355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Элли Лартер » Разрешается кричать от удовольствия » Текст книги (страница 1)
Разрешается кричать от удовольствия
  • Текст добавлен: 2 апреля 2022, 18:02

Текст книги "Разрешается кричать от удовольствия"


Автор книги: Элли Лартер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Элли Лартер
Разрешается кричать от удовольствия

НИНА. 1 глава. Желтая наклейка и золотистая маска

Главный секретный секс-клуб города спрятан в глубине жилых кварталов на окраине Москвы. Если не знаешь, что ищешь, – так просто и не наткнешься. Сначала на метро, потом пешком дворами. Никаких указателей со стрелочками, никаких кричащих сине-розовых неоновых вывесок, никакого пафосного фейс-контроля на входе. Серая металлическая дверь с деревянной ручкой и домофоном. Вокруг несколько таких же – обычные подъезды. Интересно, жители этого дома в курсе, что здесь каждую ночь происходит? Видели ли они когда-нибудь посетителей клуба? Слышали их стоны и крики? Сомневаюсь. Звукоизоляция наверняка на высшем уровне.

Код домофона мне назвала администратор сегодня утром. Нажимая дрожащими пальцами нужные кнопки – 940214, – я спрашиваю себя в последний раз: мне это точно надо? В сумочке снова начинает вибрировать мобильный телефон. Виктор звонит пятый раз за последний час. Иди к черту, идиот. Мы расстались – что тут непонятного?!

Раздается щелчок, и приятный женский голос осведомляется:

– Ваше имя?

– Нина Северицкая, – выдыхаю я едва слышно.

На том конце слышится быстрый стрекот компьютерных клавиш: очевидно, девушка пробивает мое имя в списке приглашенных. Через секунду дверь размагничивается, и я вхожу внутрь, оставляя на улице тяжелые мысли – о Викторе, о больной маме, – и отрезая себе путь к отступлению.

– Ваш паспорт, пожалуйста.

Я вздрагиваю, не сразу заметив стоящего передо мной мужчину в черной футболке и черных джинсах. Секьюрити. Я послушно протягиваю ему документ, мужчина просматривает его и быстро возвращает мне.

– Спасибо, – киваю я.

– Какого цвета наклейку вам дать? – спрашивает он. Я, хоть и читала предварительно о правилах клуба, теряюсь, и он тут же начинает терпеливо объяснять: – Если вы пришли просто посмотреть и пофлиртовать – зеленая. Если вы готовы к физическому контакту средней близости – объятия, поцелуи, массаж, – желтая. Если вы готовы к вагинальному, анальному, оральному сексу – оранжевая. Если вы готовы к БДСМ-практикам – красная.

– Желтую, пожалуйста, – киваю я, смущаясь и заливаясь румянцем. Я несколько часов уговаривала себя согласиться хотя бы на нее. Зеленая – это совсем уж по-детски, правда? Неужели люди правда приходят сюда просто попялиться, как другие занимаются сексом?

Секьюрити дает мне желтую квадратную наклейку размером пять на пять сантиметров, памятку посетителя клуба и ленту из пяти презервативов Дюрекс. А они мне зачем? Наклейка-то желтая! Но возмутиться я не успеваю, потому что мужчина протягивает руку:

– Телефон, пожалуйста.

Я нехотя вкладываю в его ладонь свой смартфон.

– Другая фото– и видеотехника? Оружие? Алкоголь? Наркотики?

– Нет.

Секьюрити не привык верить на слово: он все равно проверяет меня металлодетектором, а также заглядывает в сумочку. Только убедившись, что при мне нет ничего опасного, он открывает следующую дверь.

Там меня встречает девушка-администратор, лицо которой скрыто черной маской. В прорезях блестят большие зеленые глаза.

– Добро пожаловать! – она расплывается в улыбке, и я улыбаюсь в ответ, хотя ладони у меня уже влажные от волнения. – Как ваше имя?

– Меня зовут Нина.

– Замечательно. Нина, сегодня у нас вечеринка в римском стиле. Вы должны надеть маску.

Я не успеваю опомниться, как мне на лицо опускается мягкая золотистая маска с прорезями для глаз. Маска закрывает большую часть лица, и только губы и подбородок остаются открытыми.

– Не беспокойтесь, она одноразовая, это совершенно безопасно. Желаете надеть белую, черную или золотистую тунику?

– Я бы хотела остаться в своей одежде, – заикаюсь я, но девушка перебивает меня все с той же невозмутимой ослепительной улыбкой:

– Нельзя. Вы должны переодеться, – она кивает мне на ряд кабинок за своей спиной, похожих на примерочные в торговом центре.

– Золотистую, пожалуйста.

Вот это неожиданно. И неприятно. Я не знала, что некоторые тематические вечеринки клуба требуют обязательного переодевания.

Но приходится подчиниться. Я быстро переодеваюсь, а свою одежду оставляю на хранение девушке-администратору. Смотрюсь в зеркало: золотистая маска поверх растрепанных темных волос, соблазнительная туника, обнажающая шею, плечи, руки, и едва достающая до колена. Туфли я оставляю свои – черные. Не слишком сочетается, но что поделать.

– Наклейку, пожалуйста, – напоминает мне девушка.

– Ох, простите, – я растерянно ищу, куда положить сумочку, а потом отрываю от своей желтой наклейки защитный слой и быстро леплю ее слева на тунику. Желтое на золотистом. Надеюсь, будет заметно.

Прежде чем наконец впустить меня в клуб, девушка тараторит основные правила секс-вечеринок, и без того написанные на памятке:

– Не снимайте маску. Пользуйтесь презервативами. Разрешено все, что устраивает всех участников процесса. Снимать и фотографировать нельзя…

Наконец передо мной открывается последняя – третья по счету! – дверь, и я попадаю в само клубное пространство.

На первый взгляд – обычный клуб, обычная тематическая вечеринка. Но только на первый. Под горячие ритмы двигаются на танцполе раскрепощенные тела. Девушки – в туниках, некоторые – в бюстгальтерах и блестящих мини-юбках, одна – просто в трусиках. Прямо над ее обнаженной левой грудью, как видимое сквозь кожу сердце, поблескивает в неоновом свете красная наклейка. Она словно в трансе, глаза явно закрыты, это видно даже сквозь прорези в маске, волосы растрепаны, бедра выписывают круги, задница откровенно трется о ширинку танцующего сзади парня. На лице парня тоже маска, торс обнажен, а штаны… нет, я зря сказала про ширинку – ее тут нет. На парне что-то вроде шароваров на широкой резинке. Между ног бугрится эрегированный член. Еще немного – и они наверняка уединяется.

Большинство парней в таких шароварах – и только на одном я замечаю черные кожаные штаны. Наклейка на его груди красная, а на левом предплечье – вытатуированный скорпион. В какой-то момент мне кажется, что парень в кожаных штанах поймал мой взгляд – я быстро опускаю глаза.

Прежде чем начать исследовать пространство клуба – хотя предварительно я о нем немало прочла, – я беру в баре виски-колу. Официант с обнаженным торсом и в маске любезно предлагает мне презервативы и влажные салфетки – я отказываюсь. Их тут выдают бесплатно, но я уверена, что мне ничего подобного не понадобится.

Сердце колотится в груди как бешеное. Пальцы постоянно проверяют, на месте ли наклейка. Набрав в легкие побольше воздуха, я снова поворачиваюсь лицом к танцполу.

2 глава. Коридор наслаждений и парень со скорпионом

Танцпол не очень большой – на нем помещается человек пятнадцать, при том, что танцуют они очень плотно, телом к телу, кожей к коже. Справа находится бар, слева – небольшой секс-шоп. Впереди – длинный темный коридор, сулящий наслаждение во всех возможных вариациях. Я примерно знаю, что там находится: комнаты для утех, снабженные различными приспособлениями, инструментами и игрушками, массажные кабинеты, залы для оргий, помещения для БДСМ-сессий и черт знает что еще… Дверей почти нигде нет – со всех сторон свисают от потолка до пола черные бархатные шторы. Каждый может отодвинуть их и посмотреть, что где происходит. Если формат позволяет – можно и присоединиться. И только в конце коридора несколько закрытых комнат: там принимают БДСМ-госпожи и БДМС-господины, чьи сессии закрыты от посторонних глаз.

В напитке явно больше виски, чем колы, и это к лучшему: половина моего бокала пуста, и пальцы наконец перестают так сильно дрожать. Я долго смотрю на танцующих – проходит, наверное, полчаса, прежде чем я решаю отправиться в коридор наслаждений. Просто посмотреть.

Стоит обогнуть танцпол, приблизиться к коридору и прислушаться, как кроме музыки до ушей тут же долетают мучительные стоны и другие характерные звуки: громкий исступленный шепот, шлепки, удары плеткой или чем-то подобным, звон цепей, крики, ритмичные удары чего-то – металлических кроватных спинок? – о стены. Мимо плывут люди: в коридор – улыбающиеся и предвкушающие, из него – удовлетворенные, мокрые и уставшие. Мужчины, женщины. По одному, парами, компаниями. Обнаженные, полуобнаженные. Все в масках. Пьют алкоголь. Разговаривают. Смеются. Целуются смело, развязно, беспардонно. Трогают друг друга. Трогают меня. Цепляются пальцами за мои запястья, мою талию, бедра, проводят по шее, плечам, груди… Электричество пробивает дрожащую кожу, но я стараюсь игнорировать эти откровенные приглашения заняться сексом здесь и сейчас, с кем угодно из этих людей. Меня разочарованно отпускают. Здесь никто никого не принуждает. Разве что тех, кто сам попросил принудить их к чему-то. Моя желтая наклейка – лучшая защита. Только один парень, подойдя сзади, пытается приобнять и укусить за мочку уха, но видит наклейку – и тут же отступает.

Я вступаю в темный коридор, насквозь пропахший потом, спермой, женской смазкой, слюной, слезами, стонами и наслаждением. Звуки усиливаются. Люди толпятся кучками около комнат, где что-то происходит. Все черные бархатные шторы настежь. Кто-то смотрит и пьет из своего бокала, кто-то мастурбирует, засунув руку в шаровары или под тунику, кто-то ласкает партнера или партнершу, чтобы потом тоже заняться сексом.

Я останавливаюсь там, где меньше всего людей. Девушка танцует стриптиз. Изящные, но сильные руки скользят по блестящей поверхности пилона, упругая задница повернута к зрителям, а еще через минуту она запрокидывает ногу, позволяя всем любоваться своей выбритой дочиста щелью. Стоящий рядом со мной мужчина начинает активнее двигать рукой в штанах. Я отвожу взгляд – хотя смотреть тут не запрещено, – и иду дальше.

За следующей шторой идет какое-то подобие мастер-класса по минетам. Пять мужчин, выстроившись в ряд вдоль темно-зеленой стены, вбивают свои члены в глотки стоящим на коленях девушкам. Девушками руководит какая-то женщина. Подсказывает, где ускориться или замедлиться, как помочь себе пальцами.

В другом помещении занимаются сексом сразу несколько пар. Женщины с мужчинами, женщины с женщинами, мужчины с мужчинами. Тела переплетаются, стоны заполняют уши, в нос бьет отчетливый запах пота и спермы. Я нервно сглатываю, чувствуя, как ошалевшее тело начинает невольно реагировать на происходящее. Соски под туникой становятся тверже, внизу живота завязывается тугой комок.

В обычном мире мы все привыкли быть хорошими девочками и мальчиками, ложиться в постель с одним человеком, не фантазировать слишком уж откровенно и грязно… Но именно это – откровенное и грязное, – заводит сильнее всего. Что может быть эротичнее этого свободного, безудержного, честного проявления страсти?

Ни за что не подумала бы, что это может понравиться мне. Но человеческая природа и человеческое либидо непредсказуемы. Да, меня это заводит, и я должна признаться в этом хотя бы самой себе. К тому же секса у меня не было почти полгода – с тех пор, как начались скандалы с Виктором. Да и до этого мы занимались им не очень-то часто и не очень-то горячо.

Я иду дальше. В следующей комнате идет сеанс шибари. Подвешенную под потолком девушку мастерски связывает мужчина, одетый в светлые льняные брюки. Его одежда явно выбивается из общего дресс-кода, но внимание зрителей приковано к тонким длинным пальцам, которые так ловко вяжут узлы и петли из прочной веревки. Девушка обнажена, веревки сдавливают ее грудь, ягодицы, бедра, ее влажное лоно раскрыто навстречу зрительским взглядам, а когда мужчина проводит между стройных ног указательным пальцем, она вздрагивает и издает мучительный, протяжный стон. Я невольно закусываю губу и свожу ноги. Надо идти дальше.

– Новенькая? – мужской голос обжигает мое ухо, и я невольно потираю шею плечом, чтобы избавиться от ощущения влажного дыхания на своей коже. Поворачиваюсь к незнакомцу. Это тот самый мужчина с татуировкой скорпиона, обвивающей его левое предплечье. Глаза – то ли светло-карие, то ли болотные, – смотрят сквозь прорези в маске внимательно и немного насмешливо. Мускулистый торс на расстоянии нескольких сантиметров от меня. Слишком близко. Словно этот мужчина и знать не знает, что такое личное пространство. А ведь на мне желтая наклейка. На нем – красная.

– Откуда вы знаете? – спрашиваю я громким шепотом. Почему-то мне кажется, что говорить громко здесь неприлично. Губы пересохли, язык прилип к небу, но я только сейчас это осознаю.

– Ты выглядишь растерянной, – он ухмыляется, и его полные губы изгибаются красиво и хищно. Я невольно сглатываю. От него так и веет мужской энергетикой, непоколебимой властью, жарким сексом.

– Даже если и так, что с того? – я решаю, что лучшая защита – это нападение, и показываю пальцем на желтую наклейку на своей тунике, а потом на его красную на обнаженной груди. – Мы не сходимся в интересах.

– Разве ты пришла сюда не за острыми ощущениями?

– Не совсем, – я морщусь. Не говорить же ему, что я пришла сюда с целью, далекой от секса. Вот только слабому телу цели разума неведомы: слабое тело изголодалось по мужским рукам и мужским губам.

– Тогда почему ты дрожишь?

– Тут холодно, – вру я ему в глаза, но этого засранца не проведешь:

– Идем, я тебя согрею, – он протягивает мне свою ладонь, и я растерянно перевожу взгляд с тонких длинных пальцев на болотного цвета лукавые глаза. Что он задумал?

3 глава. Страх и удовольствие

– Как тебя зовут? – бархатистый голос звучит у самого уха, снова обжигая кожу, а атмосфера вокруг, как ни крути, настраивает на интим. Мы сидим на высоких красных стульях у барной стойки, я пью второй бокал виски-колы, он – чистый коньяк.

– Натали, – я решаю не выдавать мужчине свое настоящее имя. Почему Натали? Спросите что-нибудь полегче. Возможно, потому что моя любимая актриса – Натали Портман. – А тебя?

– Игорь, – отвечает мой новый знакомый. Правду говорит или тоже назвался чужим именем? Вряд ли я когда-нибудь это узнаю.

– Очень приятно, – я киваю.

– Мне тоже, Натали, – он специально делает упор на имени. Люди любят, когда их зовут по имени, это располагает к собеседнику. На мне эта фишка не сработает: я не Натали. Но вот засада: этому мужчине не обязательно знать мое имя. Его хриплого, низкого, вибрирующего голоса вполне хватает, чтобы я чувствовала себя слабым кроликом перед сильным удавом, набрасывающем на меня одно за другим свои крепкие кольца-тиски.

Голова понемногу начинает кружиться. Уже завтра утром я буду искать себе оправдание: почему я отдалась этому мужчине? Алкоголь? Расставание с Виктором? Недостаток мужского внимания? Болезнь матери и связанные с этим тревоги? Скорей всего, все и сразу.

Но давайте будем честны: основная причина – в самом этом мужчине.

Он точно знает, что делает, и мой мозг не настолько затуманен, чтобы этого не замечать. Тактильный контакт. Он наклоняется все ближе, обжигает дыханием мою шею и уши. Касается пальцами моих запястий и плеч. Приобнимает за талию. Проводит ладонью по моей спине – как будто невзначай, но от этого жеста по позвоночнику расползаются мурашки, а между ног начинает предательски покалывать.

В конце концов, что я теряю? Я взрослая свободная женщина. Взрослые свободные женщины имеют полное право заниматься сексом с шикарными незнакомыми мужчинами, если хотят этого.

Я заплатила немалые деньги, чтобы купить билет на вечеринку этого чертового секс-клуба. У меня не было цели потрахаться – но если все так складывается, почему бы не совместить приятное с полезным?

– Чего ты от меня хочешь? – спрашиваю я прямо, подумав, что время для заигрываний закончилось. Пока я смелая и приняла решение – надо действовать. Ведь уже через минуту я могу передумать.

Кажется, моя прямота производит на Игоря правильное впечатление. Он ухмыляется, растягивая свои пухлые губы, от которых я не в силах оторвать взгляд. Мне хочется увидеть его лицо целиком, но это невозможно.

Его указательный палец касается тонкой кожи между моими безымянным и средним пальцами, а затем ползет вверх, щекоча голубые вены, пробираясь по запястью и еще выше, застревая в локтевом сгибе, где особенно чувствительные нервные окончания, и скользя выше, к плечу.

– Я хочу тебя трахнуть, – отвечает он так же прямо и честно, и я резко свожу бедра в попытке скрыть возбуждение, но на деле только выдаю себя. В горле ком, дыхание сбивается, я облизываю губы и нервно сглатываю.

– У меня есть одно условие, – шепчу я едва слышно.

– Говори, – его внимательный взгляд прикован ко мне, а его указательный палец выписывает узоры на моей шее.

– Не здесь. Не у всех на глазах.

– Как скажешь, – он кивает. – Идем, – и протягивает руку. Оставляя за барной стойкой свои последние сомнения, я послушно вкладываю свою ладонь в его и иду за ним сквозь пропахший сексом коридор наслаждения – в самый конец, в самую глубину, где нет зрителей и есть закрытые двери.

Когда он достает из кармана кожаных штанов ключ и отпирает одну из комнат, я удивляюсь:

– Ты что… работаешь тут? Проводишь сессии? Ты – господин? Мастер? Как там у вас это называется?

Он не отвечает и только жестом приглашает меня войти. Я повинуюсь. Вот же дура. Сам он заходит следом и тут же запирает дверь. Щелчок в замочной скважине сигнализирует: я полностью в его власти. Меня никто не спасет. Бежать поздно. От этих мыслей между ног становится еще жарче.

В комнате нет яркого света – только небольшие светильники, направленные вверх, как электрические факелы, и прикрепленные к мягкой черной обивке стен. В центре комнаты широкая постель: черное блестящее белье – наверное, чистый шелк, – и серебристые металлические решетки-спинки. На прутьях я вижу наручники: две пары сверху и две пары снизу. Для рук и для ног. Вся остальная мебель – если это можно так назвать, – кричит об одном: здесь и вправду проходят БДСМ-игрища. Я нервно сглатываю. Кое-что мне знакомо по все тем же статьям в интернете: свисающие с потолка кандалы для шеи и рук, секс-качели на больших карабинах, стеллажи с плетьми, кнутами и стеками, так называемый андреевский крест, гинекологическое кресло… На черных металлических полках – какие-то зажимы, прищепки, распорки, веревки и цепи. Я могу только догадываться, каким количеством способов это можно применить к обнаженному человеческому телу. В животе все сводит судорогой.

– Я на это не соглашалась, – шепчу я.

– Ты меня боишься? – голос Игоря, все такой же глубокий и вкрадчивый, льется мне прямо в ухо, его дыхание обжигает, а его руки ложатся сзади на мою талию.

– Вообще-то, да, – отвечаю я слабым голосом.

– Хорошо, – он удовлетворенно кивает.

– Ничего хорошего, – я возражаю и пытаюсь выпутаться из его объятий. Его руки, как клешни скорпиона, держат крепко. – Отпусти меня.

– Разве ты не хотела, чтобы я тебя трахнул? – его голос снова отзывается болезненно-сладким спазмом прямо между бедер, и страх и желание перемешиваются во мне, как виски и кола.

– Но не так, – я указываю на пыточные приспособления.

– Я и не предлагаю тебе так… пока что, – он усмехается. – Тут есть кровать. Просто кровать. Ее пока вполне достаточно.

– Тогда почему хорошо, что я боюсь?

– Страх и наслаждение крепко связаны между собой, – объясняет мужчина мягким, терпеливым тоном. – Немного страха никогда не помешает, если хочешь получить настоящее удовольствие.

Я втягиваю носом воздух в попытке восстановить дыхание, но мужчина не дает мне на это времени: развернув меня лицом к себе, он резко дергает в разные стороны ворот туники, и золотистая ткань скатывается к ногам. Я остаюсь в одних трусиках и черных туфлях. И в маске.

4 глава. Кожаные наручники и металлическая распорка

Простыни и правда шелковые. Стоит лечь на них обнаженной спиной, как блестящая ткань обволакивает разгоряченную кожу приятной прохладой. Игорь нависает прямо надо мной: черные кожаные штаны, твердый пресс, сильные грудные мышцы, между которыми красная наклейка, бицепсы играют под кожей, на шее бьется синей вспухшей веной пульс. Мой собственный тоже зашкаливает. Мысли перепутаны, груди горят, пальцы лихорадочно скользят по его плечам.

Он целует меня в губы – сразу так развязно и глубоко, что у меня перехватывает дыхание. Его язык очерчивает контур моих губ и бессовестно проскальзывает внутрь, исследуя, щекоча, сталкиваясь с моим языком. Как змей-искуситель, он шепчет мне в губы какие-то пошлости. Я едва улавливаю суть, но кожа пылает, а между бедер наливается горячей влагой разбухший клитор. Потом он обнажает зубы, кусая за нижнюю губу и подбородок, и я невольно вскрикиваю, дергаюсь под ним, распахивая прикрытые глаза и замечая, что скорпион на мужском предплечье словно живой: извивается, виляет хитиновым панцирем и острыми клешнями на фоне бугрящихся стальных мышц.

Его губы и руки повсюду. Он целует мои губы, шею, плечи, сминает груди пальцами, зажимает и отпускает возбужденные соски, выбивая из меня еще один несдержанный стон.

Все это заводит, подстегивает. Черные шелковые простыни. Кровать с кожаными наручниками. Опасные и пугающие неподготовленного человека приспособления. И этот мужчина. Незнакомый. Обнаженный по пояс. В маске. С черным скорпионом на предплечье. И такой властный и уверенный в себе, словно был рожден, чтобы сводить с ума женщин.

Он вгрызается в мою шею. Его зубы на тонкой коже ощущаются особенно остро. Укусы он тут же зализывает языком, дует, покрывает мелкими поцелуями, и от контраста боли и ласки по коже ползут мурашки. Я запрокидываю голову, позволяя ему терзать мое горло, и упускаю момент, когда он заводит мои руки назад, к спинке кровати, и двумя быстрыми, ловкими движениями сковывает мои запястья кожаными наручниками. Я интуитивно дергаюсь, пытаюсь сесть в постели, но он вжимает меня в матрас, обхватив горячими жесткими ладонями мягкие груди. Напряженные соски трутся о грубоватую кожу.

– Что ты делаешь? – в моем голосе чувствуются истерические нотки. Что, если сейчас он подвесит меня под потолком, головой вниз, и отходит по заднице всеми своими кнутами и стеками по-очереди?

– Страх, удовольствие, помнишь? – мужчина наклоняется к моему лицу и прикусывает за нижнюю губу. Я все еще пытаюсь вырваться, но в следующую секунду запрокидываю голову, не в силах сдержать пронзительный стон: одна его ладонь держит меня за горло, а вторая скользнула под резинку нижнего белья и быстро нащупала вспухший клитор и мокрую щель. – Ты течешь, как последняя сучка, – сообщает он мне на ухо, крепче сдавливая горло. Его рот захватывает мой торчащий сосок, принимаясь неистово сосать его, покусывать и тут же зализывать боль, снова сосать, покусывать и зализывать… В этот же момент он засовывает в меня указательный палец, и я выгибаюсь на постели, извиваюсь, как змея, задыхаясь от скручивающего все жилы и нервы возбуждения. – Не дергайся!

– Я не могу, – жалобно стону я. Бедра ходят по кругу против воли, инстинктивно, я подставляюсь его пальцу, пытаясь насадиться поглубже, и он выдергивает руку из моих трусиков, нависая сверху с недовольным видом:

– Так не пойдет.

Он отстраняется, слезает с кровати, и я облизываю губы, нервно провожая его взглядом:

– Что ты делаешь?

Мужчина с задумчивым видом останавливается около полки с какими-то приспособлениями.

– Нет, пожалуйста, не надо! – восклицаю я испуганно. – Я буду лежать смирно! Не бей меня! Пожалуйста! – пульс стучит в висках так, что я слышу собственную кровь, бешено несущуюся по венам. Дура! Дура! Дура! Внутренний голос истерично вопит, проклиная минуту, когда я согласилась войти в эту комнату. Алкоголь выветрился из головы начисто. Я трезва, напугана и возбуждена. Все сразу. Страх и удовольствие.

– Я не собираюсь тебя бить, – обиженно поджимает губы Игорь. – Мне просто нужно… вот это, – я поворачиваю голову, чтобы понять, что он взял со своей полки с орудиями пыток.

– Что это? – спрашиваю задыхающимся голосом. Он вертит между пальцами изящный металлический жезл длиной сантиметров пятьдесят, по обоим концам которого – кожаные наручники… или наножники? – Это распорка? – спрашиваю я, прикусывая нижнюю губу.

– Умница, – мужчина улыбается и возвращается к постели. – Знаешь, как это работает?

– Примерно…

Легкими, умелыми движениями он заковывает мои щиколотки в кожаные кольца. Я больше не могу закрыться от него. Я распростерта, распята перед ним, обнажена и совершенно беззащитна. Мои руки высоко над головой, мои бедра раскрыты, а он снова нависает надо мной, быстро целуя в губы, ухмыляясь:

– Это еще не все, – и быстро дергает металлический жезл в разные стороны. Орудие щелкает, увеличиваясь в два раза и разводя мои ноги в половину поперечного шпагата.

– Ох ты ж черт! – невольно восклицаю я, а он уже снова целует, наваливаясь на меня горячим телом, рвет на мне тонкую ткань нижнего белья и быстро загоняет внутрь сразу два пальца. Я стону, не в силах справиться с захлестывающим, мучительным, болезненным возбуждением. Хочется закусить кулак, или свести бедра, или выгнуться в пояснице, но ничего этого не получается. Тело бьется в конвульсиях, я кусаю собственное плечо, заглушая стон, но он хватает меня за подбородок и заглядывает в глаза:

– Кричи. Я хочу, чтобы ты кричала от удовольствия.

Он вбивает в меня три пальца, хлюпая в сочной влаге, расширяет костяшками пальцев мокрую щель, теребит набухший клитор, и я послушно кричу, содрогаясь от подступающего волнами оргазма и невыносимого, блядского кайфа.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю