Текст книги "Острова богов"

Автор книги: Эми Кауфман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Часть вторая. Город изобретателей

КИГАН. «Крошка Лизабетт». Море Полумесяца

Я плыву, развернувшись вперед спиной и закрыв глаза, иначе соленые волны будут бить в лицо.

– Там, – внезапно слышен голос принца, охрипший от бессилия.

Он доносится непонятно откуда. Глаза сами собой распахиваются, и я кручусь, оглядываюсь, пытаясь увидеть его, с трудом удерживаюсь на плаву.

– Что? Я ничего не вижу. – Теперь это Селли.

Моргаю, глаза болят от соли, но мне удается разглядеть небольшую лодку.

– О, вижу! Принц, сидите, пока не упали за борт.

Крошечный огонек надежды, который мне удалось сохранить в душе, разгорается и медленно превращается в пламя, которое уже ничему не потушить.

Вскоре после того, как меня вышвырнули в море, мне стало казаться, что вода вокруг становится теплее, а волны словно подталкивают меня к «Лизабетт».

Я так и не определил, были ли это мои фантазии, связанные с надеждой на выживание, либо же признак того, что самый могущественный маг Алинора все еще жив, находится на борту корабля и творит невозможное, пытаясь сохранить жизнь всем, и мне в том числе.

Ко мне приблизилась шлюпка, которую я видел прикрепленной к палубе «Лизабетт». Селли убрала внутрь весла, и я несколько раз отталкиваюсь ногами так сильно, как могу, чтобы подплыть ближе.

– Перебирайся на ту сторону для равновесия, – говорит она принцу тоном, к которому он не привык. Лодка качается, но я не вижу, как он перемещается.

Вытягиваю руку, чтобы схватиться за край, Селли наклоняется и тянет меня за рубаху. Она тащит меня на себя, я отталкиваюсь от воды и непонятным образом оказываюсь на дне лодки. Кашляю долго и надрывно, из меня выливается, кажется, несколько литров морской воды.

Селли вновь берется за весла и косится на Леандера. Он сидит, прислонившись спиной к одной из скамеек. Его загорелая кожа стала болезненно-бледной, под глазами – тени от истощения. Одной рукой он прижимает к груди сумку и блокнот, другой держится за борт, словно боится потерять равновесие и упасть.

– Уоллеслии, – слабым голосом произносит он, приветствуя.

– А остальные?.. – Слова застревают у меня в горле – принц качает головой.

Упираюсь руками в днище, с трудом выпрямляю их, чтобы сесть, и поворачиваюсь в сторону «Лизабетт». Я надеялся, что, убив меня, странная девушка прекратит поиски того ценного, что ее интересовало. В глубине души лелеял надежду, что она пощадит корабль и команду. Будучи в воде, я ничего не мог разглядеть, сейчас же даже небольшое возвышение над поверхностью улучшило обзор. «Лизабетт» в огне. Пламя добралось до верхушки мачты и расползлось в стороны по парусам.

Пытаюсь подобраться к скамейке, но меня останавливает взгляд Селли, говорящий: «Оставайся на месте». Лодку нельзя раскачивать. Она рассчитана на то, чтобы принять дюжину человек, для них есть место – сесть по три человека на скамью, но и грести лучше вдвоем, силы одного мало. К счастью, Селли достаточно сильна, чтобы сдвинуть ее с места. Теперь мы – крошечное пятнышко в огромном море.

– Это был хороший поступок с твоей стороны, Уоллеслии, – тихо говорит принц.

Я смотрю на него и моргаю – глаза щиплет от соли, мозг вяло пытается уяснить, что он имеет в виду.

– Пожалуй, это лишь попытка сделать что-то стоящее.

Он смотрит на меня в упор.

– Хочешь сказать, ты не надеялся, что я тебя спасу?

Размышляю пару мгновений и качаю головой.

– Кажется, об этом я и не думал. У вас, ваше высочество, репутация мага, не имеющего себе равных, и она явно оправданна, но, должен признать, такая возможность не приходила мне в голову. В свою защиту скажу, я действовал под давлением.

– Значит, ты готов был?..

Пожимаю плечами и молчу. Скорее всего, голос будет дрожать, а этого я не хочу.

Селли с непроницаемым лицом налегает на весла.

– Ты готов был пожертвовать жизнью ради спасения принца? – неожиданно произносит она. – А ведь он даже не нравился тебе в школе.

Леандер резко поворачивается к ней, а я краснею. Некоторое время мы молчим, однако принц, как человек благородного воспитания, находит что сказать.

– Не знаю, храбрость это или безумие, Уоллеслии. Но я благодарен тебе.

Его интонации раздражают меня так же сильно, как в годы учебы в школе. В них есть снисходительность и притягательность. Приступ кашля мешает мне ответить.

– Я делал это не ради вас, – наконец выдавливаю я из себя.

Глаза его удивленно распахиваются.

– Но почему же?..

– Я поступил так ради тех, кто верит в способность принца предотвратить войну. К тому же мне стало ясно, что напавшие не оставят свидетелей, значит, мне все равно предстояло умереть. Поэтому я решил послужить общему делу, помочь вам спастись, дать пусть небольшой, но шанс предотвратить войну. Я просто мыслил рационально.

– Рационально, – эхом повторяет Селли и смотрит на меня с недоверием.

Мы опять молчим и слушаем плеск волн.

– По правде говоря, я пытался подтолкнуть ее к тому, чтобы выбросить меня за борт, – признаюсь я. – Конечно, я не представлял, что буду делать потом – единственной возможностью виделось лежать на воде и ждать. И все же я считал везением, что меня не пристрелили.

Мне никто не ответил. Селли молча гребет, активно работая одним веслом, чтобы повернуть лодку левее от прямого ветра.

– Могу я тебе помочь? – спрашиваю я. Вижу, как она сжимает зубы, как белеют костяшки пальцев, когда приходится работать обоими веслами одновременно.

– Вы умеете грести, лорд Уоллеслии?

– Пожалуй, нет.

– Тогда отложим урок на потом. Сейчас надо спешить.

– А ты понимаешь, куда плыть? Мы ведь посреди моря, а корабль тонет.

И все, кроме нас, мертвы.

Селли поджимает губы, видимо, думает о том же.

– Вот поэтому нам и надо спешить, – хрипло произносит она. – На такой лодке мы долго не протянем, здесь нет ни еды, ни воды, ни укрытия, ни паруса. В качестве мачты можем пристроить весло, тут все специально сделано так, чтобы закрепить его вот на этой скамье в центре, но для этого надо спасти хотя бы кусок паруса «Лизабетт» прежде, чем все сгорит. И поискать у обломков хоть что-то из продовольствия.

Леандер разглядывал горизонт, теперь же он поворачивается и смотрит на нее не моргая.

– Что? – Она стреляет глазами точно так, как делали учителя в школе. – Что вы предлагаете? – добавляет она раздраженно. – Смотреть? – Она кивком указывает на «Лизабетт».

Огонь быстро захватывает новые части корабля, он еще сильнее кренится вправо. Угол очень опасный.

– Такие суда обычно не тонут, просто сгорают до ватерлинии. Стенки корпуса очень толстые, в корабль ведь столько раз стреляли ядрами, мог бы уже упасть на бок. Думаю, скоро все будет кончено, поэтому надо скорее добыть все, что сможем, – продолжает девушка.

– А потом? – бормочет Леандер. Селли делает взмах веслами и оглядывает каждого из нас по очереди.

– А потом будем исполнять последний приказ моего капитана, – отчетливо выговаривает она. – Будем делать все, чтобы выжить.

ЛЕАНДЕР. «Крошка Лизабетт». Море Полумесяца

Мы приближаемся к кораблю, и он, возвышаясь, давит на нас, я ощущаю бьющий в лицо жар пламени.

Селли гребет, небольшие волны несут нас к «Лизабетт», к ее догорающему дому.

Светлые волосы прилипли к лицу – плотное полотно, мешающее обзору. Кожа бледная, как простыня, даже веснушки почти незаметны.

Раньше на ее щеках всегда был румянец из-за морского ветра и яркого солнца в море, теперь же создается впечатление, что все краски сошли с лица. Весь образ видится мне едва различимым, кажется, что она может исчезнуть.

Селли гребет. Она работает с той поры, как шлюпка упала на воду. Зеленые глаза сузились, словно так легче разглядеть, какой шаг следует предпринять сначала, а какой за ним. В какой-то момент, когда она бросает взгляд на корабль, я понимаю, как тяжело ей все дается. Как крепко она сжимает губы, чтобы скрыть дрожь.

– Сначала самое важное, принц, – ровным голосом произносит она. – Вы можете помочь с огнем?

Прерывисто вздыхаю и заставляю себя кивнуть. Правда в том, что сегодня я работал с большим количеством духов, чем когда-либо прежде, и многим я ничего не пожертвовал. Я не знаю, какую часть себя отдал им в обмен на помощь, но чувствую себя так, будто из меня вытекло много крови. В любой момент я могу потерять сознание или того хуже. С трудом сдерживаю дрожь в конечностях, голова болит нестерпимо.

Но именно я – причина всего произошедшего, и то, что у меня осталось, надо использовать на благо людей.

Начинаю рыться в карманах в надежде найти что-то подходящее для пожертвования. Неожиданно нахожу медную монетку. В другое время это показалось бы пустяком, теперь же это все деньги, что у нас есть, я уверен в этом. А духам всегда важно, что ты сам думаешь о ценности пожертвования.

Рука моя ледяная, но я вытягиваю ее и разжимаю кулак. Луч тянется дугой, я посылаю его к палубе, где он и обрывается. Переливающаяся в свете солнца монетка исчезает где-то высоко над пламенем, духи принимают пожертвование.

Затем я сосредотачиваюсь и напряженно смотрю, как духи огня резвятся в пламени. Они приглашают меня присоединиться – заманчиво, ведь там тепло. Духи огня для меня как старые друзья, которые дурно на тебя влияют. Они всегда рядом, с ними весело, они приглашают поиграть, а потом ты вдруг оказываешься в большой беде. Полагаю, мы с ними похожи, я так же влияю на людей.

Они самые опасные из всех духов, с ними я всегда ощущаю себя на грани, и кажется, что вот-вот контроль будет потерян и они поглотят все вокруг. Они знают, как убедить меня, что будет здорово и весело.

Присоединяюсь к их опасному веселью. Мои чары действуют – духи отступают, оставляя над тлеющим кораблем лишь дым. Можно подниматься на борт.

– Вы сможете плыть? – спрашивает Селли, переводя взгляд с меня на Уоллеслии. Мы киваем, хотя оба, несомненно, преувеличиваем свои способности. Он много времени провел в воде, болтался, как лапша. У меня же болит все тело до самых костей.

Мы по очереди прыгаем в воду и, подняв брызги, преодолеваем расстояние до корабля. Дыра в корпусе и развороченные, поломанные местами доски становятся для нас лестницей. Селли забирается первой, вода льется с ее тела мне на голову, я вижу, как пропитанная насквозь одежда затрудняет каждое движение. Это заставляет прийти в себя окончательно – напоминает, что скоро ночь, а мы все промокли. Небо над нашими головами окрашено в темный фиалково-синий на востоке и ярко-оранжевый на западе, там, где за горизонтом берег Мелласеи.

Селли поворачивается, перегибается через релинги и помогает забраться на корабль мне, потом мы вдвоем затаскиваем Уоллеслии. Он дрожит так, что не почувствовать сложно, и это объяснимо, ведь он дольше нас оставался в воде.

Указывая нам путь, невдалеке пляшут оставшиеся языки пламени, но на некотором расстоянии все скрыто тьмой. Сам корабль – груда обломков, кренящаяся на один бок. Оглядываюсь и вижу горящие тела команды. Селли тоже видит. Она останавливается и закрывает рот ладонью. Вижу, как вздрагивают ее плечи.

В их смерти повинен я.

Если бы они не позволили мне взойти на борт…

Селли издает звуки, которые безуспешно пытается заглушить. Поднимаю руку и кладу ей на плечо. Безмолвно поддержать – все, что я могу сделать, ведь понимаю, что в этом нет смысла. Наверное, мне лучше к ней не прикасаться, хотя я обнимал ее, когда расстреливали ее друзей. Но это другое. Внезапно она поднимает руку и накрывает ею мою. Затем тяжело переводит дыхание и поворачивается.

– В трюме должна быть пара бочек с водой, – дрожащим голосом произносит она. – Леандер, попробуйте спуститься туда, принесите ту, что поменьше, доставьте на лодку. Без питьевой воды нам не выжить. Киган, ты ищи все съестное. Возможно, на камбузе что-то осталось.

Мы киваем, она больше не произносит ни слова, поворачивается и бежит к мачте. Со стороны кормы паруса прогорели меньше. Там же лежит тело Кайри. Стараясь не смотреть по сторонам, она с привычной легкостью взбирается вверх.

Я неотрывно слежу за ней, но заставляю себя отвернуться и направляюсь к лестнице, ведущей на нижнюю палубу. По доскам течет и вспыхивает масло. Идущий рядом Уоллеслии испуганно вскрикивает. Я поднимаю руку и смотрю на пляшущих духов. Ими нельзя управлять, как и обмануть, надо заинтересовать их, показать, что сделка им выгодна, тогда они встанут на вашу сторону и будут помогать. Показываю им, как весело было бы перенаправить усилия на другую часть лестницы, ведь она разгорится ярче.

Радуюсь, что еще владею собой достаточно, чтобы проявить обаяние и не показывать духам тот ужас, который вызывает малейшая мысль о событиях последних часов. Сердце разрывается от чувства вины.

Непостоянные духи охотно переключают внимание, пламя с одной стороны тухнет и вспыхивает с другой. Делаю один осторожный шаг, Уоллеслии не отстает. Жар пламени подсушивает одежду. Внезапно доска под нами прогибается, видимо, прогорела снизу.

Перепрыгиваю на следующую ступеньку, потом на следующую, и вот я не спускаюсь, а падаю вниз, в темный коридор, а мой старый школьный приятель приземляется рядом.

– Повезло, – говорю я, поворачиваюсь и бегу туда, где находится грузовой отсек, который мне показывала капитан в ночь моего появления на корабле.

Минуя дверь в свою каюту, на мгновение задерживаю дыхание – обретаю возможность видеть сквозь время и пространство – вижу себя, сонно потягивающегося на койке. Вижу, как Селли широко распахивает глаза и делает шаг назад, увидев меня с голым торсом, а я смотрю и улыбаюсь. Вижу глаза другой девушки, Абри, но позже, когда сегодня утром я поднялся на палубу. Она буквально поедает меня взглядом, видимо, Селли рассказала ей в подробностях, и она… Хочу улыбнуться, но вместо этого осознание ударяет под дых. Замираю. Абри мертва. Я больше не увижу ее круглого лица и улыбки. Во мне нет злости, даже если она, хоть и на пару мгновений, но все же задумалась, не рискнуть ли спасти собственную жизнь, выдав меня. Как можно винить человека за нежелание умирать? До встречи со мной ей ничто не угрожало.

Снаружи быстро темнеет. В грузовом отсеке едва удается различить предметы, и это лишь благодаря входному отверстию от пушечного ядра. Корабль кренится все сильнее, правый борт уже весь под водой. На поверхности плавают несколько бочонков.

Осторожно сползаю вниз, в воду. После тепла на лестнице меня вновь обдает холодной водой, отчего сбивается дыхание. Медленно делаю вдох и обхватываю руками самую маленькую бочку. Она в половину моего роста, полная, судя по весу.

Тяжелее я, наверное, не смог бы поднять. Надо идти, пока меня окончательно не одолела слабость.

Обдумываю, как вынести бочонок, и сразу отвергаю мысль подняться с ним по лестнице – она сломана, и это едва ли получится. Принимаю решение ползти вверх по наклонному полу, упираясь и отталкиваясь от сломанных досок и бревен. Бочонок я толкаю перед собой и, наконец, добираюсь до рваного отверстия в борту.

Ударив несколько раз ногой, увеличиваю его и хватаюсь за край доски. Выталкиваю бочонок и слышу, как он приземляется в воду. Подтягиваюсь на руках, высовываюсь и вижу, что он покачивается на волнах. Изучив борт снаружи, прихожу в ужас – он покрыт слоем ракушек, если я рискну скатиться вниз, они разорвут тело. Придется выбираться более сложным способом.

Вылезаю в отверстие и встаю на край, стараясь не порвать одежду, выданную мне Уоллеслии. Подо мной темные воды моря. Промедление опасно – можно сорваться.

И тогда я подпрыгиваю и зависаю в воздухе, а затем падаю в воду, сливаясь с ледяными волнами. Из легких выходит весь воздух. Из последних сил отталкиваюсь ногами и выныриваю рядом с бочонком. Глаза щиплет неимоверно, кашель раздирает горло.

Толкая перед собой наш запас воды, начинаю огибать корабль.

Когда я оказываюсь у кормы, остальные уже в шлюпке и заняты делом. Селли закрепляет некое подобие руля в задней части лодки, чтобы менять направление, а Уоллеслии пытается сделать мачту, следуя командам Селли. Вместе они поднимают на борт сначала бочку, потом и меня. Я дрожу так, что стучат зубы, и начинаю пристраивать бочонок.

– Вот. – Уоллеслии демонстрирует кусок паруса. – Он отчасти защитит от ветра, сможешь согреться.

Киваю в знак благодарности, конечности словно налились свинцом, едва удается накинуть на плечи ткань и опуститься на дно шлюпки. Мне, наверное, следует помочь им закрепить кусок парусины на весле, но это выше моих сил. Я смутно ощущаю присутствие духов, они кружат высоко в воздухе и ниже, у самой воды, но мне больше нечего предложить им в качестве подношения.

Солнце уже почти опустилось за линию горизонта, затухают последние лучи.

Вскоре купол неба над нашими головами становится черным, на нем отчетливо видны серебристые точки звезд и обе взошедшие луны. Парус тихонько шелестит, он еще не полностью натянут, но уже несет нас по волнам. Линия огня на «Лизабетт» опускается ближе к воде, но медленнее, чем я ожидал. И она красная, другие цвета почти не просматриваются.

– Надо обсудить, что делать дальше, – произносит Селли, доставая мешок с яблоками, вероятно, часть добытого Уоллеслии. Она выдает по одному каждому из нас, я откусываю сладкий, хрустящий кусочек – какой приятный контраст с соленой водой – и понимаю, что за весь день почти ничего не съел.

– Надо плыть в Кетос, – не совсем внятно говорю я. – До Алинора доберемся по суше.

Хрустнув яблоком, Селли косится на меня и щурится.

– Поступим по-другому, – заключает она. – Прежде послушайте кое-что о нашем пути под парусом, затем обсудим следующий шаг.

– Хорошо, рассказывай.

Селли кусает губы, размышляя, затем поднимает левую руку, затянутую в перчатку без пальцев, почти затвердевшую от соли.

– Следите за мной внимательно.

Я подаюсь вперед, Уоллеслии сосредоточен, наши лица такие серьезные, словно нам предстоит сдавать экзамен. Впрочем, если разобраться, конечно, он будет. Тот единственный, самый важный.

– Допустим, это земля. – Левую руку она держит большим и указательным пальцами вниз, похоже на перевернутую букву «С». – Кончик большого пальца – Мелласея. Движемся вверх, там остальные княжества: Траллия посредине, затем Бесплодная долина, Бейнхоф и Фонтеск. Чуть дальше, примерно на середине моего указательного пальца, – Алинор, дальше, кончик пальца, – Кетос. – Пальцем другой руки она указывает в пустоту между пальцами. – А мы сейчас где-то здесь, в Море Полумесяца. Преобладающий ветер и течение… – Она проводит линию от Алинора до Мелласеи.

– Значит, поплывем по ветру, – говорю я. Кажется, сердце вот-вот остановится. – И нет никаких шансов, что нам удастся развернуться и плыть в другом направлении?

– Нет, – с сожалением отвечает она. – Если не случится шторм, который нас погубит.

Уоллеслии медленно и с шумом выдыхает.

– Но по ветру мы приплывем в Мелласею. Полагаю, у нас не получится… – Он проводит пальцем в воздухе, очерчивая линию от того места, где мы находимся, к Островам, куда предполагали попасть. – Доплыть до Островов.

Селли качает головой.

– К сожалению. У нас почти нет еды, и воды нам точно не хватит. Если ветер усилится и поднимет волны, мы погибнем. У меня также нет оборудования для навигации. У принца есть карта в дневнике, но без нужных инструментов я не смогу точно указать наше местоположение. Если плыть на Острова, мы можем их не заметить, особенно если будем проходить мимо ночью. Если мы и доберемся туда, то, оказавшись на Островах, мы можем потерять лодку, а без нее не получится вернуться домой.

Осознать правду получается не сразу. Я опираюсь на борт шлюпки, чтобы не упасть без сил. Внезапно мне становится еще холоднее, чем раньше.

– Итак, мы идем в Мелласею.

– Это единственный вариант, – кивает Селли. – Прямо в Порт-Наранду. Побережье там скалистое, попробуем высадиться рядом с деревней, а благодаря огням город мы не пропустим. Есть и один плюс – никому в голову не придет, что мы появимся в Мелласее.

– Это верно, – соглашается Уолеслии. – Принца, скорее всего, сочтут мертвым. Его никто не станет искать.

– Не соглашусь, что правительство Мелласеи признает меня мертвым. – Я говорю тихо и медленно. – Попавшийся нам на пути корабль только притворялся военным, но командовала им девушка без военной формы.

– Полагаете, он принадлежал частному лицу? – Уоллеслии смотрит задумчиво. – Это…

– Будет большим сюрпризом. Для политической ситуации, – заканчиваю за него я. – Но это не то, что сейчас должно нас волновать.

– Думаю, у нас получится, – говорит Селли. – Решено, идем на Мелласею. Ваше прибытие, принц, будет поистине королевским. Воспользуемся вашим именем, если не сможем получить разрешение войти в порт.

– Нам поможет посол. Я знаю кодовые слова, которые подтвердят мою личность любому послу Алинора. Надо только добраться до Мелласеи и посольства.

– Если мы не сразу найдем корабль, который отвезет вас домой, посол сможет отправить сообщение, – говорит Уоллеслии. – Мелласеане, кто бы они ни были, уверены, что убили вас, они не станут скрывать столь важную новость. Но еще хуже, что до Алинора тоже дойдет весть, что флот принца потоплен, а королева знает, что вас на борту не было. Она решит, что мы еще на «Лизабетт» и идем к Островам. Ее величество может даже вступить в войну, уверенная, что вы совершили жертвоприношение и Баррика скоро поможет Алинору.

Сердце сжимается от осознания, что Уоллеслии может оказаться прав. Августа хороший тактик.

– Значит, она не только начнет войну, – осторожно начинает Селли, – но и проиграет ее.

Она сжимает пальцами переносицу, и я морщусь от всплеска нежности. Как для меня и Уоллеслии чужды ее объяснения об управлении парусом и направлении ветра, так и для нее сложно то, что понятнее нам. Однако нам придется смириться и с этим, как и с путешествием на «Крошке Лизабетт».

Принятое нами тремя решение может повлиять на многое: предотвратить войну, подтолкнуть к ней и даже определить победителя.

– Тогда Мелласея, – тихо говорю я. – Надо скорее встретиться с послом, он передаст мое послание сестре.

В Порт-Наранде можно найти человека влиятельного и ответственного, кого-то со связями. Со мной навсегда останется кошмар воспоминаний о загубленных жизнях, но из этой ситуации я должен найти выход.

Сейчас не верится, что всего день назад я считал предстоящую поездку увеселительной прогулкой. Я начинаю сильнее дрожать и вижу, благодаря свету лун, как хмурится Селли.

– Мы не сможем высушить одежду, пока не взойдет солнце, – говорит она. – Но отправляться в путь надо прямо сейчас, пока погода хорошая. Нам нужна ваша помощь с духами, принц.

– Боюсь, сейчас мне не поднять даже легкий бриз, – откровенно говорю я.

Она кивает.

– Тогда пойдем старым способом, по звездам, и при том ветре, что есть.

Потом она указывает на меня и Уоллеслии.

– А вы ложитесь, прижмитесь друг к другу, чтобы было теплее, и накройтесь парусиной.

– Ваше высочество, – растерянно начинает Уоллеслии.

Я его перебиваю.

– В данных обстоятельствах, думаю, всем лучше перейти на «ты» и называть меня Леандер.

Уоллеслии размышляет несколько секунд.

– Может, – продолжает он, – тогда вы будете назвать меня не Уоллеслии, как отца, а по имени?

– Киган, – соглашаюсь я.

– Я вот подумала, Киган, – усмехается Селли, – ты, наверное, уже пожалел, что сбрил волосы – с ними было бы теплее.

Уоллеслии – нет, Киган – ложится рядом со мной между двумя скамейками и натягивает на нас кусок парусины. Пытаюсь унять дрожь и хоть немного отдохнуть. Мне видно подсвеченный лунами профиль Селли, но разглядеть на лице удается только веснушки. Россыпь звезд на небе – словно их отражение. Через некоторое время она оглядывается назад, на обломки «Лизабетт», но лишь один раз, затем решительно переводит взгляд и смотрит вперед, в темноту.