Текст книги "Ложь во благо"

Автор книги: Элизабет Хардвик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Лоренс понял, что своей цели добился. Декстер взбешен, в противном случае он никогда, не позволил бы себе назвать его идиотом. Однако непроизвольное признание в том, что Кимберли необходимо «подлечить нервы», заинтриговало режиссера. Кимберли на вид лет двадцать или чуть больше. Она слишком молода для того, чтобы успеть пережить неудачное замужество или что-нибудь в этом роде. Тогда возникает вопрос: что же такое с ней приключилось? С чего это молодой девице требуется лечение?

Однако Декстера расспрашивать бесполезно, он все равно не скажет правды.

– Похоже, она ничего не имела против, скажу я тебе. – Лоренс мрачно улыбнулся. – А теперь извини. Я, пожалуй, последую ее примеру и пойду приму душ до обеда.

Глаза Декстера побелели от злости.

– Неплохо бы тебе убраться отсюда до обеда.

Прошлой ночью Лоренс решил, что все-таки перед отъездом взглянет на Кимберли Кентон. Так, по крайней мере, он пообещал Декстеру. Но теперь у него просто не оставалось выбора: он должен еще раз увидеть Кимберли и серьезно с ней поговорить.

Он нашел то, что долго искал, и не собирается это выпускать из рук.

– Я передумал. – Лоренс нервно передернул плечами. – Пожалуй, я немного задержусь. Увидимся позже, Декстер, – небрежно бросил он, прежде чем захлопнуть дверь.

Понятно, что Декстер заботится о Кимберли, но всему же есть предел. И если Кимберли согласится у него сниматься, то будет работать по его правилам. Или вообще не будет!

3

– Ба! Не Кимберли ли Кентон это? В одежде! Вас и не узнать!

При первом звуке голоса Лоренса Роско Кимберли напряглась, его слова возмутили ее. Что это он себе позволяет?

Когда Кимберли, войдя в гостиную выпить предобеденный аперитив, не обнаружила там Лоренса, она испытала огромное облегчение. От осознания того, что новая словесная схватка не предвидится, стало легче дышать. Она даже позволила себе слегка пококетничать с Невилом Кейси, молодым актером, знакомым ей по съемкам у Котчефа. Невил, по-юношески восторженный, легко поддался ее очарованию. Да и что говорить, в облегающем платье цвета пламени Кимберли выглядела восхитительно. Волосы золотым каскадом струились по спине, макияж выгодно подчеркивал глубокую зелень глаз, изумрудами сверкавших в обрамлении пушистых ресниц. Мельком взглянув на Невила после провокационной реплики Лоренса, Кимберли поняла, что юноша явно шокирован, и, пожалуй, умножив сейчас два на два, он получит пять.

– Лоренс! – как ни в чем не бывало поприветствовала она режиссера и, подойдя к нему, непринужденно чмокнула в щеку. – Вы просто великолепны! – растягивая слова, пропела Кимберли, придав голосу легкую хрипотцу.

Да он действительно хорош! – в душе признала она. Черный костюм и белоснежная рубашка превосходно сидели на его спортивной фигуре. Черты лица казались настолько правильными, что закрадывалось сомнение, не высечены ли они из камня. Однако в глазах Лоренса Кимберли заметила разгорающийся насмешливый огонек. Похоже, игра в кошки-мышки только начинается.

– Вы знаете Невила? – Она повернулась к юноше. – Невил, это…

– Лоренс Роско, – закончил за нее молодой человек, нескрываемое восхищение светилось в его глазах, когда он пожимал протянутую ему руку. – Я просто в восторге от «Зыбучих песков»! – воскликнул он, имея в виду последний фильм Лоренса, завоевавший «Оскара».

– Благодарю, – проронил режиссер без каких-либо эмоций. – Вы мне тоже понравились в «Проснись в ужасе».

Невил растаял от удовольствия, как шоколадка под солнечными лучами, услышав из уст метра лестную оценку своего неяркого таланта.

Кимберли насторожилась. «Проснись в ужасе» – тот единственный фильм, где ее имя упоминалось в титрах, но вся роль состояла из двух малюсеньких эпизодов. Так Лоренс видел этот фильм! Интересно, заметил он ее или нет?

Лоренс внимательно посмотрел на нее.

– Что-то не так?

Похоже, обсуждать ее игру он не намерен, да и что там обсуждать! Он вообще мог выйти из зала, например, в туалет, и пропустить тот трехминутный эпизод, в котором она появлялась на экране.

– Все в порядке, Лоренс! – Она улыбнулась. – Не хотите выпить? Я бы с удовольствием составила вам компанию.

Нечто похожее на сочувствие мелькнуло в его глазах, но он мгновенно спрятался за усмешкой, давая понять, что последние ее слова его явно развеселили.

– Я как раз собирался подзаправиться, – подхватил Невил. – Не принести ли и вам что-нибудь заодно?

– Неплохо бы апельсиновый сок, – небрежно бросил Лоренс, все еще не отводя глаз от Кимберли.

Такой взгляд может запросто сбить с ног, подумала она. Хотя на сегодня вполне достаточно и купания. Как не похож этот идущий из глубины его серых глаз взгляд на обожающий взгляд Невила…

– Кимберли? – вывел ее из оцепенения мягкий голос Невила.

– Спасибо, мне пока не надо. – Она посмотрела на свой бокал, все еще наполовину заполненный белым вином.

– Не следовало бы пить этой дряни так много, – сдержанно попенял ей Лоренс, провожая взглядом Невила, спешащего к бару.

– Мне? – Кимберли осторожно посмотрела на него. Как трудно с таким мужчиной, никогда не угадаешь, что он скажет в следующую минуту и что на самом деле будет иметь в виду.

Он вскинул голову.

– Сколько вам лет?

Ну вот! Дался ему мой возраст!

– Двадцать два.

– Гм. Алкоголь, похоже, еще не подействовал на вас. По крайней мере, внешне. Выглядите вы лет на восемнадцать, но что внутри – трудно сказать.

Кимберли нахмурилась. Считать ли сказанное комплиментом? Какой-то двусмысленный получается комплимент.

– Вы не пьете, Лоренс? – Она заметила, что он ограничился апельсиновым соком.

– Нет. Алкоголь притупляет чувства, разрушает организм, портит кожу, он…

– Поняла, поняла! – Кимберли расхохоталась. – И не надо никаких лекций, все-таки мы на вечеринке, а не на собрании анонимных алкоголиков. Ну а в свое оправдание скажу, что пью только вино и только в исключительных случаях, как сегодня.

Однако Лоренс не разделял ее веселья. Строго, почти сурово, он заметил:

– Большинство людей так начинают. Вы…

– А вот и я! – Невил вернулся с бокалами. Протягивая Лоренсу апельсиновый сок, он смущенно улыбнулся. – Извините, но мне придется покинуть вас. Декстер хочет о чем-то со мной поговорить.

– Да неужели? – насмешливо откликнулся Лоренс.

– Правда, – простодушно подтвердил молодой человек, не заметив иронии в его голосе. – Приятно было с вами познакомиться, Лоренс. А тебя, Кимберли, – Невил ласково дотронулся до ее руки, – я еще поймаю.

Кимберли проводила его взглядом. Невил подошел к стоящему у окна Декстеру, который, прежде чем начать с ним беседу, приветливо кивнул ей и Лоренсу.

– Удивительно, какая общая тема может быть у Декстера с этим юношей? – небрежно заметил Лоренс. – Скорее всего ничего интересного. Просто Декстер хочет, чтобы мы остались наедине, уж поверьте мне, – добавил он язвительно.

Кимберли явно смутилась.

– Что вы имеете в виду?

Уж не сосватать ли их собирается Декстер? Лоренс посмотрел на нее, прищурившись.

– Я же предупреждал вас о том, что он – интриган.

Возможно, интриган, но не садист же! – мысленно огрызнулась Кимберли. А сватать меня за такого циника, как Лоренс Роско, определенно может только садист.

Она недоуменно пожала плечами.

– Я за ним не замечала.

Кимберли растерянно огляделась по сторонам. Хоть бы одно знакомое лицо! Находиться рядом с Лоренсом долго просто невозможно. Но, к сожалению, Декстер пригласил на свою вечеринку только элиту театра и кино. Кимберли ни с кем из этих знаменитостей лично знакома не была и видела их раньше только на экране. Пожалуй, в этой компании она – самая незначительная фигура!

Лоренс, как будто прочитав ее мысли, шепнул:

– И не надейтесь! Декстер сейчас даже близко никого к нам не подпустит.

Кимберли нахмурилась.

– Зачем ему это?

Лоренс усмехнулся.

– Вероятно, он хочет дать мне возможность пригласить вас на кинопробы для моего нового фильма, а вам – время, чтобы согласиться.

Кимберли уставилась на него. Почему потолок не рухнул? Почему мир не перевернулся, а все гости одновременно не встали на уши? Почему полчища ворон не слетелись в этот белый зал и не сели на спинки кресел, когда ее так оскорбили? Ведь Лоренс совершенно ясно дал понять, что ее крестный отец хочет попросту повлиять на режиссера. Заставить провести кинопробу. Настоять на том, чтобы любимой крестнице дали главную роль. А хочет ли этого сам режиссер? Кимберли не сомневалась: Лоренс возмущен тем, что Декстер, беззастенчиво пользуясь своим могуществом, пытается оказать на него давление.

Ну а если Лоренс просто неправильно понял его?

– Кажется, всем пора за стол, – как ни в чем не бывало заметил Лоренс, наблюдавший не только за реакцией девушки, но и за тем, как гости начали перетекать из гостиной в столовую.

Кимберли, ошеломленная его сообщением о намерениях Декстера, даже не сопротивлялась, когда Лоренс взял ее за руку и повел в столовую.

– Ну, видите? – насмешливо прошептал он, когда выяснилось, что для Кимберли приготовлено место между ним и Невилом Кейси.

Начинается!

Она поискала глазами Декстера. Он сидел конечно, во главе стола, далеко от нее, и так был увлечен разговором со своей соседкой, что, казалось, не замечал пристального взгляда крестницы.

– Итак, когда вы сможете пройти кинопробу?

Она с испугом повернулась к Лоренсу и наткнулась на его холодный насмешливый взгляд.

– Это несерьезно! – только и смогла пролепетать девушка.

– Я никогда не шучу, если дело касается работы, – строго оборвал ее Лоренс. – К тому же я видел вас в «Проснись в ужасе» и определенно… то есть из того, что я видел… в общем, вы меня заинтересовали, – наконец нехотя признался он. – Я должен объяснить вам, что подготовить для кинопробы, но… – Он вдруг оборвал себя на полуфразе. – Давайте пока подождем и посмотрим.

«Подождем и посмотрим»! Подождем чего и посмотрим на что?

Лоренс Роско! Великий Лоренс Роско! Конечно, сейчас он один из самых модных кинорежиссеров Голливуда. Однако несколько часов знакомства ясно дали понять Кимберли, что это за фрукт. Сколько в нем грубости, высокомерия! И даже если он пригласит ее – что было бы чудом! – сниматься в его фильме, она представить не может, как работать с таким человеком.

Не опережай события, осадила она себя. Возможно, все это минутный бред. К тому же он так и не сказал, понравилась я ему в тех эпизодах или нет.

– Ешь! – напомнил о себе Лоренс. – Копченый лосось великолепен.

Она почувствовала, как краска залила ее щеки.

– Мне двадцать два, Лоренс, – прошептала Кимберли. – Двадцать два, а не два.

– Пожалуйста, не забывайте о еде, Кимберли, – насмешливо поправился он.

Однако в его устах даже эта, казалось бы, вежливая фраза прозвучала как приказ. Кимберли абсолютно не хотелось вступать с ним в дебаты.

– Уже лучше, – невозмутимо проронила она и, взяв нож и вилку, принялась за еду.

К своему удивлению, Кимберли услышала довольный смех Лоренса. Почти такой же, как утром в бассейне. Прищурив зеленые глаза, она мельком бросила на него взгляд.

Когда смеялся, Лоренс выглядел много моложе. Казалось, даже глаза потеплели, утратив привычный стальной блеск. Он кого-то напоминал Кимберли, но кого? Она никак не могла вспомнить.

Лоренс заметил ее внимательный взгляд.

– Что?

Кимберли отрицательно покачала головой – ей сейчас совсем не хотелось обсуждать что-либо с Лоренсом.

– Ничего. Вам надо почаще улыбаться. Это делает вас хоть наполовину похожим на человека. – Еще не закончив фразы, она уже пожалела о сказанном. Похоже, его грубость заразна!

Как недовольна была бы сейчас ее мама, услышь она это! Кимберли с детства внушалось, что хорошие манеры всегда производят приятное впечатление и ничто не стоит так дешево и не ценится так дорого, как вежливость. Но вот беда: Лоренс Роско, видимо, не знаком с этой теорией. Знает ли он, что такое вежливость, – вот вопрос.

– То есть на получеловека, да? – уточнил он тоном прилежного ученика. – А вторая половина?

Правда вряд ли пришлась бы ему по вкусу!

– Пожалуйста, не забывайте о еде, Лоренс! – Кимберли легко передразнила его американское произношение.

Он укоризненно покачал головой.

– Вы сейчас напомнили мне мою школьную учительницу. Мы прозвали ее Драконом.

– Вы учились в частной школе? – Кимберли хотелось сменить тему разговора, а что может быть безобиднее школярских воспоминаний?

Она опустила нож и вилку на тарелку. Никакой надежды доесть восхитительного копченого лосося. Кимберли и дома ела мало, а сейчас, когда сам Лоренс Роско сидел рядом… Лосось вставал поперек горла.

Ее попытка завязать светскую беседу, однако, имела совершенно непредсказуемые последствия. Глаза Лоренса вновь приобрели стальной отлив. Он ощутимо напрягся. В чем дело? – недоумевала Кимберли. Ведь я без всякой задней мысли спросила, где он учился. И мне казалось, что эта тема разговора будет приятна нам обоим. Похоже, я опять сделала что-то не так. Рядом с этим человеком я чувствую себя непривычно неуклюжей.

– Почему вы спрашиваете? – процедил он.

– Просто так. – Кимберли пожала плечами, удивляясь, чего ж такого неприятного было в ее вопросе. Вот уж действительно, разговаривать с этим человеком все равно что идти по минному полю. – Я, например, училась в Швейцарии, но ваш отец, он же был знаменитым актером и, вероятно, мог себе позволить оплатить обучение сына в дорогой частной школе, вот я и подумала…

– Мои родители развелись, когда мне было семь лет, – отрезал Лоренс. – Мы с мамой уехали в Америку. Но вы правы, я учился в частной школе.

Так вот что было этим самым «минным полем» – развод его родителей! – осенило Кимберли. Ну откуда же мне было знать? Когда я родилась, Лоренсу было уже шестнадцать, а его отец умер задолго до того, как я увидела фильмы с его участием. Кристофер Роско умер молодым, лет в тридцать, если не ошибаюсь, успев сняться в двух десятках фильмов, не больше. Но и не меньше. Его шарм, яркий сценический талант памятны публике до сих пор.

– А что с вашей семьей, Кимберли? – прервал ее раздумья Лоренс. – То есть мне интересно, почему ваш крестный отец австралиец? – добавил он поспешно, заметив ее вопросительный взгляд.

Может, тебе и интересно, подумала неприязненно Кимберли, но я не собираюсь удовлетворять твое любопытство!

– Англичанин, который почти постоянно живет в Австралии, – поправила она. – Не волнуйтесь, у меня есть семья. Мама, папа и старший брат. Живут в Лондоне.

– А вы – нет, – задумчиво протянул Лоренс.

– Почему же? Иногда и я бываю там. – Знал бы он, что я проводила дома почти все время своего «отдыха»! – Но от приглашения Декстера трудно отказаться.

– Это точно, – согласился Лоренс печально.

Чем больше Кимберли узнавала этого человека, тем больше сомневалась, что его можно заставить что-нибудь сделать против его воли. И если уж он здесь, так, значит, сам этого захотел, а не потому, что его пригласил Декстер!

– Выглядит восхитительно! – Кимберли обратила внимание на блюдо, которое водрузили в центр стола. – Люблю настоящий английский ростбиф со всякими приправами.

– Неужели вкуснее пудинга? – хмыкнув, поддел ее Лоренс.

Она терпеть не могла пудинги. Мать Кимберли была помешана на здоровой пище. Овощи, цыплята, рыба. Правда, однажды Кимберли попробовала у друзей так называемый «черный пудинг», оказавшийся не чем иным, как кровяной колбасой, и раз и навсегда согласилась с матерью, что английская национальная гордость – просто гадость.

– Актриса, если хочет выжить, должна есть только то, что может себе позволить, – уклончиво заметила она.

Лоренс передернул плечами.

– Ну уж к вам это не относится.

– Я… – Кимберли запнулась.

Да как он смеет?! Опять эти отвратительные намеки! Ну хватит! Больше я не намерена замечать этого невыносимого, способного только на оскорбления человека!

Кимберли демонстративно повернулась к Невилу, полностью игнорируя присутствие Лоренса.

Конечно, она не ошибается, он еще раз подчеркнул ее родственные связи с Декстером. И самое обидное в том, что она действительно крестная дочь киномагната!

Постоянные романы Декстера не были для Кимберли секретом. Мать ее на протяжении многих лет слезно уговаривала Декстера остепениться и связать свою жизнь с одной-единственной женщиной, на что тот обычно отвечал, что эта его единственная женщина уже замужем. Без сомнения, он имел в виду Юнис, мать Кимберли.

Но даже укрепившаяся за Декстером репутация сердцееда и дамского угодника никак не давала Лоренсу Роско права торопиться с заключением об их «родственных» связях, и уж тем более не было почвы для намеков. Определенного сорта намеков. Послушать Лоренса, так выходит, что она, Кимберли, использует влияние Декстера, чтобы сделать карьеру, а для начала заставить режиссера устроить ей кинопробу.

– Может быть, уже хватит?

Она повернулась на голос Лоренса. Тот пристально смотрел на бокал с вином, который Кимберли держала в руке. За весь обед она выпила всего пару бокалов и была уверена, что Лоренс это точно знал. Так почему, собственно, он нервничает?

– Благодарю за заботу, но я в состоянии определить, сколько мне пить, – огрызнулась она.

Он усмехнулся.

– Вообще-то я не это имел в виду. Хотя, возможно, и соглашусь, что пить вам тоже достаточно.

– Вы…

– И лучше выпить кофе или просто пойти спать, – как бы не замечая ее попытки возразить, продолжил Лоренс.

И опять он прав! – с досадой признала Кимберли. Мне действительно необходим кофе. Я смертельно устала, не спала почти двое суток, а то время, что общалась с ним, можно назвать как угодно, но только не отдыхом.

– Я еще в состоянии решать, что мне делать, – упрямо повторила она. – Вот сейчас время идти спать.

– Неужели? – нарочито вежливо произнес Лоренс, и Кимберли почувствовала непреодолимое желание ударить его.

Однако всепоглощающая волна усталости накрыла ее, даже поднять руку она была не в состоянии.

– Пожалуй, вы правы, – уверенно подтвердил Лоренс, пытаясь оторвать ее от стула.

Несколько мгновений она смотрела на него. С трудом, но Кимберли поняла, что многие гости наблюдают за ними. И если продолжать эту возню, то, пожалуй, смотреть на них будут уже все присутствующие. А этого допустить никак нельзя.

Кимберли решительно встала, точнее попыталась это сделать, так как ноги ее абсолютно не слушались. И, если бы сильные руки Лоренса не подхватили ее вовремя, она точно рухнула бы на пол. Он обнял ее за талию и вывел из столовой. Его поддержка пришлась как нельзя кстати, Кимберли буквально засыпала на ходу.

– Вы очень любезны.

– Я уже говорил, что любезность мне не свойственна, – оборвал ее Лоренс. – Я увел вас оттуда только по одной причине. Не хочу, чтобы кто-нибудь, когда я буду представлять звезду моего нового фильма, вспомнил, как я выносил ее из столовой, потому что она выпила лишнего.

– Да не пила я! – вяло возмутилась Кимберли. И почему звезду? Не имел же он в виду меня? Или…

Но задать этот вопрос она уже не смогла. Она просто уснула на широком плече Лоренса Роско.

– Что, черт побери, ты делаешь? – Декстер замер у двери в большой холл, взгляд его не предвещал ничего хорошего.

– Что я делаю? А ты как думаешь? – вопросом на вопрос ответил Лоренс.

– Что это значит, хотел бы я знать! – Декстер устремился им навстречу, глядя на спящую на руках Лоренса Кимберли. – Что ты с ней сделал?

– Не смеши меня, Декстер! Предположим, у нее нет сил идти самой, хотя не сказал бы, что она истощена. Девушка весит гораздо больше, чем кажется. – Лоренс усмехнулся. – Поэтому скажи мне поскорее, где ее спальня, прежде чем я не выдержу и брошу ее на пол.

Кимберли была почти невесомой, но обвинительная интонация Декстера вывела бы из себя и ангела. Лоренс изо всех сил старается избежать скандала, а этот надутый индюк обвиняет его чуть ли не в изнасиловании беззащитной девушки!

– Идем! – мрачно бросил Декстер.

Он провел Лоренса через весь коридор и остановился у последней двери.

– Ну конечно! Самая дальняя комната! Мог бы и сам догадаться! – язвительно проронил Лоренс, наблюдая, как Декстер отпирает дверь.

Осторожно положив Кимберли на кровать, – Лоренс нахально посмотрел на патрона и провокационно осведомился:

– Раздеть ее или сам справишься?

Декстер побледнел от возмущения.

– Не уверен, что Кимберли одобрила бы нас, – пробурчал он, набрасывая на нее покрывало.

Нежность, с которой Декстер снял с Кимберли туфельки, а затем подтянул покрывало почти под самый подбородок, вызвала у Лоренса легкое раздражение.

Кимберли все больше удивляла его и своим видом, и своим поведением. И в бассейне, и за обедом, когда неожиданно воздвигла непроницаемую стену между ними. Она даже пару раз заставила его рассмеяться! Лоренс убеждался, чем дальше, тем больше, что лучшего совпадения характеров Кимберли и Мэрианн просто не может быть. Он смотрел на Кимберли и понимал: именно она, и только она, сможет вытянуть эту роль на все сто процентов, девочка выложится, как никто.

Главная проблема теперь – Декстер. Старик дьявольски уверен в себе и настолько самодоволен, что даже сама идея снимать кого-нибудь из его протеже была Лоренсу противна. Но, положа руку на сердце, разве Кимберли – не единственная подходящая актриса из всех виденных им за последние полгода?

Лоренс взглянул на Кимберли. Спящая, она выглядела еще моложе. Детская невинность сквозила в ее нежном облике. Золотистые волосы разметались по подушке, а обтягивающее красное платье, так сексуально подчеркивающее восхитительные линии ее фигуры и так противоречащее юношеской невинности, было скрыто покрывалом от нескромных взглядов.

Огонь ее изумительных глаз вспомнился Лоренсу. Он свидетельствовал о твердости характера, о том, что никто и ничто не сможет запугать храбрую девочку. И, признал Лоренс, я устроил ей непростой денек. Однако она выдержала все испытания с блеском, продемонстрировав свои внутренние качества, которые я увидел и в характере Мэрианн. Но Декстер! Заботливый крестный отец будет постоянно дышать мне в затылок, когда начнутся съемки!

– Не правда ли, она прекрасна? – прошептал Декстер.

Лоренс вздрогнул.

– Очень.

– Ну и?.. – Декстер вопросительно поднял бровь.

– И – ничего, Декстер. – Лоренс вздохнул. – Я ежедневно вижу десятки красивых женщин, но кто сказал, что все они могут играть?

– Кимберли, черт побери, может!

– Это ты так говоришь, однако…

– Ну так знай, если ты только…

– Я – свободный человек, Декстер, – резко оборвал его Лоренс. – Если тебе это не по вкусу, ищи себе другого режиссера, а я умываю руки!

Можно было представить, что творилось в душе Декстера, но он сдержал себя. Боже, Лоренс даже в гневе хорош. Я его люблю, подумал магнат. И очень дорожу этим несносным молодым человеком!

Лоренс еще раз посмотрел на спящую девушку.

– Кто она, Декстер? – тихо спросил он.

Старик замялся, и Лоренс ощутил тревогу. Да, старый лис о чем-то упорно умалчивает. Но о чем?

– Ты говорил, что Кимберли – дочь твоего старого друга? – продолжал осторожно допытываться Лоренс.

– Да, это так, – быстро согласился Декстер. – Эйлмера Кентона.

Это имя ничего не говорило Лоренсу, но на всякий случай он уточнил:

– Я его знаю?

– Сомневаюсь. Он бизнесмен, – ответил Декстер, но так как Лоренс продолжал вопросительно на него смотреть, добавил: – Банки, недвижимость, нефть.

Иными словами, битком набитый денежный мешок. Как тут не порадеть дочке такого влиятельного друга, догадался Лоренс.

Его взгляд невольно вернулся к безмятежно спящей Кимберли. Нет, что-то здесь не так. Старик явно что-то не договаривает. Но от него правды не узнаешь…