Текст книги "Вместе или врозь?"

Автор книги: Эмили Джордж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Эмили Джордж
Вместе или врозь?

1

Нэнси тихонько напевала себе под нос, распаковывая доставленный утром из Нью-Йорка огромный кофр, в котором находились ее одежда и обувь. Это были в основном платья для коктейлей и элегантные деловые костюмы, которые требовались ей для работы в качестве главного менеджера одной из нью-йоркских телекомпаний. Глядя на красивые наряды, разложенные по всему кабинету, Нэнси пожалела, что решила привезти все это великолепие в такую глушь. Она была уверена, что больше они ей не понадобятся.

Молодая женщина обвела взглядом комнату. Льняные занавески на окнах выцвели, стулья были ветхими и разномастными. И все же кабинет был элегантным. Стены обшиты панелями темного дерева, красивый мраморный камин… В огромном доме всего несколько комнат были пригодны для жилья – те, где жучок не успел изъесть пол и над которыми не прохудилась крыша.

Этот неутешительный обзор поверг молодую женщину в панику. Не совершила ли она ошибку, навсегда покинув благополучный мегаполис? У нее была приличная работа, денег вполне хватало на то, чтобы содержать квартиру и ни в чем себе не отказывать. Но поднять погибающее поместье дяди ей явно не по карману.

Нэнси могла бы позвонить бывшему мужу, но одна мысль о том, что она будет разговаривать с ним, заставляла ее сердце стучать с бешеной скоростью. Нет, она не питала никаких романтических иллюзий по поводу своего экс-супруга. Ее любовь умерла в тот день, когда Филипп ушел от нее. Нэнси опасалась, что разговор с ним разбередит еще не зажившую душевную рану.

Она снова посмотрела на свои наряды, потом взяла большую пластиковую сумку и стала бросать в нее платья. Ей вдруг пришла в голову мысль отослать их обратно и попросить свою лучшую подругу Гуэн продать эти туалеты: в свое время они были куплены за немалые деньги.

Рука Нэнси замерла в дюйме от пары серебристых босоножек на высоком каблуке. Их купил ей Филипп для участия в церемонии награждения премией «Оскар». Как и длинное жемчужно-серое платье, которое она надевала с этими босоножками.

Вытащив его из вороха одежды, Нэнси, поддавшись какому-то необъяснимому порыву, сбросила джинсы, свитер и грубые ботинки и надела облегающее платье. Сунув ноги в босоножки, она подошла к зеркалу.

В свете угасающего дня на нее смотрело призрачное, серебристо мерцающее видение. Платье было необычайно элегантным и мягко облегало женственные формы ее тела – упругие груди, тонкую талию, стройные бедра. Длинные светлые волосы обрамляли бледное, с тонкими чертами лицо. Нэнси подняла пряди и, скрутив их, уложила на голове в небрежно красивый узел. Примерно с такой прической появилась она среди голливудских знаменитостей под руку с Филиппом.

В тот вечер они выглядели счастливой парой. Но это было до того, как они задумались о полноценной семье. До того, как узнали, что Нэнси не может иметь детей. После этого любовь Филиппа пошла на убыль, пока наконец не умерла.

2

– Мы с Филиппом разошлись по обоюдному согласию, но прежде замерзнет ад, чем я попрошу его о помощи! – возмутилась Нэнси, услышав нелепый совет подруги.

Гуэн рассмеялась.

– Ты известная упрямица. Послушайся доброго совета: продавай-ка ты это поместье и возвращайся в Нью-Йорк, поближе к цивилизации.

– Не хочу я никуда возвращаться! Я, конечно, скучаю по тебе и по всем остальным, но сейчас мне нужны тишина и покой, а этого здесь в избытке.

Словно желая убедиться в правоте своих слов, Нэнси отодвинула свободной рукой занавеску и посмотрела в окно. Солнце уже клонилось к закату, его лучи придавали более яркий оттенок осенней палитре фермерских полей в этот тихий сентябрьский вечер. Низко над землей носились ласточки, охотясь за невидимой человеческому глазу добычей. Скоро они улетят в более теплые края, но я останусь здесь, мысленно поклялась Нэнси.

– Как там поживает Филипп? – тихо спросила она, опуская занавеску.

– Судя по его виду, он, как всегда, на высоте. Видела его недавно на вечеринке, где он был почетным гостем. Да! Знаешь, прошел слух, что он собирается снимать новый фильм, чуть ли не историческую эпопею. Так что, сама понимаешь, к нему невозможно было пробиться.

Нэнси легко представила знакомую картину. Филипп любил быть в центре внимания. Известный продюсер, он везде, где бы ни появился, привлекал к себе толпы лизоблюдов и подхалимов.

– Но мне все-таки удалось перекинуться с ним парой слов, – продолжала Гуэн. – Филипп предложил мне небольшую роль в новом фильме, но я сказала, что подписала контракт с «Уорнер Бразерз». Эта новость поубавила у него спеси. – Гуэн снова рассмеялась – звонко и довольно.

– Я уверена, дорогая, что он предложил тебе роль из лучших побуждений, – сказала Нэнси, машинально вставая на защиту своего бывшего мужа. – Он не такой плохой, как думают о нем некоторые.

– О, давай не будем об этом! Вечно ты его защищаешь! Он же предал тебя, ты что, забыла? Я считаю, что он обошелся с тобой как отпетый мерзавец!

– А я повторяю тебе уже в десятый раз: мы расстались друзьями. Два года назад мы пришли к выводу, что каждый должен идти своей дорогой… – Нэнси не стала развивать болезненную тему. – О чем еще он говорил?

– Сказал, что ищет место для съемок своего фильма – старый, заброшенный уголок. Я цитирую: «Мне нужно старинное поместье, где витали бы духи предков».

– Господи, так это же точное описание места, в котором я сейчас живу! – изумилась Нэнси. – Помнишь, я использовала те же слова, когда рассказывала тебе о поместье дяди во время нашего последнего телефонного разговора?

– Помню, – подтвердила Гуэн. – У меня такое ощущение, будто сама судьба вмешалась в твою жизнь. Ты прости меня, подруга, я просто не могла удержаться и не рассказать Филиппу о твоем таинственном дяде, который умер, оставив тебе в наследство свое поместье в Луизиане.

– А ты сказала ему, что я унаследовала также кучу дядиных долгов и дом, разваливающийся на глазах?

– Ты что, с ума сошла? Конечно нет! Я сказала только, что ты живешь там уже месяц, что тебе там очень нравится и что это место – точно то, что он ищет для натурных съемок. Если бы ты только слышала, дорогая, в каких радужных тонах я описывала ему твою жизнь!..

– И как он реагировал на это? – осторожно поинтересовалась Нэнси.

– Филипп уже слышал от кого-то, что ты уехала из Нью-Йорка… – Гуэн замялась. – Он уверен, что не пройдет и месяца, как ты снова окажешься в Нью-Йорке. Сказал, что ты из тех, кто, отойдя на несколько шагов от Пятой авеню, кричит: «Люди, ау, где вы?!»

От возмущения Нэнси сжала пальцы в кулаки. Как он только посмел говорить обо мне такие вещи?! Я еще покажу ему, на что способна!

– Тем не менее Филипп выразил желание взглянуть на твое поместье, – осторожно продолжала Гуэн. – Видимо, решил, будто это то, что ему нужно.

– Пошел он к черту! – сердито буркнула Нэнси. – Пусть ищет натуру в другом месте.

– Не горячись, дорогая, – стала успокаивать ее Гуэн. – Знаешь, сколько платят за использование частного владения для съемок? А у тебя долги и дом разваливается.

– Я прекрасно все знаю.

– Так используй эту возможность, чтобы решить свои проблемы! Позвони Филиппу и скажи, что не возражаешь против того, чтобы его ассистент осмотрел твои владения.

– Я подумаю об этом, – неуверенно произнесла Нэнси.

– Умница! Я прощаюсь с тобой. Созвонимся, пока!

3

За окном сгустились сумерки. Нэнси потянулась к настольной лампе. Свет вспыхнул на мгновение и погас. Она щелкнула выключателем верхнего освещения – безрезультатно.

– Черт! – в сердцах выругалась Нэнси.

Она поняла, что надо найти свечи, спуститься в подвал и проверить пробки. При этой мысли у нее по спине пробежали мурашки. В дневное время Нэнси наслаждалась одиночеством, но с наступлением темноты ей становилось не по себе. А уж без электричества тем более.

Нэнси прошла к стоящему у окна бюро и порылась в ящиках. К счастью, в одном нашелся коробок спичек. И в этот момент раздался сильный стук, эхом прогремевший по всему дому.

Нэнси в страхе выронила спичечный коробок, но уже в следующую минуту справилась с дрожью, поняв, что кто-то изо всех сил колотит во входную дверь. Подняв с пола коробок, она попыталась разглядеть, кто стоит у двери, но из-за темноты и опустившегося тумана ничего не увидела. Страх снова холодком пробежал у нее по спине. Нэнси решила не открывать, однако жуткий стук раздался снова.

– Миссис Дойл?! – услышала она низкий голос с сильным южным акцентом. – Миссис Дойл, я Питер Розански, ваш ближайший сосед.

Это имя было ей знакомо. Мистер Карни, адвокат ее покойного дяди, упоминал в разговоре Питера Розански. Нэнси напрягла память, пытаясь вспомнить, что ей говорили о мистере Розански. Что-то по поводу многолетней вражды между ним и ее дядей Майлзом. Из-за чего шла вражда, она, разумеется, не запомнила.

– Что вам надо? – осторожно спросила Нэнси.

– С вашей фермы убежала овца, она нанесла значительный ущерб моей собственности! – Стоящий за дверью мужчина едва сдерживал раздражение.

– Откуда вы знаете, что это моя овца?

– У нее тавро, буквы «М» и «П», – сердито сказал мужчина.

Нэнси молчала.

– Миссис Дойл, вы собираетесь открывать дверь или нет? А то я выгружу животное и оставлю его у вашей двери. Я не могу торчать тут всю ночь, у меня дел полно.

– Подождите минуту.

В прихожей стояла старая масляная лампа, и Нэнси пришлось немного повозиться, чтобы зажечь фитиль. Лампа осветила крошечное пространство в огромном холле, но это было лучше, чем полная темнота. Нэнси накинула цепочку и приоткрыла дверь.

– Не могли бы вы подойти поближе, чтобы я могла видеть вас? – попросила она не слишком любезно.

– Зачем? Хотите убедиться, не вор ли я? – В голосе мужчины появились насмешливые нотки. У него был привлекательный голос – хрипловатый и сексуальный.

– Откуда я знаю, что вы тот, за кого себя выдаете? – возразила Нэнси.

– На мне нет клейма, зато в моем джипе ваша чертова овца. – Мужчина помолчал немного и сказал более мягко: – Послушайте, я не хотел испугать вас. Давайте я привяжу животное к перилам лестницы, а вы займетесь им, когда я уеду.

Озабоченность, прозвучавшая в его голосе, заставила Нэнси мыслить более здраво. Допустим, у дяди были какие-то разногласия с соседом, но это не значит, что мистер Розански опасен. Она притворила дверь, сбросила цепочку и распахнула дверь.

Питер Розански поразил Нэнси своей внешностью. Он был примерно одного с ней возраста, то есть чуть за тридцать, и очень привлекателен, если кому нравятся смуглые стройные мужчины. Такие не в моем вкусе, твердо сказала себе Нэнси, которая вообще больше не собиралась заводить романы ни с какими мужчинами.

На Питере был грубой вязки кремовый свитер, который хорошо контрастировал с его смуглой кожей. Черные джинсы плотно облегали стройные бедра и длинные ноги.

Неровный свет от масляной лампы плясал на мужественных чертах его лица, выхватывая из темноты яркий блеск темных глаз, волевой квадратный подбородок и широкий разворот плеч. Густая шевелюра слегка волнистых волос делала его еще более привлекательным.

Они смотрели друг на друга в изумлении. Нэнси показалось, что Питер удивлен ее внешностью не меньше, чем она его. Но в следующее мгновение молодая женщина сообразила, что причиной тому был ее вечерний наряд, выглядевший нелепо в старом полуразвалившемся холле.

Питер окинул Нэнси оценивающим взглядом, чем поверг ее в немалое смущение, потом перевел глаза на старую лампу, которую она держала в руке.

– Вы проводили спиритический сеанс? Или, может, вы всегда ходите по дому в таком виде при выключенном свете? – спросил он с легкой иронией.

Спиритический сеанс! – фыркнула про себя Нэнси. Надо же придумать такое! Я-то полагала, что выгляжу неотразимой в своем наряде.

– У меня проблема с электричеством, – сухо сообщила она.

Объяснить, почему одета в вечернее платье, Нэнси не смогла бы, поскольку и сама не знала, зачем вырядилась в него. Она сделала это импульсивно, наверное, ностальгируя по прежней жизни. Но в любом случае мистера Розански это не касалось.

– Вы оплатили счет? – спросил он.

– Какой счет?

– За электроэнергию, – терпеливо пояснил гость.

Нэнси гневно сверкнула глазами.

– Разумеется.

Ухмыльнувшись, Питер спросил:

– В таком случае, что вы намерены делать по поводу другой вашей проблемы?

– Какой еще другой проблемы? – рассеянно спросила Нэнси, не в силах оторвать взгляд от его темных бездонных глаз.

Интересно, подумала она, они действительно такие темные или это игра света?

– Я имею в виду вашу овцу. – Питер махнул рукой в темноту. – Я привез ее в джипе и боюсь, что она изгадит все сиденья.

– Ах да! – спохватилась Нэнси, придя в себя. – Зайдите на минуту в дом. Я только надену свитер, а потом выйду и помогу вам.

Питер метнул взгляд на ее босоножки, скривил губы в насмешливой улыбке и скептически протянул:

– Ну-ну…

Нэнси хотелось ответить какой-нибудь резкостью, но она сдержалась. Ее сосед, конечно, уверен, что толку от нее не больше, чем от бабочки на строительной площадке.

Питер помедлил перед тем, как войти в холл.

– Прошло немало лет с тех пор, как я переступал порог этого дома в последний раз, – сухо заметил он. – Майлз, наверное, переворачивается сейчас в гробу.

– Почему? – поинтересовалась Нэнси, открывая дверь в кабинет.

Питер неопределенно пожал плечами и спросил:

– Вы надолго? А то меня ждет работа.

– Не больше минуты. – Нэнси вошла в кабинет и поставила лампу на пол. – Вы всегда работаете допоздна?! – крикнула она, натягивая свитер поверх вечернего платья.

– Работа фермера, знаете ли, отличается от службы в конторе, – растягивая слова, ответил Питер. – Вы не можете сказать природе, что ваш рабочий день заканчивается в половине шестого. – В его голосе опять появились иронические нотки.

Он наблюдал, как Нэнси вытаскивает из ворота свитера длинные пряди волос, затем сбрасывает босоножки и влезает в ботинки на толстой подошве. Она понимала, какой у нее сейчас смешной вид, но ей было все равно.

– Я готова, – доложила Нэнси, зашнуровав ботинки.

Питер оглядел кабинет, который был заполнен вечерними платьями и дорогими, элегантными костюмами.

– Что это у вас здесь? Показ модной одежды?

– Я распаковывала кофр.

Он наклонился, взял туфлю на высоченном каблуке и, повертев в руках, с сарказмом спросил:

– В этом, я полагаю, вы собираетесь совершать пешие прогулки по сельской местности?

– Что-то в этом роде. – Нэнси стоило большого труда не покраснеть. Он выхватила туфлю, не снизойдя до объяснения, что намерена избавиться от этого роскошного гардероба. – Ну, мы идем?

– Только после вас.

Питер пропустил Нэнси вперед, с удовольствием наблюдая, с каким трудом она передвигает ноги, спеленатые узкой длинной юбкой вечернего платья.

На улице было зябко. Из-за облаков вынырнула полная луна, ее холодный свет делал стелющийся по земле туман молочно-белым.

Старый джип, помнивший, наверное, Вторую мировую войну, стоял в ярдах двадцати от дома за воротами, которые уже были заперты на замок. Только подойдя к воротам, Нэнси осознала, что не взяла ключ и теперь ей придется перелезать через довольно высокую ограду. Будь она в джинсах, это не составило бы для нее никакого труда, но в узком вечернем платье… Питер легко подтянулся, перекинул ноги на другую сторону и спрыгнул на землю.

– Вам помочь? – галантно спросил он, пряча насмешку.

– Спасибо, не надо. Возьмите только это. – Нэнси передала ему лампу.

Питер задул фитиль и поставил лампу на траву. Нэнси хотела возмутиться, но потом поняла, что он поступил правильно. Ночь была светлой благодаря яркой луне, чье мощное сияние серебрило густые волосы Питера и делало его фигуру похожей на рисунок углем. Темные глаза, высокие скулы, губы, плотно сжатые в почти надменную линию, словно она, Нэнси, была неким насекомым, которое забавляло его.

Нэнси ничего не оставалось делать, как задрать до пояса юбку платья и перемахнуть через ворота. Она была довольна, что не ударила в грязь лицом перед соседом, хотя в последний момент чуть не упала, споткнувшись о кочку. Ей помог Питер, во время ухвативший ее за талию.

Какое-то мгновение Нэнси чувствовала, как ее тело тесно соприкасается с его твердыми, тренированными мышцами, ощущала легкий запах стирального порошка, идущий от его свитера. От Питера веяло свежестью и чистотой, и ей было очень уютно рядом с ним.

Взволнованная этим открытием, Нэнси поспешно отпрянула и пробормотала:

– Простите…

– Ничего страшного, – сухо ответил он – ее близость, очевидно, не произвела на него никакого впечатления.

– Не понимаю, как овца смогла пролезть через забор, – сказала Нэнси, пытаясь скрыть смущение. – На всех воротах имеются решетки.

– В вашей ограде полно дыр, она давно нуждается в капитальном ремонте, – сердито отозвался Питер. – Там не то что овца, слон легко пролезет.

– Не стесняйтесь, критикуйте и дальше, – саркастически разрешила Нэнси, окончательно оправившись от смущения.

– То, что вы позволяете вашему скоту свободно бродить по округе, это, конечно, ваше дело, – резко сказал Питер, – но, когда этот скот забредает на мою территорию и портит мое имущество, это, уж извините, становится моим делом.

– Мне очень жаль. Прошу прощения. – Нэнси понимала, что Питер прав. – И много вреда причинила вам моя овца?

Он смерил ее взглядом и пошел открывать дверцу джипа.

– А это как посмотреть. Четыре пары трусов и кое-что из постельного белья – это как, на ваш взгляд, много или мало?

– Четыре пары трусов… – Нэнси едва не задохнулась от смеха. Но тут, слава Богу, луна зашла за облака, и Питер не заметил ее веселья. – Ваша жена, наверное, очень рассердилась, – пробормотала она с приличествующим масштабу трагедии сочувствием.

– У меня нет жены, только домоправительница, – буркнул Питер. – Но и она не в восторге.

Нэнси подошла к нему и встала рядом. Из машины на них невозмутимо смотрела злосчастная овца. Ее выпуклые глаза, блестевшие в лунном свете, были похожи на две черные пуговицы.

– Иди сюда, чертовка, – дружелюбно позвал Питер, берясь за веревку, которая была обмотана вокруг шеи животного. Овца истошно заблеяла. – Ну давай же, я не собираюсь возиться с тобой тут всю ночь! – Он наклонился, чтобы подтолкнуть овцу, но та попятилась, скребя передними копытами пол. – Поскольку уж вы здесь, подержите веревку, – велел Питер Нэнси и полез в машину.

Нэнси услышала, каким мягким, терпеливым тоном разговаривает Питер с упрямым животным, – не то что с ней. Он, очевидно, хотел поднять овцу, однако та увернулась и бросилась к открытой двери.

– Ловите ее!

Но было уже поздно. Овца пронеслась мимо Нэнси. Веревка натянулась, и обезумевшее от страха животное потащило молодую женщину за собой по неровной траве.

– Отпустите веревку, – прокричал ей вдогонку Питер, – иначе вы убьете себя!

Но Нэнси, решившая во что бы то ни стало остановить овцу, из всех сил потянула веревку на себя, споткнулась и, потеряв равновесие, упала. Она успела заметить, как овца, сделав большой скачок, перелетела через небольшой ручей и исчезла в темноте.

– Вы не ушиблись?

Подошедший Питер протянул ей руку, однако Нэнси, проигнорировав его помощь, поднялась с земли сама.

– Нисколько.

Она стряхнула с одежды грязь. Если не считать большого травяного пятна на платье, то можно сказать, что она отделалась легким испугом.

– Нет худа без добра, – иронично заметил Питер, – теперь вы знаете, что в вечернем платье заниматься сельским хозяйством неудобно.

– Очень смешно! – огрызнулась Нэнси.

Питер ухмыльнулся.

– Боюсь, сегодня вам ее уже не поймать.

– Завтра утром я пошлю Мигеля на ее поиски, – сказала Нэнси, вытаскивая травинки из свитера.

– Мигеля Гарсия? Он разве еще работает здесь? – удивился Питер.

– Работает. Почему вы спросили об этом?

Питер неодобрительно покачал головой и

пошел к джипу.

– Вы, я полагаю, будете продавать поместье? – спросил он, не ответив на вопрос Нэнси.

– Нет. Я намерена остаться здесь и сделать его процветающим.

– Одна?! – Питер был явно шокирован ее заявлением.

– А что тут такого?

Помолчав секунду-другую, он вдруг рассмеялся.

– Не вижу ничего смешного! – рассердилась Нэнси.

– Не обижайтесь, но вы не похожи на человека, который может вынести сельский образ жизни. Вы что-нибудь знаете о фермерстве?

– Я учусь. У меня много книг по сельскому хозяйству.

– Это что, шутка? – Питер снова рассмеялся.

– У меня работают люди, которые разбираются в этом и которым я доверяю.

Нэнси начинала терять терпение. Этот тип все больше напоминал ей бывшего мужа.

– Мигелю, например? – с презрительной усмешкой спросил Питер. – Позвольте дать вам совет: не доверяйте ему свой скот, если за этим парнем нет хорошего контроля.

– Я не нуждаюсь в советах, – высокомерно отрезала Нэнси.

– Как знаете. Когда вам надоест играть в фермершу, дайте мне знать. Я не прочь купить это поместье. Мне нужна земля.

– Поместье не продается.

– Я дам вам хорошую цену.

– Оно не продается, – твердо повторила Нэнси.

– Дело ваше. – Он пожал плечами и взглянул на часы. – Вас проводить до дома? Заодно я могу посмотреть, что у вас там стряслось с электричеством.

Нэнси очень хотелось принять его предложение, но согласие означало бы, что она нуждается в мужской помощи. А она намеревалась и впредь обходиться без мужчин.

– Спасибо, я справлюсь сама.

Питер кивнул, словно и не ожидал другого ответа.

– Знаете, вы очень напоминаете мне вашего дядю Майлза, – заметил он и, забравшись в потрепанный жизнью джип, включил зажигание. – До встречи! – небрежно бросил Питер, даже не удостоив соседку прощальным взглядом.

Нэнси смотрела ему вслед. Что он имел в виду, сравнивая меня с дядей? До чего все мужчины противные! – раздраженно подумала она.