Текст книги "Однажды в Вене (СИ)"

Автор книги: Элия Ильтана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Встреча номер один ==========

– Тина, ты идёшь? – его голос далёк от громкого, но в маленькой квартирке сложно не услышать друг друга.

– Минуту, – отзывается мисс Голдстейн – в скором времени уже миссис, о чём свидетельствует скромное колечко на безымянном пальце.

Впрочем, она всё ещё тянет с назначением даты свадьбы.

Тина в последний раз смотрится в узкое зеркало в красивой раме, находит себя обыкновенной и выходит из комнаты, подхватывая небольшую дорожную сумку.

– Ты выглядишь… замечательно, – искренне бормочет Ньют, и Тина не может сдержать улыбку.

Он говорит ей это каждый день.

– Тебе просто нужны очки, – она привычным жестом целует его в веснушчатую щёку и убирает особо торчащие рыжие прядки. – Такси?..

– Уже ждёт, – отзывается Ньют. – Я так рад, что ты со мной едешь, – помедлив, признаётся он, закрывая дверь и пряча ключи в карман синего плаща.

– Всегда мечтала побывать в других городах Европы, а не только в Лондоне, – Тина придирчиво оглядывает жениха. – А где твой дипломат?..

Ньют с секунду смотрит на неё, потом виновато отводит взгляд.

– Забыл, – признаётся он, вновь доставая ключи.

Тина качает головой и оправляет рукав своего пальто. Пальцы машинально касаются запястья, и она тут же отдёргивает руку.

Ньют выходит из квартиры с дипломатом и показывает его Тине, получая одобрительный кивок.

Такси сквозь вечные пробки привозит их в Хитроу. Там, как обычно, толпы встречающих-провожающих, но у Ньюта настоящий талант проталкиваться сквозь людей. Тина смотрит по сторонам в поисках табло вылетов и замечает держащуюся за руки парочку. Он – статный и с татуировкой на шее. Она больше напоминает миниатюрную куколку.

На запястьях обоих мягко, почти незаметно мерцают имена.

Тина отворачивается, будто подглядела что-то очень личное. Ньют машет ей из другого конца зала, и она быстрым шагом идёт к нему.

– Всё в порядке? – спрашивает он, внимательно глядя на неё.

Он всегда замечает, когда у неё меняется настроение. Но понять причину ему не удаётся никогда.

– Ногу натёрла, – врёт Тина. – Ничего, в самолёте сниму обувь, будет полегче.

Ньют сочувственно кивает, но Тина не чувствует вины за ложь. Раньше было стыдно, но она пользуется его доверчивостью слишком часто, чтобы чувствовать себя виноватой за каждый обман.

В самолёте она пристраивает голову на узкое плечо Ньюта и закрывает глаза.

Полёт для неё проходит в считанные секунды.

Вена встречает их солнцем и архитектурой в стиле барокко. Тина восторженно сжимает прохладную ладонь Ньюта, высовывая голову в открытое окно автомобиля, чтобы рассмотреть как можно больше этого роскошного города. Ньют видит перед собой только листки с текстом доклада.

Организация, в которой он работает, внезапно размещает их в отеле Sans Souci Wien, и Тина впервые чувствует себя неловко в своей одежде.

Это, чёрт возьми, один из самых дорогих отелей Вены!

Ньюту, правда, совершенно всё равно. Он рассеянно качает головой в ответ на восхищенные реплики Тины: в его мыслях только предстоящее выступление.

Такси останавливается прямо напротив входа в отель. Тина поджимает губы, оглядывая чуть потёртые джинсы и старенькие кроссовки. Потом упрямо хмыкает: какое ей дело до того, что подумают другие?

Она касается плеча Ньюта: приехали. Тот спешно убирает бумаги в дипломат и возится с портмоне, пытаясь в уме конвертировать фунты в евро.

Тина не в силах больше сидеть в машине, она открывает дверь и с улыбкой вдыхает венский воздух. Солнечные лучи отражаются от окон отеля и бьют прямо в глаза, но Тина этому только рада: она соскучилась по солнцу в вечно затянутом тучами Лондоне.

Впрочем, даже там у неё было персональное солнышко, которое сейчас рассчитывается за поездку фунтами стерлингов.

К ней подходит швейцар и спрашивает, на чьё имя забронирован номер – чтобы отнести багаж. Тина секунду мнётся, потом называет фамилию Ньюта. Швейцар кивает. Его светлые глаза непроницаемы.

Ньют наконец выходит из машины и, вроде как, тоже проникается духом старины. По крайней мере, выглядит он так, будто только что вернулся от своих питомцев.

– Дипломат, – говорит Тина, щурясь от солнца.

– Точно, – соглашается Ньют и снова открывает дверцу машины.

Тина подходит к широкой двери одновременно с парой американцев. Высокий мужчина с седоватыми висками открывает дверь перед стройной блондинкой в кремовом платье в пол.

Они оба очень подходят этому отелю.

Тина машинально бросает взгляд на их запястья, но длинные рукава – у него снежно-белой рубашки, у неё накидки, – не дают рассмотреть их получше.

Мужчина продолжает придерживать дверь, и Тина, спохватываясь, заходит, одновременно отмечая, что от него приятно пахнет дорогим парфюмом.

На миллионную часть секунды она чувствует покалывание на кончиках пальцев.

В холле прохладно и безлюдно. Тина оглядывается по сторонам и, кажется, видит своё отражение в мраморе на полу. Американцы направляются к лифту, и она машинально провожает их взглядом. Мужчина легко поддерживает блондинку за локоть, что-то негромко говоря, а та мелодично смеётся.

Идеальная пара, проносится в голове у Тины. В ту же секунду она слышит за спиной голос Ньюта.

– Ты видела мадам Пиквери? – шепчет он, прижав к груди дипломат.

– Кого? – непонимающе переспрашивает Тина.

Ньют кивает в сторону американцев.

– Это же глава Всемирной Ассоциации Зоологов, – поясняет он. – Она пригласила м-меня, – от волнения он чуть заикается, смотря в спину женщины в платье.

– Подойди и поздоровайся, – предлагает Тина, прекрасно зная, что услышит в ответ.

– Может, потом, – Ньют сразу теряет весь запал и теперь изучает пол.

Костяшки его пальцев, сжимающих дипломат, бледнеют.

– Потом так потом, – покладисто говорит Тина и тянет Ньюта в сторону стойки регистрации. – Пойдём получать ключи?

Комментарий к Встреча номер один

Я хотела сделать мимолётный стильный драббл, но ничего не получилось (у кого-то кривые руки), поэтому представляю вам миник, который имеет все шансы превратиться в миди – зависит от того, как будет развиваться ситуация.

Очень надеюсь на то, что работа понравится :)

========== Встреча номер два ==========

На Кэртнерштрассе очень людно, но Тина наслаждается непрекращающимся людским гулом. Несмотря на опускающиеся сумерки, здесь очень светло: горят витрины магазинов, окна домов и даже вода в восьмиугольном фонтане подсвечивается нежно-голубым.

Тина медленно идёт по правой стороне улицы, разглядывая витрины и мечтательно улыбаясь: ей хорошо.

Вена гораздо более приветлива, чем слишком строгий Лондон.

Воздух постепенно темнеет окончательно, и Тина достаёт из небольшого рюкзачка лёгкий серый кардиган: становится прохладно.

Остановившись у книжного, она сначала с восторгом рассматривает вход, устроенный в виде распахнутой книги, а потом заходит внутрь, слушая мелодичный звон дверного колокольчика.

Внутри – тот самый запах, от которого сердце любого почитателя литературы сжимается в предвкушении. Тина глубоко вдыхает пропитанный ароматами книг воздух и направляется к первому же стеллажу. Все книги, разумеется, на немецком, и Тине в голову приходит идея памятного подарка для Ньюта.

Она подходит к кассе и спрашивает у невысокой светловолосой девушки, где отдел книг по зоологии.

Девушка провожает Тину вглубь магазина, который оказывается гораздо больше, чем представляется с улицы.

– Новинки, – говорит девушка, указывая на уставленную яркими обложками полку. – Или вы ищете что-то конкретное? – её акцент приятно бьёт по ушам.

– Нет-нет, я уже нашла, – улыбается ей Тина, с первого взгляда заприметив знакомое оформление.

«Редкие животные и места их обитания», Ньютон Скамандер.

То есть, конечно, на обложке написано «Seltene Tierwesen und wo sie zu finden sind». Тина пытается прочесть немецкое название вслух, но получается не очень.

Она переворачивает книгу и смотрит на фотографию Ньюта. На сером фоне, в пиджаке и с очень растерянным видом. Кажется, в тот момент фотограф попросил его подумать о чём-то серьёзном.

Тина с нежностью проводит пальцами по снимку.

Настоящий Ньют сейчас сидит в номере отеля, сосредоточенно проговаривая свою речь и постоянно взъерошивая пальцами непослушную шевелюру. Завтра утром – первое собрание, ничего серьёзного, но Тина всё равно переживает.

За них обоих всегда переживает именно она: Ньют обычно олицетворяет собой спокойствие. А когда дело касается животных, то вся его растерянность исчезает вмиг, речь перестаёт сбиваться, а взгляд загорается воодушевлением.

Я люблю его, думает Тина, но мозг добавляет коварное «наверное».

Она кладёт книгу на прилавок и ищет в рюкзачке кошелёк, когда вдруг вспоминает, что забыла его на тумбочке в прихожей номера.

Продавщица сочувственно поджимает губы.

– Не переживайте, – говорит она. – Приходите завтра, мы открыты каждый день.

– Я приду, – обещает Тина, закидывая рюкзак обратно на плечо. – Обязательно.

На улице совсем прохладно, и её ладони мгновенно холодеют, но она и не думает возвращаться обратно в отель: ей ещё надо дойти до Рингштрассе, чтобы посмотреть на светящееся здание Венской оперы.

Из ближайшей кофейни выходят две смеющиеся девушки в одинаковых куртках и со стаканчиками в руках. Тина провожает их взглядом: горячий напиток сейчас бы точно не помешал. Она вздыхает и натягивает рукава кардигана до самых кончиков пальцев. Зубы выстукивают национальный гимн Австрии.

До Рингштрассе остаётся совсем немного, когда Тину кто-то осторожно трогает за локоть. Она с лёгким интересом смотрит на незнакомого парня с короткой стрижкой и необыкновенными серыми глазами.

– Привет, – говорит он и улыбается. У него британский акцент.

– Привет, – отвечает Тина и тоже поднимает уголки губ. – Мы знакомы?

– Да, – уверенно отвечает парень. – Я видел тебя в своих снах… – он замолкает, а потом смеётся, качая головой. – Идиотский подкат… Прости, совершенно не понимаю, как вообще мог такое сказать. – Он весело смотрит на Тину. – Хочешь, выпьем по чашке кофе?

Тина моргает и уже собирается показать кольцо на пальце, но что-то её останавливает.

Например, стучащие зубы.

Это вовсе не измена, говорит она себе.

Я потом всё расскажу Ньюту, добавляет она.

– Я не против, – произносит Тина вслух и незаметно снимает кольцо с безымянного пальца, убирая его в карман джинсов.

– Вот и хорошо, – довольно отзывается парень. – А то ты выглядишь замёрзшей.

Тина улыбается. Она уже и забыла, каково это – знакомиться прямо на улице.

Молнией проносится мысль: а вдруг?..

– Майкл, – он открывает перед ней дверь первой же кофейни на их пути. – А ты, случайно, не Алиса? – Майкл неожиданно внимательно смотрит на неё.

Тина прекрасно его понимает: она подумала о том же самом.

– Нет, к сожалению, – она качает головой. – Я Тина.

Майкл кивает и снова улыбается, но она прекрасно разглядела промелькнувшее на его лице разочарование.

В кофейне очень тепло и многолюдно. Вкусно пахнет кофе и специями, и Тина чувствует, что согревается. Майкл покупает ей капучино со взбитыми сливками, а Тина прихватывает с барной стойки одну из скляночек с корицей.

Прямо как дома, в Нью-Йорке.

Они проталкиваются к самому дальнему столику. Тина бережно несёт большую кружку, крепко обхватив тёплую керамику пальцами. Майкл достаёт зазвонивший телефон и что-то недолго говорит на немецком.

– Извини, – он убирает трубку обратно в карман. – Так ты американка?

Тина кивает.

– Нью-Йорк, – говорит она, с наслаждением отпивая маленький глоточек кофе. – А ты? Лондон?

– Так точно, – ухмыляется Майкл. – А тут я работаю.

Он – программист. Когда он снимает пуловер, оставаясь в одной чёрной футболке, Тина пробегает глазами по имени у него на запястье.

– Никак не могу найти, – отчего-то виновато говорит Майкл, замечая её взгляд. – У меня младший брат в школу пошёл и в первый же день столкнулся в коридоре со своей. – Он поджимает губы. – А я… – он отводит взгляд.

– Эй, не переживай, – Тина, поколебавшись, дотрагивается до его плеча. Она понимает его гораздо лучше, чем хотелось бы. – Ты найдешь.

Майкл проводит взглядом по её руке у него на плече, потом смотрит ей в глаза и мягко привлекает Тину ближе.

– Эй, что ты делаешь? – спохватывается она, сбрасывая его руку со своей талии.

И когда он успел её приобнять?..

– Я, вообще-то, обручена… – строго начинает Тина, но тут же теряет дар речи.

В кафе заходит спутник мадам Пиквери, тот самый высокий мужчина с седыми висками и тяжелым взглядом. Он поднимает глаза от экрана мобильного и смотрит прямо на неё.

Майкл продолжает её обнимать, но уже как-то вяло.

– Обручена?.. – переспрашивает он, но Тина его не слышит.

Мужчина чуть поднимает густые брови, и она понимает: не узнал. Значит, можно вернуться к насущным проблемам.

Тина окончательно отстраняется от недоумевающего Майкла.

– Да, извини, у меня есть жених. – Она достает из кармана кольцо и демонстративно надевает обратно на палец. – Просто… Просто мне было холодно, а кошелёк я забыла дома, – она скрещивает руки на груди, готовая к любым оскорблениям: она их заслужила.

Майкл секунду думает, потом хмыкает и качает головой.

– Женщины… – тянет он. – Ты просто так убедительно говорила, что понимаешь, – он снова ухмыляется.

– Так я и правда понимаю, – пожимает плечами Тина, снова отвлекаясь на кофе.

– Ты же обручена, – напоминает Майкл, а потом осознаёт.

Капучино резко становится неприятно холодным.

– Значит, так можно? – осторожно спрашивает Майкл, хмуря светлые брови.

Тина кивает, оставляя кружку в сторону.

– И… И ничего, нормально? – в его глазах появляется надежда.

– Нормально, – в свою очередь усмехается Тина, но внутри у неё просыпается давно забытая боль. – Нормально, – повторяет она. – Я пойду. Спасибо за кофе, Майкл. Надеюсь, ты найдёшь свою Алису.

Не дожидаясь ответа, она быстро идёт к выходу, поправляя лямку рюкзака. Кольцо стискивает палец, а в кофейне вдруг становится слишком душно.

Она выходит на улицу и несколько секунд просто стоит на мостовой, с закрытыми глазами вдыхая прохладный воздух. Боль постепенно затихает, пока не пропадает совсем.

Кольцо сидит идеально.

Тина снова натягивает рукава кардигана на пальцы и спешит к стоянке такси: больше всего ей сейчас хочется вернуться в отель, к Ньюту.

Из-за оконного стекла кафетерия за ней с интересом наблюдает пара тёмных глаз.

Комментарий к Встреча номер два

Тяжело обратно привыкать писать полные нормальные предложения :D

========== Встреча номер три ==========

Огромный конференц-зал с высоким потолком понемногу заполняется людьми, и Тина с интересом наблюдает за учёными: кто-то кружит по залу, выискивая знакомых, кто-то уткнулся в кипу документов, кто-то сосредоточенно хмурится и что-то тихо говорит сам себе. Учёные очень забавные, считает Тина.

Она стоит у квадратной колонны, иногда поглядывая на Ньюта, который делает очередные пометки в своих уже донельзя исчерканных бумагах. Он совершенно спокоен, даже расслаблен, а у Тины подрагивают пальцы и взволнованно бьётся сердце – за него. Ньют этого, конечно, не знает. На вопросы журналистов он отвечал неохотно – они мешали работе, – но чётко и ясно, и Тина им очень гордится.

Широкий экран на стене загорается мягким светом: начало мероприятия совсем скоро. Работник технической службы проверяет микрофон на сцене, и его постукивание эхом отдаётся по всему залу. Включаются галогеновые осветители, очерчивая контуры трибуны. Снующие по помещению журналисты стягиваются в отдельную кучку, обсуждая взятые только что интервью.

Тина кожей чувствует, как внутри нарастает предвкушение. Отчего-то покалывает запястье, но она не обращает на это внимания. Она снова оглядывается на привалившегося к колонне Ньюта: тот всё так же невозмутимо покусывает кончик автоматического карандаша, внимательно глядя на текст.

Будто чувствуя взгляд Тины, он поднимает глаза и рассеянно ей улыбается, через мгновение снова возвращаясь к докладу. Ему на лоб падает медная непослушная прядка, но он этого даже не замечает: очередная мысль захватывает его, и он спешит дописать ещё пару предложений. Твидовый пиджак небрежно брошен на спинку ближайшего стула, а рукава идеально белой и идеально выглаженной рубашки наскоро закатаны до локтей: Ньют не любит, когда его что-то ограничивает.

Тина достаёт телефон из маленькой сумочки и лениво пролистывает уведомления, замечая пару сообщений от Куинни. Её сестра сейчас в Нью-Йорке; там – три утра, но Куинни собирается смотреть прямую трансляцию выступления Ньюта и присылает Тине фотографию большой кружки с кофе: смотри, я не сплю.

Тина мягко улыбается. Она помнит эту кружку: Куинни выцепила её на одной из новогодних ярмарок года четыре назад и больше с ней не расставалась. Тогда они ещё жили вдвоём в съемных комнатах, устраивали вечером марафоны фильмов о Джеймсе Бонде и постоянно просыпали работу. Потом Тина встретила Ньюта, а Куинни – Якоба, буквально в тот же день. Разница была лишь в именах на запястье. У Куинни оно нежно светилось, а Тина старательно прятала своё за длинными рукавами.

Она продолжает смотреть на фотографию кружки и не замечает, как к ней подходят.

– Мистер Скамандер? – голос главы Всемирной Ассоциации Зоологов ровный и приятный. Тина даже не сразу осознаёт, что их условное уединение нарушено: уж больно гармонично и плавно он звучит.

Ньют мгновенно отрывается от доклада и резко вскидывает голову, на радость пружинящим прядкам.

– М-мадам Пиквери, – он несколько раз моргает и смотрит куда-то сквозь неё. Вот теперь он нервничает.

Пиквери вновь со своим спутником, на которого Тина старается не смотреть. Мужчина с седыми висками выглядит нарочито небрежно, как картинка из каталога одежды: тёмно-синие джинсы, футболка угольного цвета, а в нагрудном кармане чёрного пиджака – серый платок под цвет брючного костюма Пиквери. В его тёмных глазах Тине кажется насмешка.

У Тины он вызывает смешанные чувства, хотя, если задуматься, ей вообще должно быть всё равно. Она даже не знает его имени, в конце концов! А вдруг он вспомнит, что видел её вчера?.. Тина ведь так и не рассказала Ньюту про произошедшее – когда она вернулась с вечерней прогулки, он уже крепко спал, хмуря во сне брови. А утром они сразу же поехали на собрание, и Ньют всю дорогу был занят своим докладом.

Тина бросает быстрый взгляд на мужчину и тут же его отводит: мужчина смотрит прямо на неё. Она нервно сжимает в пальцах телефон и выдавливает улыбку.

– Вы – моё самое ценное открытие, – вот Пиквери улыбается совершенно искренне. – Думаю, по-настоящему на этой конференции ждут именно вашего доклада.

Ньют смущённо молчит, ссутулив спину.

– Весьма благодарен вам за эту возможность, – бормочет он, глядя в пол.

Тине хочется взять его за руку и прошептать на ухо что-нибудь одобряющее, но она боится смутить его ещё больше.

–А вы – Лета? – Пиквери смотрит на неё, продолжая улыбаться, демонстрируя ровные белые зубы. – Серафина Пиквери. Мы ведь соотечественники, не так ли?

Тина краем глаза видит, как замирает Ньют. Закатанные рукава его рубашки прекрасно позволяют разглядеть имя на его запястье. Мимо, Серафина.

– Меня зовут Тина, – она протягивает ладонь. – Я из Нью-Йорка.

Пиквери и не думает чувствовать себя неловко.

– Приятно познакомиться, Тина, – она пожимает протянутую руку. Кожа Пиквери невероятно нежная.

Она оглядывается на своего спутника, и тот, в свою очередь, протягивает руку Ньюту.

– Грейвз, – низкий голос неожиданно вызывает у Тины целую волну мурашек по спине.

Бледная ладонь Ньюта тонет в широкой ладони Грейвза.

– Читал вашу книгу, – говорит Грейвз. – Я ваш фанат.

Сложно понять, шутит он или нет: его лицо непроницаемо.

– Ваше место – на первом ряду, – Пиквери смотрит на Ньюта. – Пойдёмте со мной; я объясню, когда вам выходить. – Она делает приглашающий жест рукой, и Ньют, подхватив дипломат, следует за ней.

– Я скоро вернусь, – он оборачивается на Тину, и она кивает.

И остаётся наедине с Грейвзом.

– Так вы из Нью-Йорка? – он и не думает следовать за Пиквери. Наоборот, он делает шаг в сторону Тины.

Тина кивает. Воздух теперь пахнет мужским парфюмом, от которого у неё слегка кружится голова.

– Бруклин? – Грейвз смотрит на неё сверху вниз, и в его глазах Тине снова чудится насмешка.

– Бронкс, – отзывается она, подавляя желание сделать несколько шагов назад.

Ей отчего-то тяжело рядом с ним; дыхание учащается, и становится душно. Тина не понимает, в чём дело, в её чувствах – полная мешанина, и ей это не нравится. И, самое главное, – она не может понять причину.

– Нравится Вена? – интересуется Грейвз, поправляя рукав пиджака. Тина машинально бросает взгляд на его руку. Кольца нет. Впрочем, Тине это совершенно не важно.

– Очень! – она не может сдержать искреннюю улыбку. – Просто потрясающий город! Такая поразительная архитектура – вроде основной стиль барокко, но вкрапления модерна смотрятся настолько органично… – она мечтательно прикрывает глаза, вспоминая увиденное вчера. – Лондон всё-таки чересчур эклектичен, в нём нет такой гармонии стиля, как здесь; да и в Нью-Йорке тоже… —она замолкает, обрывая себя: и чего это она так разговорилась?..

– В таком случае, вам понравятся многие города Австрии, – произносит Грейвз, внимательно глядя на Тину.

Слишком внимательно. Она чувствует, как кожа на её щеках начинает гореть.

Так быть не должно. С какой стати? Почему? Почему от его взгляда у неё вдруг гулко начинает стучать сердце? Почему от парфюма появляется дрожь в коленях?

Тина не понимает, что с ней происходит. Она же любит Ньюта, она его невеста, она же должна думать только о нём.

Кольцо на пальце жмёт неимоверно, а по кончикам пальцев в который раз будто пробегает электрический ток.

– Извините, мне пора, – выдавливает Тина и сбегает, не забыв подхватить пиджак Ньюта со спинки стула.

Насмешливый взгляд Грейвза жжёт ей спину.

========== Встреча номер четыре ==========

Всю вторую половину дня Тине неспокойно. Она тщетно пытается понять причину, по которой у неё то учащается дыхание, то холодеют руки, то замирает, а потом с силой бьётся о грудную клетку сердце. Мысли сбиваются, оставляя в голове бессвязные обрывки, а привычный румянец на щеках исчезает: Тина настолько бледная, что это замечает даже Ньют.

Они медленно идут по Белларияштрассе в сторону огромного парка Фольксгартен. Впереди – Музей естествознания, который выглядит как самый настоящий дворец, но Тине не до архитектуры. Ей кажется, будто у неё резко повышается температура, но, украдкой касаясь пальцами лба, Тина чувствует лишь прохладную кожу.

– Всё в порядке? – в голосе Ньюта скрывается тревога. Он останавливается и нежно сжимает её плечо.

Тина утвердительно кивает, и кивок острой точечной болью отзывается в голове.

– Конечно, – говорит она с напускной бодростью, стараясь не морщиться. – Думаю, мне просто нужен кофе. Ты ведь знаешь, я плохо сплю на новом месте, и сегодня ночью… – она запинается и неловким жестом поправляет волосы.

Всё-таки Тина ещё не до конца привыкла обманывать.

Из-за туч выглядывает полуденное солнце, и волосы Ньюта вспыхивают медным. Он хмурится и смотрит по сторонам. Тина в это время пытается выровнять дыхание. Кончики пальцев отчего-то снова покалывает.

– Я возьму тебе кофе, – решает Ньют. – Капучино с миндальным сиропом? – уточняет он, прищуриваясь: тучи окончательно открывают путь солнечным лучам.

Тина кивает и через силу улыбается. Она откуда-то знает, что кофе не поможет.

– Я подожду тебя здесь, хорошо? – она видит, как в янтарных глазах Ньюта мечутся искорки, и ей вдруг кажется, что раньше его глаза были другого цвета.

Тина провожает взглядом чуть сутулую спину Ньюта, пока он не скрывается за дверью кофейни, неловко пропустив вперёд пожилого мужчину.

Она глубоко вздыхает и трёт пальцами виски, прикрывая глаза. Солнце нежно согревает её кожу, и Тина чувствует, как ей становится легче.

– Тина, какая встреча! – Серафина на другой стороне узкой улицы улыбается так, будто действительно рада её видеть.

Тина вяло машет ей рукой, стараясь не смотреть на расслабленно идущего рядом с Пиквери Грейвза. От него её самочувствие только ухудшается, уверена она.

Впрочем, не обращать внимания на него очень сложно: Грейвз без пиджака, и его угольная футболка открывает прекрасный вид на рельефные руки с причудливой вязью татуировки на левом предплечье.

– Совершенно случайно свернули на… – подошедшая Серафина оборачивается в сторону ближайшего переулка и чуть прищуривается, – Шмерлингплац, думали, что выйдем к Бургринг… – она смотрит на безмолвно стоящего рядом Грейвза. – Я тебе говорила, что нужно просто идти прямо, – Пиквери качает головой с идеально уложенными в высокую прическу волосами.

Грейвз, кажется, её не слышит: он с интересом разглядывает Тину. Солнце играет серебром в его волосах, он неторопливо проводит по ним рукой, и Тина машинально смотрит на его запястье, прикрытое широким кожаным браслетом.

Она уверена, что там тонкими буквами проступает имя Серафины.

– Вы ведь в Музей? – живо интересуется Пиквери, и Тина с трудом переваривает простой вопрос: в её голове снова мешанина.

Помедлив, она кивает.

– Ньют не мог пропустить… – Тина нервно улыбается и борется с желанием опустить взгляд.

Она понимает, что поддержать беседу у неё сейчас точно не получится. Ей становится физически плохо, а по телу пробегает волна дрожи.

Кажется, у неё начинают трястись пальцы.

Тина уже готова придумать неубедительную причину для поспешного бегства, когда очень вовремя подходит Ньют с высоким белым стаканчиком.

– Мадам Пиквери, – он смотрит сквозь Серафину, протягивая Тине кофе.

Тина обхватывает пальцами стаканчик и прикрывает глаза, вдыхая вселяющий спокойствие любимый запах. В разговор – если это можно назвать разговором – Ньюта и Пиквери она не вслушивается, свернув свой мир до размеров стакана.

Нахлынувшая тошнота отпускает, колени перестают дрожать, и, сделав маленький глоток, Тина поднимает взгляд.

Она не может не заметить, как Грейвз смотрит на её стакан. На его лице мелькает растерянность, а густые брови сходятся на переносице. Он поджимает губы; его глаза окончательно темнеют.

– Мне надо отойти, – резко бросает он Серафине и, не дожидаясь ответа, быстрым шагом идёт вверх по улице, на ходу доставая телефон.

– Персиваль? – недоуменно окликает его Пиквери, но он даже не оборачивается.

Тина моргает, а в следующее мгновение белый стаканчик летит на мостовую, оставляя брызги кофе на ботинках Тины.

Персиваль.

Имя на запястье невыносимо жжёт, посылая короткие импульсы боли по всему телу, но мысли Тины кристально чисты.

Ей не требуется много времени, чтобы собрать все немногочисленные кусочки этой головоломки.

Как, впрочем, и Ньюту.

Он как-то потерянно опускает плечи. Непослушные прядки грустно падают ему на лоб, и он автоматическим жестом убирает их, но Тина видит, как горько сжимаются его губы.

Пиквери поднимает ровные брови.

– Я такая неловкая, – опережает её Тина. Во всем теле какая-то непонятная лёгкость. – Думаю, мы с Ньютом зайдём за новой порцией, – она подхватывает его под локоть. – Была очень рада увидеться, – кажется, теперь они с Пиквери поменялись ролями: Тина улыбается, а Серафина – недоуменно моргает.

Тина буквально тащит Ньюта в сторону кофейни, оставляя за спиной слегка растерянную Пиквери.

На мостовой остаётся лежать стаканчик с красиво выведенными буквами.

Порпентина.

И сердечко под ними.

========== И не встреча вовсе ==========

На Манхэттене всегда очень многолюдно и слишком громко; от шума спасают только толстые стёкла в широких окнах да тридцать шестой этаж.

Суперинтендант полиции Персиваль Грейвз с удовольствием перенёс бы штаб куда-нибудь за город, но, увы, такое может проделывать только Бюро – и проделывает, чёрт возьми. Позавчера на ежегодном званом ужине минюста Эдвард Кларк – глава Криминального следственного отдела – хвастался, что их разместили неподалёку от Морристауна. Свежий воздух, озёра, лес, – Грейвз был готов скрежетать зубами от зависти.

Свежий воздух, озёра и лес – а у него тут небоскрёбы, вечно загруженные улицы и толпы, толпы народа. И стандартно раз в неделю – экстренная эвакуация из-за очередного звонка о заложенной бомбе.

Грейвз вздыхает и переворачивает последнюю страницу месячной статистики, подчёркивая наиболее важные строки. Перед ним – целая стопка документов, которые надо подписать, и он тоскливо притягивает к себе первый.

Когда к нему заглядывает секретарша, на часах уже полдень.

Она спрашивает его, какой кофе ему принести, будто бы не знает, что Грейвз не меняет своих привычек – эспрессо-лунго без молока и сахара.

Хотя с такой работой, признаться, он бы с удовольствием предпочёл эспрессо-корретто. С коньяком.

Грейвз уже собирается отдать привычное распоряжение, но что-то его останавливает. Что именно – он и сам не знает, и, если бы кто-то спросил, не смог бы объяснить.

Он решает сам сходить за кофе.

Грейвз снимает с вешалки лёгкое пальто и оборачивает серый шарф вокруг шеи. Он чувствует покалывание в кончиках пальцев и некоторое время смотрит на свои ладони.

Мне бы на свежий воздух, обречённо думает он, закрывая дверь своего кабинета.

На улице его сразу же подхватывает толпа, и он идёт вниз по 57-стрит, на следующем же повороте сворачивая на 8-ю авеню. Впереди блестит сотней окон Коламбус-Серкл, и Грейвз решительно направляется в противоположную сторону – Коламбус-Серкл находится у самого края Центрального парка, а это значит, что народа там ещё больше.

Небо, выглядывающее между небоскрёбами, сегодня радует очередными оттенками серого, и Грейвз снова с тоской вспоминает слова Кларка о солнечных бликах на поверхности озера.

В нагрудном кармане пальто вибрирует телефон; на экране – внутренний номер офиса.

– Грейвз, – произносит он, уже предчувствуя дурные новости.

Секретарша сбивающимся голосом говорит что-то про экстренное собрание через двадцать минут – сбежал один из главных обвиняемых по делу Обскура, и Генеральный прокурор срочно собирает всех глав органов правопорядка.

Грейвз убирает телефон обратно в карман и смотрит на часы. До офиса – пять минут пешком. Взять кофе с собой в ближайшей кофейне – столько же.

Думает он недолго.

В помещении кофейни Rex царит приятный полумрак. Посетители приглушённо разговаривают, создавая лёгкий гул, который, впрочем, нисколько не давит на барабанные перепонки.

Грейвз подходит к стойке и встаёт за стройной девушкой в сером пальто. Она что-то усердно ищет в сумке, и пряди коротких каштановых волос закрывают её лицо.

– Пожалуйста, эспрессо-лунго, – говорит он баристе. – С собой, – уточняет он, и парень за стойкой кивает.

Девушка быстрым жестом заправляет волосы за ухо и едва слышно чертыхается.