Текст книги "Ночные наслаждения (ЛП)"
Автор книги: Элси Джеймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Annotation
«Ночное наслаждение» – сладкая и чувственная короткая история с фигуристой героиней и сильным альфа-героем.
Эйвери
Я никогда долго не задерживаюсь на одном месте, но мне, художнику по костюмам, естественно провести несколько месяцев в городе, где почитают Хэллоуин. Жизнь в дороге – приключение, но в последнее время и она наскучила.
Когда таинственное приглашение на костюмированную вечеринку в особняке с привидениями приводит к жуткой ситуации, сексуальный крестоносец в маске спасает положение.
В нем нет ничего коварного, зато полно всяких приятностей.
Но неужели любовь к нему заставит меня осесть на одном месте?
Адам
В этом городе есть магия, и дело моей жизни – защита от её уродливых проявлений. Моя семья живет здесь уже четыре поколения, я никогда не бываю один, но в последнее время чувствую себя одиноким.
Среди всех наших традиций моя самая любимая – ежегодная вечеринка в честь Хэллоуина.
Когда джинн врывается на костюмированную вечеринку, у меня остается только одно желание.
Она сексуальна, соблазнительна, мне так и хочется потереть лампу.
Но смогу ли я убедить ее, что любовь ко мне означает любовь и к этому городу?
Элси Джеймс
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Эпилог
Бонусный эпилог
Элси Джеймс
Ночное наслаждение
(Жаркие ночи в Хэллоуин – 5)
Глава 1
Эйвери
– Еще раз спасибо, не могу поверить, что ты подобрала мне сексуальный образ в маске и накидке, – говорит Челси, засовывая кредитную карточку обратно в элегантный бумажник из темной кожи.
– Не за что, позабавься на вечеринке. О, и вот твой чек, – отвечаю я.
Челси – самый классный человек, которого я встретила с момента переезда в этот город, и одна из моих любимых клиенток. За последние две недели она оставила мне заказы и мерки на три костюма супергероев, и я долго выбирала, где и как разместить блестки.
Обычно она любит поболтать, но сегодня она, кажется, торопится, и это хорошо. Нужно сделать кучу дел. Прежде чем улыбнуться мне и выйти на улицу, Челси смотрит в телефон. Как только за ней закрывается дверь, я возвращаюсь к работе.
– Мама, где шифон? Я вчера сшила костюм вампира, но мне нужно добавить больше ткани на накидку, – кричу я в сторону маленькой подсобки.
Гав. Гав.
– Гоблин, прекрати, – успокаиваю своего французского бульдога.
Наконец, мама появляется из-за фиолетовой занавески, которая висит на двери и отделяет прилавок от подсобки. Она держит в руках кусок блестящей черной ткани. – Что, если добавить немного блесток?
– Отличная идея, я должна закончить с вампиром, распутной кошкой и ведьмой сегодня. Останется только разобраться с кучей на стуле до знаменательного дня. Будет тяжело, но мы успеем вовремя, – отвечаю.
– Обязательно, – соглашается мама. – Теперь, когда мы знаем, насколько серьезно в этом городе относятся к Хэллоуину, возможно, мы сможем заезжать сюда каждый год примерно в это время.
Она не ошибается. Доход от продажи костюмов в этом крошечном городке, поклоняющемуся Хэллоуину, в два раза превысил наши доходы от интернет-магазина. К тому же из всех мест, через которые мы проезжали, в этом городе есть что-то, что вызывает у меня дрожь.
И не только потому что я люблю Хэллоуин, хотя мысль о том, что можно купить жуткий декор и использовать его круглый год, приводит в восторг. Этот город обладает мистическим очарованием. Я заинтригована.
Зазвонил рабочий телефон, и мама ответила на звонок. Она берет ручку и записывает очередной заказ. Я смотрю на гору недошитых костюмов, и в моем животе образуется ком. Представляю, как сижу перед швейной машинкой с целым пакетом жевательных мишек и работаю всю ночь до утра. Я люблю свою работу, но объем в период празднования Хэллоуина просто ошеломляет.
– Мы только что получили еще один заказ на костюм распутного копа, – взволнованно говорит мама, кладя трубку.
– Это и благословение, и проклятие, – невесело усмехаюсь. – Думаю, мне нужно подышать свежим воздухом, я выйду на минутку.
Я отодвигаю занавеску, и она задевает черное кружево, украшающее мое платье. Гоблин, как обычно, вертится под ногами. Он протискивается мимо моей ноги и смотрит на меня грустными зелеными щенячьими глазами, которые так и просят моего внимания.
– Пойдем, дружище, погреемся на солнышке, – говорю я. Потянувшись за фиолетовым, украшенным блестками поводком Гоблина, открываю хлипкую дверь. Выйдя наружу, я вдохнула хрустящий осенний ветерок, и он сразу же взбодрил меня.
Гоблин опрокидывается на спину в траве, и я тянусь, чтобы почесать ему живот. Он восторженно повизгивает, а потом снова вскакивает и плюхается на пузико, расслабляясь. Фиолетовый ошейник блестит на солнце.
– Ты хочешь остаться здесь, верно? Знаешь, я думаю, что тоже, – говорю я, закинув обе руки над головой и приподнявшись на цыпочки. Обычно наш кочевой образ жизни похож на безостановочное приключение, но в этом городе мне хочется немного задержаться.
Я упираюсь руками в землю в позе собаки, а Гоблин внимательно наблюдает за мной. Затем с озорным блеском в глазах он приседает и готов играть.
Каким бы он милашкой ни казался, Гоблину нельзя доверять. Поэтому медленным, осторожным движением я встаю на ноги. Избегая зрительного контакта, перекладываю в правую руку поводок и делаю полшага к нему.
– Давай, Гоблин, хороший пёсик, позволь мамочке зацепить поводок, и ты получишь вкусняшку, – говорю я своим самым умасливающим тоном. Гоблин смотрит на меня и мотает головой из стороны в сторону, а я, как дурочка, решила, что на этот раз он подчинится.
– Хороший мальчик. – Я медленно опускаюсь вниз, но как только нахожусь в дюйме от того, чтобы застегнуть поводок на его ошейнике, Гоблин срывается с места. Как выяснилось, он не расслаблялся, а замышлял пакость.
– Черт возьми, Гоблин! Вернись, – кричу я, но уже слишком поздно. Он мгновенно исчез, а я сегодня не в настроении.
– Мама, Гоблин опять удрал, присмотри за магазином, – сообщаю маме через заднюю дверь. С поводком в руках бегу по дороге за ним. – Иди сюда, Гобберс, хороший мальчик, – скрежеща зубами, громко взываю я.
Он даже не удостаивает меня своим вниманием, как это делают собаки. Вместо этого бежит вприпрыжку, оставаясь вне досягаемости, пока мы пробираемся сквозь ряды разноцветных домов. Это его любимая игра, и мне интересно, как долго продлится моя импровизированная тренировка.
Но внезапно, без всякой причины, Гоблин останавливается. Он буквально застыл на месте. Воспользовавшись моментом, я пристегиваю поводок к его ошейнику и пытаюсь отдышаться.
– Гоблин, это некрасиво, – ругаюсь я.
Но Гоблин в упор не замечает меня. Он смотрит куда-то мимо, и я поворачиваю голову, чтобы проследить за его взглядом. Вдалеке на большом лесистом участке стоит огромный особняк, и от него захватывает дух.
На фоне четырехэтажного здания возвышаются четыре белых столба, которые образуют парадные ворота. Нижние два этажа окружены арками, украшенными кованым железом. По обе стороны кирпичных ступеней, ведущих к величественным парадным дверям, расположены два черных столба с жуткими оранжевыми фонарями.
Все это похоже на сказку или ночной кошмар. Словно само его присутствие не оказало достаточного влияния, особняк, как и большинство вещей в этом городе, полностью украшен для Хэллоуина. Я не могу оторвать глаз.
По всему двору прячутся топиарии (Прим. перев.: Декоративные модели в виде мини-деревца, помещенного в горшок, называют топиариями.) в форме призраков, а вдоль дорожки выстроились фонарики из тыквы, наблюдающие за каждым моим движением. Горгульи выглядывают из-за парапетов, угрожая всем, кто рискнет пройти мимо.
Я на мгновение остолбенела, поражаясь деталям. Жуткие ощущения прокатываются по мне, и прохладный ветерок покалывает кожу. В особняке есть что-то такое, что заставляет меня чувствовать связь с ним, но я три месяца влюблялась в этот город, думаю, это неудивительно.
Гоблин тихонько скулит, когда я достаю телефон и фотографирую особняк. Хочу иметь уверенность, что смогу найти дорогу сюда и провести еще немного времени, любуясь им. Мой телефон жужжит, и оповещение о текстовом сообщении возвращает меня к реальности.
Мама: «Ты его поймала?»
Я: «Да, уже возвращаемся».
Мама: «Бестолковый пёс».
– Давай, Гоблин, пойдем домой, – зову я.
На данный момент дом – это квартира с двумя спальнями над магазином, все просто, и никаких проблем с поездками на работу и обратно. Я бросаю взгляд на Гоблина, который все еще совершенно заворожен. Слегка дергаю за поводок, чтобы он отреагировал.
По пути назад не могу перестать думать о таинственном особняке. Интересно, кто там живет и сколько времени они потратили на украшения к Хэллоуину. Или он выглядит так круглый год? В любом случае, держу пари, что внутри все просто потрясающе.
Когда мы подходим к задней двери, я отодвигаю москитную сетку и удостоверяюсь, что закрыла дверь за собой. Измученный своим приключением, Гоблин бредет к фиолетовой пуховой лежанке и разваливается на ней. Я сажусь за швейную машинку, делаю глоток холодной воды из металлической фляжки и пытаюсь вернуться к работе.
– Повеселился на прогулке, Гоблин? – спрашивает мама, облокотившись на прилавок.
– Мам, Гоблин нашел какой-то безумно крутой особняк. Он оказался огромным и таинственным, жутким, но на самом деле не страшным. – Я пытаюсь подобрать слова, чтобы отдать ему должное, в то время как розовая ткань скользит под иглой моей швейной машинки. – Он стоял весь украшенный к Хэллоуину – невероятное зрелище.
– Мм-хмм, – кивает мама, не проявляя интереса, но изо всех сил старается притвориться. Обожание традиций маленького городка просто не в ее стиле, и она, конечно же, не верит в магию Хэллоуина.
Моя мама отличается от большинства. Она всегда обладала беспокойной натурой и передала это мне. Поэтому каждые несколько месяцев мы начинаем паковать вещи в магазине и отправляемся на поиски следующего приключения. Наша жизнь необычна, но другой я не знаю и не хотела бы, чтобы она сложилась иначе.
– Тебе стоит взглянуть на него, – настаиваю я.
– Конечно, я бы прогулялась с тобой в любое время, – отвечает она, совершенно не вникая в суть.
Поерзав на стуле, я собираю свои длинные светлые волосы на макушке и стягиваю их в тяжелый пучок. Пытаясь, покачавшись на стуле, вернуться к работе, стараюсь успокоиться, но что-то мне мешает.
– Есть ли вероятность, что ты захочешь остаться здесь еще ненадолго? – Стараюсь говорить небрежным тоном, но мама перестает шить, и, мне кажется, я привлекла ее внимание. – Чтобы все упаковать, нужно очень постараться. К тому же этот город интересный. Может быть, нам удастся продлить аренду?
– Эйвери, ты взрослая, – произносит она. – Ты вправе жить, где захочешь. Мы можем вести бизнес онлайн, и если ты останешься здесь, я часто буду тебя навещать. Но лично для меня пребывание на одном месте – все равно что осесть на всю жизнь, ты же знаешь.
Мама убирает прядь седых волос с круглого лица и возвращается к работе. Остаться – значит, осесть, всю жизнь одна и та же история. Честно говоря, во времена моей учебы в школе мама отчаянно пыталась задержаться на одном месте подольше, однажды это длилось целых два года, но такая жизнь ей не подходит.
– Ну, я тоже не очень-то люблю сидеть на одном месте, – отвечаю я, поразмыслив. – Только подумай, что бы я упустила, если бы не поехала с тобой. Не знаю, о чем думала, должно быть, это старость, особенно теперь, когда мне двадцать девять и все такое.
Мама издает тихий смешок, и мы возвращаемся к шитью. – Думаю, далее стоит отправиться куда-нибудь, где потеплее, – говорит мама. Она всегда высказывает свои предложения тем же небрежным тоном, каким другие люди решают, что приготовить на ужин.
– Красиво звучит «куда-нибудь, где потеплее», – отвечаю.
Мои глаза блуждают по нашему магазину, здесь так мило. Действительно будет обидно, если через несколько недель придется запихивать все это в кузов грузового фургона. Фиолетово-черная тюль свисает с потолка и образует навес над головой. На стенах в рамках фотографии счастливых клиентов, одетых в мои творения. Я скольжу по ним взглядом, но кое-что бросается мне в глаза.
– Эй, что это такое? – спрашиваю я маму, глядя на толстый черный конверт на прилавке.
– Хм, не уверена, – отвечает. Она поднимается и берет в руки изящный конверт. Затем протягивает его мне: – На нем твое имя.
Я с удивлением смотрю на него. Мое имя написано интригующе совершенным почерком. Просовываю палец под клапан и осторожно открываю его, снимая красную восковую печать. Когда разворачиваю плотную бумагу, то снова поражаюсь почерку. Он прекрасен, словно из другого времени, и мне нужно сосредоточиться, чтобы его разобрать.
«Эйвери!
Возможно, вы новенькая в городе, но нет причин оставаться незнакомкой. Встретимся в девять тридцать у сада в самую отвратительную ночь в году. Приходите в костюме и ожидайте неожиданного. Этот город полон магии.
Всегда Ваш, Человек в Маске».
Я переворачиваю листок и нахожу на обороте адрес. Мои глаза расширяются, и я смотрю на маму. Она глядит в ответ, нахмурив брови.
– Как оно сюда попало? Я ведь тут почти никого не знаю, – недоумеваю я.
– Понятия не имею, но это интересно! Ты должна пойти. Похоже, кто-то жаждет увидеть тебя, возможно, небольшое приключение на Хэллоуин, – смеется мама.
– Хм… будет круто, если меня кинут, – хихикаю я. – На самом деле, неплохо бы снова осмотреть окрестности перед отъездом.
Мне нравится изучать города, через которые мы проезжаем, их традиции, людей и вечеринки. Но мы оказались так заняты, у меня едва ли хватит времени осмотреть это место. Будет обидно упустить такую возможность.
– Ты ведь пойдешь, правда? – интересуется мама.
– Я не являлась бы твоей дочерью, если бы упустила такую возможность, – удивленно поднимаю брови и задаюсь вопросом, кто вообще мог это сделать и когда.
– Моя девочка. Я ненадолго поднимусь наверх, но давай закончу твой заказ сегодня вечером, чтобы ты могла начать шить себе костюм?
– Я бы, конечно, с удовольствием, а может просто выбрать что-нибудь из моего костюмерного шкафа, – раздумываю, рассматривая огромную коробку на верхней полке в комнате.
– Нет, тебе нужно нечто особенное, не каждый вечер получаешь таинственное приглашение, – отвечает мама с усмешкой.
Она исчезает на лестнице, и Гоблин следует за ней. Мне невероятно повезло работать бок о бок с такой сильной женщиной. Сколько я себя помню, мы жили только вдвоем, нас можно назвать лучшими подругами.
Наша кочевая жизнь – не просто погоня за переменами. Это началось задолго до моего рождения. Мой отец был военным, и поэтому, когда мои родители только поженились, они часто переезжали. Но я была совсем маленькой, когда папа не вернулся из одной из своих командировок, и я его не помню.
Отец оставался любовью всей ее жизни, и мама чтит его память, следит за тем, чтобы мы сделали все, что он не успел. Это наследие любви и удивительно отличное время. Пока мои мысли блуждают, я провожу пальцами по плотной бумаге конверта.
Интересно, что заставит маму осесть? Идеальное место? Или идеальный человек? А может, она останется осенним листом, плывущим по ветру до конца своей жизни? А как насчет меня, я тоже буду вечно дрейфовать?
Вздыхаю и выбрасываю мысли из головы. Открыв приглашение, еще раз перечитываю. Приключение, которого я так страстно желала. Я не могу дождаться встречи с таинственным мужчиной в маске. Мои глаза сканируют адрес вечеринки, и в нем есть что-то знакомое. Потом до меня доходит, что уже видела его раньше.
Достаю свой телефон и открываю фотографию особняка, которую сделала ранее. Развернув изображение входа, увеличиваю его достаточно, чтобы прочитать адрес. Мурашки покрывают мое тело. Идеальное совпадение.
****
Следующие несколько дней проходят в суете шитья, примерок и долгих ночей за машинкой. Когда, наконец, наступает время вечеринки, я стою на зеркальной платформе для манекенов и рассматриваю свой костюм.
– Ну что, я похожа на джинна? – спрашиваю маму.
– Вау, как красиво, и идеально сидит, ты просто великолепна, милая, – говорит она. – Как настоящий джинн.
– Спасибо, – отвечаю я.
Одно из преимуществ создания костюма для себя – возможность извлечь выгоду из своих сильных сторон, и я, нужно сказать, прямо сейчас чувствую себя потрясающе.
Мягкие, почти прозрачные розовые шаровары низко сидят на соблазнительных бедрах и струятся по ногам. Полную грудь украшает блестящий укороченный топ с блестками, идеально подчеркивающий декольте. Со светлыми волосами, собранными в высокий хвост и закрепленными застежкой в форме конуса, я выгляжу как сексуальный джинн, на что и был расчет.
– Я так рада, что этот день наконец настал. Ты ведь будешь оставаться в людном месте, пока не убедишься, что человек в маске в не опасен? – спрашивает мама в миллионный раз. – Все так загадочно.
– Конечно, я так и сделаю, – глубоко вдыхаю, ощущая крошечный всплеск адреналина.
Десять золотых браслетов, надетые на каждую руку, звякают друг о друга. Я завершаю свой образ массивным ожерельем с драгоценными камнями и огромными серьгами-кольцами.
– Подыскала необходимые аксессуары? – Мама смеется.
– Вообще-то, у меня есть еще один, – поднимаю брови и одариваю ее ухмылкой. – Гоблин, иди сюда, приятель.
Гоблин выбегает в своем плюшевом костюме с золотой лампой. Он выглядит восхитительно разгневанным. Но поскольку первым нашел особняк, думаю, что справедливо, если он будет сопровождать меня сегодня вечером. Плюс, если человек в маске окажется опасным или в особняке действительно водятся привидения, я могла бы использовать своего грозного защитника.
– Ха! Гоблин всецело ненавидит тебя за это, лучше дать ему дополнительные угощения. Так остроумно, мне нравится. – Мама улыбается, делая несколько фотографий.
Я пристегиваю поводок Гоблина к ошейнику и делаю глубокий вдох, когда мы идем к задней двери.
– Хорошо, мы с тобой увидимся где-нибудь между сегодняшним вечером и завтрашним утром, пожелай нам удачи.
Глава 2
Адам
– Лучшая ночь в году, – говорю я брату.
– Лучше, чтобы так и было, – отвечает Дэн, чокаясь со мной бокалом.
– Ты же знаешь, я живу ради этой вечеринки, но еще не закончила с трио супергероев, учти, в следующем году я выбираю костюмы, – добавляет моя сестра Челси со смешком.
– А я считаю, что выгляжу чертовски хорошо, – возражаю с дерзкой ухмылкой, глядя на свой красно-синий костюм. С четко очерченной линией подбородка и накачанными мышцами я определенно мог бы сойти за киногероя.
Челси закатывает глаза. – Если повезет, муженек не заболеет, а моя племянница придет одна, так что Дэну не будет одиноко, и, возможно, мы сможем найти к твоему костюму пару.
Челси смотрит на меня, подняв брови. Поскольку они с Дэном одновременно заключили браки со своими школьными возлюбленными, моя сестра постоянно уговаривает меня остепениться.
– Поверь мне, я хочу этого больше, чем кто-либо другой, но мне нужен правильный человек. На данный момент все жители этого города для меня как семья, а все, кто не из этого города, просто не понимают, что здесь происходит. Мою жизнь окутывают традиции, и, давайте посмотрим правде в глаза, они странные. Выпьем за то, чтобы найти вторую половинку для меня в подходящем костюме.
– Твое здоровье, – говорит мой брат Дэн.
Челси делает глоток пива и смотрит на меня. – В этом году они хорошо поработали с декором, вам не кажется?
Я в первый раз оглядываю бальный зал особняка. Украшения для Хэллоуина почти естественно сочетаются с эстетикой особняка. Несмотря на то, что это место с привидениями недоступно для публики в течение всего года, кроме одной ночи, моя компания заключила контракт с владельцем-затворником особняка на работу над проектами реставрации. Так что я провел здесь достаточно времени, чтобы воспринимать как должное поразительную красоту этого места.
Огромная люстра закреплена в центре сводчатого потолка бального зала. Большие прямоугольные витражные окна окружают комнату, освещенную только теплым светом свечей. Старинная величественная деревянная лестница ведет на террасу, с которой открывается вид на зал, а позади нее крыло особняка, закрытое для публики.
– Да, верно, – отвечаю я.
– Эй, я пойду возьму немного еды. Составишь компанию? – спрашивает Дэн.
– Нет, вообще-то, я подумала, что мы можем отправиться в сад, – отвечает Челси. – Адам, выйдешь со мной?
– Нет, спасибо, – говорю я небрежно.
– Ты уверен? Мне действительно нравится сад, – спрашивает она.
– Нет, я догоню тебя через несколько минут, хочу выпить еще. Я не собираюсь выполнять ее приказы только потому, что мой шурин не смог прийти сегодня вечером.
– Ладно. – Челси бросает на меня раздраженный взгляд и уходит.
Я иду к бару, и почти каждый человек в нашем городе находится здесь, пьет, танцует и ждет появления привидений. В передней части зала, за деревянными перилами, на всеобщее обозрение выставлены конкурсные работы по вырезанию тыкв, и участвовать в этом конкурсе очень интересно.
«Светильники Джека» (прим. ред.: «светильник Джека» – фонарь из тыквы) оцениваются всеми участниками вечеринки, и денежный приз присуждается тому, чья тыква набрала наибольшее количество голосов. Финалисты часами работают над своими замысловатыми проектами, и с каждым годом кажется, что планка становится все выше. Я просматриваю их и обдумываю, за какую буду голосовать.
Главные претенденты – призрак с вырезанными специфическими зубами, белая тыква с замысловатым кружевным рисунком, а в конце – огромная тыква с вырезанным на ней пейзажем нашего города. Работа, должно быть, заняла много времени.
Я подхожу на шаг ближе, чтобы полюбоваться деталями, и тыква раскачивается с эффектом, похожим на какую-то аниматронику (прим. пер.: междисциплинарная область, которая объединяет моделирование, кукловодство и мехатронику). Я смотрю с растущим интересом, в ней нет никакого штепселя. На мгновение задаюсь вопросом, не заявляет ли о себе призрак. У нас с ним и раньше происходило множество встреч.
Среди покачивающихся изделий вижу взмах хвоста, и мой интерес усиливается. Мои глаза расширяются от ужаса, когда наклоняюсь поближе и замечаю собаку в пушистом костюме золотой лампы, перекусывающую элементами декора.
Оглядываюсь по сторонам в поисках заботливого хозяина, но почему-то этот щенок здесь один и направляется к городскому пейзажу. Его нужно остановить, прежде чем он уничтожит конкурс.
Без лишних раздумий проталкиваюсь сквозь толпу и кладу обе руки прямо на деревянные перила. Согнув колени, я слегка наклоняюсь, прежде чем подтянуться и перемахнуть через край. Мой плащ тянется вслед, и одним плавным движением перепрыгиваю через демонстрационный стол.
Протянув руку, хватаю пса в костюме лампы за лапу и оттаскиваю его. Первая часть моего поспешного плана выполнена, я пытаюсь встать, чтобы принять поздравления. Однако по инерции нас несет вперед, и я теряю равновесие. Расправляя плечи в жесте, возвращающем меня к славным футбольным дням в старшей школе, перекатываюсь, держа «лампу» под мышкой.
Приземлившись, вскакиваю на ноги. Взглянув на бальный зал, вижу, что все взоры устремлены на меня. Я торжествующе поднимаю собаку в воздух над головой. В комнате воцаряется почти полная тишина, за исключением редких хлопков.
– Чья это собака? – спрашиваю я громко, повернувшись лицом к толпе. Осматриваю комнату, чувствуя себя героем в своем суперкостюме, и устанавливаю зрительный контакт с половиной толпы. Но никто не хочет брать на себя ответственность за маленького воришку. – Значит, ни у кого не пропала лампа? – говорю я фальшивым баритоном. – Он сам себе сшил этот костюм? – со смешком продолжаю задавать вопросы.
Наконец толпа расступается, и вперед выходит великолепная, роскошная, как богиня, девушка в костюме джинна. Она смотрит на меня сквозь длинные черные ресницы, легкая улыбка растягивает ее полные розовые губы, и у меня осталось только одно желание.
– Он мой, – произносит она.
– Счастливый пес, – отвечаю я, обводя взглядом ее тело сверху донизу. – Я Адам.
– Эйвери, – она протягивает руку.
По-видимому, люди в бальном зале, окружавшие нас, начинают двигаться, возвращаясь к своим делам, когда суматоха закончилась. Но я не могу сказать наверняка, потому что все исчезает, кроме нее. Женщина, стоящая передо мной, полностью очаровала меня.
– Спасибо, что остановил его, человек в маске, – улыбается она, пристегивая поводок к ошейнику собаки.
Я напряг мышцы под спандексом и одариваю ее самой очаровательной улыбкой. – Всего лишь обычный рабочий день. Но это ничто по сравнению с возможностью исполнять желания, и я думаю, что мое только что сбылось. Я имею в виду твой костюм. Он просто класс. Ты сногсшибательна.
На ее лице появляется широкая улыбка с ямочками, и я не могу отвести взгляд.
– Я сделала его сама, вообще-то, и твой тоже. – Она проводит рукой по моему костюму, останавливаясь чуть выше талии. От ее руки исходит жар, который с поразительной силой пронзает мое тело.
– Неужели? Я впечатлен, моя сестра сказала, что их сделали на заказ, но не упомянула, что они создавались сексуальным джинном. Давай я принесу тебе выпить, – предлагаю я.
– Давай, – говорит она, ее глаза мерцают в свете свечей.
Я беру ее за руку и веду к бару. Пес-лампа тихонько тявкает, и я глажу его по голове. – Мы раздобудем немного воды для «лампы».
– Это Гоблин, и да, было бы отлично, – отзывается она.
Мы берем наши напитки, и я ставлю миску с водой на пол для Гоблина. – Мы с родными каждый год приходим в одинаковых костюмах. Каждый Хэллоуин на протяжении всей нашей жизни мы посещаем эту вечеринку – это одна из многих традиций нашей семьи. С кем ты здесь?
– С тобой? Разве не ты человек в маске, который пригласил меня? – Склонив голову набок, Эйвери приподнимает брови.
– Нет, но всё возможно, – смеюсь я.
– Ой, – она опускает глаза. – Кто-то пригласил меня сюда, в таинственной записке говорилось, что я должна встретиться с человеком в маске. Но, как оказалось, на этой вечеринке много мужчин в масках. Поэтому я немного подождала на месте встречи, а он так и не появился.
Меня захлестывает коктейль эмоций. Гнев, замешательство и необъяснимая ревность. – Ну, это звучит совсем по-идиотски, но его пропажа – моя удача. Продолжим… Я потер твою лампу, и теперь ты моя.
– Я не местная и не останусь здесь надолго, поэтому не могу быть твоей. Еще пару недель. Могу ли я принадлежать тебе только сегодня? – В ее словах звучит неуверенность, но тело предает ее. Она, густо покраснев, наклоняется ко мне, пытаясь скрыть улыбку.
Я воспользуюсь любым временем, которое смогу провести с ней. Предлагаю ей свой локоть, и она просовывает под него руку. Мы подходим друг другу естественно, как два кусочка одной мозаики, и я иду к Дэну и Челси. Гоблин быстро отпрыгивает, натягивая поводок, проявляя абсолютную независимость.
– Ой! – вскрикивает Челси, когда мы подходим ближе. – Я вижу, ты познакомился с создательницей этих шедевров. – Сестра жестом указывает на наши костюмы. – Эйвери – лучшее, что случилось с нашим городом за долгое время.
– Согласен – говорю я, одаривая Эйвери самой очаровательной улыбкой.
– Эйвери, это мой брат Дэн, – представляю я.
– Очень приятно познакомиться, мне уже нравятся твои братья и сестры, – откликается Эйвери.
– Что привело тебя в наш город? – спрашивает Дэн.
– Жажда приключений, – застенчиво отвечает Эйвери, словно другого объяснения и быть не может.
– Что ж, ты приехала по адресу. В этом городе есть магия, – подмигиваю ей, и она, вскинув брови, ухмыляется мне.
– Мне кажется, я уже слышала это раньше.
– Об этом наши родители всегда говорили нам, и мы им верили.
– Кто готов к приключениям в кукурузном лабиринте с привидениями? – Челси громко обрывает меня. Не знаю, что на нее нашло сегодня вечером, но она определенно на взводе.
– Да, давайте отправимся туда, – подхватывает Дэн.
– Ты готова? – спрашиваю Эйвери.
– Я пойду, куда бы ты ни пожелал, – усмехнулась она.
Меня привлекает сама идея, что она моя, впрочем, мысль о сегодняшней ночи заставляет вздрогнуть. Я ни с кем раньше не чувствовал такой связи и не собираюсь терять её в ближайшее время.
Подойдя ко входу в кукурузный лабиринт, я кладу руку на плечо Эйвери.
– Гоблин может пойти со мной? Он такой милый, – спрашивает Челси.
– Конечно. – Эйвери передает поводок Челси, легко приспосабливаясь к общению с моими братом и сестрой.
Когда мы делаем шаг в сторону тускло освещенных, утопающих во мгле кукурузных полей, я прижимаю к себе девушку покрепче. Моя семья создает этот лабиринт каждый год, но то, что сюда приезжает очень много людей, делает его гораздо более особенным.
– Челси, не пугайся снова, я проведу нас. Ты же знаешь, что люди будут выпрыгивать. Вот почему это место называют «особняк с привидениями». И так каждый год, – говорит Дэн с саркастическим смешком.
– Заткнись, Дэн, серьезно, это жутко, – отвечает сестра, становясь рядом с ним. – Кроме того, если бы меня собирались убить, разве лабиринт с привидениями не был бы идеальным местом для преступления?
Эйвери тихонько хихикает, и я закатываю глаза.
– Давайте сюда, – зовет Дэн.
Мы следуем за Дэном по темному извилистому лабиринту, освещенному лишь несколькими факелами и луной. Мужчина в костюме протягивает руку сквозь стебли кукурузы и касается руки Челси. Она кричит во всю глотку и протискивается мимо Дэна.
– Ненавижу это, – выкрикивает она, смеясь. – Ты шибко неповоротливый! Я ухожу отсюда. – Челси наугад поворачивает налево, и Дэн смотрит на меня.
– И так каждый год, мужик, зачем она вообще ходит в лабиринт? – хмыкает Дэн.
– Чувак, она никогда не найдет выход, на этот раз целиком и полностью из-за тебя, братан, – отвечаю я.
– Уф, прекрасно. – Дэн припустил трусцой, чтобы догнать Челси.
Наконец-то, оставшись наедине, я заключаю Эйвери в медвежьи объятия. – Пошли, – шепчу я, пробираясь сквозь лабиринт.
Она хихикает, когда на нас выпрыгивают всевозможные костюмированные персонажи, и каждый раз только притягивает меня ближе. Когда мы заходим в тупик, Эйвери поворачивается к выходу, но я хватаю ее за запястье и притягиваю к себе.
Она врезается в меня, и ее большая грудь прижимается ко мне. Ее пальцы гладят мои руки, и у меня по спине пробегают мурашки. Я обнимаю ее за талию и провожу руками по спине, по соблазнительным бедрам и обхватываю сочную попку.
Мой пульс учащается, и кровь быстрее бежит по венам. Я прижимаю Эйвери к себе, и мы синхронно вдыхаем, прежде чем наши рты, наконец, встречаются. Когда наши языки переплетаются, между нами проскакивает искра.
Я без всяких сомнений понимаю, что в моем мире уже никогда ничего не будет прежним. Моя судьба связана с ее судьбой и запечатана этим единственным поцелуем. Слышу приглушенный хруст кукурузных стеблей и приближающиеся шаги, но я не готов отпустить Эйвери.
