Текст книги "Мятежный Като (ЛП)"

Автор книги: Элисса Эббот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

21
Лиандра

Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Я попыталась успокоиться, прежде чем начала понимать, насколько все плохо. Проблема была в том, что у меня не было достаточно хорошего воображения. Все шло очень плохо. Например, как когда пытаясь спросить кого-то о сроке беременности, узнаешь, что он просто толстый. Я не могу избавиться от мысли, что Като следит за мной. Интересно, он что-то заподозрил?

Я пытаюсь представить, о чем он думает.

Почему главный инженер не может справиться с маленькой машиной? Наверное, что-то вроде этого.

Я пробую последнее усилие, чтобы открыть систему, в которой я нуждалась. Как и все остальное, что я пробовала, оно терпит неудачу. Я делаю глубокий вдох, позволяю рукам упасть вниз и смотрю в глаза Като. Почему-то он ухмыляется. Забава на его лице только усложняет то, что я собираюсь сделать.

– Като. Я не была главным инженером.

Он хмурится в замешательстве.

– Когда мы впервые встретились, я не чувствовала, что заслуживаю тебя. Черт, я до сих пор этого не чувствую. Я боялась, что ты ошибаешься и поймешь это в любой момент. Я начала говорить, и прежде, чем я это поняла, я лгала, чтобы произвести на тебя впечатление, убедить тебя не отказывать мне.

– Ты солгала мне? – он спрашивает. Его кулаки сжимаются, и челюсть пульсирует, когда он сжимает зубы вместе.

Я борюсь мгновение, ищу лучший способ сказать это, но не нахожу ничего.

– Да. И мне очень жаль. Я всего лишь смазчик. Мы – дно пищевой цепи... Я думала, что смогу понять, как работать с консолью, но я не могу.

Взгляд, который я вижу в глазах Като, разбивает мне сердце. Я чувствую, как он отдаляется от меня.

– У меня есть идея, – говорю я слабым голосом. Когда Като не отвечает, я продолжаю. – Я знаю, где мы можем найти личные покои того, кто может нам помочь. У него будут коды доступа.

Голова Като поворачивается следом за мной.

– Откуда ты знаешь про личные покои мужчины?

Я, на секунду задумавшись, рассмеялась. Наступает осознание, и я перестаю смеяться.

– Не беспокойся. Когда ты увидишь его, ты не будешь ревновать.

Я веду Като по нескольким коридорам, прежде чем мы столкнемся с какой-либо оппозицией. Аура его все еще горячего гнева почти ощутима. Я чувствую тяжесть на плечах, как собака, которая знает, что сделала что-то плохое. Несколько раз он делает знак помолчать и крадется за уманскими воинами, убивая их, прежде чем они смогут убить нас. Он двигается в бою плавно и грациозно, как кошка – как пантера.

Звуки боя и борьбы все еще звучат на корабле. Судя по всему, военные на борту корабля создали пропускные пункты через двери. Умани приходится прожигать свой путь дверь за дверью, чтобы добраться до основной части экипажа. Я думаю, что мертвые люди, которых мы видели, вероятно, были пойманы в коридорах в начале атаки. Надеюсь, большая часть экипажа в безопасности на мостике. Подрыв дверей даст им время, но не бесконечное.

Добираемся до комнаты в казарменном крыле корабля. Я ищу, пока мы не находим комнату 122-B. Я знаю эти коридоры наизусть из-за многочисленных случаев, когда мои акты мести требовали натворить что-то внутри.

Я надеялась, что обитатель комнаты будет достаточно труслив, чтобы проигнорировать сообщения интеркома, призывающие переместиться в центральные районы корабля. Я полагала, что он захочет запереть ближайшую дверь и сжаться в страхе.

Когда мы открываем дверь, я вижу главного инженера Римера, сидящего на своей койке спиной к стене, с прижатыми к груди коленями. Медицинское оборудование на борту корабля, похоже, способствовало его быстрому восстановлению, но его рука на плече все еще отсутствует. Толстая повязка от подмышки до плеча покрывает его.

– Ты, – говорит он, вставая. За считанные секунды он смыл с лица все признаки страха, сменив его выражением возмущенного неверия. – Думаешь, ты можешь просто войти сюда?

Като остается в дверях, скрестив руки на широкой груди. Он ждет, когда я буду действовать. Мне больно от тишины. Я не могу перестать думать, что если бы он не злился на меня, он бы приказал Римеру сделать то, что нам нужно. Вместо этого он оставил это мне.

– Нам нужно, чтобы вы предоставили доступ к ближайшей консоли администратора и выпустили весь гелий два корабля в систему циркуляции воздуха.

– Что? – он спрашивает. – Что мы будем использовать для очистки системы подачи топлива, если выпустим гелий два?

Я едва сдерживаюсь от криков.

– Задумайтесь на секунду, вы – я глубоко вдыхаю. – У нас закончилось топливо. Нам не нужно чистить систему подачи топлива, когда у нас нет топлива.

Он моргает дважды, а затем, кажется, забывает, что когда-либо задавал такой идиотский вопрос.

– Зачем мне помогать тебе и твоему другу?

Като громко рычит.

– Потому что, если вы этого не сделаете, один из его людей засунет копье так далеко в ваше горло, что оно выскочит из вашей жирной задницы, – говорю я.

Губы Римера сжимаются в рычание.

– Ты чертова сука. Я должен был затащить тебя в чулан и заставить сосать...

В живот Римера вонзается копье. Я моргаю, мой разум пытается понять, что произошло. Через секунду я понимаю, что Като держится за основание копья. Он тянет его назад и снова смачно вбивает его в Римера.

– Остановись! Не тронь его! Он нам нужен!

Ример кашляет кровью, сползая на пол. Я стараюсь думать быстро. Ример точно не захочет сейчас говорить. Если я надеюсь получить что-нибудь от него, прежде чем он умрет, мне придется запачкать руки. Я осматриваю комнату на предмет идеи. Я вижу степлер на его столе. Я бегу, чтобы схватить его, а затем встать на колени рядом с Римером.

– Скажи мне, как выпустить гелий два.

– Пошла ты, – говорит он.

Я вбиваю скрепку в его яйца и его глаза расширяются. Я чувствую, что он больше не жилец и повышаю свой голос.

– Скажи мне. Сейчас.

Он не говорит сразу, поэтому я воткнула еще одну скрепку в его яйца. Он кричит и машет мне остановиться.

– Используй пароль DDE87B16 для обхода начального…

Его глаза закрываются, и он сжимает живот. Он сильно кашляет, а затем хрипит, перекатываясь на бок, где разливается еще больше его крови. С последним кашлем он перестает двигаться. Я чувствую небольшой проблеск жалости к этому человеку. Он никогда не был так жесток ко мне и моей сестре, но последние несколько дней дали мне ощущение хрупкости моего вида. Тела в зале и знание о том, что последнее дыхание человечества висит на волоске, заставляют меня оплакивать его смерть.

Эмоции, которые бушуют во мне, заставляют меня забыть, как я обидела Като своей ложью. В конце концов, это была простая ложь, и это не должно так много значить для него. Это, конечно, не оправдывает убийство Римера, особенно до того, как мы получили от него необходимую информацию. Я чувствую, что мой подбородок наклоняется в сторону, и мои губы сжаты в тонкую линию.

– О чем ты только думал? – Я спрашиваю Като.

Он смотрит на меня, а я на брызги крови на передней части его костюма.

– Что никто не будет неуважительно относиться к тебе, пока я дышу. – Он делает паузу. Я вижу его лицо через козырек шлема, и он смотрит вниз, явно ищет правильные слова. Он должен понимать глупость своих поступков, но на его лице нет и следа раскаивания.

Что-то взрывается за пределами комнаты.

Похоже недалеко, и корабль вздрагивает, поскольку воздух, вероятно, вышел в космос. Интересно, это сделали люди, чтобы выбросить в космос несколько уманских воинов? В любом случае, нам нужно быть осторожными. Корабль должен предотвратить открытие любой двери, которая приведет к разгерметизации помещения, но со всеми боевыми действиями неизвестно, какие системы неисправны.

Я привела Като к первой консоли администратора, которую мы смогли найти. Я открываю элементы управления для ввода пароля и понимаю, что забыла его... DDB78... Като видит, что я сомневаюсь. Он тянется вниз и вводит серию цифр и букв в цифровую клавиатуру, и сообщение мигает через считывание: доступ администратора предоставлен.

Я бы поцеловала его, но он весь в засохшей крови, а козырек его костюма между нами. Наверное, это к лучшему. Я все еще злюсь на него. Как он может быть таким целеустремленным? Если мне придется беспокоиться о том, что он убьет каждого, кто когда-либо проявит неуважение ко мне... Ну, я оставлю длинный шлейф из тел. Хотя на корабле звучит сигнал тревоги, и я допускаю, что это могут быть мои последние мгновения, мысленно вызываю образ Като в минуты экстаза, когда он оседлал меня, кончал в меня и наполняя меня своим семенем. Наше время вместе не было идеальным, но, черт возьми, я бы хотела идеального? Я знаю, что с этим делать?

У него могут быть проблемы с гневом и с собственничеством, конечно. А я потратила всю свою жизнь, пытаясь удержать этот корабль от развала, так что, думаю, я не знала бы, что делать, если бы он не нуждался в ремонте. Я решила, что, если мы когда-нибудь пройдем через это, я начну с того, что исправлю вред, причиненный хладнокровными убийствами. Это, вероятно, хорошая цель

Консоль подает звуковой сигнал и направляет меня в новое меню, с которым я не знакома. Я понимаю, что вместо того, чтобы нажимать предустановленные параметры, это меню позволяет мне углубляться в код каждой команды. Тогда я понимаю, что Ример не помогал мне с его последним актом. Он посылал “дерьмо” из могилы. Если я не смогу выяснить код для доступа к нужной мне функции, это будет плохо.

Я решила посмотреть на код и подумать, что я могу узнать из него. Я знаю, что больше нет времени искать кого-то, кто знает систему. Кроме того, корабль кишит Умани, и они между нами и выжившими людьми. Като терпеливо ждет рядом со мной, держа оружие наготове, наблюдает за коридором снаружи. Я смотрю на какой-то базовый код, пытаясь понять, как он работает.

Поначалу это выглядит как иностранный язык. Как смазчика, меня едва ли научили бы читать, и только потому, что книги были одним из способов провести свободное время. Я в основном сама научилась читать и научилась некоторым базовым знаниям математики с помощью числовых головоломок. Чем больше я смотрела на него, тем больше код казался комбинацией языка и головоломки судоку. Я начала решать его, когда неподалеку от нашего помещения раздались крики.

Группа Умани появляется на пороге, оценивает ситуацию и пытается пробиться внутрь. К счастью, огромная форма Като стоит между ними и мной. Я знаю, что он не сможет вечно противостоять тому, что слышится как очень большая группа воинов за пределами помещения. Наша единственная спасительная благодать заключается в том, что дверь достаточно маленькая, чтобы впустить только одного воина за раз. Если они попытаются протолкнуться, Като сможет уничтожать их с молниеносной скоростью. Вместо этого, каждый воин вынужден сражаться один на один против Като. И в течение 30 секунд четыре тела уже лежат у его ног, а он все еще кажется невредимым.

Я смотрю вниз, фокусируясь на консоли, в то время как звуки битвы звучат на заднем плане. Я не могу не волноваться из-за своего Като. Мой Като? Если бы я действительно так думала. Но да, он был моим. И я была его. Нет времени думать об этом, Лия. Заставь свою голову работать над доступом. С постепенным успехом я начинаю собирать вместе строку кода, которая перенаправит гелий два в систему распределения воздуха. По крайней мере, я надеюсь на это. У меня нет времени проверять свои предположения, поэтому я полагаюсь на инстинкт, яростно печатая, когда решения приходят мне в голову.

Я слышу ворчание и вижу, как острие копья прорывается через спину Като. Воинам удалось немного подтолкнуть его в комнату, и теперь он сражается сразу с тремя. Я борюсь с желанием встать и помочь ему. Я могу помочь ему в консоли. Я подключаю код и отправляю команду.

Ничего не происходит.

Като рычит, когда другое копье попадает ему в живот. Он ломает его и использует зубчатое древко, чтобы убить одного из нападавших, но теперь он на одном колене. Семь, может быть, восемь – у меня нет времени считать сколько воинов сейчас находятся в комнате, окружая его и ударяя своими копьями с пугающей жестокостью.

Я лихорадочно сканирую строку кода, которую отправила, и понимаю, что в конце есть дополнительная точка с запятой. Я удаляю их и повторно отправляю. Опять же, ничего не происходит.

Раздается звериный рев, когда Като превращается в гигантскую золотую пантеру. Он почти заполняет комнату, заставляя воинов казаться карликами. Я вижу, что у него все еще кровь капает из ран, поэтому изменение не исцелило их. Но с его новыми размерами и силой он способен быстро кромсать воинов в комнате и толкать их обратно к двери, пока они снова не сражаются по одному. Его задняя часть почти достигает потолка в его измененной форме, значит ему будет нужно принять его естественную форму для того, чтобы выйти.

Внезапно я понимаю, что все сработало. Система управления гелием два перераспределяет его, и, похоже, у нас есть около двух минут, пока масса будет выходить через вентиляционные отверстия.

Я вижу изодранные останки костюма Като на земле, где он изменился. О нет. Если я не найду способ вытащить нас отсюда до того, как гелий начнет поступать на корабль… Мой разум – это хаос. Так много мыслей сразу, что я не могу ухватиться за одну. Я закрываю глаза, отодвигая звуки смертельной борьбы Като, чтобы защищать меня как можно дольше. Подумай, Лия. Думай.

Я открываю глаза и смотрю в дверной проем. Над воинами по всему залу проходит большая водопроводная труба в сторону казарм, где она обеспечивает пресную воду и собирает использованную воду для фильтрации. Я возвращаюсь на консоль и представляю, как будет выглядеть код, чтобы сделать то, что мне нужно. Я должна отправить несколько базовых команд, чтобы увидеть, что код именно для этой части корабля, и быстро их найти.

Я набираю строку кода и отправляю ее.

Раздается пронзительный стон, будто подводная лодка, раздавленная под давлением глубокой воды. Затем шипящий звук, когда вода начинает брызгать, и, наконец, хруст. Я вижу, как огромная труба падает под углом прямо возле дверного проема. Хотя я не вижу этого, падающая труба, должно быть, убила несколько воинов Умани. И, по счастливой случайности, она отрезает зал, где находятся Умани, которые все еще пытаются добраться до нашей комнаты.

Като изучает ситуацию и через несколько секунд переходит к своей естественной форме. Когда он возвращается, он стоит на коленях и зажимает бок, красная кровь ярко выделяется на его сверкающей золотой коже. Он тоже обнажен, но необходимость срочно вытащить его с корабля в рекордно короткие сроки не позволяет мне остановиться на этом.

Я пытаюсь помочь ему встать на ноги, но это похоже на попытку поднять валун. Он справляется с этим сам и имеет наглость поднять руку, чтобы защитить меня, как будто я тот, кто нуждается в защите прямо сейчас.

– У нас есть примерно одна минута, – говорю я быстро.

– Там, откуда мы пришли, был корабль-пиявка, – говорит он. – Иди. Я догоню.

– Я не пойду без тебя.

– Ты пойдешь.

Но я не позволяю ему уйти.

Мы прячемся за углом, и, хотя мы движемся прямо к кораблю-пиявке, который видели, мы движемся слишком медленно, чтобы успеть. Моя лучшая догадка заключается в том, что гелий 2 попадет в вентиляцию примерно через тридцать секунд. Корабль-пиявка был, по крайней мере, в минуте ходьбы.

– Я замедляю тебя, – говорит он.

– Гелий два не повредит мне. Зато причинит боль тебе. Я не собираюсь тебя бросать.

Он, кажется, понимает, что нет смысла спорить со мной об этом. Так что он, наконец, перестает говорить и фокусируется на том, чтобы двигаться так быстро, как он может. Два копья все еще торчат из его тела, и мне больно видеть их, как будто они застряли в моем собственном теле. Хуже того, я представляю себе боль, которую он почувствует, если мы не уберемся с корабля до того, как гелий начнет течь.

Я вижу дырку в корпусе, где корабль пиявка зарылся на несколько десятков ярдов. Я также вижу, что в коридоре есть только один вентиляционный клапан. Я быстро раздеваюсь и бегу впереди Като, который не протестует. Потому что он наслаждается видом или надеется, что я доберусь до безопасного места, я не знаю. Но я добираюсь до вентиляционного отверстия и прыгаю, запихивая свою одежду внутрь. Это не идеальный клапан, но, надеюсь, это поможет.

Като находится примерно в десяти шагах от входа, когда он вскрикивает от боли.

Я смотрю на его кожу и вижу волдыри, образующиеся на левой стороне его тела. Они растут и лопаются, больше волдырей быстро появляются внизу. Я крепко обнимаю его и стараюсь изо всех сил, чтобы подтолкнуть его вперед к отверстию, а также блокировать газ от прикосновения к его телу.

Я не собираюсь его терять.

Мы попадаем внутрь шаттла, и он рычит с усилием, когда тянет механические двери, закрывая их голыми руками. Хорошо, что он сильный, потому что я вижу, что панели управления дверьми была повреждена, когда модуль присоединился к кораблю.

Несмотря на то, что он кровоточит от бесчисленных ран, копья застряли в его теле, и теперь кровавые волдыри на левой стороне, он несет меня к креслу пилотов и пристегивает.

Я чувствую первые волны облегчения, омывающие меня. Возможно, мы действительно сделали это. План действительно сработал. Като вздрагивает, когда он расслабляется в своем кресле. Быстрым движением он выдергивает оба копья из своего тела. Я кричу, дотягиваясь до него, но ремни моего кресла удерживают меня от него.

Он улыбается мне, пытаясь придать своей ухмылке беспечный вид.

– Не бойся, моя кава. Чтобы убить Като, принца Уманского, нужно больше, чем несколько ранок.

– Хорошо. Потому что, когда все это закончится, я могу сделать еще пару дырок в тебе.

Он приподнимает бровь.

– Это человеческие грязные разговоры?

Я смеюсь.

– Это зависит от того, что ты имеешь ввиду.

– Я введу себя в тебя. По крайней мере, я планирую это скоро. На этом корабле есть кровать? – Он издевается, глядя через плечо, а затем вздрагивает от боли, скручивающей его тело.

– Разве большому плохому воину Умани нужна мягкая кровать под ним, чтобы взять женщину?

Като смеется, но юмор быстро покидает его лицо. Что-то все еще у него на уме.

– Мне жаль, что я солгала тебе, – говорю я.

За несколько ударов сердца, он ничего не говорит.

– Это, – указывает он на свои ужасные травмы. – Это не причиняет мне боли. Когда моя кава не доверяет мне. Это причиняет мне боль.

Я улыбаюсь ему грустно.

– Твоя кава обещает никогда не лгать тебе. Что я могу сделать, чтобы доказать это?

– Доказательство? Мне не нужны доказательства, – говорит Като. – Мне нужна плата за твои преступления. Покажи мне, что тебе жаль.

Я уловила смысл его слов, почувствовав, как тяжесть упала с моих плеч. Если он хочет, чтобы я его порадовала, он не может злиться на меня. Я отчаянно хочу, чтобы ему стало лучше, как только смогу. Я пытаюсь расстегнуть ремни, пока Като не протягивает руки и не тянет достаточно сильно, чтобы сорвать ремни с сиденья. Я поднимаю на него брови.

– Кто-то возбужден.

– Битва, завоевание, захват женщины... Все они похожи друг на друга.

Я смотрю на него с опаской.

– Ты говоришь, что для тебя не имеет значения, вонзаешь ли ты копье в человека или трахаешь меня?

– Вонзаться в людей? Нет. Вонзаться в тебя? – он ухмыляется. – Да.

Я скользнула между его ног, пока он пилотирует корабль. Он по-прежнему голый после своей трансформации, и его член полностью эрегированный. Это мой первый раз, когда я вижу его в хорошем освещении... Вау. Я думаю, что, если бы у фаллоимитаторов был разум, они хотели бы быть похожи на его член. Он совершенно прямой, но имеет небольшой изгиб напротив пупка, что объясняет, почему он так хорошо попадает в мою точку G. Он золотой и гладкий, с небольшими блестящими пятнами. Я никогда не получала большого удовольствия от идеи сделать минет, но просто глядя на его член, я хочу сосать, лизать и целовать его член, каждый его дюйм – и это много дюймов.

22
Като

Я отрываюсь от пилотирования достаточно надолго, чтобы увидеть голод в глазах Лиандры. Она стоит на коленях между моих бедер, лицо в дюймах от моего мужского достоинства. Ее глаза широко распахнуты, а зрачки расширены. Она облизывает губы! Ха! Эта самка! Я вынужден вернуться к пилотированию, так как в любой момент есть риск быть перехваченным оставшимися силами Умани.

Я чувствую, теплую влажность там, где член прорастает из моего тела. Гладкое тепло ее языка ласкает основание моего члена, пробираясь к яйцам. Она берет одно из них в рот и разряды удовольствия проскакивают через мое тело. Мой член пульсирует от напряжения. Я хочу кончить, чтобы увидеть, как мое семя бежит из уголков ее рта.

Она целует мой член, звуки влажные и медленные, она двигается вверх по его длине, меняет свое положение, чтобы достичь вершины. Теперь она стоит, держа руки на коленях, и работает головой вверх и вниз по моей длине. Она дразнит меня, используя только рот и посасывая чувствительные области вокруг гребня моего члена. Как-то ее зубы не царапают меня, несмотря на мой диаметр. Только ощущение тепла и тесноты. Ее теплый, влажный рот обнимает меня.

Постепенно боль от моих ран исчезает в глубине моего сознания, и все, что я знаю, это удовольствие от ее прикосновения.

Потом одна из ее маленьких рук обхватывает основание моего члена, скользя вверх и вниз. Она позволяет слюне бежать из ее рта, капать на мой член и ее руку, ощущается, как будто меня сжимает еще один рот. Затем ее другая рука трет мое бедро и мои яйца. Я рычу от удовольствия, борясь с желанием закрыть глаза и позволить ощущениям захватить меня. Что-то глубоко внутри меня, пантера, борется, чтобы взять ее. Но я сражаюсь с этим. Она моя кава. Мой котенок из джунглей. Я бы не стал оскорблять ее, как некоторые Умани перевертыши не уважают своих женщин. Она заслуживает лучшего.

Она стонет и вибрации ее голоса посылают новые волны удовольствия через меня. Мысль о ее возбуждении от моего удовольствия зажигает что-то внутри меня, что-то голодное и мощное. Я чувствую, что потребность кончить растет, угрожая заставить меня лопнуть. Но я борюсь с этим. Я сам себе хозяин. Я кончу, когда захочу, и не раньше.

Ее тело качается в такт с ее движением, ее бедра вращаются, когда она стонет. Ее рука отпускает мои яйца и тянется, чтобы поиграть с ее обнаженной грудью. Она приподнимает голову и плюет на мою длину, ухмыляясь. Затем она стягивает свои груди вокруг моего члена и начинает использовать их, чтобы погладить его длину, ее рот все еще посасывает кончик. Я снова рычу, на этот раз желание кончить бушует как поток воды за плотиной.

– Я кончаю, – рычу я.

Мои яйца напряжены, кожа сжимается. Мой член пульсирует с каждым всплеском моего семени. Она стонет от каждой волны спермы, которая наполняет ее рот. Я вижу, как ее горло работает, когда она глотает столько, сколько может, но часть моего семени выливается из уголков ее рта. Она замедляется, используя мою сперму и свою слюну, чтобы скользить своими грудями вдоль моего члена, замедляясь, пока, наконец, не останавливается, сидя на пятках и улыбаясь. Моя сперма все еще на ее лице.

Я поднимаю брови и вздыхаю.

– Ты привела веский аргумент. Я прощаю тебя.

– Тебе же лучше, – говорит она, ее язык находит сперму, которая все еще на ее лице. – В следующий раз твоя очередь.

– Тебе повезло, что я должен пилотировать этот корабль, – говорю я. – Я возьму тебя всеми мыслимыми способами. Я доставлю тебе столько удовольствия, что ты забудешь свое имя. Ты будешь моей рабой, зная только жажду ощутить власть моего члена.

– Ты имеешь в виду, что я не буду хотеть этого? – Спрашивает она, ее маленькие руки гладят мою грудь и мой пресс. – Или этого? – Скользя руками подо мной, чтобы сжать мою задницу. – Или этого? – Она гладит мое лицо. – Я сомневаюсь в этом.

Лиандра перемещается, чтобы занять свое место, а затем берет сломанные ремни и вопросительно хмыкает.

– Я не буду разбивать корабль. Ты будешь в безопасности.

– Если ты так уверен в себе, почему ты всегда так стараешься меня пристегнуть?

– Потрогать твою грудь и вдохнуть твой аромат.

– Ты! Ох! Это извращенно и мило одновременно!

– Мило, – говорю я, все еще пытаясь разгадать значение этого слова.