Текст книги "Диссертация по некромагии"
Автор книги: Елизавета Соболянская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Некромант на подколку не отреагировал, лишь подтверждающе качнул капюшоном и уточнил:
– Так что, фройлян фон Майер, Вы согласны работать над проектом вместе?
Инта взглянула на разложенные на столе бумаги и поняла, что не в силах отказаться. Ее задумка была слишком ничтожна по сравнению с обширным планом некроманта. Но даже малое участие в таком глобальном исследовании может принести ей славу и деньги! Ведь то, что хотел сделать Арикшавер, могло дать силы жить и работать сотням солдат, уже уволенных из-за увечий.
– Согласна, но, – девушка решительно выпрямилась, показывая, что будет отстаивать свою позицию: – я прошу равноправного партнерства!
Профессор встрепенулся и открыл было рот, чтобы объяснить студентке, что не ей делить лавры с лучшим аспирантом Академии. Но некромант жестом остановил своего научного руководителя и поднял руку, призывая магию в свидетели:
– Тьмой клянусь, равны! – маленький лиловый вихрь заклубился над его ладонью, затянутой в тонкую перчатку.
Инталия протянула ладошку, навстречу и сказала:
– Светом клянусь, равны! – ее сила была медово-золотистой и такой же тягучей.
Два потока соединились, сплелись и остались на запястьях витыми фиолетово-медовыми полосками. Профессор вынул из кармана огромный клетчатый платок, утер разом вспотевший лоб и заявил:
– Право, фройлян и герр, вы друг друга стоите! Из-за такой ерунды призывать в свидетели магию! А если бы вы не удержали магический поток?
– Простите, профессор, но я уже обжигалась, – даже не пытаясь изображать кротость, сказала Инта, – к тому же, мне не шестнадцать, я давно контролирую свою силу.
Арикшавер промолчал, но студентка готова была поклясться, что под иллюзией тьмы он скалился в упрямой усмешке. Диплом об окончании Академии без строгого контроля своих сил никто не выдаст!
– Ладно, раз вымы обо всем договорились, ставлю вас в известность, что для экспериментов в рамках написания диссертации выделена лаборатория на шестом полигоне!
– Что? – хором воскликнули оба.
Шестой полигон был самым удаленным от корпусов Академии. Туда ссылали в наказание, да и строения вокруг него оставляли желать лучшего.
– А что вы хотели? – развел руками профессор, – шумные животные, эксперименты с запахом плоти и некромагией. Скажите спасибо, что хоть туда разрешение выбил! Тем более использовать сочетание магии жизни и смерти возле жилых корпусов запрещено!
– Я же записалась в лабораторию факультета, – расстроенно сказал девушка, – мне даже часы удобные выделили!
– Что будет с моей лабораторией? – уточнил аспирант, таким тоном, словно у него болели зубы.
– Лабораторию возьмет на себя Сабхит, – пожал плечами Карпус, – а Вам, фройлян, никто не мешает работать на факультете, но в этом случае результаты будут принадлежать факультету…
– Сабхит от лаборатории камня на камне не оставит! – зло воскликнул Арикшавер, сжимая кулаки.
– Оборудование, не соответствующее стандартам, а также закупленное специально для научной работы тебе разрешено забрать. Подопечных тоже, – успокоил аспиранта профессор. Потом добавил: – Вам же лучше будет, никто посторонний не полезет, охранки поставите и будете спать спокойно, а прогулка ни одному из вас не повредит!
Будущие светила магомедицины мрачно переглянулись, но не признать правоту профессора не могли: лишние любопытные глаза и уши им были ни к чему. Да и гулять полезно!
Между тем, кафе понемногу наполнялось студентами, становилось шумно и дальнейший разговор становился неудобным. Профессор предложил прогуляться до шестого полигона, чтобы активировать пластину привязки:
– Осмотритесь, составите список необходимого, Вам, Арикшавер, как аспиранту, положено кое-какое оборудование и реагенты, а фройлян Инта сможет разжиться кое – чем у себя на кафедре. Главное – не попадайтесь! – подмигнул герр Карпус.
До корпусов шли в молчании, каждый думал о своем. Инталия царапала в блокноте вероятные этапы наращивания плоти, решая, что важнее сделать в первую очередь – прикрыть голые кости кожей для защиты от внешних повреждений, или нарастить мышцы и нервы для лучшего функционирования конечности, а кожу доращивать потом? А может быть получится все это совместить?
Профессор неторопливо вышагивал по дорожке, любовался расцветающим академическим парком и здоровался со всеми коллегами, даже с теми, которые при виде парочки некромант-жизнючка пытались спрятаться в кустах шиповника. Не все преподаватели умели гасить магию с конфликтным потенциалом, вот и убирались с дороги под насмешливым взглядом старого интригана.
Арикшавер скользил по дорожке, словно вырезанная из черной бумаги тень, но девушка видела, как мелькали под краем балахона его сандалии. Такая походка сама собой получалась у солдат, ходивших в Черную степь, – медленно, плавно, практически не отрывая подошвы от земли, чтобы не привлечь внимание хищных растений и животных, прикинувшихся растениями. Ибо всем известно: слишком шустрые в степи долго не живут – попадают на обед тем, кто тихонечко сидит в засаде.
Шестой полигон был особенным местом. Поговаривали, что здесь когда-то схлестнулись в дуэли маг жизни и маг смерти. В результате ровная выжженная до праха земля чередовалась с островками буйной зелени. По подсчетам студентов, того и другого здесь было поровну. При этом стоило зелени затянуть какой-либо участок пустоши, как посреди зеленой лужайки вдруг проявлялось выжженное пятно точно такого же размера. Периодически преподаватели ссылали на шестой полигон наказанных студентов с приказом убрать всю зелень или, наоборот, засадить все поле ровным слоем травы. После второго курса это уже не работало, а вот первокурсники изрядно мучились, пытаясь справиться с магией, пропитавшей камни дуэльной площадки на глубину нескольких локтей.
Завидев мрачно-серую кладку ограждения, некромант неожиданно усмехнулся и обратился в Инталии:
– Вас фройлян сюда зелень разводить не посылали?
– Нет, я хорошо училась, – пожала плечами девушка.
– А меня однажды отправили, – в голосе аспиранта послышался смешок, – с наказом вывести всю зелень!
– И чем все закончилось? – полюбопытствовала девушка.
Про особенность полигона она слышала, но считала это в какой-то мере байкой.
– Когда профессор Ицар пришел проверить, дуэльная площадка была пуста и засыпана пеплом, – хмыкнул Арикшавер, – старик обрадовался, похвалил меня и собрался пройтись по полю… Тут-то иллюзия и лопнула! Кто же знал, что перцовые лианы очень не любят, когда им наступают на молодые побеги…
Профессор Карпус, идущий рядом поморщился, но ничего не сказал. Наверняка помнил тот скандал. Профессор Ицар сдерживаться не любил и гонял нерадивого студента черпаком по всему парку, а потом еще и жалобу в деканат накатал. Арикшавера простили, но месяц отработки в лаборатории злобного зельевара он запомнил надолго!
– Ой, – не удержала возглас Инта, представив облако перечной слизи, выпущенной растением на преподавателя. Потом взяла себя в руки и поинтересовалась, как настоящий магомедик: – надеюсь в лазарете нашелся нейтрализатор?
– Я просто облил герра Ицара молоком, – пожал плечами некромант и толкнул рукой тяжелую дверь, расположенную справа от ворот, ведущих на арену.
– А где удалось найти столько молока? – спросила удивленная девушка.
– В корове, – не поворачиваясь, ответил парень.
– Что? – не поверила своим ушам Инта.
– Да в лавке молочной, – отмахнулся некромант, сосредотачиваясь на двери.
Магомедичка выдохнула. Переместить из лавки чан молока сложно, конечно, но сильному магу по силам. А перцовая слизь ждать не будет – разъест все, до чего доберется! Может, поэтому Арикшавер ходит в мантии? Скрывает ожоги?
Металлическая пластина, оказавшаяся под рукой некроманта, громогласно вопросила:
– Кто?
– Арикшаверр Цоерр, аспирант! – доложил некромант.
– Допуск есть. Подтвердите личность.
Парень стянул перчатку и приложил к пластине ладонь. Рука была обычной, правда довольно смуглой – похоже степной загар еще не сошел. Страшных шрамов или следов ожогов Инта не увидела. Между тем, зачарованная дверь сличила отпечаток ладони, уколола палец, чтобы взять капельку крови, и гостеприимно распахнулась. Некромант вошел внутрь, а дверь молниеносно захлопнулась перед носом девушки, а едва она стукнула по ней громко прозвучало с той же монотонной интонацией:
– Кто?
Пришлось Инталии прикладывать свою ладонь, подтверждая право войти в лабораторию. А вот перед профессором Карпусом дверь распахнулась сама, намекая на удивительную предусмотрительность старого мага. Или большой жизненный опыт? Ведь не просто уговорил двоих своих студентов работать вместе, но и лабораторию выбил и допуски прописал!
Впрочем, слово «лаборатория» было очень громким. Длинное пыльное помещение с несколькими столами выглядело мрачно. Дальняя стена была сильно скошена, поскольку лаборатории размещались под трибунами дуэльного поля. Земляной пол, ставни на окнах без стекол, ржавая чаша «бассены», так назывался кран с холодной водой, доставленной к зданию с помощью акведука и простейших керамических труб. Вместо слива была яма… В общем, до уютной оборудованной по последнему слову маготехники лаборатории корпуса магов жизни этому сараю было, ой, как далеко.
Инталия откровенно приуныла. Эмоции Арикшавера вдруг словно схлопнулись, спрятались под крышкой тяжелого сундука. Еще бы, получить для научной работы этот деревенский сарай! Да тут ремонт встанет в дюжину золотых, не считая закупки необходимых инструментов и мебели! Только профессор Карпус жизнерадостно бродил по мрачной комнате с блокнотом и громко комментировал:
– Техномага я вам пришлю, чтобы водовод проверил и пожирателя в яму посадил, а вот что с полом делать? Сейчас, конечно, тепло, а вот к осени задубеете. Да и подопечные ваши, хоть не балованные, болеть не должны. Надо бы кого-нибудь из огородников прислать, пусть полы вырастят, что ли…
– Профессор, – со вздохом перебил его некромант, – живые полы и пожирателя нам сюда нельзя. Мы же будем магически воздействовать на объекты. Нам надо плотника и столяра. Техномаг пусть яму углубит, а рабочие решетки и фильтры поставят, обычные, человеческие.
– Точно, – огорченно взмахнул руками маг, – так вам тогда и уборку нужно руками делать! Это ж все деньги уйдут!
– Надо завхоза потрясти, – предложила Инталия.
Еще в гарнизоне она точно знала, кого и за что надо дернуть, чтобы новичкам выдали хорошую форму, оружие и обувь, а в студенчестве навыки только обострились. Несмотря на бесплатное обучение для магомедиков, молодой девушке нужно было ещё есть, пить, одеваться, покупать тетради, ингредиенты для зелий и много разных мелочей, необходимых даже тем, кто живет в общежитии. Конечно, ей помогал отец, высылая большую часть своего жалования, но то, что в пограничье считалось неплохими деньгами, неподалеку от столицы было весьма скромным доходом. Чтобы как-то подзаработать, Инта варила зелья, готовила смеси и даже освоила лечебный массаж, но рядом жили еще пять курсов студентов, жаждущих подработки, так что найти постоянный доход среди в условиях такой конкуренции было архисложно.
– Завхоз у нас очень скуп, – печально возвестил профессор.
– А мы ему кое-что напомним, кое-о чем спросим, а потом пообещаем не выдавать его декану, – лукаво пропела девушка. – Давайте-ка напишем полный список необходимого и отправимся к нему. Все равно он будет до завтрашнего дня упираться, а мне еще на вечерний семинар надо успеть.
Некромант одобрительно хмыкнул и сказал:
– Добавь в список столы, эти уже никуда не годятся, к тому же, нам понадобится хотя бы один оббитый медью.
– А мне нужен будет обычный, из свежей древесины, – вздохнула Инталия, занося в список столы, стулья, лабораторную посуду, шкафы, стеллажи и собачьи клетки.
Со списком провозились почти до темноты. Выйдя, наконец, из пыльного помещения, девушка вдохнула полной грудью свежий воздух, провела рукой, шепча заклинание, очищающее руки и лицо, а потом еще и другое бормотнула, чтобы аллергическую реакцию на пыль профессору снять. Пока помогала научному руководителю, внезапно подумала – как же некромант под своим капюшоном так хорошо продержался? Даже не чихнул ни разу? Словно угадав ее мысли, Арикшавер повернулся к ней «маской тьмы» и шепнул:
– Фильтры на мантии, профессиональные, Вы бы знали, как порой воняют свежеподнятые зомби!
Инта прыснула, но поторопила:
– Надо быстрее к завхозу идти, он перед ужином свою каморку запирает.
Они быстро добрались до административного здания Академии, расположенного в центре. Сюда все студенты и преподаватели могли заходить без опаски – стены из удивительного прозрачно-коричневого камня, похожего на стекло, впитывали любую магию. Правда это означало, что все бумаги писались от руки, пыль вытирали тряпкой, а чай грели на огне камина или на спиртовке, но все неудобства искупались абсолютной безопасностью этих стен. Даже архимаг не сумел бы здесь зажечь свечу без спички.
Каморка завхоза располагалась под лестницей. Не самое удобное место, как считали многие, но Инталия успела узнать, почему старый сварливый мастер Алдей предпочитал сидеть именно в этом месте. Когда-то под лестницей располагался вход в подвал. Точнее, он и теперь располагался здесь, крепко прижатый стулом старого скряги. Именно в подвале хранилось все – от форменных мантий, до чистых лабораторных тетрадей и запасов реактивов.
Когда компания из студентки, аспиранта и профессора ввалилась на его территорию, хитрый хозяйственник попытался сбежать, заявив, что его рабочее время на сегодня уже закончилось.
– Ах, как жаль, – громко заявила Инта, – значит, мне придется обратиться к декану факультета магии жизни по поводу той партии реагента, которая все еще не добралась до моей лаборатории. Кстати, герр Арикшавер, а Вы в курсе, что аспирантам полагается три бесплатные мантии в год? А студенткам две. Не считая халатов, косынок и двух дюжин передников! Профессор, а Вы уже получили в этом году свой набор писчих принадлежностей? Или, как обычно, купили сами, утомившись ожиданием?
– Ладно! Ладно! – завхоз поднял руки сдаваясь, – чего вы хотите, кровопийцы?
Инталия очаровательно улыбаясь, положила перед завхозом список. Тот вчитался в неровные строчки – еще бы, писать-то пришлось навесу, – и сразу закричал:
– Что? Да вы с ума сошли? Какие доски? Какие столы? Что еще за перегонный куб?
– Профессор, – вкрадчиво спросила девушка, – как Вы думаете, что сделает с достопочтенным мастером профессор Арелия, если узнает, что недополучила десять фунтов кровавого камня и двести фунтов печени только за этот год?
– Наша знаменитая леди-кровь? Нууу, – профессор Карпус сделал вид, что задумался, – полагаю, она компенсирует потери за счет уважаемого мастера Алдея и будет счастлива.
– Поделимся с госпожой профессором информацией? – стрельнула глазками Инта.
Профессор Арелия была лучшим гематологом Академии. Изучение крови спасло уже столько высокопоставленных господ, что, при желании, эта дама могла выложить пол в своём кабинете наградами вместо узорчатой плитки. При этом она была невероятно въедлива, чертовски умна и всегда получала все, что ей было необходимо. За глаза почтенную даму прозвали «вампиршей», в честь легендарных кровопийц прошлого. По чести сказать она полностью оправдывала это прозвище, ухитряясь выбивать всевозможные гранты своим студентам. Но если госпожа профессор только узнает, что прижимистый завхоз утаил от нее что-то, положенное для ее лаборатории…
Алдей судорожно сглотнул, видимо, представив последствия, и, кривясь, вновь открыл список. Инталия приготовилась биться за каждый пункт. Вообще, имея опыт общения с армейскими сержантами и прапорщиками, она вписала все, что можно в двойном-тройном размере, понимая, что в самом худшем случае, просто обменяет излишки на то, что им нужно.
– Спирт вам зачем? – бухтел мастер, – куб заказали, вот сами и нагоните.
– Гнать надо из чего-то, и времени на это уйдет куча, а герру Арикшаверу до защиты девять месяцев всего. А мне и того меньше, – отрезала студентка.
– Тетрадей лабораторных дюжина? Вы их есть собираетесь? – снова возмущался завхоз, но тут уже к беседе подключился профессор.
– Милейший! – возвестил он, заражаясь настроением своих подопечных, – это же диссертация! Все должно быть зафиксировано! Так что графитовых палочек, перьев и чернил извольте выдать в тройном размере! И бумаги для записей пять стоп!
– Да вы ей печь топить собрались что ли? – взвился Алдей, – пять стоп! Это ж профессорская норма!
– Именно! – не уступал герр Карпус, – этот молодой человек, несомненно, станет профессором! И фройлян фон Майер тоже!
Препираясь и ругаясь, мастер все же выдал некоторую часть необходимого. Точнее, сложил в огромный короб и пообещал, что завтра работники доставят сундук в лабораторию при шестом полигоне.
– Отлично, – сказал некромант и наложил на сундук охранную печать с изображением паука на фоне серебристой паутины.
– Но как? – изумилась Инта, помня, что магия в здании администрации не действует.
– Готовая печать, ее достаточно нагреть, – пожал плечами Арикшавер, любуясь побуревшим от злости завхозом.
Еще раз уточнив время появления плотников в лаборатории, будущие коллеги, наконец, покинули закуток. Профессор взял список, чтобы зайти к ректору и заверить его, а заодно получить распоряжение на ремонт в зданиях шестого полигона. Студентке пора было бежать на семинар, а аспирант вспомнил, что пора кормить его подопечных. Коротко простившись, все разошлись, договорившись встретиться на следующий день тут же у каморки.
– Так просто мастер Алдей не сдастся, – со вздохом признала девушка, – ночь переспит, обдумает всё, и завтра мы услышим тысячу аргументов против нашего списка.
– Ничего страшного, – утешил ее профессор, – я сейчас печати у ректора поставлю, а потом еще попрошу профессора Арелию к завхозу зайти, забрать бумагу, положенную кафедре.
– А откуда Вы, фройлян, узнали все секреты этого скряги? – полюбопытствовал некромант.
– Да все просто, – улыбнулась девушка, – я летом домой не уезжала, подрабатывала в канцелярии у декана, пока секретарь его в отпуске была, вот и узнала, что кому и сколько положено. Летом как раз списывают все сломанное, использованное, растраченное и список там ого-го какой был! А когда учеба началась, приметила, что многие преподаватели сами себе все покупают, а мастер Алдей потом в лавке продает «списанное», да все новенькое.
– Это непорядок! – возмутился профессор Карпус.
– Непорядок, – согласилась девушка, – но, если мы это озвучим, выгонят нас. Думаете, мастер Алдей один с Академии кормится? Вот то-то и оно… А так у нас будет лаборатория и кое-что еще.
– Что еще? – не понял профессор.
– Хорошие отношения с завхозом! – хором сказали аспирант и студентка.
* * *
Вернувшись в общежитие при корпусе факультета магов жизни, Инта взялась за материалы, которые успела собрать для своей будущей дипломной работы. Первая часть должна была стать курсовой, вторая – преддипломным проектом, а третья – дипломом. У девушки уже было несколько папок с рукописных набросков с практики, тетради-дневники пациентов, а также отдельная папка со списком литературы и выписками из трудов маститых магомедиков разных лет. Изначально уровень ее исследований предполагался все же больше студенческий – предложить теорию, подкрепить практикой и отдать на разработку более умным и знающим, но теперь, в свете предстоящей совместной работы с Арикшавером, Инталия решилась расширить тему, добавить лабораторные исследования и отдельную практическую часть с испытаниями на живых существах.
Ей потребуется участие некроманта в ее проекте, но и ему требуется маг жизни, так что сотрудничество будет взаимовыгодным. Он сосредоточится на протезах, заменяющих конечности, а она на обработке ран и, возможно, со временем, этот метод предотвращения нагноения назовут методом фон Майер…
Мечты студентки прервала однокашница: громко хлопнув дверью, высокая крепкая девушка с длинной рыжей косой вошла в комнату, бросила сумку с книгами на пол, и поинтересовалась:
– Опять мечтаешь, Инта? А семинар?
– Ой! Забылааа! – но вскакивать и бежать уже было поздно.
– Ладно, я нашему Зяблику сказала, что тебя Карпус вызвал по поводу курсовой, он задание передал.
– Спасибо, Софа! Ты лучшая! – Инта радостно подскочила к соседке, обняла ее и, собрав со стола папки, принялась накрывать ужин.
В Академии существовала интересная система питания. Младшие курсы должны были непременно являться в столовую на завтрак, обед и ужин, а вот, начиная с третьего, можно было забирать норму продуктов и готовить самим. Каждый сам решал, как ему удобно питаться. Студентки побогаче часто вообще игнорировали столовую, забирая раз в месяц пару корзинок печенья или фруктов. Те, кто жил на стипендию, предпочитали ходить в столовую, а вот Инталия и София решили, что обедать они будут в столовой, тогда как завтрак и ужин им удобнее готовить самим.
Сохранив нужное число карточек с обозначением «обед», на остальные они набирали крупы, овощи, сухофрукты, добавляли к этому набору продуктов масло, хлеб, патоку и варили себе на завтрак вкусную кашу прямо на лабораторных горелках. Ужинали посытнее, ведь за стол садились на закате, а то и позднее. Софа была непревзойденной стряпухой, поэтому из минимального набора продуктов умудрялась приготовить вкуснейшее рагу, пирог или суп.
Раз в неделю она занимала общественную кухню на несколько часов, чтобы собственноручно напечь очень вкусного печенья. В этом деле Инталия ей помогала. Магини добавляли в тесто сушеные травы, придающие бодрости, толченые семена и орехи, восстанавливающие силы, сухофрукты, для утоления голода и еще много всего, что превращало простенькое печенье в набор полезных для организма зелий. Было даже особенное печенье, снимающее усталость, за которым гонялись многие однокурсницы, называя его «печеньем красоты», но Инталия и София берегли рецепт, подрабатывая иногда продажей редкого лакомства своим же товаркам.
Присев к столу, подруга завела разговор о необходимости подработать:
– Смотри, Инта, что я на кафедре нашла! – рыжая валькирия подсунула соседке пестро раскрашенный кусок бумаги.
– Что это? – «жизнючка» не отрываясь от тарелки, вгляделась в рисунок.
– Объявление! – Софа быстро прожевала и ткнула пальцем в дату: – видишь в следующие выходные кафедра магомузыки за гордом устраивает фестиваль.
– Ммм, – Инта невнятно промычала, не понимая, чего от нее хочет подруга.
– В субботу занятия отменили, преподы пойдут там охранки ставить, фейерверки готовить и прочее, а мы с тобой печенья напечем и на фестивале продавать будем! Мне кристалл для курсовой нужен, да и ты найдешь, что купить.
Девушка задумалась. Конечно, все силы следовало бросить на восстановление лаборатории, но там несколько дней будут работать плотники, да и оборудование не сразу дадут, значит, выходные вполне можно посвятить выпечке и торговле. Кто знает, какие ингредиенты понадобятся для курсовой работы? Вытрясать их каждый раз из завхоза не всегда удобно, гораздо практичнее иметь про запас некоторую сумму, и в случае нужды купить все необходимое в аптеке или в лавочке при кафедре.
– Согласна. Что будем печь, сколько и чего понадобиться купить?
В этих делах Софа тоже была не заменима. Уж насколько Инталия была осторожна с деньгами, но рыжая «валькирия» умудрялась сосчитать каждый грош и до унции высчитать количество необходимых ингредиентов. Поэтому и была она лучшей в аптекарском классе, а преподаватель зельеварения буквально молился на ее глазомер и твердые руки.
– Мука у нас есть, – принялась за подсчеты подруга, – мед, масло и яйца – тоже. Корень синельника, кора ивы, изюм, настойка лаванды…
Обратная сторона афиши покрывалась значками, каким-то символами, линиями и к окончанию ужина соседка сообщила:
– Скидываемся по половине серебряника, с тебя еще травы и пыльца, а я зелья уже наготовила. Формочки бы только поинтереснее…
Инта задумалась. Ее дар был немного шире обычного мага жизни, она могла взглядом разогревать металл, правда не очень сильно. На первом курсе она так чинила прохудившиеся ведра и кастрюли на бедной студенческой кухне, а к третьему прикупила несколько полос жести и делала держатели для штативов, зажимы для пробирок и… формочки для печенья, чтобы, не задумываясь, брать то, которое нужно, даже на ощупь.
– Ладно, семинар все равно прогуляла, так что будут тебе формочки, но чур, со стола убираешь ты!
– Согласна! – широко улыбнулась соседка.
После еды осталась лишь две тарелки, да две кружки, так что Софа, не мешкая, понесла их мыть, а Инталия протерла стол и выложила на него лист бумаги. Прежде чем формировать металл, следовало нарисовать эскиз и продумать, в каких точках надо воздействовать на полосу, чтобы из нее получился, например, цветочек или домик.
Сначала девушка рисовала то, что было связано с музыкой – гитару, скрипичный ключ, ноту, потом изобразила шутовской колпак, бубен, колокольчик, а закончила ряд фигурой в черном балахоне с косой в руке. Вернувшаяся в комнату Софа икнула, увидев такое «творчество»:
– Что это ты Смерть поминаешь?
– А, представляешь, я теперь над курсовой вместе с некромантом буду работать, – поделилась новостью Инта, подрисовывая к «Смерти» привидение и скелет.
– Да ты что! – ахая, подруга слушала рассказ о приключениях Инты, а сама раскладывала по мискам и чашка ингредиенты, которые понадобятся для выпечки.
Что-то требовалось замочить, что-то просеять или смолоть. Работа казалось не сложной, но София всегда делала ее сама, считая, что к зелью нельзя подпускать посторонних. Инталия была с ней согласна и потому помощь не предлагала – сидела, плавила взглядом полоску жести и делилась происшедшим за день:
– Самое главное, что этим некромантом оказался Арикшавер, – со вздохом сказала она, добавляя «смерти» косу.
– Арикшавер? – Софа нахмурилась, припоминая. Ее память удерживала всю информацию, которую доносил «студенческий вестник». – это тот который с боем на практику в Черную степь ушел?
– С боем? – заинтересовалась сплетней Инталия.
– Мы на второй курс перешли, я тогда, помнишь, в библиотеке подрабатывала? Сидела в углу, книги раскладывала по кучкам – что на место, что в ремонт, а этот некрос пришел учебники сдавать и сказал фру Матильде, что уезжает. Она и спросила, как же его декан отпустил, мол, лучший ученик, звезда факультета, ему даже должность на кафедре нашли, а он тогда отрезал, что хочет знать, зачем он учился столько лет, и ушел.
– Да уж, характерец у него, – промолвила Инта, поежившись.
Что-то совместная работа с некромантом в один миг перестала казаться такой уж радужной. Она лучше кого-либо знала, что такое Черная степь, и представляла, сколько смелости потребовалось парню, который мог получить теплое место, бросить все и уехать на границу. Ей же придется с ним работать над курсовой и диссертацией, проводя половину дня в одном помещении. Как-то жутковато стало. Что она, простая «жизнючка», может противопоставить силе и опыту некроманта, вернувшегося с вечной войны?
– Соф, а ты можешь сделать печенье с успокоительным? – задумчиво спросила Инталия, взглядом добавляя формочке скелета неприятную ухмылку.
– Волнуешься? – удивилась подруга.
– Да нет, думаю, как с некросом в мире жить, – призналась Инта.
– Думаешь, он не учует запах трав? – скептически поинтересовалась «валькирия», выбирая пустую миску для новой задумки.
– Он в мантии ходит везде, со встроенным фильтром, – вспомнила девушка, – так что не учует. А если откажется, я сама съем, чтобы на него не реагировать.
– Ладно, испеку, – Софа почесала кончиком карандаша затылок и вписала в табличку еще несколько ингредиентов: – тогда с тебя еще три медяка.
– Не вопрос, – ответила магиня и, подхватив тряпкой формочки, кинула их в миску с водой – остывать.
* * *
Арикшавер с грустью рассматривал свою лабораторию. Он вернулся с практики почти год назад и успел обжиться в просторном удобном помещении, расположенном в подвале корпуса магов Смерти. Конечно, молоденькому аспиранту ее выделили не просто так – из Черной степи он привез массу артефактов: редкие грибы и травы, землю, несущую магию, и странные, похожие на соль, кристаллы, которые можно было добыть только там.
Отдав треть своих запасов лично декану, он получил место аспиранта, лабораторию и место в общежитии для преподавателей Черной башни. Еще треть ушла на закупку оборудования и материалов. Нельзя было собакам ставить человеческие кости, нужно было выкупить у ветеринаров тела недавно умерших псов, получить официальную бумагу о легальном приобретении, и только потом пробовать приставить дворняжке кость благородного дога или боксера, непородистых собак столичные ветеринары не лечили.
Теперь у него на руках было предписание ректора освободить лабораторию до понедельника, а за спиной нервно топтался нескладный парень в обтрепанной черной мантии, дышал в ухо и спрашивал:
– Ну, ты же не успеешь всё забрать, да? Если что, оставляй все мне… Я не против.
– Размечтался! – коротко рыкнул Арикшавер, отстраняя Сахиба.
Парнишка был слабым магом, но имел протекцию от кого-то из вышестоящих, поэтому всегда попадал туда, где «теплее». Пробившийся всюду сам некромант просто не замечал бы младшекурсника, но тот выбрал его своим кумиром, всюду таскался за аспирантом, копировал его походку, манеры, речь, даже мантию приобрел, только сил на полог тьмы не хватило.
Оставлять такому теленку свою лабораторию не хотелось до слез, но в понедельник на лаборатории сменят магозамок, следовало успеть вынести хотя бы самое ценное. Решение подсказал профессор фон Карпус. Как этот безобидный с виду старичок умудрялся просыпаться в нужные моменты никто не знал. Вот сидит, бабочками любуется и раззз – уже спит! А потом открывает один глаз и выдает в пространство решение проблемы, над которой его ученики бьются не первый час. Так и теперь. Вошел, отодвинув претендента на лабораторию, оглядел еще частично не распакованное оборудование, холодильники с костным и телесным материалом, клетки с собаками, да и предложил:
– Позовем первокурсников, амулеты выдадим, чтобы не попортили ничего, пусть к шестому полигону несут.
– Но, там же ничего нет. И магичить нельзя, – вздохнул Арикшавер, мысленно прощаясь с целой корзиной отличных пробирок, недавно закупленных у стекольщика оптом, – я даже купол поставить не смогу.
– Это ерунда, – отмахнулся профессор, – занесем на поле, накроем брезентом, для животных палатки поставим, а охранка никого, кроме нас, не пропустит. Да и потом, это один не сможешь, а если Инту позовешь – вдвоем и купол, и экран, и что угодно поставите. Главное, баланс соблюдать.
