Текст книги "Дикий"
Автор книги: Элла Савицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Осторожно забираю руку, чувствуя, как близость девчонки заставляет внутри меня что—то шевелиться, и треплю Лану по волосам, как делаю всегда, когда хочу подбодрить.
– Обещаю. Твой Матвей вызывает во мне только самые неприятные чувства. И даже если он сильно захочет, поссорить ему нас не удастся!
Глава 8
Марина
– Пойдем! – перекрикивая сумасшедший гам, Саша тащит меня за руку сквозь толпу.
Народ поглощен ожиданием предстоящего зрелища, на которое меня и вытащил сегодня друг Матвея. Оказывается, говнюк активно принимает участие в боях без правил и до своего отъезда являлся чуть ли не основным победителем. Слышала, что в последнее время он начал сдавать позиции, а сейчас решил вернуть себе титул первенства.
Отказаться от подобного представления я бы не смогла. Не раз была свидетелем уличных драк, да и сама за себя стояла в детском доме, если находились те, кто хотел казаться сильнее, но на настоящем бое еще не бывала.
Мне буквально передавалась эта атмосфера всеобщего куража. Одни скандировали «Рэдж», другие, рьяно перекрикивая их, орали «Кэш». Народ визжал, пил и, как я успела заметить, делал немалые ставки.
Я стараюсь осторожно продвигаться между оголтелой молодежью, чтобы не пасть жертвой слишком рьяных болельщиков. Рука Саши крепко сжимает мою ладонь, а потом вдруг отпускает, когда мы, наконец, выбираемся из эпицентра и, пройдя по небольшому коридору, входим в одну из комнат.
Матвея я замечаю сразу. Да и не заметить наполовину обнаженного парня в небольшой комнате с железными шкафчиками для переодевания просто невозможно.
Бывший чемпион стоит к нам передом и закрепляет на ладонях красные кожаные перчатки. Невольно пробегаюсь глазами по подтянутому крепкому телу. Не сказать, что он слишком накачен, скорее наоборот. Худощав, даже слишком как для бойца. Я даже на мгновение колеблюсь, способен ли этот парень победить кого-то с гораздо более мощной мышечной массой.
Но тем не менее, мышцы живота и рук четко очерчиваются под блестящей от капелек пота кожей. Белые шорты низко висят на бедрах, не оставляя мне шансов обойти вниманием косые мышцы живота, прячущиеся под резинкой. Вздергиваю взгляд вверх, отрываясь от созерцания его персоны, и сталкиваюсь с дерзкими глазами, выжигающими во мне дыру.
– Заценила, Ри? – подонок скалится в довольной ухмылке и подходит к нам с Сашей. – Здорова, Рыжий.
– Здорова, Кэш, готов?
– Еще бы. Я полгода мечтал кого-нибудь убить, – в хриплом голосе нет и толики страха, только неприкрытое предвкушение. Матвей поворачивается ко мне и вопросительно вскидывает бровь. – Ты не ответила. По-моему, ты только что кончила, облапывая меня глазами.
Фыркаю в ответ на его самодовольный вид.
– В тебе нет ничего такого, чего бы я не видела в других, Матвей. Не стоит набивать себе цену, – а потом склоняюсь и говорю ему на ухо так, чтобы это слышал еще и Саша: – И если ты думаешь, что кончаю я настолько тихо, что ты даже этого не услышал, то очень ошибаешься. Только вот проблемка: тебе никогда не узнать, как это происходит на самом деле.
Отстраняюсь, на мгновение потеряв бдительность и забыв с кем имею дело. Матвей рывком притягивает меня к себе за шею и упирает собой в один из ящиков. В поясницу больно вонзается небольшой ключ, а влажные губы самым хамским образом утыкаются мне в ухо:
– Я узнаю это сегодня же, Рииии! После того, как поставлю на колени сначала Рэджа, проделаю тоже самое с тобой и клянусь, ты будешь орать моё имя и молить трахнуть тебя еще раз!
В горле становится сухо, как в Сахаре, когда я чувствую его дико бьющееся сердце и горячее тело, прижимающееся ко мне вплотную так, что даже дышать становится тяжело. Влажный язык медленно проходится по моей скуле, и пока сволочь одной рукой держит меня за шею, второй сжимает щеки.
Пульс начинает зашкаливать. Отвращение вперемешку с чем-то очень странным захватывают тело, пока я изо всех сил пытаюсь отодвинуться от его наглого языка. Ноздри щекочет запах мужского тела без примесей одеколона, и этот аромат насквозь пропитан победой. В каждом слове, взгляде, даже на физическом уровне сейчас находясь так близко, я чувствую в нем это несгибаемое стремление добиться своего. Матвей уже чувствует себя победителем. Не только в предстоящем бою. Не зная исхода уверен в себе, как сам чертов Дьявол.
За его спиной Саша, даже не собирающийся дернуться на мою защиту. Просто сверлит нас взглядом исподлобья, отчего становится неприятно. Чувствую себя игрушкой в руках богатеньких мальчиков.
Сжав зубы, отпихиваю от себя недобога.
– Мечтай, Матвей. Твоя самоуверенность играет против тебя же. Ты слеп полагая, что все вокруг пешки, а ты – король. Все победители рано или поздно оступаются и расшибаются в кровь.
Разворачиваюсь и прохожу мимо Саши, задевая его плечом, потому что он стоит у самого входа в комнату. А еще потому что мне просто хочется сделать ему больно за то, что он такая бесхребетная медуза.
Злость течет по венам, когда я снова выхожу в озверевший зал и отыскиваю глазами ребят с трека.
Матвей
– Не побежишь за ней? – интересуюсь у Рыжего после того, как борзая сучка пулей вылетает из раздевалки.
– А смысл? Она только что увидела на чьей я стороне.
Вижу, что он немного расстроен. Ри, похоже, его зацепила, раз Саня везде её таскает с собой. Но разве не он предложил мне трахнуть эту неприступную девку? Думаю, если бы она была для него действительно важнее пачки сигарет в кармане, дружище бы сто раз подумал перед тем, как швыряться подобными предложениями, от которых я не отказываюсь, если мне интересно. А в случае с этой острой на язык девицей – мне оооочень интересно. Стерва заводит одним своим взглядом полным презрения и ненависти. Чертовски вкусно – питаться ее эмоциями.
– Кэш, ты не передумал?
В дверях показывается рожа Мирона, тая надежды на несбыточное. Бл*дь, он меня выбесил за сегодня. Толкаю дверь и зажимаю его башку в проеме с такой силой, что толсторылая свинья едва не визжит.
– Мирон, мне тебе на каком языке сказать, что я не собираюсь сливать этот бой? – впечатываю сильнее дерево ему в стремительно краснеющее ухо. – Если Рэдж меня сделает, значит, так тому и быть, но сегодня его сделаю я. Передай своим – нехер меня покупать. А если еще раз рыпнутся, пусть потом боятся засыпать по ночам. Усек?
– Да! Да, Кэш, я понял, отваливаю!
Слышу, как он с противоположной стороны тарабанит руками, и резко отпускаю свинью из загона.
– Заебали, бля, – психую, но быстро беру себя в руки. Сейчас не время тратить злость на мелких рыбешек. На кону акула покрупнее.
Глава 9
Матвей
Под озверевший шум толпы выхожу в зал. Глаза слепит прожектором, визг телок оглушает.
Рэджа поддерживают не так, потому что это мой город. Народ знает своего победителя, это ощущается по вибрациям в воздухе.
Черт, как же я скучал по этой атмосфере. Не могу не улыбаться, направляясь к импровизированному рингу, если так можно назвать пятачок в центре зала, не огражденный даже сеткой. Местные бои без правил нелегальные, поэтому здесь вряд ли можно найти влиятельных людей, но они есть. Присылают своих шавок, таких как Мирон, чтобы срубить бабок.
Меня хлопают по плечам, мое имя звучит со всех сторон, и это мать вашу кипятит кровь. Именно здесь я чувствую себя вершителем судеб. Своей в том числе. Выхожу в центр, где уже ждет Рэдж, и оскаливаюсь. Мы уже дрались в прошлом году, и тогда он победил. Но его радость была напрасной, ведь истинной причиной была не его сила и превосходство, а моя слабость к наркоте. От последней я благополучно избавился, именно поэтому сегодня громила будет валяться у меня в ногах.
Просканировав зал, натыкаюсь на знакомую фигурку, усевшуюся на плечи Сереге. Отлично, с высоты ей будет виднее, как я получаю свое. Пусть удостоверится и запомнит. Посылаю Марине воздушный поцелуй, получая в ответ взгляд полный отвращения. Отлично, девочка, ненавидь меня.
Рефери свистит, знаменуя начало боя, и Рэдж сразу идет в наступление. Отбиваю его выпад и применяю отточенную до мелочей тактику. Сначала наношу несколько ударов по лицу, успевая отскочить в сторону. Мое преимущество в ловкости и скорости. Его туша огромная, и по ней легче попасть, чем поймать меня. Передвигаясь мелкими шагами захожу ему за спину и делаю подсечку.
– Давай, Мооот, – визжит какая-то телка, в то время как Рэдж быстро встает и начинает действовать по—другому.
Делает отвлекающий маневр правой рукой, я изворачиваюсь, но тут же приглушенно стону, когда чувствую под спиной жесткий мат. Мудило завалил меня. Боров валится сверху и начинает душить. Адреналин раздирает вены, когда в глазах растекается помутнение. Вот они – минуты, ради которых я здесь. Тонкая грань, и только я решаю сдаться или переть дальше. И я пру. Собираю всю силу и, уперевшись ногами, бью левую плюху в рожу придурку. Использую секундное послабление, чтобы перекатиться и теперь уже сдавить его горло локтем. Ору во всю глотку, вернув себе превосходство. Народ вокруг беснуется, превращая шум в монотонную кашу. В висках пульсирует, пока я, игнорируя его попытки вывернуться, продолжаю сжимать горло. Сердце хреначит в грудную клетку, мозг напоминает подпаленный фитиль, который еще немного и рванет нахрен от переизбытка напряжения в мышцах.
– Тайм! – орет рефери, отдирая мои руки от Рэджа.
– Даааа! – подскакиваю, оттолкнув от себя его хватающее кислород тело. Бешеная энергия катится волнами под кожей.
– Кэш победил!
Со всех сторон несутся одобрительные возгласы. Тех, кто сегодня проиграл, поставив не на меня, я не вижу. Мне насрать на них. Я вернулся! Дааа!
Знакомые стараются протиснуться, чтобы поздравить, и я в этой давящей толпе снова натыкаюсь на Марину. Она уже не на плечах Серого. Проталкивается вместе с ним ко мне. Точнее проталкивается только он, а она просто придерживается его, чтобы не потеряться.
– Круто ты его размазал, Кэш! – добравшись до меня, орет на ухо Серый. Довольный, как слон, трахнувший только что слониху. Еще бы. Ведь он всегда делает на меня крупные ставки, а значит сегодня срубил хороший куш.
– Как и всегда! – ухмыляюсь, не отводя глаз от стервы, которая теперь смотрит на меня иначе. В темных глазах толика уважения, но презрение никуда не пропало. Даже стало еще более ощутимым.
Ее толкают в плечи, продвигаясь ко мне. Недовольно поправляет лямку белой майки, сползающую с плеча каждый раз, когда ее зацепят. Член тут же отзывается на это движение. Адреналин все еще хреначит под кожей, и сейчас как никогда я хочу трахаться. И не абы с кем, а именно с этой стервой. Стереть с ее мордашки высокомерное выражение и увидеть, как пухлый рот округляется, когда я загоняю в нее себя.
– Слушай, мы сейчас едем ко мне, давай и ты с нами, – на ухо орет сопляк, который судя по всему, сегодня намерен заняться с Мариной тем же, чем я сейчас в своих мыслях, – предки уехали, замутим тусу.
– Окей, – соглашаюсь, потому что сейчас это именно то, что мне нужно.
Трачу полчаса на то, чтобы перекинуться с народом парой слов, на скорую принимаю душ и вместе с пацанами отправляюсь по нужному адресу.
Музыка басит на весь район. Большой двухэтажный дом Серого один из самых роскошных на этой улице. Он любитель устроить вечеринки, когда предки уматывают заграницу.
Входим внутрь с Рыжим и еще двумя нашими. Оказавшись сразу в огромной гостиной, до отказа забитой бухим народом, движемся на кухню. Меня приветствуют как подобает победителю. Расплывшись в улыбке, принимаю все их лестные поздравления. Не буду скрывать, мне это нравится.
Выпиваю стакан вискаря и осматриваюсь.
– Не видел Марину? – Рыжий приподнимается на носках и пробегается глазами по дергающимся под музыку телам.
– Ты же сказал, что сделал свой выбор на чьей ты стороне, – напоминаю ему его же слова, сам тем временем выискивая ее же. Интересно, Серый уже завалил эту недотрогу? Если да, то мне руки о нее марать не охота. Жаль, конечно, разок завалить все же можно, но это уже будет не так интересно, как если бы она была недоступной.
– Я всегда буду на твоей стороне, Мот, но перед ней все же извинюсь. Она классная.
– Ты уже это говорил, – хохотнув, я таки нахожу стройную фигурку.
Марина стоит рядом с Лерой, второй грид-герл, и о чем-то оживленно болтает. Небольшую задницу плотно обхватывают шорты, не такие короткие как на днях, но вид все равно что надо.
– Я ее нашел. Но извинишься позже, у меня на нее другие планы. – Бросаю Сане, и направляюсь к сексуальной цели. Темные волосы распущены по плечам, она то и дело их поднимает к верху. Как только я подхожу к болтающей парочке, собираясь прилипнуть сзади к стройной спине, идиотка Лера все портит. Завизжав, бросается ко мне с объятиями.
– Матвеей, ты крутооой! Я так болела за тебя. Поздравляю с победой!
Марина оборачивается и закатывает глаза на выпад блондинки. Я мысленно проделываю тоже самое, а на деле шлепаю повисшую на себе телку по заднице.
– Спасибо, красотка. Принеси мне выпить, детка.
Лера с готовностью летит в сторону кухни, наконец оставляя нас с Ри наедине.
– Как бой? – интересуюсь, бросив взгляд на стакан в женской руке.
Опять бренди? Беру ее руку в свою и подношу к лицу. Тяну носом запах. Виски.
– Занимательный. Но я в отличии от Леры болела за твоего противника.
– Вот как? Ты должно быть очень расстроена его проигрышу.
– Да. Прорыдала в туалете час, а потом Сережа меня утешил. Теперь наслаждаюсь вечеринкой.
Упоминание о сопляке неприятно режет слух. Правда утешил, или врет? По лицу хрен поймешь, умеет держать выражение полного равнодушия, стерва.
– Видно плохо утешил, раз пьешь и вообще можешь стоять. После меня бы лежала с раздвинутыми ногами, будучи даже не в состоянии их свести, – демонстративно опускаю взгляд на майку, из—под которой замечаю два торчащих соска. Это ее так разговор со мной возбудил.
– Иди к черту, Матвей, – заметив предательство собственного тела, Ри разворачивается, чтобы сбежать, но я хватаю её за талию и кидаю на рядом стоящий диван. Сучки, на которых падает брюнетка, возмущенно каркают и раздвигаются в стороны.
Марина стряхивает с рук расплескавшийся виски и со злостью оттягивает ворот майки, на который разлились остатки алкоголя.
– Черт, ты в своем уме, придурок? Я теперь вся липкая!
– Это поправимо!
Скалюсь, присев перед ней на корточки. Беру мокрую руку за запястье и провожу языком по покрытой каплями напитка ладони. Огромные глаза в бешенстве впиваются в меня. Всасываю в рот сначала один палец, потом второй, чувствуя, как мой член рвется на волю от привкуса её кожи на языке. Грудная клетка Марины начинает учащенно подниматься, выдавая то, что ей определенно нравится мой язык.
Хочу тоже самое проделать с её сосками. Ощущаю, как кто-то выжигает в моем затылке дыру.
– Как насчет покурить? – Серый по ходу не в восторге от того, что именно я облизываю малышку, раз прерывает мою прелюдию.
Поднимаю на него голову, а Ри в этот момент оживляется.
– А что вы курите?
– Много чего. Есть потяжелее, чтобы унесло, а есть более лайтовые варианты.
– Давай полегче. Синтетику не тащи.
– А что так? Помнится, ты любил закуражить по-крупному, – заговорщицки заламывает бровь, намекая на те времена, когда я подсел на колеса.
– Времена меняются, – отвечаю ледяным голосом, после которого больше у него не должно возникнуть вопросов в этом направлении.
Серый умный парень, быстро исчезает и возвращается с косяками марихуаны. Раздает девчонкам, пока меня отвлекает Дэн, предлагая принять участие в следующей гонке. Один из гонщиков укатил заграницу, и сейчас ему нужна замена. Я давно не гоняю, в основном только для того, чтобы развлечься, но сейчас соглашаюсь. За полгода отсутствия хочется догнать все то, чего меня лишили.
Когда возвращаюсь к диванам, установленным по центру гостиной, вижу, как Ри как раз затягивается. Собирается выдыхать дым наверх, и в этот момент я подхожу к ней сзади, кладу ладонь на горло и тяну к спинке. Встречаюсь с зелеными глазами. Склоняюсь и упираюсь в желанные губы, дожидаясь, пока она выдохнет мне в рот.
Девочка догадливая, понимает, чего я хочу. Открывает ротик, и я ловлю её запах вперемешку с привкусом бренди и дури. Оказывается, дыма очень мало. Скорее всего курит не в затяг. Позволяю этим крохам поселиться в легких, а потом выдыхаю в сторону.
По-хорошему мне и курить не надо, чтобы в очередной раз не слететь с катушек, но этой порции хватило бы разве что муравью. А вот девочка молодец. Отдает себе отчет в какой компании находится, правда наивно полагает, что если не затягивается, то её не возьмет. В гораздо меньшей степени, но возьмет. И в этот момент я буду рядом.
Глава 10
Марина
Потемневшие глаза Матвея сверлят меня сверху. Наглые, дикие и самоуверенные. Его ладонь все еще на моей шее, и от этого сердце ускоряет ритм. Не люблю пускать чужих в свое личное пространство. А особенно его.
Сбрасываю мужскую руку и передаю косяк сидящей рядом девчонке. Вообще к травке у меня двойственное отношение. После того, как мой хороший знакомый загремел в больницу с переломами рук и ног по причине того, что под кайфом сиганул из окна, я стараюсь держаться от наркотиков подальше. От знающих людей слышала, что к синтетике вообще лучше не притрагиваться, а марихуану можно в небольших количествах. С этой заразой я уже знакома. Живя на улице невозможно оградить себя от всякой дряни, которой балуются друзья. Вот и я было время втянулась. Вытягиваться сложно оказалось, но я смогла.
Сережа протягивает руку, предлагая потанцевать с ним, и я иду. Все-таки отрываться сюда пришла. Да и подальше от этого ненормального нужно держаться. Мне кажется, я у него теперь как идея фикс.
Сережа обнимает меня за талию, прижимает к себе, рядом кто-то задевает меня рукой, дергаясь в танцах. Я позволяю парню себя отвернуть и увести на пару шагов от слишком активных.
– Ты как? – кричит на ухо папенькин сынок, как я его про себя называю. Нет, Сережа в принципе нормальный, но даже идиоту понятно, где он берет деньги на всю эту роскошь. Не сам ведь зарабатывает. Такие, как он, рожденные в золотых рубашках, по наследству получают место в семейных компаниях, усаживают свои задницы в дорогие автомобили и катятся по жизни, как сыр в масле. Я не презираю их, ни в коем случае. Лана ведь нормальная, хоть на счетах её отца покоятся круглые суммы. Все зависит от человека.
– Нормально, – кричу ему на ухо, пока он прижимает меня крепче.
Мужские губы опускаются мне на предплечье, ладонь скользит вверх по спине. Они все думают, что если моя задница наполовину голая, то к ней легко получить доступ. Черта с два. Интересно, если бы я им открыла заманчивую правду о том, что еще ни разу не занималась сексом, они бы вели себя так же? Хотя нет. Для многих парней переспать с девственницей это прямо-таки честь, достойная лучшего. Надо же потом дружкам рассказывать о подвигах.
Перед глазами начинает знакомо плыть, когда спустя несколько минут меня начинает уводить после пары затяжек. Музыка звучит более резко, мерцающие настольные стробоскопы слепят. Судя по тому, что действия Сережи так же стали более настойчивыми, его тоже уже взяло. Парень ощутимо вдавливает меня в себя, не сдерживаясь целует шею. Ощущение его влажного языка вызывает отвращение, несмотря на то, что обычно под кайфом возрастает желание. Упираюсь ему в плечи и выскальзываю из кольца рук.
Забираюсь на стеклянный стол ногами и начинаю двигаться сама в ритмы битов. Интересно, сколько стоит предмет мебели под моими ногами? Сколько тысяч я сейчас топчу каблуками?
Какая—то девчонка забирается следом, и теперь мы танцуем вдвоем. Взмахиваю руками, лаская собственное тело, провожу ладонями по талии, бедрам. Запускаю пальцы в волосы и уплываю в музыку. В какой-то момент моя спина начинает гореть. Такое ощущение возникает в основном тогда, когда кто-то пристально сверлит взглядом. Оборачиваюсь в поисках раздражителя и, только встретившись глазами с Матвеем, понимаю, откуда такая обжигающая сила.
Парень сидит на диване, раскинув руки на спинке и широко расставив ноги. Смотрит на меня исподлобья, на губах полуулыбка. Он чем-то напоминает мне Джокера Джареда Лето. Во всяком случае по ощущениям. Такой же безбашенный, беспринципный и сумасшедший.
Наглый взгляд демонстративно скользит по моему телу, вынуждая кожу покрываться мурашками, словно он поглаживает ее руками. А потом к нему подсаживается какая-то девица с вываливающейся из декольте грудью, тянет к себе за подбородок и целует. Матвей не отстраняется. Даже с такого расстояния я различаю, как его язык скользит к ней в рот, а ее рука накрывает его грудь, сгребает пальцами футболку и ведет ногтями по накаченному животу.
Отворачиваюсь и спрыгиваю со стола. Вот и отлично. Пусть отвлечется на эту доступную шлюшку. Она-то ему как раз по зубам, в отличии от меня.
Организм требует порции кислорода. Иду к лестнице, приподняв рукой волосы в попытке остудить кожу. Поднявшись на второй этаж осматриваюсь. Вдоль стены стоят тумбы с дорогими вазами. Провожу по горлышку одной из них пальцем. Любопытно, если ее разбить, Сереже влетит? Не зря ведь он строго настрого запретил всем подниматься выше первого этажа. Щелкаю ногтем по дорогому фарфору. В династиях не разбираюсь, но эта вещица должно быть стоит как вся моя арендованная однушка на окраине города.
Иду по коридору дальше, по очереди открывая двери, чтобы понять в какой из комнат находится балкончик, замеченный мной с улицы. Найдя, наконец, что искала, ступаю в спальню, у стены которой располагается огромная двуспальная кровать. Ноги погружаются в мягкий ковролин. Разуваюсь, освобождая ступни от неудобных сапог, и позволяю себе потоптаться немного в длинном ворсе. Он приятно щекочет кожу, а я, пораздумав несколько секунд, делаю то, о чем всегда мечтала: с разбегу прыгаю на кровать и утопаю в мягком покрывале. В нос ударяет аромат кондиционера для белья, заставляя наслаждаться им сильнее, чем кислородом. Переворачиваюсь на живот и затягиваю в легкие цветочный запах. Никогда прежде не бывала в таких домах. Собственно, вторая причина, по которой я согласилась отработать за Лану, была возможность потусоваться с золотой молодежью. Узнать какого это быть их частью. Провожу ладонями по атласному покрывалу, рецепторы на коже впитывают это волнующее ощущение. Это вам не накрахмаленные по сотому кругу простыни на кроватях в детском доме. Они мягкие, как сами облака. Голову немного кружит, но я все равно запомню эти ощущения. Обязана запомнить. Кто знает, когда в следующий раз мне удастся поваляться на такой постели. Да и вообще удастся ли.
Настолько погружаюсь в мирское наслаждение, что прослушиваю момент, когда кто—то входит в комнату. Осознаю, что больше не одна, когда кровать прогибается, и на меня сзади наваливается тяжелое тело. Волоски на коже поднимаются, потому что уже успела запомнить запах того, кто вжимает меня в покрывало. Горький, терпкий он заполняет собой все пространство, как угарный дым.
– Рииии, – тянет хриплый голос, а мужские пальцы погружаются в мои волосы и оттягивают, поворачивая к себе лицом. Голубые глаза Матвея пронзают до самого нутра, – девочка устала и решила отдохнуть?
– Да. В одиночестве.
Бью его локтем в бок и пытаюсь извернуться, но тщетно. Глыба мышц крепко вдавила меня в покрывало.
Порочные губы братца Ланы приближаются к моему лицу. Напрягаюсь, задерживая дыхание. Мне не нравится его напор. Не нравится то, что чувствую, как его член упирается в мой зад, и еще больше не нравится волна необъяснимого ожидания внизу живота. Точно такая же, как была там в раздевалке. Острое предвкушение чего-то запретного.
– В одиночестве не интересно. Ты же видела, что я смотрю на тебя. А потом сбежала. Хотела, чтобы я тебя нашел.
Что? Что за самонадеянный бред?
– Я не играю в прятки с теми, с кем не хочу играть. Отпусти меня!
Он приподнимается на локтях, а я, неправильно расценив его движение, уже собираюсь встать, как сволочь толкает меня обратно, только уже спиной. Грубо сводит руки над головой и наваливается сверху между раздвинутых ног, лишая возможности двигаться.
Охнув, я дергаюсь, когда мне в промежность упирается твердая эрекция.
– Отвали от меня! – рычу ему в лицо, а в ответ получаю смех.
– Сопротивляйся, мне нравится! Люблю брать силой!
Он точно псих! Кошусь на сумку, оставленную рядом с сапогами. Там нож, мой верный друг, с которым никогда не расстаюсь. Именно по этим причинам. И кто просил сейчас оставить его у входа? Дура.
Одной рукой удерживая мои запястья, Матвей задирает майку, едва касаясь пальцами кожи. Медленно, словно смакуя скользит вверх, отправляя высоковольтное электричество по моим ребрам. Когда ткань оказывается у моего горла, резко стаскивает вниз лифчик. В голубых глазах вспыхивает пламя, стоит груди покрыться мурашками от дуновения летнего ветра с открытого балкона.
– Не трогай меня, скотина! – рычу, тяжело дыша.
В голове заметно плывет после двух затяжек, и я в который раз проклинаю себя за то, что покурила. Знала ведь, что за этим следует.
– Ммммм, – острый язык ублюдка облизывает губы, а потом склоняется к моей груди и втягивает левый сосок, вынуждая меня громко охнуть.
Боже. Сама не понимаю почему выгибаюсь навстречу. Опускаю глаза, наблюдая за тем, как он оттягивает затвердевшую вершинку зубами, порождая в моем теле немыслимое возбуждение. Я конечно девочка взрослая, не раз доводила себя до оргазма, все же физиологию никуда не денешь, но чтобы ощущать нечто подобное – такого еще не бывало. Матвей ударяет языком по второму соску и кусает его, встречаясь со мной взглядом. Никогда на меня не смотрели с таким голодом. Первобытная алчность, ощутимая на физическом уровне.
– А ты говорила, что не узнаю никогда, как ты кончаешь. Мне нравится твой голос, Риии. Можешь кричать.
Наверное, именно так выглядят хищные звери, когда подкрадываются к жертве. В выражении лица Матвея читается нечто животное. Только это не благородный зверь типа льва или тигра. Скорее дикий койот. Сильный. Властный. Готовый рвать на части.
Каменный член упирается мне прямо в чувствительный клитор и начинает тереться собой, вверх и вниз сквозь несколько слоев ткани. Ох, чеееерт, перед глазами плывет, яркие вспышки взрываются под кожей, подобно языкам пламени. Не замечаю, как начинаю тихо постанывать. И самое главное не понимаю почему не сопротивляюсь. Всегда умела вовремя оттолкнуть козлов, пытающихся ухватить что им не положено, а сейчас улетаю. Будь проклята эта марихуана. Именно из-за нее нервные окончания будто оголились, и даже горячее дыхание, вырывающееся из порочного мужского рта, возбуждает.
–Ты же собиралась вырываться! Или передумала? Хочешь я тебя трахну, Рииии? – губы Матвея оказываются около моих, в то время как он начинает быстрее скользить собой по мне.
Дааа, хочу. Я хочу, чтобы то, что сейчас накапливается в моем организме, нашло чертов выход, иначе я разорвусь. Отрицательно мотаю головой и одновременно с этим подаюсь вперед бедрами.
Хриплый смех щекочет мою щеку, явно удовлетворенный реакцией моего тела. Гад. Когда томление в животе достигает пика, меня швыряет в океан чистого удовольствия. Тело бьет дрожью, сознание разорвано, а Матвей рычит на ухо, сильнее впиваясь мне в руки своей хваткой.
Не давая до конца насладиться искрами удовольствия, подносит средний и указательный пальцы к моим губам и надавливает на них, проталкивая в рот. Рецепторы ощущают солоноватый привкус грубой кожи, в ушах шумит, пульс несется как ненормальный.
– Соси, – приказной тон отрезвляет мгновенно, похлеще электрошокера. Распахиваю глаза и со всей силы впиваюсь зубами в фаланги.
Лицо напротив в секунду звереет, искажаясь в гримасе боли и ярости.
– Ах, ты ж… – отпустив мои запястья, Матвей больно сжимает скулы второй рукой, заставляя разжать челюсти. Отпускаю, в этот момент отталкивая подонка, и соскакиваю с кровати, несясь к двери. Хватаю сапоги с сумкой и дергаю на себя дверную ручку.
– Приказывать будешь своим шлюхам, – бросаю на пороге, а потом сбегаю вниз, слыша громогласное «С*ка».
Обуваюсь, то и дело оборачиваясь назад. Перекидываю сумку через плечо, захватываю с собой бутылку Империала со стола и пару бутербродов с красной икрой. Стараясь не привлекать внимания, проталкиваюсь сквозь танцующую толпу к двери и покидаю дом. Проходя по газону, инстинктивно поднимаю глаза наверх. Матвей вышел на балкон и курит, опираясь на дверной косяк. Чувствую его взгляд на себе всю дорогу, пока иду до ворот. Только покинув это место, могу нормально выдохнуть. Вызываю такси, и пока жду наслаждаюсь бутербродами.
Уже дома опустошив наполовину бутылку и приняв по-быстрому душ, падаю на жесткую кровать и укутываюсь в простыню. Сквозь тонкие стены слышу, как ругаются соседи сверху и, кажется, занимаются сексом снизу. Различить трудно, потому что в голове плывет, а я почему-то подношу руку к губам и провожу по ним подушечками пальцев, вспоминая те несколько секунд, когда Матвей прижимался к ним. А потом отключаюсь.
