Текст книги "Когда влюблен"

Автор книги: Элла Уорнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Завтрак был накрыт в гостиной. Карлос уже сидел за столом и ел. Его пристальный взгляд вызвал у Присциллы чувство незащищенности.

– Я налил тебе кофе, – сухо сообщил он.

– Спасибо, – автоматически ответила она, хотя малейшее напоминание об их недавней близости было ей сейчас ненавистно и ничего принимать от него она не собиралась.

Карлос указал рукой на стул напротив себя, заметив, что она не двинулась с места.

– Не церемонься, детка, ты можешь поесть и здесь.

– Я не голодна. – Это было чистой правдой. – Я просила портье разбудить меня в пять тридцать. Не ожидала, что ты поднимешься так рано.

– Мне предстоит отправиться из отеля сразу по окончании комендантского часа, – не брежно ответил он.

Присцилла встревожилась. Не удирает ли Карлос специально, чтобы ему не могли позвонить по поводу автобуса?

– Отправиться куда? – спросила она. – В городе закрыты все учреждения, никто не ра ботает.

Он неопределенно пожал плечами.

– По личному делу.

Присцилла смотрела, как он ест круассан, и все внутри нее кипело от возмущения. Как можно быть таким равнодушным к жизненно важным проблемам других людей!

– А что, если автобус не придет в семь часов? Где тебя искать? – с раздражением поинтересовалась она.

Карлос посмотрел на нее взглядом, в котором читалось полнейшее безразличие.

– Кто ж его знает?

– Это не ответ, Карлос! – взорвалась Присцилла, выведенная из себя его хамским тоном. Уголок его рта иронически дрогнул.

– Уж какой есть, детка. Принимай его или не принимай – твое дело.

Нет, это просто невыносимо! Накопившиеся в ней боль и разочарование, вопреки гордости и здравому смыслу, требовали выхода. Голос ее дрожал от эмоционального накала, до которого он довел ее:

– Никогда я не использовала тебя так, как ты использовал меня этой ночью! Не знаю, почему ты решил, что можешь обращаться со мной, как тебе вздумается, но на этот раз я не примирюсь с твоими очередными ложью и увертками!

У Карлоса, видимо, пропал аппетит. Враз перестав жевать, он недоуменно уставился на нее. Присцилла поперхнулась, но потребность выговориться была слишком велика:

– Я пойду за тобой следом. Я не спущу с тебя глаз, пока обещанный тобой автобус не будет стоять у входа в отель «Пальмира». Я буду…

– Когда это я тебе лгал? – резко спросил он.

– Не притворяйся! – Его вопрос словно сдетонировал бомбу замедленного действия. – Как удобно, не правда ли, делать вид, что не существует никакой Марсии Арбэлоэс, и жить со мной!

– Я не женат на ней! – отрезал Карлос.

– Верно, но, как сказала твоя мать, вы обручены. Твоя мать, от встречи с которой ты так тщательно оберегал меня, пока я жила с тобой в Каракасе. Именно она объяснила мне, как на самом деле все обстоит в твоей жизни.

– Когда это произошло? – потребовал ответа Карлос.

– Накануне того дня, когда я ушла от тебя. После того, как ты в очередной раз уклонился от приглашения матери.

Он так резко вскочил со стула, вид его был настолько угрожающим, что Присцилле захотелось оказаться от него подальше. Но запугать ее было не так-то просто. Правота была на ее стороне, и Карлосу придется ответить за свое поведение.

– Почему ты скрывала это от меня?! – бросил он ей прокурорским тоном.

– Это ты скрывал от меня! – предъявила она ему встречное обвинение.

– Ты позволила моей матери, вечно сующей нос не в свои дела и умело манипулирующей людьми, испортить наши отношения! Ты не обратилась ко мне и поспособствовала Элде Регине осуществить ее замысел, не задавшись ни единым вопросом! – обрушил он на Присциллу весь свой безумный гнев. – Бессердечная! Нет в тебе ни преданности, ни доверия! И ради такой, как ты, я рискую жизнью!

Она недоуменно уставилась на него, завороженная проявлением столь сильного негодования.

– Жизнью?

Карлос вызывающе вздернул подбородок. Живое воплощение мужественности.

– Возвращайся в отель и жди меня там! – не терпящим возражений тоном приказал он. – Если автобус не придет, то уж не по моей вине.

– Ты? Ты сам поведешь автобус?

Но Карлос уже отвернулся от нее и быстро направился к двери. А она… она осталась со своими неразрешенными сомнениями.

– Карлос! – крикнула она. Мысль, что она может никогда больше не увидеть его, вне запно поразила Присциллу, заставив по крыться холодным потом страха. А ведь ей о столь многом еще нужно было спросить его… Дверь закрылась с негромким стуком.

Присцилла мучительно приходила в себя от потрясения. Все вдруг утратило свой смысл. Она не знала, чему верить. Если Карлос вернется с автобусом… что тогда?

«Возвращайся в отель и жди меня там!» Его приказ был исполнен здравого смысла. К тому же что еще ей оставалось делать? Карлос-то ведь ушел.

В вестибюле отеля «Пальмира» Робер дожидался сестру, одновременно поглядывая, как собираются туристы у стойки портье. Лишь только Присцилла появилась в дверях, он оказался рядом с ней.

– С тобой все в порядке? – спросил Робер, пытливо вглядываясь в ее лицо.

– В полном порядке. – Присцилла решительно прошла к лифтам, не желая вступать с братом в разговор о личном. – Мои вещи еще в номере?

– Да, я решил, что ты захочешь переодеться.

– Конечно. Мне нужен ключ.

Робер передал ей ключ.

– Спасибо, я недолго.

– Присцилла…

– Карлос отправился за автобусом, – прервала она брата, опасаясь нежелательных расспросов.

– Карлос? Сам? – Робер был крайне удивлен.

– Он сказал, что, если не появится к семи, это не его вина. Где все?

Продолжая удивленно покачивать головой, Робер ответил:

– Те, кто не расплачиваются у портье, завтракают. Тебе тоже не мешало бы перекусить, Присцилла. Впереди долгий день.

Она нажала кнопку вызова лифта. Ей повезло – двери открылись сразу.

– Ты заказал еды на дорогу? – спросила она, заходя в кабину.

– Да, все сделано. Присцилла, но…

– Скоро спущусь, – пообещала она. Двери закрылись, заслонив озабоченное лицо Робера.

Присцилла с облегчением вздохнула. Она обсудит с ним все, имеющее отношение к ситуации с туристической группой. Что же до остального… Пожалуй, у Карлоса могли быть основания думать о ней плохо. Если его мать лгала… Если Марсия Арбэлоэс сговорилась с Элдой Региной де Мелло одурачить ее, Присциллу… Где тут истина, где ложь – не разобрать.

Правда, имелись два обстоятельства, которые были ей понятны. Если бы она рассказала Карлосу о вмешательстве его матери два года назад, не было бы сейчас такого сумбура в ее душе. Вина за это лежала целиком и полностью на ней. Тем не менее, даже допустив, что у него был резон думать о Присцилле самое худшее, Карлосу не следовало обращаться с ней так, как прошлой ночью. Грубость и презрительное высокомерие не прощают. А значит, нечего мучиться. Совместного будущего у них все равно не может быть. Пора забыть об их романе.

Однако вряд ли ей когда-нибудь удастся это сделать. Тем более если он сам приведет автобус… Присцилла почувствовала, как напряглись ее нервы. Карлос побудет здесь всего несколько минут, уговаривала она себя, только передаст автобус Роберу. А потом уйдет. Ничего страшного… Если он, конечно, появится…

Лифт остановился, а Присцилла так и не пришла к какому-нибудь решению. И в номере, роясь в дорожной сумке, она продолжала размышлять о Карлосе, пока его слова о том, что он рискует жизнью, не связались с добыванием автобуса. Неужели именно это он хотел сказать? Неужели на улицах так опасно? Вряд ли Робер решился бы на риск, если бы тот и вправду был столь велик. Брат говорил что-то о трудностях, с которыми придется столкнуться при выезде из города, но он был уверен, что преодолеет их. Конечно, пользуясь таким тараном, как имя де Мелло, Карлос может справиться с любой проблемой, которая встретится ему на пути.

Нет, нелогично. Зачем человеку, презирающему женщину, рисковать жизнью ради того, чтобы выполнить ее просьбу? Да Карлосу, наверное, стоит только пальцами щелкнуть, и люди бросятся со всех ног выполнять его распоряжение. Бессмыслица какая-то!

Присцилла нашла то, что искала, переоделась… и неожиданно почувствовала облегчение. Не то чтобы она выглядела теперь по-другому, просто вместо красной майки на ней была зеленая с фирменной эмблемой их туристического агентства, а расчесанные волосы заплетены в косу. Однако в ее душе определенно возникло ощущение большей защищенности от грядущих напастей.

Окинув номер прощальным взглядом, Присцилла подхватила сумку, спустилась вниз и оставила ее под присмотром Робера.

– А теперь завтракать! – бросила она ему и умчалась. Только бы избежать вопросов! Большинство туристов из их группы уже покидали зал, когда она вошла. Времени оставалось в обрез. Присцилла обменялась с ними короткими приветствиями и поспешила к стойке буфета. Не то чтобы у нее вдруг разыгрался аппетит, просто следовало поесть перед дальней дорогой. Взяв сок, рогалики, несколько ломтиков холодного мяса и сыру, она направилась за свободный стол, чтобы не оказаться втянутой в ненужный ей сейчас разговор.

Без десяти семь она вернулась в вестибюль, чтобы помочь Роберу успокоить туристов, ответить на все их вопросы и подготовить к предстоящему долгому путешествию. От Боготы до Медельина, где аэропорт еще не был закрыт, часов пять езды… если ничего не случится. Добравшись туда вовремя, можно будет попасть на рейс в Каракас, а оттуда уже вылететь домой, в Канаду.

Настроения в группе были разные. Те, кто страдал горной болезнью, не хотели и думать о предстоящих неудобствах – лишь бы поскорее выбраться отсюда. Другие, напротив, страшились того, что ждало их за стенами отеля. Канадцы вообще не привыкли к присутствию на улицах людей в военной форме, за исключением официальных парадов войск. А танк видели только в музее. Кто-то поговаривал, что больше никогда не уедет из дому, убедившись лишний раз, в какой счастливой стране они живут.

Текли минуты напряженного ожидания… Нервозность выражалась в бесконечных проверках багажа и разговорах на тему: не забыл ли кто чего. Попросив никого не выходить из отеля, Робер отправился ждать на улицу.

Присцилла, беспрестанно улыбаясь, пыталась зарядить группу оптимизмом и уверенностью в благополучном исходе дела. На это требовалось немало усилий, а время шло, и все труднее было отмахнуться от тревожных мыслей. Если автобус не приедет, будет ли это означать, что с Карлосом случилась беда? Несмотря на боль, которую он ей причинил, прошлой ночью, она не желала ему зла и уж тем более не жаждала его смерти. Однако Карлос сам был инициатором их сделки, она здесь ни при чем. И тем не менее Присцилла внутренне содрогнулась от мыслей, пришедших ей в голову…

В вестибюль вбежал Робер.

– Приехал!

Напряжение последних минут было столь велико, что, освободившись от него, Присцилла почувствовала слабость и с трудом поднялась на ноги.

– Собирайтесь и выходите, – отдавал распоряжения Робер. – Помните, что я сказал: женщины сразу садятся в автобус, мужчины грузят вещи в багажное отделение. Чем быстрее мы отправимся, тем лучше.

Все приободрились, возникла радостная суета, и более тридцати человек потянулись к выходу. Присцилла плелась в хвосте, якобы для того чтобы проверить, не осталось ли чего-нибудь в вестибюле. Автобус стоял так, что ей была видна кабина, в которой на водительском месте сидел Карлос. У нее сразу отлегло от сердца: теперь он сможет вернуться к себе в отель, где ему ничто не угрожает.

Двери автобуса с легким шипением открылись, и Карлос вышел. «Сейчас он уйдет», – подумала Присцилла, и я больше никогда не увижу его. Странно, что ей стало очень плохо при этой мысли. После прошедшей ночи ей должно было быть безразлично даже само его существование на свете. Но ноги сами понесли ее к выходу… Когда она достигла дверей, Карлос, стоявший у багажного отделения, поднял взгляд и глаза их на мгновение встретились. Словно по мановению волшебной палочки исчезло все, остались только они, двое, связанные невидимыми узами. В этот краткий миг сердце Присциллы преисполнилось такой любовью к нему, что, казалось, было готово разорваться. От потрясения женщина едва владела собой. Что значил этот взгляд Карлоса? Она ушла из его жизни, между ними не осталось ничего, что связывало их когда-то. Не могло остаться!

Она попыталась собраться с мыслями. Сейчас не время и не место анализировать свои эмоции. В ее обязанности входило усадить женщин в автобус, пока Робер присматривал за погрузкой багажа. Убедившись, что женщины вполне справляются сами, она решительно направилась к брату. Тот о чем-то говорил с Карлосом. И разговор этот явно грозил перейти в перепалку.

– Спасибо, что помог с автобусом, – произнесла она с предельной искренностью, об ращаясь к Карлосу.

Робер бросил на нее горящий взгляд.

– Он говорит, что поедет с нами!

– Прости… – растерялась Присцилла. – Что ты имеешь в виду?

– То, что он настаивает, что поведет автобус сам, – объяснил Робер.

– В Медельин? – Присцилла в замешательстве уставилась на Карлоса.

– Да хоть в преисподнюю и обратно, – с мрачной решимостью ответил он.

– Но почему? – воскликнула она.

– Потому что в этом автобусе поедешь ты, детка, а у меня с тобой еще не все кончено.

Ей бы возразить, сказать, что между ними уже давно все кончено, по крайней мере с ее стороны. Но слова застряли в горле. Присцилла просто смотрела на него, ощущая, как невидимая сила снова привязывает ее к нему. Это было как наваждение. Однако слишком болезненны были еще шрамы от нанесенных друг другу ран. Правда, в его отношении к ней уже не чувствовалось прежнего презрения, неприятия и уж точно не было равнодушия.

– Карлос… – протестующим тоном начал Робер.

– Это мой автобус, – грубо оборвал его Карлос. – Выводи своих людей, если не берешь меня в качестве водителя.

Багажное отделение было уже заполнено. Женщины сидели внутри, и теперь к ним присоединились мужчины.

– Черт побери, приятель! Оставь в покое мою сестру! – не выдержал Робер.

Карлос тем временем не отрываясь смотрел на Присциллу. Надо было выбирать: либо остаться в Боготе, а значит, в одном с ним городе, либо отправиться в Медельин вместе с ним. Что бы она ни выбрала, как подсказывала Присцилле интуиция, Карлос не даст ей избежать общения с ним, пока сам не решит, что у них действительно все кончено. Определенно, он имел в виду не секс, размышляла Присцилла. К тому же, слава Богу, народу в автобусе много и она не окажется наедине с ним. Пожалуй, стоит предоставить Карлосу возможность прийти к окончательному решению в условиях, относительно безопасных для нее.

– Лучше уехать с Карлосом, чем не ехать совсем, Робер. Тем более что все уже в автобусе, – сказала Присцилла. – Пойду пересчитаю наших подопечных.

– Ты не водишь автобус так же хорошо, как я, Карлос, – опять принялся спорить Робер, как только мужчины остались одни.

– Исходя из того, что я видел на улицах, тебе придется в основном поддерживать бодрость духа среди твоих туристов, – последовал мрачный ответ. – Это не увеселительная прогулка. Сможешь сесть за руль, когда мы выберемся из города.

– Чтобы у тебя была возможность еще по мучить Присциллу?

Присцилла, в этот момент обходившая автобус спереди, услышала слова брата и в сердцах пожелала ему заткнуться.

– Поверь, это жестоко, Карлос, – продолжал Робер. – Она еще не пришла в себя после вашего романа.

– Я тоже, друг мой. Я тоже.

«Неужели это правда?» – вздрогнула Присцилла.

– Так в чем дело, приятель? Ты никогда не собирался жениться на ней. Я говорил сестре об этом с самого начала, но она не желала меня слушать.

– Ах, и ты тоже? – Тон Карлоса был язвительно-ледяным. – Значит, в том, что случилось, есть и твоя заслуга.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, чтобы ты не путался у меня под ногами во время поездки. Ты ни черта не знаешь о том, что я чувствую или что собираюсь сделать.

«Так же, как и я», – подумала Присцилла, поднимаясь в автобус. Ей было неимоверно трудно сосредоточиться на подсчете членов группы. К счастью, все сошлось со списком к тому времени, когда Робер и Карлос присоединились к ним.

Карлос занял водительское место, Робер расположился на сиденье гида по соседству и, включив микрофон, представил группе Карлоса и рассказал в общих чертах о предстоящей им поездке. Присцилла седа прямо за водителем. Автобус тронулся.

Присцилла не слушала брата. Для нее эта поездка была путешествием с Карлосом. Что ему теперь нужно от нее? Куда это может их завести? Будет ли этому конец? Такие вот мысли мучили молодую женщину.

На улицах города стояла неестественная тишина. Транспорта почти не было видно, лишь изредка попадались прохожие. Чувство неясного страха действовало на всех угнетающе. В автобусе не слышно было привычного гула голосов, если переговаривались, то шепотом.

Присцилла обратила внимание, что Карлос избегает центральных магистралей, предпочитая объездные пути по узким улочкам. Отчетливо осознавая, какая опасность их подстерегает в случае, если автобус остановят, он прибавлял газу, проезжая мимо скоплений солдат быстрее, чем те успевали сообразить что к чему.

Робер проинструктировал членов группы, чтобы они вели себя естественно, оставались на своих местах, не пригибались и не совершали движений, которые могли бы вызвать подозрение стороннего наблюдателя. Туристам здесь ничего не угрожает, объяснял он, просто в стране внутренний политический кризис. Присцилла очень надеялась, что брат правильно разобрался в ситуации.

Они двигались по безлюдной дороге, когда на перекрестке вдруг появился танк и загородил им проезд. Чтобы не столкнуться с ним, Карлосу пришлось резко затормозить. Остановился и танк. С наводящей ужас медлительностью башня танка стала разворачиваться в их сторону. Послышались истерические вскрики женщин и приглушенные ругательства мужчин.

– Тише, сидите спокойно! – рявкнул Робер в микрофон.

Все замолчали, но атмосфера в автобусе накалилась от страха. Присцилла вдруг поняла, что дуло орудия направлено прямо на Карлоса. Водитель… похожий на местного жителя! Мгновенно сорвавшись с места, она обвила шею Карлоса руками и склонила голову так, чтобы были видны ее светлые волосы. Она определенно не была похожа на латиноамериканку, и, по логике вещей, тот, кто смотрел на них через амбразуру, должен был дважды подумать, прежде чем выстрелить.

– Присцилла… – запротестовал было Робер.

– Карлос – брюнет. Возможно, его приняли за колумбийца. Покажись им, Робер. Скажи, что мы туристы из Канады и у нас есть больные.

– Правильно! Открой дверь, Карлос.

Поднимаясь со своего места, Робер помахал рукой, чтобы отвлечь внимание военных на себя.

– Оставайся рядом с автобусом, Робер, – успела предупредить его Присцилла. – Не показывай виду, что напуган.

Следующие несколько минут были особенно напряженными. Робер встал у открытой двери автобуса и, махая рукой, что-то быстро сказал по-испански. Ответа не последовало. Тогда Робер продолжил говорить, повторяя то и дело: «Канада, зарубежные связи, международный конфликт».

И вот дуло пушки стало передвигаться, пока не вернулось в исходное положение. Потом двинулся и сам танк, освободив дорогу. Робер поспешно запрыгнул внутрь. Все в автобусе вздохнули с облегчением. Кто-то стал поздравлять Робера с благополучным разрешением кризисной ситуации. Присцилла довольно поздно сообразила, что продолжает висеть на Карлосе, и стала потихоньку убирать руки. Но он на какую-то долю секунды сжал ее правой запястье – от сильных пальцев словно шли электрические импульсы. Что это было? Благодарность? Присцилла так и не поняла. Затем хватка ослабла, Карлос закрыл дверь, и автобус двинулся дальше. Ни взгляда, ни слова, только короткое пожатие, и снова он весь отдался одной цели – вывезти их из города. Робер похлопал сестру по плечу:

– Отлично придумано!

Она кивнула и села на место. Робер включил микрофон и выдал речь для поддержания духа, но Присцилла не слышала его. Она смотрела на руку, которую перехватил Карлос, и с беспокойством размышляя о том, как сильно он по-прежнему волнует ее. Такое впечатление, словно он въелся в ее мозг и душу, словно она отмечена его несмываемой печатью, от которой не избавиться, несмотря на все старания. От одного его прикосновения начинается цепная реакция во всем ее теле. Как ему это удалось после прошлой ночи? А тот взгляд… всего один взгляд, и ее потяну ло к нему как магнитом.

«Поистине роковое влечение», – с горечью подумала Присцилла. Но она не позволит околдовать ее снова. Если бы Карлос хотел от нее чего-то большего, то вел бы себя по-другому. Для начала проявил бы уважение. Взаимное доверие… никаких умалчиваний из чувства гордости. Она припомнила его слова, сказанные Роберу: «Ты ни черта не знаешь о том, что я чувствую или что собираюсь сделать». Одно ему точно не удастся, поклялась себе Присцилла, это соблазнить ее еще раз стать его любовницей. Она сжала челюсти. Нет, ему не поколебать ее. И тут же посмеялась над собой. Наверное, он имел в виду не секс, когда говорил, что между ними не все кончено, а желание разобраться в фактах, имевших место два года назад. Скорее всего, именно так. Вот разберется и, удовлетворенный, уедет. Впрочем, и ей будет полезно покопаться в прошлом, чтобы расстаться с Карлосом раз и навсегда.

Автобус почти достиг верхней точки пологого холма, откуда дорога раздваивалась. Левое ее ответвление вело к аэропорту, который им предстояло миновать, держа путь в Медельин. Однако территория вокруг аэропорта тщательно охранялась. Робер предвидел, что здесь у них шансов попасть в переделку больше, чем где бы то ни было.

Им то и дело приходилось проезжать мимо солдат, поглядывавших на их автобус с подозрением. Серо-зеленые джипы стояли у обочин дороги, но их никто не преследовал. То, что они проскочили мимо аэропорта и их ни разу не остановили, было похоже на чудо.

Послышались шутки, громкие возгласы, которые развеяли мрачную атмосферу в автобусе, все почувствовали себя чуть ли не победителями. Робер рассказал несколько историй о переделках, в которые попадал во время предьщущих туристических поездок. Всем уже казалось, что опасности миновали, оставшись позади.

Автобус катил по открытой местности, и ничто вроде бы не угрожало находившимся в нем людям. Никто не вспоминал о волнениях среди крестьян. По крайне мере, Присцилла не вспоминала. Ее мысли были заняты человеком, сидевшим перед ней, а взгляд прикован к его темноволосому затылку, поэтому она вздрогнула, услышав восклицание Карлоса:

– Робер, смотри… там, впереди нас!

Вдалеке большая группа мужчин столпилась вокруг чего-то, похожего на кучу камней и земли, насыпанную поперек дороги.

– Они выкопали траншею, – пояснил Карлос, у которого не было сомнений в том, что означала насыпь.

Сердце Присциллы тревожно заныло. Камни еще можно объехать. А траншею?

– Выжимай до отказа, Карлос, – живо посоветовал Робер. – Мы должны проскочить.

– Но мы не знаем ее ширины.

– Если дело в том, что тебе не хочется рисковать своим автобусом…

– Предупреди своих людей! – раздалась резкая команда.

– Мужчины, поднимитесь и сложите ручной багаж, который у вас над головами, под сиденья или просто на пол! – закричал Робер и захлопал в ладони, вынуждая их к более быстрым действиям. – Крестьяне выкопали траншею поперек дороги. Наш водитель набирает скорость, и нам предстоит перелететь через нее. Живее, живее… Нам не нужны увечья от падающих сумок.

На большой скорости выполнить распоряжение Робера оказалось довольно сложно, но туристы справились с задачей. Насыпь быстро приближалась, увеличиваясь в размерах, что означало: ширина траншеи гораздо больше, чем это можно было себе представить.

Рискованное предприятие могло окончиться пренеприятно.

– Садитесь, садитесь, – снова закричал Робер, – и приготовьтесь к удару, когда мы приземлимся на другой стороне…

«Если приземлимся», – мрачно подумала Присцилла.

– … у кого больная спина, подложите что-нибудь для амортизации.

Напряженное молчание, шорох последних приготовлений, тяжелое дыхание. «О чем думает Карлос. Почему он так рискует? Что значит для него этот риск?» – недоумевала Присцилла, видя как он привстал за рулем, стараясь разглядеть, что ждет их впереди. Видно ему что-нибудь за насыпью или нет? Все равно теперь уже им не остановиться. Если траншея слишком широкая, первый удар придется на него… Карлос, Робер… потом я, отрешенно думала Присцилла. Еще мгновение, и все кончится. И мне не суждено будет узнать… Затем ее мысли словно замерли.

Автобус влетел на насыпь и оторвался от земли, слегка накренившись в воздухе от неравномерного толчка. Стоявшие на обочине люди бросились врассыпную. Присцилла с ужасом уставилась в боковое окно. Пропасть… О Господи, Господи! Такая большая… Но автобус уже преодолевал пугающую пустоту под колесами. Им не придется падать. Но как только длинная машина начала опускаться на противоположную сторону, Присциллу пронзила мысль, что задние колеса могут не дотянуть до края.

Передняя часть автобуса приземлилась под углом, развернувшись в сторону чистого поля. Левое заднее колесо оказалось в траншее, но правое встало на дорогу. Отчаянно маневрируя, Карлосу как-то удалось вытянуть попавшее в ловушку колесо. Автобус зигзагообразно понесло вниз по дороге. Однако водитель не сдавался, изо всех сил стараясь восстановить управление. Присцилле оставалось только радоваться, что по обочинам не росли деревья и не было других преград – только неогороженные поля.

Сумки, свертки, саквояжи скользили по полу. Пассажиров швыряло из стороны в сторону, но не раздалось ни единого возгласа недовольства. Присцилла понимала, что все страстно желали Карлосу вытащить их из этого кошмара. Она словно утратила чувство времени.

Наконец автобус постепенно замедлил ход и, накренившись, остановился. Прекращение движения вывело всех из шокового состояния. Не верилось, что все кончилось благополучно.

– Робер, левое заднее колесо заклинило, – пробормотал Карлос.

Робер моментально вскочил с места.

– Пойду взгляну.

Когда дверь открылась, Карлос сказал:

– Я с тобой.

На лице Робера вспыхнула улыбка.

– Приятель, ты показал класс!

– В рубашке родился, – смущенно ответил Карлос.

– Присцилла, остаешься здесь за главного! – скомандовал Робер. И уже мягче добавил: – Справишься?

– Справлюсь. – Она с трудом поднялась на дрожащих ногах.

Карлос помедлил, всматриваясь в нее темными внимательными глазами. Он ничего не сказал, только коротко кивнул и вышел из автобуса вслед за Робером. «А вот мне следовало сказать ему хоть что-нибудь, – сварливо выговаривала она себе, – хотя бы поблагодарить». Но момент был упущен, а о том, что означали его взгляд и кивок, она не имела ни малейшего представления. Но времени сосредоточиться на этой проблеме у нее не было. Быстро перейдя на место брата, она включила микрофон и обратилась к туристам:

– Никто не пострадал?

Ее вопрос побудил всех заняться осмотром самих себя и соседей. Синяки есть, доложили ей пару минут спустя, но ни ран, ни других серьезных повреждений.

– Как долго нам еще придется терпеть такое? – не выдержал Марк Бордовски, главный смутьян в группе, до сих пор почему-то терпеливо молчавший.

– Я не знаю, – честно призналась Присцилла.

– Черт знает что! Просто безумие какое-то! Робер не смел подвергать нас…

– Погоди, Марк, – вмешался кто-то. – Робер честно предупредил всех о возможных последствиях. Ты был среди тех, кто настаивал, чтобы мы покинули Боготу. Ты еще грозился, что в противном случае создашь его агентству дурную репутацию после возвращения домой. Помнишь?

– Да уж! – вступила в разговор энергичная дама средних лет. – Вам лучше заткнуться, мистер Бордовски. Вы не только сами требовали, чтобы мы немедленно уехали из города, но и нас подбили поддержать вас. Мы пока все целы и невредимы. Так чем же вы не довольны, позвольте спросить?

– А кроме того, какое приключение! Будет о чем рассказать внукам, – подхватила соседка пожилой дамы.

– Жаль, что не смог заснять все это на кинопленку, – заметил кто-то с грустным юмором.

«Слава Богу, мятеж подавлен», – с облегчением подумала Присцилла.

– А теперь, если вы чувствуете в себе достаточно сил, было бы неплохо разобраться с ручным багажом, который валяется под ногами. Пока Робер с Карлосрм чинят колесо…

– А они справятся? – с сомнением осведомился кто-то.

– Робер – высококвалифицированный механик. Он сделает все, что нужно, чтобы мы двинулись дальше, – убежденно ответила Присцилла.

Ее спокойная уверенность ободрила людей, которые принялись разбирать вещи, заново укладывать их. В результате общими усилиями навели порядок, которого не было в момент отъезда, так как тогда все делалось наспех и кое-как.

Одна из женщин предложила открыть термосы, которыми снабдили их в дорогу, и выпить по чашечке кофе. Присцилла категорически отвергла предложение. «Мы в опасной близости от агрессивно настроенных крестьян, – объяснила она, – и благодушествовать рано». Как только с ремонтом будет закончено, им надо будет быстро убираться отсюда. К тому же впереди у них еще несколько часов езды до Медельина. Никто ей не возразил…

Когда Карлоса с Робером поднялись в автобус, их встретили радостными возгласами. А Присцилла внимательно вгляделась в лица мужчин. Робер пребывал в приподнято-веселом настроении – похоже, он просто расцветал в экстремальной ситуации. Выражение лица Карлоса было настороженным, но он излучал такую энергию, что нервы Присциллы опять натянулись до предела.

Прежде чем забрать у сестры микрофон, Робер тихо поинтересовался:

– Проблемы были?

Она отрицательно покачала головой и села на место. Карлос убрал инструменты и закрыл дверь автобуса.

– Всё в порядке, отправляемся дальше, – объявил Робер. – Через два часа мы остано вимся… – он улыбнулся, – чтобы отдохнуть и подкрепиться. Если у кого-нибудь возникнет нужда раньше, дайте мне знать. Теперь автобус поведу я, Карлосу надо отдохнуть.

Присцилла нахмурилась. Может, Карлос что-нибудь себе повредил? Растянул, вывихнул? Но, судя по походке, с ним все было в порядке.

– Если вы не против, давайте еще раз поблагодарим нашего водителя за фантастический прыжок и поаплодируем ему. Если бы не Карлос, кто знает, как бы мы выбрались из передряги, – сказал Робер и первый захлопал.

Группа с энтузиазмом поддержала его. Карлос повернулся к ним, отсалютовал рукой и сдержанно улыбнулся. Робер отложил микрофон и шагнул к Карлосу. Между ними произошел короткий тихий спор. Потом Робер сел за руль, завел двигатель, и автобус тронулся по прямой, к большому облегчению Присциллы. Значит, проблема с задним колесом решена. Она полагала, что Карлос займет место ее брата, но он без всяких там «с вашего разрешения» уселся в соседнее с ней кресло.

Присцилла судорожно сцепила пальцы и забилась в дальний от него угол сиденья из страха, что он коснется ее. «Какое ребячество!» – тут же одернула она себя. Что Карлос может ей сделать в присутствии такого количества людей. Она застрахована от любых нежелательных действий с его стороны. Да и Робер рядом. Нет, не надо втягивать брата, она и сама справится с Карлосом. Вне всякого сомнения, справится!