Текст книги "Муфта, Полботинка и Моховая Борода (книга 4, с иллюстрациями)"

Автор книги: Эно Рауд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Смерть стучится в окно.

– У меня в горле совсем пересохло, – пожаловался Муфта. – А воды ни капельки.

Моховая Борода сказал:

– Моя борода без воды стала настолько ломкой, что, того и гляди, отвалится.

К тому же с голоду они так опустошили эту высохшую бороду, что в ней осталось всего четыре брусничинки. Моховая Борода выбрал две ягодки и одну дал Муфте.

– Осталось ещё две, – сказал он. – Каждому по одной. Они лежали рядышком на Муфтиной кровати, уже потеряв счёт времени. С каждым часом их самочувствие становилось всё хуже и хуже. Они совсем ослабели. Даже разговаривать было трудно, но всё-таки время от времени они пытались заговорить.

– Образно говоря, старуха с косой скоро постучится в окно, – вздохнул Моховая Борода.

– Пожалуй, что так, – согласился Муфта. – Сначала из вежливости постучится, а потом зайдёт без разрешения. Уж для неё-то автомобильная дверь не преграда, она пройдёт хоть сквозь неразбитое стекло.

Какое-то время они лежали молча. Им ничего больше не оставалось, как лежать и ждать роковой минуты, когда смерть придёт и расправится с ними.

Все попытки выбраться из фургона оказались напрасными. Ни одним из находившихся в машине инструментов им не удалось разобрать двери, а небьющиеся окна не разбивались даже ударами обуха топора. Муфта несколько раз дал сигнал, но, как видно, тревожных звуков гудка никто не услышал.

– Интересно, где нас похоронят? – снова заговорил Муфта.

– Я хотел бы, чтобы моя могила была в лесу, – сказал Моховая Борода. – И ещё хотелось бы, чтобы на могиле рос олений мох. Это самый прекрасный памятник, какого только можно пожелать.

– Правда? – удивился Муфта.

– Он стал бы выражением непрерывного круговорота, происходящего в природе, – продолжал Моховая Борода. – Ты только представь себе: борода сгниёт, но, превращаясь в землю, будет питать новый, растущий мох. И быть может, настанет день, когда кто-то заварит этот мох как чай и избавится от кашля.

– А меня можно бы похоронить вместе с машиной, – сказал Муфта. – Тогда и гроба не надо. А на могиле написать: «Здесь в вечном одиночестве покоится Муфта».

Стоило Муфте упомянуть об одиночестве, как ему стало ужасно жаль себя и в уголках глаз набежали две крупные слезы.

Моховая Борода испуганно воскликнул:

– Нельзя, чтобы слезы пропадали впустую! Ведь ты расходуешь воду!

Муфта подождал, пока слезы скатятся по щекам, и попытался поймать их языком.

– Самое страшное в смерти – это одиночество, – сказал он.

– Быть может, нас вовсе не найдут, – сказал Моховая Борода. – Тогда нас и не похоронят. Тогда мы оба будем здесь спать вечным сном и из твоего одиночества ничего не получится.

Муфта понял, что Моховая Борода старается обернуть его грусть в шутку, но ему сейчас было вовсе не до шуток. Он обиженно сел.

Воротник подошёл к Муфте и положил голову ему на колени.

– Бедный Воротничок, – сказал Муфта, поглаживая собаку. – Ты связал свою судьбу с моей и видишь, что из этого вышло. По моей вине и тебе грозит смерть.

Муфту вдруг охватило мучительное раскаяние. Воротник ему доверился, понадеялся на него. А он… Ведь он несёт ответственность и за жизнь этой собаки!

Едва лишь Муфта подумал об ответственности, как почувствовал прилив свежих сил. Всё-таки нельзя добровольно поддаваться смерти! Он встал с кровати и сел за руль.

Ту-ту-ту… туу-туу-туу… ту-ту-ту.

Муфта давал сигнал бедствия. Три коротких, три длинных, и ещё три коротких.

И снова:

Ту-ту-ту… туу-туу-туу… ту-ту-ту.

Но и на этот раз никто не отозвался, и вскоре Муфта опять впал в уныние. Неужели и впрямь ему придётся оставить этот мир в расцвете лет, в расцвете сил и способностей?

Мысли Муфты невольно обратились к прошлому, и он внутренним взором увидел себя маленьким Муфтой-ребёнком, сидящим на коленях седомуфтой муфты-бабушки. Ах, да… Точно так он выглядел на одной старой фотографии! Муфта уже давно не листал своего старого альбома, и теперь ему вдруг очень захотелось посмотреть его. Он вернулся к кровати, приподнял край матраца и вытащил из-под него большой альбом в яркой обложке.

– Хочешь, Воротничок, взглянуть на мои карточки? Собака, тронутая вниманием хозяина, завиляла хвостом. Муфта сел за стол, а Воротник прыгнул к нему на колени.

– Ну вот, смотри, – сказал Муфта, открывая альбом. – Это семейная фотография. Вот мои мать и отец, дедушка и бабушка и ещё один дедушка и ещё одна бабушка. У всех нарядные муфты. А этот крошечный цыплёнок на руках у мамы – я сам. Эта фотография сделана вскоре после моего рождения.

Воротник удовлетворённо тявкнул.

– Я здесь довольно хорошенький, не правда ли? – сказал Муфта. – У меня ещё и волос-то на голове почти нет, а муфта на мне не меховая, а из мягкой фланели.

Моховая Борода кашлянул.

– А мне можно посмотреть твои детские фотографии? – приподняв голову с подушки, с любопытством спросил Моховая Борода.

– Пожалуйста, – ответил Муфта, но в его голосе явно звучала недавняя обида. – Я ведь не запрещаю. Но и не навязываюсь. Во всяком случае, тебе не стоит беспокоиться, если это просто из вежливости.

– Ну что ты, – дружелюбно пробормотал Моховая Борода. – Твои фотографии меня очень интересуют.

Он встал, подошёл к столу и из-за плеча Муфты принялся смотреть альбом.

Муфта тем временем перевернул страницу.

– А здесь я в детской коляске, – пояснил он. – А тот, кто везёт коляску, – мой дедушка. По рассказам, он часто со мной гулял, потому что из всей семьи у него было больше всего свободного времени. И во время прогулок он всегда читал мне стихи.

– Значит, вот откуда у тебя и поэтический дар! – воскликнул Моховая Борода. – Раз ты уже в раннем детстве слушал стихи, то стихотворные рифмы, образно выражаясь, у тебя в крови!

– Возможно, что и так, – не стал спорить Муфта. – Я как-то об этом не думал.

Некоторое время они молча рассматривали фотографии.

– А это тот же дедушка в молодости, – говорил Муфта, продолжая перелистывать альбом. – Это свадебная фотография дедушки и бабушки. Дедушка сидит, а бабушка стоит, ласково положив руку на его плечо.

– Какая милая фотография, – растроганно сказал Моховая Борода. – И какая красивая белоснежная муфта на твоей бабушке!

– Это свадебная муфта, – улыбаясь, объяснял Муфта. – Сшита из шкуры белого медведя.

Он опять перевернул страницу.

– Здесь я уже немного постарше. Мы с отцом на рыбалке… А это новогодняя фотография. Вся счастливая семья сидит у новогодней ёлки.

– Какое милое семейство! – тихо сказал Моховая Борода. И вдруг добавил почти крича: – Ах, дорогой мой Муфта! Почему ты достал этот альбом только теперь! Почему ты никогда не показывал его Полботинку!

Муфта поднял голову и в недоумении уставился на Моховую Бороду.

– Полботинку? – повторил он. – Просто не было случая. Но почему эти фотографии так тебя взволновали? В них ведь нет ничего особенного.

– Ты думаешь, что нет?

Моховая Борода взволнованно ходил взад и вперёд. Но вдруг остановился и выпалил:

– Если бы Полботинка увидел эти фотографии, то он никогда не стал бы считать тебя волчьим приёмышем!

– Волчьим приёмышем? – удивился Муфта. – Волчьим приёмышем меня считали краеведы. А Полботинка…

Моховая Борода тяжело вздохнул и сказал, присаживаясь на край кровати:

– И он тоже.

Альбом задрожал в руках Муфты и с грохотом упал на пол.

– Я не хотел тебе об этом говорить, – угрюмо продолжал Моховая Борода. – Но теперь, когда я увидел твои семейные фотографии, эти слова вырвались у меня сами собой. Да, и Полботинка тоже… Он слышал рассуждения краеведов. И вбил себе в голову, что ты вырос среди волков, что с тобой…

Моховая Борода замолчал. Не слишком ли он далеко зашёл?

– Что со мной? – тихо спросил Муфта. – Что со мной опасно водиться? Не так ли?

– Примерно так, – ещё тяжелее вздохнул Моховая Борода. – Перед лицом смерти я не стану ничего скрывать. Примерно так он и сказал.

– Потому и ушёл?

– Потому и ушёл.

Воцарилась тяжёлая тишина. Даже Воротник понял, что случилось что-то плохое, и ласково лизнул Муфту в лицо. А Муфта чувствовал, что его силы вновь убывают. Он уже был не в состоянии нести ответственность за Воротника, да и вообще за что бы то ни было. Он был для этого слишком расстроен. Альбом с фотографиями всё ещё валялся на полу. Муфта опустился на кровать и спрятал голову в подушку.

Моховая Борода тоже почувствовал, как у него слабеют руки и ноги. Голод и жажда мучили его по-прежнему, но теперь к этому добавились душевные муки. Правильно ли он поступил, рассказав обо всём Муфте? Быть может, он всё-таки должен был промолчать? Но ведь правда сорвалась с его губ невольно. Перед лицом смерти… Не должен ли он был даже перед её лицом скрыть от Муфты правду?

Моховая Борода не находил ответа. Но так или иначе, он уже сказал правду, и теперь ничего нельзя поправить. Он подошёл и лёг рядом с Муфтой. Муфта тихонько всхлипывал, и, когда Моховая Борода услышал эти всхлипывания, сердце у него сжалось от жалости. Он собрал из бороды последние ягодки и протянул Муфте.

– Возьми, пожалуйста.

Больше ему нечего было предложить несчастному другу. И в бороде уже не осталось ни одной ягоды.

– Спасибо, – сказал Муфта и, продолжая всхлипывать, сунул ягоды в рот.

Моховая Борода лежал и думал: сколько же ещё? Сколько ещё может так продолжаться?

И вдруг:

Тук-тук-тук!…

Муфта перестал всхлипывать.

И снова:

Тук-тук-тук!…

«Вот наконец и смерть явилась, – подумал Моховая Борода. – Стучится в окно. Сейчас войдёт…»

Он закрыл глаза и стал напряжённо ждать.

Полботинка сбивается с пути.

Когда Полботинка попрощался с Моховой Бородой и ушёл от палатки краеведов, он был полон решимости начать новую, самостоятельную жизнь.

«В конце концов, я всё-таки личность, – думал он. – Почему я должен вечно плестись у кого-то в хвосте? Я и один прекрасно проживу, и уж во всяком случае лучше, чем вместе с так называемыми накситраллями».

– Полботинка! – донёсся до него призывный крик Моховой Бороды. Но ожесточённый Полботинка не отозвался и, не замедляя шага, пошёл дальше.

Если Моховая Борода во что бы то ни стало хочет провести свою жизнь с волчьим приёмышем, пожалуйста, он вмешиваться не станет. Ведь у Моховой Бороды вообще очень странные вкусы. Он любит общаться с гадюками, с волчьими выкормышами и так далее. А он, Полботинка, не имеет никакого желания связываться с подобным обществом. Он выбрал другой, самостоятельный путь.

– Полботинка! – снова позвал Моховая Борода.

Но Полботинка не ответил. Он сделал выбор. Благодаря краеведам у него открылись глаза, благодаря им он увидел Муфту насквозь. Волчий приёмыш, вот именно. Уж краеведы-то разбираются в этих делах. Теперь, задним числом, Полботинку казалось даже странным, что он сразу не догадался о Муфтином происхождении. Ещё неизвестно, из чего сделана его муфта…

Нет и ещё раз нет, думал Полботинка. Ему, Полботинку, Муфта не нужен. Ни Муфта, ни Моховая Борода. Он и один проживёт. Ведь он не Муфта, чтобы от одиночества проливать слезы. Кто знает, откуда у Муфты это чувство одиночества? Наверное, оттуда же… Из волчьего логова. Наверное, это так называемое чувство стаи у него в крови, уж не иначе. Когда тебя подгоняет такое чувство, то, конечно, не захочешь жить самостоятельно.

До сих пор Полботинка шёл наугад. Но теперь он остановился, чтобы поточнее определить направление. В какой стороне море? По-видимому, впереди. Именно к морю он и направился. Купит пару бутылок хорошего шипучего лимонада, зароется в песок и время от времени станет отхлёбывать глоточек, в крайнем случае два. Великолепно. Лимонад шипит, море шумит. Настоящий отдых. Такой отдых он давно уже заслужил. Солнце, воздух, песок, вода и лимонад! Что ещё можно пожелать?

Полботинка продолжал путь.

Пустой желудок всё время давал о себе знать. На море можно, конечно, и рыбку половить. Совсем не плохо будет отведать жареной рыбки. Так-то так, но до моря, видимо, ещё далековато, а в лесу рыба не клюёт. В лесу приходится довольствоваться дарами леса.

Подумав об этом, Полботинка взглянул на землю, чтобы поискать лесные дары, и тут же вскрикнул. Гадюка! Ядовитая змея извивалась прямо у его ног. Ещё немного – и он наступил бы на неё. Всего один шаг, и тогда… И тогда змея несомненно ужалила бы его босые ноги. И что бы с ним после этого стало? Один-одинёшенек в лесу, ужаленный змеей! Ужас!

«Надо немного перевести дух», – подумал Полботинка. От пережитого испуга у него ослабели ноги и сильно колотилось сердце. Он оглянулся по сторонам и неподалёку, среди разросшейся травы, увидел хороший гладкий пень. Прекрасно. На этом пне он и посидит, соберётся с силами, обдумает дальнейшее направление.

Но, подойдя к пню, Полботинка едва сдержал крик. Снова гадюка! Свернулась кольцом на пне, греется на солнце. Полботинка охватила дрожь. Почему именно ему, Полботинку, всё время попадаются змеи? Пусть бы они искали Моховую Бороду. Ведь Моховая Борода их лучший друг. Кто знает, что он теперь делает? Нашёл ли уже Муфту? Однако какое ему, Полботинку, до этого дело? У него теперь свои заботы.

Полботинку расхотелось отдыхать. Гадюки на каждом шагу, какой уж тут отдых? А есть всё-таки хочется.

Он пошёл дальше и вдруг заметил, что земля под ногами словно бы колеблется. «Похоже, я совсем изнурён от голода, – подумал он. – Наверное, голова кружится. Надо немедленно что-нибудь съесть…»

И как по заказу, Полботинка увидел впереди аппетитные переспелые ягоды. Он таких раньше никогда не встречал. Какое счастье, что птицы ещё не успели их склевать. Похожи на ежевику, только жёлтые. Он наклонился и попробовал одну ягодку. Она таяла во рту, как мёд. Ура! Голодать не придётся!

Он ел и ел. Здорово! Он просто утопал в блаженстве. И с каждой съеденной ягодой настроение всё улучшалось и улучшалось. Что за ягоды! До чего сладкие, сочные! Какое удовольствие! Как жаль, что Моховая Борода и Муфта не могут отведать таких ягод. Что, если набрать их для Моховой Бороды и Муфты?

Но ведь он бросил Моховую Бороду и Муфту! Неужели это и в самом деле возможно? Как смог он выкинуть такой нелепый номер? Какая чушь!

Полботинка утолил голод. Ну, а дальше что? Немного подумав, он свернул из лопуха большой кулёк и стал собирать в него ягоды. Небольшой запас всегда пригодится.

Так, значит, Муфта – возможно, волчий приёмыш? Ну и что из этого? Будь Муфта чей угодно приёмыш, главное, что он – Муфта. А в том, что Муфта – это Муфта, никаких сомнений быть не может. Кстати, и сам Полботинка никогда не был воспитанником ангелов. Как раз наоборот. Стрелял из рогатки куда попало. А если хорошенько подумать, если уж по чистой правде, то из Муфты, из этого волчьего приёмыша, получился куда более добрый парень, чем из него самого.

И тут у Полботинка созрело решение: он должен как можно скорее разыскать Муфту и Моховую Бороду.

Волчий приёмыш?! Да разве такая мелочь может кого-нибудь смутить? Да ничуточки! Все они накситралли, все трое, у каждого свои странности и свои особенности.

Кулёчек наполнился до краёв. Этими замечательными ягодами надо непременно угостить и Муфту, и Моховую Бороду. Надо только постараться самому не съесть их по рассеянности.

Однако непонятно, земля под ногами по-прежнему колеблется. Ведь он теперь не голоден. Почему же продолжает кружиться голова? Странная история…

И вдруг Полботинка понял – земля в самом деле колебалась. При каждом его шаге почва тихонько покачивалась. Он забрёл в болото!

Так и есть, вода проступает между пальцев. Болото. И гадюки! Где же ещё, как не в болоте, гадюкам и ползать! И эти необыкновенно вкусные ягоды… Уж не морошка ли это, о которой рассказывал Моховая Борода, когда они, перед тем как заехать в лес, изучали карту? Несомненно, это морошка. По словам Моховой Бороды, морошка растёт, главным образом, на болотах…

Теперь Полботинка вспомнил ещё кое-что. Муфта говорил, что с одного края леса море, а с другого – болото. Значит… Надо же быть таким олухом! Полботинка догадался, что он перепутал направление и вместо того, чтобы идти к морю, угодил как раз в болото. В любом порядочном болоте обязательно найдутся и трясины, бездонные трясины, с неумолимой силой засасывающие свои жертвы.

Полботинка решительно повернул назад и пошёл обратно по пройденной уже дороге. Почва стала посуше и перестала колебаться. Или всё-таки немного колебалась? Что же это такое? Теперь у Полботинка и в самом деле кружилась голова от усталости и от бессонницы. Походка стала неуверенной, его просто качало. Глаза невольно смыкались.

«Что слаще мёда?» – вспомнилась Полботинку старинная загадка. Но он был настолько сонным, что никак не мог припомнить разгадку. Не выбирая места, он лёг на землю и положил голову на первую попавшуюся кочку. Он даже не заметил, как изящная гадюка с пёстрой спинкой выползла из-под этой кочки и испуганно скрылась. Он блаженно вздохнул и тут же погрузился в глубокий сон.

Когда Полботинка наконец проснулся, он долго не мог сообразить, утро сейчас или вечер. Но солнце понемногу поднималось над деревьями, так что в конце концов он понял, что день ещё впереди. По-видимому, он проспал почти сутки. Или двое? Где уж тут разобраться, время так здорово запуталось. Он достал из кулёчка и сунул в рот несколько ягод морошки и слегка утолил голод. А теперь – в путь!

Сон превратил Полботинка словно бы в нового накситралля. Он ощущал в ногах свежие силы, мысли у него были ясные, настроение бодрое. Где Моховая Борода? Где Муфта? Теперь им недолго скрываться от него. Он их разыщет, и очень скоро. И тогда они все трое будут опять вместе.

Полботинка всё шёл и шёл. Светило солнце, пели птицы, а Полботинка просто сгорал от нетерпения увидеть Муфту и Моховую Бороду. Но некоторое время спустя ему пришло в голову, что в этом огромном лесу совсем не так просто найти своих друзей. Да и в лесу ли они сейчас? Может быть, лежат себе на прибрежном песке у самого моря и больше уже не вспоминают о нём, Полботинке? Ну нет, как же так… Он прибавил шагу. Вперёд, вперёд! Иногда он останавливался и звал друзей по имени. Ничего. Только лес шумит.

Настал полдень, затем послеобеденное время, потом в воздухе почувствовалась предвечерняя прохлада. А Полботинка по-прежнему всё шёл и шёл по лесу, хотя понятия не имел, где искать своих дорогих друзей.

И тут он вдруг остановился.

Ту-ту-ту, туу-туу-туу, ту-ту-ту!

Уж не гудит ли у него в ушах? Нет, это не то. Неужели ему послышалось? Автомобильный гудок пел морзянкой сигнал бедствия.

И такой знакомый звук!

Ту-ту-ту, туу-туу-туу, ту-ту-ту!

Да, никакого сомнения. Муфтина машина! Такой звук только у Муфтиного гудка. Теперь Полботинка постарался запомнить приблизительное направление. Крепко прижимая к груди кулёк из лопуха, он побежал в ту сторону, откуда доносились сигналы бедствия. Ветки хлестали его по лицу. Но он не обращал на это ни малейшего внимания. От быстрого бега у него закололо в боку. Но и на это не отреагировал. Он бежал.

Почему они подают сигнал бедствия? Неужели опять волки? Или краеведы? Или что-нибудь ещё хуже? Ведь лес полон неожиданностей. Полботинка задыхался от быстрого бега. Вперёд!

Только бы машина не успела выехать из леса. Нет, этого, наверное, не следует опасаться. Должны же терпящие бедствие понимать, что машину легче найти, если она стоит на месте. Сигналов бедствия больше не было слышно. Но бежит он, кажется, в правильную сторону…

Полботинка выбежал на тропинку. Ну вот. Надо было раньше догадаться, что машина должна быть на тропинке. Но в какую сторону она свернула? Трудно угадать.

Вдруг у Полботинка подкосились ноги – он взглянул в сторону от тропинки. Муфтин фургон! Беспомощно зажатый двумя деревьями!

Полботинка бросился к машине. Схватился за ручку задней двери. Дверь не открывалась. Он постучал в окно. Тишина. Он постучал снова. Опять тишина. Он склонился к окну и заглянул внутрь. И тут вдруг радостно залаял Воротник.

Спасение.

Моховая Борода и Муфта слышали лай Воротника как сквозь сон.

– Ну, хватит, наконец, – заворчал Моховая Борода. – Не даст, чертяка, и умереть спокойно.

Но Воротник продолжал тявкать, причём довольно весело, словно бы смерть была его лучшим другом.

Стук повторился. Теперь он звучал гораздо настойчивее.

Муфта открыл глаза. Выглянул в окно. И не поверил своим глазам.

– Полботинка!

В следующее мгновение он уже стоял возле кровати, Моховая борода тоже вскочил на ноги. Никакого сомнения – это действительно был Полботинка! Из окна на них смотрело его милое лицо, на котором можно было прочитать и радость и тревогу одновременно. Ах, дорогой, славный, навсегда верный друг! Как вовремя ты явился!

Но, к несчастью, Муфта и Моховая Борода могли видеть своего друга лишь через небьющееся стекло. Рукопожатия пришлось отменить, не говоря уж об объятиях. И для Полботинка окна и двери были закрыты – войти в машину было так же невозможно, как и выйти из неё.

Что делать?

Муфта сел за руль.

– Толкай! – крикнул он Полботинку. – Толкай посильнее! Я дам задний ход.

Полботинка, конечно, не был выдающимся силачом, но иногда достаточно и малого, чтобы дело пошло на лад. В горах, например, даже возглас может обрушить лавину снега, а голос у Полботинка был довольно сильный, несмотря на его тщедушное сложение.

Мотор взревел. Полботинка, разумеется, сразу понял, чего от него ожидают. Он положил кулёк с ягодами на траву и побежал к носу машины. Налёг плечом на машину. А ну, взяли…

Мотор ревел, словно обезумев. Но машина не двигалась с места. Зажавшие её деревья были сильнее, чем мотор и Полботинка, вместе взятые. Задние колёса вертелись на месте. За фургоном поднялось облако пыли. И только.

– Не берёт, – вздохнул Муфта и выключил мотор. Но Полботинка не отчаивался. Он огляделся по сторонам, нашёл неподалёку два плоских камня, подложил их под задние колёса и крикнул Муфте:

– Дай газу!

Они предприняли ещё одну попытку. Полботинка толкал машину что было сил, а Муфта старался выжать из мотора побольше оборотов.

– Давай, жми! – кричал Муфта.

А Моховая Борода кричал в свою очередь:

– Нажимай, дружище, нажимай!

Хотя Полботинка за рёвом мотора не слышал ни слова, но он и сам понимал, надо толкать машину что есть мочи. Изо всех сил. На лбу у него выступили капли пота. Полуголые ступни зарылись глубоко в землю. Кости трещали от нечеловеческого напряжения. И всё-таки машина не трогалась с места. Деревья не поддавались.

– Ничего не выходит, – сказал Муфта и выключил мотор. И тут вдруг Моховая Борода сказал:

– А сверло! Стальное сверло! Ведь Полботинка может его принести!

Муфта шлёпнул себя ладонью по лбу.

– Конечно! Ведь он-то может за ним сбегать… На его лице появилась широкая улыбка, и он закричал Полботинку:

– Принеси сверло! Оно там, ну… там, где ты его бросил! Полботинка услышал и на минутку задумался. Ах, да! Теперь он вспомнил. Когда он изготовил жестяные латы, то пришёл в такой восторг от своего мастерства, что забыл убрать сверло на место. Конечно, непростительная небрежность, но теперь она пришлась кстати.

– Ясно! – крикнул Полботинка. – Будет сделано!

И пошёл. Бежать он, правда, не мог, но шёл настолько быстро, насколько ещё оставалось сил. И вскоре скрылся с глаз Муфты и Моховой Бороды.

– Снова придётся ждать, – вздохнул Моховая Борода. Появление Полботинка их на какое-то время взбодрило, но теперь их снова мучили жажда и нестерпимый голод.

– Сейчас, по меньшей мере, мы ждём не смерти, а нашего доброго друга Полботинка, – сказал Муфта.

Полботинка возвратился, и на сердце у Муфты стало легко и радостно. Не только потому, что у них, наконец, появилась твёрдая надежда избежать смерти. Полботинка их не бросил: им не пришлось разочароваться в Полботинке. А если Полботинка и считал его, Муфту, опасным типом и волчьим приёмышем, то что поделаешь. Он с радостью простит это Полботинку. Всё-таки он вернулся, а это самое важное.

– Когда нечем заняться, ожидание может свести с ума, – снова заговорил Моховая Борода. – Если ждать и ничего не делать, то время тянется очень медленно.

– Это правда, – согласился Муфта. – Однако чем бы нам заняться?

Он огляделся вокруг. За время их бедствия здесь многие вещи оказались сдвинутыми со своих мест. Может, приняться за уборку? Нет, пожалуй, с этим не стоит торопиться. Ведь ещё совершенно неизвестно, что станет с машиной. Но… Он сам? Но он и сам-то, так сказать, выглядит довольно неприлично. Муфта изорвана в клочья и к тому же во многих местах прогорела до дыр. В такой муфте ни один уважающий себя шофёр не сядет за руль, потому что это было бы почти нарушением правил движения. И в такой муфте ни одному порядочному накситраллю не подобает находиться в обществе своих любимых друзей.

Не теряя времени, Муфта и Моховая Борода вооружились иголками и принялись старательно чинить муфту – Муфта спереди, Моховая Борода – сзади. И чем лучше спорилась работа, тем дальше отходили печальные мысли и тревога.

В конце концов Муфта приобрёл вполне приличный вид. Только над самым пупком в муфте оставалась ещё большая дыра, через которую просвечивала кожа.

– Ну и дела, – огорчился Муфта. – Теперь, когда я опять, как подобает, в своём мундире, эта дыра производит особенно неблагоприятное впечатление. Честное слово, это выглядит так, будто я нарочно выставляю свой пуп!

Но Моховая Борода одобряюще улыбнулся.

– Ничего, – сказал он и вытащил из кармана клок муфты, найденный Воротником неподалёку от волчьего логова.

– Сейчас пришьём на место!

На этот раз не пришлось пришить заплатку.

Что за грохот?

Муфта и Моховая Борода прислушались. Грохот повторился, и они оба со всех ног бросились к задней двери фургона.

Полботинка! Уже вернулся! Действительно, починка Муфтиной муфты помогла им скоротать время!

Ну, конечно! Это грохотало сверло, которое Полботинка вставил в замочную скважину и теперь старательно крутил. И вот дверь отворилась.

Спасение! Свобода!

– Ура! – закричал Моховая Борода, выскакивая из машины.

Муфта, не теряя времени, последовал за ним. А Воротник обогнал их обоих и первым успел поприветствовать Полботинка.

Сияющий от радости, но в то же время немного смущённый, Полботинка положил сверло и поднял с земли кулёк с морошкой.

– Пожалуйста, – сказал он, протягивая ягоды Муфте и Моховой Бороде. – Приятного аппетита! Это, наверное, морошка, если я не ошибаюсь.

Моховая Борода и Муфта набросились на ягоды. До чего же сладкие и сочные! Утоляют и голод и жажду одновременно! О, чудесная морошка!

– Правда, они выросли не в бороде, – улыбнулся Полботинка. – Но всё-таки в них что-то есть.

Кулёк был уже пуст, и Моховая Борода сказал:

– Жить стоит хотя бы из-за таких ягод. Я думаю, мне следует искусственно орошать свою бороду, тогда, возможно, и в ней вырастет морошка.

– Прекрасная мысль, – сказал Муфта и вытер рот тыльной стороной ладони. – Где ты раздобыл такие ягоды, Полботинка?

Полботинку стало неловко. Он понял: что-то очень важное ещё не выяснено. Это Муфтина история. И то, как он обвинил Муфту и решил уйти один. Надо было объясниться. Но как ты объяснишь такой позорный поступок?

– Морошка-то… – Полботинка старался говорить бодрым голосом. – Это я… нашёл в болоте, где ж ещё? Морошка растёт главным образом в сырых местах, это, как говорится, старая истина. Не так ли, Моховая Борода?

Моховая Борода не ответил. Теперь смущение охватило и его. Выходит, Полботинка забрёл в болото. Что ж тут удивительного, заблудился. Заблуждения, как говорится, свойственны человеку, А вдруг Полботинка вернулся к ним только потому, что не сумел перейти через болото? Неужели только потому?

– Я её для вас собрал, – пробормотал Полботинка. – Но сначала сам немножко поел.

Муфте стало стыдно. Словно читая мысли своих спутников, он вспомнил всё, что ему рассказал Моховая Борода о поведении Полботинка. Но теперь-то Полботинка был с ними. Он спас им жизнь. Кто старое помянет, тому глаз вон!

– В морошке мне больше всего нравится её вкус, – сказал Муфта, просто чтобы что-то сказать.

– Да-да, – поспешно подтвердил Полботинка. – Вкус, действительно, неплохой.

Моховая Борода по-прежнему молчал.

«Кто знает, может, они так и будут говорить о морошке», – подумал он.

– Я считаю, что в лесу могло быть куда больше морошки, – продолжал Полботинка. – И не только потому, что она приятно разнообразит стол. Благодаря своему прелестному жёлтому цвету она является, в известной степени, украшением заболоченной местности. К тому же…

– К тому же ты, кажется, решил, что Муфта волчий приёмыш! – резко прервал Моховая Борода болтовню Полботинка. Теперь это было высказано.

– Так-то оно так, – пробормотал Полботинка и тут же обратился к Муфте: – А это соответствует действительности? Краеведы предполагали, что ты вырос среди волков.

Щёки Муфты вспыхнули.

И тогда Моховая Борода ответил за Муфту:

– Это предположение полностью опровергается фотодокументами.

– Ах, вон как… – сказал Полботинка и удивлённо поднял брови. – Жаль…

На это и Моховая Борода не сумел ничего ответить.