Текст книги "Напомни (СИ)"
Автор книги: Эмили Низбродская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
Снова опустился ей между ног. Она сжала мои волосы в кулак, когда я провёл языком по её складкам, неторопливо, аккуратно, затем облизал клитор.
– Кирилл, – произнесла Клэр, тяжело дыша, прижимаясь ко мне. – Так хорошо. Позволь мне кончить. Пожалуйста.
Черт, мое тело напряглось, ниже пояса словно огонь пылал. Мой член терся о ткань джинсов. Я почувствовал, как капля пота стекла по спине под футболкой.
Я больше не мог терпеть.
Не желание, а нужду в ней. Вновь обладая ею, я ощутил пламя в животе. Мысль, что Клэр во мне не нуждалась, отбросил. Независимо от того, признает она это или скроет, желание исходило от неё молниеносными разрядами.
Накрыв её ртом, начал посасывать, кусать, облизывать, после чего ввёл в неё язык, заставив её застонать.
– О, Боже, Кирилл, – Клэр запрокинула голову назад, темп её дыхания ускорился, тело задрожало. Я крепче обхватил её бёдра. Она мне чуть волосы не вырвала, когда кончила.
Я не стал дожидаться её возвращения с небес на Землю.
Отклонившись назад, присел на пятки, достал презерватив из бумажника. Прежде чем Клэр открыла глаза, я разорвал упаковку, надел резинку на себя и приблизился к ней. Мне хотелось оказаться внутри неё до того, как закончится оргазм. Дыша так же часто и тяжело, завёл руку за спину, схватил свою футболку, стянул её и бросил в сторону. Опершись одной рукой на землю, второй обхватил свой эрегированный член. Клэр приподнялась, обвила руками мою шею, поцеловала меня настойчиво.
Я провёл головкой по её клитору, отчего она содрогнулась против моих губ.
– Ляг обратно, – процедил сквозь сжатые зубы. – Ты мне нужна, прямо сейчас.
Откинувшись назад, Клэр шире раздвинула ноги. Я ввёл в неё головку своего члена. Затем обхватил за талию, удерживая её на месте, и вошёл полностью.
– Ах! – застонала она.
Закрыв глаза, тихо зарычал.
Продев руку под колено, положил ладонь ей на бедро, притянул максимально близко к себе.
– Кир, – её шёпот прозвучал так похотливо. Клэр полностью отдалась моменту, отчаянно желая все больше и больше. Запустив руку под джинсы, она схватила меня. Я поморщился, когда её ногти впились мне в спину. Мне это понравилось.
– Да, вот так, – выдохнул, быстро двигаясь в ней. – Дотронься до меня, Клэр.
Сжав пальцами мою плоть, Клэр затем провела ладонью вверх по спине, до затылка, и притянула мою голову, чтобы наши губы встретились. Она была неистова. Её язык скользнул по моей шее. Потом Клэр прикусила мочку моего уха. И в итоге глубоко поцеловала меня.
– Быстрее, Кирилл, – прошептала она мне на ухо. – Кончи жестко.
Отстранившись назад, продолжал поддерживать себя одной рукой, а второй сжал её грудь. Клэр обхватывала мои бёдра все сильнее с каждым толчком.
Её волосы рассыпались по холодной траве. Я завороженно наблюдал, как её тело приподнималось вверх и опускалось каждый раз, когда я входил в неё.
Она поглотила меня. Хоть и знал, что выживу без Клэр, просто не хотел этого. Я хотел видеть её в своей кровати, за обеденным столом, у себя на коленях, ходить с ней под руку везде и всюду каждый чертов день отныне.
Клэр – моя девочка. Я наконец-то понял, почему Андрей так нуждался в Аманде. Почему он причинял ей боль, когда думал, что не мог её любить.
Он просто хотел её.
Клэр посмотрела на меня, прикусив нижнюю губу. Её взгляд стал напряжённым. Ощутив, как её мышцы сжались вокруг моего члена, понял, что она вот-вот кончит.
– Останься со мной, – потребовал я, не сводя с неё глаз.
Она приглушенно постанывала от каждого толчка. Смотрела на меня с мольбой в изумрудных глазах. Я сжал челюсти.
Наконец, Клэр зажмурилась, вскрикнув, и я тоже последовал за ней. Её мышцы начали сокращаться вокруг меня. Резко войдя в неё ещё пару раз, кончил и рухнул вниз.
Я лежал, уткнувшись лбом Клэр в плечо. В парке было тихо, если не считать наших неровных вздохов.
Черт.
Я даже не хотел оглядываться, чтобы посмотреть, не застукал ли нас никто. Она кричала довольно громко. Мой пульс участился, и я почувствовал, как разгорячилась моя кожа.
Клэр повернула голову ко мне. Я приподнялся. Наши рты разделяли считанные сантиметры. Она разомкнула губы, глядя на меня умоляюще, с болью и наслаждением во взгляде.
Приняв приглашение, поцеловал её, обхватил голову руками, полностью накрыв Клэр своим телом.
Её губы изо всех сил прижались к моим, она углубила поцелуй.
– Кир, – Клэр вздрогнула, не отрываясь от моего рта. – Я…
– Шшш, – перебил я, вновь её целуя.
Остались вещи, которые нам предстояло обсудить. Но не сегодня.
Комментарий к
Вот она
========== Часть 18 ==========
Этой ночью я спал на диване в доме моего отца, потому что решил не давить на Клэр раньше времени. Нашей полуночной возни в парке было вполне достаточно, чтобы её спугнуть. Меня раздражала необходимость осторожничать с ней.
Я никогда так не заботился о других девушках и не мог понять, в ком дело – во мне или в Клэр. Мы с ней сошлись, будучи слишком юными. Может, она уничтожила меня для остальных женщин. Я не знал. И был не в настроении раздумывать, любил я её или нет.
В конечном счёте, пришёл к выводу, что пока просто не закончил с ней.
Поэтому отступил, не стал настаивать на том, чтобы мы разделили постель, решил предоставить ей возможность отдохнуть.
Аманда с Андреем уже были дома, когда мы с Клэр вернулись. Я их не видел, но судя по тихим звукам, доносившихся из их комнаты, мог с точностью сказать, что они не спали.
Прежде, чем пожелать Клэр спокойной ночи, неспешно её поцеловал.
Следующим утром меня разбудил Андрей.
– Эй, мы скоро собираемся выезжать, – предупредил он.
Я потёр глаза ладонями.
– Все проснулись? – спросил, сев.
Он бросил две спортивные сумки возле двери в фойе.
– Да, только Клэр уже уехала.
Опустив ноги с дивана на пол, упёрся локтями в колени.
– Что? – выпалил я, явно намекая взглядом, что будет лучше, если это окажется ложью.
– Похоже, она разбудила Макса рано утром, чтобы отремонтировать машину, – Андрей многозначительно посмотрел на меня. – Разумеется, на ремонт не потребовалось много времени, ведь ему пришлось лишь подсоединить обратно дроссельную заслонку. Клэр уже час в дороге, – он замолчал и уставился на меня в ожидании ответа, жуя жвачку.
– Невероятно, мать твою! – заорал я. Подхватив вазу с кофейного столика, запустил её через комнату. В результате она разбилась о противоположную стену.
Откинувшись назад на спинку коричневого дивана, раздраженно провёл ладонями по лицу.
Какого хрена?
– Что случилось? – спросил вышедший из-за угла Макс.
Запрокинув голову, закрыл глаза и сплёл руки на макушке.
– Ничего, – ответил Андрей. – Я сам разберусь.
Я не слышал, как ушёл Макс, но, когда опустил руки и открыл глаза, его уже не было. Андрей обогнул кофейный столик и сел в кресло.
– Она останется в Москве до конца выходных. Её мама прислала ей сообщение, сказала, что им надо встретиться, или типа того, – сообщил он.
От злости голову заволокло туманом, мешавшим думать.
Андрей сунул руку в карман толстовки, похоже, пытаясь выудить один из своих ключей.
– Мы уезжаем сейчас, – сказал он, продолжая поиски. – Навестим родителей. И у Аманды сегодня вечером гонка. Ты тоже должен приехать.
Я покачал головой, не глядя на него.
Он совсем спятил?
Андрей протянул мне ключ.
– От дома Аманды, – пояснил он. – Клэр ночует там. Папа Аманды отправляется в командировку. Я буду держать Аманду в нашей комнате у тебя дома. А ты разрули эту ситуацию.
Я снова покачал головой.
– Ни за что. С меня хватит.
Черт, Клэр вообще хоть что-нибудь ради меня делала? Это стало последней каплей. Если она не могла открыться и вести себя нормально, значит, она того не стоила.
Поднявшись, Андрей швырнул ключ мне в грудь.
– Приезжай, – распорядился он. – Разберись с этим дерьмом. Я хочу, чтобы мой друг вернулся.
– Нет, – повторил я. – Я не буду вновь за ней гоняться.
– Я рассказал всей школе про своего плюшевого медведя, чтобы вернуть Аманду, – Андрей посмотрел на меня хмуро. – Гонись. Упорней.
Но я не мог.
Клэр знала, что я её хотел. Должна знать, что небезразлична мне. Однако я ей не доверял. Она играла со мной, и я понятия не имел, почему.
Когда Клэр будет готова поговорить, она меня найдёт.
***
Клэр
– Папочка? – смотрю вверх. Я только что проснулась на больничной койке. Папа стоит надо мной в кремовом вязаном свитере и коричневой кожаной куртке. От него пахнет кофе.
Он окидывает мое тело взглядом, полным боли и измождения.
– Посмотри, что ты с собой сделала.
Мое лицо искажается, глаза заполняются слезами.
– Папочка, прости, – гортань сковывает от подступающих рыданий. Я смотрю на папу в надежде, что он меня обнимет.
Он мне нужен. Кроме него у меня никого не осталось.
Пустота. Одиночество. Я совершенно одна. У меня нет никого. Мамы нет. Она даже не звонит. Ребёнка нет. Инстинктивно кладу руки на живот, но чувствую лишь тупую пульсацию вместо любви.
В глазах жжёт. Я отворачиваюсь, начинаю плакать в тишине темной палаты.
Это не моя жизнь. Не так должно быть. Я не должна была полюбить Кирилла. Не должна была сломаться.
После аборта меня словно в болото засосало. Я не могла ходить. Не могла есть. Боль в груди только усиливалась. Я чувствовала постоянную усталость из-за беспокойства и горя. Где он? Пытался ли он связаться со мной? Думал ли обо мне?
Я не осознавала, как сильно люблю Кирилла, пока нас не разлучили.
Мама сказала, что это мимолетное увлечение. Детская влюблённость. Что я забуду. Но с каждым днём печаль и отчаяние утягивали меня все глубже. Я запустила учёбу. У меня не осталось друзей.
В итоге я наконец-то тайком вернулась в Москву, где убедилась, что жизнь Кирилла действительно не стояла на месте, как и говорила мама. Он не думал обо мне, совершенно. Его мысли занимала лишь девушка, голова которой в тот момент находилась у него между ног. Я выбежала из дома, запрыгнула в машину, украденную у отца. И вот я здесь, три дня спустя, с порезами на руках и острой болью в груди.
Я резко вздыхаю, замираю, когда папа сбрасывает с меня одеяло с простыней и швыряет их на пол.
– Папочка, что ты делаешь? – заметив его яростные зеленые глаза, начинаю плакать.
Он рывком поднимает меня с кровати, сжимая мой бицепс с такой силой, что кожу саднит.
– Ай, папочка! – вою я и хромаю, пока он тащит меня в ванную.
Создаётся такое ощущение, будто папа в любую минуту вырвет мне руку из сустава.
Что он делает?
Я наблюдаю, как папа закрывает слив в раковине, набирает воду. Пальцы его второй руки впиваются в мою плоть. Мое дыхание учащается.
Дёрнув меня ближе к себе, он кричит:
– Кто ты?
Слезы льются из глаз, я всхлипываю.
– Твоя дочь.
– Неправильный ответ, – обхватив заднюю поверхность шеи, папа окунает мою голову в раковину.
Нет!
Я судорожно вздыхаю, глотая воду. Упираюсь обеими руками в края раковины, сопротивляясь, но он слишком силён. Мотаю головой, ладони скользят, но у меня никак не получается высвободиться.
Вода заполняет нос. Я зажмуриваюсь, потому что глаза обжигает.
Внезапно папа поднимает меня.
– Папочка, перестань! – я кашляю, отплёвываясь. Вода стекает с моих спутанных прядей, подбородка.
Его громогласный голос пронзает пространство:
– Хочешь умереть, Клэр? – он снова злобно дергает меня за голову. – Поэтому ты так поступила, да?
– Нет.. – отвечаю поспешно, прежде чем папа окунает меня обратно, перекрывая доступ кислорода. Мне едва хватает времени подумать или подготовиться. Разум застилает чёрной пеленой. Я испускаю вопль под водой.
«Отец меня не убьёт», – говорю себе. Но мне больно. Внутренние поверхности запястий саднят. Кажется, раны опять кровоточат.
Он поднимает меня. Я тянусь назад, хватаю его за руку, рыдая.
– Кто ты? – гаркает папа в очередной раз.
– Твоя дочь! – мое тело трясётся от страха. – Папочка, хватит! Я твоя дочь!
Я плачу, дрожу. Перед моей ночной рубашки промок, вода течёт по ногам.
Он рычит у меня над ухом:
– Ты не моя дочь. Моя дочь не сдаётся. На дороге не было тормозных следов, Клэр. Ты врезалась в дерево намеренно!
Я качаю головой, сопротивляясь его хватке. Нет. Нет. Я врезалась не нарочно.
Во рту накапливается вязкая слюна. Я зажмуриваюсь, вспоминая о том, как покинула дом Кирилла, как пряталась в доме отца в окрестностях Питера. Я взяла одну из его машин, и… нет, я не пыталась врезаться в дерево.
Тело дрожит, боль пронизывает горло.
Я просто отпустила руль.
О, Боже.
Я жадно и как можно чаще дышу, плачу, поскуливая. Что, черт возьми, со мной случилось?
Спотыкаюсь, когда отец толкает меня спиной в стену рядом с раковиной. Не успеваю выпрямиться, как его ладонь с оглушительным шлепком ударяет меня по щеке. Я морщусь от жалящего ощущения, разлившегося по коже.
– Перестань! – гневно ору, несмотря на стоявшие в глазах слезы.
Папа хватает меня за плечи, снова прижимает к стене. Я вскрикиваю.
– Заставь меня, – бросает он с вызовом.
Мои кулаки врезаются ему в грудь, и я, приложив все свои силы, отталкиваю его.
– Хватит!
Сделав шаг назад, чтобы удержать равновесие, папа опять возвращается, обхватывает руками мою голову.
– Думаешь, я не чувствовал себя опустошенным, когда мать забрала тебя? – спрашивает он с горестным взглядом. – Проклятье, я каждую стену в доме проломил кулаками, Клэр. Но я стерпел. Потому что именно это мы и делаем. Мы терпеливо глотаем глыбы дерьма, которыми нас потчует жизнь, пока не выстроим внутри себя такую прочную стену, какую ничем не пробьёшь, – папин голос, прерываемый поверхностными вздохами, звучит тише, увереннее. – На это я рассчитывал. Я позвонил ей забрать тебя, потому что знал – эта шалава сделает тебя сильнее.
Сжимаю зубы, пытаясь остановить слезы, смотрю на него. Я люблю своего отца, но не могу любить его за то, что он позволил матери увезти меня. Полагаю, папа думает, будто таким образом он пытался спрятать меня от своих врагов. Сделала ли меня сильнее жизнь с матерью? Нет, конечно. Только взгляните, какая я сейчас: сломленная, лью слезы. Я не сильная.
– Нельзя сдаваться. Нельзя отступать! – орет папа. – У тебя будет другая любовь, другие дети, – яростно рычит он, тряся мою голову и глядя на меня пристально. – А теперь. Глотай. Боль! Глотай!
Вдох, выдох.
Вдох, выдох.
Лицо Кирилла всплывает в памяти. Я крепче сжимаю челюсти. Воспоминания о моей прерванной беременности врезаются в его образ. Мои зубы скрипят. Слышу голос матери. Язык пересыхает. Сглатываю огромный ком, застрявший в гортани, вместе с воспоминаниями обо всем, обо всех, и чувствую, как разум проясняется.
Прошлое до сих пор внутри меня. Словно тяжёлый груз.
Однако теперь оно утихло, похороненное в глубине живота.
Папа отпускает мою голову, проводит большим пальцем по щеке, берет за подбородок.
– Ну, кто ты? – настойчиво спрашивает он.
– Клэр Пирс.
– Где ты родилась?
Мой голос звучит спокойно.
– Бостон.
Отец отступает на шаг, предоставляя мне больше пространства.
– И чем ты хочешь заниматься в жизни?
Наконец-то смотрю на него, шепчу:
– Я хочу конструировать вещи.
Папа наклоняется, целует меня в лоб, затем смотрит в глаза.
– Что бы ни происходило на поверхности моря, это не потревожит спокойствия его глубин, – цитирует он Эндрю Харви. – Никто не может лишить тебя личности, Клэр. Никому не давай такой силы над собой.
Я не плакала с того дня, который почему-то внезапно мне вспомнился. Бывала близка к этому, но за два года не проронила ни слезинки.
Я подтянула успеваемость в школе, завела нескольких друзей, много смеялась.
Хотя простить не могла. Предательство ранит глубоко. Именно оно привело меня в город в июне.
Я просто не ожидала, что Кирилл будет по-прежнему оказывать на меня такое влияние.
Он хотел меня. Я это знала. Но почему? Что я сделала, чтобы заслужить его?
Кирилл был верен мне в шестнадцать. В этом я была абсолютно уверена. Я больше не могла винить его за то, что он искал развлечений, думая, будто я уехала по собственной воле.
Мне нужно рассказать ему о стольких вещах. Он имел право знать. А потом появилось чувство, что я рассказала слишком много.
Кириллу лучше без меня. Наши отношения начались неправильно. Нам некуда было расти. Он не знал меня, чем я интересовалась. Мы ничего не обсуждали.
Получив свою долю секса, Кирилл уходил. Не говоря уже о ребёнке. Если бы он узнал о беременности, то сбежал бы. Без сомнений. Кирилл не был готов к подобной ответственности. И я гадала о том, будет ли он когда-либо готов.
Комментарий к
Мне очень жаль
========== Часть 19 ==========
Клэр
Я открыла раздвижные двери и прошла в патио по каменным плитам.
– Сара?
Она не посмотрела на меня, а её низкий, тихий голос прозвучал не так приветливо, как при нашей последней встрече:
– Клэр.
Сняв очки, сунула их в задний карман.
– Сара, мне очень жаль.
Сара поджала губы.
– Разве?
Мне не пришлось пояснять ей, за что я извинилась. В этом доме ничего не ускользало от её внимания. Я знала, что ей известно о моей вине в этой кутерьме с разводом. Что Кирилла отослали в институт тоже по моей вине.
– Да, жаль, – уверила её. – Я не хотела, чтобы так получилось.
И это правда. Мне хотелось самой бросить Кирилла на сей раз, уязвить Игоря Незборецкого и мою мать, однако я не предполагала, что она станет столь усердно противиться разводу или что Кирилл попадёт под перекрестный огонь.
По правде говоря, о Саре я вообще не подумала.
Она выдохнула через нос и продолжила подметать с хмурым лицом.
– Эта стерва думает, что заберёт дом, – буркнула Сара. – Она заберёт дом, продаст весь интерьер и оставит его стоять мёртвым грузом.
Я подступила ближе.
– Не заберёт.
– Да все равно не важно, наверно, – перебила она с горечью в голосе. – Игорь предпочитает проводить время в городе или у Кэтрин, Кирилл тут тоже уже несколько месяцев не появлялся.
Я отвела взгляд. Мое лицо вспыхнуло от стыда.
Это моих рук дело.
В глазах начало щипать, поэтому я зажмурилась и сглотнула. Я все исправлю. Должна исправить. Мне не следовало возвращаться. У Кирилла все было хорошо. Они все были в порядке, пока не появилась я.
В этом доме когда-то кипела жизнь, гремели вечеринки, звучал смех. Сейчас он был пуст. Семья Сары, которую она любила, о которой заботилась, практически распалась. Все отдалились друг от друга. Последние три месяца Сара провела тут едва ли не в полном одиночестве. Из-за меня.
Я отступила, зная, что она не захочет слышать очередное извинение. Развернувшись, направилась к дверям.
– У тебя вещи остались в комнате, – сообщила Сара, и я обернулась. – И в подвале несколько коробок.
Что? Я ничего не оставляла в подвале.
– Коробок? – переспросила растерянно.
– Коробок, – повторила она, не глядя на меня.
***
Я просмотрела каждую коробку, найдя все, чего мне недоставало, и даже те вещи, о которых забыла. Скейтборды, постеры, бижутерию, книги.. практически все содержимое моей спальни, за исключением одежды.
Усевшись на пол по-индейски, окинула взглядом окружавшие меня предметы. Я чувствовала странное разобщение с девушкой, которой когда-то была, но в то же время радовалась тому, что вновь её обрела. Эти вещи являлись символом того периода, когда я перестала слушать других и стала прислушиваться к себе. Когда перестала быть такой, какой меня хотела видеть она, и просто стала собой.
Эти коробки олицетворяли Клэр Пирс, и они не были утеряны. Я закрыла глаза, сжав в руках плюшевого калана, подаренного папой после посещения океанариума, когда мне было семь.
– Кирилл.
Мои глаза распахнулись. Я увидела Сару у подножья лестницы.
Скрестив руки на груди, она тяжело вздохнула.
– Кирилл? – переспросила я. – Это он сделал?
– Он ненадолго слетел с катушек после твоего отъезда, – Сара оттолкнулась от стены и подошла ко мне. – Воровал у отца выпивку. Вечеринки, девушки… Он на стены лез несколько месяцев.
– Почему? – прошептала я.
Поглядев на меня, она улыбнулась одним уголком рта, словно признавая поражение.
– Игорь уж точно просто создан для своей работы. Кирилл и его друг Андрей на ушах стояли все лето после девятого класса. Однажды ночью он зашёл в твою комнату и увидел, что твоя мать опустошила её, чтобы сменить декор. Только она ничего не упаковала. Все выбросила.
Да, я об этом знала. Однако боль почему-то не растекалась по груди. Если она все выбросила, значит… Опустив взгляд, закрыла глаза, снова ощутив обжигающий эффект подступивших слез.
Нет. Пожалуйста, нет.
– Кирилл вышел на улицу, достал каждую мелочь из мусора, – тихий голос Сары обволок меня. В груди все содрогнулось. – Он разложил вещи по коробкам, сохранил их для тебя.
Подбородок задрожал, я покачала головой. Нет, нет, нет..
– Именно это делает Кирилла хорошим парнем, Клэр. Он подбирает осколки.
Мое самообладание рухнуло.
Слезы пролились из глаз. Я судорожно вздохнула, когда мое тело затряслось. Я не могла открыть глаза. Боль была невыносима.
Согнувшись пополам, стиснула в объятиях калана и опустила голову, рыдая.
Печаль и отчаяние вырвались на поверхность. Я хотела забрать обратно все, что наговорила ему. Каждый раз, когда сомневалась в нем. Все, что сделала ему.
Кирилл меня видел.
Кирилл меня помнил.
Комментарий к
Не хотела добавлять эту маленькую часть к предыдущей главе, потому что, все слова написанные в этой чертовой главе сильны и восхитительны.
========== Часть 20 ==========
Шесть часов спустя я сидела в спальне Аманды, закинув ноги на подлокотник кресла, стоявшего около балконных дверей, и смотрела на дерево, росшее во дворе.
Я практически не разговаривала, вернувшись сюда, а Аманда, будучи хорошим другом, не стала допытываться. Знаю, она беспокоилась, потому что избегала обсуждать Кирилла настолько явно, что он вполне бы мог стоять посреди комнаты собственной персоной. Интересно, разозлился ли Кирилл после того, как я сбежала утром?
Я потёрла глаза рукой. Никак не получалось отбросить мысли о нем.
Более того? Я не хотела их отбрасывать.
– Аманда? – окликнула я.
Она выглянула из-за дверцы своего шкафа, надевая чёрную толстовку.
– Если бы ты… предела Андрея, – произнесла я, запинаясь. – Не изменила, но утратила его доверие по какой-то причине. Что бы ты сделала, чтобы его вернуть?
Аманда сжала губы в тонкую линию, размышляя.
– С Андреем? Я бы пришла к нему голой, – она кивнула.
Я фыркнула со смеху и покачала головой. На большее меня не хватило.
– Или просто пришла, – продолжила Аманда. – Или поговорила с ним, или коснулась. Черт, да я бы могла только посмотреть на него, – она пожала плечами, одернув свою толстовку.
Я сомневалась, что обладала такого рода властью над Кириллом. Если Андрей предпочитал плоть, то Кирилл любил пудрить мозги.
Аманда присела на край кровати, обуваясь в чёрные кеды.
– Извини. Знаю, что я не лучший помощник в подобном вопросе, но Андрей оказывает на меня такое же сильное влияние, как и я на него. Мы многое пережили. На свете осталось мало поступков, за которые бы мы друг друга не простили.
Половина из того, что она сказала, верна для нас с Кириллом, однако я не заслужила его прощение. Что мне делать, черт возьми?
– Хотя, в случае с Кириллом? – Аманда улыбнулась, прекрасно зная, к чему я клонила. – Он ценит озорство. Возможно, придётся пустить в ход сексуальную смс-переписку.
Не сдержавшись, я засмеялась.
– Сексуальную переписку? Ты серьёзно?
– Эй, ты сама спросила.
Мда, спросила. И она, скорее всего, права. Такое Кирилла наверняка заинтересует.
Но секс по телефону? Ага, этому не бывать. Абсолютно не по моей части.
Я подняла взгляд, осознав, что Аманда по-прежнему смотрела на меня. Не дождавшись ответа, она приподняла брови и глубоко вздохнула.
– Ладно, хорошо… мой папа уже уехал в аэропорт. Просто напоминаю тебе, чтобы…
– Да, Аманда. Я не буду заниматься сексом по телефону сегодня вечером. Спасибо!
Она подняла руки вверх, утихомиривая меня.
– Я просто предупредила.
Я кивком указала на дверь, намекая, что ей пора.
– Повеселитесь хорошенько, и удачи тебе в гонке.
– Ты уверена, что не хочешь пойти?
Я улыбнулась одним уголком рта.
– Нет, сейчас мне нужно подумать. Не беспокойся обо мне. Ступай.
– Ладно, – сдавшись, Аманда поднялась. – Макс устраивает вечеринку завтра по соседству, можешь заглянуть, если захочешь.
Кивнув, подхватила с колен свой Киндл и притворилась, будто начала читать, когда она ушла. Я тарабанила пальцами по бедру, словно играла на пианино, понимая, что вечером мне будет не до чтения, судя по всему.
Мне не хотелось читать. Я хотела сделать что-нибудь. Маленький снежный ком снова и снова переворачивался у меня в животе, превращаясь в нечто большее, чем дольше я сидела.
Секси-переписка.
Кирилл заслужил что-то получше.
Хорошо, он заслужил это и что-нибудь получше.
Одно «Извини» казалось пустым. Я должна сказать больше, поведать больше, но не знала, как начать. Как рассказать человеку, что ты сторонилась его, толком не попрощавшись, в тайне перенесла аборт, затем в состоянии посттравматического стресса пыталась навредить себе, а теперь ещё и была ответственна за то, что он лишился дома? Что тут скажешь?
Что не даст ему сбежать от ходячей катастрофы вроде меня?
Я достала телефон, застрявший между спинкой и сиденьем кресла. Силой сдерживая дрожь в пальцах, начала печатать.
‘Я не знаю, что сказать.’
Нажав клавишу «Отправить», моментально зажмурилась и испустила жалкий вздох. Не знаю, что сказать? Серьёзно, Клэр?
Прошло пять минут, десять. Ничего. Может, он принимал душ. Может, оставил телефон в другой комнате. Может, Кирилл уже спал. С кем-то. С Анной, наверно.
У меня желудок свело.
Прошёл час. По-прежнему ничего.
Я ни строчки в книге не прочла. Небо уже почернело.
Отшвырнув Киндл, встала с кресла, начала наматывать круги по комнате.
Сглотнув ком в горле, схватила телефон.
Великолепно. Я опять писала ему сообщение, не получив ответа на первое. Подобно озабоченным, навязчивым девушкам, которые чертовски пугало мужчин.
‘Пожалуйста, Кирилл. Скажи что-нибудь…’
Прислонившись к стене с сотовым в руке, стала дёргать ногой вверх-вниз. Ещё двадцать минут, и снова ничего. Накрыв лицо ладонями, принялась делать глубокие вдохи.
Проглоти.
Вдох, выдох.
Вдох, выдох.
Когда опустила руки, глаза наполнились слезами от усталости.
Он не хотел слушать.
Кирилл сдался.
Я набрала последнее смс перед тем, как лечь в постель.
‘Я дрянь.’
Мой подбородок затрясся, однако я спокойно положила телефон на тумбочку и выключила светильник.
Забравшись под одеяло, посмотрела в сторону балкона и увидела, как лунный свет струился на клён. Я знала, что это дерево вдохновило татуировку Андрея, вот только Аманда никогда не делилась подробностями их истории. Сказала, что длинная и непростая, но их собственная.
Я была согласна с ней. Существовали детали, которые я бы не доверила никому, кроме Кирилла.
Сердце пропустило удар, когда раздался сигнал моего телефона. Я подскочила с кровати и схватила трубку.
Облегченно хохотнув, утёрла слезу со щеки.
‘Я слушаю.’
Каждая часть моего тела затрепетала, поэтому я написала первое, что пришло мне на ум.
‘Я скучаю по тебе.’
‘Почему?’ – ответил он.
Внезапно во рту стало суше, чем в пустыне.
Полагаю, Кирилл не позволит мне легко отделаться.
Пальцы буквально летали по клавиатуре. Сбивчиво или поэтично – не важно. Просто говори ему правду.
‘Я скучаю по ненависти к тебе. Она ощущалась приятней, чем любовь к кому бы то ни было.’
Это правда. Мать, папа, немногочисленные друзья – никто не заставлял меня чувствовать себя живой так, как он.
Прошла пара минут, но Кирилл не ответил. Может, он не понял, что я имела в виду. А может, всего-навсего пытался подобрать нужные слова.
‘Я ненормальная.’
Продолжай, Клэр.
Я вспомнила все, что Кирилл сказал мне перед зеркалом той ночью, поэтому открыла ему своё сердце.
‘Я скучаю по тому, как ты смотрел на меня сверху вниз. Скучаю по твоим губам по утрам.’
Он наконец-то ответил, поощряя меня: ‘Я слушаю.’
Стараясь сдержать улыбку, прикусила нижнюю губу. Может, Аманда была права насчёт эротической переписки в конечном итоге.
‘Я скучаю по твоей жажде. Скучаю по твоим прикосновениям. Они настоящие. И я хочу, чтобы ты оказался здесь.’
Ему потребовалось всего десять секунд на ответ.
‘Что бы я сделал с тобой, если бы был рядом сейчас?’
С неистовым потоком крови по телу мгновенно разлилось тепло. Боже, я хотела, чтобы он был здесь!
‘Ничего. Важно то, что я бы сделала с тобой..’
Подогнув колени, положила телефон на бёдра и прикрыла ладонями своё лицо, пылавшее от радости и стыда. Уверена, мои щёки залились пунцовой краской.
Когда вновь раздался звуковой сигнал, едва не уронила сотовый дважды, пытаясь взять его в руки.
‘Какого хрена?! Не останавливайся!’ – написал Кирилл, и я не смогла сдержать смех.
Было приятно, и ему нравилось. У меня получится.
Я стала дразнить его: ‘Мне хочется, чтобы ты лежал в моей кровати обнаженный. Хочется забраться под простыни с головой, коснуться тебя своим языком, ощутить твой вкус.’
‘Что на тебе будет надето?’ – спросил он.
Кириллу нравилось, когда я носила пижамы. Он сказал об этом однажды. Я одолжила у Аманды приталенную бейсбольную футболку и шорты. Не шикарное нижнее белье, конечно, однако Кирилл в любом случае не смог бы держать руки при себе.
‘Можешь собственными глазами увидеть, если хочешь. Я всего лишь в нескольких часов езды от тебя.’
Его ответное смс пришло в считанные секунды.
‘Я буду у тебя через три часа.’
Я громко расхохоталась в пустой комнате. Разумеется, он не побоится рискнуть жизнью, гоня на бешеной скорости, лишь бы заняться сексом.
Покачав головой, широко улыбнулась.
‘Постараюсь не трогать себя, пока ты не приедешь.’
‘Проклятье, Клэр!’
Рухнув обратно на кровать, засмеялась. Счастье буквально из моих пор сочилось.
Комментарий к
Не могу дождаться того момента, когда он приедет к ней!
========== Часть 21 ==========
Я сидела думала, и пока мы не подошли к финалу истории (не важно когда он будет), хотела узнать! Какие строчки из песни Ти Феста вам напоминает эта история?
Начну я!
Вообще, много песен и строчек напоминает именно эта история, но я думаю, что самая подходящая будет песня «Вещества» – она и самая банальная… А строчки: «Ты дороже миллиона долларов.
Ты весомей этих кучей поводов
Ты чище моих грязных помыслов
Первая на зеркале но я в разводах там», – думаю, именно так должен говорить Кирилл Клэр. Думаю, да)
========== Часть 22 ==========
Кирилл
Я провёл рукой по губам. На всём пути домой из колонок гремела “Headstrong”. Целый день думал и гадал, вернуться ли в Москву на гонку. Гадал, потащит ли Аманда Клэр с собой за компанию. Сомневался, надеялся, потом сдавался.
По какой-то причине Клэр не захотела остаться, чтобы выяснить, получится ли у нас что-нибудь, но и у моей гордости имелся предел. Может, Андрей прав – мне следовало добиваться её упорней.
Только мне нужен был хоть малейший намёк от неё, доказывающий, что оно того стоит. Когда она прислала первое смс, я не ответил. Сидел дома, смотрел бой по платному каналу с товарищами по команде и ждал.
