Текст книги "Если ты меня убьешь (СИ)"
Автор книги: Эмми Мира
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Шестая глава
Когда Андрей все-таки открыл глаза, на ручных часах было 12 часов. От выпитого алкоголя накануне трещала голова, в горле было сухо, а пустая бутылка из-под минеральной воды свидетельствовала о том, что ночью ему было даже хуже.
Он пошарил по тумбочке, но только свалил рамку с фотографией. Стекло разбилось в дребезги, но Андрей лишь повернулся на другой бок.
– Ты живой? – услышал он через подушку, которой накрыл голову. – На, возьми.
Он с трудом повернул голову и увидел Рому. Тот стоял со стаканом воды в руке.
Андрей одним глотком опустошил стакан и протянул его сыну. По лицу Ромы было видно, что его ночь была не лучше. Он вернулся из больницы и лег в зале. Даже не было сил на костылях дойти до своей комнаты. Воспоминания о прошлой ночи стали всплывать в голове.
Где-то в 3 часа Андрей все же встал с кровати и пошел на кухню попить воды. Там он взял бутылку и вернулся в спальню.
Где-то в час ночи он пытался попасть в квартиру Дарины.
Стоп! Зачем?
Где-то в двенадцать ночи он допил бутылку водки. Вот и ответ. Вместо того, чтобы лечь спать и не совершать глупости, он пытался вскрыть квартиру соседки.
А что было до этого?
Андрей застонал. О боже, он же вчера приставал к ней. Он зажал ее на кухне и пытался добиться взаимности. Он! Что с людьми делает алкоголь? Никогда прежде он не поступал так низко и грязно по отношению к женщине. Да, он далеко не подарок, но он всегда давал себе отчет и контролировал желания. Но что с ним происходит, когда он видит Дарину? Он сразу представляет ее в своей квартире, хозяйкой дома. Вот она утром провожает его на работу, вот она вечером встречает его и кормит вкусным ужином. А ночью она засыпает у него на груди, забыв обо всех проблемах и горьком опыте прошлого.
Конечно, он ее хотел и как мужчина. Не раз он представлял, как бы раздел ее и занялся с ней любовью. Как бы пытался доставить удовольствие женщине, показать, что такое любовь и уважение. А не тот ад, который ей пришлось пережить.
Но как только он начинал чувствовать тепло, вторая половина его разума сразу представляла другую картину – ее раздевают руки Ромы. Ее целуют губы Ромы. Она признается ему в любви и растворяется в нем. «Вот настоящее, а не твои глупые фантазии о семье», – каждый раз одергивал себя он. Да, в реальности все было иначе – ей нужен Рома, молодой, амбициозный и с горячей кровью. А не он – сорокапятилетний черствый топ-менеджер.
Андрей забыл о том, что сын находится в комнате, и он явно не собирался уходить.
– Василиса тебе не простит.
– Я не знал, что она умрет, – ответил Андрей.
– Ты не знал, что твоя жена, больная раком, умрет? – не упустил возможности съязвить сын.
– Я не знал, что она умрет именно в ту ночь, когда твоя сестра останется у тети Зои, ясно тебе?
Рома смерил его надменным взглядом – весь в отца. Это ведь его взгляд. Это он так смотрит на алкашей у подъезда.
– Но ты до сих пор ей не сказал.
Андрей глубоко вдохнул воздух и выдохнул.
– Как ты себе представляешь? Смс-ку написать или позвонить по WhatsApp? Дочь, привет, тут твоя мама умерла. Так? Не строй из себя взрослого, ты тупой малолетка. То, что ты с телками спишь, не дает тебе права так разговаривать с отцом. Пошел вон, я спать хочу.
Рома не сдвинулся с места.
– Ты еще и глухой? Проваливай!
– Не вымещай на мне свою злость. Никто не виноват, что так случилось.
Сын встал на здоровую ногу и потащил за собой ту, что была в гипсе.
– Она мертва. Ты ей больше не нужен. Но оглянись вокруг, ты нужен живым людям.
Рома вышел из спальни, оставив его одного.
***
Рома доковылял до спальни мамы. Кровать собрана, комната убрана. Домработница уже приходила, но не хотела отвлекать их от горя. Тихонько убралась и ушла – очень похоже на эту милую женщину.
Парень плюхнулся на кровать, а затем лег на спину. Мама. Сколько пережила эта хрупкая женщина! Столько лет борьбы за жизнь, а в самом конце сдалась и не выдержала.
А кто бы выдержал? Рома не уверен, что и половину пути прошел бы. Скорее плюнул бы и выбросился из окна. Кому нужна такая жизнь? Лежать и надеяться, что умрешь и перестанешь мучиться.
Мама. Рома попытался вспомнить ее до болезни. Тихая, скромная. Бросила все ради карьеры мужа. А что получила взамен?
Он не плакал. Все слезы будто остались в больничной палате, где система показала, что сердце у его матери остановилось. У его родной, любимой и единственной матери. У человека, который все детство внушал ему, что он сильный, волевой, что справится с любой бедой. А вот с этой как справиться, мама? Что делать? Как пережить твою смерть?
Он лежал на спине и смотрел в потолок. Что будет дальше? Папа захочет оставаться в этом богом забытом месте? Или он вернется в Европу? Какие планы? Они никогда их не обсуждали. Да что скрывать, они никогда не были полноценной семьей. Рома с детства чувствовал некую неприязнь к себе со стороны отца. Мама отрицала, находила сотни оправданий, но он все видел. И холодное отношение, и постоянное недовольство, и пренебрежение. К Василисе папа относился иначе. Она была его принцессой. Он приходил с работы уставшим, но обязательно шел к ней, читал сказку и укладывал спать. Если получалось прийти пораньше, то и мыл ребенка тоже он.
А с Ромой такое было? Мама говорила, что отец никогда ей не помогал с ним. Но и тут было оправдание – он уставал. Сильно уставал на работе, пытался доказать коллегам, чего он стоит, что его не зря пригласили из России.
Какое бы сейчас мама нашла объяснение его поступкам? Он так горюет? Переживает таким образом боль, называя его тупым малолеткой? Что сейчас происходит с отцом?
Рома сам не заметил, как начал погружаться в сон. Он ночью толком не спал. Вернулся домой поздно, еще на кухне убирал разбитые осколки – все, что осталось от рюмки.
Парень уснул. Во сне ему было снова шесть лет. Он шел с мамой из французской школы домой, рассказывал ей, как прошел его первый день. Мальчик был впечатлен тем, что теперь придется каждый день ходить туда, делать уроки и даже сдавать экзамены.
Оксана слушала его с улыбкой на лице. Ее маленький мальчик постепенно становится мужчиной. Она присела на корточки и поправила лямки на его большом ранце.
– Ты теперь взрослый. И должен гордиться тем, что ходишь в эту школу. Не каждый мальчик может туда попасть.
Она поправила ему волосы, убрав челку назад – этот жест станет его привычкой. Оксана хотела поцеловать взрослого сына в щечку, но сдержалась и просто обняла.
– Ты вырастешь умным, сильным и добрым.
Тогда Рома не понимал, зачем ему быть добрым? Достаточно ума и силы, чтобы стать лучше остальных. Вот, как папа. Добрым он точно не был. Но говорить вслух такое мальчик не осмелился, видно, еще не стал сильным.
– Когда же я стану умным, сильным и добрым, мам? – спросил у нее Рома, возвращаясь из прошлого. Он будто видел со стороны мальчика и свою маму. Женщина обернулась на голос и вдруг стала бледной, сутулой, потухли глаза. Вот такой он видел маму последние годы. Такой она и ушла.
***
– Тебя что, грабят? – спросила Женя, выглядывая в окно такси. Дарина резко подняла голову и наконец оторвалась от телефона.
– Что?
И правда, зеленые ворота ее дачи были открыты, из двора слышался шум.
– Что за?..
Дарина выскочила из машины, на ходу хватая рюкзак.
Девушки решили приехать в субботу утром на дачу, чтобы продолжить начатый ремонт. Дарина понимала, что друзья Ромы вряд ли сегодня придут, хотя сами были не против помочь. Она еще утром попросила Женю пожертвовать своим выходным днем и съездить на дачу. Осталось не так много работы, возможно, они бы и одни управились.
Дарина не дождалась, когда Женя выползет из машины. Она уже зашла во двор, оглядываясь по сторонам.
– Ребята! Вы как тут оказались?
Перед ней стояли Антон, Никита, Стас и Паша.
– Здравствуйте. Да мы же не закончили в прошлый раз, вот решили заехать, чтобы не оставлять хвостов за собой, – пояснил Никита.
– А ключ? Рома дал?
Антон хотел что-то сказать, но Никита его опередил:
– Да-да, Рома. Он сам не смог приехать, сами понимаете, а мы вот выбрались.
Дарина радостно улыбалась. Мало того, что ребята такими хорошими оказались, но и Рома в такую страшную минуту о ней не забыл.
– Ну, тогда мы пойдем готовить обед, чтобы не мешать.
Парни одобрительно загудели и занялись своими делами.
***
Рома весь день провел в комнате матери. Андрея полностью игнорировал, даже когда тот справился с похмельем и заказал еду на дом, он отказался выходить на кухню.
Андрей открыл банку пива, выпил половину одним глотком и сел за стол. Роллы заманчиво пахли, а живот во всю урчал. Но он не успел приступить к еде, как в дверь позвонили. Поняв, что Рома даже не пытается доковылять до входной двери, он сам поднялся и прошел по коридору. На пороге стояла Юля, двоюродная сестра Оксаны.
– Совсем не ожидал тебя увидеть.
– Что удивительного, Андрей? Моя сестра умерла, я только сегодня утром об этом случайно узнала.
– Видимо, Оксане нужно было умереть, чтобы о ней вспомнила сестра… – пробурчал он себе под нос, закрывая за гостьей дверь.
– Ну, где Рома? Где Эвелина?
– Рома в спальне мамы, а Эвелина на съемках, наверно. Ну, если ты про Бледанс.
Юля с удивлением посмотрела на него.
– Обидно, когда человек не понимает сарказма, а ты старался. Нет у нас никого по имени Эвелина. Если ты про нашу дочь, то ее Василиса зовут.
– Ой, ну подумаешь, перепутала. Назвали чудным именем, а остальным страдать и запоминать, – ответила сестра Оксаны, оглядываясь по сторонам.
– Извини за доставленные неудобства. Что пришла-то?
Андрей достал еще одну тарелку, поставил на стол и наконец начал есть. Юля все еще стояла в дверях кухни.
– Если ты ждешь особого приглашения, скажу сразу, – его не будет. Либо садись и ешь, либо говори, что пришла и уходи.
– Ты никогда не отличался гостеприимством, – Юля в это время уже разглядывала кухонную мебель.
Андрей перестал обращать на нее внимания, представив ее назойливой мухой. Немного поев, он отложил палочки и выпил воды прямо из графина. Юля брезгливо скривила лицо, увидев это.
– Еще осталось рыгнуть и почесать яйца.
– Ну, такого удовольствия я тебе не доставлю.
Юля с отвращением присела на стул.
– В общем, Оксаны не стало. А ты знаешь, что это квартира была записана на нее.
– Допустим, я в курсе. Дальше что?
– А то, что в завещании ее родителей сказано, что квартира переходит мне, если с Оксаной что-то случится.
Андрей откинулся на спинку стула. Теперь стало ясно, почему объявилась эта милая родственница.
– Бумаги покажи.
Юля, видимо, была готова. Она тут же залезла в сумку и протянула ему документ, в котором действительно сказано, что родители Оксаны завещали эту квартиру Юле в случае смерти их дочери. «Хороши родители, ничего не скажешь. Уже тогда чувствовали, что с их дочкой что-то случится», – ухмыльнулся он.
Родители Оксаны были против их брака. Парень из неблагополучной семьи, а их Оксана – умница и красавица. Когда Андрей окончил университет с красным дипломом, получил место в престижной западной компании, родители Оксаны все еще называли его сыном алкоголика и бомжа. Другое дело их Оксана – аристократические корни, прекрасная родословная, никто даже крышку из-под водки не нюхал ни разу. Ну, просто идеальная семейка.
А вот когда Оксана впервые отправила им значительную сумму денег, родители Андрей вдруг стал их любимым зятем. Они везде и всегда о нем рассказывали, будто он – их сын. А Андрею этот парад лицемерия точно был не по душе. Он все равно разрешал жене помогать родителям, которые, к слову, уволились и занялись домашними делами – отец весь день валялся на диване, а мать тратила присланные деньги в магазинах.
Андрей ничего не сказал даже тогда, когда Оксана вдруг решила подарить родителям дачу, чтобы те проводили больше времени на свежем воздухе. Но купить ничего не успели, пришла весть, что они погибли – ехали с очередных посиделок у друзей, слегка выпивший отец не справился с управлением, и машина вылетела в кювет. Оба умерли прямо на месте до приезда скорой помощи.
Оксана, конечно, горевала. Тут еще и дочка родилась, она совсем поникла. И так тихая жена с каждым днем превращалась в овоща. На похороны поехала совсем одна, младшую брать не захотела, а Рома сам отказался. Уже тогда у пацана был характер, он прекрасно видел равнодушное отношение.
«А молодцы старики, знали как отблагодарить любимого зятя», – подумал Андрей, перечитывая абзац про квартиру.
– Не переживай, вам дядя Ваня оставил свой гараж. Жаль, он не знал, что его снесут.
Андрей бросил в нее бумаги. Как ему хотелось спустить ее по лестнице вниз, но он сдерживался.
– Понял. Мы съедем в понедельник.
– Да нет, ты что. Живите. Мне квартира в этом сраном районе не нужна. Просто дай мне 15 миллионов и живите дальше, – с ехидной улыбкой ответила она.
– Хорошо, в понедельник оформим сделку. Свободна.
– В субботу агентство тоже работает. Я уже договорилась, переоденься и поехали, – Юля спешно положила бумаги в сумку.
– Ты в курсе, что похороны только завтра?
– И что? У тебя же есть свидетельство о смерти.
Андрей сделал глубокий вдох.
– Пошла вон.
– Но-но, Андрей, где же твои французские манеры?
– Пошла нах*й – вот тебе мои русские манеры. Или тебя с балкона скинуть? – повысил он голос.
Сестра Оксаны не заставила себя уговаривать, встала со стула и пошла по коридору. По дороге она сбила с комода рамку с фотографией семьи, та упала на пол и разбилась.
– На счастье, – сквозь зубы процедила она и спешно вышла из квартиры.
Андрей поднял с пола рамку и собрался подмести осколки, как услышал:
– Пап, это что было? – Рома, хромая, вышел из спальни.
– Это? Это были родственники твоей мамы. Благородные аристократы.
– Я слышал ваш разговор, просто не хотел выходить. Так ты реально хочешь купить эту квартиру? Ты же не хотел тут жить? Может, лучше вернемся?
– Мы вернемся, обязательно. Но позже. Пока тут поживем.
Рома снова вернулся в кровать.
***
– Женя, может, мне ему позвонить?
Девушки сидели вечером за столом на кухне и пили чай. Они уже покормили парней и отпустили их домой. Сами решили остаться с ночевкой.
– Думаешь, он сейчас в состоянии говорить? Все-таки такое горе…
– Ну да, ты права. Вчера его даже дома не было вечером. А Андрей пил в одиночестве.
Женя отпила от кружки.
– А ты откуда знаешь про Андрея?
Дарина еще не рассказывала подруге о вчерашнем случае. Она особо и не хотела распространяться, но, как всегда, ее подвел собственный язык.
– Я вчера заходила…
– Ты с ума сошла? Ты же боишься этого Андрея! Зачем было идти туда?
– Я хотела увидеть Рому, соболезновать, поддержать.
– Понятно. Ну, я вижу, ты оттуда вышла живой.
По красному лицу Дарины Женя сразу поняла, что не совсем все так.
– Ну?
Дарина нехотя рассказала Жене, как провела вчерашний вечер. А потом показала смс-ки от Ромы, чтобы сменить тему, но подруга была неумолима.
– Ты, конечно, даешь. Тебя одну оставлять опасно! А если бы он что-то сделал с тобой?
– Женя, я, наверно, дура. Но мне кажется, он бы меня не обидел…
– Ты дура.
Тут разговор девушек прервало новое смс-сообщение.
– Рома?
Дарина кивнула и открыла сообщение.
«Привет. Как себя чувствуешь?»
«Привет, хорошо. Это я тебя должна спросить. Как ты?»
«Терпимо. Ребята все доделали?»
«Почти. Осталось совсем немного, мы уж сами справимся. Это ты их отправил?»
«Да, хотел, чтобы они закончили начатое».
– Не томи! Что пишет парнишка? – спросила Женя, ерзая на стуле.
– Хватит его так называть. А то я себя старушкой чувствую, будто совращаю малолетку.
Дарина повернула дисплей к подруге, та быстро прочитала сообщения.
– Ой, хочешь, я свалю, а ты его сюда позовешь?
– Ты с ума сошла? Нет. Пусть хоть пройдет время.
«Спасибо, я тебе очень благодарна»
«Долго отвечала. С кем-то еще переписываешься?»
«А ты ревнуешь?» – это сообщение уже написала Женя, отобрав телефон у Дарины.
«Есть такое»
– Женя! Отдай! Перестань ему отвечать!
«Не ревнуй, я только с тобой… переписываюсь»
– Да брось ты! Неужели, никогда не флиртовала?
***
Андрей убрал телефон в карман и вышел из подъезда. Ему надо было проветрить мозги. Разговор с сестрой Оксаны его, конечно, подкосил. После того, как эта стерва ушла, он позвонил своей сестре Тане. Она как раз занималась всеми вопросами похорон. Понимала, что брат сейчас не в состоянии что-то делать, решать. Конечно, все знали, что Оксана умрет. Но все равно столкнуться с таким горем никто не был готов.
Потому Таня была первой, кто узнал, что у Оксаны остановилось сердце. Андрей в первую очередь позвонил ей, а потом уже отправил машину за Ромой. В итоге они оба приехали одновременно. Рома любил тетю Таню, она была единственной родственницей, которая интересовалась их жизнью, всегда отправляла им подарки, хотя жила намного скромнее своего брата.
Именно Таня смогла успокоить Рому, когда в больнице у сына началась истерика. И именно Таня осталась с ним, когда Андрей поехал домой, не в силах больше оставаться в месте, которое забрало у него жену.
Любил он ее? Без сомнений он любил Оксану. Он был готов отдать свою жизнь в обмен на ее. Ему было больно видеть, как с каждым днем она – его родная и дорогая – гаснет. Ему было больно, но он оставался стальным. Дай волю эмоциям, и все лечение было бы бессмысленным.
Хотя, о каком смысле речь, если она все-таки умерла.
Да, конечно, Андрей ее любил. Но не был в нее влюблен. Она уже давно перестала быть его любимой женщиной, но оставалась любимым человеком. Буквально за месяц до того, как у Оксаны обнаружили рак, у них был серьезный разговор. Взрослые люди, они хотели без скандала и ругани развестись. Оксана хотела уехать в Россию к родителям, уверенная, что они ее ждут. А Андрей… он даже не знал, чего хочет. Это был период без желаний и цели. Работа есть, семья есть, что еще нужно?
В глубине души он знал, что ему нужно. Любимая женщина, которая бы вдохновляла и любила его. Оксана была замечательной мамой, аккуратной хозяйкой, но будто растеряла все свои эмоции. Она будто оставляла всю любовь в детской комнате, каждый раз приходя и ложась с ним в кровать. Секс был, но ему казалось, она просто ждала, когда все закончится.
И пока Андрей вынашивал идею развода, подбирал слова, было поздно. Врачи прогнозировали быстрое излечение, но все пошло не по сценарию. И вот Оксана умерла. Что ему делать? Он же не раз прокручивал в голове ход действий, представляя этот день.
Только вот сейчас, стоя у подъезда, он не мог вспомнить, что же там решил? Что он должен был сделать? Какие были планы?
Рома ему частично напомнил. Как-то он сказал сыну, что после смерти мамы вернется во Францию. Жить в России он не хотел, да и не видел смысла. Пока не видел. А что будет завтра?
Таня немного отрезвила его мысли. Завтра будут похороны, которые она организовала. А что делать дальше, он решит в понедельник.
Седьмая глава
Рома примерял перед зеркалом костюм, который принесла ему тетя Таня. Он хотел надеть то, в чем ходил на выпускной, но сестра Андрея настояла.
– Наденешь один раз и выкинешь. Не нужен тебе такой костюм, – объяснила она.
На гипс натянуть брюки не вышло. Но и тут Таня нашла выход – разрезала брючину сзади так, чтобы ткань закрывала гипс спереди. Выглядело неплохо – неплохо в той степени, в какой вообще можно выглядеть в такой ситуации.
Рома по привычке зачесал волосы назад. Челка уже отросла, все время лезла в глаза. Он так любил этот жест, настолько, что глаза зачесались от слез. Он не хотел плакать. Вряд ли мама будет рада, если и второй мужчина ее семьи потеряет контроль, будет плакать и пить. Он держался.
– Ты сможешь. Похороны пройдут, придумаешь, как жить дальше, – сказал он своему отражению.
Нет, возвращаться во Францию он не хотел. Во-первых, его совсем не тянуло в Европу, хотя при переезде он постоянно думал о том дне, когда соберет вещи и улетит обратно. Но сейчас у него были причины, по которым хотелось остаться.
Дарина. За все эти дни он особо и не думал о ней. Вот, что с ним сделало горе. Кто-то пьет, кто-то впадает в депрессию, а кто-то перестает думать о себе и своих чувствах. Он вот и перестал. Последний раз он видел ее в пятницу утром, когда как раз узнал о случившемся. Вроде прошло два дня, а будто огромная пропасть выросла между ними. И не только пропасть. Он сам вырос. Теперь он не двадцатилетний парень. Он – потерявший маму мужчина. Нужно думать о будущем, о своем месте в этом мире. О семье, возможно.
Тут в комнату вошла Таня.
– Ну, вроде, по размеру.
Он кивнул.
– Слушай, а расскажи мне, что с Андреем происходит? – спросила тетя, присаживаясь на его кровать.
– Я не знаю, мы не разговариваем.
Рома кинул беглый взгляд на сестру отца. Ей было сорок два года, но выглядела она всего на тридцать. Сколько раз девушки, видя ее фотографии в телефоне у парня, ревновали, принимая ее за любимую. Она и была любимой. Рома обожал свою тетю. Она будто возмещала ему ту любовь, которую должен был дарить отец. Внешне такие похожие, а характерами абсолютно разные. Тетя была ласковой, заботливой. Даже голос всегда был мягкий и успокаивающий. Даже когда она его пыталась воспитывать, он не мог обижаться на наказания или замечания.
– Как можно не разговаривать? Вы такие разные… Я порой даже думаю, что ты мой сын – настолько мы с тобой похожи по характеру.
– Ну, хоть что-то от папиной родни мне передалось, – улыбнулся он уголком губ.
Тетя Таня встала, подошла к нему. Она была с него ростом – единственная женщина, на которую он смотрел прямо, а не вниз.
– Тебе на самом деле очень много досталось от отца.
– Ну, да. Досталось конкретно. Например, его недовольство и вечно угрюмый вид. Кажется, кроме этого выражения лица я ничего больше не видел.
– Ой, ну не преувеличивай, еще скажи, что папа тебя не любит? – ласково произнесла она, поправляя пуговицы на пиджаке костюма.
– Тетя Таня, а он вообще кого-то любит? – вполне серьезно спросил он.
– Рома, ты уже большой мальчик. Поверь мне, если бы не любовь отца к вам, он бы и половины не добился того, что у него есть. Именно из любви к вам, своей семье, он не спал ночами, работал за гроши, чтобы поднять свою репутацию. Уж прости ему, что он не мог ходить с тобой на футбол, играть в гольф и кататься на квадрациклах. Прости ему, если он был груб или жесток с тобой. Видя, как разбалована сегодня молодежь, он понимал, что только так сможет воспитать в тебе мужчину. Того мужчину, в которого ты вырос.
Роме на секунду стало даже стыдно перед тетей, что он вдруг показался обиженным мальчиком. Но детские обиды выходили наружу.
– Я не спорю, что он всегда любил маму. Не спорю, что он любит Василису. Но ко мне…
– Иное отношение? Естественно! Ты сын – его продолжение. Он не мог позволить вырасти тебе разгильдяем и бездельником, как сыновья его коллег. Только за тот год у тех погибли трое сыновей. Думаешь, в драке за честь девушки? Или, может, они защищали страну? Нет, они нанюхались кокса и влетели в столб – моментальная смерть. Вот так живут они. А посмотри, как живешь ты.
– Ну, по-моему, просто у меня есть мозги…
– А откуда? Откуда в тебе это? Только ли от мамы?
– Мама многое сделала для меня, – снова включился обиженный мальчик.
– Конечно, дорогой. Конечно! Твоя мама была замечательной женщиной, настоящей мамой. Но одного воспитания мамы недостаточно. Поверь мне, потому что меня воспитывал тот же человек, чьи слова ты постоянно воспринимаешь в штыки. Он всегда был моим примером. Я гордилась и горжусь своим братом.
Рома отвел глаза и снова посмотрел на себя в зеркале. Что отрицать? С каждым годом он все больше и больше становился похож на своего отца. И даже в характера, манере держаться он иногда видел Андрея. Яблоко от яблони, как говорится…
Но он еще подростком поклялся, что не будет таким чёрствым и бессердечным. Он будет всерьез воспринимать обиды своих детей, сколько бы лет им не было. Он будет делать все, чтобы они ждали его возвращения домой, а не просто бурчали «привет» себе под нос, когда проходили мимо.
***
Таня смотрела на своего взрослого племянника и не видела ничего, кроме огромного комка обид. И все это тянется из детства. Ни ей ли знать, как важен этот период в жизни человека. Все комплексы, все страхи – все идет с рождения.
Казалось, они с братом должны были спиться и сдохнуть где-то под забором, как все их «друзья». Каждый год, начиная с 16 лет, она слышала, как умер один ее одноклассник, как спился другой, как одна из одноклассниц перерезала себе вены, а вторая повесилась на глазах у детей.
Нет, они с Андреем не утонули в пучине нищеты и грязи. Андрей, когда ему было 12 лет, устроился на первую свою работу. Он кормил сестру, маму, а остатки доедал сам, пока отец выносил из дома очередную безделушку. Таня подросла и тоже начала зарабатывать. А через четыре года они смогли снять комнатку в общежитии и съехать от тирана.
Мать сначала не хотела оставлять мужа, но когда он очередной раз избил ее до состояния, что она не могла дышать, дети силой увезли ее. А еще через год узнали, что их отец повесился. В деревне, в которой они жили, никто даже не удивился, там это привычное дело.
А еще через полгода умерла мама. Внезапная смерть.
Так Таня и Андрей остались совершенно одни. Скрывались как могли от органов опеки, ведь Андрею не было 18 лет.
Хорошо, в те годы особо не следили за сиротами. Это настоящее время, когда за жалобу от соседей могут лишить родительских прав. Люди выживали как могли. Им было плевать до соседских детей.
Дети выросли. Андрей ночами работал, а днем учился. Тане работать он запретил, нужно было, чтобы сестра полностью посвятила себя учебе.
Сейчас Таня сидела в зале на диване брата. Дальше вспоминать не хотелось. Но все то дерьмо, через которое прошел Андрей, конечно, не могло не оставить следа на его характере. А в итоге его собственный сын не верит в отцовскую любовь. Вот как не справедлива жизнь.
***
– Вот, где ты… Мы выезжаем через 5 минут, скажешь Роме? Он готов?
Андрей поправлял манжеты рубашки, вставил золотые запонки. Затем передумал и снял их. Как-то лучше без них в такой день.
Черный костюм, черная рубашка. Их купила Оксана, когда узнала, что этот день настанет. Заботливая жена была заботливой допоследней минуты своей жизни.
«У тебя умерла жена, а ты все не можешь выкинуть ее из головы… хоть из уважения к жене, мог бы..», – подумал он, но его мысли прервала Таня, сидевшая на диване.
– Андрей, поговори с Ромой.
– Он еще не готов? Нужна помощь с гипсом?
– Нужно помочь его душе.
Андрей не любит, когда сестра говорила такими пафосными загадками.
– Что на этот раз?
– Он думает, что ты его не любишь.
– О, Боже, Таня! Ну, ты же понимаешь, что сейчас не время выяснять отношения с сыном? У него переходный возраст, все в этот период считают, что родители не любят, – он сел рядом с сестрой.
– Андрей… его переходный возраст закончился лет так 5 назад. И он говорит именно о тебе. Он считает, что ты слишком строг с ним.
– А я должен сюсюкаться и в попу целовать?
– Андрей! Он твой ребенок.
– Нет, Таня. Он мой СЫН! – последнее он сказал слишком громко. Таня кивнула головой на спальню, где был Рома, призывая снизить тон. – Прости. Он мой сын, и я его воспитываю как сына.
– Если в детстве ты не получил отцовской любви…
– Замолчи! Не говори о нем!
Андрей подскочил с дивана. Он и слышать не мог о своем отце.
– Из-за этого ублюдка умерла мама! Из-за него чуть не умерла ты! Я не хочу о нем даже вспоминать.
– Но именно поэтому ты себя так ведешь!
– Как? Я бью Рому? Или тушу окурки о его задницу??? Таня! Не сравнивай меня с этим чудовищем!
Андрей не кричал, он уже орал. Его лицо покраснело, вены на шее вздулись, спина напряглась. Он не выдержал напряжения и треснул кулаком об дверь зала, от чего выбились доски и образовалась огромная дыра.
– Не сравнивай! Я не такой! Я не выкидываю сына в одних трусах на улицу! Я не тр*хаю соседскую бомжиху на его кровати и заставляю его смотреть на это! Я не он!
Андрей резко обернулся. В коридоре стоял Рома. Сын все слышал.
Он вытер мокрый от пота лоб тыльной рукавом пиджака, выпрямился и прошел в ванну. Там умыл лицо ледяной водой, снова задышал и остановил дрожь в руках. Именно так на него действовали воспоминания об отце.
– Нет, я не он. Никогда… никогда таким не был. И не буду.
***
– Это… это все правда было? – еле слышно спросил Рома, застывший в коридоре. Таня собирала с пола доски и щепки. Ее тоже потряхивало.
– Ты сам слышал.
Она принесла веник и савок, подмела около двери.
– Я не знал, что… все было настолько плохо. Мама рассказывала, что вам не сладко жилось, но такие кошмары я даже не мог представить.
Таня молча убирала за братом.
– Он, конечно, не такой, как дед… его отец.
– Рома! Прекрати! – одернула она его. Голос тети был уже не ласковым, а строгим и даже напоминал интонацию отца. Такой он ее видел впервые. – Ты хочешь быть взрослым мужчиной? Так будь им! Прости и отпусти свои детские обиды. Они беспочвенны. Или ты все еще думаешь, что у тебя было несчастное детство?
Таня вернулась на кухню и высыпала содержимое совка в мусорное ведро. Рома понял, что действительно перегнул, чем довел даже свою спокойную тетю. Может, это на самом деле детские обиды? Дети всегда преувеличивают.
В этот момент из ванной вышел Андрей. От былого состояния не было и следа – как всегда сдержанный, строгий, серьезный отец. Но Рома уже видел, что он не робот – тоже что-то чувствует, и ему тоже бывает больно.
– Мы опаздываем. Все готовы? Машина уже подъехала.
Рома снова бросил взгляд на тетю. Та не обладала даром быстрого успокоения. Она все еще была красной, растерянной и встревоженной.
– Да, я только сумку возьму. Дорогой, тебе костыли нужны? – голос был почти как прежде, но Рома все еще слышал нотки раздражения. Нет, они не были противоположностью – брат и сестра. Они были похожи, просто отец больше пострадал, защищая свою сестру.
– Да, не хочу быть никому обузой.
Он взял костыли, которые ему протянула тетя.
Машина привезла их на кладбище.
***
«Ты в порядке? Насколько это возможно…»
Дарина отправила сообщение и тут же пожалела. Шесть вечера, они, наверно, только вернулись с похорон. Девушка очень хотела его поддержать, узнать, как он. Но где-то в глубине души ей хотелось бы знать, как они оба. Андрей ведь тоже переживает страшное горе. И пусть он под воздействием алкоголя пытался к ней пристать. Она ему это уже мысленно простила, хоть он и не просил.
Она на самом деле переживала за их семью.
Девушка уже убрала телефон, решив, что сегодня вряд ли получит ответ, погладила рабочую форму. «Завтра понедельник. Все заново».
Тут дисплей загорелся.
«Держусь. Был тяжелый день»
«Ты всегда можешь рассчитывать на меня»
