Текст книги "Откровения виконта"

Автор книги: Энни Берроуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Вот и сейчас Роуз вела себя подобным образом. Конечно, если разобраться, она не делала ничего предосудительного. Вокруг нее, как всегда, собралась группка поклонников, она просто занимала их разговором. Да, чересчур оживленным. Но что в том плохого? Может, все-таки стоит вмешаться в разговор? Или лучше ничего не предпринимать, издали наблюдать за происходящим? Лидии не хотелось вмешиваться и тем самым портить Роуз вечер. Сегодня она особенно весела. Но Лидия успела заметить несколько неодобрительных взглядов на эту веселую компанию. Интересно, что вызвало неодобрение людей? Тот ли факт, что в светской гостиной оказались неподходящие лица вроде дочери набоба и двух молодых морских офицеров? Роуз оживленно беседовала с ними, они бросали на нее восхищенные взгляды. Или же присутствующих смущала их непринужденная манера общения между собой? Лидия уже собиралась придать их чересчур оживленному разговору чуточку респектабельности, как вдруг над ее ухом раздался до боли знакомый, низкий, такой волнующий голос:

– Не хотите ли шампанского?

Даже не видя его лица, она поняла, что это лорд Розенхорп. Почему он решил предложить ей шампанского? Лидии и в голову не могло прийти, что этот человек первым заговорит с ней. С того дня, как пришло письмо от Мэриголд, она ни разу не видела его. И во время последней встречи он ясно продемонстрировал, до какой степени ее презирает. Она отлично помнила его слова о том, что он не любит слишком робких девушек. И о том, что мужчины выбирают в жены здоровых женщин, о которых не нужно заботиться. Странно! Сейчас в его голосе не было ни капли презрения. Как такое может быть? Или это очередное притворство?

– Чего вы испугались? Неужели думаете, я подсыпал в шампанское яд? Мне показалось, вам необходимо успокоиться. Вас явно что-то тревожит. – Он бросил выразительный взгляд в сторону Роуз и компании.

– Вы ошибаетесь, меня ничего не тревожит. Не понимаю, о чем вы говорите. – Ситуация ее очень взволновала. Хотя она прекрасно понимала, как это глупо. Но когда Николас протянул ей бокал, Лидии опять вспомнился злополучный пикник. Сердце вновь сжалось от мучительной боли. Она взяла бокал не потому, что ей хотелось шампанского, а потому, что невыносимо было видеть руку Розенхорпа. Сделав глоток, она пожалела, что согласилась выпить. Шампанское сразу ударило в голову. Мысли путались от близости Николаса, к этому добавилось сильнейшее головокружение.

– Мне кажется, вы хотите вмешаться в разговор вашей падчерицы с этими молодыми людьми, так сказать, придать чуточку респектабельности, – заметил лорд Розенхорп.

Все это время Лидия не поднимала глаз, хотя и понимала, как это глупо. Теперь же подняла голову и с удивлением уставилась на него. Как ему удалось в точности прочитать ее мысли? Впрочем, ему всегда это удавалось. Голова закружилась сильнее.

– Судя по тому, как вы дрожите, вам не хватает смелости это сделать, – с улыбкой продолжал он. – Красотка Роуз может рассердиться на вас.

В эту минуту она ненавидела Николаса за его дьявольскую проницательность. Но еще больше ненавидела себя за волнение при виде него. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, колени подгибались, она задыхалась. Почему она так реагирует на его присутствие? Она совершила огромную ошибку в юности. Они не созданы друг для друга. Он всегда относился к ней с нескрываемым презрением. А сейчас, через восемь лет, презрение только усилилось. Лидия в этом убедилась, когда он разговаривал с ней на балу и во время его визита к Роуз. Почему теперь его тон так изменился? Что произошло?

– Не понимаю, почему вас так это волнует, – язвительно бросила она.

– Честно говоря, меня это нисколько не должно волновать. – Розенхорп провел рукой по лицу. Этот жест поразил Лидию какой-то странной неуверенностью. Скорее всего, он растерялся. – Я приехал в Лондон, чтобы найти невесту. Но почему-то вместо этого повсюду ищу вас, – сделал он неожиданное признание. – Вы не выходите у меня из головы. Я думаю о вас каждую минуту. И сегодня, увидев вас здесь, не удержался и заговорил. Вы не можете себе представить, как меня это мучает.

Лидия, пораженная, смотрела на него. Она ослышалась? Может быть, ей это пригрезилось? Ведь она все эти дни думала только о нем. Неужели он это сказал? Она не выходит у него из головы? Он повсюду ее ищет? Может быть, она не поняла, а он повсюду ищет Роуз? Что ж, вполне логично. При мысли о падчерице она повернулась в ее сторону и увидела, что девушка с интересом смотрит на них. О боже! Лидия надеялась, что их разговор не привлечет внимания Роуз. Теперь падчерица станет приставать к ней с расспросами, о чем они говорили. Она очень проницательна и любопытна, односложными ответами и общими фразами не отделаешься. Их отношения с Розенхорпом слишком сложны и запутанны, Лидия не сможет объяснить все это Роуз. Лорд Розенхорп заметил, что девушка смотрит на них, и помахал ей рукой в знак приветствия.

– Возможно, я все время думаю о вас, потому что вы напоминаете мне о временах моей юности, – задумчиво проговорил он. – Вспоминаю о той прекрасной поре, когда мы с вами были молоды и наивны. О, замечательное время. Возможно, это просто ностальгия. – Лицо его Просветлело. Эта мысль успокоила его.

– Вы очень изменились за эти несколько дней, – с удивлением глядя на него, проговорила Лидия. – На балу и у нас в гостях воспоминания обо мне не вызывали у вас приятных чувств. – И вдруг испугалась, что Николас обидится и уйдет. К счастью, она ошибалась. Слова ее нисколько его не обидели.

– Когда-то мне нравились ваша хрупкость и беззащитность. Вы сразу заметили это и активно воспользовались. К счастью, теперь вы утратили эти качества. – Николас нахмурился. – А возможно, хрупкость и беззащитность были сплошным притворством с вашей стороны. – Он невесело засмеялся. – Но вам всегда нравилось, когда я спешил на помощь.

– Насколько я помню, вы никогда не спешили мне на помощь.

– Неужели? О, вижу, вы абсолютно забыли о том, что было. В свое время вы так не считали, я постоянно читал в ваших глазах, когда вы смотрели на меня, мольбу о помощи. Считали меня спасителем, благородным рыцарем на белом коне, который сможет унести вас в далекие края и избавить от всех невзгод и горестей. Вы часто просили меня выйти с вами на террасу или в сад. Делали вид, что плохо чувствуете себя из-за духоты. Но так ли это было на самом деле? Вы умоляли меня пригласить вас на прогулку.

– Я никогда ни о чем подобном вам не говорила.

– А вам и не нужно было ничего говорить. Ваши глаза настолько выразительны, что в них можно прочесть все ваши чувства, желания и мысли. Мне когда-то очень нравились ваши глаза. Печальные и выразительные, как у спаниеля. – Розенхорп брезгливо поморщился.

– Но я думала, ч-что... Значит, я напоминала вам несчастную с-собаку? Наконец-то в-вы сказали правду! Теперь я вижу, как вы б-беспокоились обо мне. – Лидии никак не удавалось взять себя в руки. Она опять начала заикаться. – И почему вы думаете, что спасали меня, гуляя в парке?

– На этих прогулках вы могли хотя бы на пару часов избавиться от общества несносной компаньонки. Как только вы оказывались вдали от нее, сразу преображались, расцветали на глазах, переставали заикаться, улыбались и смеялись не переставая. Временами становились такой красивой, что я удивлялся, почему другие мужчины этого не замечают.

– Красивой? – Этот комплимент несказанно удивил Лидию, вызвав смешанные чувства. Она и представить не могла, что Николас, этот искушенный повеса, мог считать ее хоть сколько-то привлекательной внешне. – Неужели вы действительно думаете, что в те годы я была красивой?

Его признание поразило до глубины души. Все эти годы она была до безумия влюблена в него, думая, что не достойна его, а он, оказывается, считал ее красивой. Ей вдруг вспомнились его комплименты. Он ничего не говорил о ее внешности, но его слова вселяли в нее глупые надежды, которым впоследствии суждено было рухнуть. Интересно, она действительно ему нравилась или с его стороны это было всего лишь притворство? Но ведь его никто не заставлял гулять с ней по парку, не просил приглашать на танцы. Николас делал это по собственной инициативе, а значит... Ведь на балах была масса других, куда более привлекательных и уверенных в себе девушек. Но он всегда искал ее общества. Значит, она была ему не так уж безразлична, а их брак не столь уж несбыточной мечтой.

– Это не совсем так. – Еще никогда он не говорил с ней таким тоном. – Я думал, вы могли бы стать настоящей красавицей, если бы больше внимания уделяли внешности. Но теперь вы очень изменились. – И он опять невесело рассмеялся, окинув ее откровенным, оценивающим взглядом. Лидия покраснела от смущения. – Теперь вы настоящая красавица. Я всегда знал, что рано или поздно это произойдет.

– Я стала к-красавицей? – Этот комплимент превзошел все ее ожидания. Раньше она считала себя просто привлекательной женщиной. Если Николас не лжет, значит, она обладает силой, которая ей раньше была неведома.

– Перестаньте притворяться. – Он презрительно поморщился. – Вы же сами это прекрасно понимаете. Я презираю вас за это притворство! Презираю, но ничего не могу с собой поделать. Вот и сейчас, стоило мне заметить, что вы взволнованы, я тут же подошел и заговорил с вами. Подумайте сами! Если бы вы не были так красивы, стал ли бы я себя вести подобным образом?

Сердце ее бешено забилось. Неужели он действительно считает ее настоящей красавицей? Неужели она в самом деле способна очаровывать мужчин? Невероятно. Быть может, она ослышалась? Но нет, Николас недвусмысленно дал понять, до какой степени презирает ее, и при этом признался, что не может ее забыть. Если бы она была для него пустым местом, как казалось раньше, стал бы он заговаривать с ней и предлагать шампанское? Впервые Лидия почувствовала, что может представлять опасность для мужчины. Голова закружилась от волнующего пьянящего чувства. Она усилием воли заставила себя спуститься с небес на землю.

– Значит, вы меня презираете, – задумчиво проговорила она с выражением печали и недоумения в лице.

– А почему вас это удивляет? Когда-то вы сумели убедить меня в своей наивности и беззащитности. Что вас нужно холить, лелеять и защищать. О господи! Как я мог в это поверить, болван! Главной вашей целью было найти себе богатого мужа. Иначе как объяснить скоропалительный брак с полковником Морганом?

Невыносимая боль захлестнула Лидию. Казалось, в груди поселилась змея, безжалостно жалившая сердце.

– По крайней мере, он сделал мне предложение. В отличие от вас.

Николас стиснул зубы. Боялся не выдержать и обрушить гнев на Лидию на глазах у всех. Как она может говорить такие несправедливые вещи? Ведь он сделал ей предложение практически открытым текстом. Хотелось высказать, какая она лживая особа, предала его, потому что он оказался недостаточно богат. Но он опасался безобразной сцены. Он взял себя в руки, постарался успокоиться, рассуждать трезво. А сделал ли он предложение по всей форме? Нет, просто попросил ее как следует обдумать его слова. Впрочем, сути дела это не меняет. Ведь Лидия ничего ему не ответила и очень быстро вышла замуж за другого.

– Вспомните, вы постоянно говорили, что брак для вас настоящая кабала и вы никогда в жизни не женитесь.

От этих слов Николасу стало не по себе. Неужели он когда-то был до такой степени категоричен в данном вопросе? За эти годы он очень изменился и успел забыть, каким был тогда. Лидия напомнила ему об этом. Да, восемь лет назад он, к слову и не к слову, говорил, что никогда не женится, ибо брак свяжет его по рукам и ногам. Возможно, он боялся, что Лидия влюбится в него, а он не сможет ответить на ее чувства и причинит ей душевную боль. А потом и сам не заметил, как влюбился в нее без памяти. Все в ней восхищало его. Он не мог, сколько ни пытался, противостоять ее обаянию, решил покориться своему чувству и даже начал всерьез задумываться о браке. Почему она ему не поверила? Почему решила, что предложение лишь пустое обещание? А предложение полковника Моргана приняла с радостью? Загадка.

– Вы просто не захотели выходить замуж за такого ненадежного человека, как я, – горько усмехнулся Розенхорп.

Когда-то Лидия говорила, что ей нравится его общество. В то время он воспринимал ее слова как комплимент. Ведь это значило, что он ей нравится. Но теперь он понял, она никогда не воспринимала его всерьез. Его общество было для нее лишь отдыхом в перерывах между поисками богатого мужа. К тому же Лидия однажды призналась, что его присутствие делает ее более привлекательной для других мужчин. Получается, она попросту его использовала. Подумать только! Он был чем-то вроде шута, развлекающего ее в свободное от балов время.

– Вы никогда не воспринимали меня всерьез. Иногда заходили слишком далеко. Например, когда сказали, что даже не пытаетесь произвести на меня приятное впечатление.

– Я никогда не говорила ничего подобного! Вероятно, вы меня неправильно поняли. Или сейчас пытаетесь исказить смысл моих слов. Умышленно! А ведь я ценила каждую минуту, проведенную с вами. Только с вами чувствовала себя самой собой. Вы были единственным человеком, который принимал меня такой, какая я есть. – Она взглянула на лорда Розенхорпа, незнакомца, который говорил ей такие жестокие несправедливые слова. Подумать только! И этот человек помог ей выбраться из скорлупы, обрести себя. Был всегда весел и немного легкомыслен. – Почему вы так изменились? Больше не шутите, не смеетесь, всегда мрачны и вечно всем недовольны. Я вас не узнаю!

– Просто пелена спала с глаз, я понял, как ошибался на ваш счет.

Николас вдруг вспомнил, как потрясло его известие о том, что Лидия вышла замуж за неприятного, худого, как палка, старика. Вышла по расчету. Он понял, насколько ничтожна сумма, на которую он возлагал большие надежды, по сравнению с жемчугами и драгоценностями, которые дарил Лидии набоб. Они сыграли пышную свадьбу, что такое жалкое обручальное кольцо, которое собирался купить Николас, по сравнению с дорогими подарками полковника, той роскошью, в которой она просто купалась. После того разговора с Робертом Николасу до отвращения не хотелось возвращаться в меблированные комнаты, и он отправился в фамильное поместье. В Лондоне друзья непременно начали бы приставать к нему с расспросами о том, почему расстроилась свадьба с Лидией. По глупости Николас успел посвятить их в свои планы. Подумать только! Ведь он полностью изменил свою жизнь. Бросил беспорядочные попойки, игру в карты и глупые пари. И ради кого? Ради женщины, которая предала его. Больше всего на свете Николас боялся, что его друзья узнают об этом и посмеются над ним. Поместье Хемингфордов напоминало чистилище. Там царило сплошное запустение. Кроме того, деревенская жизнь всегда казалась ему невероятно скучной. Охоту и рыбалку он не любил, от прогулок по полям, по колено в непролазной грязи, тоже был не в восторге. Кроме того, его отец, как назло, решил устроить одну из своих знаменитых домашних вечеринок. На подобных сборищах, скорее напоминавших оргии, творились всяческие бесчинства и безобразия. Николас целыми днями катался верхом, чтобы не видеть всего этого. Обстановка была невыносимой. Иногда он останавливался в какой-нибудь придорожной гостинице. К этому времени он так уставал, что засыпал, едва голова касалась подушки. В убогих номерах сельских гостиниц было лучше, чем дома. В поместье он не мог уснуть из-за шума, который поднимали отец и его гости. Лежа в полусне, Николас представлял сценки из жизни Лидии с полковником Морганом, и тоска сдавливала сердце. В поместье Николас окончательно осознал, до какой степени омерзительный образ жизни вел отец, да и он сам до недавнего времени. Стоило выйти из дома, и он видел обращенные к нему недовольные лица. Стоило войти в деревенскую пивную, как крестьяне тут же прекращали разговоры. Однажды какой-то крестьянин при виде Николаса плюнул на пол и проворчал: «Такой же, как и отец». Николас сразу же покинул пивную, стало невыносимо больно. Прогуливаясь по деревне, он поражался невероятному убожеству и бедности. Отец устраивал оргии и бесконечные пирушки, в то время как работники жили в полуразвалившихся лачугах. Сады поместья были тщательно ухожены, а поля даже никто не удосужился вспахать. Деревня выглядела разоренной. Крестьяне ходили в лохмотьях и, судя по всему, голодали. Николас не понимал, как отец мог до такой степени все запустить. Почему его нисколько не интересовала жизнь крестьян? Николас невольно посмотрел на себя и свою жизнь со стороны и ужаснулся.

Он даже начал понимать Лидию. Ведь после его рассказа о том, что он проиграл на скачках деньги, которые выиграл на мышиных бегах, она, должно быть, решила, что он легкомысленный расточитель денег и никогда не изменится. И она была не так уж далека от истины. Долго копившаяся горечь поднималась из глубины души. Столько лет жизни потрачены впустую. Ясно одно, он не должен быть таким, как отец. Николас собирался доказать местным жителям, как они ошибались на его счет. И не только им, но и Лидии, хотя и не надеялся когда-нибудь с ней встретиться вновь.

– Вы сказали, я изменился. Рад слышать. – Но несмотря на презрение к Лидии, он был ей благодарен. Ведь если бы не она, у него бы просто не нашлось времени задуматься, и он продолжал бы свою беспорядочную, праздную, пустую жизнь. Он изменился благодаря страстному желанию Лидии выйти замуж за надежного богатого человека. И хотя Лидия растоптала его благородные чувства и отказалась от его предложения, все равно именно благодаря ей он решил измениться. – Вы считали меня шутом и неудачником, думали, я никогда не изменюсь. Вы правы, такие люди, как я, обычно не меняются. Но мужчины моего круга обязаны со временем остепениться, – холодным, почти враждебным тоном продолжал он.

– По-вашему, я считала вас шутом и неудачником? У меня никогда не было подобных мыслей, – возразила Лидия. – Не понимаю, почему вы стали таким.

– Каким?

Лидия опустила глаза. Вначале она собиралась сказать что-нибудь злое, язвительное, едкое, но вовремя сдержалась. Не могла забыть о нормах приличия? В присутствии лорда Розенхорпа она просто теряла голову. Так было всегда. И в юности, и сейчас.

– Простите меня, лорд Розенхорп, я совершенно забыла о древнем титуле вашей семьи. И то, что с годами вы остепенились, вполне естественно. Многие люди вашего сословия в молодости ведут бурную беспорядочную жизнь, а потом их образ жизни меняется. Простите, если я наговорила лишнего. Просто раньше мы вели себя по отношению друг к другу совершенно свободно и не стеснялись говорить все, что думаем. – Она смутилась еще больше и замолчала.

– Да, вы правы. В обществе друг друга мы совершенно забывали о светских приличиях. – Он взглянул на Лидию, которая по-прежнему стояла, опустив голову. Возможно, он был не прав, когда думал, что все в поведении Лидии сплошное притворство. Быть может, она даже по-своему любила его. Насколько может любить столь ограниченная и расчетливая женщина. Быть может, тогда она не притворялась, действительно была робкой и неуверенной в себе девушкой. Иначе чем объяснить ее заикание? Или это тоже игра? Но зачем ей это было нужно? Тогда Николас не знал, какое давление в Англии оказывают на незамужних девушек их родственники и компаньонки, постоянно убеждают в том, что они должны как можно скорее выйти замуж. Лидия, вне всякого сомнения, подверглась такому же давлению. И, возможно, не поверила в то, что его предложение руки и сердца серьезно. Должно быть, после того, как полковник Морган посватался к Лидии, все наперебой стали твердить, что это великолепная партия и она не должна упустить такой шанс. В конце концов, она покорилась и уступила.

Но тогда получается, в том, что она вышла замуж за другого, есть и его вина. Он всегда скрывал от нее свои чувства. Но, с другой стороны, у него есть оправдание, он не до конца мог в них разобраться, до последнего не веря, что влюбился в Лидию, и потому его предложение получилось таким путаным. Николас думал, что ненавидит ее, когда представлял, как она делит брачное ложе с полковником Морганом. В глубине души понимал, это не ненависть, а банальная ревность. Именно она причина жестоких и несправедливых слов, которые он наговорил ей, когда встретил спустя восемь лет. В следующее мгновение его захлестнули воспоминания. Он понял, какими глупыми и наивными были в те годы они оба. Но какое теперь это имеет значение? В юности Николас часто чувствовал себя одиноким и никому не нужным. Лидия, как ему казалось, понимала это и дорожила его обществом. Но теперь все по-другому. У него твердая цель в жизни и уважение окружающих. Лидия была совершенно права, когда сказала, что он остепенился. Теперь ему нужно жениться. Но он не хотел, чтобы жена была нежной, болезненной и хрупкой, словно осенний цветок. Напротив, он мечтал о сильной женщине, способной упорно трудиться. Навещать больных крестьян, обучать крестьянских детей грамоте. Он хотел, чтобы она испытывала сострадание к простым людям, помогала обездоленным, не требуя помощи и заботы о себе. Если бы Николас женился на Лидии, она не смогла бы стать его помощницей в борьбе с невежеством, болезнями и нищетой. Так что, возможно, хорошо, что она предпочла ему другого. Нет, ему не нужна Лидия. Ведь он достиг всего сам, без ее помощи. Напротив, сейчас она бы ему только помешала. Почему же он не уходит, почему стоит рядом с ней и не решается нарушить затянувшееся молчание? Ведь в этой комнате полно других, гораздо более подходящих для него женщин. Черт возьми! Она просто гипнотизирует его жестами и взглядом. И так было всегда. Сколько бы он ни пытался, все равно не сможет избавиться от этого наваждения.

– Я бы хотела... – начала Лидия, но, смутившись, замолчала. Голос ее прозвучал неожиданно мягко и нежно.

Размышляя о ней, Николас рассеянно оглядывал гостиную и общество, собравшееся здесь, но, услышав, что она вновь заговорила, повернулся. Она все так же стояла, низко опустив голову. Сердце его болезненно сжалось. Боже мой! Самая красивая женщина в этой гостиной! Еще никогда в жизни Николас не видел такого прекрасного лица, ни к одной женщине не испытывал такого сильного влечения. Что с ним? Снова воспоминания захватили его, он стоял и обожающим взглядом смотрел на нее. Он же уже все решил, Лидия не его женщина. Однако в эту минуту никакие доводы не помогали, он страстно желал ее и ничего не мог с собой поделать. Лидия, судя по всему, испытывала похожие чувства. Щеки ее разгорелись, глаза блестели, на шее пульсировала жилка.

Кровь стучала у него в висках. В какой-то момент даже закружилась голова. Подумать только! Один взмах ее ресниц, обрывок фразы, который можно было принять за скрытый призыв, и он готов покинуть чопорную светскую гостиную и уединиться с ней. В эту минуту ничто не имело значения. При этом Николас не мог не понимать, что влюбиться в Лидию с его стороны – верх безумия. Ему во что бы то ни стало нужно выпутаться из этих сетей. Но как?

– Черт возьми! Перестаньте так на меня смотреть! – воскликнул он, едва сдерживая гнев.

– Что вы имеете в виду? – Невинности ее вопроса он не поверил и разозлился еще больше.

– Только не делайте вид, что не понимаете, о чем я говорю, – зло прошипел он. Она в ужасе отшатнулась. – Вы испытываете ко мне влечение и даже не пытаетесь это скрыть, облизываете губы и просто млеете, когда я стою рядом. Держу пари, вы представляете себе сладострастные картины с моим участием. И единственно, о чем думаете, как затащить меня в постель. Перестаньте, наконец, притворяться!

Самое ужасное, Николас хотел провести с Лидией ночь любви не меньше, чем она с ним. О боже! Его страсть к ней сродни болезни. Он думал, что за восемь лет смог излечиться, но ошибался. Лидия действует на него так же, как раньше. Он горит, как в лихорадке. Николас понимал, с его стороны подобные чувства просто глупость. В конце концов, он уже не зеленый юнец, чтобы сходить с ума из-за женщины. Несмотря на разумные доводы, он был не в силах справиться с вожделением.

Роберт рассказал ему, что единственная причина, по которой Лидия вышла замуж за Моргана, его деньги. Николас и так это знал. Роберт говорил, что Лидия продажна и расчетлива до мозга костей, и был не так уж далек от истины.

Услышав слова Николаса, Лидия на некоторое время потеряла дар речи, в испуге отшатнулась и хотела возразить, но в последнюю минуту не решилась. Он совершенно прав, она действительно испытывала к нему сильнейшее влечение. И так было всегда. Она никогда не могла подавить в себе желания предаться с ним любви. Однако его слова ее поразили, как же он циничен! Ее тело чутко реагировало на него, стоило только ему приблизиться к ней. Теплая волна разливалась внизу живота. Сердце билось так, что готово было выпрыгнуть из груди, ноги подгибались. Она вдруг подумала, если он возьмет ее за руку и увлечет в укромный уголок дома, она не станет этому противиться. Да, как ни отрицай, а она готова провести с ним ночь. Еще ни один мужчина не вызывал у нее такого сильного влечения. Близость с полковником Морганом была всего лишь супружеским долгом. Она никогда не отказывала ему в близости, но и не просила его заняться любовью. Полковник никогда не вызывал у нее такого желания, как Николас.

– Возможно, теперь мы нашли выход из положения, – задумчиво проговорил он.

– Из какого положения? Ка-какой выход?

– Я имею в виду, близость была бы для нас обоих прекрасным способом избавиться от обоюдного влечения друг к другу. Ведь это вожделение мешает нам жить. Утолив страсть, мы смогли бы, наконец, успокоиться.

– Что? Я вас не понимаю. О чем вы?

– Прекрасно вы все понимаете. – Лидия не заметила, как он успел к ней приблизиться. Его жаркое дыхание обожгло ее, по спине пробежали мурашки.

– Мы должны стать любовниками, Лидия. Это неизбежно. – Он окинул ее долгим испытующим взглядом. В нем читались вожделение, скрытая насмешка и что-то еще. – Если захотите отдаться мне, просто скажите, я с удовольствием приду к вам.

«Н-нет», – хотела сказать Лидия, но слова застряли в горле. Ей нужно многое ему объяснить. Например, то, что она всегда его любила и вовсе не одной физической близости жаждет. Словом, он неверно ее понял. Вовсе не это ей нужно. Лидии хотелось возобновить дружеские романтические отношения, как восемь лет назад. Только и всего. Но она не решилась высказаться. В его глазах читалась враждебность, с губ то и дело срывались ядовитые реплики. Все это пугало, она не смела не то что заговорить, взглянуть на него.

Николас же, судя по всему, истолковал молчание Лидии как согласие, считая ее распутной женщиной, способной на любовные интрижки. Любая другая женщина на ее месте залепила бы ему пощечину за столь непристойное предложение. Но Лидия не в силах была пошевелиться. Стояла, опустив голову. Должно быть, Николас смотрел на нее с презрительной усмешкой. Так улыбаются развратным женщинам. Она не решалась поднять на него глаза, боясь увидеть презрение, самодовольство, отвращение и брезгливую жалость. Она вдруг почувствовала самую настоящую ненависть к нему. Хотя в глубине души прекрасно понимала, Николас не виноват в том, что его присутствие так на нее действует. Это ее вина. Лидия действительно вела себя с ним сегодня непозволительно. Эти взгляды, томные вздохи. Не удивительно, что Розенхорп решил, будто она хочет заняться с ним любовью. Странно, с другими мужчинами она никогда не вела себя подобным образом. Значит, дело все-таки не в распущенности, а в Николасе. Неужели она до сих пор в него влюблена? О, ей бы больше решительности, как бы она высказала ему все, что она думает. При всех. И не важно, как отреагировали бы на это присутствующие в гостиной. Хотя нет, это важнее всего. И не только для нее, но и для Роуз. Ее выходка могла бы повредить репутации падчерицы. Лидия не должна подавать ей дурной пример. Да, слишком уж она увлеклась разговором с Николасом, совершенно позабыла о падчерице!

Лидия краем глаза взглянула на Роуз. Конечно же ничто не укрылось от этой проницательной девушки. Та с любопытством глазела на них. Должно быть, в ее голове промелькнула догадка об их истинных отношениях.

Глава 5

Лорд Розенхорп остановился, достал из кармана носовой платок и промокнул лоб. Он задыхался и сквозь зубы бормотал проклятья. Глубокой ночью лакей принес ему записку от Лидии. Предыдущую ночь он почти не спал, его мучило раскаяние. Он не должен был разговаривать с Лидией в таком тоне, у него нет права бросать ей оскорбительный вызов. Но, прочитав записку, понял, что недооценил ее. Она не собиралась так просто его отпускать. Он понял, насколько миссис Морган отличается от робкой и неуверенной в себе Лидии Франклин. Лидия Франклин никогда бы не завела себе любовника. Впрочем, что он вообще знал о Лидии Франклин? Он считал ее скромной, ранимой и искренней, а она... Вышла замуж за старика, польстившись на его деньги. Почему это не стало для него уроком? Опять он поверил ей, принял искусную актерскую игру за чистую монету. Впрочем, надо отдать ей должное, Лидия мастерски сыграла оскорбленную невинность. Николасу даже стало стыдно за свой подлый, скверный поступок, и он думал извиниться. Как хорошо, что не поддался порыву. Ему даже удалось скрыть от Лидии и всех присутствующих ужасное смущение. Он спокойно ушел с бала, никто и не заметил его конфуза. На протяжении бессонной ночи он не раз задавал себе вопрос: почему не извинился перед ней на балу? Ведь после грубых, полных презрения слов, обращенных к ней, ему стало очень стыдно. Теперь Николас ощущал себя полным идиотом из-за того, что раскаивался в своем поступке, чувствовал вину. А ведь давно понял, что это за женщина. Почему же после горьких уроков все равно считал, что Лидия может искренне оскорбиться? Кто знает, для кого она разыграла возмущение? На публику? Ведь она теперь уважаемая в обществе вдова с кристально чистой репутацией. Да, она повела себя как двуличная особа. Да, он обижен, и хотелось ее обвинить во всем. Но чувства взяли верх. Он подумал, что Лидия изображает из себя скромницу, чтобы ее дурная репутация не помешала Роуз найти жениха. Николас закрыл глаза и покачал головой. Неужели он все еще пытается отыскать в ней хоть что-то хорошее? Когда он поймет наконец, что Лидия продажная лживая эгоистичная особа, думающая лишь о собственных интересах? Когда он повзрослеет? Почему, презирая ее всей душой, идет у нее на поводу? Ни один мужчина на его месте не стал бы вскакивать среди ночи, одеваться и куда-то ехать по прихоти взбалмошной легкомысленной бабенки. А он мчался в Вестден, пришпоривая коня, словно от этого зависела его жизнь. Временами он останавливался и погружался в тяжкие раздумья. Сейчас он находился на проселочной дороге, ведущей в Вестден, его конь возмущенно фыркал и тряс головой. Должно быть, ему эта поездка тоже показалась глупой и бессмысленной. Николас сунул платок в карман, застегнул плащ, сел на коня и пришпорил его, радуясь, что она когда-то не приняла его предложение. Он чудом избежал ярма, которое на всю жизнь связало бы его по рукам и ногам. Но временами казалось, что именно Лидия сделала бы его по-настоящему счастливым.