Текст книги "Академия магических искусств. Наследница.ч.2"

Автор книги: Элла Рэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Брат твой, спать будет еще с часок, пойдем со мной, к Яну. Я понимаю, тебе туда запрещено заходить, но мне сейчас нужна ты. Пойдешь?

– Конечно, магистр, Вы могли и не спрашивать, – удивилась я.

– Ну, как сказать, твой попечитель строго – настрого запретил тебя даже посвящать в наличие этих казематов.

– А я ему об этом рассказывать не стану, обещаю. А побывать хочется, а кто с Эженом останется? – уточнила адептка, стремящаяся попасть в запретный сектор.

– Тим останется, – обрадовался магистр, – мы ненадолго отлучимся и вернемся, как раз ко времени. Юноша проснется, а ты рядом.

Мгновенно произошла смена караула у кровати адепта, и мы с Таршем спустились на уровень минус два. Там, в тишине и полумраке, располагались закрытые камеры. В хорошо освещенном коридоре, за столом сидел старший лаборант факультета, вампир Гонорий. Я сталкивалась с ним всего пару раз за время обучения. И каждый раз, он старался не встречаться со мной глазами, отводил, как будто, видел что-то жуткое или дико неприятное. Он поднялся, приветствуя магистра Тарша и увидев меня, занервничал. Тарш, хмыкнул:

– Гонорий, голубчик, расслабься. Что ты так адептку боишься?

– Адепт Козински, спит, магистр, – глухо ответил лаборант, отведя в сторону глаза.

– Я тебе вопрос задал, – зашипел Тарш, – с тобой что?

– Я из рода Лимворт, – замявшись, ответил Гонорий.

– А, так это Ваш родственник пытался меня похитить по осени, из храма Черной Луны, – спросила удивленная адептка.

– Да, – судорожно кивнул лаборант, – я не желаю возвращаться в Подлунное королевство, с родней тоже стараюсь не общаться.... Узнай они, что я вижу адептку часто, нагрузили бы соответствующим заданием. Кого-то очень интересует, эта юная особа, причем по обе стороны границы.

– Простите, но раз Вы с ними не видитесь, чего так переживать? Представьте, что мы с Вами нигде не пересекаемся и живите спокойно себе, – пожала плечами адептка и обратилась к Таршу, – так что там с Козински?

– Гонорий, открывай камеру, посмотрим, что с адептом, – приказал Тарш.

Повозившись с ключами, Гонорий отомкнул дверь камеры, и через мгновение, взвыла система оповещения – SOS. Погрузив тело адепта, находившегося в совершенно невменяемом состоянии от отравления организма – травами, которые он принимал в течение времени, неизвестного нам, на каталку, его доставили наверх, для спасения.

Гонорий, перед тем как закрыть за нами двери, сжал мне легонько плечо и прошептал:

– Не покидай Академию, адептка. Здесь ты в относительной безопасности, но за ее пределами, тебя ждут. Не забывай – нападение, снег, кровь.... и жизнь идет своим чередом, но уже без тебя.

В палате воскрешения я бывала, но такое увидела впервые. Стоило нам только переступить порог, как над нами повисли два привидения, оценивающие состояние адепта. Человек десять адептов появилось за нашими спинами, приготовились наблюдать за работой магистра. Тут же хлопнула дверь, и влетел Тим, на недоуменный взгляд магистра, пояснил:

– У постели больного адептка Камилла Шензер, под охраной адепта Северуса Дейдриса. Все под контролем, магистр. А я не могу пропустить такое, извините.

– Хорошо, Тим, приступаем. Адептка, ты ассистируешь мне. Приготовились. Сбор трав, следующий... Адептка, назовите антидот.

Я автоматически выдала название трав, которые могли купировать озвученные магистром травы.

И закипела работа. Наблюдать за действиями магистра одно удовольствие, отточенные, выверенные движения, сухие приказы Тиму и мне.

– Тим, вводим андитот. Голову на бок, рожок вставляй, и вливай настой. Адептка фиксируй, чтобы ничего не выливалось. Так, молодцы. Адептка, готовь питательный раствор. Так, – он повернулся к адептам, наблюдающим за нашими действиями, – все поняли? Ваши предложения.

– Магистр, – пискнула одна из адепток, – почки задеты, по лицу видно, что отек. Как выводить будете?

– Прекрасно, адептка, слушаю Ваши предложения, – уточнил магистр и усмехнулся, ответа не последовало, – Тим, вводите питательный раствор. Адептка, два литра теплой воды готовьте.

– Уголь, магистр, уголь не забудь, – подсказал один из консультантов, висящих над Яном, – и побольше. А сбор-то старинный, я с таким только в древних фолиантов и сталкивался.

– Я тоже с ним только в книгах встречался, – согласился Тарш, – этот рецепт древнее нашей империи, им еще гиперборейцы пользовались.

– Уважаю, – вздохнул второй консультант, – и для чего ты только нас держишь, если сам все знаешь, а магистр?

– А что, – тот поднял голову, – в Вечность не терпится? Так я быстро, заодно и адептам на практике преподам урок, как это делается.

– Э нет, Тарш, я пошутил, – примирительно начал консультант, – рано мне еще, здесь веселее. Юные олухи рядом, наблюдать за ними интересно, а сколько тайн кругом и каких, – неожиданно восхищенно произнес он, упершись взглядом в мои руки.

– Оптий, ты о чем это? – подозрительно протянул Тарш, – что ты здесь такое заметил?

– Ой, ну я же забыл, ты живой, тебе не видно, – хитро улыбаясь, поведал тот, – колечко заметил на пальчике адептки, интересное такое, старинное.

– Странно, Вы на мои руки смотрите, – сказала я, – а у меня колец на них отродясь не бывало, я не ношу украшения.

– Конечно на твои, здесь других нет, – хмыкнул Оптий. – На левой руке, пальчик безымянный, ничего не ощущаешь?

– Оптий, – прошипело первое привидение, – ты куда лезешь, рот закрой. В Вечность собрался? Отправят и не поморщатся.

– Фурий, да брось. Интересно же, неужели она сама не чувствует его? Люди они такие, нечувствительные. Ух ты, чувствуешь, как у нее сердечко застучало.... ах, а щечки-то как заалели...

– Вон, – рявкнул Тарш, его глаза зажглись хищным огнем, – Оптий, убирайся и на глаза не показывайся. Чудовище древнее, у тебя и при жизни-то характер был скверный, а сейчас ты вообще всякую меру утратил, адептов мне еще пугать будешь.

Оба привидения мгновенно исчезли. Не глядя на меня, магистр что-то уточнил у Тима, который предельно внимательно выслушав разглагольствования Оптия, вид имел обескураженный и убитый. В палате стояла тишина, адепты пытались понять, что такое произошло, похоже, им слова Оптия слышны не были.

– Так, не спите, – разозлился Тарш, – продолжаем. И чего вы только олухи лекарские, уши развешиваете? Нашли кого слушать, болтуна Оптия. Ну заскучал, поразвлечься захотелось. Развлекся на мою голову, адепт Никсон не стой каменным изваянием, еще не весь настой выпоил, больной не ждет. Адептка, помогай Тиму. – Мда... что-то говорливым стал магистр, как, будто ему нужно нас отвлечь, чтобы болтовня привидения прошла мимо, странно это.

На все мероприятия ушло еще какое-то время, лицо Яна порозовело, дыхание стало спокойным, дрогнули веки и поползли вверх. Он с удивлением рассматривал нас, сил говорить у него не было.

– Ну, адепт, я Вас поздравляю, – магистр Тарш осматривал кожные покровы Яна, – со вторым днем рождения. Запомните его и никогда впредь, так не подставляйтесь. Еще час-два и Вас бы в Вечности предки встречали, и не думаю, что с распростертыми объятиями. Видана, ты свободна, ступай к брату. Адептку Шензер отправьте сюда.

Покидая палату и направляясь по коридору в палату к Эжену-Шерласу, я слышала в ушах голос Оптия.... Странно, о каком – таком кольце, говорил он? Остановилась, внимательно рассматривая пальцы левой руки, пошевелила, ... да нет ничего, никаких ощущений...

– Ой, наивная. – Захихикал довольный голос у моего уха, – и не почувствуешь, оно же невидимо, вот пока его владелец не пожелает ему настоящий вид вернуть, ничего и сделать-то нельзя. Оно же только ему и подчиняется. А крупно ты, адептка, попала. Это кто ж такой то? Да ты и сама, похоже, не в курсе.

– Оптий, – в мгновение ока рядом со мной оказался Тарш. Я знала, что скорость передвижения у вампиров запредельная, но вот увидеть довелось впервые, – ты что творишь, чего добиваешься? Зачем адептку смущаешь?

– Магистр, – примирительно ответило привидение, – так я того, ... пятый год жду, когда адептка станет совершеннолетней и раскроет тайну колечка на ее безымянном пальчике. Она же на первый курс уже с ним прибыла. Ну интересно же, маленькая полукровка с лесной заставы и помолвочное колечко древнего рода.

– Так, Оптий, – начала я допрос, – а расскажи-ка мне, что за колечко на моей руке ты увидел? Может еще и опишешь?

– Оптий, я тебя предупредил, – рядом появился Фурий, – главный попечитель Академии, он же попечитель этой адептки.... – вот зря он это сказал, Оптия и след простыл. Фурий тоже задерживаться не стал, растворился. Разозлившаяся я развернулась к магистру Таршу:

– Рассказывайте, магистр, что это такое?

– Адептка, а я откуда знаю? – насмешливо сообщил он, – кстати, лично я, на твоей руке ничего не вижу. Оптий существо сквернейшее, развлекается, как может. Вот скажи спасибо, что он тебе что-нибудь другое не ляпнул.

– Например? – не сдержалась я, – что мог мне еще сказать Оптий.

– Ну, – магистр замялся, – он тут адептку с первого курса напугал, спросив ее, кого она ожидает сына или дочь, мол, срок-то немаленький уже. Едва ребенка успокоили, а это на минуточку паренек был, просто на девчонку похож.

– А врать-то у Вас магистр, не получается, – печально заявила адептка, – из всего услышанное делаю вывод, колечко похоже на руке имеется, но вот хоть убейте не понимаю, откуда оно могло появиться? – Я смотрю на Тарша, а он отвел глаза в сторону.

– Магистр, – в коридоре показалась незнакомая адептка, очень похожая на Тамилу, – там Эжен Норберт проснулся и просит позвать адептку Берг, что делать?

– Все, Видана, к брату. – Магистр повернул в сторону палаты воскрешения, – адептка Шензор, за мной.

– Магистр, – вырвалось у меня, – так что это было?

– Адептка, вопрос не по теме и не ко мне.

Адептка задумалась на мгновение и направилась в палату к брату. Потом. Потом, вернусь в корпус и все выясню, о чем это речь шла. Благо, библиотека рядом, все узнаю.

В палате, на кровати лежал Эжен-Шерлос, а рядом с ним на стуле сидел Северус и что-то рассказывал смешное.

– А где Камилла? – спросил он меня, увидев, что в палату зашла только я.

– Ее Тарш в палату воскрешения забрал, там вся группа присутствует, практическое занятие.

– А... печально промолвил Северус, – тогда я пойду, под дверями подожду. Надо же знакомство продолжить. – И покинул палату, мы остались одни.

– Ну, как состояние пациента? – шутливо спросила я, так было принято у целителей, совершавших обход больных, – как прошла ночь?

– Да, вы тут все как один большой, всеобъемлющий Тарш, – засмеялся Эжен, – полное подражание магистру.

– Да, ладно, – улыбнулась я, – это пройдет со временем, как юношеские прыщи. Рассказывай, как мне тебя сейчас звать и что вообще произошло за время, что меня не было?

– Один на один, зови Шерлас, а при всех, как и раньше, Эжен. Лорд Тримеер попросил пока ничего не обнародовать. Будут проведены необходимые мероприятия, подготовлены документы, чтобы мои родители, – он улыбнулся, – были признаны ими. Мама с папой, – с какой нежностью он произнес это, – сегодня заключили брак. Видана, какие они потрясающие... Я, то засыпал, то просыпался, а они держали меня за руки и разговаривали друг с другом, всю ночь. Мне сейчас так хорошо и спокойно, я просто счастлив. У меня есть мама и папа, настоящие, есть ты, моя сестренка, так здорово. Вот даже описать не могу.

Дверь потихоньку начала отворяться, мы оба развернулись, я поднялась со стула. В палату вошла леди Оливия и молча, встав рядом с дверью, смотрела на нас. Что-то не понравилось нам обоим. Мне, то, что слишком зловещей стала тишина в палате, а Эжену... но он то, знал ее много лет, ...не понравилось все.

– Кто Вы? – резко задал вопрос Эжен, – Вы не Оливия.

А моя рука скользнула к вороту форменного платья, но не успела.

– Тварь!... Какая же ты тварь, хитрая, изворотливая. Ты с кем тягаться вздумала? Думаешь, если Тримеер стоит за твоей спиной, то тебе все дозволено? Ну, нет, мерзкая девчонка. Его тогда, шестнадцать лет назад делами завалили, что спать некогда стало и сейчас будет то же самое, у него не хватит сил прикрывать тебя. – Это даже не голос, откуда-то изнутри леди вырывалось шипение, а какая-то сила, схватила мою руку и держала, глаза леди стали изменяться и я заорала во всей горло:

– Т а р ш.... О п т и й....Ф у р и й....С е в е р у с....

В дверь начали бить с противоположной стороны, но леди удерживала контур, и ее лицо стало превращаться в жуткую, безжизненную маску... Хвала моим преподавателям, уроки Йодика даром не проходили.

И да, на каникулах, я штудировала книги по эльфийской магии, никого не ставя в известность об этом. Особенно меня интересовал один раздел, запретный. Вот только, потренироваться было не на ком, похоже такая возможность мне сейчас представилась. Ментальная петля удерживала мою правую руку, но левая была свободна, а воевать магистр Йодик учит обеими.

Помощи от Эжена я не ждала, после ранения его сил на маленький шар хватать не должно. Слегка пошевелив кончиками пальцев левой руки, замкнула их и собрав, все силы, что смогла в этот момент, резко ударила в леди. Два огненных шара, второй летел от Эжена, он прорвал ее защитную оболочку, а мой ударил в области груди, парализовали ее на какие-то доли минуты. Закрыться незнакомка не успела. И вслед за огненным шаром, я пустила стрелу, ментальную. Этого хватило, чтобы с наружной стороны исчезла защита и мгновенно распахнувшаяся дверь впустила в палату Тарша и ректора. Но к тому моменту овладев собой, леди открыла переход и кинулась в него, мгновенно закрывшийся, он опалил ей ноги и оставил в палате пару обувок, рассыпавшихся от высокой температуры.

– Что это было? – выдохнул Тарш и наклонился, – хм, странно, обувь оставила... неужели убили? – и поднял на нас глаза. Эжен обессиленный ударом, лежал, повернув голову и наблюдая за действиями ректора. А я не глядя на них, отошла к кровати и присев на краешек, взяв брата за руку.

– Подмена, – сухо ответил ректор, присев над пеплом и сканируя его, – вот и ответ, почему леди Лавиния еще не прибыла сюда. Она то, как раз прибыла, а вот где леди Оливия?

Заискрился переход серовато-зеленым пламенем.

– Брюс, – застонал Эжен, – нет, только не это.

Переход открылся и оттуда вышли двое. Брюс Темнейший и леди Оливия, оба бледные и увидев Эжена, лежащим на кровати, бросились к нему.

– Эжен, что случилось? – удивительно и никакой игры, боль самая настоящая, человеческая боль. Брюс опустился на колени перед юношей и взял его за руку, – мальчик мой, почему ты молчишь?

– Я правильно, понимаю, – сухой голос ректора заставил брата с сестрой оглянуться, – что Вы и есть леди Оливия? А почему Вы задержались к началу семестра?

– Извините, – леди побледнела еще сильнее, – а Вы разве не получили мое заявление о том, что я задержусь по семейным обстоятельствам? Я передавала его через леди Инару Салбазар.

– Нет, я его не получал. А вот такое заявление было от некой леди Лавинии, преподавателя по траволечению. Леди, а Вы точно, Оливия Блэкрэдсан?

– Да, ректор, – Эжен попытался сесть. Брюс, мгновенно поднявшись, помог ему, – это леди Оливия Блэкрэдсан. Настоящая.

– В смысле, настоящая? – леди бессильно опустилась на стул, рядом с кроватью Эжена. Я отошла к ректору.

– Хм, ну так, леди Оливия вчера даже первую пару провела и несколько минут назад попыталась наказать этих адептов, – ректор не больно-то словоохотлив.

– О нет, только не это, – на глазах леди выступили слезы, – сколько адептов пострадало?

– Два, Эжен и Ян Козински, – это уже Тарш.

– Леди, у меня вопрос, – встряла в разговор я, не обращая внимания на несколько изумленный взгляд Оливии, – как давно Вы догадались, что Эжен – Блэкрэдсан?

– А, Вы кто? – прошептала она, – Вам это откуда известно?

– Леди Оливия, это она! – улыбаясь, сказал Эжен, – наследница и моя троюродная сестра, Видана.

– А вот это не факт, – начал Брюс, – никто еще не доказал, что подопечная Тримеера, наследница рода.

– Да, брось, Брюс, – Эжен с улыбкой смотрел на него, – ты же знаешь, это она и не нужно слов.

– Мне нужны подтверждения, – гнул свое Брюс и, глядя на Эжена, – ты же все понимаешь, правда?

– Я понимаю, – подтвердил юноша, – и ты понимаешь, что задание твой дамы было дано не просто так, уж кто-кто, а она поняла, Видана – наследница. Вот только род Изольда отдать, не готова.

– Нет, ты зачарован, девушка прелестна, умна, это влюбленность и не более.

– Ну, а моих слов достаточно будет, – в палату входили Чарльз и Стефания, держась за руки, – или Вы и со мной спорить будете, Брюс?

– Чарльз, хвала Черной Луне, Вы живы!!! – Оливия поднялась и на негнущихся ногах сделала к нему шаг, – это чудо и я безумно рада, что это так.

– Оливия, – голос Брюса мгновенно стал жестким, – не глупи. Наш отец...– он не договорил, сестра прервала его.

– Наш отец и Регина рода, сотворили преступление, и ты это знаешь. И твоя Изольда в курсе этой истории. Мальчика она похитила и привязала тебя, к себе. Когда он впервые обернулся совенком, ты понял, что он Блэкрэдсан и ради него жил все эти годы. Он просил, он умолял отправить его в эту Академию и сделай ты так, четыре года назад, может, все было бы легче и проще, а чем все закончится сейчас, известно только Черной Луне.

– Так, все это прекрасно, – спокойно сказал ректор, – леди Оливия, Вы не покидаете территорию Академии. Это приказ, защитить Вас я могу только здесь. Вам выделят другую комнату, не ту, в которой поселилась Ваша предшественница. Там сейчас проводят очистку, уничтожат все. Брюс, Вы покидаете Академию, сестру Вы доставили. Эжен жив, здоров и увлечен наследницей. Дело за малым, добиться ее расположения, чем он и занимается. Так и передайте. Адептка, Северус за дверью, ты возвращаешься в свой корпус, брата навестишь завтра.

– Но, Изольда узнает, от той, что была здесь, что это не так, – прошептала Оливия.

Резко открылся переход, и взбешенный Альбер появился в палате.

– Виданка, рассказывай. Ты кого убила, маленькое чудовище? Я твоего попечителя прибью сам. Что вы творите, зачем он тебя начал обучать эльфийской магии?

– Альбер, Альбер, успокойся. – Чарльз попытался прервать поток раздражения, – почему ты решил, что это она? Или фирменный знак у Виданы уже имеется? Я вообще-то думаю, что большее, что она может, так это только в бессознательное путешествие на пару часов отправить, но убить...

Я потихоньку зашла за спину ректора и спокойно наблюдала из-за нее за дискуссией дядюшек.

– Обнаружен труп женщины, ментальный удар, дополненный ожогами. Ее последнее видение – Виданка наносит удар, успели снять. Я бы еще не поверил, но наши эксперты утверждают, это магия Королевства Белой Звезды, а ей в империи владеет только Ольгерд, и тот ранним утром отбыл обратно в командировку. – Пояснил Альбер и найдя меня глазами, потребовал, – так, кто это был? И нечего прятаться за спиной ректора.

– Чего не знаю, того не знаю, – ответила я, – но она проникла в Академию под видом леди Оливии, адепт Ян ее рук дело и тут она попыталась что-то сотворить. Заблокировала двери и передавала странные послания.

– Да, убить она хотела, причем не меня, я не интересен, – спокойно сказал Эжен, – а тебя, именно тебя. Прекрасно, что ты остановила ее, по крайней мере, Брюс может спокойно возвращаться домой, не опасаясь, что его обвинят во лжи.

– Без тебя, ничего бы не получилось. Защиту пробил твой удар, мой уже шел в свободное поле. – Отозвалась я из-за спины ректора, – И да, Альбер, магистр не виноват. Он не в курсе, что я книги нашла и на каникулах их проштудировала.

– Зубы мне не заговаривай, он не в курсе, ну-ну. Не верю, ни единому слову, – хмыкнул Альбер, – что касается тебя и твоих хулиганских выходок, Ольгерд знает все. Так, похоже, концов мы похоже с убитой не найдем, но попробуем. А с тобой, адептка, пусть твой попечитель сам и беседует, показания записывает. Боюсь, пришли я Кира...

– Не нужно, – рявкнула я, – мне уже сказали, что он сватов заслать готовится. Сама напишу и передам через магистра.

Альбер и Брюс улетели. А ректор показал всем посторонним, то есть мне и леди Оливии, на дверь.

– А, Эжен?.... – беспомощно спросила Оливия.

– А что с ним не так? – удивился ректор, – родители здесь, разберутся. Спасибо вам, мальчика как могли, берегли. А сейчас пусть этим займутся те, кого этого счастья лишили шестнадцать лет назад. Так, Блэкрэдсаны, – съязвил он, – мне кажется, что вас слишком много на такой маленькой площади.

Оливия осторожно обняла Эжена и прижав на мгновение к себе, прошептала:

– Как я рада, что так все сложилось. Но мне будет не хватать тебя, мальчик.

– Леди, – я дотронулась до ее руки, – пойдемте. Шерлос остается Вашим племянником, этого не отнимет никто. И вы оба здесь, в Академии. Встречаться за чашкой чая тоже никто не запрещает.

Северус находился за дверью, с улыбкой наблюдая, как адептки лечебного факультета курсировали по коридору, бросая на него волнующие взгляды.

Ректор, вышедший вместе с нами, предложил показать леди Оливии Академию и проводить до комнаты, на что она охотно согласилась. Мы с Северусом не торопясь шли в корпус, и я попросила:

– Рассказывай, обаял Камиллу Шензор?

– А то, – улыбнулся мой спутник, – на свидание пригласил. Академию показывать буду, здесь же столько мест интересных много. Кстати, а ты в музее Академии была?

– Нет, как-то не привелось. А что там такого интересного?

– Вот, а давай я вас обеих захвачу туда. Мы тебя там потом и оставим, Тима к тебе приставим, и ходи, любуйся всякими экспонатами, – пошутил Северус, – а он рядом будет, тобой любоваться. Ему больше ничего и не остается.

– Северус, что ты знаешь о помолвочных кольцах?

– Ну, как сказать, немного, только самое основное. Кольцо надевается на безымянный пальчик левой руки, и не снимается до свадьбы, как залог того, что та, на чьем пальчике оно, никому свое сердце и руку не отдаст. А на свадьбе кольцо снимается, заменяясь обручальным. Помолвочное кладется в шкатулку с драгоценностями, а затем передается старшему ребенку, а он наденет своей избраннице. И так далее...

– А случаи, когда кольцо возвращается, бывают? – уточнила я.

– Бывают, но потерпевшая сторона может затребовать такую компенсацию, что проще сто раз подумать, чем разрывать помолвку. А тебя эта тема, почему заинтересовала? Я про разрыв помолвки?

– Просто спросила, – пожала я плечами, – есть вещи, которые мне не известны, только и всего. Меня всегда удивлял момент, когда читаешь истории про наши магические семейства, а там речь идет о помолвках в пеленках... никогда не могла понять, это как? Вот выросли два малыша, родители помолвили их в раннем детстве, ей понравился другой, а ему – другая, и как тогда?

– А никак, все равно поженятся, – спокойно ответил Северус, – а давай, я завтра на Артефакторике это вопрос задам, что нам леди Инара ответит. Потому как, я уверен, когда в пеленках невесте колечко надевают, то там какие-то магические манипуляции присутствуют, однозначно.

– Хорошо, интересно будет послушать ее доводы, – согласилась я.

Завизжали охранные контуры нашего жилого корпуса, глаза у Северуса стали квадратными.

– Виданка, и чтобы это значило?

– Незнаю, похоже, кто-то решил запрещенными практиками позаниматься. Вот кому неймется?

Мы вошли в корпус, а навстречу нам летела злая Розмари.

– С дороги, адепты, – орала она с выпученными глазами, – я вызвала ректора, сейчас здесь такое начнется.

– Розмаришка, а что случилось-то? – панибратски обратился к ней Северус, – кто-то магией начал заниматься?

– Ирма, приворот начала, а в Академии это строго-настрого запрещено. Вот все контуры и завопили, – пояснила она, – надо же, лет пятнадцать здесь никто таким не занимался. С тех пор, как одна безголовая адептка решилась приворожить мага, она такой удар получила,... Тарш долго чертапыхался, пока Мессалину в чувство привел.

В корпусе появились ректор, магистр Тарш и пара адептов с лечебного факультета. Мы поднимались с Северусом на свой этаж, когда увидели перепуганную и заплаканную Ирму, ее держа за руку, вела подруга.

– О, Ирма, – ухмыльнулся Северус и не обращая внимания, на следовавших за нами, ректора и Тарша, спросил, – мало того, что Виданка тебя вчера из комнаты выгнала, когда ты к ней заявилась с предложением, стать ее мачехой, так ты еще додумалась, чудо безголовое, на лорда Тримеера влияние оказать? Это же какой непутевой нужно быть, чтобы одного из самых сильных магов империи, пытаться привораживать? Я думаю, что нужно передать твое желание леди Гертруде, мол Ирма Вандерлайт готова по головам пойти лишь бы стать леди Тримеер.

– Так не честно, – взвыла в голос Ирма, – я только начала манипуляции, а в комнате все обуглилось мгновенно и мне так плохо.... меня убеждали, что он ничего не заметит, такой способ потрясающий подарили, его в Академии Радогона Северного преподаватель разработала,... обманули....

– Мда, адептка, значит, Вы еще и солгали мне, – холодно произнес злой ректор, – это очень нехорошо. Тарш, на койку ее и не спускайте глаз, похоже на магическое воздействие.

Я обошла всех и молча, ушла в свою комнату, было так больно и нехорошо, словами не передать. Села в кресло и задумалась. У Ирмы свадьба летом, а чего творит? Приключений захотелось на свою голову, вот только наказание последует незамедлительно.

Нужно сказать, что иллюзий в отношении своего попечителя, адептка Академии магических искусств не питала, прекрасно понимая, что видит только одну сторону личности лорд Тримеер, другая была скрыта. Но отголоски о ней доносились, так или иначе, жестокий, мстительный, властный – эти эпитеты я слышала, но подозревала, что список совсем не полный, а в связи с попыткой Ирмы выполнить приворот магистра, он скоро пополнится.

И мне очень захотелось узнать, что за колечко на моей руке узрел Оптий. Посидев какое-то время, попыталась подняться и не смогла, физических сил не было совсем. За окном стремительно темнело. В коридоре наступила тишина, корпус спал, а я пыталась собраться с силами, но получалось плохо. Тихое шипение перехода, в комнате появился магистр. Присел передо мной, приподнял и опустил руку, она безжизненно упала.

– Ничего себе.... Видан, применяя эльфийскую магию, ты должна знать, сил она отнимает много. А после вчерашнего приключения у тебя их фактически не было, – с этими словами он подхватил меня и отнес на кровать. Уложил, укрыл одеялом. Взмах, и кресло оказалось рядом, он опустился в него и, взяв мою руку, произнес:

– Ну, сейчас терпи. Будем твои силы восстанавливать. Штука болезненная, но другого способа нет, – и с этими словами, магистр начал массировать кисть руки, нажимая по точкам, расположенным по ней, – разговаривать в состоянии?

– Да, – тихо ответила расстроенная адептка, – а это очень опасно?

– Ну, как сказать, – задумчиво отвечал он, – сил на второй подобный удар, у тебя хватить не должно было, потому ты и смогла прийти сюда на своих ногах. Не понял только, почему Артур, выпустил тебя оттуда, он же слышал Альбера. У тебя силенок для такой магии недостаточно, их еще накапливать и накапливать нужно.

– Там много чего было, в том числе и новая преподаватель. Он ей Академию пошел показывать, – попыталась оправдать я ректора, – а меня Северус проводил. Мне показалось, что леди Оливия, ректору понравилась.

– Так я только – за, обеими руками, – спокойно ответил магистр, – но вот не появись сейчас, ты ночь так и провела бы в кресле. А потом еще несколько дней в палате у Тарша. А сейчас расскажи мне, как много ты успела прочесть в книгах?

– Я думала, что Вы будете ругаться, – призналась я, – конспекты себе сделала, привезла с собой.

– Хм... ругаться, а что это поможет? – его бровь чуть взлетела вверх, – ты, прочитав сказку, об этих книгах уже думала, так что рано или поздно, они бы тебе попали в руки. Арман, похоже, сам осваивал магическое искусство Королевства Белой Звезды, самостоятельно. Ты сделала свою попытку, скажем так, очень неплохо. В той ситуации, что сложилась в палате, вы спасли себя и обеспечили Брюсу алиби, а еще выиграли немного времени. Но в дальнейшем, давай договоримся, освоение последующего материала будет идти под моим руководством и никак иначе.

– Хорошо, – согласилась ослабленная я, – но у Вас времени и так не хватает.

– Чаще, чем раз в неделю, заниматься не нужно, чтобы ты успевала восстановиться, – пояснил он, – на выходных час-другой, выделю.

– Спасибо, я очень хочу освоить эти искусства. Магистр, – я вдруг вспомнила Оптия, – у меня вопрос не по теме, можно?

– А у кого-то глазки закрываются, – очень медленно начал магистр. Я прервала, зачарует, и утром только проснусь.

– Так нечестно, погодите, что за кольцо у меня на руке?

– Бедная девочка, вот и галлюцинации начались, говорю же сил нет, спать пора.... – последнее, что я увидела, черные мерцающие глаза, в которых мелькнула довольная улыбка.

Я проснулась, до звука горна еще остается время, за окном темно. Потянулась, тело подчинялось мне, какое счастье, силы восстановились. Села на кровати, хм... странно, а что это я в рубахе и под одеялом? Я сплю всегда раздетой. И тут память, так осторожно, услужливо подсунула мне последние мгновения ушедшего дня.

Прелестно, – молнией ударила меня мысль, – а ведь вопрос мне задать не дали... значит, он знал о том, что наболтал Оптий... о, Черная Луна... магистр знает, какое колечко на моей руке.... – я застонала и опустилась обратно на кровать, да что же это такое творится.... Так, спокойно, Видана, спокойно. Сегодня все на паре и узнаем, не пугайся раньше времени, – уговаривала я сама себя.

– Молодец, девочка. Мы гордимся тобой. – Проскрипела кукла, – но в следующий раз, когда будешь наносить удар, не медли и вкладывай в него всю себя. И конечно, силы нужно накапливать.

Адептка подскочила с кровати и оказалась у стола, нечаянно задев фигурку совы. Ее глаза распахнулись, и она голосом ректора нагло спросила:

– У тебя совесть есть, адептка, или как? От твоих выходок моя голова скоро седой станет. Твой попечитель полночи спать не давал, мозгоклюйством занимался, почему я не оставил тебя, под наблюдением Тарша. И вот сейчас ты еще, не даешь последние десять минут поспать....

– Все сказали? – психанула разозлившаяся адептка, – а вот нечего было ее здесь устанавливать, задела я ее, нечаянно...

– Ох, ты ж, – удивилась птица, – ты вроде только проснулась, а чего злая такая? Люди выспавшиеся, добрыми бывают, а ты наоборот.

– А расскажите, мне лорд ректор, о колечках помолвочных, – потребовала злая, выспавшаяся адептка.

– Ну, ты даешь, Виданка, это ты сейчас о чем? Вроде на твоей руке ничего такого не наблюдается, – довольно хмыкнула сова, – я понимаю, у тебя что ни день, то приключения, вот уже и до убийства дожила. Растешь адептка, растешь, но сказки читать не забывай, ты еще не все прочитала.