Текст книги "Клятвы любви"

Автор книги: Элла Уорнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Не возлагайте слишком больших надежд, сэр. – Натали строго взглянула на босса.

– Должен вам кое-что сказать, Митчелл. – Его голос стал проникновенным. – Я никогда не отказываюсь от того, что мне нужно.

Натали повернулась и пошла к дверям.

– У вас очень красивые ноги, – одобрительно сказал Гринфилд.

– Благодарю вас, сэр. – У порога она обернулась, осененная неожиданной идеей. – Могу ли я признаться вам?.. – Натали сознательно сделала паузу и испытала неподдельное удовольствие, увидев, как его лицо засветилось надеждой.

– Да, Митчелл?

– У вас тоже неплохие ноги, сэр.

Натали победно ухмыльнулась и быстро выскочила за дверь.

8

Родители Натали жили на окраине Стритора. К счастью, она успела к поезду и через два часа уже была на месте. От вокзала добиралась на такси – не терпелось поскорее покончить со всеми делами, связанными с отменой свадьбы. Как было бы здорово провести с Алексом уик-энд на яхте, но Натали настойчиво твердила себе, что если даст слабину, то попадет из огня да в полымя.

У их отношений с Гринфилдом нет будущего. Ее ждет только постель и, возможно, утренний завтрак. От случая к случаю. Когда это устроит Алекса. Но подобный расклад совсем не устраивал ее.

Когда такси остановилось у дома родителей, Натали с удовольствием окинула взглядом ухоженный участок с аккуратными клумбами и газоном. Типичное жилище представителей среднего класса. Удобное, добротное и без претензий.

Натали радовалась тому положению, которого достигли ее родители, была горда и своей независимостью. Она и не пыталась добраться до тех высей, на которых обитал Александр Гринфилд. Не имело смысла тешить себя пустыми фантазиями.

Натали расплатилась с водителем такси и направилась по дорожке к входным дверям. Позвонила в колокольчик. Настроение у нее было хуже некуда, ибо она понимала, что концерт, который ей предстоит услышать, будет не из приятных.

Дверь открыла мать. На Саре Митчелл, как обычно, было скромное платье, волосы тщательно причесаны, а губы аккуратно накрашены, нитка жемчуга на шее. Мать заглянула за спину дочери и строго спросила:

– А где Томас?

– Он не приедет, – коротко ответила Натали.

Миссис Митчелл обвиняюще посмотрела на дочь.

– Я специально пожарила цыплят так, как он любит.

Мама в своем репертуаре, подумала Натали. С ее точки зрения, мужчину надо всячески ублажать, чтобы он никуда не делся. Правда, в представлении мамы потворство мужским желаниям касалось только быта и не распространялось на секс.

– Я тоже люблю цыплят, мама, – сказала Натали. – Не волнуйся, все съедим. – Она поцеловала мать в щеку и пошла здороваться с отцом.

Ричард Митчелл заключил ее в медвежьи объятия. Отец был очень привязан к младшей дочери и всегда заботился о ней. Натали мечтала, чтобы ей встретился человек, похожий на отца.

В прошлые выходные Томас отказался от визита к ее родителям под предлогом занятости. Хотя теперь было совершенно ясно, какими соображениями он руководствовался, чтобы остаться в Чикаго. Но на этот раз его отсутствие невозможно объяснить никакими причинами.

Отец отстранил Натали, и его лицо, выдубленное погодой и временем, стало озабоченным. В свои шестьдесят пять лет Ричард оставался сильным крепким мужчиной, седые волосы были так же густы, как в юности, а теплые черные глаза молодо блестели.

– Что случилось, милая? – спросил он.

– У меня была тяжелая неделя, папа. Пришлось поехать на переговоры, – бодро ответила Натали и принялась рассказывать о своей неожиданной командировке.

Разговоров хватило на весь обед. После того как с мытьем посуды было покончено, мать тщательно вытерла стол и выложила на него ворох свадебных приглашений. Натали мрачно уставилась на нарядные кусочки картона, понимая, что тянуть с известием об отмене свадьбы дальше невозможно.

– Мама… папа… – пробормотала она. – Я должна вам кое-что сказать. Мне очень жаль, но свадьбы не будет. Мы с Томасом расстались. Навсегда.

Отец взял Натали за руку и мягко сказал:

– Уверен, что это только к лучшему.

– Как ты можешь так говорить, Ричард? – закричала на мужа Сара. – С чего ты взял, что это к лучшему?

Ричард Митчелл, простой хороший человек с добрым любящим сердцем, всю жизнь работал плотником. Он обожал свою жену, и его жизненная философия была незамысловата: жена все знает лучше, Сара всегда права. Ричард никогда не спорил с ней и всегда во всем соглашался. За годы совместной жизни мистер Митчелл практически не имел права голоса в семье, правда, эта тактика не уберегла его от частых упреков в совершенных им ошибках.

Ричард смущенно заерзал. Он не раз становился жертвой темпераментных монологов и проклятий из уст жены и старался придерживаться принципа: «Мир любой ценой». Но младшая дочь была радостью его сердца, и поэтому он позволил себе осторожное замечание в ее защиту.

– Сара, дорогая… Я никогда не считал Томаса Салливана достойным нашей дочери. Он плохо к ней относился. И я рад, что она решила не выходить за него замуж.

– Недостойным? – завопила мать. – По крайней мере, он изъявил желание жениться на ней, хотя совершенно не был обязан этого делать! Кому она теперь нужна? Она поставила на себе крест…

И так далее, и тому подобное. На голову Натали обрушился водопад обвинений: и грехов у нее полно, и она никудышная дочь, и ни один порядочный мужчина не женится на ней. Она глупая, взбалмошная, не умеет себя вести. И сейчас потеряла единственную возможность искупить свои прегрешения.

Натали сразу же поняла, что возражать матери бесполезно. Она даже не пыталась объяснить причины своего решения, а только сидела и молча слушала. Она была благодарна отцу за его старания успокоить мать и смягчить ее упреки, но разбушевавшуюся женщину это только распаляло. Сара не сомневалась, что Натали закончит свои дни в одиночестве. Слава Богу, что она хоть не беременна. Или все же забеременела?

Отрицательный ответ вызвал очередной град поношений и доказательств, что Натали совершенно не умеет жить. Ее ждет печальный конец. Она ни у кого не вызывает интереса и никто ради нее и пальцем не пошевелит.

Наконец мать объявила, что говорить с «этой глупой девчонкой» совершенно невозможно. Она непробиваема. Потерянное существо. Если у Натали осталась хоть капля здравого смысла, она должна тут же позвонить Томасу и умолять его все забыть и простить ее. Это единственный шанс вернуться к достойной жизни. И Сара удалилась в спальню. Бледная, с плотно сжатыми губами Натали осталась в гостиной. Отец сидел рядом, утешающе гладя ее по руке.

– На самом деле твоя мать так не думает, Натали, – тихо сказал он. – Просто она очень расстроилась. Эта свадьба так много значила для нее.

– Я всегда доставляла ей лишь огорчения, папа. – Натали покачала головой. – И мне кажется, что и дальше буду доставлять.

– Не расстраивайся, дорогая.

Отец всегда называл ее своей маленькой дорогой принцессой, и сейчас Натали отчаянно нуждалась в его ласковых словах.

– Спасибо, папа, – всхлипнула она.

– Ну-ну, радость моя. Все будет хорошо. Увидишь, – попытался утешить дочь Ричард. – Мама желает тебе только добра, но порой она выходит из себя. Ты же большая девочка и все понимаешь. Еще много мужчин захотят жениться на моей маленькой принцессе.

– Не знаю. Я вообще больше ничего не понимаю, папа. Все эти годы… Может, мама права, и все мои старания пошли насмарку.

– Нет, Натали. Не надо так думать, милая. – Ричард смущенно откашлялся, готовясь к самому бунтарскому заявлению за все годы своего брака. – Жизнь далеко не так проста и прямолинейна, как думает твоя мать.

– Она даже… не спросила меня, – прорыдала Натали, – почему я передумала…

– Не волнуйся. Все будет хорошо, – осторожно сказал Ричард. Существовал определенный предел, до которого он мог позволить себе оспаривать точку зрения жены. Он уже предвидел грозовые облака на небосклоне семейной жизни.

– Наверное, я какое-то время не буду приезжать домой, – всхлипнула Натали. – Пока гнев мамы не уляжется.

– Я всегда рад видеть тебя.

– Может, если я обручусь с кем-то другим… – вздохнула Натали. – Это единственный способ восстановить свою репутацию в глазах матери.

– Думаю, не стоит торопиться, – забеспокоился Ричард. – Не хватало еще, чтобы ты опять ошиблась.

– А как, по-твоему, я должна себя вести с мамой?

– Полагаю, тебе лучше утром вернуться в Чикаго. Дай маме время остыть.

Натали кивнула. В горле стоял комок, рыдания все еще душили ее.

– А теперь отправляйся в постельку, – с нежностью сказал отец. – Ты устала. Выспись хорошенько. Утро вечера мудренее.

Натали обняла отца и поцеловала в лоб.

– Я люблю тебя, папа, – всхлипнув, прошептала она.

– Ну-ну, успокойся. Все будет хорошо, – растроганно отозвался Ричард.

Натали легла в постель, но уснуть никак не удавалось. Мысли путались. Никогда в жизни она не испытывала такого отчаяния. Четыре года она была слепо предана одному человеку. Однако ее отец и сестра оценили избранника куда правильнее, чем она. Томас обращался с ней далеко не лучшим образом, а она все терпела и даже решила выйти за него замуж. Как ей теперь доверять своим суждениям?

Александр Гринфилд может стать очередной ошибкой. Но он хотя бы честен: сразу же четко дал понять, что ему нужно, и не пудрил ей мозги.

Но почему-то она все время тешит себя иллюзиями. Ей страстно хочется быть любимой. Может, она из тех глупышек, которые всегда выбирают себе самого неподходящего мужчину?

И все же Натали была рада, что разговаривала с Алексом на равных. Да и ему это понравилось. Во всяком случае, Гринфилд воспринимает ее не как серую личность. Она вызывает у него интерес. Натали явно удалось всадить в него несколько шпилек.

Она вспомнила, как Гринфилд тщательно разрабатывал стратегию и тактику своих переговоров с японцами. Почему бы и ей не продумать свои действия по отношению к нему? Должна же она наконец научиться не отдавать себя мужчине всю без остатка, а руководить ситуацией! Правда, Гринфилд очень сложная личность. Ну что ж, тем интереснее будет его укротить.

Почему бы и нет? – с улыбкой подумала Натали. Мать уверена, что на мне можно ставить крест. Уик-энд с Алексом Гринфилдом вряд ли еще больше подмочит мою репутацию.

Кроме того, после выходных я уже точно буду знать, сложатся наши отношения с Гринфилдом или нет. Это куда лучше, чем хлопнуть дверью, не оставив себе никаких шансов.

Ведь что меня ждет? – продолжала уговаривать себя Натали. Уныло прослоняться два дня по квартире? Может, это и глупо, но идея провести уик-энд на яхте вдруг показалась ей весьма привлекательной.

По мнению мамы, меня ждет печальный конец. Может, она и права, решила Натали. Но это моя жизнь, и мне выбирать, как она сложится.

Она включила ночник, встала с кровати, нашла сумочку и, вытащив визитку Гринфилда, решительно направилась в гостиную. Время близилось к полуночи.

Ну и что, если я разбужу Гринфилда, рассуждала Натали. Пусть расплачивается за свои желания. Я уже немало настрадалась из-за мужчин. И на этот раз диктовать условия буду сама.

С замиранием сердца Натали набрала номер, написанный на карточке. Прозвучали три гудка, прежде чем на другом конце линии сняли трубку.

– Гринфилд, – отнюдь не сонным голосом представился абонент.

– Вы не в постели?

– Митчелл?

– Меня зовут Натали, – с нажимом сказала она.

Митчелл больше не существует. Если Алекс хочет с ней общаться, ему придется считаться с ее желаниями.

Он радостно засмеялся.

– Да, конечно. Натали, и никак иначе.

Сердце ее радостно забилось. Пусть небольшая, но победа.

– Мне бы не хотелось, чтобы вы забыли, как звучит мое имя.

– Никогда, – пообещал Алекс.

– Утром я возвращаюсь в Чикаго, – проинформировала собеседника Натали.

– Если мы встретимся прямо в Бентон-Харборе, то сэкономим время.

– Я не знаю, как туда добраться.

– Не беда. Я вышлю за вами машину, которая доставит вас прямо в гавань. Где живут ваши родители?

Она объяснила.

– В восемь часов вас устроит?

– Отлично.

Натали обрадовалась, что он спросил ее о времени, а не поставил, как обычно, перед фактом.

– Ммм… Полагаю, на ваше решение повлияли мои «не такие уж плохие» ноги, – лукаво произнес Гринфилд.

– У вас есть кое-какие и другие достоинства, – легкомысленно намекнула Натали.

– Например? – Он засмеялся.

– Ну-у… – протянула Натали и замялась.

Гринфилд снова засмеялся.

– Натали, благодаря вам уик-энд обрел смысл.

– Не торопитесь с выводами, Алекс, – осмелилась она назвать босса по имени. – Мы еще даже не встретились.

– Я постараюсь, чтобы вы остались мной довольны, – пообещал Гринфилд.

– Но мне бы не хотелось весь уик-энд стоять на якоре.

– Уверяю, отдых придется вам по вкусу. И мы разделим его… – Гринфилд сделал легкую паузу, – … дорогая.

– Вы со всеми своими женщинами столь быстро переходите на интимное обращение… – и, не удержавшись, Натали нежно добавила: —… дорогой?

– Клянусь, первый раз в жизни. Вы в постели? – поинтересовался он.

– Нет. А вы?

– Да. И думал о вас. Тяжелый приступ внутренней опустошенности. Такого у меня еще не бывало.

– И вы хотели услышать мой голос?

– Да. И, как видите, добился своего, – радостно добавил Алекс.

– О, на вашем месте я не была бы столь самоуверенна, – осадила его Натали. – Может, мне просто надо было отвлечься.

Молчание.

– Вам нелегко пришлось, Натали? – тихо спросил он.

– Нелегко, – призналась она.

– Вам нужен я?

– Может быть.

Она не хотела вселять в Гринфилда излишнюю уверенность. И не хотела снова сталкиваться с небрежным отношением.

– Нас ждет дорога, полная открытий.

– Звучит многообещающе.

– Значит, договорились. Спокойной ночи, Натали. Буду с нетерпением ждать утра.

– Как и я.

– Только не передумайте.

В голосе Алекса ей почудился намек на мольбу.

– Ничто и никто в жизни не заставит меня передумать, – пылко заверила Натали.

– Вот так и держитесь.

– Попытаюсь.

Тебе, голубчик, тоже придется потрудиться, подумала Натали. В противном случае нашим отношениям быстро придет конец. Я не собираюсь тратить еще четыре года на мужчину, который не сможет дать мне то, в чем я нуждаюсь.

– Приятных снов, – тихим волнующим голосом сказал Гринфилд.

– Спокойной ночи, – сдержанно ответила Натали.

Она поставила будильник на семь часов и еще какое-то время лежала, представляя рядом с собой Алекса. Тело охватило предательское томление. Мать конечно же права. Я пустая, безмозглая и к тому же распутная – и все же попытаю удачи с Алексом. Если уж я бездарно потратила четыре года на Салливана, то от одного уик-энда с Гринфилдом от меня не убудет. А там, как знать, может, мне и достанется главный приз в жизненной лотерее.

Натали проснулась от неприятного писка будильника. Проскальзывая в ванную, чтобы быстренько принять душ, она услышала доносящиеся с кухни голоса родителей. Голос матери звучал уже мягче, и это вселяло надежду, что за завтраком она не устроит очередную сцену.

Насухо вытершись, Натали надела кружевное белье, белые джинсы и голубой джемпер. Собрала волосы в конский хвост на затылке. От макияжа отказалась полностью. Пусть Гринфилд принимает ее такой, какая она есть. Безо всяких ухищрений. К счастью, в шкафу Натали нашла старый бикини, который запихнула в сумку, застегнула ее и поставила в холле около дверей.

Собрав волю в кулак, Натали вышла на кухню.

– Доброе утро, мама… папочка, – сдержанно поздоровалась она и направилась к шкафчику, где хранились кукурузные хлопья.

– С добрым утром, дорогая, – ответил отец, с улыбкой поднимая глаза от газеты.

– Здравствуй, Натали, – сухо сказала мать. – Хочешь кофе?

– Нет, спасибо, мама. Только хлопья, и я уезжаю. – Натали высыпала в тарелку пригоршню хлопьев и потянулась к холодильнику, чтобы достать молоко.

– Уезжаешь?

– Да. – Она бросила на отца взгляд, молящий о поддержке. – Папа сказал, что хлопоты по отмене свадьбы возьмет на себя. И поскольку я только раздражаю тебя…

– У меня есть все основания возмущаться… – закипела мать.

– Да, да… – торопливо прервала Натали. – Я знаю, мама. Мне очень жаль. В самом деле. Но замуж за Томаса я не выйду. – Она залила хлопья молоком и поставила пакет обратно в холодильник.

– Почему? – наконец-то спросила мать.

Натали посмотрела на нее и поняла, что мать никогда не поймет, если она скажет правду. Ее отношение к неверности Салливана будет иным. Скорее всего она осудит Натали. Может, соврать?

– Я полюбила другого, мама, – тихо сказала Натали. Конечно, она сглупила, но все потому, что просто была не в состоянии и дальше сносить поток обвинений. |

Отец оторвался от газеты, а мать простонала:

– У тебя есть кто-то еще?

Натали пожала плечами и уселась за кухонный стол напротив отца.

– Может, это ни к чему и не приведет, мама. Скоро он пришлет за мной машину, поэтому мне надо поторопиться.

Натали запустила ложку в хлопья с молоком и стала есть.

– Пришлет машину? – переспросила мать. – Что значит – пришлет машину?

– Я жду, что к восьми часам за мной заедут, – терпеливо объяснила Натали.

– И кто же он такой? – поинтересовался отец.

– Александр Гринфилд. Он владелец компании, где я работаю. На переговорах с японцами я исполняла обязанности его секретаря.

– Ага! – понимающе кивнул отец. – И он положил на тебя глаз?

– Что-то вроде.

– Как ты могла влюбиться в него?! – В голосе матери зазвучали истерические нотки.

Влюбиться? Натали помолчала, обдумывая вопрос. Влюблена ли она в Гринфилда? Может, и да. Наверное, поэтому ее тело так реагировало на ласки Алекса… Но матери этого никогда не понять.

– Ну… я в жизни не видела такого симпатичного мужчины. И такого умного. – У Натали хватило мозгов не упоминать о его сексуальности.

– Сколько ему лет?

– Тридцать шесть.

– Он женат? – с подозрением спросила мать, ожидая самого худшего.

– Овдовел.

Миссис Митчелл с облегчением вздохнула и продолжила допрос.

– Насколько серьезно он к тебе относится?

– Понятия не имею.

– Почему?

– Он мне не говорил.

– Натали, ты не имеешь права на подобное легкомыслие. Куда вы собираетесь?

– Он пригласил меня на свою яхту.

– Одну?

– Да, мама. Одну. Мы хотим получше узнать друг друга.

– Смотри, чтобы он не узнал чего-нибудь лишнего, – сделав «большие глаза», деликатно намекнула мать.

– Да, мама.

Вряд ли он узнает что-то новое, закончила Натали про себя.

Сара Митчелл обрушила на дочь водопад советов и указаний. По крайней мере, это лучше, чем упреки и оскорбления. Ричард только улыбался. Натали невозмутимо поглощала хлопья с молоком. Без пяти восемь миссис Митчелл заняла наблюдательный пост у дверей, желая посмотреть, какая машина приедет за ее непутевой дочерью. Ровно в восемь часов Сару чуть не хватил апоплексический удар.

– Силы небесные! Да это же лимузин! Длинный белый лимузин. Натали, ты уверена, что этому человеку можно довериться?

– Надеюсь, что да, мама, – ответила дочь, хватая сумку и устремляясь к выходу.

Отец тоже вышел посмотреть на машину. В Стриторе не часто увидишь длинные белые лимузины. У дверцы машины вытянулся шофер в униформе.

– Пока, папочка. – Натали наспех обняла его. – Спасибо, что понял меня.

– Береги себя, дорогая, – озабоченно нахмурился Ричард.

– Не беспокойся. Все будет хорошо, – заверила Натали и чмокнула мать в щеку. – Прости, что так получилось, мама.

– Будь хорошей девочкой, – неожиданно мягко напутствовала ее Сара.

Шофер взял у Натали сумку и помог сесть в салон. Она откинулась на мягкое кожаное сиденье и подумала, что, если Гринфилд хочет соблазнить ее своим богатством, он в очередной раз глубоко заблуждается.

Все или ничего, решила она. Никаких полумер.

Этот уик-энд должен четко определить, что мы хотим друг от друга. Если наши отношения не станут достаточно серьезными, значит, им придет конец. Я не собираюсь оставаться пешкой в большой игре Алекса Гринфилда. Я соглашусь только на роль королевы.

9

Пройдя вдоль берега Мичигана, яхта свернула в устье реки Каламазу. Натали давно мечтала побывать в этих местах. Река вызывала какие-то первобытные чувства: казалось, время остановило свой бег. Лесистые холмы и голые скалы были необыкновенно живописны, а вода такая прозрачная, что в ней можно было разглядеть рыбу.

Огромная роскошная яхта Гринфилда бодро шла против течения. Алекс и Натали стояли на мостике, ветер обдувал их лица, солнце дарило летним теплом. Натали испытывала пьянящее чувство свободы.

– Мне кажется, тут можно потеряться, – задумчиво пробормотала она.

– Прекрасная идея! – улыбнулся Гринфилд.

Их взгляды на мгновение встретились – настороженные, жаждущие – и снова разошлись. Натали ломала голову, какую игру ведет Алекс. Выглядел он мягким и покорным, но она не знала, искренен он или притворяется.

Оба прекрасно понимали, почему им захотелось вместе провести уик-энд, но в данный момент Гринфилд явно желал убедить ее в обратном. Однако Натали прекрасно помнила уловки, которые Алекс применил при заключении контракта с японцами, и не верила в его кажущееся безразличие. Он явно чего-то выжидал.

– Мне нравится, что вы не болтаете без умолку, – сделал ей комплимент Алекс.

Натали только насмешливо посмотрела на него и промолчала. Она испытывала несказанное удовольствие от движения мощной яхты, от свежего, напоенного запахами леса и реки воздуха и присутствия желанного мужчины рядом.

Они неторопливо шли по извилистому фарватеру, открывая для себя уединенные бухты, в которые, казалось, человек никогда не заглядывал.

Высадившись на берег, они устроили пикник, распив бутылку вина, и разлеглись в тени под деревьями на предусмотрительно захваченном с яхты одеяле, погрузившись в дремоту. Алекс лениво играл рукой Натали, то сплетая, то расплетая пальцы.

– Какая у вас маленькая кисть, – сказал он. – Прямо кукольная.

У Натали и в самом деле были маленькие изящные руки. Как и все остальное. Она представляла собой резкий контраст с высокой манекенщицей, на которой Гринфилд был женат.

– Очень женственные, – добавил Алекс.

– Спасибо. – Натали было приятно, что он заметил и оценил ее женственность.

Алекс перекатился на бок и оперся на локоть. Теперь он смотрел на Натали сверху вниз. Медленно поднес к лицу ее ладонь и чувственно провел по ней губами.

Вот оно, подумала Натали, начинается. Так люблю я его или нет? Но как определить, когда на самом деле наступает состояние влюбленности? Или за него можно принять обыкновенное сексуальное влечение?

Алекс начал ласкать ее, гладить волосы, уши, шею, и Натали ощутила возрастающее возбуждение. Губы его прикасались к подушечкам ее пальцев, он отлично понимал, как эротичны эти ласки. Алекс заставил ее расслабиться, но сердце Натали оставалось настороже. К чему это приведет?

До чего странная штука жизнь! Раньше ее не волновало, что о ней думает Гринфилд, она была свободна в своих мыслях и чувствах. Теперь же, когда он стал для нее что-то значить…

Алекс резко вскинул голову и требовательно спросил:

– Почему ты не отвечаешь мне?

– Да так, разомлела на солнышке, – заставила себя легко и небрежно ответить Натали.

– А настоящая причина?

Уклониться от ответа было невозможно.

– Может, мне слишком нравится, как ты ласкаешь меня, – тихо ответила Натали.

– Ну и?..

– И мне будет трудно от этого отказаться. Потом…

Он нахмурился, продолжая внимательно смотреть на нее.

– Ты хочешь, чтобы наша любовь никогда не кончалась?

– Что-то вроде этого. Мне не хочется оказаться в ситуации, где я обречена на поражение.

– Это я могу понять, – кивнул Алекс.

Теперь он пристально смотрел на ее рот, затем склонил голову и легко коснулся ее губ. Алекс целовал ее, и нежная чувственность его поцелуя быстро уступила место страсти. Натали захлестывали волны наслаждения, и ее желание сопротивляться слабело. Как можно противостоять неодолимой силе, по мощи равной стихии?

– Я хочу любить тебя, – хрипло сказал Алекс.

Никаких обещаний на будущее, и все же она прошептала:

– Хорошо.

Натали ощущала всю силу его желания и уступила, но тут она почувствовала какую-то перемену в Алексе. Он впился в нее пылающим взглядом, с силой перевел дыхание и медленно отстранился.

Почему он остановился? – удивилась Натали. Ведь он пригласил меня с совершенно определенной целью. Добился от меня согласия. Что ему еще надо?

– Я еще подожду, – криво усмехнулся Алекс. – Время работает на меня.

Как он безжалостен, снова подумала Натали. Но я не собираюсь отступать. Пусть этот уик-энд пройдет так, как хочет Гринфилд. А уж потом я приму решение: продолжать эти отношения или нет.

На его изменившемся лице возникло выражение печальной иронии. Протянув руку, Алекс нежно погладил Натали по щеке и мягко сказал:

– Я не хочу обижать тебя.

У Натали сжалось сердце. Я люблю его. Глупо, конечно, но ничего не поделаешь. Хоть раз в жизни судьба обязана улыбнуться мне?! Но, может, у меня все же есть хотя бы крохотный шанс? Коль скоро Гринфилд боится обидеть меня, значит, он заботится обо мне?

В нашу первую ночь Алекса не волновало, обидит ли он меня. Он просто взял то, что хотел, почти ни о чем не спрашивая. Но тогда он не знал, что я отменила свадьбу. Ему казалось, будто все дело заключалось просто в обоюдном желании.

Натали вспомнила вчерашнее свидание в кабинете и раздражение Алекса. Великому Гринфилду даже в голову не могло прийти, что вместо простых и ясных отношений, вроде бы установившихся между ними, какая-то секретарша позволит себе возражать. И еще ему не нравились ее слезы.

Внезапно Натали поняла, почему все утро он был так сдержан, почему в его действиях подчеркнуто сквозило ожидание. Алекс хотел, чтобы она проявила инициативу. Чтобы видела только его. И не вспоминала никого другого. Гринфилд не хотел, чтобы она после близости с ним плакала. Ему нужно, чтобы рядом с ним она была счастлива.

Наверное, поэтому он так задумчив. Хорошо, что Гринфилд не из породы бесцеремонных пользователей, как она ошибочно заподозрила. Он искренне хотел доставить ей удовольствие. Алекс не скрывал, что пытается понять, о чем она думает и что чувствует. В отличие от Томаса Салливана.

– Идем, – сказал Алекс, вставая и подавая ей руку. – Давай все тут уберем – и в путь.

Поднявшись на борт, они сложили на камбузе все, что осталось от пикника. При этом Натали подумала: до чего здорово находиться рядом с мужчиной, который сам может все собрать и привести в порядок, который не ждет, пока она возьмется за дело. Легкость и непринужденность, с которой он помогал ей, были столь естественны, словно они всю жизнь трудились плечом к плечу. Натали не могла оторвать от Алекса глаз, наблюдая за его сноровистыми точными движениями, любуясь строгой мужской красотой его лица, мощным телом, в котором столь явственно читалось…

– Митчелл.

Удивленная его ни с того ни с сего охрипшим голосом, Натали вскинула глаза.

– Да, сэр? – автоматически ответила она, забыв, что Гринфилд обещал обращаться к ней по имени.

В темных глазах Алекса сквозило откровенное желание.

– Я, конечно, польщен, но… Если ты и дальше будешь так на меня смотреть… Ох, к черту все! Я хочу тебя!

Гринфилд взял стакан, который она мыла, и поставил в раковину. С силой он прижал Натали к себе и впился в ее губы; она, отбросив все сомнения и принципы, приникла к нему. Натали хотела его с яростной силой… с отчаянием, истоки которого крылись в желании выяснить дальнейший смысл жизни.

Притянув ее к себе, Алекс прислонился к раковине мойки, и Натали оказалась меж его расставленных ног, которыми он с силой сжимал ее, отчетливо давая почувствовать свое растущее возбуждение. Гринфилд целовал ее губы, лицо, шею, и жар его страсти не оставлял Натали времени для раздумий. Он неожиданно прервался на несколько секунд, чтобы сказать:

– Если хочешь, можешь остановить меня.

Но Натали не собиралась этого делать. Ее возбуждение достигло предела, за которым уже стало неуправляемым, а настойчивость, с которой Гринфилд хотел ее, опьяняла.

Алекс стянул с нее джемпер, расстегнул бюстгальтер и нетерпеливо сдернул его. Груди Натали легли в чаши его ладоней, большими пальцами он скользнул по напрягшимся соскам, затем сильные руки медленно притянули ее.

Из горла Алекса вырвался хриплый стон. Он снова жадно впился губами в ее рот, и Натали была готова закричать от чувства острого наслаждения.

Она не помнила, как они добрались до кают-компании, где, сплетясь телами, рухнули на широкий диван. Натали перебирала волосы Алекса, царапала спину, пока его губы ласково терзали холмики грудей. Мужчина и женщина избавились от остатков одежды, чтобы ничто не мешало их страсти, и лихорадочно вжимались друг в друга горячей плотью.

Их близость была великолепной, они дарили друг другу наслаждение, пока наконец не наступил взрыв полного удовлетворения. Натали обнимала Алекса, изливала на него свою нежность, не думая о будущем. Ее уже не волновало, что случится дальше. Ей было достаточно, что она сейчас прижимает Алекса к себе, чувствует, как бьется его сердце и знает, что он… хоть немного… принадлежит ей.

Наконец Алекс пошевелился и, приподнявшись на локте, увидел мечтательное выражение ее глаз. Он не понимает, что я чувствую, подумала Натали. Он не понимает даже своих чувств. Поэтому она просто смотрела на него, не скрывая той радости, которую он ей доставил.

Гринфилд рукой провел по ее волосам, смотря на Натали с таким изумлением, словно увидел рядом с собой незнакомку. Затем нежно поцеловал ее, прежде чем немного отодвинуться. Натали не пыталась ни удержать его, ни прильнуть к нему снова. Она инстинктивно почувствовала, что Алекс категорически не приемлет излишней настойчивости. Он был мужчиной, который сам принимает решения и следует своим путем.

Лежа на боку, Алекс продолжал внимательно всматриваться в ее лицо. В их молчании не было напряжения; они словно вели спокойный разговор, понимая друг друга без слов.

– Хочешь жить со мной, Натали? – наконец спросил Алекс.

Натали удивилась, что он захотел упрочить их связь и предложил ей сменить статус и из случайной любовницы превратиться в постоянную. Это говорило, что она нужна ему куда больше, чем Алекс поначалу предполагал. Но Натали не собиралась впредь жить в тени мужчины. Одной попытки ей за глаза хватило.

– Нет, – твердо ответила она.

Его лицо осталось невозмутимым. Великий Гринфилд прекрасно владел собой. Он просто внимательно и оценивающе смотрел на Натали.

– Есть какая-то особая причина? – после короткой паузы спросил он.

Натали пожала плечами.

– Ты… хочешь жить с одной из своих служащих? Тебе придется скрывать эту связь, Алекс. Тем самым унижать женщину, лишать уверенности в себе. Я не осуждаю тебя, такие отношения довольно естественны. Но не для меня. Я не хочу играть роль второй скрипки. Ни при ком. Даже при тебе.

Гринфилд кивнул и задумчиво свел брови.

– Значит, мы будем встречаться время от времени?

– Не думаю.