Текст книги "Житие и чудеса Преподобного Сергия Радонежского"
Автор книги: Епифаний Премудрый
Соавторы: Симон Азарьин,Пахомий Логофет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)
Взяв образ Явления Пречистой Богородицы, как Она явилась Преподобному Сергию, чудотворцу, боярский крестьянин устремился прямо на середину поля, похваляясь и собираясь захватить чудотворцеву землю по самые дворы. Монастырские же крестьяне, увидев это, вздыхали, обливаясь слезами, и про себя призывали чудотворца Сергия.
Пройдя немного, тот сошёл со своего пути и возвратился назад, на то место, откуда ушёл, обойдя всего с полдесятины, и закричал громким голосом, чтобы у него взяли образ, потому что он ослеп. Писцы, осмотрев его и увидев, что он действительно ослеп, испугались и повелели поставить образ в селе Ондрейкове, в церкви чудотворца Сергия, а вокруг земли, которую он обошёл, поставили столбы и выкопали ямы на память и на удивление будущим поколениям о чуде Преподобного Сергия, чтобы и другие убоялись и научились не делать так.
Спустя несколько дней христианин тот, много плакав о своей дерзости, исцелился от того же Сергиева образа и снова стал видеть. Однако, по зависти бесовской, он был оклеветан перед боярином, как будто бы он из хитрости или специально, по наущению, сказался слепым, и подвергли его различным мучениям. Потом говорили, что от тех мук он умер.
Чудо это я нашёл в записях прежних начальников; оно списано у соборного старца Исаии Печерского, бывшего очевидцем случая на спорной земле.
ГЛАВА 12.
О послах, спасённых на море
Во времена благочестивого Царя, Государя и Великого князя всея Руси Михаила Феодоровича некий дворянин пришёл в Москве к Архимандриту Дионисию, Келарю и старцам и рассказал о случившемся на море чуде Преподобного Сергия.
«Мы, – сказал он, – были посланы Самодержцем в персидскую страну с посольством к персидскому шаху. Когда мы плыли по морю, началось великое волнение, ветер и буря продолжались много дней, так что мы шесть недель носились в корабле по водам. Утомившись от сильной качки, а ещё более от голода, мы лежали еле живые, отчаявшись в своём спасении.
Между тем, – продолжал он, – приблизился праздник Преподобного чудотворца Сергия, мы вспомнили о празднике святого и о чудесах его и, постаравшись, пропели вечернюю службу. Получив некоторое облегчение от скорби и едва прикоснувшись к пище и питью и немного поспав, мы снова поднялись и отпели заутреню, часы и молебен Преподобному чудотворцу Сергию, призывая его на помощь, да помилует и спасёт в беде страждущих».
Когда совершили молебен, тотчас послал Бог Свою милость – волнение на море прекратилось, и наступила тишина. Они продолжали свой путь с великой радостью и за один день достигли того места, куда направлялись.
После того как они сошли с корабля на землю, прошло немного времени – и снова поднялся ветер, началось сильное волнение, корабль оторвало от пристани, и в одно мгновение он, вместе с моряками, исчез. «Только мы одни были спасены, по молитвам святого чудотворца Сергия», – говорил рассказчик, проливая обильные слёзы.
В то время это чудо не было записано, ведь, как мы уже говорили, и о других чудесах Преподобного Сергия не писали. А теперь мы записали это со слов соборного старца Аверкия, поскольку тот жил в келлии у Архимандрита Дионисия и слышал этот рассказ из первых уст, как сам говорил Архимандриту. Поэтому имя того дворянина, бывшего в царском посольстве, здесь не указано, известно только прозвище его – Погожих.
ГЛАВА 13.
О полковнике Лисовском, как он, похваляясь захватить обитель святого Сергия, сам погиб
Было тогда вражеское нашествие на Русскую землю: за грехи наши польский и литовский королевич Владислав[201] собрался завоевать нашу землю и достичь Московского государства.
Впереди себя он послал полковника Александра Лисовского с большим войском. Тот подошёл к границе русского государства, встал на некоем поле и начал всех приводить ко кресту и сам тоже целовал крест, что будет в российской земле предавать православных христиан мечу без всякой пощады, весь мужеский пол – до грудных младенцев. «Если бы мы, – говорил он, – и прежде убивали без пощады, то теперь у нас не было бы противников». А Троице-Сергиев монастырь он в безумии своём похвалялся разорить до основания, оставить от него пустое место.
А того не чувствовал сердцем своим, окаянный, что Бог, по благодати Своей, милует кого хочет, а кого хочет наказывает в гневе как Ему, Создателю нашему, угодно.
День, в который он похвалялся, был праздником Преподобного отца нашего Сергия – 25 сентября. Внезапно окаянный Лисовский стал кричать и терзаться, напала на него великая тоска, он то садился на лошадь, то слезал и, беснуясь, валялся по земле, вопия и крича на виду у всех: «О великий Сергий! Ты не позволил мне!» И так, каясь во всём, что задумал против обители Преподобного, и сильно тоскуя, испустил дух свой в страшных мучениях.
А Сергиевой обители он, окаянный, грозил, похваляясь, потому что и раньше, с гетманом Петром Сапегою, он полтора года стоял под Троице-Сергиевым монастырём, собираясь взять крепость и разорить монастырь, в котором прославляется Троическое имя Бога, величают в песнопениях Богородицу и призывают на молитву преподобных чудотворцев Сергия и Никона. Между тем, заступничеством Пречистой Богородицы и по молитвам преподобных Сергия и Никона, они не только не смогли причинить монастырю никакого зла, но не раз получали печать на лице своём от бывших тут Сергиевых воинов и наконец с великим стыдом бежали вместе с другими от его обители, потеряв тогда всё своё вооружение и все штурмовые орудия. Теперь же окаянный и вовсе потерял разум и погубил душу свою, а войско его разбрелось, видя исполнившийся на нём гнев Божий.
Спустя некоторое время кое-кто из его войска снова собрался пролить кровь православных христиан. Вместо Лисовского избрали они полковника Чаплинского,[202] пришли на Русскую землю и прошли войной через многие города. Но и его вскоре постиг суд Божий: в вотчине Троице-Сергиева монастыря, в местечке, называемом Вохна, не далее пятидесяти поприщ от монастыря, он был убит Сергиевыми воинами – Рахманином Базловым с товарищами, а войско его разбрелось. Был он преемником Лисовского, и оба имели один и тот же образ мыслей и гордость по отношению к православным, потому и испили одну и ту же чашу гнева Божия. По молитвам святого Сергия, чудотворца, избавил Бог православных христиан от их окаянных рук.
Видя всё это, кое-кто из их войска, Иван Полев и ещё некоторые другие, бывшие свидетелями и очевидцами чуда Преподобного Сергия и смерти их, окаянных, пришли в монастырь святого и рассказали обо всём Архимандриту Дионисию и братии и работали в обители святого много лет: Иван Полев по царскому указу служил губным старостой,[203] а другой принял иноческий постриг и диаконский чин, имя ему Вассиан. И проводили они свою жизнь, прославляя Святую Троицу и Пречистую Богородицу и благодаря святых угодников Божиих Сергия и Никона.
Всему этому мы нашли неложное свидетельство – грамоту Самодержца, которую прилагаем здесь, дабы кто-нибудь, возгордившись, не счёл наш рассказ ложью, как прежде на Печатном дворе, где про это не стали печатать.
«От Царя и Великого князя всея Руси Михаила Феодоровича в Сергиев монастырь Живоначальной Троицы богомольцу нашему Архимандриту Дионисию да Келарю старцу Авраамию Палицыну с братией.
В нынешнем, 125 [1617] году, 5 октября, писал к нам из Стародуба стольник наш и воевода Александр Нагов да Иван Кологривов, что 20 сентября пришёл под Стародуб Лисовский с литовцами, и стояли под городом полтора дня, и отошли от Стародуба на десять вёрст. 26 сентября приехали на наше царское имя в Стародуб пять человек литовцев и на допросе рассказали, что Лисовский с ратниками пошёл из Стародубского уезда в Комарицкую волость, и когда они отошли вёрст двадцать восемь от Стародуба, Лисовского настигла смерть: он упал с коня и испустил дух у них на глазах 25 сентября, на память чудотворца Сергия.
Да 14 октября писали к нам из Брянска князь Иван Дашков[204] да Василий Протопопов,[205] что привели к ним языка, литовца из полка Лисовского, и тот литовец на допросе рассказал, что Лисовский скончался внезапно: поразила его невидимая сила Божия, и он умер дурной смертью.
Услышав о таком милосердии Божием и Пречистой Богородицы и о явной помощи нам и всему христианскому роду великого чудотворца Сергия, о том, что в пресветлую его память и невидимым его покровительством сокрушил Бог такого злого врага и губителя, вам следовало бы воздать хвалу Всесильному Богу нашему, в Троице славимому, за Его великие щедроты, и Пречистой Богоматери, Заступнице нашей, и Их великим угодникам – чудотворцу Сергию и Никону; и учинить по такому поводу особое празднование, полное, со всей торжественностью, великому чудотворцу Сергию, предивному помощнику нам и всем христианам; и молить Бога, в Троице славимого, и Пречистую Богоматерь, и великих чудотворцев Сергия и Никона, чтобы милостивый Бог наш, в Троице славимый, подал нам победу и одоление на всех видимых и невидимых врагов наших, установил бы в царстве нашем тишину, мир и безмятежие и покорил бы под ноги наши все народы, желающие воевать; и следовало бы вам распорядиться, чтобы братию накормили довольно.
Писано в Москве, в 7125 [1617] году, месяца октября в 16-й день».
ГЛАВА 14.
О жене, исцелившейся по молитвам святого
Вскоре после литовского разорения, когда Господь освободил монастырь святого чудотворца Сергия от осады, жил в слободе слуга[206] по имени Яков Дементьев со своей женой Натальей. Жили они благочестиво и смиренно, по заповедям Господним, всегда посещали церковь Господню и совершенно не терпели никаких игр и глумлений.
Однажды, по случаю, были они в гостях где-то в своей же слободе, и пришли скоморохи, затеяли всевозможные представления и стали всякие шутки шутить, как научил их диавол для прельщения малоумных людей. Подошли эти шутники к Наталье, прося платы за представление, но она отвратила от них своё благоразумное лицо и ответила: «Глумления вашего видеть не хочу, представлений бесовских не слушаю и денег вам не дам». Они же, окаянные, исполнившись бесовского духа и разозлившись на неё, отошли, похваляясь, и каким-то диавольским ухищрением навели на неё порчу, лютую болезнь, так что лицо её оказалось повёрнутым к спине.
Наталья, увидев, какая злая напасть её одолела, не пожелала принять помощи от них, окаянных, как делают многие люди, ища помощи у колдунов, но возложила всё своё упование на Бога и на Преподобного Сергия, чудотворца, зная, что он может умолить Спаса и подать ей исцеление. Она пришла в монастырь, припала к преподобным мощам его со слезами и просила исцелить её от этой внезапной беды.
И скорый помощник вскоре после молебного пения даровал ей исцеление: она стала здоровой по-прежнему, словно никогда и не болела, и пошла в дом свой, радуясь и благодаря чудотворца Сергия, давшего ей здоровье. А по смерти своего мужа, через несколько лет, она приняла иноческий постриг в Пятницком девичьем Дольнем монастыре[207] и проводила жизнь свою в посте и молитве, любя Божию Церковь и щедро подавая милостыню.
ГЛАВА 15.
О некоем вельможе, отдавшем вотчину свою в монастырь, и о гневе Божием за то, что не исполнили его повеления
Некий вельможа, по имени Богдан Михайлович, называемый людьми Нагой,[208] стяжал великую веру ко святому Сергию, чудотворцу, и в 7141 [1633] году, когда пришло ему время отойти к Богу, приказал он поминать душу свою и за домом надзирать, а имение и вотчины свои приказал раздать властям Троице-Сергиева монастыря, брату своему Василию Иванову, сыну Нагому,[209] родственникам, Семёну Головину[210] и прочим, и жене своей. В духовной он расписал точно, что из имения его и вотчин должно быть отдано жене и что из вотчин – в дом Святой Троицы на помин его души, во владение без выкупа. Другие свои вотчины и московский двор он велел продать и на те деньги расписать стенной живописью церковь Святой Троицы в доме Святой Троицы, у чудотворца Сергия, где лежат его многочудесные мощи, да церковь Чудотворца Никона.
Родственники и жена разделили его вотчины и имение между собой, а к душе его, к тому, чтобы поминать её и церкви расписать, отнеслись весьма нерадиво.
Власти троицкие, которым Богдан заповедал в духовной поминать свою душу, говорили им, что надо исполнить его приказ по духовной о церквах – о стенной живописи – и вотчины разделить. Но они возлюбили жизнь этого века, так что радовались его смерти и веселились его вотчинам – тому, что присвоили их по своей воле. О строении же церковном и о поминовении души его они совершенно не пеклись, забыв о своём смертном часе.
Но суд Божий неподкупен, и век сей не по человеческому хотению течёт. Вскоре суд Божий настиг Семёна Головина и лишил его жизни.
Жена же Богдана, позабыв наказ покойного мужа, вышла замуж за другого, а на устроение церковной росписи прислала от имущества своего так мало, что и на один левкас, чем стены белят, не хватило; вотчины же и двор она оставила себе.
Власти обители, видя, что родственники покойного и жена ничего не дают и не устраивают, стали брать средства из монастырской казны: золото, дорогие краски и всё необходимое, что нужно для этого дела; всё купили, заплатили мастерам за труды и на пропитание мастерам выдали из монастырской же казны. И сделали обе церкви предивно, а на стенах подписали, что делали по указанию и по духовной Богдана Нагого.
После того как всё было сделано, Келарь Александр, будучи в Москве, говорил брату Богдана Василию и к жене Богдана много раз посылал сказать, чтобы они прислали денег за роспись храма, ведь на устроение церкви было потрачено более 1000 рублей из монастырской казны, между тем вотчинами и двором, которые по завещанию надо было продать, чтобы расписать стены в церкви, владела жена покойного Богдана, а вотчинами, которые по завещанию были отданы монастырю во владение без выкупа, владел Василий, брат его. Говорили им это не один раз, но многократно, и Святейший Патриарх призывал их склонить души свои к правде, не прогневлять чудотворца Сергия. Но они хотя говорили языком своим скромно, однако сердце их не склонялось к тому, чтобы оправдаться перед чудотворцем и исполнить указание Богдана, – позабыв о смертном часе, о том, что и сами умрут, они всё это оставили в небрежении.
И вскоре настиг суд Божий и Василия, брата Богдана.
Однажды случился в Москве пожар. Василий спал в полуденное время; и вот, услышав вестовой колокол, он вскочил как безумный, сел на коня и поскакал на пожар – никем не понуждаемый, не подождав никого из своих людей, словно кто тащил его на предназначенное ему место суда Божия. Когда он прискакал на пожар, сверху скатилось бревно и ударило его по голове так, что он упал с коня. Подняли его еле живого и отвезли домой.
В тот же полуденный час Келарь Александр собирался уезжать из Москвы в монастырь и сетовал на то, что не исполнено приказание по духовной. Присев отдохнуть, он задремал и увидел в видении, как бы во сне, Преподобного Сергия и перед ним Богдана, укоряющего брата своего Василия за то, что не исполнено приказание его по духовной. Потом Василий будто бы сошёл под гору, а Богдан, стоя на горе, столкнул на него с той горы большой дом, который задавил Василия.
Очнувшись от видения, Келарь Александр с трепетом рассказал обо всём находившимся у него и послал узнать, что случилось с Василием. Посланные, вернувшись, рассказали, что его убило бревном на пожаре.
А Василий, находясь при смерти, понял, что его настиг гнев Божий, и в тот же час послал за Келарем и плакал перед ним о непослушании своём, особенно о небрежении и неисполнении своих обязанностей по духовной. Келарь же рассказал, какое ему было видение.
Умер Василий в благом покаянии и вотчину свою, сельцо Клобуково, отдал в монастырь по Богдану, брату своему, и по родителям своим. За прочие же вотчины, которые были за ним, приказал своей жене Парасковье дать денег в монастырь, и она так и сделала: по его приказанию весь долг его заплатила.
А за церковную роспись и доныне Богданова жена не дала денег в монастырскую казну.
Да не вменит им сие Господь Бог во грех, и да проведут они жизнь свою в мире сём безмятежно, по молитвам преподобных отцов.
ГЛАВА 16.
О прозрении инокини
В те времена из Москвы в обитель святого Сергия пришла помолиться чудотворцам Сергию и Никону одна инокиня. Стоя в церкви Святой Живоначальной Троицы у гроба великого чудотворца Сергия, она молилась с рыданием и со слезами многими и поведала Архимандриту Дионисию и прочим братиям, оказавшимся тут, о чуде святого Сергия – как он исцелил её от глазной болезни.
Она жила в Москве близ церкви чудотворца Сергия, что на Неглинной в Пушкарях,[211] и часто приходила в ту церковь, молясь Преподобному Сергию об исцелении от глазной болезни и обещая побывать в его обители и отслужить молебен у честных его мощей. Прошло много времени, и вот явился ей Преподобный Сергий, повелевая исполнить обещание и идти в свою обитель. Пообещав сделать это, она тотчас получила исцеление.
Придя во святую обитель, инокиня плакала пред честными мощами чудотворца Сергия и много слёз пролила, благодаря Бога и Преподобного Сергия, подавшего ей исцеление. И ушла из обители радостная и совершенно здоровая.
ГЛАВА 17.
Об отроке Фоме, который ушёл из обители святого, сошёл с ума и был спасён, снова вернувшись в обитель
В 7145 [1637] году некий отрок, по имени Фома, жил в Москве на Троице-Сергиевом подворье, в Богоявленском монастыре,[212] и нёс клиросное послушание. А отец его трудился на братию тут же, в монастыре, в поваренной службе. По зависти бесовской Фома не захотел оставаться в Сергиевой обители, но ушёл в церковь святого страстотерпца Христова Христофора и стоял там на клиросе под началом иерея по имени Трофим. Пробыв там некоторое время, отрок тронулся умом и не узнавал никого из людей.
Его связали и долгое время водили по разным святым местам, но нигде он не получил исцеления, пока отец не привёл его обратно в Сергиеву обитель, в Богоявленский монастырь. Здесь он исцелился и стал здоровым, как прежде, по молитвам святого чудотворца Сергия, и не уходил уже из обители Преподобного, каясь о своём согрешении, о том, что презрел обитель святого по своему невежеству.
Видите, братия, из этого, что не следует оставлять свою обитель и своих чудотворцев, которым обещали служить, прося у Спаса милости в отпущении грехов своих, и уходить в иные обители искать пользы, как бы презирая своё обещание и своих чудотворцев, которым поручили души свои, давая обет.
Так бывало и прежде в Троицком монастыре у Преподобного Сергия: жил здесь, в обители, некогда один человек, по имени Емельян, который ходил в Соловецкий монастырь к преподобным чудотворцам Зосиме и Савватию за исцелением от падучей и, придя оттуда, снова был одержим этим недугом много лет. Пошёл он и во второй раз – и опять не получил исцеления. Возвращаясь оттуда по реке Онеге, недалеко от моря он упал в воду и там, в глубине, вспомнил своего чудотворца Сергия: «Ведь возле него я родился и ему обещал служить до смерти!» – и с помощью Преподобного избавился вскоре от потопления, а вместе с тем исцелился и от падучей, как уже было прежде напечатано об этом предивном чуде. Мы не говорим, что Соловецкие чудотворцы не смогли исцелить его от болезни, – нет, да не будет того! – но Сам Бог не попустил, желая, чтобы и прочие научились просить у Спаса милости с верою и пребывали бы там, где дали обеты.[213]
Ведь мы знаем из Писания, что даже если дойти до Иерусалима или Рима и иных святых мест, но без веры всё это не имеет смысла, это лишь бесполезные труды и напрасные старания души. А с верою если и здесь попросим – Бог может для верных Своих и здесь поставить Петра и Павла и прочих Своих угодников, может показать святые места и сделать полезное просящим у Него с верою. Как и в случае с Емельяном, который не захотел смиренно просить милости, сидя дома, а заехал в дальнюю страну и там в опасности обратился всё-таки к святому Сергию, и не ошибся, но вскоре получил помощь, ибо святой Сергий и там показал свою милость к нему; точно так же и на Фоме было явлено милосердие святого.
Вот и нам надлежит стараться и следовать Священному Писанию и обещания свои хранить до самой смерти, как и выше, в Житии святого Сергия, написано: получившие исцеление не возвращаются домой, но смиренно работают здесь по обету. Если же кто-нибудь уходит из обители святого, то недуг гонит такого человека обратно, и, получив вразумление, он снова работает в обители, благодаря Бога.
ГЛАВА 18.
О некоем юноше, который сошёл с ума и потом исцелился по молитвам святого
В 7148 [1640] году в обители Святой Троицы и Преподобного чудотворца Сергия был слуга по имени Богдан, по прозванию Дементьев. Он отпустил сына своего, по имени Пётр, ещё юного, в город Тверь к тамошнему Архиепископу на службу. Пробыв на службе у Преосвященного Архиепископа несколько лет, юноша заболел тяжёлой болезнью и весьма сильно помешался, так что и людей не узнавал в лицо и ни отца ни матери не мог вспомнить. В таком состоянии он пробыл немалое время, и почти пять недель не могли его принудить произнести молитву.
А потом его привели из города Твери в слободу под Троице-Сергиев монастырь, где он родился и был воспитан, к отцу с матерью и к родственникам, и их он тоже не узнавал, – такой болезнью был одержим. Родители, увидев сына, опечалились и повели его в монастырь, в церковь Святой Троицы, к мощам Преподобного чудотворца Сергия. Он вырывался из рук ведущих его и не хотел входить, так что они едва притащили его с большими усилиями и крепко держали, пока не отслужили молебен, и после молебна болезнь его стала утихать. Спустя некоторое время он совершенно исцелился и ушёл, благодаря Бога, и Пречистую Богородицу, и Преподобного чудотворца Сергия.
ГЛАВА 19.
Об отроке Иване, спасшемся от разбойников по молитвам святого
Был некий отрок по имени Иван, по прозванию Махов, отец которого торговал в рыбном ряду. Отец понуждал его сочетаться законным браком, а он не хотел и умолял родителей, чтобы они его не принуждали. Как-то раз отпросился юноша у родителей своих на праздник Преподобного чудотворца Сергия, который празднуется 5 июля, на обретение честных его мощей. Не дождавшись спутников, он пошёл один, влекомый верою к святому, и по дороге попал в руки разбойников. Они стащили с него одежду и собирались уже убить, но Господь Бог дал ему благой помысл призвать Преподобного Сергия, чудотворца, чтобы избавиться от нашедшей на него напасти.
И лишь только он мысленно помянул святого – они, немилосердные, словно бы потеряли рассудок и опустили своё оружие, отвели его в чащу леса и, привязав нагим к дереву, ушли.
Долго жалили его пауки, комары и мошки, так что он едва не умер и уже не надеялся спастись, но снова вспомнил Преподобного чудотворца Сергия и стал призывать его, умоляя избавить от такой страшной смерти. И вот видит, что идёт к нему старец и несёт в руках одежду. Освободив юношу от пут, старец дал ему одежду и сказал: «Иди в дом Святой Живоначальной Троицы, в Сергиев монастырь, и получишь желаемое». И, сказав это, стал невидим.
Понял отрок, что святой старец был сам Преподобный чудотворец Сергий, избавивший его от лютой смерти, пришёл в обитель его, и, нимало не медля, принял иноческий постриг, и пребывал там до конца дней своих, благодаря Бога и святого Сергия.
ГЛАВА 20.
О некоем человеке, который был спасён от разбойников по молитвам святого
В 7149 [1641] году некий слуга этой святой обители по имени Димитрий, по прозванию Послужильцев, был на монастырской службе. На дороге близ Нижнего Новгорода схватили его разбойники и вместе с конём увели в чащу леса. Раздев, они собирались убить его, держа оружие обнажённым над его головою. Тот уже не надеялся спастись, но возложил всё упование своё на десницу Всемогущего и вспомнил скорого помощника, Преподобного Сергия, чудотворца, восклицая так, что все слышали: «О великий Христов угодник Сергий! Помоги мне, избавь от такой страшной смерти! Знаю, если захочешь, ты сможешь избавить меня своими молитвами от этой напасти». И мысленно пообещал принять ангельский образ. Разбойники же словно потеряли рассудок и выпустили оружие из рук.
Внезапно, словно посланные Богом, появились боголюбивые люди и, увидев разбойников, закричали и бросились к ним. Те оставили Димитрия, бросили его коня, убежали в чащу леса и разбросали по лесу всё, что захватили.
Так заступничеством Преподобного Сергия, чудотворца, он был спасён от лютой смерти. Придя в обитель святого, Димитрий рассказал обо всём начальствующим и принял, по своему обещанию, иноческий постриг. Наречён он был Дионисием и пребывал в обители до самой смерти, благодаря Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и преподобных чудотворцев Сергия и Никона.
ГЛАВА 21.
О падении палат
В 7151 [1643] году в Троице-Сергиевом монастыре из-за ветхости перестраивались заново келарские службы – каменные гостинные палаты,[214] где угощали гостей и где жили иноки и миряне, несущие там службу. Были возведены три каменных свода, и рабочие занимались отделкой близ кровли. В нижних палатах уже жили, там же готовилась всякая необходимая пища на братию и мирских.
В обеденное время строители и другие монастырские слуги и стрельцы, множество людей, до тысячи или даже более, сошлись в нижние палаты, где, по обычаю, получали необходимую пищу. В тот день был крестный ход, и начальствующие устроили утешение на трапезе братиям и мирским людям всякого чина, потому что молили Бога о дожде, ради плодов земных.
Когда все заняли, как обычно, свои места, внезапно словно гром загремел, ибо каменные столпы и стены дрогнули, и три перекрытия палат обрушились до земли. Люди в страхе бежали через три двери, а по подолам их били камни и кирпичи; некоторые же выпрыгивали в нижние окна за стену монастыря. По благодати Божией, все спаслись, столько народу осталось невредимым, и все с радостью возблагодарили Пресвятую Троицу, и Пречистую Богородицу, и преподобных чудотворцев Сергия и Никона, потому что были спасены их молитвами.
Поверх палат ходил в то время некий инок Исаия. Когда палаты загремели и стали рушиться, он от страха побежал по верху их, ступая ногами как по горе, потому что своды подгибались, и, взбежав, встал на одном из углов, громко призывая Сергия Преподобного. А потом по монастырской стене сошёл без вреда, спасённый молитвами святого Сергия, и угол, где только что стоял инок, тут же обрушился.
ГЛАВА 22.
О падении строительных лесов
В том же году в церкви Святой Троицы, с южной стороны под кровлей наверху, по повелению начальствующих иконописцы писали на церковной стене образ Святой Живоначальной Троицы, а с ними были и прочие мастера, травописцы[215] и плотники – строители лесов. Во время Божественной литургии леса внезапно дрогнули. Мастера соскочили на кровлю церкви Чудотворца Никона, некоторые бросились на придел Серапиона чудотворца, а один плотник стал падать вместе с лесами, молясь в уме чудотворцу Сергию о спасении. Никто даже не успел ничего сказать в спешке и в страхе, но все были спасены и благодарили преподобных Сергия и Никона, потому что по молитвам их остались невредимы. Леса же рассыпались по земле до самых архимандричьих келлий. А плотник тот встал на ноги, словно кем-то поставленный.
Мы, видев всё это, благодарили Бога и Преподобного Сергия и, записав по царёву повелению, принесли на Печатный двор вместе с другими чудесами святого, но там отнеслись к этому с пренебрежением, как уже было сказано выше, сочли это случаем, а не чудом. Мы же всё это записали ещё раз: хотя они и пренебрегли нашими записями, но мы, где бы ни сидели, где бы ни находились, в любое время, постоянно имеем на устах святое имя Преподобного Сергия, потому что для нас, сирых, он неизменный отец, ведущий нас к Вечной Жизни.
ГЛАВА 23.
Об утопшем, спасённом по молитвам святого
В 7152 [1644] году шло по реке Волге вверх от Астрахани судно купца Надеи Светешникова, и на том судне был приказчик по имени Одинец. Когда подошли к устью Казанки, внезапно с судна свалился человек в Волгу и сразу утонул, потому что был одержим лихорадкой и весьма немощен. Люди, бывшие при этом, закричали, некоторые бросились в небольшую лодку и стали искать его, но не нашли. Решив, что он утонул, они возвратились на большое судно, насад, который тянули на канате, проходя то место, как это обычно делают, на завознях – лодках для завода якоря.
Когда человек тот погрузился под воду, словно бы по некоему Промыслу Божию, поднялся сильный ветер, на насаде подняли парус и быстро пошли своим путём. Между тем несчастный, находясь на дне реки, мысленно призывал Бога на помощь. Внезапно видит он светообразного инока, украшенного сединами; взяв утонувшего за руку, инок вывел его из воды и поставил на берегу реки, на суше. Спасённый, думая, что это Никола Чудотворец, так и называл его, но святой сказал: «Нет, я из Троицкого монастыря, Сергий моё имя», и он, услышав это, припал к ногам Преподобного, орошая землю слезами, а святой Сергий в это время стал невидим. Поднявшись, человек тот возблагодарил Бога и чудотворца Сергия, потому что был спасён из воды, да к тому же и от болезни исцелился. От Казани он пошёл пешком, не догнав свой насад, и пришёл в Нижний Новгород.
А насад в это время находился у пристани и ярыжные[216] брали с приказчика плату по уговору. И вот утонувший предстал перед приказчиком и своими товарищами; увидев его, все удивлялись, что ему удалось спастись, ведь все видели, как он утонул. И тогда он поведал о явлении Преподобного чудотворца Сергия, как тот вывел его на берег и к тому же даровал ему исцеление от болезни.
Слушая его рассказ, все благодарили Бога и Преподобного Сергия, чудотворца, и, посоветовавшись между собой, дали ему достойную плату за его труды, говоря так: «Хотя и взяли на его место другого человека, но следует дать ему за то, что Бог изволил показать на нём Свою милость и чудотворец Сергий спас его от болезни и от воды. А нам, – сказали они, – в то время Бог даровал ветер для парусов, по молитвам Преподобного Сергия, так что мы, идя на судне, пребывали в покое и не устали, и это тоже дело Промысла Божия».
Рассказал же об этом чуде инок Дионисий, по прозванию Бирягин.
ГЛАВА 24.
Об окольничем, который, не расположив сердца своего к чудотворцу Сергию, приехал ревизовать монастырь
В 7150 [1642] году была в Троице-Сергиевом монастыре ревизия и проверка, по навету некоторых из живущих здесь, не боящихся Бога. Счетчиками были окольничий Фёдор Васильевич Волынский,[217] дворянин Никита Панин, дьяки Иван Фёдоров и Дмитрий Прокофьев да подьячих государевых восемь человек. И находились они в монастыре с ревизией до 152 [1644] года.
