Текст книги "Фригидная (СИ)"
Автор книги: Эмилия Грант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 7
Я вошла в пустую квартиру и, скинув туфли, прислонилась к косяку. Ноги гудели, спина разламывалась пополам, но все это было сущей ерундой по сравнению с тем, что творилось у меня в голове.
Час назад я согласилась на то, чтобы Леша Марков, парень из школы, которого я не видела столько лет, продавец резиновых членов, научил меня раскрыть свою сексуальность.
По этому поводу у меня было два главных вопроса:
Я совсем рехнулась?
Не пора бы мне провериться у психиатра?
Как будто у меня без этого мало проблем! Жених бросил, надо придумывать, как объяснить все друзьям, родне, сослуживцам… Надо искать новую квартиру – причем, непонятно, на какие шиши. Ведь моя бывшая комната у Светы с Таней занята, и тут либо новые соседи, либо добрую половину зарплаты на отдельную однушку. Во всей этой суматохе секс – последнее, что должно меня волновать. А я взяла и пообещала Леше, что все свободное от работы время буду посвящать нашим занятиям. Он собирался прийти ко мне домой прямо сейчас, потому как в кафе обсуждать подобные темы – как-то не комильфо, но не могу же я привести чужого парня в Сашину квартиру? Даже если он уехал в командировку. Да спать мы не будем, но все равно остается ощущение, что я делаю что-то запретное.
С другой стороны, представить себе, что через неделю я встречу Сашу в красивом белье, он обалдеет от неожиданности, и я займусь страстным и безумным сексом, наслаждаясь каждой секундой… Тогда бы и свадьбу не пришлось отменять, и квартиру искать, и, возможно, я стала бы гораздо счастливее, избавившись от тяжкого груза. Мне не пришлось бы ничего скрывать, придумывать уловки, чтобы откосить от секса… Моя личная сказка, которую описывают во всех моих любимых романах, воплотилась бы в жизнь.
Наверное, я чересчур мечтательная. Всегда верила в чудо. И сейчас какая-то часть меня верит в то, что именно Леша в состоянии это чудо сотворить, потому что я с детства помню: если кто и разбирается в сексе, так это Марков из одиннадцатого «Б».
Я прошла на кухню, чтобы сварить крепкий кофе и немного протрезветь, и на глаза сразу попался лист бумаги. Записка от Саши на столе.
«Юля!
Я уехал в командировку, тебя не дождался. Мне неудобно тебя об этом просить, но надеюсь, за эту неделю ты соберешь вещи и подыщешь новое жилье, чтобы, когда я вернулся, твоих вещей уже не было.
Давай не будем мучить друг друга и растягивать этот неприятный момент. Нам обоим это причинит только боль.
Надеюсь, ты правильно меня поймешь.
Саша»
Я скомкала ни в чем не повинную бумажку и швырнула в мусорное ведро. Что ж, посмотрим, как ты заговоришь через неделю. Нет, я уеду. Не буду унижаться и просить, чтобы ты позволил мне остаться. Я не буду ждать тебя в постели, чтобы манипулировать сексом.
Я съеду, но когда ты увидишь меня на работе, когда почувствуешь искры или что там исходит от сексуально активных женщин, вот тогда ты сам попросишь, чтобы я вернулась. И знаешь, что? Я еще подумаю.
В ту секунду мне как никогда хотелось стать роковой и соблазнительной. Эдакой обольстительницей, которая глотает мужиков пачками. Женщиной, за ночь с которой готовы продать душу. Я разозлилась. И уже точно знала: однажды я смогу стать такой. С помощью Леши или Джабраилова, через неделю или через полгода, но у меня получится. И я изо всех сил надеялась, что Марков меня не подведет.
Как мы и договаривались, я выпила кофе, стряхнула с себя туман трех коктейлей и в назначенное время, надев беспроводные наушники с микрофоном, набрала Лешу в скайпе.
– Люблю пунктуальных, – произносит он, и я вдруг замечаю, что у него приятный голос. С хрипотцой и какой-то чертовщинкой. Вроде бы говорит в микрофон, а ощущение такое, будто он мне в шею дышит. – Ты готова?
– Да.
– Расслабилась? Дома никого? – интимным полушепотом донимает он.
– Абсолютно.
– Отлично, – Леша звучит так, будто наелся пирожных. – Что на тебе надето?
– Это что, секс по телефону? – я моментально напрягаюсь, уши горят от чувства дикой неловкости. Хочется перевести все в шутку, лишь бы поскорее закончилось.
– Это первый урок, и я бы тебе посоветовал не саботировать, – следует ответ. – Подойди к зеркалу. У тебя есть такое большое, в полный рост?
– Ну да, на шкафу в спальне, – о мебели разговаривать куда проще.
– Вот иди туда, включи свет и подойди к зеркалу, – командует мой новоиспеченный гуру. – Готово? А теперь расскажи, что ты видишь.
– Ну… Ничего такого, что ты сегодня не видел. Деловой костюм, белая блузка…
– Давай это исправим. Твой скафандр-антисекс оставим для офиса. Снимай пиджак, долой блузку.
Я послушно следую указаниям, а из наушника раздается нетерпеливое фырканье наставника.
– Ну? Ты скоро? – интересуется он.
– Погоди, надо же в шкаф повесить… Блузка шелковая, ее потом гладить…
– Ты перед сексом тоже так делаешь?
– А что, мятая одежда – признак страсти?
– Вот, что я тебе скажу, Кравцова. Если ты так и будешь забивать голову мыслями об одежде, для удовольствия не останется места. У тебя есть что-то сменное на завтра?
– Да, но…
– Тогда так: я хочу, чтобы ты все кинула на стул. Куда угодно. Повесишь потом.
– Угу, – аккуратно, стараясь не стучать вешалками, я все же пытаюсь убрать блузку в шкаф, но Марков, по ходу, где-то не хило прокачался в экстрасенсорике. Потому что стоит мне потянуться к штанге, он мгновенно рявкает:
– На стул, я сказал!
– Откуда ты?..
– На стул!
– Ладно, ладно… – бережно развешиваю любимую блузку на спинку стула. – Что дальше?
– Подойди к зеркалу. Смотри на себя. Тебе нравится, что ты видишь?
– Ну… В целом, неплохо.
– Проведи рукой по шее. Погладь себя, почувствуй, какими приятными могут быть прикосновения. Проведи по ключицам, плечам.
Я послушно выполняю все, что он говорит. Ощущения странные, непривычные. Я что, какой-то самовлюбленный нарцисс?
– Не зажимайся, Юль, – Леша будто чувствует мое состояние. – Твое тело заслуживает ласки. В этом нет ничего противоестественного. Каждому человеку необходимы тактильные ощущения, это снимает напряжение. Гладь себя и говори, что тебе нравится, а что нет.
– Ну… – мой голос срывается от неловкости. – По плечам довольно приятно… Знаешь, я пока не дотронулась, не думала, что они так напряжены.
– Прекрасно, – вкрадчиво подбадривает меня Марков. – Теперь прикоснись к груди. Через лифчик. Проведи пальцами, накрой ладонями. Это ведь красиво! Нет ничего красивее женской груди, а у тебя она просто идеальная. Сожми немного. Пробуй, пойми, как ты хочешь, чтобы ее касались: более грубо или едва заметно…
– Мне нравится… Снизу… – я не могу даже нормально собирать слова в предложения.
– Тогда погладь снизу. Не торопись, у нас полно времени. Сними лифчик и брось его на пол, он нам не нужен. Что ты видишь?
– Грудь, – избавившись от бюстгальтера, шепнула я.
– Посмотри, как ты хороша! Твое тело – совершенно. Нагнись, покачай грудью. Откинься назад, повернись боком… Ты видишь? Неважно, в какой ты позе, каждая соблазнительна по-своему.
Мне не верится, что я это делаю. Стою перед зеркалом полуголая, трогаю свою грудь. Мало того – разговариваю при этом с мужчиной. Внутри закипает целое месиво самых разных чувств. Это и стыд, и неудобство, и страх, что кто-то об этом узнает. Я непроизвольно оглядываюсь на дверь: вроде и знаю, что никого нет дома и быть не должно, но одна мысль о том, что Саша или его родители вдруг зайдут и застанут меня в таком виде, пугает до чертиков. И вместе с тем где-то в глубине моего мозга зарождается нечто новое. Запретно-приятное.
– О чем ты думаешь? – спрашивает Леша, и я понимаю, что пауза затянулась.
– О том, что левая грудь немного ниже…
– Врешь, – без колебаний перебивает Леша. – Правило номер один: никакой лжи. Говори все, как есть, даже если это кажется тебе неправильным или некрасивым.
– Мне кажется, что кто-то может войти.
– Окей, допустим. И что он подумает?
– Что я извращенка.
– Потому что ласкаешь себя? – Леша терпеливо вздыхает. – Смотри на свое отражение, прямо в глаза. И слушай. Ты – это твое тело. Его создала природа. Вот именно таким. В нем заложены эрогенные зоны, если бы это был противоестественно, тебе бы не было сейчас приятно к ним прикасаться. Понимаешь? Это не что-то постыдное, наоборот. Это самое нормальное, самое естественное, что может быть. Ты хоть раз слышала, чтобы кто-нибудь назвал художника или скульптора извращенцем?
– Нет.
– Вот именно. Люди тысячами ходят в музеи и любуются обнаженной натурой. Потому что она прекрасна. Смотри на себя, Юля. Ты бы хотела заняться любовью с собой?
– Как это?
– Ну, представь, что в комнате твой клон. Вторая ты. Ты бы разве не хотела сказать себе, что ты соблазнительна? Что у тебя мягкая грудь? Обнять себя? Погладить?
Не знаю, почему, но к глазам вдруг подступают слезы. Мне так хотелось это услышать и одновременно сказать… Я будто бы истосковалась по этим словам, а они так были мне нужны все это время.
– Ну же, скажи это себе.
– Я… В смысле, ты… Красивая, – обращаюсь к отражению в зеркале, и по спине бегут мурашки, плакать хочется еще сильнее.
– Ты сексуальная, – подсказывает Леша. – Я хочу тебя.
– Ты – меня? – переспрашиваю удивленно.
– Мы не обо мне сейчас. Ты себе это должна сказать. Ну же, Юля!
– Ты – сексуальная.
– Умница. А теперь продолжай гладить грудь. Закрой глаза, доверься ощущениям. Тебе нравится?
– Да… – выдыхаю я, и с трудом узнаю собственный голос: он звучит гортанно и возбужденно.
– Прикоснись к соскам. Сожми немного, подкрути. Пусть они напрягутся.
– Есть…
– Красавица моя. Теперь погладь их раскрытой ладонью. Что ты чувствуешь?
– Они… Как маленькие шишечки…
– Вот так, – полушепотом произносит Леша, и от его хрипотцы соски становятся еще тверже, словно он обжег их своим дыханием. – А теперь посмотри на себя. Ты видишь, что твое тело просыпается? Грудь налилась, она требует еще ласки.
– Да… – затуманенным взором окидываю свое тело: в зеркале будто другая женщина. Взгляд с поволокой, раскрасневшиеся щеки, грудь порозовела, а соски бесстыже торчат вверх, как ягодки на пирожных.
– Снимай брюки, – командует Леша, и на сей раз я даже не вспоминаю про шкаф, отбрасываю одежду на пол. – Продолжай гладить себя ниже. Живот, трусики.
Теперь все это точно смахивает на секс по телефону, но я уже не могу сопротивляться странной тяге. Я будто бы занимаюсь любовью с Лешей – и в то же время с собой, и меня охватывает любопытство. Мне интересно, какие еще ощущения я могу испытать. Неужели я все же доведу себя до оргазма?
– Ну как? – интересуется мой репетитор по сексуальным премудростям. – Хороша?
– А то, – осмелев, признаюсь я.
– Вот это я понимаю, – из наушника доносится гортанный смешок. – Ты хоть догадываешься, что сейчас любой отдал бы все, что угодно, лишь бы увидеть то, что видишь ты?
– Думаешь?
– Если бы я не внес всю наличность на предоплату за квартиру, то сам предложил бы тебе внушительную сумму, – даже не видя Лешиного лица, я чувствую, что он улыбается.
– Обойдешься, – смеюсь я, и остатки напряжения выходят вместе со смехом. Мне вдруг становится легко и спокойно.
– И то правда. К тому же, воображение у меня работает, как надо. Ты сейчас стоишь перед зеркалом, возбужденная, в одних только белых трусиках…
– Откуда ты знаешь, что они белые?
– Магия, – парирует Марков. – Снимешь их или струсишь?
– Сниму, – решительно выдаю я и, облизнув пересохшие губы, избавляюсь от последнего предмета белья.
– Если бы я был импотентом, то вылечился бы прямо сию секунду, – хрипло признается Леша.
Я не знаю, как это комментировать, поэтому просто молча разглядываю свое отражение. Если честно, мне даже нравится знать, что я возбуждаю его. И это странно, ведь Саша хотел меня десятки раз, но тогда я воспринимала это как должное. Даже хотела, чтобы он перестал уже думать о сексе. А вот теперь я знаю, что вызываю у мужчины эротические фантазии, и стыдно признаться, но это меня заводит.
– Я хочу, чтобы ты рассмотрела себя целиком. У тебя есть рядом табуретка или что-то такое?
– Диван… За спиной… – дыхание прерывается, а в груди разливается приятный жар.
– Садись на него, Юль, – он называет мое имя, а у меня дрожат коленки. Никогда прежде не испытывала ничего подобного. – И разведи ноги в стороны.
– Зачем?
– Никаких вопросов. Просто сделай и посмотри на себя.
Я послушно сажусь, как он просит, и наблюдаю в зеркале эту развратную позу. Я будто выставляю себя напоказ, мне немного не по себе, но остановиться я отчего-то уже не могу.
– Ты смущаешься?
– Не знаю… Может быть… – неуверенно шепчу я.
– Прикоснись к себе. Ты знаешь, что главная проблема многих женщин в том, что они утратили контакт со своим телом? У мужчин все иначе. Мальчики с детства постоянно контактируют с пенисом. Мы держим его в руках, когда писаем, и как-то принято считать, что это нормально. А девочке трогать себя почему-то не разрешают. И это большая ошибка. Ты должна понять сама, что тебе нравится. Прислушаться к ощущениям, почувствовать, что тебе приятно, а что нет. Ты часто мастурбируешь?
– Нет.
– Ты вообще когда-нибудь доводила себя до оргазма?
– Нет, но… Во сне как-то было пару раз. Давно.
– Почему, Юль? Почему ты этого не делала?
– Ну… В подростковом возрасте… Мне ведь пришлось бы исповедоваться потом, рассказывать священнику…
– Ясно, – коротко отозвался Леша и выругался. – Большое спасибо твоей маме. Послушай, ты видишь себя такой, какой тебя создал Бог. Дал бы он тебе клитор, если бы не хотел, чтобы тебе было хорошо?
– Ну, это все для семейной жизни…
– Окей, а откуда твой муж должен знать, как сделать тебе приятно, если ты сама не знаешь, что тебе нравится?
– Не знаю…
– Мужчины – не телепаты, Юль. Он ведь пытался довести тебя до оргазма?
– Да.
– Руками?
– И языком тоже…
– И что ты чувствовала?
– Это как-то… – я прерывисто вздыхаю, отталкивая неприятные воспоминания. – Стыдно и негигиенично.
– То, что ты сейчас видишь, – некрасиво? – напирает Леша. – Ты видишь что-то отвратительное или грязное?
– Нет.
– Вот именно. Ты видишь красивое женское тело. И мужчина это тоже видит. Поверь, ласкать девушку языком – чуть ли не круче, чем когда она тебя ласкает. Дарить оргазм так же приятно, как его получать. А ты лишила этого своего парня, потому что сама не смогла разобраться, как устроены твои эрогенные зоны.
– Ты меня обвиняешь? – я не выдержу еще одной головомойки, Саши мне хватило сполна.
– Нет. Я указываю тебе на ошибки, которые надо исправить, – поясняет Марков. – Прикоснись к вагине, ну же. Какая она?
– Теплая, гладкая…
– Приятная?
– Да.
– Смотри на себя. Трогай и запоминай. Тебе нравится проводить пальцем между губами?.. А если слегка похлопать – чувствуешь, как кровь приливает?
– Немного покалывает…
– Вот! Все у тебя работает, как надо. Ты чувствуешь влагу?
– Да… – я не могу оторвать взгляд от зеркала, происходящее в нем напоминает кино для взрослых. Поверить не могу, что я решилась на подобный развратный эксперимент.
– Легкими круговыми движениями массируй клитор, – Леша дышит тяжело, в унисон со мной. – Разве это плохо?
– Нет… Хорошо… – мне и правда хорошо. Соски потемнели, грудь поднимается и опускается, губы раскрылись, как створки раковины, обнажив поблескивающую сердцевину.
– Введи палец внутрь, – шепчет на ухо Леша.
– Но я не очень люблю, когда…
– Введи. Один палец.
Набрав в легкие побольше воздуха, я послушно ввожу в себя палец, готовая испытать неприятное давление, как во время секса. Однако боли нет. Напротив: внутри горячо и упруго, и даже кажется, что одного пальца мало.
– Больно?
– Нет… Нормально… – интересно, теперь он скажет ввести два пальца? Поможет мне найти точку G? Господи, неужели я и правда сейчас испытаю оргазм?
– Вот и чудненько, на сегодня все, – неожиданно изрекает Марков.
– Что?! – выдаю я, не в силах скрыть разочарование. – Уже? Разве мы не будем учиться… Ну, доводить дело до конца?
– Нет, кончать ты не будешь. Не сегодня, по крайней мере, – мой наставник неумолим. – И давай договоримся: до завтрашнего вечера ты больше не мастурбируешь. Никаких оргазмов, сейчас у нас другая задача.
– Какая? Разве мы не для этого начали эти занятия?
– Ты мне доверяешь или нет?
– Доверяю, но…
– Вот и молодец. Поэтому сейчас ты идешь, набираешь ванну с пеной и солью, отмокаешь – и ложишься спать. Ах, да. И по квартире ты ходишь голая, это понятно?
– Да.
– Славно. А завтра ты идешь на работу в юбке – и никаких трусиков. Будешь у меня привыкать к наготе. А вечером расскажешь, что и как, – никогда не думала, что Марков – такой безжалостный и бездушный тиран. – Спокойной ночи, Кравцова, приятных снов.
Глава 8
Приятных снов, как же.
Интересно, он знал, что так будет? Что я усну, извертевшись, как уж на сковородке, сжимая ноги изо всех сил? Что низ живота будет ныть от напряжения после вечерних упражнений?
А еще, хотелось бы мне знать, он как-то запланировал, что мне приснится? Я ведь не видела эротических снов с самого пубертата, а тут вдруг такие яркие картинки, такие живые ощущения, словно все происходило со мной наяву.
Мне снилось, что Леша привез меня в поле. Густая зеленая трава на многие километры вокруг. И рядом – река.
– Ты будешь привыкать ходить голой, – сказал Леша во сне, и я вдруг обнаружила, что вся моя одежда куда-то пропала.
Я шла по траве босиком, и она приятно щекотала лодыжки. Ветер обдувал тело, охлаждая и одновременно распаляя обнаженную грудь. Соски торчали, словно кто-то их выкручивал, и от возбуждения я бессовестно текла.
– Зайди в воду, – даже в моей подсознании Марков без конца командовал.
Вода оказалась теплой, и по спине побежали мурашки. Я зашла по колено, потом глубже, и лишь когда вода коснулась лобка, Леша велел остановиться. Волны то поднимались, лаская клитор, то отступали ниже, я хотела опустить руку, чтобы сбросить напряжение, но Леша мне не позволил. Он стоял напротив и наблюдал, как вода дразнит меня, комментировал все, что видел, без зазрения совести.
– Расставь ноги, впусти ее внутрь… – его глаза жадно блестели, а я едва держалась, чтобы не упасть.
Какое-то безумие! Я балансировала на грани, пока вдруг не услышала с другого берега громкий окрик:
– Юля! Юль, что ты делаешь?!
Это был Саша, и как только я узнала его, тут же проснулась и подскочила в холодном поту. Сердце трепыхалось в груди, как сумасшедшее, во рту пересохло, а между ног… На мгновение я даже испугалась, что описалась. Не помню, чтобы там когда-то было настолько мокро. По настоянию Леши я легла спать без белья, и теперь на простыне темнело влажное пятно.
Я проверила пальцем – смазка. Да, я, женщина, которая еще вчера считала себя фригидной, залила кровать от эротического сна.
Сюр какой-то! Что было в тех коктейлях? Как Леше это удалось? Я не вспоминала о существовании клитора уже давно, а тут вдруг он проснулся и то ли болит, то ли пульсирует, требуя внимания. И внутри все сжимается. Был бы здесь сейчас Саша, я бы, наверное, впервые в жизни согласилась на секс без неприязни.
Решив, что при таком прогрессе мне стоит и дальше слушаться наставника, и если он велел мне даже не пытаться кончить, то я должна держать руки выше пояса, я приняла душ и начала собираться на работу.
Эффект от возбуждающих картинок быстро улетучился, и его место занял привычный стыд.
В офис – без трусов.
Эта мысль вертелась в голове, пока я завтракала, красилась и укладывала волосы.
В офис. Блин. Без трусов.
Это вообще как?!
С одной стороны, я понимала, что обмануть Лешу не составит труда. Ну, надену я трусы – как он об этом узнает? Ведь не явится же ко мне на работу, чтобы проверить лично? Спросит потом по телефону – ну наплету что-то про необыкновенные ощущения. Хотя… Учитывая, что он умудрился так филигранно ловить меня на малейшей лжи… Может, он все-таки телепат?
С другой стороны, это был вызов. А у меня патологическая особенность: принимать вызовы и доказывать, что я могу, даже если для этого придется вывернуться наизнанку. Спасовать – значит собственноручно расписаться, что я неспособна исправиться. Что я трусиха, и работать над собой мне не под силу. Вот чисто теоретически: кто может догадаться, что на мне нет нижнего белья? Это ведь невозможно. У нас нет под полом вентиляторов, чтобы я встала такая посреди коридора, юбка взметнулась вверх, как у Мерилин Монро, и все сотрудники ахнули: ну и бесстыжая, эта Кравцова!
У меня есть отличная юбка-карандаш. Черная, узкая, из плотной ткани. Немного ниже колен. Саша говаривал, что я в ней похожа на училку, и даже предлагал как-то разыграть небольшую ролевушку. Тогда я отказалась, потому что вообще не понимала зачем вообще в кого-то играть в спальне. Вот постель, вот гениталии, давай быстрее, и будем уже спать. Сейчас же я задумалась: может, я и правда что-то упустила в этой жизни? Стоялая бы такая, притворно строгая, и командовала Маркову… В смысле, Саше, конечно. «Раздевайся, трогай себя». Ну, и все такое. Думаю, ему бы понравилось.
Собственно, эту юбку я и надела, чтобы скрыть отсутствие белья, но вот строгости и самоуверенности она мне не прибавила. Во-первых, я слишком долго думала о неприличных игрищах, во-вторых, мне стало казаться, что каждый встречный знает о моем маленьком секрете.
Это было невыносимо! Я каждой клеточкой ощущала наготу в интимной зоне. Сидела в метро и сходила с ума. Вот тот мужик напротив странно на меня смотрит. Он что, в курсе? Это как-то заметно? И почему у женщины, которая стоит у дверей, на лице написано осуждение?
Когда по дороге к офису кто-то прикоснулся сзади к моей спине, я чуть концы не отбросила от испуга.
– Юль, ты в порядке? – озадаченно поинтересовалась Люда, секретарша Дмитрия Сергеевича.
– А, это ты… – с облегчением выдохнула я: всего лишь Люда. Ни маньяков, ни священников, готовых предать меня анафеме.
– Перед свадьбой нервничаешь? – Люда с заговорщической ухмылкой ткнула меня в плечо. – Ох, и счастливая ты! Самого крутого мужика в офисе отхватила!
– Да уж… – стоило мне представить, как придется потом всем рассказывать об отмене свадьбы, настроение рухнуло до нуля. А если я не успею измениться? Или успею – но Саше будет уже все равно? Люда права: в нашем офисе он самый презентабельный. И как только стоит этим милым акулкам почуять, что он свободен, меня оттеснят, куда подальше, не успею я и глазом моргнуть. И в окружении готовых на все секретарш и торговых представительниц Саша забудет о том, что мы вообще когда-то собирались пожениться. И тогда получится, что я зря прошла через весь этот стыд, зря позорилась перед Лешей…
Забавно, но Вселенная будто специально собралась тыкать меня носом в мои глупости. Обычно я никуда не выхожу из бухгалтерии, сижу весь день за рабочим столом – иначе я бы и не согласилась явиться на службу без нижнего белья. И как назло именно сегодня моя непосредственная начальница, Галина Михайловна, с порога встретила меня предложением, от которого невозможно отказаться:
– Юленька, у меня сегодня в горле скребет, – и для пущего эффекта надсадно кашлянула. – Как бы не разболеться… На собрание акционеров сходи с отчетами, будь добра.
– Акционеры? – я похолодела, а колени чуть было не подогнулись. – Я?
– Господи, ну что такого? Да, циферки им раздашь, на вопросы ответишь. Чего ты нервничаешь, в самом-то деле, как в первый раз? У нас проблем никаких, второй квартал был на ура, они все будут довольные. Давай, сходишь – я тебя пораньше отпущу.
Я была близка к тому, чтобы симулировать туберкулез, проказу и аппендицит вместе взятые, лишь бы не выступать в таком виде. Собрание акционеров! Десять мужиков от сорока и старше, и все будут таращиться на меня. А в главной переговорке у нас освещение яркое и все поверхности глянцевые. Столы – стеклянные, на полу – черная плитка, которую тетки из клининга натирают так, что никаких зеркал не нужно.
Глупость, конечно, но вдруг получится, как в том анекдоте про поручика Ржевского? Я встану рядом с Дмитрием Сергеевичем, а он посмотрит на пол, на отражение моей промежности и такой на весь зал:
– Юленька, а вы сегодня ничего не забыли надеть?
Разложив отчеты по индивидуальным папкам, я на негнущихся ногах проковыляла в туалет и набрала Маркова.
– Что мне делать? – выдохнула я в трубку, заперевшись в дальней кабинке.
– С чем конкретно? – невозмутимо отозвался Леша. – Ты так залюбовалась зеркалом, что не смогла сегодня выйти из дома?
Конечно, ему все шуточки! Это ведь не он расхаживает перед своими покупателями, проветривая причиндалы! Я бы, может, тоже посмеялась, если бы сейчас не готова была в любую секунду потерять сознание от ужаса.
Сбивчиво, но доходчиво я обрисовала Маркову всю ситуацию.
– И как теперь быть? – спросила я. – Запасных трусов у меня в офисе нет. Черт бы подрал твои задания! У меня два варианта: либо я скажу, что у меня понос, либо сооружу трусы из малярного скотча. Потому что в таком виде я к акционерам не пойду.
– В каком таком виде, Кравцова? – спокойно парировал Леша, будто сам белье носил исключительно по праздникам. – Может, у тебя юбка прозрачная? Или такая легкая, что ты крутанешься перед акционерами, и все узрят твою попку? Зная тебя, я на пять косарей готов поспорить, что ты нацепила самую длинную, самую плотную и суровую из всех своих юбок.
– Это да, но все равно…
– А значит, – продолжил он, игнорируя мои сомнения, – никто ничего не заметит. Только ты будешь знать свой маленький секрет, и в этом нет ничего плохого. Так что да, у тебя два варианта: либо ты трусишь и продолжаешь жить со своим обетом безбрачия, либо ты пойдешь к своему долбанному начальству и презентуешь им отчеты прямо так.
– Господи, во что ты меня втянул... – я закатила глаза и схватилась за ручку двери.
– Пора раскрепощаться, Юля. Слышишь меня? Пора почувствовать свою женственность. Вот смотри: сколько у вас мужиков среди акционеров?
– Десять, – насторожилась я, не понимая, к чему он ведет. Если скажет мне со всеми перетрахаться, точно пошлю его, куда подальше!
– Почти наверняка там есть хоть кто-нибудь симпатичный, так? Это раньше богатые были жирными и лысыми, сейчас в тренде здоровый образ жизни, фитнес-клубы и правильное питание. Мужики следят за собой не хуже женщин.
– Ну… – я крепко призадумалась: по сути Леша был прав. Я никогда не смотрела на руководство с этой точки зрения, но сейчас вынуждена была признать, что неприятных среди всего совета было только двое. Дмитрий Сергеевич, действующий директор, и Николай Петрович, один из основателей компании. Тот разбогател еще в девяностых и до сих пор из своей родной эпохи не вышел. Поговаривали, что на телесах, упакованных в дорогие костюмы, красуются купола и что-то там про Родину-мать.
Остальные акционеры, несмотря на возраст, выглядели вполне себе приятно. Роман Викторович, к примеру, самый молодой из всех, в свои сорок отказался от кофеина и алкоголя, и на все встречи для него приносили индивидуальный фруктовый смузи, а костюм он умудрялся носить с кроссовками. На майское собрание даже приехал на велосипеде. Об этом недели две вдохновенно сплетничал женсовет.
– Вот выбери кого-то посимпатичнее, – наставлял меня по телефону Марков. – И представь, что ты так нарядилась для него. Как будто бы он сходит с ума по тебе, и только и думает, как бы поскорее всех выставить и раздеть тебя. Мы ведь теперь знаем с тобой: то, что он бы увидел, поистине совершенно.
– Но я не влюблена в Романа Викторовича… И у него есть жена…
– Юля-Юля, – вздохнул Леша. – Вот ты как маленькая! Для секса не нужна влюбленность. Видишь, ты уже выбрала себе цель, значит, думаешь об этом. Это просто фантазия, которая даст тебе вдохновение, необязательно воплощать ее в жизнь. Поверь: ни один мужчина не станет стыдить такую красотку, как ты, за отсутствие трусиков. Напротив: шепни ему, что ты сегодня без белья, и женат он, не женат – член подскочит в любом случае. Вот как у меня сейчас.
– Что?! – поясницу свело судорогой от ужаса.
– Да успокойся ты! – рассмеялся Леша. – Это физиология, никто не собирается нарушать наши условия. Просто запомни: ты для всех мужчин сейчас лакомый кусочек. Что это значит?
– Что надо было брать из дома шокер и перцовый баллончик?
– Вот вообще ни разу! Ты должна прочувствовать силу своей притягательности. Там соберутся акционеры, твое начальство, но по факту – ты можешь вертеть ими, как тебе вздумается! И я не про отпуск или прибавку к зарплате, нет. Пофантазируй о том, как бы он ублажал тебя, какие твои фантазии бы воплотил, лишь бы ты приподняла юбку. Побудь немного доминатрикс – внутри себя.
Леша отключился, оставив меня в растерянности. Все это звучало слишком странно, чтобы быть правдой. И я не собиралась следовать подобным советам, пока не услышала, что Марков возбужден. Эта информация подействовала на меня загадочным образом: испугавшись поначалу, я начала ощущать внутри приятное покалывание, будто по венам пустили слабые электрические импульсы.
Мысль о том, что я – соблазнительная, вызвала у меня незнакомый азарт, желание узнать, что же дальше. И это удивило меня, потому что раньше, когда Саша настаивал на сексе, я вроде как должна была чувствовать то же самое, но нет. Я знала, что должна выполнить долг, относилась к этому, как к обязанности, но ни разу не задумалась о том, как же это льстит – быть сексуальной и вызывать в ком-то желание.
Значит, пойти на собрание акционеров и представить, что они сходят по мне с ума и готовы встать на колени, лишь бы доставить мне удовольствие? Что ж, была не была.
