Текст книги "Вспомни меня"
Автор книги: Элизабет Пауэр
Жанр:
Короткие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
– Я вышла за тебя замуж только из-за своего ребенка, Алекс. Почему ты не можешь с этим смириться? У Люка хотя бы доставало сил быть честным с самим собой.
Музыка остановилась, люди начали аплодировать и расходиться в стороны. Танцпол опустел, остались лишь женщина с побледневшим лицом и мужчина с тревожными глазами.
– Завтра вечером есть рейс до Великобритании, – небрежно заметил Алекс, засовывая руки в карманы брюк. – Уверен, тебе будет приятно осознавать, что ты вольна купить билет на него.
Санчия почувствовала себя так, будто на нее опустили могильную плиту.
– И ты не постараешься меня остановить?
Алекс с подозрением посмотрел на нее, его глаза сделались холодными и непроницаемыми.
– Разве ты этого хочешь?
Хочу! – кричало сердце, но гордость заставила ее прикусить язык. Слишком заносчиво и презрительно смотрели его серые глаза.
– Не хочу.
Кто-то прошел мимо них. Алекс приветливо улыбнулся человеку – приличия превыше всего, затем равнодушно процедил:
– Тогда позволь мне самому решать.
Эту ночь они провели в разных спальнях. Утром с посеревшим лицом и опухшими от слез глазами Санчия спустилась в столовую и обнаружила, что Алекса в доме нет.
Накануне он сказал ей, что весь день проведет в городе, но вечером сам доставит ее в аэропорт.
– Не стоит беспокоиться, – попросила она испугавшись, что не сможет выдержать прощание перед трапом самолета.
После сбора чемодана Санчия решила прогуляться, в надежде, что свежий морской бриз успокоит нервы, а по возвращении нашла на столике билет первого класса в один конец.
Итак, из-за прогулки она упустила возможность поговорить с ним, признаться в своей ошибке. Девушка едва не разрыдалась.
На столе что-то блеснуло.
Санчия подняла кулон с птицей. Рядом лежала записка.
« Я б хотела, чтоб ушел ты...»
Цитата из «Ромео и Джульетты». Там говорилось что-то о птице. Она никак не могла вспомнить, что именно.
Застегивая замочек на цепочке, Алекс цитировал Шекспира, а она так счастливо и радостно смеялась тогда. Он подарил ей эту золотую птичку после случая в ресторане, когда ей стало плохо.
– Для тебя птицы и рыбы священны, – ласково заметил он, целуя ее. В тот момент она поняла, что по-настоящему любит его.
Ирония судьбы, она потеряла кулон на пляже, когда рыдала о своем не родившемся ребенке. Санчия позвонила Хилари и сказала об отъезде.
– Так скоро? – удивилась женщина, уже узнавшая о том, что память к Санчии вернулась окончательно. – Значит, он не спустил все на тормозах, – сама с собой продолжила она и вдруг затараторила: – Санчия, подождите! У вас есть пара часов до отлета. Давайте встретимся в кафе. Скажем, минут... через двадцать?
– Вы совершаете ошибку, – с жаром убеждала ее Хилари.
– Вероятно, но я не могу оставаться здесь... не могу быть его женой, – девушка печально покачала головой. – Это несправедливо по отношению к нам обоим. Он бы не женился на мне, если бы я не забеременела.
– Неужели? – сверкнула голубыми глазами женщина, её голос звучал уверенно и решительно.
– Не нужно утешать меня, – грустно улыбнулась Санчия. – Другой причины у него не имелось.
– Он любит вас.
Санчия едва сдержалась, чтобы не расхохотаться, – как в Хилари уживаются вместе психиатр и романтик?
– Он пытался! Я бы за его попытки премию вручила.
– Пытался? – Хилари с вызовом посмотрела на свою собеседницу. – Мне казалось, вы хорошо знаете своего мужа. Он говорил мне, что вы встретились на острове и... ушли раньше, чем он успел узнать ваше имя. – (Санчия почувствовала, как краска заливает ей щеки. Хорошо, что она надела очки в пол-лица.) – Он только и говорил, что о вас. Бедный Алекс. Вы единственная, кто задел его за живое. Он решительно настроился разыскать вас.
Глаза Санчии загорелись.
– А потом мы увиделись некоторое время спустя... – продолжила Хилари. – Он узнал, что вы были невестой его брата со всеми последствиями. Он сказал мне...
– А он сказал вам, что был помолвлен с Жасмин Крофт? – поинтересовалась уязвленная Санчия. – И женился на мне ради долга?
– Чушь! – взорвалась Хилари. – Согласно словам ее многострадального брата, эта девочка бегает за Алексом с тех пор, как закончила школу. Он сопровождал ее на бал, так как ходил в друзьях ее брата. Жасмин изысканная, утонченная натура, вдобавок ревнива и с хорошим воображением. Кроме того, она из породы Крофт, а женщины этой семьи не знают удержу ни в чем – им подавай лучший и самый большой дом, самую шумную и стильную вечеринку, а в случае с Жасмин – Алекса Сабре. Но у нее нет шансов, он любит вас.
– Он сам вам сказал? – насторожилась Санчия.
– А мне и говорить не нужно, – резко возразила психиатр. – Этот мужчина – невыносимый гордец. Он даже самому себе не признается. Но он хотел, чтобы вы узнали его, как человека, его внутренний мир. Вас обидел его брат, но Алекс на него не похож.
– Значит, виновата я?
– Отчасти, – искренне ответила Хилари. – Хотя и Алекс тоже – из-за своей гордости и упрямства. Но, Санчия, не оставляйте его! Он пережил много потерь: его мать, с которой он был очень близок, его отец и брат, не родившийся ребенок. А теперь ваш брак. Не уезжайте, Санчия!
* * *
В такси она размышляла над словами Хилари. Действительно ли Алекс любил ее? Он ни разу, ни словом не обмолвился о своей любви, как, впрочем, и она молчала о своих чувствах. А может, все его попытки встречались в штыки, с подозрением и сомнением? А намеки на то, что женщина не всегда ложится в кровать с тем, кого любит? Их история тому подтверждение. И цитата из Шекспира с тремя точками в конце. Не попытка ли это принести извинения, крик о помощи? Способна ли надежда, которую зародила в ней Хилари, спасти их брак?
Слезы, бежали по ее щекам, и она не могла их остановить. Если остался единственный шанс вернуть утраченное счастье, она его использует. Нужны лишь сила воли, терпение и безграничная преданность.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Он сидел у барной стойки и смотрел на фотографию на стене. Это была та самая фотография с ледяным лебедем, которую он показал ей в ресторане и от взгляда на которую у нее закружилась голова. Потому, что именно она сделала оригинал – великолепный лебедь, разбивающий свою замерзшую оболочку, рвущийся к свету.
Алекс тогда сказал, что на фотографии есть клеймо ее гения. Она назвала фотографию «Из темноты», не зная тогда, что ее собственная жизнь станет отражением сюжета. С ней она выиграла конкурс, затем презентовала ее отелю. Здесь она встретила свою отчаянную любовь и забеременела.
Его темноволосая голова склонилась над стаканом с виски. Вероятно, он не особо ей обрадуется, по его расчетам, она сейчас направляется в сторону Великобритании.
На негнущихся ногах и с застрявшим где-то в области горла сердцем Санчия встала у него за спиной. Глубоко вдохнула, собираясь с духом.
– Я могу предложить тебе выпить? – прошептала она.
Алекс не обернулся, широкая спина напряглась.
– Предполагалось, что это скажу я, – заметил он, – Тогда я должен ответить, что на свете ты можешь многое.
Несмотря на его сухой тон и явное нежелание разговаривать, она не собьется, не потеряется в темноте, она, как и ее лебедь, разобьет лед и пробьется к солнцу.
– Тогда я перефразирую: разрешите мне предложить вам выпить.
Он повернулся на стуле, смерил девушку проницательным взглядом, не упустив из вида ничего, от белого легкого брючного комплекта до распущенных черных волос и алых губ.
– Уже лучше. – Алекс смело смотрел ей в глаза. – Но ответ – нет, спасибо.
Пародия на их первую встречу, только в этот раз роли поменялись: она – преследователь, жадный, настойчивый, он – добыча, неприступный и ершистый.
Если он хочет вспомнить игру в отеле во время их первой встречи, она ему подыграет, лишь бы пробить эту высоченную стену непонимания.
– У меня сложилось впечатление, что ты хотел, чтобы я подошла и заговорила с тобой, – продолжала вспоминать Санчия.
– Да? – Его смех звучал совсем нерадостно. – Если я не ошибаюсь, не в тот ли момент ты спросила меня, женат ли я?
– Алекс, не...
– В чем дело? Трудно ответить вот так сразу? Мне казалось, что именно этого ты и хотела. Ответ на последний вопрос «больше нет».
Санчии стало плохо, словно ей в сердце вонзили острый нож.
– Алекс, пожалуйста...
– Ш-ш-ш. – Мужчина приложил пальцы к ее рту. В нос ударил знакомый запах лосьона. – Ты же не знаешь моего имени? – Он медленно провел пальцами по ее скулам, щекам, словно пытался пальцами вспомнить текстуру ее кожи. – Ирония заключается в том, дорогая, что в анонимности есть своя доля удовольствия.
– Алекс, не нужно так говорить. – Она едва держалась на ногах от волнения.
– Почему? – Его циничный тон казался еще резче на фоне чувственной медленной музыки. – Разве ты тут не ради удовольствий?
Девушка отвернула голову от его руки.
– Нет.
– Тогда извини, милая... – он встал со стула и бросил на стойку несколько банкнот, – потому как я здесь точно ради них.
– Неправда, – запротестовала Санчия, борясь с отчаянием и страхом. – Ты пытался показать мне... сказать мне, а я не слушала.
Некоторое время он внимательно изучал ее. Она видела, как подрагивает мускул на его лице.
– Забудь, дорогая. Все закончилось.
– Нет.
Появился бармен, забрал банкноты со стола, поблагодарил и пожелал им доброго вечера. Он знал их обоих. Вот почему Алекс не привез ее сюда во второй раз, он боялся, что это разрушит хрупкий мир ее спокойствия.
– Ты смотрел на фотографию с лебедем. – Она искоса взглянула на него. – Почему?
– Что ты хочешь услышать от меня, Санчия? – Он двинулся к выходу, но она обогнала его и пошла впереди, игнорируя заинтересованные взгляды мужчин и женщин, сидящих у столиков. – Что у меня все внутри переворачивается, едва я вспоминаю, где и когда ты ее сделала? Ты хочешь поставить меня на колени?
Она скептически взглянула на него из-за плеча: такого великолепного мужчину ни одна женщина не пропустит, сама бросится перед ним на колени.
– Разве это возможно?
– Если хочешь начистоту, – черные брови сошлись на переносице, – я думал о парадоксе названия «Из темноты».
– Парадоксе?
– Оно заставляет меня удивляться, почему ты воспринимаешь меня по-настоящему, только когда твой ум находится в затмении. И при первом нашем знакомстве и потом. Почему ты не можешь воспринимать вещи такими, какие они есть, и не выдумывать несуществующих демонов.
Она быстро взглянула на него, слова звучали законченно, словно подводили черту под их отношениями.
Теперь я готова принять мир таким, каков он есть!
Каждая клеточка ее существа молила о прощении, этот крик изливался сквозь потемневшие от страданий глаза.
– Я нашла записку с кулоном. – Алекс пошел вперед, и ей пришлось бежать за ним. – Это же мой кулон?
Он не ответил.
– Где ты его нашел?
– Какая разница? – На его скулах заходили желваки. – Он снова у тебя.
– Конец цитаты. – Санчия изо всех сил сдерживала рыдания. – Ты хочешь, чтобы я вспомнила конец цитаты, да?
Он замедлил шаг, плечи напряглись, лицо превратилось в маску.
– «Я б хотела, чтоб ушел ты: не дальше птицы, что порой шалунья на ниточке спускает погулять...» – Ее голос задрожал.
Несколько секунд Алекс не двигался, затем посмотрел на золотые часы на запястье.
– Разве ты не должна сейчас сидеть в самолете?
Столь откровенная жестокость заставила ее забыть, как дышать.
Как он мог? А она-то, глупая, надеялась, что он смягчится. Поверила в слова Хилари, дурочка, пошла на унижения. Алекс Сабре ее не любит!
– Спасибо за напоминание! – Вот тебе, девушка, за любовь и надежду. – Так получилось, что я пропустила рейс! Пропустила его потому, что не могла улететь домой и расстаться с тобой. – Глаза Санчии наполнились слезами, голос внезапно подскочил октавы на две и зазвучал с каким-то надрывом. – Я позвонила в аэропорт и отложила рейс! Не волнуйся, я заплачу тебе за билет, это же по моей неосторожности я опоздала на самолет! По глупости рассудила, что ты хочешь, чтобы я осталась, так же сильно, как хочу этого я!
Санчия говорила в запале, не обращая внимания на людей в вестибюле; кто-то ждал такси, кто-то – лифта, она видела только непроницаемое лицо Алекса и рот, изгибающийся в саркастической усмешке. Еще секунда, и она бы убежала, но в тот самый момент он схватил ее за руку.
– Тогда давай не позволим твоим благим намерениям пропасть даром!
Она ушам свои не поверила, вдруг ноги утратили опору, земля качнулась!
– Что ты делаешь? – крикнула она Алексу. Люди оборачивались и улыбались. Она увидела их изумленные взгляды. Кто-то захлопал в ладоши, и уже через секунду зал взорвался аплодисментами.
– Поставь меня! Люди смотрят! – Санчия легонько ткнула Алекса кулаком в грудь. – Поставь меня, ради бога! Что люди подумают?
– Например, то, что твой муж унесет тебя куда-нибудь, где будет любить до изнеможения, пока тебе не опротивеет его вид или пока ты не забеременеешь. И перестань меня бить! – сухо посоветовал он. – Ты привлекаешь внимание!
У нее началась маленькая истерика, когда двери лифта открылись и какая-то пожилая пара посторонилась, уступая им дорогу. Санчия зарылась лицом Алексу в плечо, чтобы не видеть понимающих улыбок и добрых кивков.
Пока ты не забеременеешь...
– Ты не можешь это сделать, – давясь от смеха, прорыдала она, когда двери лифта мягко закрылись.
– Разве?
– Только не в тот момент, когда я передумала тебя бросать.
– Особенно в тот момент, когда ты передумала меня бросать.
– Нет, Алекс... – Санчия начала биться у него в руках. – Это несправедливо!
– Все справедливо в любви и войне, – сурово напомнил он. – Кстати, как я вижу, мне придется сломить твое сопротивление, а то я не услышу заветных слов.
– Заветных слов о чем?
– О том, как сильно ты меня любишь
– Нет, не люблю! Я тебя ненавижу, – неуверенно произнесла сна.
Он раскатисто расхохотался, обнажив белые зубы.
– Пора сменить пластинку, дорогая. Ты повторяешься.
– Ты меня не любишь.
– И невзирая ни на что, ты вернулась.
Да, вернулась и не знает, как сможет уважать себя после этого!
– Нет, Алекс, только не пентхаус, – взмолилась девушка, когда дверь лифта открылась и он внес ее в сумрачный коридор. Не туда, где мы занимались любовью молча, не сказав ни слова о чувствах.
Алекс улыбнулся, заслышав плаксивые нотки в ее голосе.
– Ты считаешь, я совершенно бесчувственный?
– Да. Если бы ты таковым не был, то сказал бы мне, почему выбрал именно этот номер.
– Потому что мне нравится заниматься с тобой любовью, а до дома ехать далеко. – Дверь распахнулась.
– И?
– Недостаточно?
– Нет, – безнадежно выдохнула она. – Разве не понимаешь? Я не могу заниматься с тобой любовью, если ты остаешься со мной ради обязательств. Я бы простила тебе все, даже тысячу любовниц, если бы однажды ты признался мне в любви.
– Не простила бы, – возразил Алекс. – Ты бы не смогла жить с этим грузом. Никто бы не смог, если бы был честен с самим собой. – Дверь с треском захлопнулась за ними. – Должен тебе повторить тысячу раз, что у меня даже и одной любовницы нет.
– Тысячу раз! И ты любишь только меня, – девушка обвила его шею руками, но янтарные глаза продолжали смотреть настороженно. – Хилари сказала...
– Хилари?
– Почему тогда Жасмин сказала мне, что ты обсуждал с ней вашу свадьбу? – продолжила Санчия, решив не разглашать пока правду об их болтовне с психиатром.
– Действительно обсуждал, – признался он, кладя девушку на кровать. Когда Санчия села, испуганно вытаращив на него глаза, Алекс не удержался от смеха. – Это была долгая дискуссия... трудно далось заставить ее осознать, что я женат на тебе и намерен оставаться в качестве твоего мужа всю жизнь. Почему ты готова принять ее правду, а не мою? – Он опустился на кровать и притянул девушку к себе. – Из-за Люка?
Странно, но Хилари спросила ее о том же самом. Вероятно, психиатр права: Люк так сильно обидел ее, что она просто не могла довериться мужчине, даже самому дорогому и любимому.
– Ты засиживался на работе допоздна...
– Просто потому что не знал, как удержать руки дальше от тебя. Со встречи в суде я хотел сказать тебе, кто я, но ужасно боялся снова тебя потерять. – Его голос неожиданно дрогнул. – Поэтому решил привести тебя сюда. По крайней мере, здесь мы были счастливы вместе. А потом я увидел Дэнни. – Санчия почувствовала, как под ее ухом поднялась и опала его грудь. – Жасмин приехала с ним. Я не мог поверить, что судьба еще раз сыграла со мной злую шутку.
– Я думала, что ты действительно хотел на ней жениться, – прошептала она, проводя рукой по гладкой ткани лацкана пиджака. – Мне казалось, ты хочешь развестись.
– Я никогда не хотел развода, – возмущенно возразил он. – Ни сейчас, ни тогда. Даже если и плохо понимал тебя во время нашего брака. Каждый день я сидел на работе до зари, потому что боялся себя, боялся, что брошусь к твоим ногам и начну вымаливать любовь. Я хотел любить тебя, но ты выстраивала невидимые барьеры между нами. Знаю, это из-за того, что тебя обманывали и обижали. Сначала Люк, затем Жасмин. Так бы и удушил ее за это. – Черты его красивого лица исказились.
Санчия провела рукой по его скулам, словно стараясь разгладить горькие морщинки.
– Я бы не поверила ей, если бы ты сказал мне то, в чем я нуждалась. Но ты молчал. В суде ты сумел добиться словами оправданий для многих людей, а тут молчал. Почему мне не досталось ни словечка?
Он вдруг рассмеялся и прижался губами к ее волосам.
– Разве не тебя зовут Санчия Сабре? – Ей очень понравилось, как прозвучало имя в его устах. – Наш брак не лучшее ли доказательство моей любви?
– Но жизнь заставила меня усомниться, – призналась она. – Моя беременность…, я не могла поверить, что ты женишься на мне по другой причине.
– Я тоже думал, что это главная причина, почему ты выходишь за меня замуж. И твоя исповедь на террасе у Крофтов...
– Я обиделась, – пробормотала Санчия, рассеянно теребя узел на его галстуке.
– Когда ты потеряла ребенка, мне была больно не меньше, чем тебе. – Его голос задрожал.
– Я чувствовала себя такой одинокой, – судорожно вздохнула она.
– Знаю. Я очень страдал, когда ты ушла. Долго и усердно искал тебя, пока не нашел в Шотландии. И уже когда, по моим расчетам, все уладилось, ты опять исчезла...– Санчия почувствовала, как напряглись его плечи и грудь. – Когда я получил письмо от поверенного с просьбой о разводе, я думал, что сойду с ума от горя. Я снова бросился на поиски. И тут случай... твоя амнезия, если бы я знал, что моя бедная любовь так страдает. Можешь ты представить мои ощущения?
– Извини, – пробормотала она. – Я не хотела посылать то письмо, поэтому плакала, когда шла через дорогу и ничего не видела.
– Но ты была решительно настроена на то, чтобы бросить меня... сопротивлялась мне! – воскликнул он, возмущенно сверкая глазами. – Тогда в Шотландии ты вела себя так, словно я тюремщик, упекающий тебя обратно в заточение.
– Мы потратили впустую уйму времени, – посетовала Санчия со слезами на глазах.
– Скажи мне сейчас, что ты хотела сказать тогда, – попросил Алекс.
– Я люблю тебя... – Она едва договорила, как он прильнул жадным поцелуем к ее губам. Страсть поглотила их. Это было долгожданное возвращение домой для них обоих.
Проснувшись, Алекс крепко, до боли сжал Санчию в объятиях.
– Мне приснилось, что ты ушла. И я лежал здесь в отеле потому, что не мог вернуться в пустой дом.
Санчия приподняла голову и сочувственно заглянула мужу в глаза.
– Ты меня так сильно любишь? – прошептала она.
Алекс на мгновение зажмурился.
– Гораздо сильнее, чем ты думаешь, – выдохнул он, гладя жену по голове. – Я тебя не заслуживаю. Я угрозами заставил тебя нацепить на себя ярмо брака.
– Пожалуй, ты действовал очень настойчиво. – Волны желания снова захлестнули ее, Санчия с нежностью обозрела их сплетенные руки, затем легко провела пальцами по шраму на руке. – Как это случилось?
– Я устранял все препятствия на пути к тебе.
У нее сжалось сердце.
– Я тебя люблю, – снова прошептала она, потому что не знала, что еще сказать.
– Когда ты влюбилась в меня, Санчия? – Алекс стиснул ее пальцы.
– Думаю, это случилось на лестнице. В первый раз, когда я увидела тебя в видоискателе фотоаппарата.
Его серые глаза расширились.
– Тогда ты еще любила Люка, – недоверчиво возразил он.
– Я так думала, – смутилась Санчия. – Но теперь точно знаю, что никогда не любила его. С первого мгновения ты поразил меня в самое сердце.
– Я заметил, – насмешливо протянул Алекс, ловя ее руку, которой она собиралась шлепнуть его по плечу. – Знаешь, что полагается за давление на адвоката Высшего суда?
– Неужели пожизненное заключение? – театрально задрожала Санчия.
– Именно, и я приговариваю тебя к работам на ниве любви.
КОНЕЦ
Внимание!
Данный текст предназначен только для ознакомления. После ознакомления его следует незамедлительно удалить. Сохраняя этот текст, Вы несете ответственность, предусмотренную действующим законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме ознакомления запрещено. Публикация этого текста не преследует никакой коммерческой выгоды. Данный текст является рекламой соответствующих бумажных изданий. Все права на исходный материал принадлежат соответствующим организациям и частным лицам
