Текст книги "Битва за Арнем. Крах операции «Маркет – Гарден», или Последняя победа Гитлера"
Автор книги: Энтони Бивор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Глава 3
1-я союзная воздушно-десантная армия
В то время как британцы и американцы рвались вперед от Сены к границе с Германией, 1-я британская воздушно-десантная дивизия, вернувшаяся в Британию, кипела от разочарования, ибо отменялась одна операция за другой. «Суббота, 2 сентября, – писал в дневнике майор Блэквуд из 11-го парашютно-десантного батальона. – На инструктаже сказали, высадимся к юго-востоку от Куртре[93]93
Куртре (фр. Courtrai) – город в Бельгии (флам. Kortrijk).
[Закрыть] – мешать гуннам отступать через Эско[94]94
Эско – река во Франции, Бельгии и Нидерландах (на территории Нидерландов – Шельда).
[Закрыть]. Отменили из-за грозы. Черт бы побрал эту грозу! Воскресенье, 3 сентября. Инструктаж по выброске у Маастрихта. Операцию отменили: янки слишком быстро гонят свои танки. Чертовы янки!»[95]95
Майор Дж. Блэквуд, 11-й парашютно-десантный батальон, 4-я парашютно-десантная бригада. – NIOD 244/1237.
[Закрыть]
Бойцы 1-й воздушно-десантной дивизии злились пуще всех: их исключили из операции «День “Д”» (D-Day). Оставленные в резерве на всякий случай, они простаивали уже так долго, что стали циниками. Пару раз операцию отменяли уже тогда, когда солдаты сидели в самолетах и планерах на взлетной полосе.
Первоначальный план, созревший у Монтгомери во вторую неделю июня, подразумевал высадку дивизии в окрестностях Эвриси и подготовку прорыва для захвата Кана. По ряду причин главный маршал авиации сэр Траффорд Ли-Мэллори решительно выступил против – и, скорее всего, был прав, – но он ошибочно напророчил полный крах высадки в «День “Д”», и Монтгомери уверился в том, что летчик просто «бесхребетный трус»[96]96
Монтгомери – Фредди де Гингану. – TNA WO 205/5D.
[Закрыть].
В августе, после прорыва Паттона из Нормандии, офицеры придумывали одну воздушную операцию за другой. Транспортные самолеты теперь возили горючее для наступающих армий. Генерал-лейтенант Льюис Бреретон, командующий ВВС 1-й союзной воздушно-десантной армией, созданной совсем недавно, пожаловался Верховному главнокомандующему: «Должен подчеркнуть, непрестанные перевозки грузов сделают транспортно-десантное авиационное командование непригодным для успешной воздушно-десантной кампании»[97]97
Бреретон – Эйзенхауэру, 20.8.44. – 1-я союзная воздушно-десантная армия. – NARA RG331, запись 254, арх. кор. 19. Об отмененных операциях. – Штаб 1-й союзной воздушно-десантной армии, 12.9.44. – NARA RG498 290/56/2/3, арх. кор. 1466. О «Кошечке с Канзаса». – 1-я союзная воздушно-десантная армия. – NARA RG331, запись 254, арх. кор. 18.
[Закрыть]. В его словах был свой резон. Именно Эйзенхауэр, назначая Бреретона, настоятельно требовал отдать приоритет улучшению навигационной подготовки 9-го ТАК (Troop Carrier Command[98]98
Troop Carrier Command, ТАК (англ.) – Транспортно-десантное авиационное командование.
[Закрыть]) – и не сбрасывать десант невесть где, как в дни вторжения на Сицилию в 1943 году, да и в той же Нормандии.
Затем родилась другая идея – захватить переправы через Сену, но генерал Паттон был уже там. 17 августа начали планировать десант в районе Па-де-Кале, к востоку от Булонь-сюр-Мера. Но затем Бреретон и начальник штаба Монтгомери генерал-майор Фрэнсис де Гинган (он же «Фредди») согласились перенаправить усилия на основной маршрут отступления противника. Главной целью операции «Линнет», намеченной на 3 сентября, были Турне за бельгийской границей и плацдарм над рекой Эско, она же Шельда. 2 сентября операцию отменили с возможностью перехода к «Линнет II», что предусматривало захват плацдармов над Маасом и выброску трех воздушно-десантных дивизий перед 1-й американской армией. На следующий день Монтгомери и Брэдли встретились… и «Линнет II» приказала долго жить.
1-я союзная воздушно-десантная армия была создана генералом Эйзенхауэром 2 августа 1944 года. Несмотря на приверженность Эйзенхауэра идее баланса в отношениях с союзниками, штаб генерала Льюиса Бреретона состоял в основном из офицеров американских ВВС. И там, в Саннингхилл-парке, недалеко от Эско, они наслаждались субботними танцами в клубе и смотрели кино – «Кошечку с Канзаса» и «На телеге по Луизиане».
Единственным британским офицером высшего ранга в 1-й союзной воздушно-десантной армии был заместитель Бреретона генерал-лейтенант Фредерик Браунинг, он же «Бой». Вся эта структура, при которой генерал и штаб ВВС США командовали двумя крупными воздушно-десантными корпусами – американским 18-м и британским 1-м, – неизбежно усложняла приоритеты и роли. Не улучшала положения и сильная взаимная неприязнь Бреретона и Браунинга. Объединяло их только тщеславие. Бреретон, низенький, капризный, ухлестывал за каждой юбкой, за что даже получил упреки от генерала Джорджа Маршалла, американского начальника штаба, человека строжайшей морали.
Браунинг, офицер-гренадер с ястребиным взором, похожий на киношного красавчика, был женат на писательнице Дафне дю Морье (это она выбрала бордовый цвет для берета десантников: таким был «один из цветов генерала на скачках»[99]99
Мисс Клэр Миллер, кавалер ордена Британской империи. – CRCP 107/26.
[Закрыть]). Браунинг, несомненно, был отважен, но все время нервничал, а когда нервничал, постоянно трогал себя за усы. Его неприкрытые амбиции, безупречная униформа и повелительная манера не особо нравились другим старшим офицерам, особенно командирам американских десантников. Те считали, что «разлюбезный Браунинг»[100]100
CBHC, арх. кор. 4, папка 13.
[Закрыть] смотрит на них свысока, манипулирует ими и стремится создать свою империю.
К сожалению, в тот миг, когда напряженность достигла пика, Браунинг сделал неверный шаг и пошел на конфликт с Бреретоном, угрожая уйти в отставку. 3 сентября он выступил с протестом против операции «Линнет II», призванной помочь наступлению Брэдли: «Сэр, имею честь направить свой протест в письменном виде…»[101]101
Штаб 1-й союзной воздушно-десантной армии. – NARA RG331, запись 254, арх. кор. 19.
[Закрыть] Он перечислял причины, на основании которых пришел к выводу, что высадить три воздушно-десантные дивизии, одну британскую и две американские, для захвата переправы через Маас между Маастрихтом и Льежем не удастся. На все отводилось менее чем тридцать шесть часов. 1-я союзная воздушно-десантная армия не располагала ни картами для инструктажа войск, ни информацией о расположении противника и зенитной обороне, а истребители союзников не могли обеспечить прикрытие по всему району операций.
Браунинг, несомненно, был прав, но Брэдли и Монтгомери на встрече в тот же день отменили «Линнет II» совершенно по другим причинам: требовалось очень много топлива. В итоге протест Браунинга лишь разжег ярость Бреретона, который, казалось, гораздо сильнее англичан желал помочь силам Брэдли. И какими бы ни были обстоятельства, угроза уйти в отставку не могла остаться без последствий. Браунинг, отчаянно пытавшийся стать командующим воздушно-десантным корпусом до конца войны, прекрасно знал, что в следующий раз его уволят. Его американский коллега генерал-майор Мэтью Риджуэй, командующий 18-м воздушно-десантным корпусом, очень хотел принять командование, а опыта у него было побольше. Риджуэй возглавлял 82-ю вдд в Сицилии, в Италии и в июне – в Нормандии, так что видел гораздо больше воздушных схваток. А Браунинг не летал со времен Первой мировой.
3 сентября, сразу же после встречи с Брэдли (где Монтгомери сделал вид, что согласился не использовать воздушно-десантные войска), фельдмаршал в 16.00 дал незамедлительный сигнал своему начальнику штаба Фредди де Гингану: «Требовать операцию силами одной британской дивизии и поляков вечером 6 сентября или утром 7 сентября для обеспечения безопасности мостов через Рейн между Везелем и Арнемом»[102]102
M148, бумаги Монтгомери, цит. по изд.: Nigel Hamilton. Monty: The Field Marshal 1944–1976. London, 1986. P. 22.
[Закрыть]. Операции предстояло получить название «Комета».
Де Гинган связался со штабом Бреретона, и в 22.30 начальник штаба Бреретона бригадный генерал Флойд Паркс позвонил генералу Браунингу и передал приказ: «Вам надлежит немедленно подготовить подробные планы воздушной операции вдоль реки Рейн между Арнемом и Везелем»[103]103
1-я союзная воздушно-десантная армия. – NARA RG331, запись 253, арх. кор. 5.
[Закрыть]. Браунинг на этот раз не возражал. Он горел решимостью возглавить воздушную атаку, да и для морального состояния 1-й вдд удручающую серию отмен в последнюю минуту уже пора было прекратить.
Браунинг был далеко не одинок в желании использовать воздушные силы самым решительным образом. Командующий 82-й вдд бригадный генерал Джеймс Гэвин и командующий 101-й вдд генерал-майор Максвелл Тейлор стремились доказать, что воздушно-десантные войска имеют решающее значение для победы в войне. Черчилль хотел, чтобы операция подняла слабеющий престиж Британии. А Монтгомери видел в этом шанс «обрести контроль над стратегией союзников»[104]104
Профессор Гэри Шеффилд, презентация в Королевском Объединенном институте оборонных исследований, 20.11.2013.
[Закрыть].
В создание 1-й союзной воздушно-десантной армии и ее шести с половиной дивизий и американцы, и англичане вложили немалые средства. Хотя в общепринятом смысле то была небольшая армия, она, безусловно, самая крупная и лучше всего оснащенная из всех армий в истории. Генерал Маршалл, председатель Объединенного комитета начальников штабов в Вашингтоне, и генерал Генри Арнольд, глава ВВС США, с нетерпением ждали, когда смогут использовать ее в крупной стратегической операции. Американская пресса взахлеб рассуждала о том, что за воздушными операциями – будущее войны. Журнал Time даже считал, что «можно сохранить мир и после войны, создав международную армию»[105]105
CBHC, арх. кор. 4, папка 13.
[Закрыть]. Фантазия… Мечтавшие об этом забыли о главных ограничениях – да о той же сравнительно небольшой дальности полета полностью загруженных самолетов. И подобное заблуждение часто разделяли генералы, а уж они, по идее, должны были знать об этом лучше всех.
4 сентября Браунинг и де Гинган вылетели во Францию, и в 19.00 в штабе 2-й армии Демпси началось совещание. «Обсуждали планы того, как захватить Неймеген и Арнем, – отметил Демпси. – Утром 7 сентября 1944 года я выйду с 30-м корпусом из Антверпена, а воздушно-десантные корпуса сбросят две или три бригады и завладеют мостами»[106]106
Дневник Демпси, 4.9.44. – TNA WO 285/9.
[Закрыть].
Британские и польские офицеры, бывшие в Англии, не разделяли энтузиазма начальников насчет операции «Комета». План сбросить десантную бригаду почти в 110 километрах за немецкими линиями и захватить ее силами мост через Недер-Рейн в Арнеме, а польскую отдельную парашютную бригаду под началом генерал-майора Станислава Сосабовского направить на захват Неймегена, огромного моста и высот к юго-востоку от города вызвал иронические замечания: мол, «англичане и поляки всю Голландию сами возьмут»[107]107
Лейтенант Стефан Качмарек, польская парашютная бригада. – CRCP 132/38.
[Закрыть]. Сосабовский, некогда бывший инструктором в Польской высшей военной школе, на совещании прервал генерал-майора Роберта Уркварта: «Немцы, генерал… Немцы!»[108]108
Maj Gen R. E. Urquhart (with Wilfred Greatorex). Arnhem. Barnsley, 2008. P. 17.
[Закрыть] Еще он с сарказмом отзывался о «гениях планирования»[109]109
Генерал-майор Сосабовский. – CRCP 132/45.
[Закрыть], выдвинувших такую идею. Бригадир Джон Хакетт тоже тревожился из-за наивных предположений вроде «да ладно, мол, все будет хорошо!». Подполковник Джон Фрост, которому предстояло командовать войсками у Арнемского моста, был откровенен со своими офицерами: «Поверьте мне, это будет кровавая баня»[110]110
Лейтенант Робин Власто, рота “A”, 2-й парашютно-десантный батальон. – CRCP 111/7.
[Закрыть].
Воодушевленная неоправданным оптимизмом, царившим в штабе на континенте, 1-я союзная воздушно-десантная армия сильно недооценила решимость противника. «Обилие десанта, да еще и при свете дня, – писал их начальник разведки, – может ввергнуть врага в абсолютную панику»[111]111
1-я союзная воздушно-десантная армия. – NARA RG498 290/56/2/3, арх. кор. 1466.
[Закрыть]. Несмотря на указание Эйзенхауэра, что 1-я союзная воздушно-десантная армия должна поддержать силы Монтгомери, Бреретон хотел направить ее на помощь Брэдли. 5 сентября, через два дня после согласия на операцию «Комета», он даже одобрил «план вылета американского корпуса и выброски десанта за линией Зигфрида в окрестностях Кёльна»[112]112
FLPP, арх. кор. 2.
[Закрыть]. Воплотись эта идея в жизнь, она могла бы повлечь за собой ужасную трагедию, ведь немцы бросили бы все силы на защиту города и переправы через Рейн.
Эйзенхауэр настойчиво требовал обезопасить устье Шельды и тем открыть порт Антверпена и захватить немецкую 15-ю армию. Штаб Монтгомери отреагировал только 8 сентября, потребовав высадки воздушного десанта на остров Валхерен, несмотря на то что планировалось начать операцию «Комета». На этот раз против были и Браунинг, и Бреретон. Первый «считал, что ВВС могут достичь почти того же результата, атакуя суда, на которых эвакуируют войска с южной части эстуария Шельды»[113]113
1-я союзная воздушно-десантная армия. – NARA RG498 290/56/2/3, арх. кор. 1466.
[Закрыть], но это было трудно: немцы проводили операции только по ночам. Бреретон отклонил проект: «Небольшой размер острова грозит чрезмерными потерями, и могут утонуть слишком много солдат»[114]114
Бреретон – Монтгомери, 9.9.44. – TNA WO 205/197.
[Закрыть]. Валхерен не подходил для планеров, а его зенитная оборона была очень сильной.
Беспечность, с какой 1-я союзная воздушно-десантная армия и штаб Монтгомери предлагали один план за другим, просто не укладывалась в голове. Бригадир Эдгар Уильямс, главный разведчик Монтгомери, позже признал: «Мы работали не так серьезно, как над планом “Дня ‘Д’”. Наслаждались Брюсселем, веселились на вечеринках. Все трудились, но настрой был неправильным»[115]115
Бригадир Э. Уильямс. – FCPP, арх. кор. 24. О промахе Бреретона, не пригласившего командиров авиационных частей 38 и 46-й групп. – Ли-Мэллори, письмо Бреретону, 6.9.44. – NARA RG331, запись 253, арх. кор. 5.
[Закрыть]. Да и к тому же Монтгомери обсуждал воздушные операции только с Браунингом. Он не хотел советоваться с ВВС, хотя после хаоса в Сицилии и Военное министерство, и Министерство авиации договорились, что именно они возглавят планирование. А Браунинг, вероятно, не хотел признавать перед фельдмаршалом, что реальные решения будут принимать офицеры ВВС США в штабе Бреретона. В любом случае отсутствие связи между землей и воздухом было фактом, достойным сожаления, а то и скандальным, что отражалось даже на авиации. Ли-Мэллори вынужденно писал Бреретону, что не смог пригласить на совещания командиров ВВС 38-й и 46-й групп, чьи «транспортники» должны были стать неотъемлемой частью операции «Комета».
9 сентября Сосабовский в сопровождении командира 1-й вдд генерал-майора Уркварта встретился с Браунингом в Мидлендсе, на базе ВВС «Коттесмор». Обсуждали «Комету». «Сэр, мне очень жаль, – заявил Сосабовский без лишних предисловий, – но эта миссия не будет успешной»[116]116
Сосабовский. – CRCP 132/45; PISM A.v.20 31/19.
[Закрыть].
«Почему?» – потребовал ответа Браунинг.
Сосабовский ответил, что с такими малыми силами это самоубийство. Браунинг попытался польстить: «Сосабовский, послушайте, разве есть хоть что-то, чего не в силах исполнить “красные дьяволы” и доблестные поляки?» Сосабовский, хоть и не впечатленный столь грубым комплиментом, ограничился замечанием: «Силы человеческие не беспредельны» – и сказал Уркварту, что должен будет получить все приказы в письменном виде, ибо отказывается нести ответственность за такую катастрофу. Браунинг, даже косвенно признав, что сил может не хватить, глубоко оскорбился.
В Бельгии генерал Демпси только что пришел к тем же выводам, что и Сосабовский. Накануне он вызвал генерала Хоррокса из 30-го корпуса на аэродром в Брюссель для быстрого совещания. Как и ожидалось, Хоррокс подтвердил, что их плацдарм над Альберт-каналом «столкнулся с сильным сопротивлением врага»[117]117
Дневник Демпси, 8.9.44. – TNA WO 285/9.
[Закрыть]. На следующий день Демпси выразил свои опасения фельдмаршалу и снова полетел к Хорроксу. «Понятно, – писал он в дневнике, – что враг бросает все подкрепления на защиту Альберт-канала и высоко ценит область Арнем – Неймеген. Похоже, немцы намерены удержать ее любой ценой. В таком случае реализация любой миссии, связанной с быстрым продвижением на северо-восток, кажется маловероятной. Из-за ситуации с техобслуживанием мы не сможем вступить в настоящий бой еще дней десять, а то и две недели. Верно ли будет направить 2-ю армию в Арнем? Или лучше удерживать левый фланг вдоль Альберт-канала и вместе с 1-й армией ударить на восток, по Кёльну?» Но это было последнее, чего хотел Монтгомери. Он стремился пойти на север, а еще – обрести поддержку со стороны американцев.
Наутро, в воскресенье, 10 сентября, Демпси отправился в штаб Монтгомери и сумел убедить фельдмаршала, что «ввиду увеличения численности [немцев] на фронте 2-й армии в области Арнем – Неймеген одной воздушно-десантной дивизии не хватит. Главнокомандующий дал согласие на использование трех дивизий»[118]118
Ibid.
[Закрыть].
Монтгомери понравилась идея отменить операцию «Комета» и провести более масштабную, в ходе которой под его начало переходили две дивизии США, 82 и 101-я. Но, к ужасу Демпси, Монтгомери похвастался еще и сообщением, полученным накануне из Лондона. В Англии взорвались две ракеты «Фау-2», выпущенные, по-видимому, из зоны Роттердама и Амстердама, и правительство срочно запросило оценить, как скоро его группа армий может блокировать территорию. Для Монтгомери, желавшего идти на север через Арнем, а не на восток через Везель, как предпочитали Демпси и другие штабисты, этот запрос лишь стал еще одним кирпичиком в фундамент решения.
На горизонте фельдмаршала было только одно облако, но для него – очень темное. Эйзенхауэр позволил Брэдли и Паттону продвинуться в Саар, на юго-восток от Люксембурга, и не отдал полного приоритета северной группе армий, как рассчитывал Монтгомери. Не улучшали настроения и сбои связи в тактическом штабе Эйзенхауэра в Гранвиле, в 650 км к западу. Монтгомери уже подготовил длинное жалобное письмо фельдмаршалу сэру Алану Бруку, начальнику имперского Генштаба. Он уверял, что никаких «операций» не было, а Верховный главнокомандующий совершенно не в курсе, да и вообще: «Сам Эйзенхауэр ничего не знает о том, как биться с немцами, у него нет людей, подходящих для такого дела, и у него никто ничего не понимает»[119]119
M524, бумаги Монтгомери, цит. по изд.: Hamilton. Monty: The Field Marshal. P. 44.
[Закрыть].
Демпси вызвал Браунинга в тактический штаб, где они за два часа составили общий план. Новая операция, «Маркет – Гарден», состояла из двух частей. Часть «Маркет» представляла собой воздушно-десантную операцию, в ходе которой 101 и 82-й американским дивизиям предстояло захватить переправы через реки и каналы, ведущие из Эйндховена в Неймеген, а также крупные, самые большие в Европе, мосты через Маас и Ваал. В то же время британская 1-я воздушно-десантная дивизия и польская бригада должны были высадиться у Арнема и занять большой автомобильный мост через Недер-Рейн. Браунинг был доволен, сумев описать операцию «Маркет» как «воздушный ковер», который нужно просто раскатать перед наземными войсками.
В операции «Гарден» планировалось занять в основном 30-й корпус Хоррокса. Его танкам предстояло ехать на север по дороге-однорядке, по обочинам которой тянулись польдеры да редкие лесополосы, до захваченных мостов, а после переправы через Арнемский мост занять воздушную базу люфтваффе в Делене. Затем должна была прилететь 52-я посадочно-десантная дивизия, а оттуда 30-му корпусу предстояло продвинуться более чем на 150 километров от стартовой линии, до самого озера Эйсселмер. Перед 2-й британской армией стояла задача отрезать немецкую 15-ю армию и весь запад Нидерландов, обойти линию Зигфрида, пройти через Рейн и разместить войска так, чтобы потом окружить Рур с севера или даже ударить по Берлину.
Тем временем Монтгомери направился на аэродром Брюсселя – увидеть Эйзенхауэра, прилетевшего со своим заместителем, главным маршалом авиации Артуром Теддером. Встречу запланировали несколько дней назад, и обсуждение воздушной операции в повестке дня не значилось. Эйзенхауэр, все еще страдавший от боли в колене, не мог спуститься с самолета, и совещались на борту. Монтгомери, изливший свой гнев в письме Бруку, тревожился и категорически отказался допустить на совещание начальника снабжения Эйзенхауэра, генерал-лейтенанта сэра Хамфри Гейла, хотя настоял на присутствии его начальника административной службы генерал-майора Майлса Грэма.
«Это вы мне их посылали?»[120]120
LHCMA 15/15/48; LHCMA Gale 11/22.
[Закрыть] – потребовал он ответа, размахивая пачкой телеграмм, вынутой из кармана.
«Да, конечно, – ответил Эйзенхауэр. – А что?»
«Это же чепуха! Чистый вздор! Нонсенс!»
Позволив Монтгомери немного поразглагольствовать, Эйзенхауэр склонился вперед, положил руку на его колено и сказал:
«Монти, вам нельзя так со мной говорить. Я ваш босс».
Монтгомери, запнувшись, что говорится, на полном скаку, мог лишь промямлить извинения. Но он по-прежнему продолжал настаивать, что Паттона нужно остановить, а его 21-й группе армий – придать два американских корпуса из 1-й армии Ходжеса и дать «абсолютный приоритет»[121]121
Теддер – Порталу, 10.9.44. – Tedder Papers, Duplicates 1944, July – September. P. 347. – AHB.
[Закрыть] в поставках, «при необходимости исключив все прочие операции». Эйзенхауэр отверг такое толкование слова «приоритет» и подчеркнул, что цель – не Берлин, а Рур. Он был готов отдать приоритет Монтгомери, но не собирался останавливать Паттона и напомнил, что фельдмаршал уже получил поддержку 1-й союзной воздушно-десантной армии. Затем очень кратко обсудили план последней воздушной операции.
Эйзенхауэр следовал стандартной практике армии США. Согласившись с общей стратегией, он не считал, что должен вмешиваться в дальнейшее. Монтгомери сыграл на этом позже, обернув дело так, будто на этой встрече Верховный главнокомандующий благословил новый план операции «Маркет – Гарден». Они обсуждали только сроки и проблему поставок, и фельдмаршал драматизировал ситуацию, стремясь получить больше. Возможно, было бы лучше, спроси Эйзенхауэр о дальности полета самолетов. Бреретон уже предупредил его, что воздушно-десантные дивизии союзников и соединения транспортно-десантной авиации должны перебраться на континент, иначе расстояние до цели операции на дальнем берегу Рейна окажется непреодолимым. Однако он был «встревожен картиной в тылах, нарисованной Монти»[122]122
LHCMA Gale 11/22.
[Закрыть], и согласился посмотреть, можно ли увеличить запасы для 2-й армии Демпси. Грэм, явно знавший ситуацию, полагал, что 500 тонн в день, которые они получали, более чем достаточно для операции «Маркет – Гарден», но не для продвижения на равнины Северной Германии, чего жаждал Монтгомери. И Эйзенхауэр, и Теддер считали «чистой фантастикой идею похода в Берлин с армией, по-прежнему набиравшей большую часть ресурсов на пляжах к северу от Байё»[123]123
Теддер – Порталу, 10.9.44. – Tedder Papers, Duplicates 1944, July – September. P. 347. – AHB.
[Закрыть]. По их мнению, первым следовало открыть порт Антверпена.
Демпси работал быстро. К тому времени как Монтгомери вернулся с аэродрома в Брюсселе в свой тактический штаб, Демпси «определил с Браунингом план операции»[124]124
Дневник Демпси, 10.9.44. – TNA WO 285/9.
[Закрыть] – так он написал в своем дневнике. «Подготовка может завершиться по меньшей мере 16 сентября». Ближе к вечеру у него побывал Хоррокс. «Виделся в штабе с командиром 30-го корпуса. Представил ему план операции, которая будет проводиться воздушно-десантным и 30-м корпусами при поддержке 8-го корпуса справа и 12-го корпуса слева».
Монтгомери хотел представить 1-й союзной воздушно-десантной армии fait accompli[125]125
Свершившийся факт (фр.).
[Закрыть], одобренный Верховным главнокомандующим, и ему это удалось. Он также решил бросить силы на Арнем, а не на Везель – переправу в последнем явно пришлось бы брать вместе с 1-й американской армией.
Высказывались предположения, что Браунинг тоже предпочитал Везель, но он ратовал за «Комету» и Арнем. Теперь под его началом находились не полторы дивизии, а три с половиной, и сомнительно, что он стал бы противоречить фельдмаршалу. И вряд ли 10 сентября Браунинг в беседе с Монтгомери обмолвился, будто Арнемский мост «слишком далеко»: похоже, они в тот день вообще не встречались. В дневнике Демпси, где говорится об утренней встрече с Монтгомери, о Браунинге не говорится ни слова, а сам он прибыл в штаб Демпси только в полдень, когда Монтгомери встречался с Эйзенхауэром.
Волнение Браунинга было вполне понятным: его воздушно-десантный корпус наконец-то собирался действовать. Из штаба Демпси он отправил в 1-ю союзную воздушно-десантную армию в Саннингхилл-парке единственное кодовое слово – «Новый»[126]126
TNA WO 205/692.
[Закрыть]. Это означало, что в день его возвращения состоится вечернее совещание по планированию.
Генерал Бреретон, со своей стороны, должен был глубоко оскорбиться тем, что Монтгомери не пытался заранее спросить его совета, и эта обида была бы совершенно оправданна. Эйзенхауэр в изначальной директиве настаивал на совместном планировании. Монтгомери сознательно проигнорировал это указание и написал фельдмаршалу Бруку: «Штабной армии отклонил мой запрос войск, призванных на помощь в захвате Валхерена, и теперь Айк приказывает им делать то, о чем я прошу».
Двадцать семь старших офицеров собрались в конференц-зале в Саннингхилл-парке в 18.00 – заслушать отчет генерал-лейтенанта Браунинга о решениях, принятых в тот день в Бельгии. Там были и Бреретон, и его начальник штаба, бригадный генерал Паркс, и генерал-майор Пол Уильямс из 9-го ТАК, и бригадный генерал Джеймс Гэвин из 82-й вдд, и бригадный генерал Энтони Маколифф из 101-й. Удивительно, но не пригласили ни генерал-майора Уркварта из 1-й вдд, ни генерал-майора Сосабовского. Единственным присутствующим британским офицером, кроме штабистов Бреретона, был вице-маршал авиации Холлинхёрст из 38-й группы. Более чем вероятно, что Браунинг не желал присутствия Уркварта: он хотел держать свои планы под полным контролем.
Браунинг представил разработанный совместно с Демпси график перелетов, основанный на операции «Линнет». Он слегка слукавил и представил дело так, словно все происходящее уже одобрено Эйзенхауэром, хотя Верховный главнокомандующий и в глаза этих планов не видел. Бреретон и его сотрудники в частном порядке отвергли план как «умозрительный набросок»[127]127
1-я союзная воздушно-десантная армия. – NARA RG331, запись 254, арх. кор. 20. См. также: Эйзенхауэр – Бреретону. – 1-я союзная воздушно-десантная армия. – NARA RG331, запись 254, арх. кор. 19. О списке присутствующих, 10.9.44. – 1-я союзная воздушно-десантная армия, дневник бригадира Флойда Паркса. – FLPP. О Браунинге и планах под контролем см.: Sebastian Ritchie. Arnhem: Myth and Reality. Airborne Warfare, Air Power and the Failure of Market Garden. London, 2011. P. 180–81.
[Закрыть]. Браунинг сказал как отрезал: операция пройдет с 14 по 16 сентября, через три дня. Опасно короткий срок.
Бреретон поднял первый ключевой вопрос: будет ли это ночная или дневная операция? Немецкие ночные истребители «были более эффективны, но зенитные снаряды гораздо точнее бьют днем, а не ночью»[128]128
1-я союзная воздушно-десантная армия. – NARA RG331, запись 254, арх. кор. 20.
[Закрыть]. Бреретон выбрал день – «с расчетом на то, что верное использование вспомогательных воздушных сил позволит заранее выбить зенитки в ходе самих воздушных операций». Его штабисты утверждали, что «это смелое решение: зенитная артиллерия в районе операции “Маркет” возросла более чем на треть, а самолеты-транспортники, не имевшие ни вооружения, ни герметичных баков, летали на скорости от 120 до 140 миль в час». Но начальник разведки бригадного генерала Гэвина, который тоже присутствовал на совещании, счел эти оценки преувеличенными. По его словам, предложенная Бреретоном «оценка зенитной артиллерии сильно отличается от той, которую я получил от 2-й американской бомбардировочной дивизии всего четыре часа тому назад. Эта дивизия ежедневно летала над Неймегеном»[129]129
Подполковник Джон Нортон, G-2, 82-я вдд. – CRCP 100/3.
[Закрыть].
Бреретон попросил выступить генерал-майора Уильямса. Слова начальника транспортно-десантного авиационного командования, должно быть, произвели на Браунинга эффект взорвавшейся бомбы. Большинство ключевых предположений, над которыми он и Демпси работали в тот день, были отброшены. «Генерал Уильямс заявил, что в перелет необходимо внести изменения… Расстояние исключает возможность применения двойного буксирного троса… только одинарный»[130]130
Дневник Паркса. – FLPP.
[Закрыть]. Иными словами, каждый самолет мог тащить на буксире лишь один американский планер, а не два, как рассчитывали Браунинг и Демпси. На каждый перелет можно было брать лишь половину планеров. А так как шла середина сентября, дни были короче, а утро – туманнее, Уильямс исключил возможность двух перелетов в день.
Выходило, что для доставки дивизий требуется до трех дней – и то если летная погода будет идеальной. Таким образом, в операции «Маркет», воздушной части операции «Маркет – Гарден», в решающий первый день можно было десантировать столько же бойцов, что и в операции «Комета», ведь половину войск следовало оставить позади – охранять зоны десанта и сброса грузов для последующих перелетов. А немцы, определив намерения союзников, могли в последующие дни направить в эти районы войска и огонь зенитных батарей. Можно сказать, что упрямство Уильямса отчасти диктовалось желанием отомстить за намеренный отказ фельдмаршала обратиться за советом к ВВС, но основная вина лежит на Монтгомери, с такой решимостью навязавшем непродуманный план.
Операция «Маркет – Гарден». 17–26 сентября 1944 г.
На следующее утро, 11 сентября, генерал-майор Уркварт посетил совещание Браунинга. Штаб 1-го британского корпуса находился к северо-западу от Лондона – в большой и замысловатой палладианской усадьбе Мур-парк с дивным портиком из коринфских колонн. Браунинг нарисовал на покрытой тальком карте три больших круга – цели трех подразделений. Нарисовав третий, он пристально и нарочито тревожно взглянул на Уркварта и сказал: «Арнемский мост – удержите его»[131]131
Urquhart, Arnhem, p. 1.
[Закрыть].
Позднее подробное изучение местности показало: из-за характера высот к северу от Недер-Рейна в план обороны следовало включать и весь Арнем с населением в 100 тысяч человек, и зоны десантирования за городом. Иными словами, периметр во много раз превышал обычную протяженность фронта, которую могла удержать дивизия. Уркварт не мог не задаться вопросом: а эта цель, самая далекая и опасная, – комплимент боевой силе его 1-й вдд? Или крах дипломатии союзников, неспособной пережить катастрофу, когда англичане командуют американцами? Он сильно подозревал последнее – и был прав.
Следующее совещание прошло в штабе 9-го ТАК в Исткоте, на той же северо-западной окраине Лондона. Офицеры американских ВВС более или менее определяли выбор зон десантирования и сброса груза. В основном их волновала возможность избежать огня немецких зенитных батарей при заходе и выходе. Для простоты и в условиях нехватки времени начальники авиации работали по планам более ранних операций, и все же генерал-майор Уильямс отверг ключевой элемент прежних планов – идею внезапного удара, coup de main, силами отрядов на планерах. Вице-маршал авиации Холлинхёрст из 38-й группы ВВС сообщил, что будет только рад взять их на себя. Уильямс отказал: «При обычном рейде отрядам не хватит сил захватить и удержать главные мосты»[132]132
TNA CAB 106/1133. См. также: Беделл Смит, интервью с Ф. Погом, 13.5.47. – OCMH WWII Interviews. – USAMHI. Докладная записка Холлинхёрста от 11.9.44 любезно предоставлена Д. Хоузом. О том, как Тейлор и Гэвин расстроились, узнав о зонах десантирования. – FCPP, арх. кор. 24.
[Закрыть]. Но, согласно записке Холлинхёрста, решение о проведении всей операции «средь бела дня» было принято, «потому что [американская] 8-я воздушная армия не могла управлять истребителями на заре или в сумерках», – вот внезапный налет и отменили. Правила американцев насчет видимости были строже, нежели в Королевских ВВС. Но если бы даже рота высадилась до рассвета, как во время операции «Дэдстик» на мосту Пегас в Нормандии, она привлекла бы на мост все немецкие войска задолго до прибытия основных сил, и Браунинг отказался рассматривать внезапный натиск в дневное время.
Командир 101-й вдд генерал-майор Максвелл Тейлор, отвечавший за первые шестьдесят километров дороги, отказался десантироваться «в семи отдельных областях»[133]133
Заметка Бреретона, 11.9.44. – TNA WO 219/4997. О том, как участок ответственности 101-й вдд сократили до 25 км. – Ritchie. Arnhem: Myth and Reality. P. 119.
[Закрыть] рядом с семью мостами, которые должен был захватить. Он боялся рассеять подразделение. Число областей сократили до двух, а позже, после встречи с Демпси, область его ответственности за защиту маршрута на север сократили до двадцати пяти километров.
Гэвин тоже был недоволен рассеянием зон десантирования. Уильямс наотрез отказался их менять. По крайней мере 101-й вдд отдавали больше всего самолетов: она находилась ближе всех к базе операции. 82-я стояла следующей в очереди, а британская 1-я получала меньше всех – отчасти потому, что генерал Браунинг присвоил тридцать восемь планеров для своего штаба корпуса. (Позднее немецкие офицеры, анализируя операцию, пришли к другому выводу: они считали, что самую дальнюю дивизию следовало усилить максимально.)
Воздушные маршруты и зоны десантирования определила концентрация немецких зенитных орудий. Транспортно-десантное авиационное командование хотело держаться подальше от ключевых мостов в Арнеме и Неймегене именно из-за ПВО. В Арнеме им к тому же угрожал аэродром люфтваффе в Делене, к северу от города. В итоге британскую дивизию должны были десантировать далеко на западе, в десяти, а то и тринадцати километрах от автомобильного моста, и внезапность, важнейший элемент воздушных операций, была потеряна еще до начала полета.
«Одна из величайших трудностей при проведении этой операции заключалась в негибком планировании транспортно-десантного авиационного командования, – отметил главный разведчик Гэвина полковник Нортон. – Наземный план стал почти вторичным по отношению к воздушному»[134]134
Нортон. – CRCP 100/3.
[Закрыть]. У генерал-майора Уркварта из 1-й вдд просто не имелось опыта решительных переговоров с ТАК. Он принял те зоны десантирования и сброса груза, которые ему указали. «За летчиками оставалось последнее слово, – писал позже Уркварт, – и мы это знали»[135]135
Urquhart, Arnhem. Р. 7.
[Закрыть]. Но эти летчики были твердо уверены, что иных мест нет.
