Текст книги "Я ненавижу тебя! Дилогия – третья и четвертая книги"
Автор книги: Эльвира Осетина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Глава 6
Герман сидел в машине возле дома Лины, натянув кепку почти на глаза. На этот раз он взял дешёвую поддержанную Мазду. После происшествия с Лисовским, он решил быть поосторожнее. Таскать за собой прорву бойцов нет желания, лишние уши и глаза ему совершенно не нужны. Тем более, скоро приезжает родственничек Лисовского, а Герман не был идиотом, и прекрасно понимал, что в первую очередь он устроит допрос всему окружению Влада. А с его опытом допросов, он способен вытянуть всю информацию вплоть до того, какого цвета был горшок в детском саду у допрашиваемого, и на этот вопрос ему ответят, хотя и сами не подозревали, что помнят о таких мелочах. Не говоря уж о перемещениях начальника СБ. Как и всегда разговор с Михаилом Юрьевичем Слесарским был очень коротким. Создалось ощущение, что старый «гэбэшник» ждал этого звонка, и нисколько не удивился, что двоюродный племянник вызывает его в Москву. Герман даже не сомневался, что дядя Миша уже в курсе всех событий. Иногда казалось, что уши и глаза у этого стрика везде. Герман уважал и ненавидел его одновременно. Потому что этот с виду немощный старичок, словно видел его насквозь своими водянистыми уставшими и очень мудрыми глазами.
«Вот какого х*я я тут делаю?» – мысленно задал себе вопрос Герман.
Ведь по идее ему нужно было срочно ехать и проверять все ли хвосты он подчистил, и не всплывет ли какое-нибудь неожиданное дерьмо, когда появится этот старый хитрый хрен?
Но медсестричка чем-то его задела. Она была словно надкушенный бутерброд, он ведь так и не трахнул ее. Хитрая брюнетка закатила ему истерику, и не дала возможности расслабиться, и вместо того чтобы развлекать своего «дружка» Герману пришлось послужить жилеткой для сопливой девки! И теперь он маялся от стояка в штанах еще сильнее, чем ночью, хоть ночка и была практически бессонной.
«Может плюнуть, вернуться домой и трахнуть другую медсестричку?» – задумался Герман, она вроде была не против развлечься, даже предложила ему зайти в гости на «поболтать» и призывно облизывала свои блядские губы.
Почему-то бегать за глупой девчонкой, не было никакого желания и сильно задевало его мужское эго. К тому же, по его мнению, она была слишком хрупкой, и слабой.
Может и не выдержать его темперамента. Он любил иногда быть грубым и жестким. А эта еще истерику ему опять закатит, и что, вновь утешать?
Но почему-то вспомнив ее огромные напуганные глаза, у Германа даже дыхание перехватило, и что-то кольнуло внутри, какое-то странное ощущение. Или предчувствие?
От этих эмоций, он даже зарычал, и несколько раз ударил с размаха по рулю и панели кулаками, разбил в кровь, но боли даже не ощутил. А боль была самым лучшим отрезвлением обычно для него, когда он начинал что-то чувствовать.
Эмоции – это враг. Герман усвоил этот урок, еще живя в детском доме. Нельзя испытывать никаких эмоций. Нужен только холодный расчет, иначе не выжить. Эта тактика помогала ему добиться очень многого в жизни. Даже казалась бы война, на которой мало кто выживал в те времена, когда он туда попал, как пушечное мясо, Герман и то смог выкарабкаться, и даже попасть в один из секретных и элитных отрядов, хотя, казалось порой, что он уже мертвец.
Вот и сейчас ему совершенно не понравилось, что какая-то глупая девчонка вызывает у него столько странных чувств.
– Нет, надо валить отсюда нахер! Снять какую-нибудь шлюху и как следует ее оттрахать, – сам себе сказал Герман и завел двигатель.
Но стоило ему вырулить со двора, как он резко затормозил, и смачно выругался от открывшейся ему картины.
Милая девочка Лина, стояла не далеко от помойки, в пуховике и смешной шапочке, с кошачьими ушками. И болтала о чем-то со старушкой выгуливающей свою маленькую собачку. Точнее не болтала, а выслушивала ее нескончаемую речь. Видно было, что Лина замерзла, так как ее нос покраснел, и она то и дело переминалась в своих оранжевых кроссовках с ноги на ногу, но все равно продолжала улыбаться и кивать занудной бабульке.
И глядя на нее, Герман ощутил небывалый, просто жгучий прилив возбуждения. Разве такое бывает? Она же сейчас похожа в этой одежде на пятнадцатилетнего подростка, а никак не на сексапильную уверенную в себе шлюшку, от которых Герман всегда возбуждался.
Мужчина прикрыл глаза, и поправил член в джинсах, стараясь хоть немного снизить на него давление, и заодно успокоить, ни с того ни с сего, разбушевавшиеся гормоны.
Он попытался сосчитать до десяти, вдохнуть выдохнуть и вспомнить что-нибудь отвратительное из своей жизни, от чего ему всегда удавалось избавиться от стояка. Но, как назло, образ раскрасневшейся медсестрички не исчезал, как бы он не пытался его прогнать.
– Это ненормально, и мне это совершенно не нравится, – опять вслух сказал Герман.
Он привык все контролировать в своей жизни, и уж тем более держать свои эмоции в узде. Но сейчас у него ничего не получалось.
И он заглушил мотор, вышел из машины и направился к Лине.
– Привет детка!
Он подошел к, ни о чем не подозревающей девушке, и резко притянув ее к себе, поцеловал прямо в губы.
Лина ничего не поняла, и попыталась вырваться из рук какого-то незнакомца, но мужчина был как скала. Она уперлась ему в грудь ладонями и замычала, приоткрыв от неожиданности рот. И этот наглец, своим языком залез ей прямо в рот. Лина от удивления широко раскрыла глаза и поняла, что это Герман Львович начальник службы безопасности ее бывшего работодателя.
Она замерла от удивления. А Герман не стал теряться, он углубил свой поцелуй, нагло хозяйничая языком во рту у растерявшейся девушки.
Время казалось замерло для Лины и ее мозга. Но стоило ей сложить два и два, то она поняла, кто перед ней и что делает сейчас.
Герман уловил в ее взгляде понимание, и за мгновения до ее взрыва, отпустил, и обворожительно улыбнулся.
– Солнышко, я тебя жду, жду, а ты тут лясы точишь, ты что забыла, что у нас свидание? – не дал он сказать ей и слова.
Лина стиснула от злости зубы, и уже хотела сказать, все что думает, о начальнике СБ Лисовского, но собака бабушки Люды, местной сплетницы, спасла положение, напомнив о невольном свидетеле, начав лаять.
И Лине пришлось заставить себя улыбнуться и прикусить свой язык, с которого так и рвались ругательства в сторону наглого мужчины. Завтра об этом весь район будет знать. Поэтому устраивать скандал сейчас нельзя.
– Прости, я тут немного заговорилась, – вымучено улыбнулась она, а Герман еще лучистее улыбаясь в ответ, опять притянул ее к себе, но на этот раз целовать не стал, а просто приобнял за талию.
Лина повернула голову к старушке с жадным любопытством рассматривающей Германа.
– Это… Герман, – запнулась она, чуть было, не назвав его по имени отчеству, как привыкла ранее, – мой друг, извините баб Люда, нам пора.
– Твой друг! Вот это да! – старушка поцокала языком и, как и Герман расплылась в улыбке, – ну, слава Богу! Наконец-то за ум девка взялась, а то, сколько лет, все одна и одна. – Женщина повернулась к Герману и демонстративно осмотрела его с ног до головы. – Поздравляю молодой человек, вам досталась отличная девушка, очень добрая, и невероятно терпеливая, я вон ей уже целый час всякую ерунду рассказываю, а она, нет, чтобы послать, куда подальше струю сплетницу, все продолжает слушать. Ну, ничего, вы надеюсь, ей внушение сделаете, чтобы она прекращала ерундой маяться, да и ребенка поможете ей вернуть заодно.
Герман заинтересовано приподнял бровь, посмотрев на Лину, вспомнив, что вчера вечером она, как раз об этом рассказывала.
У Лины челюсть отвалилась, и ее лицо вспыхнуло от того, что начала говорить женщина, ей стало невероятно стыдно, ведь это было очень личным. И она, резко схватив Германа за рукав куртки, затараторила, чтобы прервать соседку:
– Ой, ну ладно, мы побежим, нам пора, мы ведь так торопимся!
– Конечно, конечно деточка, дело то молодое…
Но Лина уже не слушала старушку, она целенаправленно куда-то тащила мужчину. А Герман незаметно для нее, дал ей направление к своей машине.
От произошедшей ситуации и желания Лины, как можно дальше убежать от разговорчивой старушки, она не сразу поняла, что Герман подвел ее к какой-то машине, посадил в нее, и, заведя двигатель, тронулся.
Лина проводила взглядом старушку и глубоко вздохнула, прикрыв глаза, когда ее фигура скрылась за домом. Пытливая бабулька так и не сдвинулась с места и продолжала пристально рассматривать машину.
Вот только когда Лина открыла глаза, то до нее дошло, что она только что по глупости сделала.
Она в шоке посмотрела на мужчину.
Герман почувствовал пристальный взгляд девушки и, повернувшись, улыбнулся и подмигнул ей.
Лина все никак не могла прийти в себя. У нее возник когнитивный диссонанс. Это был Герман и в то же время не он.
Одни только потертые джинсы, темный свитер и видавшая виды кожаная куртка чего стоили. Да и машина, в которой они ехали…
Тот мужчина с дорогими часами и в сшитом на заказ строгом костюме, никак не вязался с этим, простым парнем, в кроссовках.
У него даже мимика изменилась, и морщинки возле глаз и губ разгладились. Он словно помолодел лет на пять. Спокойный расслабленный и улыбчивый. У Лины сейчас даже язык не повернулся называть его по имени отчеству.
– Ну что, насмотрелась, – весело хмыкнул Герман, забавляясь удивленным взглядом девушки.
Его почему-то развеселила ее реакция. Да и вообще вся ситуация в целом. Он уже не злился и не психовал, и ему не хотелось держать себя под контролем. Почему-то стоило ему ощутить сладкий привкус, холодных и нежных губ Лины, как вся его ярость, злость и беспокойство, словно рукой сняло.
И ему даже задумываться не хотелось, почему это случилось.
– Да, – тихо ответила Лина, пораженная парадоксальным преображением мужчины. Она все еще никак не могла прийти в себя, от удивления, и поэтому немного заторможено и рассеяно спросила: – а куда мы едим?
– На свидание, конечно же, – сам от себя не ожидая высказал Герман, вообще-то он не планировал ехать с ней на свидание. Но сейчас ему показалась эта мысль интересной.
– Свидание? – переспросила Лина, совершенно не понимая, что происходит, и что за игру с ней затеял этот странный мужчина.
– Ну да, ты же сама своей собеседнице об этом сказала, разве забыла? – улыбка с лица мужчины так и не сходила, на него вообще напал странный приступ эйфории, и Герману хотелось постоянно улыбаться.
«Вполне возможно, что это и правда она, почему бы не проверить?» – сам себе сказал он, пытаясь объяснить себе свое странное поведение, и повернул руль налево, в сторону большого торгового центра, находящегося недалеко от дома Лины.
– Заедим в торговый центр, я тут видел, недалеко в твоем районе, попьем кофе, перекусим чего-нибудь, поболтаем, если хочешь, в кино сходим.
Глаза у девушки расширились, превратившись в огромные омуты.
– В кино? – потрясенно переспросила она, понимая, что ведет себя, как попугай, повторяя бесконечно за мужчиной его же слова, но так и не могла ничего с собой поделать.
После того, что случилось с ней вчера, и то, как этот мужчина сначала напугал ее до коликов в желудке, потом довел до оргазма, а после успокаивал и выслушивал все ее жалобы, она не ожидала, что он вообще захочет ее еще раз увидеть. Но больше всего она не ожидала, что он будет выглядеть так, как выглядит сейчас.
Герман хмыкнул, взглянув на приоткрытый от удивления рот девушки.
– Ну, так что, согласна? – весело спросил он у нее.
Лина кивнула в ответ, но поняв, что Герман не видел ее кивка и смотрел на дорогу, на всякий случай, тихо ответила: «Да». Хотя сама не совсем понимала, почему так доверяет этому человеку.
– Ну и отлично, – еще шире улыбнулся он, и Лина увидела на его щеках милые ямочки и сама того не понимая, почему-то смутилась. – Расскажешь, как день прошел?
– Ну, эээ…., – еще сильнее смутилась она, не ожидая, что он начнет интересоваться ее жизнью, и кое-как, чтобы совсем уж не казаться полной дурочкой, выдавила из себя: – нормально.
– Чем занималась? – как ни в чем не бывало, продолжал задавать вопросы мужчина. Он, как будто не заметил ее глупого поведения, или сделал вид, что не замечает, что она превратилась в заику и мямлю, за что Лина была ему безумно благодарна, и даже стала понемногу успокаиваться.
– Да ничем особо, интересным,… убралась, обед готовила для тети, читала, готовилась к работе, кое-что постирала, – тихо перечислила она, и опять ужасно смутилась тому, что говорит. Ну, зачем она все эти глупости рассказала ему? Он же, скорее всего, просто из вежливости спросил, а она ему тут расписывать начала, да еще и в таких подробностях?
Хотелось стукнуть себя по голове, но Лина понимала, что будет выглядеть еще глупее. Хотя, что может быть глупее той ее отвратительной истерики?
Но Герман опять ее удивил, задав самый обычный вопрос, даже не глядя на нее и продолжая вести машину:
– Вкусно готовишь?
Лина выдохнула и пожала плечами, понимая, что уже ничего не понимает:
– Да вроде бы тетя не жалуется, хвалит, – и тут же прикусила язык, чуть не вспомнив про бывшего мужа, он тоже всегда очень сильно любил Линину выпечку, и хвалил. Но после того как он так жестоко предал ее, Линина уверенность в себе сильно пошатнулась. Еще несколько лет назад, она бы начала хвастать и расхваливать свои блюда, которые она путем различных экспериментов сама придумывала, но сейчас ей казалось, что все, что он говорил, было лестью, лишь бы влюбить глупую дурочку в себя.
– Скромница, – хмыкнул Герман, и опять послал ей веселую улыбку, от которой у Лины почему-то перехватило дыхание.
Она и не подозревала, что этот мужчина может быть настолько обворожительным. У них в клинике ходили про него очень страшные слухи, он ведь курировал, не только всю охрану господина Лисовского, но и охрану клиники, иногда даже проверял персонал, так как в клинике лечились очень известные и очень богатые люди. И те, кто попадал к нему на «разговор по душам» (как он сам это называл), потом долго еще шептались о том, что начальник службы безопасности – настоящий зверь, и не дай Бог его разозлить.
Да и когда она увидела его в доме Лисовского, с его ледяным взглядом, который казалось, душу наизнанку выворачивает, то тоже сильно испугалась и поняла, что слухи не только не врут, но и преуменьшают значимость этого мужчины. Он ведь и с самим господином Лисовским разговаривал скорее, как близкий друг, чем подчиненный. А это говорит о многом.
Но сейчас, перед ней сидел, совершенно обычный мужчина. Который мог работать кем угодно, да хотя бы врачом в их клинике, хотя нет, те выглядели гораздо богаче, чем тот с кем она сейчас пошла на свидание.
«Может я сошла с ума, или сплю?» – подумала Лина, и легонько ущипнула себя за руку, и чуть не вскрикнула от боли.
– Ты говорила, что готовилась к работе, а когда тебе на работу? – вырвал Герман из размышлений Лину.
– Через пару дней на смену, – ответила она, опять удивившись, тому, что мужчина оказывается, внимательно ее слушал. – Мне просто вещи надо было постирать, – словно оправдываясь добавила она, хотя сама знала, что места себе не находила, из-за того, что случилось между ними в доме Лисовского, и поэтому, чтобы отогнать, нервозность и плохие мысли, пыталась занять себя чем угодно.
Герман опять послал ей теплую улыбку:
– Ты очень ответственная.
От такой похвалы, Лина автоматически улыбнулась в ответ.
– А тетя где у тебя работает? – продолжил спрашивать ее Герман.
И Лина с готовностью отвечала на все его вопросы, пока они не подъехали к торговому центру.
Герман повел ее на последний этаж, где располагалось кафе с несколькими ресторанчиками самообслуживания и кинотеатр.
Пока они ехали на эскалаторе, и Герман держал крепко за руку Лину, он чувствовал себя очень странно, ему казалось, что он впервые в жизни ведет девушку на свидание. Хотя, учитывая то, что на «подобные» свидания он ходил всего один раз в жизни, ему было тогда шестнадцать и девчонка его «продинамила», то, можно сказать, что так и есть.
Он действительно впервые ведет девушку на обычное свидание. Те шлюшки, что он снимал, дорогие или дешевые, уж точно не в счет. Он платил им деньги, водил их в ресторан, и знал, что будет после заниматься с ними сексом, и уж никак не говорить «по душам», их души ему были не интересны. А рестораны, были только, когда он был голоден и не успел поужинать. Да и с красивой шлюхой в ресторан ходить всегда было престижно. С такими, как Лина он практически не общался. В детском доме были совершенно другие девушки. Вечно голодные, и вечно мечущиеся в поисках покровителя. Герман не судил их, и не считал шлюхами или проститутками. Они просто были слабыми и пытались выжить, так как умели, а в том мире, где нет заботливых родителей, существовал только один закон – кто сильнее, тот и прав. И он иногда даже удивлялся, что некоторые девушки пытались сопротивляться. Они только лишь усугубляли свое положение. У него и самого под покровительством, было несколько девочек, и когда он ушел из детского дома, он даже иногда отправлял им денег, какие смог заработать, до тех пор пока они не нашли себе новых покровителей. Это считалось вполне нормальным, и Герман чувствовал за них ответственность.
Когда он вернулся к матери, и начал ходить в обычную школу, тогда он впервые столкнулся так близко с девушками подобными Лине. Они казались ему слишком беззаботными и какими-то глупыми. Будто с другой планеты. Но гормоны играли в его организме, и одну из них он все же отважился пригласить в кино, но она так и не пришла. А когда Герман спросил у нее на следующий день: «Что случилось?», то она сильно покраснела и сказала, что ей родители запретили. Хотя он прекрасно знал, что она уже со многими мальчикам и целовалась и в кино ходила. Тогда Герман понял, что он просто не из ее круга, вот она и не отважилась прийти на свидание. Он не расстроился тогда, потому что понял, что с такой девочкой ему никогда не найти общего языка.
И поэтому общался только с теми, кто его мог понять, а именно те, кто продаются за деньги. Девушки не от хорошей жизни занимались проституцией, обычно они были такими же сиротами, как и он. И Герман начал усиленно работать, и первую же зарплату спустил на одну из девочек, что стояли на трассе за городом. С ней было легко и просто, по мнению Германа. Никаких заморочек, никакой романтики, с ней не нужно было строить из себя джентльмена, дарить цветы, водить в кино. Заплатил, и она сделает все, что скажешь. Между прочим, все медсестры с которыми он встречался в своей жизни, тоже подрабатывали проститутками, ну или просто были шлюхами, любящими сходить в ресторан за чужой счет и потрахаться, и именно поэтому Герман изначально и подумал, что Лина такая же. Но пообщавшись с ней и выслушав ее сбивчивый рассказ, когда у нее случилась истерика, он прекрасно понял, что Лина уж точно не из таких девушек, с которыми он привык общаться. Она была сильно похожа на «обычную» девушку, просто попавшую в отвратительную ситуацию и всеми силами желающую выкарабкаться из нее. А еще Лина очень сильно напомнила Герману собственную мать, которую тоже лишили ребенка, а она всю свою жизнь положила на его поиски. Хотя последнюю мысль, Герман старался гнать от себя, как можно дальше. И даже сам себе отказывался признаваться в том, что история девушки его зацепила.
И теперь встретив такую «обычную» девушку, ему неожиданно захотелось сводить ее на «обычное» свидание. И вообще просто поговорить с ней. Ему почему-то было очень интересно, чем она занималась в течение дня. И дело было даже не в его желании знать все и про всех, а просто захотелось.
Герман, за короткое время уже успел у Лины узнать всю ее подноготную и даже почитать на нее досье. И после этого понял, кто она и что из себя представляет. А еще он понял, что она ему понравилась, и не только, как объект для секса, но и, как человек….
А еще ему очень льстила ее реакция на него – она смущалась и удивлялась.
Герман никак не мог понять – как и почему она выбрала для себя такую профессию? Она больше походила на творческого человека, играющего в какой-нибудь чопорной консерватории на скрипке, чем на медработника. Он недоумевал, почему она вообще выбрала для себя медицину, и пошла, учиться в медицинский университет, который по его сведеньям оставила из-за рождения ребенка. Все же работники этой профессии, которых он встречал в своей жизни, с совершенно другим складом ума и характера. А Лина… слишком эмоциональна. И не мудрено, что ее бывший муж так воспользовался ее наивностью.
Даже сейчас Лина согласилась поехать с практически незнакомым и даже потенциально опасным для нее мужчиной. Села к нему в машину, доверилась.
Германа неожиданно разозлила эта мысль.
«Как она умудрилась вообще дожить до своих лет, если она настолько доверчива?» – с раздражением подумал он.
Ее муженек, вообще мог продать ее там за границей в проститутки в один из тысячи закрытых борделей, и она бы даже выбраться не смогла. Герман знал, как многие глупые дурочки уезжали туда, доверившись кому-то из таких, как ее муж, а там их ждало сексуальное рабство или еще, что похуже. Тот ублюдок мог продать ее садистам, медленно убивающих людей на камеры. Такое видео стоило очень дорого, и достать его было сложно. Но все-таки можно. Герману как-то давно, еще во времена его работы на правительство попадалось такое видео. Интерпол вместе с русским правительством пытались разработать план по поимке этих садистов, и то, потому что пропала одна из русских туристок, родители которой имели кое-какие связи. В итоге, ее же родные и нашли видео с жестоким убийством девушки.
Но стоило группе следователей, в которой работал Герман, что-то нарыть, как их работу мгновенно прекратили. Герман не был идиотом, и сразу поняв, в чем дело, отступил. Но начальник их отдела, оказался на редкость упорным малым, тем более девушка была ему знакома лично, и поэтому он продолжил работать уже сам в этом направлении. Но через неделю, его, совершенно здорового человека увезли в больницу с сердечным приступом. Где он скончался через пару часов.
Удивительно, что Лина вернулась на родину. Ей просто сказочно повезло.
Герману стоило огромного труда сохранять образ «простого» веселого парня, пока он думал о том, что могло случиться с этой доверчивой глупышкой.
План в его голове возник мгновенно. Он решил приглядывать за ней и даже готов был выделить одного из своих личных бойцов.
«Пожалуй, тот самый проштрафившийся вчера паренек, подойдет на эту роль как нельзя лучше», – подумал он, снимая с девушки ее куртку и отодвигая для нее стул.
– Здесь самообслуживание, – смущенно пролепетала Лина, пока Герман вешал одежду на вешалку стоящую рядом с их столиком.
– Я заметил, располагайся, тебе что принести?
Герман взглянул на несколько видов магазинчиков готовой еды.
– Шоколадный коктейль, – еле прошептала Лина, старательно разглядывая свои ногти.
Герман в ответ лишь покачал головой.
– Я скоро вернусь, никуда не сбегай, – сказал он ей, и быстро наклонившись, поцеловал ее в уголок губ.
Лина охнула от неожиданности, а Герман подмигнул ей и отправился за ужином.
Она потрогала место поцелуя пальцами, ошеломленно смотря вслед мужчине.
«Нет, я либо сплю, либо сошла с ума», – подумала она, так как ощутила, как от простого, казалось бы, ничего не значащего поцелуя даже не в губы, а рядом, у нее что-то перевернулось внутри.
«А может это от долгого воздержания?» – пришла ей в голову странная мысль.
Все же у нее три года уже не было мужчины. Вот она и ведет себя, как ненормальная?
Но слишком долго размышлять у нее не получилось, Герман уже вернулся, вот только не один. Вслед за ним шли две девочки в фирменных футболках и кепках, одной из местных закусочных, а в их руках были подносы набитые всякой разной едой в упаковках.
Лина приоткрыла рот от удивления.
В руках же Германа был шоколадный коктейль и больше ничего.
Девочки сгрузили подносы на стол, и кокетливо улыбаясь мужчине, быстро ретировались.
– Я решил взять всего по чуть-чуть, – ухмыльнулся Герман, на ее вопросительный взгляд, – так как пытать тебя на то, что ты любишь есть, у меня времени нет, я сам безумно голоден, так что давай прекращай стесняться и налетай.
И Герман, взяв один из бутербродов, и пододвинув к себе клубничный коктейль, с аппетитом принялся за еду.
– Это точно сон, – еле слышно пробурчала Лина.
Она любила когда-то ходить вот по таким закусочным. Когда еще была совсем молодой, еще до встречи с … Лине не хотелось даже мысленно произносить его имя, особенно сейчас. В таких местах все вокруг были какими-то беззаботными и счастливыми. Лина оглянулась по сторонам, и увидела за соседними столами семьи с детьми. Мужчины и женщины, смеялись над ребятней, которые перепачкались в мороженном, и бегали вокруг столов друг за другом. Недалеко сидели кучкой студенты, и тоже о чем-то весело переговаривались. Вокруг царила легкая дружеская атмосфера. И Лина невольно заражалась ей сама. Она расслабилась и, взяв один из завернутых в фирменную обертку бутербродов, решила успокоиться и не накручивать себя.
«В конце концов, если бы Герман хотел меня обидеть, то точно бы не повел в это место», – решила она для себя, и, взяв один из бутербродов, последовала примеру мужчины.
Немного перекусив, Герман опять попытался разговорить Лину, но у него не очень хорошо получалось. Девушка отвечала односложно и постоянно была в напряжении, как натянутая струна. На каждый простой вопрос, она хмурилась и задумывалась, словно перебирая в голове тысячи вариантов ответов и находя наименее информативный, сухо и очень тихо отвечала. Будто на допросе, а не на свидании находится.
Герман не выдержал, настроение начало падать, и то чувство эйфории, что охватило его изначально, исчезать.
А Лина словно ощутила его эмоции и напряглась еще сильнее, она даже в сторону отложила ложечку, которой ела мороженное и прямо посмотрела Герману в глаза.
– Мне кажется, что ты очень напряжена, в чем дело? Я так сильно пугаю тебя? – спросил Герман ее напрямик.
– Да, вы меня пугаете, – честно ответила Лина, глядя ему в глаза, – и поэтому я напряжена.
– Я же вроде еще ничего страшного тебе не сделал, это всего лишь свидание, или ты впервые на свидании? Вроде не девочка уже, даже замужем была, судя по твоим рассказам. Да и вообще, это я должен сейчас нервничать, учитывая то, что впервые веду девушку на свидание.
– Возможно, если бы мы познакомились при других обстоятельствах, – начала Лина, напряженно смотря на мужчину, – то я бы не была так напряжена, но мы оба прекрасно знаем, где мы встретились и что произошло. И мне немного стыдно за свое поведение, и вы так одеты странно. Будто и не вы вовсе. И… – Лина так сосредоточилась на всех его словах, и ответе на них, что даже не сразу поняла смысл последней фразы, а когда до нее дошло, то она осеклась и невольно издала смешок, с удивлением посмотрев на Германа.
– Что? Тебе смешно? – приподнял бровь он, делая вид, что не понимает, почему девушка вдруг ни с того ни с сего, чуть не хрюкнула от смеха.
– Вы сказали, что «впервые на свидании»? – на всякий случай переспросила она.
– Ну да, что тут такого? Я действительно впервые привел девушку на свидание, – невозмутимо ответил Герман и отпил клубничного коктейля.
Лина окинула его недоверчивым взглядом.
– Я вам не верю! Вы надо мной смеетесь! – воскликнула она.
– Почему?
– Этого не может быть, сколько вам лет? Еще скажите, что вы девственник? – не без сарказма спросила она, почему-то начиная злиться.
– Мне тридцать шесть, и я не девственник, женщин у меня было очень много, но ни одну из них я ни разу не звал на свидание, – с улыбкой на лице ответил Герман, – и вообще, может, хватит меня уже на «вы» называть? Нравится чувствовать себя маленькой девочкой? Может, тебя отшлепать? Так я без проблем, могу прямо здесь.
И он сделал вид, что начал подниматься, отставив в сторону стакан с коктейлем.
– Нет! – выпучила глаза Лина, и тоже отодвинулась, чтобы в случае чего убежать, – «вы»… – Герман приподнял бровь и начал приподниматься со стула, и Лина тут же поправилась, – ты,… глупости всякие говоришь!
– Ну вот, – засмеялся Герман, – хоть какой-то прогресс. И вообще, хватит есть, еще располнеешь, пойдем в кино, а то сейчас начнется, – и он указал пальцем на большую теле-панель висящую у потолка.
Лина автоматически кинула взгляд на панель, пытаясь в голове уместить все то, что только что сказал Герман, но он уже оказался у ее стула, и даже куртку успел надеть.
– Давай вставай, а то опоздаем.
– А как же? – Лина посмотрела на стол, все еще заваленный всякой едой, она почему-то подумала, что Герман хотел взять это с собой, но увидев его насмешливый взгляд, сразу же застыдилась своих мыслей.
Ведь это она привыкла каждую копейку считать, а у Германа, второго человека в нефтяной империи, наверняка денег было настолько много, что Лине и во сне столько не могло присниться.
И опять в ее голове возник острый вопрос: что ему нужно от нее?
Она резко встала и подняла голову, чтобы посмотреть мужчине в глаза.
– Я никуда не пойду, пока в…,– Герман прищурился, и она осеклась, и тут же исправилась, – пока ты, не объяснишь мне, зачем я тебе нужна.
Она скрестила руку на груди и сделала упрямое выражение лица.
Хотя если бы она видела себя со стороны, то ей стало бы очень смешно. Она была похожа на воинственного котенка.
И Герман не выдержал и рассмеялся, а затем приобняв девушку за плечи, подтолкнул ее к входу в просмотровый зал кинотеатра.
– Ты мне понравилась, такое объяснение тебя устраивает? – продолжая посмеиваться, произнес он, но Лине было не до смеху, кажется, она опять разозлилась, и резко вырвавшись из рук мужчины, практически отпрыгнула от него на два шага.
– Нет, не устраивает! – процедила она сквозь зубы. Потому что не верила, что способна понравиться такому человеку. Она явно не его поля ягода. Здесь что-то не так. Но вот что именно, она пока понять не могла.
Герман притворно печально вздохнул и возвел глаза в потолок, а затем, взглянув на Лину произнес:
– Ну ладно, хорошо! Я тебя хочу! Такой ответ тебя устроит?
И опять в его словах, да и во всем выражении лица Лина увидела насмешку.
– Нет, конечно! – возмущенно ответила она, и густо покраснела.
Но Герман больше не стал с ней разговаривать, так как понял, что это все равно бесполезно, и можно тут еще целый час простоять, а у него планы были совершенно другие, и поэтому он, резко шагнув к девушке, крепко подхватил ее чуть выше локтя, и потащил в кинотеатр.
Лина попыталась заупрямиться, тормозя ногами, но Герман резко подхватил ее на руки, вызывая, бурю эмоций не только у Лины, но и у всех, кто находился в кафе и ожидал сеанса.
