Текст книги "Тайна кота из пантомимы"

Автор книги: Энид Блайтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

НА СПЕКТАКЛЕ И ПОСЛЕ НЕГО

Ребята сидели в большой комнате у Пипа; на столике перед ними стояла ваза с шоколадными конфетами. Конфеты притащил Ларри.

– Впечатление такое, что каждому есть в чем отчитаться. – Фатти с гордостью оглядел своих сподвижников. – Сначала пусть рассказывают девочки. Что у вас, Дейзи и Бетси?

По очереди, дополняя и уточняя друг друга, девочки изложили историю своего визита к миссис Томас.

– Такая удача нам выпала – познакомились с самой Зоэ! – восклицала Дейзи. – Она очень хорошая, она просто чудесная! И безусловно, Фатти, она не способна на преступление.

– Да, но разве это не ужас – с платком и буквой «З» на нем?! – почти простонала Бетси. – И знаешь, Фатти, еще одна жуткая вещь – Зоэ курит те самые сигареты, окурки от которых мы разбросали по веранде...

– Ну, тут дело несложное, – сказал Фатти. – Гун выяснит, что эти сигареты курит куча народу, чуть ли не все, и успокоится. А вот с платком хуже. И какого дьявола мы решили вышить на нем именно букву «З»! Я бы...

– А ты не думаешь, – перебила мальчика Дейзи, – что нам надо открыть Гуну правду насчет того, что это мы положили платок на веранду? Ведь он может обвинить Зоэ в краже с помощью этого нашего несчастного «ключа»!

– Платок ровным счетом ни о чем не свидетельствует, – проговорил Фатти, поразмыслив минуту-другую. – Предположим, он действительно принадлежал ей, но уронить-то она могла его за неделю до той пятницы! Не вижу, каким способом Гун сумеет доказать виновность Зоэ с помощью носового платка.

– Фатти прав на сто процентов, – заявил Ларри. – Мы во всем признаемся, когда дело будет закончено. Какой смысл открывать Гуну наши карты и лишаться возможности расследовать кражу?

– Я не возражаю, – вздохнула Дейзи. – Только никак не могу избавиться от чувства вины...

– Девочки отлично поработали, – подвел Фатти итог дискуссии о платке. – Добыли массу неоценимых сведений. А вы, Ларри и Пип?

Ларри и Пип рассказали, как встретились с директором театра и как он раскрыл им всю историю с ограблением до мельчайших подробностей. Фатти слушал, затаив дыхание.

– Ну, братцы, это невероятно! Операция проведена просто великолепно! – вскричал он, когда мальчики умолкли. – Больше нет никаких сомнений в том, что именно Бойзи принес директору чай со снотворным. И этим самым полностью себя выдал – неважно, украл он деньги сам или кому-то помог их украсть. Он, наверное, просто не понимал, что в остатках чая без труда обнаружат лекарство. Он же балда, безголовый, вот об этом и не подумал. Или забыл.

– Да, а я забыла сказать тебе одну вещь, Фатти, – спохватилась Дейзи. – Мы условились с Зоэ, что сегодня днем после спектакля актеры дадут нам автографы. Так что с Бойзи мы тоже повидаемся.

– Блеск! – Фатти был восхищен. – Вы все поработали потрясающе! Здорово я вас натренировал...

За последнюю фразу он получил основательную взбучку. Но когда мир был восстановлен, Ларри спросил, чем ему самому удалось разжиться за минувшее утро. Фатти передал ребятам свою беседу с Пиппином.

– Надо же, у каждого актера в театре – у каждого! – есть зуб против директора, – говорил он с удивлением. – Директор этот, видно, просто зверь. Он ведет себя с людьми так, что его нельзя не ненавидеть. Одним словом, мотив преступления налицо.

Бетси немедленно спросила, что такое мотив.

– Убедительная причина дня того, чтобы что-то совершить, – объяснил Фатти. – Поняла? У всех членов труппы были убедительные причины сделать директору какую-нибудь гадость – другими словами, были мотивы для мести за его скотство.

– Знаете, это на редкость любопытная тайна! – с воодушевлением заговорил Ларри. – Семь человек с равным успехом могли пойти на преступление. У всех у них есть поводы сильно не любить директора, у всех, кроме Бойзи и, может быть, Зоэ, железные алиби. И мы даже не знаем, на ком остановиться. Но как раз Зоэ, по-моему, совсем не тот человек, чтобы кого-нибудь ограбить, даже такую злобную свинью, как их директор. Судя по рассказу девочек, она слишком хорошая и честная.

– Я с тобой согласен, Ларри, – медленно кивнул головой Фатти. – Тайна необычная. Из разряда «Кто это мог сделать».

– Что значит из разряда «Кто это мог сделать»? – мгновенно вскинулась Бетси. – Не понимаю.

– Господи! – Пип поднял глаза к потолку. – Бетси у нас совсем как дитя малое. – «Кто это мог сделать» – так называют тайну, которая связана с криминалом. Чтобы ее раскрыть, надо доискаться, кто преступник, то есть кто это сделал. Усекла?

– Каков будет наш следующий шаг? – с подчеркнуто важным видом обратился Фатти к аудитории.

– Ясно, каков, – отозвался Ларри. – Всей компанией идем в театр, внимательно изучаем актеров во время представления, потом берем у них автографы. К Бойзи приглядываемся еще больше, чем к остальным.

– А завтра снова займемся проверкой алиби, – закончил Фатти. – Ларри и Дейзи выяснят у Мэри Эдамс все, что можно, насчет Люси Уайт; мы с Пипом, если сумеем, проверим алиби Питера Уэттинга и Уильяма Орра. Еще надо придумать ход к Джону Джеймсу, который якобы весь вечер сидел в кино.

– А Элик Грант? Тот, что давал концерт в Шипридже? – вспомнила Дейзи.

– Да ну, его-то проверять уж совсем глупо, – проворчал Пип. – Его столько народу видело и слышало. Но в любом случае проверить Гранта – пара пустяков.

Зазвонили к обеду.

– О! – сказал Пип. – Слышите? Мне надо пойти умыться. Во сколько мы встретимся? И где? Прямо у театра?

– У театра, – ответил Фатти. – Без четверти три. Спектакль начинается ровно в три. Салют!

Оказалось, что все они здорово проголодались. Работая детективом, видимо, нагуливаешь аппетит.

После еды Фатти неплохо потрудился – аккуратно записал все сведения по делу, полученные из разных источников. Даже прочитать эти странички – и то было интересно! Фатти прочел и крепко задумался. Столько подозреваемых, столько мотивов, столько алиби... Как, черт побери, сумеют они распутать этот клубок?

Без четверти три все Тайноискатели собрались у театра. В кассе сидел какой-то замурзанный мальчонка, он и продал им билеты. Они вошли в зал и уселись. Места были взяты поближе к сцене, чтобы хорошенько разглядеть актеров.

Сидели они – лучше и не придумаешь! Во втором ряду, в самой середине. Где-то негромко звучал рояль. Оркестра, понятное дело, не было – для такого короткого представления он и не полагался. Занавес над сценой слегка шевелился от сквозняка, когда открывали дверь. Дети не сводили с него глаз, вернее, с роскошного заката, на нем изображенного.

Представление началось минута в минуту. Ровно в три занавес пошел вверх. Публика застыла в ожидании.

Играли две небольшие пьески и скетч-пантомиму о Дике Уиттингтоне. В пьесках Бойзи не участвовал; он появился потом. Дети в зале закричали от восторга, глядя, как он идет, мягко переступая, на четырех лапах, в большой мохнатой шкуре, которую кое-кому из юных сыщиков уже довелось видеть в окне на веранде три дня назад.

Он был невероятно забавен. Махал детям лапой – точно так же, как в пятницу вечером. Прыгал, скакал, прижимался к ногам Зоэ Маркхэм (Зоэ играла Дика Уиттингтона и была очень хороша в этой роли). Словом, имел колоссальный успех.

– Зоэ играет на пять с плюсом, – говорил Ларри, не отрывая глаз от сцены.

– Да, но почему, когда главный герой – мальчик, роли его всегда исполняют девушки? – недоумевала Дейзи, пока меняли декорации. – Помните, в «Аладдине» роль Аладдина играла девушка, и принца в «Золушке» тоже?..

– Ш-ш, – сказала Бетси. – Занавес поднимается. Как здорово, он опять здесь. Ой, смотря – у него шкура порвалась. У самого хвоста, видишь?

Так оно в действительности и было. Кот, по-видимому, это тоже знал и все время трогал дырку передней лапой.

– Мя-я-я-у, – говорил он, – мя-я-у. – Совсем как настоящая кошка, страдающая оттого, что ей поранили спинку.

– Хорошо бы он не разорвал шкуру до конца, – тревожилась Бетси. – А то их кошмарный директор устроит ему тот еще скандал. Ой, ну разве он не прелесть? Смотри, притворяется, что ловит мышку. Мышка настоящая?

– Заводная, – отвечала Дейзи. – Нет, пусть этот Бойзи нелепый, тупой, из детства не вышел и всякое такое, но играет он как умный! Второй раз смотрю, и он все больше мне нравится.

Фатти придерживался того же мнения. Невозможно было представить себе, что такой великолепный актер одновременно такой недоумок, как о нем говорят. Ладно, он повидается с Бойзи – если удастся, конечно, – и составит о нем собственное представление!

Спектакль закончился. Занавес сначала опустился, потом поднялся, потом снова опустился – уже насовсем. Публика похлопала и разошлась по домам. Был шестой час.

– Теперь быстро к служебному входу! – дал команду Фатти.

Держа в руках книжечки для автографов, Пятерка Тайноискателей торопливо обогнула театр, почти бегом дошагала до служебного входа и остановилась у дверей. Надо было непременно застать всю труппу целиком! Ждали они минут пять, не больше. Потом вышла Зоэ, еще в гриме, но уже переодевшаяся в юбку и блузку. Выглядела она теперь совсем по-другому.

– Заходите, – сказала Зоэ. – Остальные скоро выйдут, подождете внутри, а то на улице холодно.

Слегка нервничая, ребята в сопровождении Зоэ прошествовали по коридору и вошли в большое помещение, где два актера, обжигаясь, пили горячий чай.

Это были Питер Уэттинг и Уильям Орр. Один – пожилой, с кислой физиономией, другой помоложе и на вид какой-то несчастный. Они уже не казались такими, как на сцене, где Питер играл вальяжного хозяина Дика, а Уильям – лихого капитана, звонко распевающего веселую песню о синем, синем море.

Актеры, поздоровались с гостями.

– Привет, ребятишки! Охотитесь за автографами? Что ж, мы польщены. Давайте ваши книжечки.

Оба набросали по нескольку строк в каждой. Потом Зоэ представила их Люси Уайт, высокой, худенькой девушке, по пьесе – невесте Дика Уиттингтона. Со сцены она казалась очень красивой, у нее были роскошные золотистые кудри, рассыпанные по плечам. Дети ими от души восхищались. Теперь эти роскошные кудри лежали на столике у стены, и без парика Люси оказалась довольно неприметной, скромной шатенкой. В глазах ее ясно читались тревога и озабоченность.

Она тоже что-то написала в книжках. Потом вошел Джон Джеймс, рослый, дородный, с тяжелой походкой, – очень подходящий для роли большого начальника.

– Всем привет! – воскликнул он. – Неужели кому-то нужны наши автографы? Ну и ну! Замечательно! Это уже мировая слава!

Он что-то нацарапал в книжечках. Фатти завязал беседу с Уильямом и Питером. Ларри попытался заговорить с Джоном Джеймсом. Пип оглянулся вокруг. Должен же существовать еще кто-то, кого можно попросить об автографе!

Пип был прав: такой человек нашелся. В эту самую минуту он как раз появился в комнате. Небольшого роста, щегольски одетый. Исполнитель роли матери Дика. Превосходно и очень естественно выглядевший на сцене – живой, изящный, говорящий красивым и высоким женским голосом и даже весьма искусно пропевший этим голосом две или три песенки.

Фатти подошел к нему.

– Пожалуйста, дайте нам ваш автограф. Знаете, мне страшно понравилась ваша игра. Я мог поклясться, что вы – женщина. Даже по голосу!

– Да, Элик сегодня в отличной форме, – дружелюбно улыбнулась Зоэ. – Блестяще брал верхние ноты. Вы бы поглядели, как он изображает нас с Люси – до того похоже! Даже и не угадаешь, что это не мы. Все тут ему уши прожужжали, что он губит свой талант в нашем захолустье. Ему бы в Уэст-энд!

– Он и сам так думает, правда, Элик? – В тоне Джона Джеймса сквозила легкая насмешка. – Жалко, директор другого мнения на сей счет.

– Бога ради, не будем о нем говорить, даже упоминать. Он же у нас всех вызывает омерзение, верно? – брезгливо поморщился Элик. – Держите, детишки! Надеюсь, вам удастся разобрать мои каракули.

Он протянул юным сыщикам пять книжек. Фатти открыл свою и увидел нечто, выведенное самым небрежным и неразборчивым почерком в мире. На какой-то миг он сумел понять два слова: Элик Грант. Но только на миг!

Зоэ рассмеялась:

– Элик всегда так. Никто не в силах прочитать то, что он пишет. Я ему говорю: можешь написать рядом «горячий картофель» и «мятный крем», и никто не заметит разницы. Интересно, Элик, а мама умеет читать твои письма?

– Не умеет. Она ждет, пока я приеду, и тогда заставляет меня читать их вслух. А я не могу!

Все расхохотались.

– Ладно, я пошел. – Элик обернул желтый шарф вокруг шеи. – До завтра. И смотрите, чтобы никто из вас ночью не стукнул директора по голове!

КОТ ИЗ ПАНТОМИМЫ ПРИГЛАШАЕТ НА ЧАЙ

Детям показалось, что пора уходить. Фатти первым почувствовал, что они злоупотребляют гостеприимством Зоэ и ее товарищей. Но потом чуть не хлопнул себя по лбу.

– А Кот из пантомимы? Он нам не давал автографа. Где он?

– Скорее всего, моет сцену, – ответила Зоэ. – Это одна из его обязанностей. Но он все равно ничего не написал бы в ваши альбомы: бедный Бойзи не умеет писать.

– Не умеет писать? – изумленно повторила Бетси. – Правда? А я думала, он уже взрослый.

– Да, ему двадцать четыре года, – грустно подтвердила Зоэ. – Но он как шестилетний ребенок. И читать-то едва-едва научился. Но Бойзи очень славный, даю вам слово. Я сейчас его приведу.

Она не успела сделать даже шага, как в дверях возник Кот из пантомимы. Он шел на задних лапах, то есть на ногах, откинув на спину кошачью голову, похожую теперь просто на нелепый капюшон.

Большая голова, маленькие глазки, слишком близко посаженные друг к другу; выпирающие вперед, как у кролика, зубы и выражение сильного испуга на лице.

Он подошел к Зоэ и вложил свою руку в ее – совсем как маленький.

– Зоэ, – промолвил он. – Зоэ должна помочь Бойзи.

– А что случилось, Бойзи? – Зоэ говорила с ним, точно с ребенком. – Скажи Зоэ.

– Посмотри. – Бойзи горестно вздохнул и повернулся к девушке спиной. Все увидели большую прореху в кошачьей шкуре, у самого хвоста. Она сделалась еще больше с той минуты, когда ее заметила Бетси.

– И здесь посмотри, – Бойзи показал лапой на дырку спереди, в середине живота. – Зоэ может это зашить для Бойзи?

– Конечно, зашью, Бойзи, не беспокойся, – ласково промолвила Зоэ, и Кот снова вложил свою руку ей в ладони и улыбнулся, глядя на девушку снизу вверх. Он едва доходил ей до плеча.

– Ты толстеешь, Бойзи, – добродушно пожурила его Зоэ. – Ешь слишком много, вот и рвется твой кошачий костюм.

Бойзи, только теперь заметив детей, улыбнулся им с той же искренней радостью.

– Дети, – сказал он, указывая на них лапой. – Почему здесь дети?

– Они пришли навестить нас, – объяснила Зоэ. – Он не понял бы, о чем речь, если б я сказала, что вам нужны автографы, – прошептала она на ухо Фатти.

Питер Уэттннг и Уильям Орр, оба высокие, поджарые, попрощались и удалились. За ними ушла к Люси Уайт, оставив свой златокудрый парик на столике. Бойзи нацепил его и принялся бегать по комнате, смеясь, подпрыгивая и гримасничая. Вид у него при этом был, прямо скажем, страхолюдный.

– Видите? Он совсем как шестилетний, – повторила Зоэ. – Но он простодушен и добр, и делает для нас все, что умеет. У него талантливые руки, он отлично режет по дереву. Поглядите – эти фигурки Бойзи вырезал специально для меня.

Она поставила на стол несколько деревянных зверушек, и вправду очень забавных и милых. Бойзи, все еще в золотом парике, подошел и остановился рядом, жмурясь от удовольствия.

– Бойзи! Они прекрасны! – провозгласила Бетси, исполнившись восхищения. – Как тебе удается вырезать такие замечательные фигурки? О, посмотрите на этого маленького барашка. Лучше просто не бывает!

Бойзи внезапно выскочил из комнаты, но почти тут же вернулся, неся в руке еще одного барашка, очень похожего на первого. Того, что так похвалила Бетси. И поставил фигурку девочке на ладонь. Он глуповато улыбался, но маленькие его глазки были полны слез. – Возьми, – сказал он. – Ты мне нравишься.

Подняв голову, Бетси пристально посмотрела на Бойзи. Она не видела ни уродливого лица, ни слишком близко посаженных глаз, ни рта с выпирающими вперед зубами. Она видела только душевную доброту, встающую за дурной внешностью, доброту, смешанную с испугом перед людской грубостью и злобой. Он вдруг показался ей ребенком, младше ее и меньше ростом, и она порывисто обняла его.

– Ага! Видишь, как довольна девочка! – обрадовалась Зоэ. – Очень хорошо, что ты подарил ей барашка.

Она обернулась к остальным.

– Бойзи всегда такой. Последнюю рубашку готов снять. Его нельзя не любить, как вам кажется?

– Нельзя, – ответили ребята, и это была правда. Бойзи обладал очень точным чувством смешного; еще и за это его просто невозможно было не любить.

– Видеть не могу, когда к Бойзи плохо относятся, – продолжала Зоэ. – Иногда директор обижает его; я тогда прихожу просто в бешенство. Как в прошлую пятницу, да, Бойзи?

Лицо Бойзи стало печальным, он кивнул.

– Ты не должна уходить, – сказал он Зоэ и прикоснулся к ее плечу. – Не должна покидать Бойзи.

– Он вспомнил, что в пятницу директор пообещал меня уволить, – объяснила Зоэ. – Боится, что я уеду. Но я не собираюсь никуда уезжать. На самом деле директор вовсе не хочет со мной расставаться, хотя мне бы очень не мешало передохнуть. Он уже сегодня днем отказывался от своих слов. Вообще-то он скверный человек. Его все не любят...

– Знаете, нам действительно пора идти, – проговорил Фатти. – Вы тоже пойдете, Зоэ? Можно нам так называть вас?

– Разумеется. Но я еще останусь. Надо зашить костюм Бойзи. А потом мы с ним выпьем чаю. Слушай, Бойзи, а не пригласить ли нам этих симпатичных ребят на чай?

Бойзи невероятно взволновался. Он погладил руку Зоэ, потом схватил за руку Бетси.

– Бойзи приготовит чай! – объявил он, – А вы садитесь.

– Бойзи, снял бы ты кошачью шкуру, – попросила Зоэ. – Тебе станет жарко, да и порвёшь ее еще больше.

Но Бойзи уже ничего не слышал, ни на что не реагировал. Он выбежал в какой-то закуток, вроде чулана; оттуда стало слышно, как в чайник наливают воду.

– Мы с удовольствием останемся. – Зоэ казалась Фатти одним из лучших созданий человеческого рода, виденных им в жизни. – Если только не обременим вас. Может, мне выскочить и купить булочек?

– Прекрасная идея, – весело улыбнулась Зоэ. – Где мой кошелек? Я дам вам деньги.

– Денег у меня полно, – поспешно возразил Фатти. – Я мигом. Ларри, пошли?

Фатти и Ларри исчезли. Бойзи, не отрываясь, следил за чайником, который обещал вскоре закипеть. К тому моменту, когда он засвистел и Бойзи выключил газ, мальчики вернулись с целым ворохом шоколадных пирожных, имбирных пряников и булочек с джемом.

– В чулане, там, где Бойзи, есть тарелка, – сказала Зоэ. – Вот это да! Настоящий праздник!

Фатти отправился в чулан. Он с интересом смотрел, как Бойзи готовит чай. Паренек в кошачьей шкуре сначала согрел чайничек для заварки, налив туда кипятку. Потом вылил воду и обернулся:

– Зоэ, сколько ложек надо сегодня для заварки?

– Ну, четырех-то уж наверняка хватит, – сказала Зоэ. И добавила, обращаясь к Фатти: – Посчитай ложки, пожалуйста, а то он у нас неважный математик.

– Я умею считать до четырех, – возмутился Бойзи, но спутал и все-таки насыпал пять. Потом он заварил чай и накрыл чайничек крышкой.

– Ты каждый вечер готовишь чай? – спросил Фатти, и Бойзи кивнул.

– Он очень хорошо это делает, – похвалила паренька Зоэ. Тот принес заварочный чайник и водрузил его на стол. – Каждый вечер, как только закончится спектакль, Бойзи берется за работу. И мы всей труппой пьем приготовленный им чай. Попозже он заваривает чай для директора. Да, Бойзи?

К испугу и огорчению ребят, Кот из пантомимы разразился слезами.

– Я не готовил ему чай. Не готовил, – плача, повторял бедолага.

– Он вспомнил про пятницу. – Зоэ нежно погладила Бойзи по плечу, желая утешить. – Этот полицейский не дает ему покоя, все хочет заставить признаться, что он, как обычно, отнес директору чай в тот вечер, а Бойзи стоит на своем и твердит, что не относил. Хотя сам директор безоговорочно заявил, что взял чашку с чаем у него из рук. Наверное, у Бойзи в голове все смешалось и он забыл, что делал и чего не делал.

– Расскажи, Бойзи, как все это происходило. – Фатти был крайне возбужден: шутка сказать – столько дополнительных сведений, и опять прямо из первых рук. – А нас не опасайся – мы твои друзья. Мы верим, что ко всему случившемуся в пятницу ты отношения не имеешь.

– Не имею, правда? – Бойзи повернулся к Зоэ. – Вы тогда все ушли. И ты не осталась с Бойзи, как сегодня. Я был в кошачьей шкуре: ее очень трудно снимать самому. Ты знаешь, что это так. И я пошел в комнату, где камин.

– Имеется в виду комната за верандой, – объясняла Зоэ. – Там стоит электрический камин; он любит сидеть около него.

– И я увидел тебя... Ой, и тебя... И тебя... – Бойзи удивленно глядел на мальчиков, по очереди тыча в каждого лапой. Поначалу он, видимо, узнал только Фатти. – А вас не видел. – Он повел лапой в сторону Бетси и Дейзи, сидевших рядом.

– Ты раньше этого не говорил... – Пораженная Зоэ не сводила с Бойзи недоверчивых глаз. – Нехорошо так поступать, малыш. Ты не видел этих детей.

– Видел. Они заглянули в окно. Я смотрел на них. Они меня испугались. Потом они заглянули еще раз, и я помахал им лапой, чтобы они не боялись. Потому что они хорошие.

Ребята переглянулись. Вое пятеро знали, что Бойзи не лжет. Он действительно видел их в минувшую пятницу, он действительно помахал им.

– Ты рассказывал об этом констеблю? – внезапно спросил Фатти.

Бойзи покачал головой:

– Нет. Бойзи тогда не помнил. Сейчас вспоминает.

– А что ты делал после того, как дети ушли? – мягко проговорил Фатти.

– Я готовил чай. – Бойзи нахмурил лоб, стараясь сосредоточиться. – Себе и директору.

– Ты сначала пил сам или сначала отнес наверх?

– Мой чай был горячий. Очень горячий. Слишком горячий. Я порепетировал немножко, пока он не остыл, и выпил.

– А потом, должно быть, ты налил чая в чашку я понес директору, – настаивал Фатти.

Бойзи заморгал, на лице у него появилось такое выражение, словно он мучительно питается что-то отыскать в памяти.

– Нет, – твердо произнес он наконец. – Нет, нет, нет! Я не относил! Не относил! Не относил! Я устал. Я лег на коврик и заснул. Я не относил чай наверх. Не заставляйте меня говорить, что относил. Я не делал этого. Не делал! Не делал!

Наступило долгое молчание. Никто не знал, что сказать, как реагировать. Фатти заговорил первым:

– Давайте все съедим по булочке! Бери, Бойзи, тебе самая лучшая. В ней больше всего джему. И выкинь из головы ту пятницу. Забудь про нее!