355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Элизабет Питерс » Проклятье фараона » Текст книги (страница 14)
Проклятье фараона
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 13:36

Текст книги "Проклятье фараона"


Автор книги: Элизабет Питерс



сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

– Где же Армадейл?

– В горах. В пещере.

Я ждала продолжения, а Эмерсон молчал. Затянувшаяся пауза все объясняла.

– Он мертв.

– Да, – мрачно подтвердил мой муж. – И довольно давно, если верить Али Хасану.

Глава двенадцатая

I

Вечернее солнце швырнуло горсть золотисто-огненных лучей в открытую дверь сарая, осветив угол, где скорчился Али Хасан.

– Ну как? – съехидничал Эмерсон. – Вся твоя теория полетела вверх тормашками?

– Поживем – увидим! «Довольно давно» – понятие растяжимое. Но если даже Армадейл действительно был мертв к моменту последнего нападения... что с того? На этот случай я разработала вторую теорию...

– Проклятье! Твое нахальство переходит все границы, Амелия. Только посмей заявить... – Он умолк и скривился в зверской гримасе. Волчий оскал, по-видимому, означал улыбку, и продолжил мой супруг совершенно другим, тошнотворно елейным голоском: – Боюсь, наш друг Али Хасан решит, что мы с тобой не в ладах.

– Европейские эмоции – загадка для арабов, – согласилась я рассеянно. В тот миг мне было не до противоречий восточной и западной культур. – Нужно действовать, Эмерсон! И немедленно!

– Точно. Принести сюда тело Армадейла – раз. Обеспечить безопасность гробницы – два.

– Разделяемся? Мне куда – за Армадейлом или в гробницу?

– За Армадейлом. Не хочется отпускать тебя, Пибоди...

– Твоя часть гораздо опаснее. – Я была тронута заботой мужа, но не могла себе позволить расточать нежности – солнце уже висело над самыми горами.

Али Хасан заелозил в своем углу, потом выпрямился.

– Пойду. Давайте награду...

– Сначала отведешь госпожу в ту пещеру, где нашел тело Армадейла, – возразил Эмерсон.

Глаза араба алчно вспыхнули, он расхныкался, забормотал о своих преклонных годах и угасающем здоровье и выклянчил-таки у Эмерсона лишних пятьдесят пиастров.

– Но учти, – с ледяной угрозой протянул мой муж, – за безопасность госпожи ты отвечаешь жизнью, Али Хасан. Пусть хоть один волос упадет с ее головы – и я вырву твою печень. Ты меня знаешь.

Али Хасан вздохнул.

– Знаю, – скорбно подтвердил он.

– Вперед, Пибоди, пока еще светло. Возьми Абдуллу, двоих людей из его команды и, пожалуй, Карла...

– А я не сгожусь?

Солнце превратило рыжие лохмы мистера О'Коннелла в языки пламени. Из-за косяка двери торчала одна голова, словно репортер готов был в любую секунду испариться. Однако ухмылка сияла во всю нахальную ирландскую мощь.

– Что-то вас раньше не видно было, О'Коннелл, – буркнул Эмерсон.

– А я решил затаиться. Что, думаю, зря глаза мозолить профессору? – Ровный тон профессора придал ему уверенности. О'Коннелл наконец полностью нарисовался на пороге и застыл, сунув руки в карманы. – Услышал вот случайно...

– Гр-р-р, – сказал Эмерсон. (Уверяю вас, читатель, я абсолютно точно воспроизвела этот звук!)

Младенчески голубые глаза О'Коннелла округлились.

– Нет, честное слово! И как кстати, профессор! Только подумайте – миссис Эмерсон в горах одна, без мужчины, который бы ее защитил в случае...

– Вот еще! – возмутилась я. – Очень мне нужна ваша защита! А «в случае», мистер О'Коннелл, рядом будет Абдулла!

– Конечно, конечно, никаких возражений! Вы сами кого угодно за пояс заткнете, мэм, и точка! Ну тогда просто так, по доброте душевной... позвольте мне с вами прогуляться. А я даю слово... клянусь всеми богами старушки Ирландии, что покажу вам свою статью!

Мы с Эмерсоном переглянулись.

– А как же Мэри? Неужто оставите ее с Карлом? Между прочим, он с нее глаз не сводит!

– Мисс Мэри никак не сменит гнев на милость, – простонал ирландец. И тут же оживился: – Поймите, это сенсация! Статья года! «Новая жертва проклятия фараона! Наш корреспондент в гуще событии! Бесстрашная миссис Эмерсон идет на штурм с зонтиком в руке!»

Эмерсон зарычал. Я улыбнулась.

– Ладно, О'Коннелл, – ворчливо выдавил мой муж. – Найдите Абдуллу, пусть приготовит веревки, фонари – словом, что нужно – и выберет двоих самых надежных людей. Встречаетесь здесь же через десять минут.

О'Коннелл с улыбкой от уха до уха вылетел из сарая. Эмерсон заключил меня в объятия на глазах у ошарашенного Али Хасана.

– Надеюсь, мне не придется жалеть, – пробормотал он. – Береги себя, Пибоди.

– Ты тоже. – Я на миг прижалась к мужу. – Иди, Эмерсон. Скоро стемнеет.

II

Десять минут – срок, конечно, нереальный; на сборы у Абдуллы ушло чуть больше получаса. Невозмутимое, словно бронзовая маска, лицо гиганта меня не обмануло. Наш верный слуга был в тревоге, а двое египтян, которых он выбрал в спутники, дрожали как осиновый лист. Так, должно быть, выглядят смертники перед самой казнью.

– Они знают, куда и зачем идут? – шепотом спросила я.

– Рыжий человек не закрывал рта. – Абдулла уколол О'Коннелла неприязненным взглядом. – Госпожа, боюсь, они...

– Знаю, знаю. Давай-ка быстренько в путь, а то еще передумают.

Али Хасан потрусил первым, О'Коннелл рядом со мной. Ирландец примолк и только стрелял глазами по сторонам – не иначе как сочинял красочное вступление к своей будущей статье.

После Дейр-эль-Бари наш проводник свернул на юг с тропы, ведущей в Долину Царей, и полез вверх по крутому склону. О'Коннелл все порывался предложить мне помощь, но очень скоро ему понадобились обе руки; я же, с моим зонтиком и немалым опытом, не уступала в ловкости Али Хасану. Следом за нами карабкался Абдулла и бурчал что-то о мошенниках, которые нарочно заставляют людей рисковать шеей. Пару раз я и сама заметила подъемы попроще тех, что выбирал Али Хасан.

С грехом пополам мы забрались на плато; идти стало легче. Жаль, не было времени вдоволь полюбоваться открывшейся с вершины панорамой. Буйство закатных красок ослепляло и околдовывало. На поверхности реки плясали малиновые блики; восточные скалы нежно розовели, синь неба над ними сгустилась до лиловой хмури с редкими бриллиантовыми искрами первых звезд. Али Хасан повернулся спиной к этому великолепию и направил стопы на запад, куда стремительно катился и пурпурный шар солнца. Темнота была не за горами, причем темнота истинно южная, сплошная, непроглядная. Меня тревожила надвигающаяся ночь – незнакомая местность таила массу опасностей, и даже при свете фонарей можно было запросто свалиться с обрыва или угодить в какую-нибудь глубокую расселину.

О'Коннелл заметно скис, после того как поранил руку об острый обломок скалы. Нянчиться с ним было некогда, я лишь наспех обмотала ладонь носовым платком. Абдулла угрюмо молчал, но и в нем напряжение росло с каждой минутой.

Один только Али Хасан беззаботно скакал по камням и даже что-то напевал себе под нос. Этого типа, всю жизнь промышлявшего грабежом склепов, не страшили ни злые духи ночи, ни встреча с покойником, так что его веселье меня нисколько не удивляло. Однако настораживало. Радость Али Хасана грозила обернуться для нас неприятностью.

Я не сводила глаз с ненадежного проводника и только поэтому была захвачена врасплох нападением со стороны. Какая-то тень неожиданно метнулась мне под ноги, я отпрыгнула – в горах полно змей! – и сбила с ног О'Коннелла. Охнув, тот покатился по земле, а я нацелила зонтик на неведомого врага.

Кошка Бастет восседала на ближайшем валуне и сверлила меня зеленым взглядом, демонстрируя крайнее возмущение.

– Извини, пожалуйста, но ты сама виновата! Нужно предупреждать заранее. Надеюсь, я тебя не ушибла?

Оскорбленное животное ответом меня не удостоило. Зато примчавшийся на шум Али Хасан в ужасе закатил глаза и воззвал к Аллаху.

– Она разговаривает с кошкой! – вопил он. – С демоном ночи, ифритом! Она повелевает злыми духами! – Араб крутанулся на голых пятках, но дать стрекача не успел – я выбросила зонтик ручкой вперед и крюком подцепила жулика за шею.

– Поиграл и будет, Али Хасан. Сколько ты уже водишь нас кругами? Это животное, дух богини Секхмет, открыло мне твой обман.

– Так я и думал, – прорычал Абдулла, надвигаясь на предателя с кулаками.

– Погоди, Абдулла. Али Хасан знает, что с ним сделает Эмерсон... если я расскажу. Веди нас прямо в пещеру, Али Хасан, а то богиня-кошка разорвет тебя на куски!

Я опустила зонтик, Абдулла напрягся, как перед прыжком, но необходимости в погоне не было. Али Хасан завороженно уставился на Бастет, которая наконец приняла извинения, спрыгнула с валуна и устроилась у моих ног.

– Она была рядом с мертвым человеком... – шевельнулись синие от суеверного страха губы Али Хасана. – А я бросил в нее камнем... О Секхмет, богиня смерти, прости злодея!

– Простит. Когда я попрошу. Веди нас к пещере.

Али Хасан удрученно пожал плечами.

– Она знает дорогу. Если я не покажу, Секхмет сама проводит повелительницу духов, а Эмерсон вырвет мою печень.

Железные пальцы Абдуллы сомкнулись на запястье нашего жуликоватого проводника, и мы продолжили путь.

– Как вы догадались? – В шепоте О'Коннелла звучало благоговение. – Я понятия не имел...

– Чего еще ждать от мошенника? Я блефовала, а он сдуру и признался.

– Вы просто чудо, мэм, и точка!

Я лишь улыбнулась. Комплимент вполне заслуженный... и точка!

Бастет, исполнив свою миссию, таинственно исчезла.

– Поторапливайся, Али Хасан! Не приведешь нас на место до темноты – пеняй на себя! Богиня Секхмет не знает жалости! – крикнула я в спину гурнехскому плуту. Тот съежился и перешел на рысь, причем курс держал на восток, откуда мы пришли.

– Вот, госпожа! – минут через десять простонал он, едва дыша. – Я успел до темноты!

Негодяй сказал сущую правду. Тонкая огненная полоска над дальней грядой пылала прощальным приветом закатившегося светила. Мы стояли на краю скалы в каких-нибудь трех сотнях ярдов от начала подъема.

– Шакал ты! Отродье бешеного пса! – взревел Абдулла. У Али Хасана от его тряски заклацали зубы. – Нет здесь никакой пещеры!

– Есть пещера, есть! Сначала с дороги сбился... – скулил проводник. – Привел на место... Дайте награду...

Я пропустила эту чушь мимо ушей, приказала зажечь фонари и один из них ткнула Али Хасану.

– Ну? Где пещера?

Абдулла потащил упирающегося предателя по тропинке вдоль скалы. С каждым шагом спуск становился все круче и опаснее. О'Коннелл, растеряв весь свой задор, только стонал и сыпал сквозь зубы проклятиями. Бедняге и впрямь приходилось несладко, тем более с раненой рукой – я заметила, что платок насквозь промок от крови. Чуть ли не у самого подножия скалы Али Хасан остановился:

– Здесь.

Признаться, даже я, со своим опытом, не заметила бы той щели, настолько она оказалась узкой. И низкой. Во мне и росту-то чуть больше пяти футов, а протискиваться пришлось согнувшись в три погибели. Длинная гулкая пещера уходила вглубь и вверх. Здесь можно было выпрямиться. Я подняла фонарь.

Изрытые трещинами стены, жуткий омут темноты в конце уходящего в сердце скалы тоннеля – все эти подробности явились мне позже. В тот миг я видела только одно. Скорчившееся у самых моих ног тело.

Армадейл лежал на боку, скрючившись, откинув голову, выбросив в сторону руку, на которую я чуть не наступила. Моя собственная рука, боюсь, была не так тверда, как следовало бы: фонарь вдруг затрясся, и в его дрожащем свете высохшие пальцы, казалось, шевелились, царапая землю.

Трудно было поверить, что это тот самый Армадейл, чьи снимки регулярно появлялись в газетах рядом с фотографиями лорда Баскервиля. При жизни юноша был почти по-девичьи привлекателен, за свои тонкие, изящные черты лица получил не очень лестное у арабов прозвище и даже пытался скрыть женственную внешность под пышными кавалерийскими усами... Теперь эта мужская краса и гордость исчезла, волосы были гораздо длиннее, чем на последнем снимке. Темная прядь накрыла глаза... к моему огромному облегчению.

Бастет определенно решила испытать меня на прочность. Пока я стояла, застыв над телом как истукан, живое воплощение богини Секхмет беззвучно материализовалось из темноты и заняло пост рядом с покойным хозяином.

Из ступора меня вывел встревоженный и, кажется, далеко не первый оклик Абдуллы. Прежде чем позвать в пещеру нашего верного слугу – а тем более дотошного репортера, – я наскоро обследовала останки.

Голова была цела, на теле ни признаков ранения, ни крови. Я заставила себя приподнять ломкую прядь волос. Посреди загорелого, без единой царапины лба темнело засохшее пятно краски – грубое изображение змеи. Символ власти фараона.

III

Не стану описывать события последующего часа... Не потому, что воспоминания столь уж невыносимы, а всего лишь из опасения утомить читателя перечислением подробностей.

Тело Армадейла перенесли в Баскервиль-холл, что само по себе не составило труда (по прямой, а не кругами, как водил шельмец Али Хасан, до пещеры было ходу пятнадцать минут). Проблема заключалась в том, что суеверные арабы боялись приблизиться к покойнику. Я давно знала этих людей и как будто пользовалась их уважением, но даже мне понадобилось немало времени и цицероновское красноречие, чтобы убедить друзей Абдуллы взяться за ручки самодельных носилок. Из сарая, где мы решили пока спрятать тело, бедняги вылетели пулей, точно удирали от самого сатаны. Али Хасан презрительно усмехнулся.

– Эти больше к пещере не подойдут, – процедил он. – Даже таким глупцам хватает ума бояться мертвецов.

– Тебе вот, жаль, не хватает. – Я протянула деньги. – Бери. За сегодняшние фокусы стоило бы лишить тебя награды, но я не привыкла нарушать обещания. А напоследок советую запомнить: сунешься в гробницу – нашлю на тебя гнев богини Секхмет!

Али Хасан завопил, изошел стенаниями и не успокоился, пока не увидел у собственного носа гигантский сжатый кулак.

– Пойду к своим людям, госпожа, – сказал Абдулла, проводив мрачным взглядом жулика из Гурнеха. – Этот предатель прав... уже завтра они могут отказаться от работы.

– Извини, Абдулла, отпустить тебя я сейчас никак не могу. Мы нужны Эмерсону. Боюсь, Али Хасан кружил по горам, чтобы дать сообщникам время проникнуть в склеп.

– Я с вами! – воскликнул О'Коннелл.

– Чей это голос? Репортера или джентльмена?

Ирландские веснушки утонули в волнах багрового румянца.

– Поделом мне, заслужил... – неожиданно горько признался О'Коннелл. – Не стану скрывать, миссис Эмерсон, – душу свою репортерскую готов продать, чтобы увидеть реакцию профессора. Но помощь вам предлагал не репортер. Возьмите меня в Долину. Абдулла нужен здесь.

* * *

В холодном сиянии луны скалистая гряда казалась частью пейзажа далекой и безжизненной планеты. Полпути мы прошли в молчании.

– Рука болит? – спросила я наконец, услышав тяжкий вздох О'Коннелла. – Вы уж простите, что не занялась раной... Очень тревожно за мужа.

– Разве это рана? Так, мелочь. Царапина. Меня другое беспокоит... Понимаете, миссис Эмерсон, эта история поначалу была ступенькой в моей карьере, возможно даже билетом в журналистский рай, но не больше. Теперь же, когда я так близко познакомился с действующими лицами, а к некоторым и привязался... мне все видится по-другому!

– Означает ли это, что вы на нашей стороне?

– О да! Располагайте мной, миссис Эмерсон! Буду счастлив хоть чем-нибудь помочь! Как по-вашему, отчего умер этот бедняга? Я не заметил никаких следов насильственной смерти.

– Возможно, их и нет. В горах, случается, люди погибают от голода и жажды... – Очень бы хотелось поверить страстным речам репортера, но уж больно часто он меня дурачил, чтобы я вот так сразу с ним разоткровенничалась. – Не забудьте, мистер О'Коннелл, что первыми читателями ваших статей должны быть мы с Эмерсоном. И ради всего святого – оставьте в покое фараона!

– Теперь я знаю, каково пришлось Франкенштейну! – виновато хохотнул ирландец. – «Проклятие фараона»! Это ж мое изобретение, причем бессовестно циничное: сам-то я ни в нечисть ночную, ни в проклятия не верю. Да, но как теперь объяс...

Он умолк на полуслове.

В долине грянул выстрел. Гулкое эхо прокатилось по скалам, просочилось сквозь трещины, растаяло в недрах гор, но я точно знала, откуда донесся этот страшный звук. И еще! Сорвав пистолет с пояса, я пустилась вскачь, размахивая зонтом и паля напропалую. В основном в воздух... кажется. Откровенно говоря, мне было все равно, куда стрелять, лишь бы бандиты поверили, что Эмерсон не один, что подмога – и немалая! – уже близко.

Залпы со стороны пещеры прекратились. Была ли эта внезапная тишина вестником нашей победы или... Нет! «Или» я отбросила, припустив еще быстрее. Впереди уже маячило белесое пятно глыбы, которую мы вытащили из гробницы. Сразу за ней – черный зев пещеры. Никаких признаков жизни...

Когда на моем пути выросла зловещая темная фигура, я не задумываясь нажала на курок. «Клац», – послушно отозвался пистолет.

– Перезарядить бы не мешало, Пибоди, – произнес озабоченный голос Эмерсона. – Последний патрон ты еще когда выпустила!

– Все равно глупо, – выдохнула я. – Идиотское безрассудство...

– Зная твою отчаянность, Пибоди, я аккуратно сосчитал все выстрелы. Иначе ни за что бы не вышел.

Боже! Что ж я могла натворить! Меня затрясло от запоздалого страха. Рука Эмерсона обвилась вокруг моей талии.

– Ты в порядке, Пибоди?

– Уже нет, – честно призналась я. – В будущем обещаю вести себя осмотрительнее.

– Угу.

Нет, правда, дорогой мой Эмерсон.

– Не переживай, дорогая моя Пибоди. В конце концов, бесшабашность, с которой ты рвешься навстречу опасности, меня и подкупила. Проклятье! Надеюсь, ты не одна явилась?

– Нет. Где вы, мистер О'Коннелл?

– А уже можно? – поинтересовался из темноты репортер.

– Вы же слышали – пистолет не заряжен, – не слишком дружелюбно отозвался Эмерсон.

– Так то пистолет миссис Эмерсон. А как насчет вашего, профессор?

– Не празднуйте труса, молодой человек! Опасность миновала. Пришлось пару раз стрельнуть, чтобы отогнать стервецов. Хотя... – Эмерсон улыбнулся, – может, мне и не удалось бы так легко отделаться, да шуму от миссис Эмерсон... как от целого отряда полиции.

– На то и расчет был, – похвасталась я.

– Ха! – только и сказал Эмерсон. – Присаживайтесь. Докладывайте, что и как.

Мы устроились втроем на покрывале у входа в пещеру, и я посвятила его в события, о которых вы уже знаете, любезный читатель.

Другой муж ахал бы от ужаса, представляя смертельную опасность, которой подвергалась его дражайшая половина. Но если подумать... С Другиммужем я сидела бы дома и помирала со скуки на званых вечерах.

– Неплохо, Пибоди, совсем неплохо. Уверен, что нападение – дело рук шайки Али Хасана. Не разгадай ты его фокус, так бы я здесь и пропал ни за понюшку табаку.

Я подозрительно прищурилась. Но нет – похоже, он был абсолютно серьезен.

– Ну да ладно, – продолжал Эмерсон, – на сегодня, по крайней мере, мы с ними покончили. Давайте об Армадейле. Как он умер? Раны на теле есть? Шея сломана? Череп пробит? Хоть что-нибудь?

– Ни-че-го! – торжественно объявила я.

– Только змея на лбу, как у лорда Баскервиля, – вставил О'Коннелл, заработав от меня гневный взгляд. И когда только успел заметить? Перед тем как позвать в пещеру других, я опять прикрыла лоб Армадейла прядью волос.

– В таком случае... – Эмерсон привычно ткнул пальцем в подбородок, – можно предполагать убийство. Вопрос – кто убийца? Вопрос второй – если Армадейл мертв уже не меньше трех-четырех дней, то кто напал на Артура?

– Мадам Беренжери, – без запинки ответила я.

– Что-о-о?! Ты соображаешь, Амелия...

– А кому выгодна его смерть? Кому, я вас спрашиваю, если не полубезумной матери, которая камнем повисла на шее дочери и до смерти боится ее потерять? Мистер Армадейл сделал Мэри предложение...

– Вот паршивец! – воскликнул О'Коннелл. – И хватило же наглости...

– Не он один выбрал мисс Мэри объектом обожания, – отрезала я. – Ревность! Чем не мотив для убийства, как считаете, мистер О'Коннелл? Вот вы... Ради любимой женщины не повторите ли высмертельный грех Каина?

О'Коннелл опустил глаза. Луна безжалостно выхватила из темноты белое лицо. Маску смерти. Или вины.

– Амелия! – скрипнул зубами мой муж. – Ты переходишь всякие...

– Выслушай до конца! – возмутилась я. – Карл фон Борк тоже в списке подозреваемых. Он тоже любит Мэри. И не забывай, нападение было совершено еще на одного поклонника девушки. Но мадам Беренжери возглавляет мой список! С головой у нее не в порядке, а кто, кроме безумца, пойдет на убийство, можно сказать, без причины?!

Эмерсон вцепился в свою вечно нечесаную шевелюру и замотал головой. Со стороны это выглядело так, будто он задался целью вырвать волосы с корнем.

– Сколько можно, Амелия!

– Секундочку, профессор... – задумчиво проговорил О'Коннелл. – А ведь миссис Эмерсон в чем-то права... Меня подпустили к Мэри только потому, что я изображал из себя воздыхателя ее ненормальной мамочки. Старая... э-э... прошу прощения... ведьма отпугнула не одного молодого джентльмена.

– Речь-то идет об убийстве! – вскипел Эмерсон. – Проклятье! Слишком много дыр в твоей теории, Амелия! Старая... э-э... прошу прощения... ведьма со своей комплекцией вряд ли смогла бы скакать по горам Фив и гробить полных жизни мужчин.

– Однако запросто могла нанять убийц. Не спорю, кое-какие пробелы в моей теории пока есть, но стоит ли обсуждать их сегодня? Нам всем нужен отдых.

– Знакомый ход, – пробурчал Эмерсон. – Ты прибегаешь к нему всякий раз, когда выигрыш за мной.

Это ребячество ответа не заслуживало.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю