Текст книги "Прелюдия к очарованию"

Автор книги: Энн Мэтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Глава шестая

В этот вечер Мария и Тереза никак не могли понять причину сильного возбуждения Санчи. Она не находила себе места, расхаживая по квартире взад и вперед, постоянно смотрела на часы, снова и снова повторяя Марии, как ей следует себя вести и что говорить.

– Но почему ты сама не можешь передать ему книгу? – спросила Мария раздраженно. – Ведь он всего лишь слуга, не так ли?

– Паоло? Да, – энергично кивнула Санча. – О, Мария, не задавай вопросов. Просто сделай, о чем я тебя прошу!

Пожав плечами, Мария повертела в руках книгу.

– Но зачем графу Малатесте понадобился экземпляр его же собственного сочинения и непременно от тебя? – вновь спросила она.

– Я тебе уже говорила, – вздохнула Санча. – Я… я взяла эту книгу в редакции. А… а она – собственность графа.

Мария скептически взглянула на подругу.

– У меня такое чувство, Санча, что ты чего-то недоговариваешь. Давай выкладывай! В чем дело? Быть может, граф пристает к тебе?

Нелепость предположения вызвала на лице Санчи горькую улыбку.

– Господи, вовсе нет, – проговорила она. – Он… он слишком важная персона, чтобы обращать внимание на простых девушек.

Вытянув руку, Тереза критически разглядывала маникюр, над которым усердно трудилась.

– Мне кажется, – вставила она неторопливо, – вы шумите из-за пустяков. Что же касается незаинтересованности графа Малатесты тобою… ну, я слышала совсем другое.

Глаза Марии округлились, в них промелькнуло неподдельное любопытство.

– И что же ты слышала?

Тереза посмотрела на обеих девушек с раздражающей нарочитой медлительностью.

– О Тереза, будь добра! – воскликнула Санча. – Что ты слышала?

– Как мне говорили, – ответила Тереза, равнодушно пожав плечами, – сегодня днем граф Малатеста сопроводил тебя в редакцию. Я также слышала, что ты провела некоторое время с ним в его дворце!

Мария повернулась к Санче, в глазах отражалось сомнение.

– Это правда? Ты действительно встречалась сегодня с графом?

Санча беспомощно развела руками, и Тереза самодовольно улыбнулась.

– Конечно, встречалась. На Элеонору Фабриоли всегда можно положиться, когда речь идет о достоверности фактов.

– Элеонора! – повторила Санча, ссутулившись и засунув руки глубоко в карманы брюк. – Не сомневаюсь, она не стала терять времени даром и постаралась поскорее распространить эту новость.

– Но, дорогая, нам всем интересно знать, – спокойно проговорила Тереза. – Ты не можешь надеяться сохранить подобные вещи в секрете.

– Какие вещи? – спросила Санча. – Вы все одинаковы! Все любите сплетничать!

Мария вздохнула и сердито посмотрела на Терезу.

– Перестань дразнить ее, Тереза, – сказала она мягко. – Санча, именно поэтому ты просишь меня передать книгу Паоло?

– Да, – кивнула Санча.

– Но почему не можешь сама? Быть может, ты думаешь, что с ним будет и граф?

– Господи, вовсе нет! Паоло просто должен доставить меня к своему господину! – ответила Санча с неожиданным цинизмом.

– В твоих словах столько горечи! – воскликнула Мария, покачивая головой. – Может быть, тебе стоит поговорить откровенно?

– Я не могу, Мария, – сказала с грустью Санча, благодарная девушке за доброту. – Возможно, в другой раз.

– Ладно, – улыбнулась Мария.

Внезапно позвонили у входа, и Санча побледнела.

– Это, должно быть, Паоло! – прошептала Санча. – Открой, Мария. Отдай ему книгу! Если спросит обо мне, скажи, что меня нет!

Мария подняла брови, а Тереза усмехнулась.

– Пожалуй, тебе лучше спрятаться в спальне, – насмешливо заметила она. – Мария не может утверждать, что ты ушла, если ты будешь стоять за ее спиной.

Санча согласилась и поспешила в спальню, плотно притворив, но не запирая за собой дверь. Она слышала, как Мария проследовала через гостиную. Потом до нее донеслись голоса. Санча слегка приоткрыла дверь и смогла увидеть, как Мария передала книгу.

Прислонившись к стене, Санча с полуоткрытым от напряжения ртом старалась различить отдельные слова.

– Мне очень жаль, – сказала Мария по-итальянски, – но Санчи в данный момент нет дома. Однако она поручила мне передать вам эту книгу.

– Ах, да, конечно. – Мужской голос звучал иронически. – Хорошо, синьорина, премного благодарен!

Мария приятно улыбнулась и закрыла дверь. Лишь тогда Санча вышла из спальни, с трудом передвигая ноги.

– Ну, вот и все, – заметила Мария, поводя плечами. – И что за мужчина этот Паоло! Могла бы сама в него влюбиться.

– Ты ошибаешься, Мария, – покачала головой Санча. – Это был не Паоло! Сам граф… граф Малатеста!

Два дня спустя Санча, вернувшись с обеденного перерыва, нашла у себя на столе развернутый журнал. Со страницы роскошного издания на нее пристально смотрел человек, постоянно, с первой же встречи, занимавший ее мысли, под руку его держала та самая девушка, которая была с ним у Бернадино. Под фотографией значилось: «Граф Чезаре ди Малатеста и синьорина Янина Румиен в «Ла Скала». Внизу была помещена статья, в которой говорилось, что очаровательную наследницу фамильной парфюмерной империи в последнее время повсюду можно увидеть в сопровождении графа Малатесты и что ходят упорные слухи относительно сроков их предполагаемой официальной помолвки. Далее в статье сообщалось, что граф недавно опубликовал книгу, освещающую отдельный период итальянской истории до эпохи Возрождения, которая была благосклонно принята не только в Италии, но также в Великобритании и в Соединенных Штатах.

Санча прочитала эти строки словно по чьему-то принуждению. В своем нынешнем настроении она просто не могла пройти мимо, но, прочитав, почувствовала сильное раздражение. Не трудно было догадаться, кто положил журнал на стол, и Санча в угоду злобствующей Элеоноре повела себя так, как та и ожидала. Громко выругавшись, Санча свернула журнал и швырнула его в корзинку для отходов.

В начале следующей недели один из журналистов из отдела новостей как-то утром позвал Санчу к своему столу. Отложив работу, она прошла в дальний конец помещения к человеку, даже фамилии которого не знала.

– Вас спрашивают, синьорина, – сказал тот, указывая на телефонный аппарат. В отличие от младших репортеров, все ответственные сотрудники журнала имели телефоны.

– Спрашивают меня? – удивилась Санча. – Но… но все звонки для меня проходят через телефонный номер мисс Фабриоли!

Человек улыбнулся. Это был смуглый сорокапятилетний мужчина, с усами и бородой, низенький и толстый, и улыбка у него была такой приветливой, что Санча невольно, в свою очередь, улыбнулась.

– Возможно, кто-то не хочет, чтобы Элеонора подслушивала, – заметил он. – Вот, берите.

Указав на телефон, сотрудник возобновил прерванное занятие, полностью игнорируя присутствие девушки.

Повернувшись к нему спиной, Санча прислонилась к столу и взяла трубку.

– Алло, – проговорила она осторожно. – Кто говорит?

– Это вы, Санча? – спросил до боли знакомый голос, и Санча немедленно выпрямилась, будто готовясь к отражению возможного нападения.

– Граф Малатеста? – прошептала она, в душе надеясь, что ее никто не слышит.

– Вы никак потеряли голос, синьорина? – поинтересовался граф насмешливым тоном.

– Нет. – Санча пугливо оглянулась, но никто не обращал на нее ни малейшего внимания. – Что… вы хотите?

– Хочу встретиться с тобой, дорогая. Сегодня!

Санча провела вмиг повлажневшей ладонью по юбке сверху вниз.

– Боюсь, что об этом не может быть и речи.

На другом конце провода раздался какой-то раздраженный возглас, и потом граф ровным голосом спросил:

– И отчего же не может быть и речи?

Санча вздохнула.

– Мне казалось… когда я вернула вам книгу… что вы поймете.

– Я прекрасно понял. Мои методы организации встречи противоречат вашим мелочным, ограниченным правилам приличного поведения! – Граф выругался. – А как, по-вашему, я должен был поступить? Открыто договариваться о свидании в присутствии вашего дяди.

– Это в самом деле не имеет теперь значения, синьор.

– Разве? В тот день, когда вы пришли ко мне во дворец, мне подумалось, что мы начинаем понимать друг друга, а теперь вы заявляете: все это не имеет значения. Я не могу… и не приму ваш ответ, Санча!

Санчу била дрожь. Даже по телефону она ощущала огромную притягательную силу графа.

– Мне нужно идти, синьор, – сказала она. – У меня много работы.

– А у меня, по-вашему, ее нет?

– Синьор, прошу вас!

Искренняя мольба в ее голосе не могла не подействовать на графа.

– Буду ждать вас в обеденный перерыв на улице, – проговорил он холодно и, не давая ей возможности возразить, первым повесил трубку.

Санча положила трубку на рычаг, и способность воспринимать окружающую действительность вновь вернулась к ней. Она снова начала слышать знакомый гул большого редакционного зала в разгар рабочего дня. К радости Санчи, пригласивший ее к телефону сотрудник своевременно удалился, и ей не нужно было выдумывать какие-то объяснения. Очевидно, он правильно оценил ситуацию и решил не ставить девушку в неловкое положение.

Санча медленно возвращалась к своему столу, невольно размышляя о своем наряде: короткой плиссированной юбке абрикосового цвета и кремовой блузке. В нем она выглядела свежей и привлекательной, но только в редакции, а не для свидания с графом Малатестой. Санча села и подперла ладонью подбородок. Можно было, конечно, во время перерыва никуда не ходить, а попросить одну из девушек принести ей сандвичи, но она и так уже наделала достаточно глупостей. Следовало признать тот факт, что с помощью уверток и отговорок ей не решить проблему, связанную с графом Малатестой.

Проходивший мимо Тони Брайтуэйт задержался у ее стола.

– Привет, красавица! – проговорил он, усмехаясь. – Отчего такая печальная? Или наша дикая кошка опять досаждает тебе?

– Элеонора? – заставила себя улыбнуться Санча, преодолевая тревожное настроение. – Вовсе нет! Я просто задумалась и все.

– Конечно, напряженная работа мысли отразилась на твоем лице, – продолжал подшучивать Тони. – Послушай, с тех пор нам больше не пришлось работать в паре. Как ты смотришь на то, чтобы в порядке компенсации вместе пообедать?

– Пообедать? – широко раскрыла глаза удивленная Санча.

– Да, пообедать! Сегодня. Что ты на это скажешь? – небрежно прислонился к ее столу Тони.

Заколебавшись лишь на мгновение, Санча ответила:

– Идет, Тони, с удовольствием пообедаю с тобой.

– Прекрасно. – Он дернул Санчу шутливо за прядь волос и проследовал в кабинет Эдуардо.

Приняв решение, Санча ощутила сильнейшее беспокойство, голова отказывалась сосредоточиться на чем-либо конкретном. Ее страшили возможные последствия собственных поступков, и хотя можно было сколько угодно убеждать себя в том, что, уславливаясь о встрече, граф не спросил, свободна она или нет, и что, следовательно, она вполне могла принять приглашение Тони, ее тем не менее не покидало чувство ужасной вины, от которого невозможно было избавиться никакими самооправданиями.

Тони зашел за Санчей в половине первого. В серых брюках и в голубой рубашке с коротким рукавом он выглядел молодым и очень симпатичным. К тому времени Санча была уже сама не своя от волнения, и хорошо, что Тони не стал пристально вглядываться в ее лицо, прежде чем обнять ее, как бы между прочим, за плечи.

На улице их встретили жара и яркое солнце, и Санча торопливо водрузила на нос солнечные очки, стараясь не смотреть слишком заметно по сторонам. Не подозревая об обуревавших Санчу страхах, Тони рассказывал о новом фотоаппарате, который он видел на выставке фотографического оборудования, – с необыкновенно сильным телеобъективом, позволяющим делать снимки с очень большого расстояния.

Они благополучно миновали зеленый скверик перед редакционным зданием, и Санча уже начала думать, что все ее тревоги были напрасными, но в этот момент она увидела графа. Он стоял возле фонтана, как и в первый раз.

В черных брюках, замшевой жилетке такого же цвета и в алой рубашке, – которая на любом другом выглядела бы вызывающе и помпезно, – он казался таким потрясающе красивым и таким близким, что у Санчи защемило сердце.

«О, Боже, – подумала она в отчаянии, – зачем он заставляет меня так страдать? Почему я не могу признать тот факт, что он просто хочет позабавиться мною, как уже забавлялся с множеством женщин, и выбросить его из головы?»

Санча напряженно ждала, что граф предпримет. Постарается ли он притвориться, будто их не заметил или только поздоровается и удалится? Какой-то из двух вариантов ему придется выбирать. А потом… Санча упрямо тряхнула головой.

Нет. О том, что будет «потом» она думать не станет.

Однако граф, как всегда непредсказуемый, поступил совсем иначе, не так, как ожидала Санча. Она строила предположения, не учитывая многолетнее дворянское воспитание в духе высокомерия и самонадеянности, и кроме того, ей следовало помнить, что тягаться с графом ей не под силу.

Когда они приблизились и Тони узнал, кто перед ним, граф, остановив обоих, спокойно и вежливо сказал:

– Здравствуйте, мистер Брайтуэйт.

– Здравствуйте, синьор, – ответил Тони также учтиво, неуверенно взглянув на Санчу. – Прекрасный день сегодня.

– Вы правы! День очень хороший, – охотно согласился граф и перевел взгляд на Санчу. – А я жду вас, синьорина.

Санча изо всех сил старалась сохранить хладнокровие.

– Вы меня ждете? Почему? – спросила она, глядя на него с вызовом, но он остался невозмутимым.

– Разве вы забыли? Ведь мы условились вместе пообедать, – проговорил граф.

Тони был буквально огорошен; его рука сама собой соскользнула с плеч Санчи.

Девушка покраснела. Она никогда бы не поверила, что граф в состоянии так открыто предъявить свои права, и теперь, когда он это сделал, Санча смутилась.

– Сожалею, синьор, – наконец сказала она, – но я уже договорилась пообедать с мистером Брайтуэйтом.

На графа эти слова никак не подействовали.

– Не сомневаюсь, мистер Брайтуэйт поймет, если я скажу ему, что специально отложил все другие дела, чтобы встретиться с вами сегодня, синьорина. Разве я не прав, мистер Брайтуэйт?

Санча с мольбой смотрела на Тони, но тот лишь смущенно пожал плечами.

– Конечно, синьор. Мы с Санчей можем пообедать вместе и завтра…

– О нет! – Санча сжала ладонями виски. – Тони, не уходи. Мне жаль, синьор, но я не могу принять ваше приглашение.

Глаза графа угрожающе сузились.

– Напротив, синьорина! Вы не только можете, но и обязательно примите!

Растопыренной пятерней Тони по-мальчишески откинул назад волосы.

– Послушай, Санча, – проговорил он смущенно. – Граф Малатеста – очень занятой человек, и нельзя допускать, чтобы он нарушал свой распорядок…

Санча с беспомощным видом сжала кулаки. Было абсолютно невозможно объяснить Тони, почему ей так необходимо, чтобы он остался. В графе он видел незаурядную личность, которая превосходила его самого во всех отношениях. Тони и в голову не приходило задуматься над тем, не пытается ли Санча дать ему понять, что она не желает идти в ресторан с графом. Вместо этого он небрежно махнул рукой и успокаивающе похлопал Санчу по плечу.

– Потом увидимся, козлик, – заметил он, подмигивая, и Санча молча стояла и наблюдала, как Тони, распрощавшись с графом, удалился.

После его ухода какое-то мгновение царила мертвая тишина, потом граф взял Санчу за руку и, невзирая на ее робкое сопротивление, повел вокруг фонтана и далее через площадь. Санча шла с угрюмым видом, но граф не обращал на нее внимания. Когда они, лавируя между группами пешеходов, достигли моста Риалто и когда Санча начала гадать, куда же граф ее ведет, он остановился перед одним из самых дорогих ресторанов Венеции. Парусиновые навесы защищали от яркого солнца расположенный на первом этаже бар; на втором этаже разместился ресторан с обширной террасой. Высокий потолок главного зала был украшен художественной резьбой. Именно туда и повел граф Санчу, перекидываясь словами с другими посетителями, мимо которых они проходили, поднимаясь по лестнице. А когда они вошли в ресторан, их приветствовал сам метрдотель.

Санча пришла в ужас. Это было то место, куда приходили днем пообедать в шелках и жемчужных ожерельях, но уж никак не в простой кофточке и обыкновенной плиссированной юбке. Граф, разумеется, держал себя совершенно непринужденно. В любой одежде он выглядел элегантным.

Разнаряженные дамы за соседними столиками, косо поглядывая на Санчу, с любопытством взирали на ее кавалера.

Следуя за метрдотелем к столику на террасе, затененному полосатым зонтом, граф кивком головы приветствовал некоторых знакомых, и Санче было непонятно, зачем он привел ее туда, где его хорошо знали.

Рядом с метрдотелем уже стоял официант, и граф, заказав два «мартини», поинтересовался у Санчи, нет ли у нее каких-либо особых желаний относительно обеда. Говорил он холодно, в глазах, полуприкрытых густыми ресницами, светилась презрительная снисходительность.

Санча отрицательно покачала головой и внутренне вся как-то сжалась, а граф вновь вернулся к изучению меню, иногда советуясь с официантом.

После коротких консультаций он сделал заказ. Скоро им принесли коктейли, и граф, небрежно откинувшись в кресле, молча попивал из бокала прохладный напиток.

Нервы Санчи были напряжены до предела. И без ледяного равнодушия графа, которое буквально убивало, она чувствовала себя достаточно скверно, зная, что является объектом пристального и бесцеремонного разглядывания всех присутствующих в ресторане. Зачем он привел ее сюда? – спрашивала она себя снова и снова. И почему он такой сердитый? Быть может, из-за ее попытки противостоять ему или потому что они здесь, в одном из самых знаменитых ресторанов города?

Ей страстно хотелось, чтобы он заговорил, хотя бы о чем-нибудь, но граф молча наслаждался коктейлем и, небрежно развалясь, со скучающим видом смотрел по сторонам.

Наконец подали на стол типично итальянскую еду. В качестве главного блюда – макароны с мясом и сыром. И хотя кушанье было превосходно приготовлено, Санча съела очень мало, радуясь возможности поддержать собственные усилия вином, которое заказал граф. В конце трапезы к ним подкатили столик с целым ассортиментом изысканных сладких блюд, но Санча отказалась от десерта. Граф кушал совершенно равнодушно, будто по обязанности, не испытывая, очевидно, никакого удовольствия и не вникая во вкусовые тонкости. В то же время он беспрерывно курил, с мрачным упорством зажигая одну сигару за другой.

Санча думала, что скоро ее нервы, не выдержав напряжения, лопнут.

Этот час был самым скверным во всей ее предшествовавшей жизни, и драматизм настоящего момента заставил Санчу забыть возмущение высокомерным обращением графа с Тони.

Когда выпили кофе и Санча отказалась от ликера, граф поднялся и помог ей встать, вежливо отодвинув кресло. Метрдотель проводил их до великолепной мраморной лестницы и пожелал всего хорошего.

Выйдя на улицу, Санча в нерешительности остановилась и посмотрела на свои часы. Было уже пора возвращаться в редакцию. Не желая первой поднимать вопрос о необходимости поскорее отправиться в обратный путь, она с беспокойством ждала, когда об этом заговорит граф.

– Полагаю, что вам уже нужно спешить на работу, – сказал он холодно и сухо.

– Да. Мне… пора… – пролепетала, запинаясь, Санча и сразу рассердилась на себя за то, что так явственно обнаружила собственное волнение. – Спасибо за обед. Все было очень вку…

– Чезаре! Чезаре!

Неожиданно прозвучавший женский голос прервал Санчу на полуслове, и она, обернувшись, увидела даму средних лет, которая, энергично шагая, стремительно приближалась к ним.

Выражение лица графа ничуть не изменилось, и Санча не могла определить: обрадовала его эта встреча или нет. Но оставаясь, как всегда, отменно вежливым, он приветствовал даму с обычной учтивостью.

– Позволь мне, Мариза, представить тебе мисс Форрест, – проговорил он спокойно. – Мисс Форрест, это синьора Аннигони, мой хороший друг.

Без особого энтузиазма Санча обменялась рукопожатием с новой знакомой. Ее темные глаза ощупывали, в них отражалась напряженная мысленная работа, и Санча понимала, что ее разобрало любопытство и ужасно хотелось знать, почему это простенькое создание удостоилось чести пообедать в ресторане с графом Малатестой.

Но через секунду синьора Аннигони потеряла всякий интерес к Санче и обратила все внимание на графа, заговорила с ним по-итальянски, тем самым отстраняя Санчу от участия в беседе. Беспокойно двигаясь, Санча решала: не наступил ли для нее подходящий момент, чтобы откланяться. Все равно ведь графу было нечего ей больше сказать. Но не успела она обо всем этом подумать, как граф перебил Маризу Аннигони и сказал по-английски:

– Ты должна извинить нас, Мариза, однако мисс Форрест нужно срочно вернуться на службу.

– Но, Чезаре, – поджала недовольно губки Мариза. – Днем в это время мисс Форрест, конечно же, не нуждается в твоем сопровождении. А мы так давно…

Граф улыбнулся, и наблюдавшая за ним Санча заметила на его лице выражение откровенного безразличия, с которым недавно пришлось столкнуться и ей. Какие бы слова Мариза ни произносила, как бы ни умоляла, все будет бесполезно. Он уже принял решение и ни под каким видом не изменит его.

– Я позвоню, – пообещал граф вежливо, беря Санчу за обнаженную руку повыше локтя (при виде этого жеста в глазах итальянки вспыхнуло любопытство). – До свидания, Мариза.

Когда они пошли дальше, Санче казалось, что у нее вот-вот откажут ноги. Она чувствовала пристальный взгляд Маризы Аннигони, не сводившей с них глаз, и удивлялась спокойствию и невозмутимости графа. Разве он не понимал, что своим поведением он сделал их отношения предметом всяческих пересудов?

Санча невольно подняла глаза на графа и встретилась с его довольно строгим и проницательным взглядом, в котором светилась неуемная энергия.

– Так вот, – заметил граф сурово, – теперь вы не можете обвинить меня, что я пытаюсь склонить вас к тайной любовной интрижке. Уступая вашему давлению, я открыто продемонстрировал нашу связь и тем самым дал богатую пищу злым языкам венецианского высшего общества! Вы ведь этого добивались, не так ли?

– Именно по… поэтому вы пригласили меня в… в… – произнесла Санча дрожащими губами.

– В ресторан «Скарлатти»? Разумеется.

Санча с трудом сглотнула. Его прямота приводила в замешательство, а она не должна допустить, чтобы он понял, как легко он может выбить ее из колеи.

– Мне… мне жаль, если мое присутствие явится поводом для совершенно ненужных объяснений, – сказала она. – Но я ведь не набивалась на приглашение в ресторан!

Лицо графа еще больше посуровело.

– Черт вас возьми! – выругался он. – Конечно, вы не набивались. И все-таки вы не можете отрицать, что я прав!

Теперь уж взбунтовалась Санча, за возмущением скрывая охватившее ее беспокойство.

– Согласна, синьор, вы правы, но и я права. Посмотрите, как вы рассердились из-за…

Граф остановил ее, резко повернув к себе лицом.

– Ты думаешь, меня тревожит, что нас увидят вместе? – спросил он с яростью. – Думаешь, меня тревожит, что мое имя станет пищей для городских сплетен? Нисколько! Я хотел защитить именно тебя, неразумное ты дитя!

Санча непонимающе уставилась на графа, губы у нее дрожали.

– Вы рассчитываете, что я вам поверю? – вскричала Санча.

Глаза графа презрительно сузились.

– Я никогда не лгу, синьорина!

Санча растерянно оглянулась.

– Мне нужно идти. И так уже опаздываю.

– Не смею вас задерживать, – проговорил граф сухо, отступая на шаг.

Санча колебалась, но потом, безнадежно махнув рукой, все-таки спросила:

– Что вам от меня нужно?

Положив локоть на ладонь другой руки и задумчиво поглаживая щеку, граф угрюмо заметил:

– Весь вопрос в том, что, по вашему мнению, мне от вас нужно?

– Не знаю, – покачала головой Санча. – Просто не знаю!

– Тогда зачем спешить с выводами? – внезапно граф выпрямился и опустил руки. – Не поужинаете ли со мной сегодня вечером?

Ладони Санчи сделались влажными, и она энергично потерла их сбоку о юбку.

– А… а где? – спросила она осторожно.

Выражение лица графа смягчилось.

– В ресторане Даньели.

– О, Господи, только не там!

– Ну, хорошо, где тогда? Выбирайте сами.

Санча приложила ладонь к виску. Граф нарочно назвал один из самых роскошных ресторанов Венеции, но она ни за что не пойдет туда с ним.

– Возле ресторана, в котором мы только что были, есть еще один… поменьше…

– Вы имеете в виду ресторан Джиованни?

– Совершенно верно, – оглянулась Санча. – Однажды… я ужинала в нем с Терезой.

– Какой Терезой?

– С моей подругой… С ней я живу в одной квартире.

– Ах, вот как, – склонил граф голову набок. – Очень хорошо. Я заеду за вами.

Санча торопливо кивнула, и он посмотрел на девушку долгим внимательным взглядом. Она уже сделала шаг в сторону, намереваясь уйти, но граф в последний момент поймал ее за руку и тихо сказал:

– И пожалуйста, не прячьтесь сегодня вечером в спальне. Мне не хотелось бы пугать ваших друзей, силой врываясь в квартиру и похищая вас.