Текст книги "Создан ради тебя"
Автор книги: Елизавета Левченко
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Алексин развернулась ко мне спиной. Ну точно, так и есть… вот придурок.
– Ну тогда ладно… я не сильно настаиваю, просто… я здесь только лес и видела, да и то – не весь, страшно было заходить далеко. А так хочется увидеть больше…
О нет… она опять собирается плакать?
Как же я не выношу это чувство собственной беспомощности, возникающее, когда они плачут!
Я вздохнул и, шагнув вперед, подхватил ее на руки. Крылья, подчиняясь мысленному приказу, раскрылись. Пять шагов пробежки, взмах, в который вкладываю по больше сил, и мы взмываем в небо под восторженный визг Алексин.
Мы поднялись чуть выше крон.
Еще одно 'никогда'… Я никого не 'катал' вот так. Приходилось ощутимо сильнее напрягать крылья. Нет, мне не особо было и тяжело – просто непривычно. Да еще и Алексин всячески мешала полету, постоянно вертясь. Но все мои возмущения и ворчания пропали, едва она обратила ко мне сияющее личико. И непроизвольно, выражение моего лица становилось мягче, и возникала ответная улыбка.
Во мне еще свежи воспоминания первого полета. Восторг и безграничная радость… я не хотел омрачать ее воспоминания. Пусть они останутся чисты.
– Ну, ты довольна?
Она зажмурившись, кивнула.
– Очень! Так красиво, что дух захватывает! Только глаза ветер немного режет…
– Ты привыкнешь. – Почему-то, я рад был это слышать. И горд стал… только вот за что?..
– Ой, а что там? – закричала она, указывая на запад.
– Замок Императоров. Там жила императорская семья.
– Правда? Тот самый? Какой красивый…
Она просто поедала глазами замок. Все ее эмоции как всегда написаны на ее лице. Такая смешная…
Может, потому что она такая открытая я и доверяю ей?
– Хочешь, спустимся?
– А можем? – еще сильней засияла она.
Вместо ответа я сильно взмахнул крыльями, резко поднимаясь выше.
Я решил приземлиться на балконе своей 'будущей' комнаты.
Столько раз уходил отсюда… и ни разу не возвращался. Немного непривычно, когда привычка оборачивается вспять…
Я осторожно опустил Алексин на пол. И с каждым мгновением, когда она отдалялась от меня, чувствовал, как в грудь снова поселяется пустота. Словно отрывается кусочек чего-то важного…
Неприятное ощущение, оно заставило меня вспомнить от трех днях кошмара.
Она счастливо носилась взад вперед по балкону, трогая то резные перила, то чуть шершавые стены. У меня, внимательно за ней наблюдающего, аж голова закружилась.
Наконец, она остановилась возле маленькой балконной дверцы и вопросительно посмотрела на меня.
Дверца в совершенно пустую комнату моей лжематери, которую она бросила, когда, как мне объяснили, родился я. Что, естественно, было ложью, ведь я родился совершенно в другом мире.
Внутрь вели два пути: дверь в комнату Императрицы и окно в мою 'будущую' комнату. Окна закрыты изнутри, с этой нет никакой возможности открыть их… Почему я сразу задумался об этом пути, если есть более легкий – просто открыть балконную дверь и пройти в соседнюю комнату?
Я… просто очень сильно не хочу туда идти. Все таки, я узнал о своих настоящей матери чуть больше года назад… всю жизнь считал Императора и Императрицу, какими никакими, но родителями… Целых десять лет. Мне трудно за такое короткое время полностью изменить свое отношение. Ум-то все понимает, но сердце…
Я кивнул и пошел к ней.
Алексин вошла первой. Сначала я хотел ей сказать, что пойду впереди, но она слишком быстро сделала шаг. Буквально вбежала в комнату, где прочно поселился холод и запустение…
Потревоженная пыль взвихрилась от наших шагов, просвечивая на солнцах какой-то могильной серостью.
Так оно и есть. Здесь все уже давно мертво.
Она замерла посередине комнаты.
Я тоже остановился.
Что заставило ее делать это? Так резко… это немного подозрительно.
Я тихо позвал ее, но она не ответила.
Тогда я обошел ее, и в изумлении замер.
Алексин… плакала. Слезы все текли и текли из широко открытых затуманенных глаз.
Я впервые видел, как она плачет, и это было… больно…
– Алексин? – вновь позвал, тронув за плечо. Хотя так хотелось дотронуться до щеки и стереть эти слезы.
Но это слишком, непозволительно. Я не осмелюсь до такого.
Она вздрогнула и с несколько заторможенным видом посмотрела на меня.
– А… прости, немного задумалась, – она провела тыльной стороной ладони по щеке. – Я плачу? Странно…
Я… просто стало вдруг очень грустно… – и, чуть помолчав, спросила. – Кто жил здесь?
– Женщина, которую называли моей матерью… А что?
Неожиданный и странный вопрос… хотя, я опять напридумывал невесть что! Разве она не может поинтересоваться из простого любопытства?
Но все равно, смутное подозрение что это связано с ее состоянием, не покидало меня.
– Нет, ничего, – тряхнула она волосами.
Девочка подошла к двери, дернула ручку, подняв облако пыли. – Ну что, куда дальше?
Опять решила сделать вид, словно ничего не произошло?
– Сейчас по коридору направо…
Интересно, а почему я сначала повел ее именно в 'мою' комнату?
Пыль, запустение, хоть и не такое давящее, как в соседней комнате.
Все также как и всегда. Нет ни в этом, ни в каком-либо другом мире сил, что смогут изменить.
Алексин осматривала комнату, мне было совершенно нечего делать.
Я упал на кровать. Такая же мягкая… И пусть, что потом на рубашке останутся серые пятна.
Я устал. Через чур много всего свалилось на мою голову. НО я не жалею. Потрясения и волнения достоянная плата ради обретения ее.
– Демм?
– Мм?.. – мгновенно откликнулся я и повернул голову.
Демм… я так быстро привык к своему новому имени.
Алексин обеими руками держала перед грудью фотографию Императрицы, ту, где она танцевала в вихре осенних листьев.
У меня перехватило дыхание.
Они так похожи… Чем больше я смотрел, тем сильней видел сходство. Мельчайшие черточки Императрицы я видел в лице девочки.
Похожи, как близнецы.
И только глаза были их различием: ярко-синие озера и сиренево-красные осколки неба.
Как же?..
– Алексин, ты знаешь эту женщину?
Почему я спрашиваю с такой осторожностью?
Она удивленно заморгала.
– Нет… я вижу ее впервые. Поэтому и хотела спросить кто эта женщина.
'Не знает… – переводил дыхание я. – Не знает… они просто очень похожи… Разве мало на свете просто похожих людей, никак друг с другом не связанных?..'
Я прикрыл глаза, так легче успокоится.
– Это погибшая восемь лет назад Императрица Лавана Версе.
Она повернула фото изображением к себе.
– Твоя не настоящая мать? Красивая…
– Угу. – Я окончательно закрыл глаза.
Может, стоит поспать пока она все осматривает?
Второй раз за день я, незаметно для себя, задремал. И дрема вполне могла перерасти в полноценный сон, но ее опять прервали. Алексин (а кто это еще мог быть?) опустилась на кровать.
Я лениво приоткрыл один глаз.
– Устал? – заботливо спросила она, положив прохладную ладонь мне на лоб.
– Немного, – признал я.
Не буду же я говорить, что мое 'немного' отнюдь не так мало.
– Ты ведь спишь в лесу, верно? А почему не здесь? Ведь тут кровать, удобнее как никак!
Я вздохнул. Это очевидно…
– Потому что я не хочу просыпаться как какой-то покойник под сантиметровым слоем пыли. – Я еще раз вздохнул и открыл глаза. – Изо дня в день после заката все в этом осколке мира возвращается в то состояние, в каком он был во времена создания.
Время создания этого осколка – конец Великой Войны людей и демонов. Как ты, наверное, знаешь – люди проигрывали, демоны захватили почти всю страну. Последняя и решающая битва должна была произойти здесь, в Крае Паланкаров. Недалеко от этого леса есть место, где трава и деревья сожжены, а земля напоминает камень. Пустошь. Вот там и стояла армия демонов.
Людей было слишком мало даже на то, чтобы просто остаться в живых. Они должны были проиграть, но вмешался случай. Никому не известно, что на самом деле произошло в тот, хотя, в этом месте уместнее будет говорить – в этот день.
Люди выиграли. И появился этот осколок – слепок частички настоящего мира, живущий собственной, отдельной жизнью. – Я монотонно повторял слова сестры. Даже она не знает, что произошло, каким невероятным образом люди одолели демонов.
Как не странно, она была этому рада… Я спрашивал почему, она игнорировала вопрос. Всегда так было… Сестра рассказывает только то, что сочтет нужным.
Мне всегда было немного обидно.
Я замолчал, ожидая ее реакции. Слишком уж невероятно для человека звучат мои слова.
– Мир, живущий лишь одним днем… – задумчиво сказала Алексин, чем крайне меня удивила.
– Ты… так просто все это поняла? – я поймал ее совершенно спокойный взгляд.
– В этом мире много всего необычного. Если что-то не укладывается в рамки понимания – значит недостойно жизни?
Меня уже в который раз поражает она. Слишком серьезные, слишком сильные слова для обычной девочки восьми лет. Да вот только я начинаю сомневаться – а обычной ли?
– Бабушка рассказывает мне и более невероятные вещи. И я верю ей.
Она встала, подошла к окну, и подтянувшись, раскрыла его.
Постояла, всматриваясь куда-то вдаль.
– Давай уйдем отсюда, Демм. – тихо сказала она спустя пару минут. – Здесь… очень душно.
В ее голосе сквозил страх.
И я тут же вскочил с кровати.
– Хорошо.
Я аккуратно снял ее с подоконника. Алексин доверчиво прижалась, уткнувшись носиком в шею.
Прыгнул вниз, ловя крыльями воздушные потоки.
Что ее могло напугать?
И мы снова сидели на берегу озера. Все же, чтобы я не говорил себе, мне тяжело дается полет с двойным грузом.
Сразу же после того, как отпустил Алексин, я рухнул носом в траву.
Как же устал…
Рядом опустилась она, осторожно приподняла мою бедную голову и положила себе на колени.
Я не сопротивлялся, зачем?
– Что тебя так напугало в замке?
Этот вопрос не давал мне покоя… а я так желал его. Возможно, я эгоист, спрашиваю зная, что заставлю ее вспомнить не самое приятное. А ведь хотел подождать, когда она сама все расскажет…
– Ты можешь довериться мне.
Она ответила почти сразу.
– Просто стало страшно и мне очень захотелось уйти как можно дальше от источника страха. Вот и все.
– Понятно…
Не верю.
– Демм, скажи… ты говорил искренне, что я могу довериться тебе?
– Странный вопрос. Разве я стал бы говорить неискренне? – Если я не искренен, я просто молчу… если бы я это сказал, прозвучало несколько двояко. То, что я сказал дальше, повергло самого меня в шок. – Я же всегда буду рядом, защищу от всего мира. Я ведь твой Страж.
Вот дура-а-ак… Если бы не лежал на ее коленях, а на земле, то хорошенько приложился об оную лбом.
Как я мог сказать вслух самое сокровенное??
Почему мои маски окончательно треснули?
Она молчала.
Я ляпнул лишнее. Ррр!!
Эх, терять больше нечего, падать дальше уже некуда, поэтому я спрошу то, что хотел спросить еще утром:
– А ты, Алексин… ты будешь со мной рядом?
И едва я это сказал, сразу дернулся чтобы встать.
Но мне помешали ее руки, легшие на лоб и грудь.
– Да, я обещаю. Я всегда-всегда буду рядом чтобы тебе никогда не было одиноко. Это всегда было моим желанием.
Только не уходи…
Не передать никакими словами чувства, что захватили меня. Столько всего… не разобраться в этом вихре… но знаю точно, мне стало легче…
– Скажи, а почему ты приходила именно на озеро? – Я все же повернулся к ней лицом, но не мог взглянуть на нее. Постоянно краснею и вспоминаю мои и ее слова.
Алексин улыбнулась.
– Ну, я не всегда здесь, ведь это ужасно скучно – сидеть без дела! Только на закате. Мне нравится это зрелище, когда раскаленные солнца, – она вытянула руки и словно взяла в ладони самое большое солнце, Арнис, – нагревают до красна воду и небо… словно делится с ними частичкой своей силы. Все вокруг становится солнцами. Небо говорит мне, что ему это очень нравится.
– Ты снова говоришь про небо, как будто оно мыслящее существо.
– А так и есть. Оно может также как и мы грустить, радоваться, злиться, скорбеть… Небо – оно живое. Но никто не понимает этого. Потому что те, кто живут под его сенью, разучились слышать. Все, кроме меня.
Звучит невероятно… но, как ты сказала: если что-то не укладывается в рамки понимания – значит недостойно жизни?
И я верю тебе.
– Да и тем более, если бы мне не нравился закат, когда бы мы еще встретились?
Да… моя бы жизнь… чтобы было дальше, если бы не встретились?
– Ба… Бабушка?? – неожиданно изумленно воскликнула Алексин.
Я повернул голову в ту сторону, куда она смотрела.
К нам шла женщина. Длинные русые волосы, тонкая фигура, гладкое, без единого намека на морщины лицо… И это ее бабушка??
Я сел рядом.
Она быстро приближалась. Серые глаза сузились.
– Я давно должна была догадаться, в каких снах ты витаешь. – В ее голосе слышался гнев.
Алексин сжалась.
– Прости…
Женщина перебила ее.
– Ты хоть понимаешь, что ты наделала??
– Про…
– Ты своим глупым и эгоистичным желанием сделать все побыстрее начала отсчет! Разве я не говорила, что ты ни при каких обстоятельствах не должна искать его? От тебя слишком много зависит как от Ключа, разве ты готова нести бремя миллионов жизней?
– Нет, бабушка, прости… – срывающимся голосом шептала девочка.
Я не могу допустить, чтобы она вновь плакала, и поэтому заговорил с этой женщиной.
– То, что вы бабушка Алексин, не дает вам право кричать на нее!
Женщина посмотрела на меня так, словно только что заметила мое присутствие.
– Тебе никто не давал слово, смесок! Только из-за памяти твоего отца я не убила тебя тут же!
Она знает, кто я… определила только взглянув? Да кто она такая вообще?
Она вновь обратила свой тяжелый взгляд на Алексин.
– Но теперь уже бесполезно что-либо говорить. Отсчет начался, и твои чувства лишь придадут ему сил.
Пока ты веселился здесь, там умирают люди. И каждая смерть на твоей совести! – Она схватила девочка за руку и встряхнула. – Ты вынесла им приговор. Я как Хранитель не могу этого так оставить. У меня только один выход…
Она сжала своими длинными пальцами голову Алексин и быстро зашептала какую-то абракадабру.
Девочка пронзительно закричала.
Я уже не мог продолжать быть просто наблюдателем. Когда ей причиняют боль, я не могу оставаться в стороне.
Я схватил запястья женщины и, вкладывая всю силу, оттолкнул ее. Моя сила превышает человеческую в несколько раз, она должна была отлететь как пушинка, но никак не отступить на пару шагов, и, тем более, не остаться на ногах.
Ее лицо исказила злоба.
И направлена она была не на меня, а на Алексин. Я прижал ее, закрыл своим телом.
– Бабушка, прости… прости… – не переставая шептала она.
Женщина взмахнула рукой.
Трава внезапно ожила, выросла до моей груди и оплела мое тело так, что я не то, что шевельнуться – нормально вздохнуть не мог, притом оттолкнув от меня Алексин.
Женщина вновь подняла девочку и сжала ее голову.
Та кричала не переставая, и ее крик словно разъедала мою грудь, так было больно.
Зверь вновь проснулся и метался, зародившийся где-то в глубине, рвался на свободу… Но я не мог… не знал как выпустить его, и он сжигал меня изнутри.
Трава крепко держала.
– Стой! Прекрати!!!
– Так лучше будет для всех… – бормотала женщина, на глазах превращаясь их молодой женщины в старуху.
И вот, Алексин обмякла и упала на подставленные руки женщины.
– Что ты с ней сделала??
Она скосила на меня выцветшие глаза. И в них была… жалость? Да не нужна мне твоя жалость!
– Мне не хватит уже сил на твою память. Так что забудь ее сам. Так будет лучше. Не пытайся искать ее, все равно ты больше никогда не увидишь Алексин. Я позаботилась об этом.
Она пошла прочь, исчезала с каждым шагом.
– Мне жаль что тебе придется встречать падение мира в одиночку.
Один удар сердца. Их больше нет.
Больше нет…
Нет.
Алексин…
Из горла вырвался крик.
Не мой голос.
Вся моя боль, все отчаяние… они рвали меня на части.
Я распадался на куски.
Слишком поздно.
И я оказался слаб, не смог защитить тебя…
Я не в силах забыть.
Моя жизнь принадлежит только тебе.
И я найду тебя, стану сильнее, чтобы суметь защитить тебя.
Я найду тебя, слышишь…
– Я НАЙДУ ТЕБЯ!!!
