Текст книги "33 желания (СИ)"

Автор книги: Элис Карма

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Часть 4

Утро начинается не с кофе, да? Оно начинается с ненависти. В отношении соседей сверху, что решили что-то сверлить с утра, в отношении проезжающих под окнами автомобилей, гудящих клаксонами и хлопающих выхлопными трубами, в отношении детей за стенкой, что никак не успокоятся. Но больше всего, конечно, в отношении самой себя. Это ж надо было вчера так упиться натощак. Я с трудом отрываю голову от подушки и опускаю обратно. Нет, лучше мне пока не делать таких резких движений. Весьма некстати вспоминается мой вчерашний сексуальный экспириенс. По спине пробегает холодок. Я что, уснула до того, как он ушёл?! Господи, ну и дура! Морщусь, и каждое движение отдаёт болью в висках. Осторожно оглядываю комнату. Вроде бы всё без изменений. Только рядом с кроватью стоит кухонный табурет, а на нем стакан с водой, таблетка алказельцера и записка.

«Это была прекрасная ночь. Ещё раз с днём рождения. Увидимся».

Усмехаясь, фыркаю. Тоже мне любезности. Мог бы и не делать вид, что мы встречаемся. И всё-таки нельзя было себя так безответственно вести. Я вспоминаю вчерашнюю ночь и непроизвольно закусываю губу. Моё тело ещё хранит воспоминания о его прикосновениях. Это было горячо. Теперь кажется, что даже слишком. Грустно вздыхаю, осознавая, что теперь эта ночь – уже только воспоминание. Как бы там ни было, нужно проверить, не пропало ли чего. Но сначала полечиться. Растворяю шипучую таблетку в воде и жадно выпиваю. Жизнь постепенно начинает налаживаться.

Поднимаюсь с кровати и, немного пристыдившись своей наготы, быстро накидываю халат, прогоняя прочь воспоминания о том, как сняла его вчера. Кажется, я совсем с ума сошла. Господи, вытворять такое!.. Успокаивает хотя бы то, что его, как секс-работника, такими вещами трудно удивить, наверное. И всё-таки стыдно. А девчонки ведь ещё будут расспрашивать, как всё прошло. И что я им скажу?

Обхожу квартиру в поисках телефона. Заодно осматриваю ценности на случай, если мой вчерашний гость окажется недобросовестным. Чёрт! Даже ведь как зовут не спросила. Ладно хоть дома всё в порядке: ничего не пропало и всё вроде бы осталось, как было, если не считать салатов, убранных в холодильник. Весьма своеобразный бонус от проститута.

Наконец нахожу телефон, легкомысленно брошенный в кресле. Вижу кучу пропущенных вызовов от Алёнки и Светы, а ещё несколько сообщений. Все вчерашние, если судить по времени. Странно как-то. Алёна же сама сказала: «Развлекайся». Так зачем названивать-то столько. По дороге на кухню, набираю Алёне. Та на удивление сразу отвечает. И голос её почему-то звучит встревоженно виновато.

– Машунь, прости, пожалуйста, что так получилось! – едва ли не ревёт она в трубку.

– Что получилось? – растерянно спрашиваю я.

– Ты понимаешь, эти уроды мне слишком поздно написали, – начинает сбивчиво объяснять та. – Прикинь, даже не позвонили, а написали! И я поздно увидела, только когда от Светки домой вернулась. Но как прочитала, сразу же тебе набрала. Только ты трубку не взяла…

– Погоди, кто что написал? – нервно спрашиваю я, борясь с остатками похмелья, тщетно пытаясь уловить смысл.

– Ну как? Это экспорт-агентство. Про то, что проститут, которого мы тебе заказали, не сможет прийти. Блин, Маш, ты наверное ненавидишь нас щас, за то, что одну тебя оставили в твой день рождения! – голос Алёнки стал ещё более плаксивым.

– Как не смог? – спрашиваю растерянно. – А с кем же я тогда переспала?

Повисает минутная пауза, в течение которой я пытаюсь найти какое-то рациональное объяснение всему происходящему.

– Чего? – наконец выдаёт Алёна ошарашенно. – Это как?

– Вот и мне хотелось бы знать, – отвечаю, не выходя из прострации.

– Так, будь дома, никуда не уходи. Мы уже едем к тебе! – преодолев ступор, кричит подруга в трубку.

Я растерянно угукаю, хотя смысла в этом нет, ведь Алёна уже бросает трубку. Пока подруги едут ко мне, я успеваю принять душ и сварить себе крепкий кофе. Из головы никак не идёт вчерашний незнакомец.

«Боже, если это какой-то рандомный мужик, то, получается, я совсем с катушек слетела. Мало того, что отдалась неизвестно кому, да ещё и на ночь оставила. Недостаточно, видимо, меня на работе пугают. Но вот что странно: он с букетом припёрся, знал, как зовут. Выходит, не такой уж он и рандомный», – я бросаю растерянный взгляд на цветы в банке из-под соуса. Понимаю, что не я их так поставила, у меня ведь ваза в шкафчике на кухне есть. Вряд ли я бы так упилась, что не смогла бы найти её. Значит, тоже он.

Светка и Алёна появляются, будто табор цыган, с шумом и гамом. Одновременно наперебой извиняются, лезут обниматься, а глаза у обеих так и горят от любопытства. Я вяло отбиваюсь от их любезностей и веду их в кухню. Там сажусь за стол к своему недопитому кофеёчку. Девчонки у меня не впервые, сами найдут, где чего лежит.

И они не медлят: достают тарелки и приборы, подогревают мясо, выставляют вчерашние салаты. На столе появляется Киндзмараули и трио бокалов.

– И всё же, кто это был, – как бы между прочим спрашивает Света, будто мы только об этом и говорили.

Пытаюсь вспомнить, но никак не выходит. Как в самых страшных кошмарах – размытое пятно вместо лица. Получается, что точно не кто-то из бывших. Этих бы я запомнила.

– Не знаю, – разочарованно выдыхаю я и закрываю лицо руками. – Он пришёл с цветами как раз к семи, как Алёнка сказала. Назвал по имени, поздравил. Я и подумать не могла, что это может быть кто-то, кроме вашего секс-работника… Боже, я – падшая женщина!

– Слушай, падшая женщина, где у тебя штопор? – Алёна, оглядывая шкафы, кружит по кухне.

– Там, в ящике слева, – отвечаю на автомате, медленно отнимая ладони от лица.

– Да не драматизируй ты так, – утешает Света. – Просто проверь, не пропало ли чего, ну и анализы сдай на всякий случай через недельку.

– Ой, точно! – подхватывает Алёна. – Вы ведь предохранялись?

– Предохранялись-предохранялись, – отвечаю я невесело, вспоминая про презерватив из бумажника. И какой проститут будет носить презервативы в бумажнике?! Почему я сразу не поняла?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ну и отлично, – ласково-снисходительно улыбается подруга. – Значит, вообще всё в ажуре.

Меня немного удивляет это их спокойствие. Алёна, мурлыча себе под нос очередной хит от Бузовой, разливает вино по бокалам. Света раскладывает по тарелкам мясо. Будто ничего такого и не произошло. Хотя, с другой стороны, для них ведь так и есть. Они незнакомого мужика не тащили в койку. Чего им переживать? На глазах почему-то наворачиваются слёзы. Закусываю губы и судорожно выдыхаю, пытаясь подавить подступающую истерику.

– Эй, Манюнь, ты чего? – испуганно спрашивает Алёнка. Я от её сердобольной реакции только сильнее начинаю всхлипывать. И ведь знаю, блин, что плаксивость эта – похмельная, а всё равно ведусь. И девчонки тоже.

Алёна ставит свой бокал на стол и бросается ко мне. Обнимает, гладит по голове.

– Тих-тих, Мань, всё хорошо будет.

– Всё так плохо что ли? – мрачнеет Света и продвигает ближе табурет. – Ты смотри, если он тебя обидел, едем в ментовку тогда. У меня есть один майор знакомый…

– Не-е, – тяну я, тряся растрёпанной головой. – В том-то и дело, что даже слишком хорошо!

Света начинает ржать в голос. А Алёнка щёлкает меня по уху.

– Ай!

– Дурында, Маша! У меня аж сердце из-за тебя прихватило, – она сердито качает головой и садится на своё место.

– Так и в чём тогда проблема? – кое-как успокоившись, спрашивает Светка.

– Я не знаю, как его найти теперь, – вытирая слёзы, отвечаю я.

Часть 5

Вино и закуски отходят на второй план. Подруги напряжённо склоняются над столом, будто заговорщики. Каждая из нас – воплощение того или иного чувства. У Алёнки вон глазища зелёные так и горят азартом. Ей трудно усидеть на месте. Она нетерпеливо барабанит пальцами по столешнице, переводя взгляд то на меня, то на Свету. Та скептически поджимает губы и скучающе накручивает на палец каштановый локон. Ей не нужно высказываться, чтобы окружающие поняли её точку зрения – всё написано на лице. Тем не менее Алёнка, тряся копной неуложенных рыжих волос, будто ведьма на шабаше, пытается вовлечь её в свою задумку. Я же смотрю на всё это с унынием, хотя должна по идее излучать инициативу посильнее, чем у Алёны. Ведь это мне мой гость так запал в душу, что мыслями снова и снова продолжаю возвращаться ко вчерашней ночи.

– Да не переживай, – утешает меня Алёна. – Найдём мы его. Даром что ли у тебя в подчинении целое ведомство, которое только и делает, что кого-то ищет.

– Всё таки не понимаю, нафиг это надо, – вздыхает Света. – Эта ситуация его, как мужчину, в целом с не очень хорошей стороны характеризует. Ну ладно ты была пьяненькая, но он-то чем думал?

– Так понятно чем, – усмехается Алёна. – Но ты погоди осуждать, когда даже не знаешь, что за человек. Может, он одинокий и настрадавшийся за жизнь. А Маня наша для него, будто подарок небес.

Подруга складывает ладони в молитвенном жесте и прикрывает глаза. Света ничего не говорит, только усмехается в ответ, а я невольно вздыхаю.

– Скорее уж окажется альфонсом, готовым на всё ради выгоды, – невесело говорю, вспоминая про самого первого своего. Того самого однокурсника Олега, за которого хотела выйти замуж.

Если подумать, то у нас ведь с ним как-то так же всё и началось. То есть мы, конечно, были знакомы с ним с первого дня в универе. Как сейчас помню: подсаживается ко мне на первой лекции по конституционному праву, глазами голубыми смотрит на меня, улыбается. Ну прынц, не иначе. А я, трепетная душа, смущаюсь вся, взгляд отвожу в сторону. И сердце так громко бьётся, что я почти не слышу, как он мне говорит:

– Мне надо свалить со второй половины пары. Можешь отметить, что я присутствовал?

И я не знаю, почему ведусь на его очарование, хотя понимаю где-то глубоко в душе, что все эти его любезности, все сладкие улыбочки – всё только для того, чтобы получить желаемое. Наверное, всему виной моя закомплексованность. Староста-заучка в очках и брекетах, естественно я радуюсь любому вниманию и так же тупо улыбаюсь в ответ, хотя со стороны это выглядит ужасно.

А Олег ещё ко всему неформал и сердцеед. В перерывах между парами можно частенько услышать, как девчонки о нём говорят: где видели, что сказал, кому что сделал. Не юрфак, а какое-то реалити-шоу. И хотя я стараюсь держаться подальше от сплетен, всё равно не получается остаться в стороне. Ведь из-за того, что я даю Олегу свои конспекты, он ведёт себя со мной очень деликатно, обходительно. Кажется, даже приятнее, чем с теми, с кем переспал. Неудивительно, что девчонок это так бесит. И чисто по-человечески я с ними солидарна. Но нежная девичья натура тушуется и смущённо хихикает от каждого льстивого комплимента и двусмысленного взгляда.

Сама не замечаю, как начинаю думать о нём всё больше. И входя в аудиторию, неосознанно продолжаю искать его взглядом. Мне безразлично, что он, встретившись со мной глазами, делает вид, что не знает меня. Я бы тоже так сделала, будь я первой красавицей на потоке. Нет, в этом плане я ложных надежд не питаю. И мне в принципе достаточно того, что есть. Но как-то само собой получается, что на втором курсе после фестиваля "Студвесна" мы с ним и некоторыми другими ребятами оказываемся дома у одного из однокурсников. Звучит музыка, какая-незнакомая. Но слова песни западают в душу и тревожит пьяное полусонное сознание.

"Моё море, прошу тебя, не выплюни меня на берег во время очередной бури твоих истерик.

Я так давно тебя искал по грязным пресным руслам, зубами сети рвал, напрягая каждый мускул…"

Я сижу на подоконнике, потягивая тонкую ментоловую сигарету. На глазах слёзы почему-то. Олег подходит ко мне, берёт сигарету из моих рук и докуривает её. Он улыбается, но сейчас как-то грустно. А потом протягивает мне руку, помогает спуститься и обнимает, не говоря не слова. Между нами что-то происходит, но трудно понять, что именно. В этом вялом подобии танца – вся моя жажда близости. Я вдыхаю его запах алкогольно-горький, смешанный с запахом моих сигарет, и сквозь него чувствую его собственный. Его вьющиеся волосы мягко касаются моих рук, сцепленных за его шеей. Его горячее дыхание обжигает мне ухо. Я поднимаю на него глаза, и он накрывает мои губы своими.

Хочется верить, что я действительно его море, когда он толкает меня на чужую кровать и забирается сверху. Хочется надеяться, что он и вправду всё это время искал меня, просто не понял сразу, что это именно я. Его руки нетерпеливо стаскивают с меня одежду. Скользкий язык настойчиво проникает мне в рот, а неловкие пальцы спускаются к белью. Я чувствую возбуждение, но мне немного страшно. У меня очень мало опыта с парнями в целом. И дальше поцелуев с объятиями я никогда не заходила.

Он гладит меня внизу по волосам, приоткрывает губы и просовывает пальцы внутрь. Я дёргаюсь не то от удивления, не то от страха. Пытаюсь понять, нравится ли мне то, что он делает. Иногда больно, иногда приятно. Он целует меня настойчиво, ускоряет движения пальцев. И я ловлю себя на мысли, что не хочу, чтобы он останавливался. Я выгибаюсь, постанываю непроизвольно. Он спускается к моей шее, оттуда к груди. Моё тело отзывчивое и чувствительное. И каждое его касание очень приятное. В какой-то момент мне становится так хорошо, что я как будто падаю с высоты. Пальцы ног немеют, и уши закладывает. Волна тепла и безмятежности накрывает меня.

Пока я прихожу в себя, он отстраняется и спускает джинсы. Я смущенно отвожу взгляд, но успеваю заметить его член. Олег, коварно улыбаясь, натягивает презерватив и припечатывает меня обратно к кровати. Я чувствую, как нечто большое и твёрдое проникает внутрь. Совсем не так, как с пальцами. Странное ощущение. Он толкается внутрь, выбивая стоны с тяжёлыми вздохами. Не знаю, нравится ли мне это, но, наверное, в первый раз так и должно быть. Олег, словно безумный, блуждает по моему телу губами, продолжая трахать. Капли пота стекают по обнажённому торсу. Он очень красив. Сейчас, кажется, особенно. Осознавать, что это я довожу его до такого возбуждения, приятно, и я окончательно успокаиваюсь. Он переворачивает меня на живот и приподнимает бёдра. Входит сзади резко и грубо. Я издаю недовольный возглас. Олег извиняется, но после продолжает неистово вбиваться в меня. Он кончает, практически вжав моё лицо в подушку. И я не знаю, но мне почему-то даже нравится это, хоть это и кажется диким после.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Говорят, что девушки начинают любить после секса, в то время как парни любят до. Я и сама была в этом убеждена. И хотя в душе теплилась надежда, здравый смысл говорил, что тот секс между нами был одноразовым и ни к чему не обязывающим. И потому я сильно удивилась, когда через пару дней Олег припёрся на пары с цветами и при всех предложил встречаться. Это было чем-то невероятным для всех – то, как он ухаживал и заботился. Олег даже изменил стиль в одежде на более спокойный, чтобы органично выглядеть на моём фоне. Перестал шляться где попало и спать со всеми подряд. Я была уверена, что он изменился. Что я изменила его. Ведь я сама стала для него идеальной девушкой. Преобразилась немного внешне. Стала интересоваться тем же, чем и он. Была милой с его друзьями. Помогала ему с учёбой. Даже курсачи за него писала. Но… Незадолго до защиты диплома, который, собственно, тоже я для него написала, он свалил из нашей общей квартиры с вещами, даже не объяснив причину.

Даже сейчас тяжело вспоминать, как я чувствовала себя тогда. Будто меня сбил локомотив и протащил мои останки на два километра тормозного пути. Одному лишь богу известно, как я не завалила свою защиту и выкарабкалась.

Вспоминаю и вздыхаю тяжело. Не хочется тешить себя беспочвенными надеждами. Стыдно, страшно и беспокойно, я ругаю себя на чём стоит свет. Я готова мозг себе выесть чайной ложкой, если это поможет исправить как-то эту нелепую ситуацию и не повторять её больше. Хотя судя по тому, что происходит, есть там уже нечего.

Часть 6

– Ты чего зависла? – Света призывно щёлкает пальцами перед глазами. Я с трудом выныриваю из тяжёлых воспоминаний, сопряжённых с не менее тяжёлыми мыслями.

– Да просто так, задумалась, – отвечаю, опуская взгляд в стол. – Знаешь, ты наверное права, не стоит мне думать о том, что случилось. Нужно просто сделать выводы и не повторять подобных ошибок.

– Эй-эй, стопэ! – возмущается Алёнка. – Ну, во-первых, ты эту ошибку с нашей подачи совершила, так что прекрати посыпать голову пеплом в одиночестве. А во-вторых, как это не стоит?! Это ведь не просто какой-то случайный незнакомец был, он и как зовут знал, и про день рождения. И ладно, если просто переспать хотел, а если он провокатор какой-нибудь? Ты, Машунь, как-никак должностное лицо. Мало ли чего.

Я чувствую, как меня снова сковывает холод по рукам и ногам.

– Алёна, блин, ты чего несёшь?! Смотри, она побледнела вся! – Света кладёт мне руку на плечо. – Маш, может водички?

Киваю, а сама лихорадочно начинаю вспоминать всех в ведомстве, кто пытался меня подсидеть. В целом, бояться там особо некого – деды одни, а кто не деды, все женатики. Хотя моему последнему наличие жены вообще никак не мешало крутить любовь на стороне. В груди начинает предательски ныть. Всё-таки не так много времени прошло ещё, до сих пор что-то откликается.

– Ещё он записку оставил, – я несу из комнаты блокнотный лист и кладу его на стол как улику.

– Ну в принципе выглядит не опасно, – заключает Алёна. – Даже в чём-то мило. Может, всё-таки нормальный. Написал же: «Увидимся».

– Ну да, ну да, – Света опять включает скептика. – Как бы не так. Был бы нормальный, номер телефона оставил бы. А так выходит: увидимся тогда, когда никогда.

– Вадим тоже мне запрещал ему звонить, ссылаясь на работу. А потом выяснилось, что он просто перед женой не хотел палиться, – как-то непроизвольно вспоминаю я.

Имя бывшего на подруг действует как триггер. Светку прямо передёргивает – настолько она не переваривает его. А у меня, кажется, уже не остаётся сил на злость, только на разочарование.

Не попасть под этот странный шарм Вадима невозможно. Он знает все женские болевые точки и умело этим пользуется. Когда надо поддержит словом, когда не надо – просто приласкает. А что нам ещё надо, недолюбленным родителями в детстве, недооценённым обществом? В общем-то, некоторые из его подружек, особо прагматичные, даже умудряются извлекать из этого выгоду. Он избавляет их от скуки, одиночества и «застоя в малом тазу». Я же оказалась до жути наивной и уверовала, что то, что между нами – настоящие искренние чувства.

Если бы кто-то спросил меня, как я умудрилась в это вляпаться, я к своему стыду призналась бы, что некоторое время назад в попытке убежать от одиночества решила воспользоваться приложением для знакомств. Разумеется, я наслышана, что ничего серьёзного там обычно не ищут, но всегда есть эта маленькая гаденькая надежда, что тебе-то уж точно повезёт.

И вот я уже лечу на свидание вслепую в какую-то хипстерскую кофейню. Жутко волнуюсь, ладошки потеют, как перед экзаменом. Мужчина из приложения на удивление оказывается приятным и ухоженным, совсем как на фото, темноволосым и кареглазым, с таким глубоким проникновенным взглядом. Представляется Вадимом, улыбается. У него до мурашек приятный голос и хороший парфюм. Что-то обволакивающее табачно-древесное. Я сама не замечаю, как начинаю рассказывать о себе. А он слушает, не прерывая. И это удивительным образом действует на меня. То, как он смотрит и слушает, с таким живым, неподдельным интересом. И уже это одно очаровывает меня. Он не напирает, не пошлит. Его прикосновения деликатны, практически случайны. Но от этого волнуют и будоражат.

Встречаемся снова через пару дней. Говорим обо всем и ни о чём одновременно. Сначала так же, в кафе, потом гуляя по городу. Солнечная тёплая погода, редкая для конца сентября, создаёт лирично-романтичную атмосферу. Настоящая золотая осень. Мы окутаны автоматами опавшей листвы, кофе и его парфюма. Я чувствую необыкновенную лёгкость на душе и наслаждаюсь каждым моментом. Несколько часов проходят незаметно, и вот мы уже стоим у моего подъезда. И конечно, я приглашаю его на чашку кофе, потому что не хочу, чтобы этот вечер закончился.

Его объятия говорят: «Ты мне нужна». Поцелуи: «Хочу только тебя». Это возносит на вершину блаженства. Позволяет наконец ощутить себя счастливой после стольких лет одиночества. И пусть технически секс с ним не так хорош, его нежность и ласка компенсируют всё с лихвой. Я понимаю, что не хочу отпускать его. Хочу чего-то большего, чем просто одна ночь, проведённая вместе. И мне немного страшно, что это невзаимно.

Утро приходит внезапно. Я вижу записку на столе. Он обещает встретиться снова. Меня немного беспокоит, что я не могу связаться с ним, но я настолько счастлива, что гоню прочь дурные мысли. Мне кажется, я влюблена. И, возможно, любима.

Вадим появляется неожиданно. Всегда. Но он убеждает, что в спонтанности и есть главное счастье и интерес жизни. Я соглашаюсь, ведь из его уст это звучит абсолютно логично. Со временем посиделок в кафе и прогулок становится меньше – мы больше проводим времени, предаваясь любви.

С ним я всё больше раскрепощаюсь и решаюсь на то, чего раньше стеснялась. Я позволяю себе удовлетворить его орально. И хотя это дико смущает, я опускаюсь на колени перед ним, стягивая попутно боксеры с крепких мускулистых бёдер. Чувствую на себе взгляд Вадима. Он одновременно и властный, и заботливый. Вадим гладит меня по волосам, улыбаясь. Я несмело касаюсь его возбуждённого члена руками, поглаживаю, массирую. Затем неловко припадаю губами к головке и слышу шумный выдох. Это придаёт мне смелости. Я обхватываю его губами и пытаюсь взять его целиком. Помогаю рукой. Двигаюсь, ускоряясь, как в каком-то порно. И звуки издаю такие же пошлые. Понимаю, что сама начинаю заводиться от происходящего. Рот наполняется слюной.

– Да-да, вот так! – шепчет Вадим, придерживая мою голову.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Его реакция заставляет меня стараться ещё больше, двигаться быстрее, до тех пор пока не начинаю чувствовать привкус горечи во рту. Понимаю, что он вот-вот кончит, и отстраняюсь. Непроизвольно закрываю глаза и ощущаю горячие брызги на коже. Немного на лицо и на грудь. Отчего-то это веселит меня немного. Не могу сдержать лёгкий смешок.

Вот только вспоминать об этом совсем не весело. Особенно о том, как в один «прекрасный» день мне позвонила его жена. Она не истерила и не оскорбляла меня, как это часто бывает во всяких мыльных операх. Эта женщина усталым голосом сообщила мне кто она, и то, что я у Вадима не единственная, явно не первая и совершенно точно не последняя. Посоветовала мне не тратить время и гнать его в шею. Сказала, что и сама бы так сделала, да только одной троих детей не поднять.

Смотрю на записку от вчерашнего гостя, потом на подруг. Хочется просто скомкать этот лист и выбросить вместе с воспоминаниями. Но сделать это мне не дают – звонок в дверь разрезает тишину, заставляя меня и подруг вздрогнуть.