Текст книги "Когда мы надеемся"

Автор книги: Энн Петцольд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 6

Чжэ Ён: Вот бы повторить за Эрин и без предупреждения оказаться у тебя под дверью.

Я: Плохая идея. У меня случится инфаркт, а потом тебе придется иметь дело с разъяренной версией Эллы из-за того, что не предупредил меня.

Чжэ Ён: Пока что все Эллы мне нравились, не верю, что разъяренная вдруг сломает статистику.

Я: Ты такой милый.

Я: Но ты просто пока не встречался с по-настоящему разъяренной Эллой. Она приходит только в чрезвычайных ситуациях.

Чжэ Ён: Например?

Я: Когда кончается шоколад.

Я: Или когда Лив сообщает, что случайно искупала в ванной книгу, которую у меня позаимствовала.

Я: (Основано на реальных событиях.)

Чжэ Ён: Поэтому я никогда не даю книги Ха-юнь. Несколько лет назад родители подарили ей одну, в ней теперь столько загнутых уголков и заломов на страницах, что смотреть больно.

Чжэ Ён: А ведь была такая хорошая книга. Она такого не заслужила.

Я: А что за книга?

Чжэ Ён: 마당을 나온 암탉

Чжэ Ён: Секунду.

Чжэ Ён: «Курица, которая мечтала о полетах», если верить гуглу.

Я: Никогда не слышала.

Чжэ Ён: Какая разница.

Я: У вас это популярная книга?

Чжэ Ён: Да. Хотя, если спросить Ха-юнь, она скажет, что фильм лучше. Впрочем, она так про все экранизации говорит, мне никогда этого не понять.

После его сообщения меня накрыло странное чувство. Я сидела, завернувшись в плед, на диване в гостиной с миской попкорна на коленях. Подъем сегодня вышел слишком ранним: Эрин пиналась во сне и чуть не выкинула меня из кровати на пол. За прошедшие месяцы я совсем забыла, как она вертится по ночам. Чуть позже мы встали. Эрин сразу заперлась в ванной, а меня понесло на кухню. По телевизору шел какой-то мультик, но я не смотрела его. Раннее утро, тишина. И все же, когда я прочла сообщение Чжэ Ёна, на сердце потяжелело.

Но ведь все в порядке?

Сама не могу объяснить, от чего так. Наверное, дело в том, как он мимоходом упомянул этот факт из своей жизни, даже не задумавшись о том, что я ничего не знаю о его стране и культуре. Обо всем, что делает Чжэ Ёна таким особенным. Мы так часто болтали о Гарри Поттере, сериалах, фильмах и всех фандомах, на которых я выросла. Я даже не осознавала, насколько мало знаю о его корнях, ведь мы всегда находили, о чем поболтать.

Эти размышления оставили за собой горьковатый привкус.

Я: Может, порекомендуешь парочку книг?

Чжэ Ён: Каких?

Я: Из твоего детства. Или просто значимых для тебя. Как «Курица, которая мечтала о полетах».

Чжэ Ён: Ты имеешь в виду, книги корейских писателей?

Я: Именно.

Чжэ Ён: Не думаю, что это будет так просто. Вряд ли они переведены на английский.

Грудь сдавило еще сильнее. По-корейски я знала лишь несколько слов, которым он научил меня. Чужая культура, чужой язык – сколько всего мне еще предстоит узнать.

Чжэ Ён: Но я поищу те, что есть на английском. Наверняка найдется хоть что-то.

Чжэ Ён: Хотя, учитывая, с какой скоростью ты читаешь, расправишься с ними в ближайшую неделю-две.

Чжэ Ён: А откуда такой внезапный интерес к корейской литературе?

Я: Ты говорил про книгу своей сестры, и я внезапно осознала, что, кроме как из твоих рассказов, ничего не знаю о Корее. Только что хотток – это вкусно. Тебе это не кажется странным?

Чжэ Ён: Не стоит ради меня мучить себя чем-то неинтересным.

Сердце болезненно сжалось.

Я: Это часть тебя. Конечно же, мне интересно.

Чжэ Ён: Я не это имел в виду. Как бы объяснить…

Чжэ Ён: Если ты хочешь что-то узнать о моей культуре, я с радостью отвечу на любой твой вопрос. Но не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной учить это. Никто не будет устраивать экзамен. А я не обижусь на твое незнание. Мне не хочется, чтобы ты делала это просто потому, что так надо. Тебе должно быть и правда интересно.

Чжэ Ён: В этом есть смысл?

И какой. Сердце на секунду замерло, меня затопило чувствами.

Я: Да, есть.

Я: Давай начнем с малого? Мне кажется, книги – уже неплохо для начала.

Чжэ Ён: Уже составляю список.

Чжэ Ён: Только избавлюсь от Мин Хо. Я уже собирался ложиться, а ему захотелось чимека.

Я: Подожди, если верить гуглу… жареный цыпленок с пивом?

Чжэ Ён: Ты не знаешь, что такое жареный цыпленок, если не пробовала корейский чимек.

Я: Довольно самоуверенно. Но вдруг в США даже вкуснее?

Чжэ Ён: Ты забываешь, что у нас были концерты по всему миру. Поверь, ваша курица – ни о чем.

Разговор принял внезапный поворот, я едва не рассмеялась вслух.

Я: Хочешь убедить Мин Хо, что хотя бы раз лечь пораньше – хорошая идея? А я пока, наконец, разберусь с завтраком. Хлопья как раз должны были окончательно пропитаться.

Чжэ Ён: Ыхх, размякшие хлопья.

Чжэ Ён: Но, держу пари, кончится тем, что через полчаса мы будем сидеть в гостиной и есть.

Я: Хаха. Что ж, ты сможешь сказать, что пытался.

Чжэ Ён: Хотя мы оба знаем, что это ложь?

Я: Пожалуй, мы просто удалим последние несколько сообщений.

Чжэ Ён: Отлично.

Усмехнувшись, я заблокировала экран. Ровно в эту секунду Эрин закончила с водными процедурами и пришла в гостиную. Она устроилась на диване рядом со мной. Ее короткие волосы торчали во все стороны. Впрочем, моя прическа, наверное, выглядит так же. С утра я на скорую руку сделала хвостик.

Эрин наклонилась ко мне и зачерпнула ложку хлопьев из миски.

– Сколько ты их там держала? Больше похоже на кашу, чем на хлопья.

Она так скривилась, что я не удержалась от смеха. Отобрав у нее ложку, я опустила ее обратно в миску.

– Никто не виноват, что ты покушаешься на мою еду.

– Ты же не лишишь лучшую подругу завтрака, как раз когда она страдает от смены часовых поясов?

– Нет. – Я кивнула в сторону кухни. – Но ты и так знаешь, где вся еда. Никто не мешает тебе что-нибудь приготовить.

Эрин испустила громкий театральный вздох, должно быть, ее слышала даже миссис Эллиот.

– Но я надеялась, что это сделаешь ты.

Демонстративно подняв брови, я отправила в рот ложку хлопьев. Нет, все же они и правда успели стать абсолютно несъедобными.

Последовал еще один вздох, но Эрин все же поднялась с дивана и пошла на кухню. До меня донесся звон посуды и хлопок дверцы шкафа. Несколько минут спустя моя лучшая подруга снова сидела рядом со мной, держа в руках тарелку с печеньем.

– Это твой завтрак? – недоверчиво уточнила я. Возможно, я самую малость позавидовала.

– Хочешь? – Она сунула тарелку мне под нос.

Отставив миску с хлопьями на журнальный столик, я стащила у нее печеньку и откинулась на спинку дивана. Мысли все еще крутились вокруг разговора с Чжэ Ёном. Сколько я его знаю? Полгода? И когда только пролетели эти месяцы… Но как так вышло, что я почти ничего не знаю о его родине?

– Между прочим я созвонилась с родителями, – голос Эрин выдернул меня из размышлений. – Сказала им, что вернулась домой.

– И как они это восприняли?

– Папа потерял дар речи, а у мамы, кажется, чуть не случился сердечный приступ.

Еще бы. Мне до сих пор сложно поверить, что Эрин и правда снова здесь, сидит рядом.

Она пожала плечами:

– Они вроде бы не злятся. Сказали, что соберут чемоданы и завтра же вернутся в Чикаго. Так что уже вечером я поеду домой готовиться к разговору с ними.

– Мне съездить с тобой? С родителями я, конечно, помочь ничем не смогу, зато до утра буду отвлекать бесчисленными пачками мороженого и сериалами.

– Нет, все нормально. – Она нервно дергала себя за волосы. Я невольно задумалась, замечает ли она вообще, когда начинает это делать. Все чувства как на ладони, любая эмоция считывается по кончику носа.

– Думаю, немного времени наедине с собой пойдет мне на пользу, как раз наведу здесь порядок. – Она постучала пальцем по виску.

– Ты же знаешь, что мы обе порядком в голове не славимся?

– Идеальное время, чтобы исправить это, – усмехнулась она.

В чем-то она права… Каждый раз поражаюсь, насколько мы похожи, хотя, казалось бы, двух более разных людей не сыщешь. Мне не понять этот оксюморон, но, в конце концов, какая разница. Эрин это Эрин, я это я. Не больше и не меньше.

Мы задумчиво грызли печенье, на фоне продолжал бубнить телевизор. Идеальное утро – то, что нужно после всех потрясений.

Мэл уже умчалась на работу – и недели дома без дела не высидела. Я все ждала, что вот-вот зазвонит телефон, и на том конце скажут, что с ней снова что-то случилось. Но когда и к обеду этого не произошло, волнение понемногу улеглось.

Мы с Эрин большую часть дня провели на диване, вставали только за едой или чтобы сменить сериал или фильм на книгу. Битый час мы просидели у моего стеллажа с книгами, перебирая все, что я успела накупить, пока Эрин была в Австралии. Подборка получилась немаленькая.

– Поверить не могу! Ты не читала «Лунные хроники»? – громко возмутилась Эрин. – Сколько мне еще тебе доказывать, что Торн невероятный книжный бойфренд. В разы лучше Дарклинга!

– Извини, конечно, но хорош нести чушь. Конец света наступит раньше, чем кто-нибудь переплюнет Дарклинга! Вот так. Всегда ли он принимал правильные решения? Конечно, нет. Исходилась ли я слезами и соплями в финале от того, насколько сильно Дарклинг запал мне в душу? О, ДА!

Я поставила «Золушку» обратно на полку и откинулась назад, сев поудобнее.

– Кстати, может, вместо того чтобы сидеть здесь, сходим куда-нибудь за кофе?

Эрин нахмурилась:

– Откуда вдруг «кстати»? Мы вроде ни о чем таком не говорили?

– О, мне как раз вспомнилось, как Алина с Малом бежали из Равки, спасаясь от Дарклинга.

– И выйти из дома за кофе – это то же самое, что побег от помешанного на власти манипулятора?

– Пожалуй, не совсем, – протянула я. – Но я подумала, вдруг тебе хочется полюбоваться Чикаго. Мы могли бы пойти на военно-морской пирс, закусить там хот-догами.

По выражению ее лица ничего не понять. Вроде бы улыбается, но в глазах застыла грусть.

– Я еще не до конца готова столкнуться с реальностью. Может, посидим еще немного и заодно притворимся, что это не я удрала из Австралии без оглядки?

– Да, но ты все-таки удрала…

Не успела Эрин ответить, как неожиданно хлопнула входная дверь. Я в замешательстве покосилась на часы на ночном столике. Только начало третьего. У Лив еще уроки. Мы с Эрин переглянулись, но откуда ей знать, что происходит, – она просто пожала плечами.

– Сейчас вернусь, – предупредила я и поднялась на ноги. В коридоре никого не было, поэтому я отправилась на кухню.

За столом, закинув на спинку стула легкую куртку, сидела Мэл. Она с головой ушла в телефон, но все же подняла взгляд и улыбнулась, заметив меня в дверях. Я в растерянности замерла, посмотрела на настенные часы, потом снова на старшую сестру.

– Эээ, привет. Ты что-то забыла?

Мэл покачала головой:

– Просто решила вернуться домой пораньше.

Пораньше… что? Меня занесло в параллельный мир?

Мэл не могла не заметить, как удивленно я на нее уставилась. Она убрала телефон и положила руки на стол.

– Я сегодня сократила себе сверхурочные. Все равно поработала более чем достаточно. Но все же придется еще немного посидеть, как видишь.

– Ты сократила рабочие часы?

Я постаралась убрать из голоса недоверие – очень постаралась! Но поверить в такое и правда сложновато.

Улыбка Мэл слегка поблекла:

– Знаю, последнее время я… не слишком заботилась о себе и своем самочувствии. Не могу обещать, что все изменится за одну ночь. Ведь я люблю свою работу, как бы сильно она меня ни изматывала. Но, по крайней мере, я могу попытаться.

Интересно, она услышала, с каким грохотом у меня камень с души свалился?

– А еще по дороге домой я проходила мимо магазина с пончиками и кое-что захватила, – добавила она в попытке немного оживить атмосферу.

Яркая коробка примостилась у холодильника на другом конце кухни, я в несколько шагов подскочила туда. Изучение содержимого заняло больше времени, чем предполагалось. Стоило мне углядеть внутри два кроната, тут же набежали слюни. Только огромным усилием воли я сдержалась и не набросилась на них прямо на месте.

– По два каждой?

– Да, но те, на которых кусочки орео, для Лив, – ответила Мэл.

– Но ее еще нет, следовательно она и не узнает, что я съела и орео!

Как по мне, все вполне логично, но Мэл на это лишь молча приподняла бровь.

Я вздохнула:

– Или мы подождем, пока Лив не придет из школы.

К счастью, долго ждать не пришлось. Спустя два часа Лив вернулась домой и с порога объявила, как голодна. Звезды в ее глазах, когда она заметила на кухне пончики, определенно стоили ожидания. Мы вчетвером оккупировали кухню: Эрин и я налили себе чай, Лив приготовила какао, а Мэл сидела уже со второй чашкой кофе.

Перегнувшись через стол, Лив выцепила из коробки свой второй пончик и с аппетитом вгрызлась в него.

– Всю жизнь только их и ела бы!

– Твой стоматолог тебя поблагодарит, – фыркнула Эрин. Со своими пончиками она уже расправилась.

– У меня стальные зубы. Им уже никакой сахар не страшен, – возразила Лив.

У меня вырвался смешок, но комментарии я оставила при себе, потому что ровно в эту минуту у меня на коленях завибрировал телефон, и я быстро опустила взгляд на пришедшее сообщение.

Чжэ Ён: Плюсы перерыва: впервые за много лет мне удастся провести с семьей больше пары дней.

Я: Ты уже дома?

Чжэ Ён: Пока нет, но чемоданы почти собраны.

Я: Твои родители точно будут счастливы.

Чжэ Ён: Малейшая промашка, и меня отправят работать в ресторан.

Я: Думаю, есть наказания и похуже работы с кучей еды.

Чжэ Ён: Но там нельзя ничего есть. Это как сунуть торт под нос человеку, который уже три недели на диете.

Я: Жуть. Беру свои слова обратно, это жестоко.

Пока мы переписывались, разговор за столом смолк. Стоило мне оторваться от телефона, на меня с любопытством уставились три пары глаз. Отложив мобильник в сторону, я виновато улыбнулась.

– У нее всегда такое лицо, когда она переписывается с Чжэ Ёном? – поинтересовалась Эрин у моих сестер. Они обе синхронно кивнули.

– Она даже похихикивает иногда, – сдала меня Лив.

– Или начинает улыбаться так, будто выиграла в лотерее, – добавила Мэл.

– Ох уж эти влюбленные, – протянула Эрин.

Я закатила глаза.

– Ха-ха.

– Не обижайся на нас, Элла. – Она мягко улыбнулась мне. – Просто мы тебя такой еще не видели.

– Не буду.

И это правда.

Они втроем обменялись улыбками, вот ведь удовольствие: наблюдать за загнанной в угол мной. Но я уже давно не видела их всех такими спокойными и расслабленными. Как тут сопротивляться?

Эрин стащила у меня последний пончик и беззастенчиво отгрызла большой кусок. Моя лучшая подруга прекрасно знает, что еда – единственное, чем я обычно не делюсь, но я решила спустить ей это с рук.

– У Чжэ и остальных все в порядке? – робко спросила Лив, кажется, она сомневалась, насколько уместен ее вопрос.

– Думаю, да, – по крайней мере, большая часть его сообщений звучала довольно оптимистично. – У NXT сейчас много свободного времени, наверное, они уже от такого отвыкли.

– Лучшее время, чтобы принять предложение Чжэ Ёна и, наконец, навестить его, – заметила Эрин.

Я бросила на нее предупреждающий взгляд. Поднимать эту тему при сестрах явно не лучшая идея.

– Я же говорила, сейчас это невозможно, – больше для себя пробормотала я.

Мэл наклонила голову:

– Почему?

От удивления я на секунду потеряла дар речь. Из всех присутствующих этот вопрос задала именно Мэл?

– Потому что… ты только-только из больницы. И… – В поисках помощи я повернулась к Эрин, но она просто напряженно смотрела на меня. Будто мы не обсуждали это вчера. Я нахмурилась. – И за последние недели столько успело случиться. Все только улеглось. Я не хочу снова рисковать из-за полета в Южную Корею.

– Элла. – Мэл говорила осторожно, будто подыскивала слова, чтобы правильно донести мысль. – Я благодарна за то, что ты всегда обо всех нас заботишься. Но мы с Лив в состоянии провести несколько дней без тебя. И я это говорю не из-за того, что мы хотим от тебя избавиться. А потому что… Как ты тогда сказала? Потому что ты тоже можешь немного побыть «эгоисткой».

Я даже не помнила, когда между нами состоялся такой разговор.

– Кроме того, – продолжила она, когда я ничего не ответила. – Сегодня я сообщила начальнице, что мне нужен стажер или ассистент. Если повезет, уже через неделю-другую смогу передать часть дел.

Мы с Лив одинаково изумленно уставились на нее.

– Ты попросила себе ассистента? – недоверчиво переспросила наша младшая сестренка. – Не думала, что доживу до этого дня.

Мэл закатила глаза, будто бы раздраженная устроенным нами театром. Но всем было видно, как дернулись уголки ее губ.

– Я просто хочу сказать, что ты не должна из-за меня отказываться от возможности съездить к Чжэ Ёну. Нам еще предстоит обсудить, как ты будешь добираться до Кореи – слабо представляю, чтобы билеты в такую даль были дешевыми. Но если ты и правда хочешь…

На минутку я позволила себе помечтать, каково было бы и правда полететь в Корею. Я почти физически ощутила усталость после долгого перелета и радость от наших объятий. Во мне вспыхнул огонек предвкушения, но я не позволила ему разгореться. Не хочу решать здесь и сейчас.

– Я еще подумаю.

Мэл с Лив такой ответ пока устроил. Только Эрин продолжила сверлить меня взглядом, она будто читала мои мысли и точно знала, что происходит в моей голове. Я попыталась взглядом намекнуть ей, что мы позже все обсудим. Она слегка улыбнулась и, кивнув мне, снова влилась в разговор.

Лив рассказала о школе и запомнившихся уроках. Потом Эрин решила поделиться австралийскими историями. Достав телефон, она показала нам сотню фотографий, половину из которых даже я раньше не видела. Весь вечер про Южную Корею никто и не вспоминал, но все же, стоило разговору хоть на секунду смолкнуть, мысленно я снова возвращалась к этой теме.

Глава 7

С возвращением Эрин в Чикаго всего за несколько дней установилась странная будничность. Мэл тоже сдержала слово: теперь она частенько возвращалась домой даже раньше нас с Лив. Если вечером она не встречалась с Джошем, мы заставали ее в гостиной у телевизора. Однажды я вернулась домой и с порога громко поздоровалась, но мне никто не ответил. И только заглянув в комнаты к сестрам, я обнаружила Мэл. Она сидела за столом и что-то гуглила, слушая в наушниках «Властелина колец».

Мне так хотелось сохранить это спокойствие. Единственное, что продолжало грызть меня – вынужденный перерыв группы. Чжэ Ён уже три-четыре дня как дома с семьей и успевает слать мне тонны сообщений и фотографий, но сплошь в непривычное время. Не то чтобы я жаловалась.

Чжэ Ён: [.jpeg]

Чжэ Ён: Наверное, мне стоит нанять Ха-юнь в качестве стилиста.

Сестра заплела его волосы, которые обычно спадали на лоб, в косичку и закрепила все фиолетовой резинкой. Рядом с Чжэ Ёном, с краю, виднелась просочившаяся в кадр кошка. Секунда ушло на то, чтобы вспомнить: несколько недель назад он уже присылал мне ее фотку. На губах Чжэ Ёна играла веселая улыбка, казалось, он впервые за долгое время, наконец, расслабился.

Я: У нее определенно талант к колористике. Тебе идет фиолетовый.

Чжэ Ён: Завтра же избавлюсь от всех других цветов в гардеробе.

Я: Будешь носить только фиолетовое? Вот это заявление.

Чжэ Ён: Все будут в восторге.

Я рассмеялась и убрала телефон, заметив пару, которая направлялась к гардеробу. Забрала у них куртки, вручила номерки, и даже улыбка напоследок вышла не такая вымученная, как обычно. С самого начала смены посетители шли и шли. Со временем поток людей становился все меньше, но даже установившийся штиль не омрачил мое настроение.

Уже в конце рабочего дня, собираясь уходить, я заметила, как ко мне подошел кое-кто знакомый.

– Можно подумать, что музей твое излюбленное место во всем Чикаго! – крикнула я Лане.

На ней темно-зеленое платье по щиколотку, на контрасте с ним рыжие волосы горели еще ярче. Она остановилась прямо передо мной.

– Что тут скажешь… – Лана нежно погладила старую деревянную стойку, за которой мы работали. – …моя любовь к этому месту просто безгранична.

Если б я не так хорошо ее знала, может, даже купилась бы на этот театр.

– Ты зачем пришла сегодня? Снова что-то забыла?

– Не в этот раз, – ответила Лана. – Просто оказалась рядом и решила спросить: не хочешь сходить куда-нибудь?

Я скорчила извиняющуюся рожицу:

– С радостью бы. Но я уже договорилась встретиться с подругой.

Эрин непременно хотелось отпраздновать свое возвращение в Чикаго, и она отыскала кафешку, в которой и вечером подавали завтраки.

– О, – даже если Лана расстроилась, она быстро скрыла это за улыбкой. – Тогда, наверное, в другой раз.

– Можешь пойти с нами, – предложила я. Как это у меня вырвалось? Обычно спонтанные решения – не сильная моя сторона, но думаю, Эрин будет не против. Чем дольше я думала об этом, тем больше убеждалась, что они отлично поладят.

Глаза Ланы загорелись, будто я не на ужин ее позвала, а огромный рождественский подарок вручила.

– Правда?

– Я сейчас быстренько спрошу Эрин, но думаю, все будет в порядке.

Вытащив телефон, я написала Эрин. Ответ пришел тут же и состоял всего из одной гифки, на которой маленькая девочка из «гадкого Я» взволнованно скакала на месте. Кажется, моя лучшая подруга в восторге и это «да».

Закусочная была неподалеку от Линкольн Парка – огромной зеленой территории прямо у озера Мичиган. В центре зоопарк, где раньше мы с Лив часами гуляли. А если посмотреть на город из правой части парка, то над деревьями возвышаются стеклянные фасады высоток. Вечерами в них отражался свет закатного солнца, и именно этот вид запечатлен на всех местных почтовых открытках. Из закусочной пейзаж не виден, но одного знания, что рядом такая красота, хватало, чтобы хоть здесь не чувствовать себя муравьем в окружении небоскребов.

Ведя Лану за собой, я вошла в закусочную и огляделась в поисках Эрин. Знакомая темная макушка обнаружилась в самом дальнем углу. Слева от нас стояла барная стойка на ползала. Бариста за ней приветливо кивнул, мы с Ланой помахали ему в ответ и подсели к Эрин, со спины ее было почти не видно за высокой спинкой сиденья. Она еще несколько минут продолжала изучать меню. С зачесанной набок челкой она казалась даже младше, чем есть.

– Я уже думала, вы меня бросили, – поприветствовала она нас.

– Мы потерялись по дороге. И не смейся, Эрин, ты же знаешь, я могу в трех соснах заблудиться.

Моя лучшая подруга честно попыталась подавить усмешку, но не слишком преуспела.

– Эрин, это моя коллега… подруга… Лана из музея, – сказала я. – И, Лана, это моя лучшая подруга Эрин.

Эрин через стол протянула ей руку, и та без малейших колебаний пожала ее.

– Привет, Лана из музея.

– Вообще-то Тернер, но «из музея» тоже сойдет.

Эрин недоуменно вскинула брови:

– Лана Тернер?

– Как актриса.

Эрин покосилась на меня, кажется, ей упоминание некой актрисы помогло не больше, чем мне. Но она замаскировала наше невежество, вручив нам с Ланой два меню.

– Умираю от голода. Пожалуйста, не заставляйте меня ждать еду еще дольше.

Я открыла меню и быстро пробежалась по списку блюд. На самом деле, я знала, что выберу. Когда официант подошел принять заказ, у меня в животе уже урчало. Хорошо, что ожидание можно было скоротать с Ланой и Эрин. Как я и рассчитывала, они хорошо поладили. А стоило Эрин прознать, что Лана бывала в Австралии, их уже было не остановить.

– Сидней мне понравился больше Мельбурна. Хотя прогулки по набережной Ярры до сих пор одно из моих лучших воспоминаний, – рассказывала Эрин, ее глаза сияли.

Лана тоже светилась от воодушевления:

– А рынок королевы Виктории и эти потрясающие магазинчики! Я могла бы целыми днями там гулять.

Слушая их болтовню, я одновременно восхищалась и грустила. «У меня это все тоже могло бы быть», – промелькнула мысль. Сложно не думать, как бы все обернулось, если бы я тогда уехала с Эрин. Я бы тоже сейчас смеялась с ними вместо того, чтобы молча сидеть и слушать? Мне нравилось, что Лане с Эрин есть о чем поговорить. Что они могут поделиться друг с другом этими воспоминаниями об Австралии. Но сложно отделаться от мысли, как мало я знаю о мире. Все страны, которые мне только предстоит открыть… Чикаго вдруг показался таким маленьким.

Мои размышления прервало появление официанта. Он водрузил перед Ланой огромную тарелку, большую часть которой занимали два панкейка. Рядом с ними еще две глазуньи и несколько полосок хрустящего жареного бекона. Эрин заказала омлет со шпинатом, грудкой индейки и чеддером. А мой ужин состоял из четырех французских тостов, свернутых в роллы и присыпанных сахаром с корицей. Стоило их разрезать, на тарелку вывалилась клубника и потек шоколадный соус. Для счастья достаточно одного взгляда на эту картину.