Текст книги "Пятьдесят оттенков свободы"

Автор книги: Эрика Леонард Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 5

– Она намного меньше, чем я ожидала, – пробормотала я Кристиану, понизив голос. Он усмехнулся надо мной.

– Она напоминает мне тебя.

Я снова пристально посмотрела на Мону Лизу, и, хотя она находилась под бронированным стеклом, могла разглядеть ее пресловутую улыбку.

– Моей ухмылкой? – я взглянула на Кристиана, усмехаясь в его сверкающие озорством изумрудные глаза.

– Может быть, – подразнил он.

– Она напоминает мне всех твоих Мадонн.

Он замер на мгновенье, его невероятно длинные темные ресницы от удивления затрепетали.

– Да, полагаю, сходство есть, – сурово ответил он. Он прошелся рукой по волосам, на сей раз задумчиво смотря на шедевр Леонардо да Винчи. В Лувре было довольно многолюдно, любопытные туристы и ценители искусства боролись за возможность увидеть поближе знаменитый портрет.

– Пойдем дальше? – спросил он, успешно меняя тему. Он взял меня под руку, не оставляя мне выбора, кроме как идти за ним по Grande Gallerie к выходу из крыла Денон.

~

– Что такое с мужчинами, что они постоянно изображают обнаженных женщин? – пробормотала я, а затем осознала, что эти слова нежелательно вылетели из моих уст. Мы оба, я и Кристиан, любовались Венерой Милосской, которая стояла и беспристрастно глядела куда-то вдаль сквозь окно галереи, выходящей на Сену, туда, где Тэйлор ждал нас, выглядя очень смущенным. Кристиан стоял позади меня, его рука едва заметно ласкала мое плечо.

– Обнаженные женские формы? Мы все любим любоваться ими, миссис Грей, – прошептал он низким голосом. – Все мы можем оценить женские формы, будь они из мрамора, масла, атласа или на пленке, – вкрадчиво пробормотал он.

На пленке… О, нет. Нежелательные воспоминания о фотографиях всплыли у меня в голове.

– Мне нравится любоваться и оценивать твои прекрасные формы, – тихо прошептал он возле моего уха, отвлекая меня от угрюмых мыслей. Он притянул меня рукой, крепко прижимая спиной к своей груди. – Я с нетерпением жду момента, чтобы полюбоваться и оценить кое-что позже, – он слегка прикусил мочку моего уха, вызывая мой стон, в то время как статуя Афродиты продолжала смотреть пассивно, нейтрально… лишенная рук.

***

– Фотографировать… Тебя? – выдохнул он, пристально смотря на меня и игнорируя коробку на своих коленях.

Я настороженно кивнула, безуспешно пытаясь оценить его реакцию. Наконец он взглянул вниз на коробку, его палец очертил название камеры на лицевой стороне с очарованным благоговением.

О чем он думает? Ох, это была не так реакция, которую я ожидала… Мисс Подсознание посмотрела на меня, словно я была каким-то немым ручным деревенским животным, упрекая меня в том, что Кристиан никогда не реагирует так, как я ожидаю. Он вновь поднял на меня свои глаза, его взгляд был наполнен… болью?

Дерьмо… что теперь?

– Почему ты думаешь, что я этого хочу? – ошеломленно спросил он.

Нет, нет, нет! Ты сказал, что любишь это…

– Разве не так? – спросила я, отказываясь соглашаться с мисс Подсознание, которая продолжала невнятно бормотать о том, почему кто-то вообще хотел иметь мои эротические фотки. Кристиан сглотнул и пробежался рукой по волосам, выглядя очень потерянным. Он сделал глубокий вдох.

– Для меня те фотографии всегда являлись страховым полисом, Ана. Я знаю, что слишком долго относился к женщинам как к вещам, – произнес он и неловко замолчал.

Что? Твою мать… Куда он клонит?

– И ты думаешь, сделав мои фотографии… э-м-м, ты отнесешься ко мне так же, как к ним? Ох… – пробормотала я. Весь воздух покинул мое тело, и кровь отхлынула от лица.

Он прикрыл рукой глаза.

– Я так растерян, – прошептал Кристиан. Когда он убрал руку, его глаза были широко открыты и наполнены какой-то болезненной эмоцией.

Дерьмо. Что причинило ему боль? Я? Мои вопросы, заданные ранее о его родной матери? Пожар в его офисе?

– Почему ты говоришь так? – прошептала я, паника сдавила мое горло. Я думала, он будет рад… Я думала, мы будем счастливы… Я думала, что сделаю его счастливым. Я не хотела причинять ему боль. Ведь так? Моя голова раскалывалась. Что привело к таким радикальным изменениям? Он не видел Баннера почти три недели… может, поэтому? И в такой редкий момент исключительной глубины и ясности я поняла – дело было в пожаре, Эхо Рэй, Jet Ski… Он был напуган, он был напуган мной и видом этих отметин на моей коже, которые будут заметны и по возвращении домой. Он весь день волновался из-за этого, сбитый с толку тем, что не привык чувствовать дискомфорт, причиняя боль другим… От этой мысли по моей коже пробежали мурашки.

Он пожал плечами и вновь опустил свой взгляд к моему запястью, где красовался браслет, который он купил мне сегодня днем. Бинго!

– Кристиан, они не имеют значения, – я вытянула руку вперед, показывая исчезающий след. – Я могла воспользоваться стоп-словом. Черт, вчера все прошло увлекательно. Я наслаждалась этим. Прекрати размышлять об этом, мне нравится грубый секс, я тебе и раньше это говорила, – я покраснела, пытаясь скрыть свою растущую панику.

Он пристально посмотрел на меня, и у меня не было и малейшей идеи, о чем он думал. Возможно, он переваривал мои слова… Я начала заикаться.

– Это из-за пожара? Ты думаешь, это как-то связано с Эхом Рэй? Вот почему ты взволнован? Поговори со мной, Кристиан, пожалуйста.

Он продолжал смотреть на меня, ничего не говоря… И молчание вновь начало нарастать между нами, так же, как и сегодня после обеда.

Вот же проклятье! Я уже точно знала, что он не собирался говорить со мной об этом!

– Перестань слишком много размышлять над этим, Кристиан, – заворчала я тихо, и эти слова отозвались эхом недавнего прошлого – это были его слова мне о том дурацком контракте. Я потянулась и взяла коробку с его колен. Он пассивно следил за моими действиями, словно я была ему чужой. Зная, что камера настроена и готова к работе, я вытянула ее из коробки и сняла крышку от объектива. Я нацелила фотоаппарат на него так, что его взволнованное прекрасное лицо оказалось в кадре. Я нажала спуск и, удерживая его, сделала десяток фотографий Кристиана с встревоженным выражением лица, на память для его потомства.

– Тогда я попользуюсь тобой, – пробормотала я, вновь спуская затвор. Наконец, его губы почти незаметно дрогнули. Я щелкнула снова, и на это раз он улыбнулся… маленькой, но, тем не менее, улыбкой. Я вновь задержала свой палец на кнопке и продолжила наблюдать за тем, как он расслабляется, сидя передо мной, а затем начинает дуться – наигранно выпячивая свои благородно высеченные губы, и это заставило меня улыбнуться. Слава небесам. Мистер Переменчивый вернулся – и я еще никогда не была так рада видеть его, как сейчас.

– Я думал, что это мой подарок, – угрюмо пробормотал он, кажется, дразня меня.

– Ну, это должно было стать забавным, но оказалось символом угнетения женщин, – я отступила назад, делая еще больше его фотографий, и наблюдая за тем, как веселье все сильнее проявлялось на его лице. Затем его глаза потемнели, и выражение его лица изменилось на… хищное.

– Хочешь быть подавленной? – сладко промурлыкал он.

– Не подавленной. Нет, – пробормотала я в ответ, снова щелкая затвором.

– Я могу подавлять вас большую часть времени, миссис Грей, – хриплым голосом пригрозил Кристиан.

– Я знаю, что вы можете, мистер Грей. И вы делаете это… очень часто, – поддразнила я.

Он замер.

Дерьмо. Я опустила камеру и посмотрела на него.

– Что случилось, Кристиан? – мой голос звучал фрустрированно. Скажи мне!

Он ничего не ответил.

Пфф!Он приводил меня в бешенство. Я вновь подняла камеру к глазам.

– Скажи мне, – настаивала я.

– Ничего, – ответил он и резко исчез из вида. Одним быстрым движением он скинул коробку от камеры на пол каюты, подхватил меня и толкнул на кровать. Кристиан сел верхом на меня.

– Эй! – воскликнула я и сделала еще несколько фотографий, пока он улыбался и смотрел на меня своим потемневшим взглядом. Кристиан схватил камеру за линзу, и из фотографа я превратилась в фотомодель, в то время как он направил Nikon на меня и нажал на спуск.

– Итак, вы хотели, чтобы я сделал ваши фотографии, миссис Грей, – прошептал он. Но все, что я могла разглядеть на его лице, это его непослушные волосы и его точеную злорадную усмешку.

– Что ж, для начала, думаю, тебе следует посмеяться, – сказал он и свободной рукой начал безжалостно щекотать мои ребра, заставляя меня визжать и хихикать, извиваясь под ним, пока я не схватила его за запястье в тщетной попытке остановить. Его ухмылка стала еще шире, и он удвоил свои усилия, без конца щелкая затвором.

– Нет! Прекрати! – кричала я.

– Ты шутишь что ли? – рассмеялся он, и, положив камеру рядом с нами, начал мучить меня обеими руками.

– Кристиан! – хрюкнула я и начала задыхаться от смеха. Он никогда, совсем никогда не щекотал меня прежде… Черт, стоп! Я качала головой из стороны в сторону, пытаясь высвободиться из-под него, хихикая и смеясь от его рук, но он был неумолим, усмехаясь мне, наслаждаясь моими мучениями.

– КРИСТИАН, СТОП! – взмолилась я, и он резко остановился. Схватив мои руки, он прижал их по обе стороны от моей головы, наваливаясь поверх меня. Я задыхалась от смеха. Его дыхание отражало мое, и он заглянул в мои глаза с… мои легкие покинул воздух… Удивлением? Любовью? Благоговением?Твою мать… Это был тот самый взгляд!

– Ты. Такая. Красивая, – прошептал он.

Я внимательно посмотрела на него, на его такое милое, любимое, божественное лицо. Я купалась в лучах его интенсивного взгляда, это было так, словно он видел меня в первый раз. Медленно наклонившись, он с наслаждением начал целовать меня, закрыв глаза. Его ответ пробудил мое желание… когда я увидела, что мне снова удалось его расслабить. О, Боже. Он выпустил мои руки и обхватил ладонями мою голову, нежно удерживая меня на месте, в то время как мои пальцы запутались в его волосах, а мое тело, наполненное желанием, приподнималось навстречу его поцелую. И неожиданно его поцелуй изменился, стал не сладким, благоговейным и восторженным, а страстным, глубоким, всепоглощающим – его язык вторгся в мой рот, беря и не давая, его поцелуй наполнился отчаянной потребностью. И как только желание пронзило мою кровь, пробуждая ото сна каждую мышцу, каждое нервное окончание, я почувствовала волнительную дрожь в своем теле.

Ох, Фифти, что случилось?

Он застонал и резко отстранился от меня, делая вдох.

– Что же ты делаешь со мной? – пробормотал он потерянно хриплым голосом. Одним движением он оказался на мне, прижимая меня к матрацу, одна рука удерживала мой подбородок, вторая – скользила по моему телу, моей груди, талии, по моему бедру к моей попке. Он снова поцеловал меня, надавливая коленом между моих ног, раскрывая их для себя, прижимаясь своей эрекцией через одежду к моей женственности. Я резко втянула воздух и простонала в его рот, теряя себя под напором его страсти. Я отодвинула свои неспокойные мысли на задний план, зная, что он хочет меня, что нуждается во мне и что, когда дело доходит до общения со мной, это его любимый вид разговора. Я поцеловала его с удвоенной силой, сильнее потянув его волосы руками. Он был так приятен на вкус и источал аромат Кристиана, моего Кристиана.

Он резко остановился, встал и потянул меня за собой с кровати так, что я полностью ошеломленная стояла теперь перед ним. Он расстегнул кнопку моих шорт и так же резко встал на колени, сдергивая мои трусики и шорты вниз, и, прежде чем я успела сделать вдох, я опять лежала на спине, а он расстегивал свою ширинку. Твою мать, он не снял свою одежду и мою футболку! Он взял мое лицо в ладони и без всякой преамбулы ворвался в меня, заставляя меня вскрикнуть – больше от неожиданности, чем от чего-то другого, но я все же расслышала его тихое шипение сквозь стиснутые зубы, когда он резко втянул воздух.

– Дааа… – выдохнул он возле моего уха. Он замер, а затем, сделав круговое движение бедрами, вонзился еще глубже в меня, вновь заставляя меня стонать.

– Ты нужна мне, – прорычал он, его голос стал низким и хриплым. Он прикусил зубами линию моего подбородка, дразня и посасывая, а затем снова поцеловал меня. Я обернула ноги и руки вокруг его тела, успокаивая и удерживая его возле себя, полная решимости прогнать все его беспокойства, и он начал двигаться… двигаться так, словно пытался ворваться в меня как можно глубже. Снова и снова, фанатично, примитивно, отчаянно… и прежде, чем я потерялась в безумном ритме его темпа, я на секунду задалась вопросом о том, что мучило его… что волновало… Но мое тело взяло контроль надо мной, уничтожая остатки моих мыслей, возвышая и качая меня так, что эмоции захлестнули меня, встречая каждое его движение встречным. Зная, что он позабылся во мне… я громко застонала, задыхаясь. Это было так эротично… его потребность, его необходимость во мне… и я хотела этого, я желала этого так сильно… для себя и для него.

– Кончи со мной, – прошептал он, и приподнялся надо мной, разрывая мою хватку.

– Отрой глаза, – приказал он, – Мне нужно видеть тебя, – его голос был настойчивым, неумолимым. Мои глаза затрепетали и моментально открылись, и вид его надо мной, его пылающее жаром лицо, источающее боль, потребность, страсть и любовь взгляд пронзили меня насквозь, и как по команде я достигла своей кульминации, откидывая голову назад, в то время как мое тело продолжало пульсировать вокруг него.

– О, Ана, – закричал он и последовал за мной, взрываясь и изливаясь во мне. Он перевернулся на спину, и я оказалась распластанной на нем, а он по-прежнему был внутри меня. Когда я отошла от своего оргазма, и мое тело успокоилось, я захотела пошутить о том, что он попользовался мной и подавил меня… но, сначала подумав, попридержала язык за зубами. Я подняла голову с груди Кристиана и посмотрела ему в лицо. Его глаза были закрыты, руки продолжали прижимать меня к себе, словно цепляясь за меня… Я поцеловала его грудь через тонкую ткань его льняной рубашки.

– Кристиан, скажи мне, что случилось? – тихо спросила я. Мне было любопытно, расскажет ли он мне теперь, после того, как насытился сексом. Я чувствовала, как напряглись его руки, обнимавшие меня, и это был его единственный ответ. Он не собирался отвечать.

Меня посетило вдохновение.

– Я клянусь быть твоим надежным партнером в болезни и здравии, быть рядом в хорошие и плохие времена, разделить твою радость и горе, – пробормотала я.

Он замер. Единственное, что он сделал в этот момент, это широко распахнул свои серые глаза и пристально посмотрел на меня, в то время как я продолжала свою свадебную клятву.

– Я обещаю любить тебя безоговорочно, поддерживать тебя в твоих начинаниях и мечтаниях, почитать и уважать тебя, смеяться вместе с тобой и плакать, разделить мои надежды и мечты с тобой, приносить тебе утешение в трудные времена, – я замолчала, желая получить от него ответ. Он продолжал смотреть на меня, его губы слегка приоткрылись, но он ничего не говорил.

– И заботиться о тебе так долго, пока мы живем, – прошептала я на одном дыхании.

– О, Ана, – прошептал он и снова пошевелился, разрывая наши объятья так, что мы теперь лежали на кровати рядом, лицом к лицу. Он погладил мою щеку костяшками пальцев.

– Я торжественно клянусь, что буду защищать и беречь глубоко-глубоко в своем сердце наш союз и тебя, – прошептал он хрипло. – Я обещаю любить тебя, не смотря ни на что другое, в хорошие и плохие времена, в болезни и здравии, независимо от того, куда заведет нас судьба. Я буду защищать тебя, доверять тебе и уважать тебя. Я хочу разделить с тобой свои горести и радости, и утешить тебя, когда потребуется. Я обещаю беречь тебя и осуществлять твои надежды и мечты, и быть с тобой рядом. Теперь все мое – твое. Я отдаю тебе свою руку, сердце и свою любовь с этого момента и до тех пор, пока мы оба живы.

Слезы хлынули из моих глаз. Выражение его лица смягчилось, когда он вновь посмотрел на меня.

– Не плачь, – пробормотал он, его большой палец стер скатившуюся слезу.

– Почему ты не хочешь поговорить со мной? Пожалуйста, Кристиан.

Он закрыл глаза, словно от боли.

– Я поклялась, что буду приносить тебе утешение в трудные времена. Пожалуйста, не заставляй меня нарушать мои обеты.

Он вздохнул и открыл глаза, его выражение лица вновь стало мрачным.

– Это был поджог, – просто ответил он и вдруг стал выглядеть таким молодым и уязвимым.

Ох, блядь.

– Но больше всего меня тревожит то, – продолжил он, – что они преследуют меня. А если они преследуют меня… – он остановился, не в силах продолжать

– То, кем бы они ни были – они могут прийти за мной, – прошептала я. Он побледнел, а я, наконец, осознала суть его тревоги. Потянувшись, я ласково коснулась его лица.

– Спасибо, – пробормотала я.

Он нахмурился.

– За что?

– Что рассказал мне.

Он покачал головой, и тень улыбки мелькнула на его губах.

– Вы можете быть очень убедительной, миссис Грей, – ухмыльнулся он.

– А ты можешь довести себя своими размышлениями и беспокойствами до сердечного приступа. Ты, вероятно, умрешь от инфаркта, прежде чем тебе исполнится сорок, а я хочу, что бы ты прожил куда больше.

– Миссис Грей, вы будете моей смертью. Увидев тебя на Jet Ski… я почти заработал сердечный приступ, – он откинулся на кровать и закрыл рукой глаза, и я ощутила его дрожь.

– Кристиан, это Jet Ski. Даже дети управляют водными мотоциклами. Ты можешь себе представить, как это будет выглядеть, когда мы посетим твой дом в Аспене, и я впервые встану на лыжи?

Он резко выдохнул и повернулся ко мне, и от выражения ужаса на его лице мне захотелось рассмеяться.

– Наш дом, – уверенно поправил он. Я проигнорировала его.

– Я взрослая, Кристиан, и намного сильнее, чем кажусь. Когда ты уже поймешь это?

Он пожал плечами, и его рот едва заметно вытянулся в линию. Я решила, что пора сменить тему.

– Итак, пожар. Полиция знает о поджоге?

– Да, – с серьезным выражением лица ответил он.

– Хорошо, – пробормотала я.

– Охрана будет усилена, – добавил он, как ни в чем не бывало.

– Я понимаю.

Я скользнула взглядом вниз по его телу. Он все еще был одет в шорты и рубашку, а я в футболку. Иисус, эту беседу можно было назвать «перепихнулись-разбежались». От этой мысли я захихикала.

– Что? – удивленно спросил Кристиан.

– Ты.

– Я?

– Да. Ты. Все еще одет.

– Оу, – он взглянул на себя, затем снова на меня, и на его лице появилась широкая улыбка.

– Вы ведь знаете, как тяжело мне держать руки подальше от вас, миссис Грей. Особенно, когда вы хихикаете, как школьница.

О, да… щекотка. Ха! Щекотка!Я быстро взобралась на него верхом, но тут же поняв мой злой замысел, он обхватил руками мои запястья.

– Нет, – сказал он, и именно это он и имел в виду.

Я притворно надула свои губы, но решила, что он просто не готов к этому.

– Пожалуйста, не надо, – прошептал он. – Я не смогу выносить это. Меня никогда не щекотали, когда я был ребенком, – он замолчал, и я расслабила свои руки так, чтобы ему не надо было удерживать меня.

– Обычно я смотрел, как Кэррик щекотал Элиота или Миа… и это выглядело так весело, но я… я…

Я приложила свой указательный палец к его губам.

– Шшш… Я знаю, – пробормотала я, и, наклонившись, оставила мягкий поцелуй на его губах. Где еще недавно был мой палец, который теперь покоился на его груди. Внутри меня снова кольнула знакомая боль, которую я хранила в сердце об Кристиане, как о маленьком мальчике, и я знала, что сделаю что угодно для этого мужчины, потому что настолько сильно люблю его.

Он притянул меня к себе и уткнулся носом в мои волосы, делая глубокий вдох, в то же самое время нежно и ритмично поглаживая мою спину. Я не знала, как долго мы пролежали здесь… но, в конце концов, я нарушила комфортную тишину между нами.

– На какой самый долгий срок ты уезжал, не видясь с доктором Баннером?

– Две недели. А что? У тебя есть непреодолимое желание пощекотать меня?

– Нет, – рассмеялась я – Думаю, он помогает тебе.

Кристиан фыркнул.

– Он обязан мне помогать, я достаточно плачу ему за это.

Он нежно потянул меня за волосы, чтобы развернуть мое лицо к его. Я подняла голову, и он пристально посмотрел на меня.

– Вы беспокоитесь о моем благополучии, миссис Грей? – поинтересовался он.

– Каждая хорошая жена заботится о благополучии любимого мужа, мистер Грей, – подразнила я его.

– Любимого? – прошептал он, и это был острый вопрос, висевший между нами.

– Очень любимого, – я резко приподнялась и поцеловала его, и он улыбнулся мне своей застенчивой улыбкой.

– Желаете сойти на берег поесть, миссис Грей?

– Я желаю поесть где угодно, где ты счастлив.

– Хорошо, – усмехнулся он. – Тогда на борту, где я могу держать тебя в безопасности. Спасибо тебе за подарок, – он потянулся за камерой и на расстоянии вытянутой руки сфотографировал нас вот в таких послещекоточных, посторгазменных, послеисповедальных объятиях.

– С превеликим удовольствием, – улыбнулась я, и его глаза вспыхнули.

***

Мы бродили по роскошному, великолепному дворцу восемнадцатого века в Версале. Он был переделан из скромного охотничьего домика в потрясающий, роскошный центр власти, но это место увидело своего последнего абсолютного монарха еще до того, как восемнадцатый век подошел к концу.

Самой потрясающей комнатой был Зал Зеркал (ПП: Hall of Mirrors ). Раннее послеполуденное солнце проникало сквозь окна на западе, освещая зеркала, восточную стену, золотые листья декора и огромные хрустальные люстры. От этого вида захватывало дух.

– Интересно посмотреть, что происходит с деспотичным тираном, который изолирует себя в таком великолепии, – пробормотала я Кристиану, который стоял неподалеку от меня. Он посмотрел на меня сверху вниз и наклонил голову на бок, оценивая мою шутку.

– Это ваша точка зрения, миссис Грей?

– Ох, просто наблюдение, мистер Грей, – я небрежно махнула рукой, указывая на окружающую обстановку. Ухмыльнувшись, он последовал за мной в центр помещения, пока я стояла и пялилась на впечатляющие сады, отражавшиеся в зеркалах, и впечатляющего Кристиана Грея, моего мужа, отражавшегося за моей спиной. Он посмотрел на меня своим дерзким изумрудным взглядом.

– Я бы построил это для тебя, – прошептал он. – Просто, чтобы увидеть, как свет окрашивает твои волосы прямо здесь и прямо сейчас, – он заправил прядь моих волос за ухо. – Ты похожа на ангела, – он поцеловал меня под мочкой уха, взял за руку и прошептал: – Мы, тираны, делаем это для женщин, которых любим.

Я покраснела от его комплемента, смущенно улыбнувшись, и последовала за ним через огромную комнату.

***

– О чем ты думаешь? – тихо спросил Кристиан, делая глоток послеобеденного кофе.

– О Версале.

– Помпезно, не так ли? – усмехнулся он.

Я обвела взглядом более скромную по роскоши столовую Прекрасной Леди и скривила губы.

– Вряд ли это помпезно, – защищаясь, произнес Кристиан.

– Знаю. Это прекрасно. Самый лучший медовый месяц, о котором может мечтать девушка.

– Правда? – по-настоящему удивленно спросил он и улыбнулся своей застенчивой улыбкой.

– Конечно.

– У нас осталось всего два дня, есть что-нибудь, что бы ты хотела посмотреть? Что-нибудь, что хотела бы сделать?

– Просто быть с тобой, – пробормотала я.

Встав из– за стола, он подошел ко мне и поцеловал в висок.

– Что ж, ты могла бы обойтись без меня около часа? Мне необходимо проверить почту, узнать, что происходит дома.

– Конечно, – наигранно уверенно ответила я, стараясь скрыть свое разочарование. Это было ненормально, что я хотела быть с ним все время? Мисс Подсознание сжала губы и энергично кивнула.

– Спасибо за камеру, – пробормотал он и направился в кабинет.

Вернувшись в каюту, я решила проверить свою почту и открыла свой ноутбук. В ящике меня ждали письма от мамы и Кейт со свежими домашними сплетнями и вопросами о том, как протекает наш медовый месяц. Ну, все было замечательно, пока кто-то не решил поджечь КЭХ Инк… (ПП: Грей Энтерпрайз Холдингс) Господи. Как только я закончила отвечать маме, мне пришло еще одно письмо от Кейт.

–

От: Кейт Л. Кавана

Дата: 19 августа 2009 11.45

Кому: Анастейша Грей

Тема: ОМГ!!!

Ана, я только что узнала о пожаре в офисе Кристиана.

Ты думаешь это поджог?

Р хохо

–

Кейт была онлайн! Я бросилась к моей недавно приобретенной новой игрушке – к чату в Skype – и увидела, что она была доступна. Я быстро набрала сообщение.

Ана:Эй, ты там?

Кейти:ДА, АНА! Как ты там? Как медовый месяц? Ты видела мое письмо? Кристиан знает о пожаре?

Ана:Я – хорошо. Медовый месяц – великолепно. Да, я видела твое письмо. Да, Кристиан знает.

Кейти:Я так и думала. В новостях очень кратко сообщили о том, что произошло. И Элиот ничего не хочет мне рассказывать.

Ана:Ты следишь за репортажем?

Кейти:Ты знаешь меня слишком хорошо.

Ана:Кристиан не рассказывает мне много.

Кейти:Элиот узнал от Грэйс!

–

О, нет! Уверена, Кристиан не хотел бы огласки на весь Сиэтл. Я постаралась прибегнуть к своему запатентованному отвлеки-любопытную-Каванаметоду.

–

Ана:Как Элиот и Итан?

Кейти:Итана приняли в магистратуру на факультет психологии. Элиот восхитителен.

Ана:Пожелай Итану удачи.

Кейти:Как наш любимый экс-Дом?

Ана:КЕЙТ!!!

Кейти:ЧТО?

Ана:ТЫ ЗНАЕШЬ ЧТО!

Кейти:О’кей. Извини.

Ана:Он отлично. Более чем отлично.

Кейти:Что ж, пока ты счастлива, счастлива и я.

Ана:Я безмерно счастлива.

Кейти:Я должна бежать. Можем мы поболтать попозже?

Ана:Не уверена. Посмотрим, буду ли я онлайн. Часовые пояса – отстой!

Кейти:Это точно. Люблю тебя, Ана.

Ана:И я тебя. До скорого, х.

Кейти:До скорого. lt;3 (ПП: это смайлик сердечка, если посмотреть на него сбоку)

Стоило ли настолько доверять Кейт? Я закатила глаза, смотря на экран, и закрыла Skype, прежде чем Кристиан увидит этот чат. Он не оценит экс-Дом– комментарий, и я не уверена насчет того, что он был экс…

Я громко вздохнула. Кейт была в курсе всего, начиная с того пьяного вечера за три недели до свадьбы, когда я наконец сдалась Кавана-инквизиции… И это было таким облегчением – наконец-то поговорить с кем-то. Я взглянула на часы. С обеда прошло около часа, и я скучала по своему мужу. Я направилась обратно на палубу убедиться, что он закончил свою работу.

***

Я стою в Зале Зеркал, и Кристиан рядом со мной, улыбается мне, глядя на меня с любовью и привязанностью. «Ты похожа на ангела». Я широко улыбаюсь ему, но когда вновь смотрю в зеркало, то нахожусь в своей серой комнате. Нет! Я оборачиваюсь и вижу, что его улыбка печальна и задумчива. Подняв руку, он заправляет прядь моих волос за ухо. Затем разворачивается и молча уходит, звук его шагов эхом отражается в зеркалах, и как только он подходит к богато украшенной двойной двери в конце комнаты… он становится призраком, человеком без отражения…

И я тут же проснулась, хватая воздух ртом, в то время как паника охватила все мое тело.

– Эй, – прошептал он рядом со мной в темноте, его голос полон беспокойства.

Ох, он здесь. Он в безопасности.Облегчение пронзило мое тело.

– Ах, Кристиан, – пробормотала я, пытаясь совладать с рвущимся наружу сердцем. Он обнял меня, и только сейчас я осознала, что слезы льются по моим щекам.

– Ана, что такое? – он провел ладонью по моей щеке, вытирая слезы, его голос был полон тревоги.

– Ничего, – заикаясь, ответила я. – Глупый кошмар.

Он поцеловал меня в лоб, затем мои заплаканные щеки, утешая меня.

– Это просто плохой сон, малыш, – пробормотал он. – Я рядом. Я защищу тебя.

Впитывая его запах, я прижалась ближе к нему, стараясь проигнорировать чувство потери и опустошения, которое я ощущала во сне… И в этот момент я осознала, что моим самым сильным, темным страхом будет потерять его.