Текст книги "Гормональная угроза (ЛП)"

Автор книги: Эндо Биндер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Эндо Биндер
Гормональная угроза

Глава 1
Гиганты

Вынырнув из облаков, курносый «Боске» выровнялся на высоте двух тысяч метров. Ночь была адски темна, ни луны, ни звёзд, лишь внизу несколько мерцающих огоньков отмечали обиталища людей среди общей безлюдности этого района. Самолёт, почти бесшумно мурлыча мотором, крался в воздухе – можно подумать, с осторожностью.

Когда он оказался почти прямо над скоплением огней, из задней кабины выпрыгнула фигура и исчезла в темноте, быстро снижаясь. Тихий маленький «Боске» продолжил свой путь. Ещё через милю его урчание стало громче, и самолёт поднялся выше, исчезнув в гряде тяжёлых облаков.

Джеймс Вистерт, секретный агент S-23 Соединённой Северной Америки, освободился от парашютной привязи и выпрямился, чтобы вдохнуть полной грудью воздух вражеской земли.

– Ну что ж, – подумал он, – вот я и здесь. Надеюсь, остальное будет так же просто.

Он знал, что этого не произойдёт. Не решаясь зажечь спичку, он стал шарить по земле в кромешной темноте в поисках объёмистого свёртка, плотно завёрнутого в клеёнку, который он отстегнул от парашютных строп. Зажав его подмышкой, он ощупал свой пояс.

– Пищевые гранулы, фонарик, боеприпасы, автоматический пистолет – о’кей.

По-видимому, он был недалеко от места назначения, так как мог видеть за холмом свечение потайных огней. Парашют вызвал бы подозрения, если бы его нашли на следующий день. Но Вистерт рассчитывал оказаться в безопасности ещё до окончания ночи. Если нет – что ж, такова судьба.

Поднявшись на вершину холма, шпион увидел, менее чем в четверти мили от себя, большое кирпичное здание, в окнах которого горел свет. Одинокое здание в усыпанном валунами, неосвоенном районе в самом сердце Союзных Государств Европы. Какой цели оно служило? Какую таинственную связь оно имело с ужасающей войной, ведущейся между Европой и Америкой?

Когда здание оказалось совсем близко, Вистерт остановился в тени большого камня. Он развязал свой свёрток и накинул на себя костюм с капюшоном из необычного ворсистого материала. Казалось, тот был сделан из металлического волокна, и полдюжины изолированных проводов тянулись от разных его частей к тяжёлому плоскому прорезиненному футляру, который он пристегнул к груди. Костюм целиком закрывал его с головы до ног. В нём были две маленькие прорези для глаз, защищённые стеклом, а подол волочился по земле.

Щёлкнув маленьким переключателем на боковой стенке закреплённого на груди футляра, шпион почувствовал покалывание. И всё. Почему-то он ожидал большего. В штаб-квартире его заверили, что в костюме он невидим для окружающих, за исключением слабого, расплывчатого ореола. Такое казалось невозможным, но в эти удивительные дни конца двадцатого века могло произойти всё, что угодно. Этот плащ-невидимка был одним из изобретений врага. Тот, что был на нём, был единственным, который его страна когда-либо получала в качестве трофея. Уже одно это говорило о крайней важности его нынешней миссии.

С нетерпением ожидая возможности испытать его, но в то же время опасаясь обнаружения, Вистерт вышел из тени скалы и осторожно направился к большому кирпичному зданию.

На той стороне, к которой он подошёл, не было ни единого дверного проёма.

Завернув за угол, шпион подавил вздох, когда в его сторону направился человек в форме с винтовкой на плече. Инстинктивно его рука в перчатке потянулась к пистолету, но затем он смущённо опустил её. Солдат прошёл менее чем в десяти футах от него, глядя прямо на него. И всё-таки не на него, а сквозь него!

Немного нервничая, Вистерт двинулся вдоль стены. Возле первого же дверного проёма, до которого он добрался, стоял ещё один охранник. Шпион остановился. Чтобы войти туда, он должен был открыть дверь и протиснуться мимо караула.

Вистерт за минуту придумал дюжину и один план. Проблема всё ещё оставалась нерешённой, когда он застыл, внезапно услышав звук мотора. Часовой вытянулся по стойке «смирно», когда большой чёрный седан с рёвом проехал по асфальтированной дорожке и остановился в тридцати футах от него. Из машины вышли две фигуры и приблизились.

Глаза Вистерта удивлённо расширились, когда в свете прикреплённого над дверью фонаря показалась первая фигура. Барон Лайглон, командующий артиллерией североафриканского сектора! Таинственное здание приобрело новое значение для американца.

Часовой постучал в дверь и отступил в сторону. Для Вистерта это было долгожданным шансом попасть внутрь. Он последовал за двумя мужчинами, как тень тени; судьба по-прежнему была благосклонна к нему. Оказавшись за дверью, он быстро прижался к стене коридора, в то время как два офицера прошли вперёд.

Стараясь не скрипнуть ботинками по деревянному полу, шпион прокрался по коридору, который, казалось, тянулся бесконечно. Наконец оба офицера остановились перед огромной стальной дверью.

Спутник барона остановился перед сканирующим диском Рональдсона и нажал кнопку под ним. Раздался щелчок реле, включившего сканирующий фотоэлектрический луч, а затем стальная створка откатилась в сторону, как обеденная тарелка. Возможно, ему повезло, что двое офицеров разговаривали, переступая порог, иначе они могли бы услышать торопливые шаги своего невидимого преследователя, протискивавшегося в помещение вслед за ними. Тяжёлая стальная створка вернулась на прежнее место.

Один из офицеров тихо сказал несколько слов стоявшему по стойке «смирно» часовому – тому, кто просмотрел переданное изображение и открыл дверь, увидев, кто это – а затем жестом пригласил барона следовать за ним. Словно призрак, Вистерт проскользнул следом за ними.

В конце этого нового коридора была лестница, ведущая вниз. Вистерт задержался внизу, чтобы посмотреть, как два офицера вошли в кабину лифта, которая тут же пошла вниз. Шпион удивлённо огляделся. В комнату выходило не менее десяти лифтовых шахт. С противоположной стороны к ней вело с полдюжины больших коридоров. Что же находилось под этим загадочным кирпичным зданием?

Шпион чувствовал непрекращающуюся вибрацию пола, как при работе тяжёлого механизма. Он задумчиво посмотрел на часового, прислонившегося к стене. Возможно, если бы тот не мешал, Вистерт смог бы сам войти в лифт, поскольку они были автоматическими.

Готовый пойти на риск, он уже собирался шагнуть вперёд, когда подъехал один из лифтов. Решётчатая дверь открылась, и из неё вышли с десяток мужчин. Шпион обомлел.

Эти люди были гигантами! Каждый из них был восьми футов ростом и пропорционально сложён. У них были грубые лица с толстыми губами. Они явно были безмозглыми существами, просто горами мускулов. Одетые в мешковатые джинсовые комбинезоны, они молча неуклюже шагали вперёд, сопровождаемые двумя охранниками, державшими наготове пистолеты и отрывисто отдававшими приказы. Словно стадо погоняемых быков, гиганты свернули в коридор.

Не успела эта группа исчезнуть, как из одного из коридоров появилась такая же группа гигантов и вошла в лифт, только что выгрузивший человеческий груз. После этого ещё восемь раз лифты поднялись наверх и столько же раз спустились вниз.

Вистерт заметил, что те, кто поднимался наверх, были грязными и выглядели усталыми и голодными, в то время как гигантские мужчины, которых доставляли вниз, выглядели чистыми и свежими. Шпион мог прийти только к одному выводу – что это были смены. Внизу шёл какой-то грандиозный проект, который истощал силы восьмифутовых мужчин, так что их приходилось периодически заменять более свежими.

Наконец, череда гигантских людей закончилась. Первый лифт снова поднялся, но на этот раз из него вышли люди, которые, несмотря на нормальный рост, были в некотором роде явно странными. Они тоже были молчаливы и выглядели усталыми и, молча подчиняясь приказам охранников, свернули в один из коридоров. Один за другим поднимались лифты, выгружали усталых людей и спускались вниз с подкреплением, прибывшим из разных коридоров.

Шпион внезапно понял, что придавало этим рабочим такой странный вид. Это было выражение их лиц. Словно у манекенов, их лица выражали крайнюю мечтательность. Вистерт решил, что дело не в наркотиках; это было что-то более глубокое, более фундаментальное – что-то, затронувшее их природу. Их глаза странно блестели.

Затем перемещение этого типа людей закончилось, и лифты начали поднимать и опускать с другие группы людей. Эти люди, тоже нормального роста, казались чрезвычайно нервными. Их походка была порывистой, а мышцы на их лицах бесконтрольно подёргивались. И всё же это была не та нервозность, которая ассоциируется с истерией; это была скорее чувствительность энергичных, нервозных личностей.

В чём же заключалась разгадка этой тайны? Почему происходила смена сотрудников, которые были так похожи в своей группе и так сильно отличались от других групп? Вистерт понял, что ключ к разгадке будет бесценной информацией для американской штаб-квартиры. Тогда Вистерт поставил перед собой единственную цель – самому спуститься вниз и посмотреть, чем заняты эти жалкие, похожие на рабов существа.

Глава 2
Плащ-невидимка

– Mon dieu! – воскликнул барон Лайглон, говоря по-французски, на официальном языке Союзных Государств Европы. – Что всё это значит?

Он обвёл рукой огромный цех, заполненный трудящимися людьми. За арками с колоннами он увидел другие большие помещения и понял, что там есть ещё три подуровня такого же характера. Было странно обнаружить всё это под простым кирпичным зданием в полупустыне.

Его спутник, директор Бергманн, усмехнулся, увидев его удивление.

– Вы удивлены, барон? – он говорил по-французски с гортанным немецким акцентом. – А откуда, по-вашему, взялись наши великие военные изобретения?

– О, я, конечно, знал, месье Бергманн, что это место существует. Что оно было создано за десять лет до начала великой европейско-американской борьбы за мировое господство. Но из-за полнейшей секретности, с которой это было сделано, никто, кроме самых высокопоставленных чиновников, точно не знал, где всё это находится и чего от него ждут.

– Естественно, – сказал директор, – секретность была превыше всего, мы же не хотели, чтобы американские шпионы пронюхали об этом.

– Конечно, – согласился барон и рассмеялся. – Месье Бергманн, если бы Америка только подозревала о существовании этого места! Они, несомненно, отозвали бы половину своих воздушных сил из сектора Нила, чтобы атаковать и разбомбить ваше уютное гнёздышко.

Директор радостно закивал:

– Без сомнения, барон, без малейшего сомнения! Ибо именно здесь в большом количестве выпускаются плащи-невидимки, экраны для поглощения радиоволн и сверхзвуковые пушки – вот лишь три изобретения, которые позволили дать отпор могущественной Америке.

– Позволили дать ей отпор! – презрительно хмыкнул барон. – Эти изобретения переломили ход войны! Да, это так. Через месяц Европа перейдёт в наступление после трёх лет обороны. Наше первое направление… – он замолчал и беспокойно огляделся по сторонам.

Директор улыбнулся.

– Чего вы боитесь – шпионов? Только не здесь!

– На мгновение у меня возникло неприятное ощущение, что за нами наблюдают, – признался барон.

– Ах, здесь нет шпионов! – уверил его директор.

– Тем не менее… – барон не стал возвращаться к прерванной теме, всё ещё испытывая беспокойство. Вместо этого он снова махнул рукой, указывая на окружающее их производство. – Месье Бергманн, раз уж я здесь впервые, расскажите мне, как вам удалось добиться таких замечательных успехов в военной и научной сферах за столь короткое время. Я видел много трудолюбивых людей – странных людей, с физическими или умственными отклонениями, как такое возможно?

– О, вы очень проницательны, барон, – сказал директор. – Да, все эти люди изменены, за исключением, конечно, моих сотрудников, которые являются обычной обслугой и солдатами. Но они, барон, изменены с определённой целью! Возможно, вы мало что знаете о биологии. Она – дело всей моей жизни. Я расскажу, чего я достиг; затем вы сможете судить, гениальны мои работы или нет.

Директор, потирая руки, начал:

– С ранних лет я был очарован изучением тайн человеческой природы, особенно таких её свойств, как интеллект. Что же такое интеллект или интеллектуальные способности? Очень скоро я столкнулся лицом к лицу с вопросом о железах. Каждым человеком в значительной степени управляют десять желёз внутренней секреции. Эти маленькие органы вырабатывают определённые мощные химические вещества, называемые гормонами, которые вступают в реакцию с кровью и делают человека таким, какой он есть – умственно и физически!

Вы, наверное, слышали о сахарном диабете и его лечении инсулином. Инсулин – это гормон, вырабатываемый поджелудочной железой, расположенная рядом с желудком. Возможно, вы слышали о кретинизме и его искоренении с помощью приёма тироксина, который является гормональным продуктом щитовидной железы, расположенной в области шеи. Диабетики, кретины, а также люди с аномально высоким ростом, интеллектуалы, сверхчувствительные люди – это результат чрезмерной или недостаточной активности этих самых желёз.

Мне пришло в голову, что с помощью этих желёз можно творить чудеса. Я проводил бесконечные эксперименты с животными. Но животные меня не удовлетворяли; я хотел, чтобы в качестве подопытных выступали люди!

Барон невольно вздрогнул и отвёл взгляд от фанатичных глаз-бусинок директора.

– Мне представился шанс десять лет назад, – продолжал учёный. – Военные чиновники умоляли меня разработать для них новейшее вооружение, с помощью которого можно было бы вести войну против могущественной Америки, которая медленно, но верно завоёвывала господство в Африке и Азии, уже имея его в Южной Америке. Я изложил свои планы – пообещал великие изобретения. И всё, о чём я просил – это осуждённые преступники из тюрем, отбросы общества. И разрешение использовать их в качестве лабораторных объектов!

– Моё прошение было удовлетворено в отчаянной надежде, что я знаю, что прошу. Они не жалеют – члены Правительственного совета – о том, что согласились. А, барон?

Француз кивнул, но на лбу у него выступили капельки пота.

С воодушевлением в голосе учёный продолжал:

– Затем началась моя монументальная работа. Я провёл большую серию экспериментов с продуктами жизнедеятельности этих желёз на подопытных людях. Не прошло и пяти лет, как я начал замечать некоторые признаки успеха. Я начал создавать порядок из хаоса, простоту из сложности. И эти мои неутомимые, сверхумные работники – он показал рукой на мужчин в джинсовой одежде – являются моими символами успеха!

Барон кивнул, но на душе у него было тоскливо. Люди – а преступники, всё же люди – были, как кролики, объектами экспериментов холодного, бессердечного научного гения. И всё же, – барон задумчиво вздохнул – всё это служило определённой цели. Благодаря этому Союзные Государства Европы приблизились к своей цели – стать мировой державой.

– Оставим общие места и поговорим о некоторых моментах более подробно, – продолжил директор. – Вы видели восьмифутовых гигантов, которые выполняют всю тяжёлую работу в цехах. Это были обычные люди, которым давали большие дозы гормона, вырабатываемого гипофизом. Это вещество способствует росту костей и тканей сверх нормы. Чтобы придать им дополнительную силу в соответствии с их высоким ростом, их также кормили гормонами коры надпочечников. Это самые простые из моих превращений.

– А теперь подумайте о людях во второй секции, выполняющих механическую работу: установку механизмов, управление машинами и тому подобное. Они перенасыщены гормонами коры надпочечников, которые придают им силу и решительность, и гормонами мозгового вещества надпочечников, придающими им большую работоспособность. Они работают по шестнадцать часов в день, не уставая; каждый из них стоит трёх обычных человек.

– Те люди, которые работают на сверхзвуковом испытательном аппарате бесконечно чувствительны к ритму и вибрации. Постгипофизарный экстракт придаёт им то сверхразвитое чутьё, которое проявляется у нас, простых смертных, когда мы отбиваем ритм музыки, притопывая ногой, или бьём в барабан в определённом ритме.

– Кроме того, работники электроустановок сверхчувствительны даже к магнитному полю небольшой спирали. Они вполне заменяют гальванометрические счётчики и обладают дополнительной способностью рассуждать, которой нет у счётчиков. Они избавляют себя от многочасовых перепроверок и испытаний, потому что чувствуют разницу в потенциале и немедленно вносят коррективы.

– Но суть работы, которая ведётся в этой гуманизированном цеху, формируется в моей научной лаборатории. На третьем подуровне находятся мои лучшие специалисты по железам. Некоторых из них подпитываются гормоном тимуса, который придаёт им эйдетическое восприятие, или способность запечатлевать в памяти то, что они видят и слышат, и обращаться к этим вещам несколько часов спустя без малейшей потери памяти. Это хранилища ценных знаний – справочники ввиде людей.

– Другие получают гормон шишковидной железы, который даёт им экстрасенсорное и сверхнормальное восприятие. Такие люди могут видеть ультрафиолетовый свет и даже радиоволны! Они могут телепатически передавать свои мысли и читать мысли чувствительных к эйдетизму людей; и они могут распознать ответ на математическую задачу ещё до того, как она будет решена! Полное объяснение требует технических деталей, непонятных неспециалисту.

– Но наибольших результатов я добился с гормоном щитовидной железы. Это вещество усиливает редкое качество – воображение! Большинство из этих преступных умов слишком грубы для использования, но некоторые из них превосходно реагируют на подпитку гормонами щитовидной железы. Они – мои верные помощники в научной работе. С их помощью я смог изобрести дюжину важных вещей, появившихся благодаря этому месту, включая замечательную сверхзвуковую пушку.

– Один из них, в частности, мой любимец. Он великолепно реагировал на три гормональных воздействия – на шишковидную железу, тимус и щитовидную железу. В результате он стал своеобразным супер-гением в определённых областях, с фотографическим складом ума, тремя дополнительными «чувствами», подобными «шестому чувству», и сильным воображением, которое поражает даже меня. Кроме того, я удалил ему паращитовидные железы хирургическим путём, что делает его сверхчувствительным ко всем раздражителям, поскольку паращитовидный гормон является единственным «сдерживающим» гормоном в организме человека. И всякий раз, когда он начинает уставать, я даю ему инсулин, который мгновенно тонизирует его кровь, как при диабете. Именно он придумал псевдомагнитное силовое поле, позволяющее отклонять световые лучи от молекул твёрдого вещества и проходить мимо них. В результате появился плащ-невидимка.

Барон беспокойно заёрзал при упоминании о плаще-невидимке. Его всё ещё не покидало необъяснимое ощущение, что за ним наблюдают невидимые глаза. У американцев не было плащей-невидимок, да и не должно было быть, но если бы они их имели…

– Ах! Вы слушаете меня, барон Лайглон, или ищете призраков? – проворчал директор, раздражённый тем, что его слова так мало подействовали на военного.

Барон слегка повернулся, как будто собираясь ответить. Вместо этого он внезапно отскочил в сторону. Он схватился руками за пустоту в углу прямо за спиной директора. К удивлению последнего, барон не ударился головой о стену, как он опасался, а столкнулся с чем-то и покатился по полу. Его тело чудесным образом приподнялось; в то же время подбородок резко дёрнулся назад, а под губой появился рубец.

Мощные кулаки барона взметнулись и опустились вниз, чтобы обрушиться со звуком удара кости о плоть на что-то, находящееся прямо над полом. Слишком ошеломлённый, чтобы закричать, директор отступил на шаг и стал наблюдать за странной сценой. Внезапно раздался резкий щелчок, и тут же под бароном появилась фигура в плаще. Офицер отскочил назад, угрожающе подняв пистолет.

– Ах! У него был плащ-невидимка…

– Значит, шпион! – выдохнул барон. – Подними руки, американский пёс, если не хочешь умереть на месте!

Джеймс Вистерт, глядя на направленный на него пистолет, горько выругался про себя. Зайти так далеко, а потом попасться в ловушку, как ребёнок!

– Вот видите, месье Бергманн, – сказал барон, не сводя глаз с американца, – я был прав, когда говорил, что чувствую на себе чей-то взгляд. Оглядываясь по сторонам, я случайно заметил слабый человеческий силуэт в углу рядом с нами.

– Это один из небольших недостатков плаща-невидимки, – сказал директор, как бы извиняясь. – Это можно исправить…

Барон прервал его:

– Давайте отведём нашего пленника в подходящее место – в комнату, из которой он не сможет сбежать. Потребуется расследование…

– Шпион! – закричал директор, внезапно осознав, что в его святилище вторгся враг. – Пристрелите его!.. Убейте его!

– Он, несомненно, заслуживает смерти, которая его и ждёт в дальнейшем. Но пока мы должны попытаться обнаружить его сообщников, если таковые имеются. Позовите охрану.

Директор, громко крича, поспешил выполнить приказ. Словно из ниоткуда, появились люди в форме, все вооружённые до зубов.

– Вы отдадите мне ваш пистолет, месье? – вежливо спросил барон.

На какой-то безумный миг у Вистерта мелькнула мысль пристрелить его. Но он тут же выбросил эту мысль из головы. Разница между шпионом и солдатом заключалась лишь в умении видеть, когда шансы были не слишком велики. Он распахнул разрез плаща на бедре, вытащил свой автоматический пистолет и молча протянул барону.

Под дулом баронского пистолета Вистерт сбросил свой ставший бесполезным плащ. Барон поступил умно, оборвав провод, вместо того чтобы просто щёлкнуть выключателем. Это сделало плащ бесполезным и автоматически лишило Вистерта шанса на побег. После недолгого обсуждения, охранникам были отданы приказы, и Вистерта отвели на самый нижний уровень и заперли в затхлой, облицованной керамической плиткой комнате, где не было даже стула.