Текст книги "Любовники (СИ)"

Автор книги: Элис Белл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

– Кажется, сегодня мы поставили рекорд, – улыбнулся Егор, составляя полимеры в фургон.

– Да. Время обеда, а мы уже сдались, – усмехнулась в ответ Полина, на ходу подписывающая накладные.

Девушка убрала документы в папку и вопросительно посмотрела на напарника:

– Я бы переварила чего-нибудь. Ты как на счет подкрепиться?

Парень немного загадочно посмотрел на девушку и молниеносно сгреб её в объятия.

– Я тоже очень голодный, – полные губы изогнулись в легкой усмешке, а в слишком откровенном взгляде голубых глаз бесенята начинали водить хоровод.

Полина обняла его за талию и неожиданно резко сжала так, что парень ойкнул.

– Тогда предлагаю навестить нашего знакомого и заказать пиццу и суши, – хитро улыбнулась девушка, убирая выбившиеся из-под капюшона волосы.

Вьюга разгулялась не на шутку, когда FIAT Ducato, поднимая в воздух снежное крошево, въехал во двор между пятиэтажными домами. Егор выбрался из машины, перекинулся с вышедшим к ним на встречу парнем парой фраз и, взяв у него ключи, приглашающее махнул Полине рукой.

Девушка закрыла машину и, кутаясь в рабочую куртку, направилась к коллеге.

– Диспетчера звонили, – улыбнулась она.

– Надеюсь, ты отказалась от сверхурочного рейса? – поднял бровь парень.

– Да они не поэтому звонили. У нас там шторм разыгрался, – немного загадочно улыбнулась она и, подняв взгляд на небо, добавила, – В прочем и здесь погода не сахар. В общем, сказали в ночь не возвращаться.

– Если мы выйдем сейчас, то успеем проскочить, – поразмыслив, пожал плечами Егор, вопросительно глядя на девушку.

– Смотри сам. У меня дома только кот, максимум навалит под дверью, – в тон напарнику пожала плечами девушка.

Егор нахмурился. Он отошел на небольшое расстояние, но при таком ветре девушка едва могла услышать, о чем и с кем он говорит. Спустя пять минут и пару звонков он вернулся обратно в уже более приподнятом настроении.

– Таможня дала добро. Мишку я предупредил, что мы до утра. – широко улыбался парень, – Пиццу и суши скоро привезут.

– Ну, ты прям волшебник, – улыбнулась Полина, вручая ему сумку.

Их временное пристанище представляло собой небольшую однокомнатную квартиру на третьем этаже. Большой диван, телевизор, небольшая кухня. Обычно они останавливались здесь на пару часов, примерно раз или два в месяц. Не часто и не надолго, чтобы не вызывать подозрения у начальства.

– Что не говори, а погода у нас – дама своенравная, – Полина вышла из ванны, обернув полотенце вокруг тела и расчесывая волосы.

Егор развалился на диване и невидящим взглядом смотрел телевизор. Он лежал в одних джинсах, словно демонстрируя приятный глазу смуглый торс.

Полина невольно улыбнулась, в сотый раз изучая его. Профиль отдаленно напоминал греческий: в меру крупный нос с небольшой горбинкой и чуть выступающий вперед лоб, полные губы, ямочка на подбородке, двухдневная щетина, черные брови в разлет, такие же черные, остриженные практически под ноль волосы и глаза. Конечно, голубые глаза не редкость, но у Егора они были очень красивыми. Нет, их не обрамляли мега пышные ресницы, они были обычными. Глаза парня были чуть на выкате, от чего казались большими, а цвет был не просто голубым. Его можно сравнить разве, что с цветом циркона. Ровный, яркий, но не светлый как небо, а на пару тонов темнее. Егор не был высоченным, его рост чуть превышал метр восемьдесят. До поры до времени девушка считала его худеньким, даже тощим, уж слишком висела на нем куртка. Когда она решилась и стянула с него мастерку, взгляду открылись в меру подкаченные грудь и пресс, весьма широкие плечи и руки с проступающими венками. Его голос, вот, что вызывало восхищение в первую очередь. Тембр остановился где-то между басом и баритоном. Он был как бархат, но в тоже время звучал достаточно твердо. От него по спине Полины проносилась стая возбужденных носорогов.

– С легким паром, – улыбнулся он, – Будем считать, что у нас краткосрочный отпуск. У тебя кот дверь не съест с голодухи?

– Нее, у него в миске корма хоть отбавляй, – ответила девушка, слегка взлохмачивая мокрые волосы, едва достающие до плеч, – А твоя ничего не скажет?

– Неа. Я объяснил всё, она согласилась, – пожал плечами парень.

Егор внимательно смотрел на неё и с каждой секундой в глазах вспыхивали искорки.

Полине едва исполнилось двадцать лет. Он знал, что она учиться в университете. Работает экспедитором, чтобы оплачивать учебу и съемную квартиру. Родители живут в какой-то глуши, а она в семнадцать перебралась в город. На первом курсе еще, когда училась очно, жила в общаге. На втором, когда исполнилось восемнадцать, перевелась на заочное, сняла квартиру и завела толстого рыжего кота со смешной, совсем не кошачьей кличкой Арчибальд. Тогда же она и устроилась к ним на мясоперерабатывающую фабрику. Как-то так получилось, что её приняли экспедитором и со словами «Стажеруй» поставили к нему в пару.

Изначально он считал, что от неё будет больше вреда, чем пользы. Полина производила впечатление рассеянной и несерьезной девушки. Хотя, что греха таить, она его привлекла. Её внешность была далека от модельной и не была слишком уж яркой, чтобы приковывать взгляды мужчин. Невысокий рост, едва ли превышающий полтора метра, узкие плечи и такая тоненькая талия, что, казалось, её можно нечаянно переломить, коротковатые, но стройные ноги. Первое время для него был очевиден только маленький рост и привлекательная часть пониже спины, остальное скрывалось под необъятной форменной курткой. Он часто ловил себя на мысли, что пялится на её зад. Так и подмывало шлепнуть по нему или еще хлеще – потискать.

Егору нравились её глаза. Они не были яркими или супервыразительным и имели неброский болотный цвет. Ему нравился тот позитив, которым они буквально светились. Казалось, в них сияет вечное восхищение от всего, даже самого привычного: радуги, осенних листьев, снежинок на капюшоне куртки. Она умела по-настоящему улыбаться. Парень раньше никогда не видел такой искренней улыбки, такой лучистой. Она вся светилась подобно солнышку.

Первые пару месяцев Полина разговаривала с ним мало и только по работе. Она очень много читала и почти в каждый рейс брала новую книгу. Парня искренне удивило, что это оказались не типичные женские романы. Кафка, Ремарк, Фицджеральд, Брэдбери и еще огромное количество авторов, о которых он раньше и не слышал.

Он пытался к ней, что называется, подкатывать. Он уже тогда был женат, но видимо полигамную природу никуда не денешь. Он отпускал двусмысленные шутки, а она опускала глаза. Он откровенно разглядывал её и пытался сыпать комплиментами, а её щеки совсем по-детски вспыхивали.

Она не была такой скромной на работе. Девушка оказалась шустрой, бойкой и быстро освоила профессию. Если её что-то не устраивало, активно отстаивала свою позицию, а могла и обложить нескромными словечками и послать на китайскую гору.

Егор тряхнул головой, продолжая прожигать взглядом девушку. Рыжие волосы уже почти высохли и мягко обрамляли нежные черты лица. Как же ему хотелось сорвать с неё это полотенце и привычно грубо взять. Почему-то он не мог себе этого позволить ни тогда, когда они только начали встречаться, не сейчас.

– Иди ко мне, лисенок, – прошептал он, притягивая её к себе.

Рыжая головка опустилась на его плечо. Он медленно, словно смакуя, вдохнул запах её волос, ласково провел по её круглому плечику.

– Ты скучаешь по мне? – неожиданно даже для самого себя спросил он.

– Нет, – она мотнула головой и мило улыбнулась.

– А ревнуешь? – с чего-то его снова потянуло не в ту степь.

Полина промолчала. Она подняла на него глаза и приложила пальчики к губам.

– Не порть всё, – прошептала девушка. Её тонкие руки медленно заскользили по его плечам и груди, заставляя тело покрываться мурашками. Парень вздрогнул и шумно вздохнул, когда кончики пальцев прошлись понизу его живота. Он расслабленно прикрыл глаза, ощущая её теплое дыхание на своей шее. Девушка мягко укусила его за мочку уха и провела кончиком языка по бьющейся набухшей венке. Еще мгновение и она по-хозяйски оседлала его. Желание распалялось всё сильней, образовывая тугой узел внизу живота. Его руки скользили по её бедрам. Он старался держаться, но иногда всё-таки больно сжимал их, от чего девушка вздрагивала.

Внутри парня разгорался пожар. По телу словно бежал электрический ток, заставляя его вздрагивать и покрываться испариной. Вязкий туман мягкой пеленой застилал сознание, зрение и слух словно притупились. Осталось лишь осязание. Егор ощущал бархат её кожи, скользя по тонкому телу шершавыми ладонями. Пальцы сами вплетались в золотой шелк её коротких волос. Он носом втягивал дурманящий запах её тела. Цитрус, мята и тонкая нотка корицы, он не был приторным или навязчивым, наоборот он был едва осязаем. Едва ли его можно было различить среди других, но если ощутил, то он уже не отпустит никогда. Он будет следовать за тобой всюду, врываясь во сны и заставляя просыпаться в холодном поту.

Егор уже не мог сдержать дрожь, да и не старался. Он резко перевернулся и прижал тонкое тело к дивану. Она шумно и жарко вздохнула, обнимая его за шею. Глаза широко распахнулись, затягивая его подобно черной дыре, из которой не выбраться. Да и нет никакого желания выбираться, хочется раствориться в ней без остатка, стать частью её. Он словно блуждающий метеорит, посмевший из любопытства приблизится к ней, и оказался безвозвратно затянут.

Егор с жаром притянул её к себе. Она тесно прижалась к нему всем телом, окутывая его своим запахом и теплом. Он откинул мокрое полотенце прочь, чтобы целиком ощутить нежность её тела.

Полина сама нашла его губы, оставляя влажную дорожку на щеке. Он мягко, но пылко приоткрыл её губы наглым языком и скользнул в рот. Языки закружились в жарком танце страсти, схлестнулись в безжалостной схватке.

Он почти лежал, но голова нещадно кружилась. От поцелуев с ней так было всегда и это так и не прошло за почти два года. Он словно пьянел от них.

Парень проложил губами влажную дорожку до груди, нежно прикусывая кожу, ловя жаркое дыхание любовницы.

Грудь девушки хаотично вздымалась, горошины сосков набухли, словно маня к себе. Он то нежно терзал их пальцами, то накрывал губами, нежно посасывая и не сдержавшись, прикусывал, наслаждаясь её едва уловимыми стонами.

Пальцы сами скользнули меж бедер, нежно касаясь разгоряченной влажной плоти. С губ девушки сорвался гортанный стон, заставляя всё нутро вздрагивать. В штанах и без того было тесно, сейчас стало просто нестерпимо. Егор нехотя оторвался от манящего тела и снял ненавистные джинсы и боксеры, от чего даже дышать стало легче.

Снова продолжилась сладкая пытка. Парень едва держался, чтобы не овладеть ею прямо сейчас. Ему нравилось дразнить её. Он снова и снова осыпал тело девушки влажными поцелуями. Прижимался к ней, кожей ощущая её жар. Накрывал опухшие от поцелуев губы своими губами. Исследовал пальцами и языком все потаенные закоулки такого хрупкого, но до жгучей боли в груди желанного тела. Егор едва не стонал, щекоча языком внутреннюю сторону теплых мягких бедер, поднимая волну бешеных мурашек, что неслись по телу его малышки. Стоило только коснуться жаркой плоти, как с губ девушки срывались тихие горловые стоны. Он наслаждался ими, как наслаждаются чарующей мелодичной музыкой.

Егор медленно поднялся, вглядываясь в ставшее родным красивое лицо. Она смотрела на него из-под ресниц с таким жаром, что казалось еще немного, и он вспыхнет факелом, сгорев дотла. Сбившееся дыхание срывалось с приоткрытых розовых губок, она машинально облизала их маленьким языком, а он перехватил его своими губами и медленно, словно усмиряя самого себя, углубил поцелуй.

Она требовательно жалась к нему, поглаживая ладонями плечи. Соблазнительные ноги медленно разошлись, словно приглашая его. Он провел ладонью по теплому плоскому животу и, подхватив её под ягодицы, наконец, медленно вошел в её тесное, разгоряченное лоно.

– Аах… – тихо слетело с её губ, Полина откинула голову и победно обняла ногами его талию, ловя его ритм.

Медленные, но ритмичные движения жаром разливались по телам, казалось еще немного и воздух вокруг них начнет плавиться. Девушка кусала губы, чтобы не кричать слишком громко. Острые ногти внезапно впились в спину парня и глубоко полоснули вдоль позвоночника.

Егор недовольно зашипел, убирая её руки. Одним движением он перевернул её и поставил на коленки. Девушка призывно изогнула спинку и развязано покрутила сочной попкой.

– Дразниться удумала? – охрипшим голосом прошептал он ей на ушко, от чего по её телу прошла осязаемая дрожь.

Зверь, которого он старательно удерживал внутри, в один миг разбил оковы и вырвался наружу. Парень вновь вошел в неё, только на этот раз резко и до самого конца. Девушка громко вскрикнула. Она попыталась было отстраниться, но Егор пресек неудачную попытку к бегству. Одной рукой он крепко прижал её к себе за талию, а второй схватил за волосы. Он наращивал темп, едва удерживаясь на грани. С каждым глубоким и резким движением напряжение внизу живота росло. Он кусал губы и закрывал глаза, чтобы хоть как-то отвлечься от её молочно-белой кожи, от соблазнительного тела, изогнувшегося в такой откровенно позе.

Она стонала в голос, сминая простынь и развязано двигаясь навстречу ему. Напряжение внутри её тела нарастало, еще одно глубокое движение, и он ощутил ритмичные спазмы, плотно массирующие член. Он не выдержал и взорвался на тысячи осколков, изливая в неё теплую жидкость.

Полина расслаблено лежала на спине: её дыхание восстанавливалось, а сердце продолжало выбивать чечетку. Щеки все еще пылали, а губы пересохли. Чтобы не смущать её, Егор незаметно снял презерватив и, завязав, бросил на пол. Он лег рядом, продолжая рассматривать её.

– Лисенок, ты у меня такая красивая, – прошептал он, даря ей мягкий поцелуй. В ответ она удовлетворенно улыбнулась и сладко потянулась во весь рост.

Полина довольно разжевывала рол, отпивая пиво из бутылочки. На ней была его футболка, которая закрывала ноги почти до середины бедра. Волосы были немного взъерошены. В таком виде ей едва ли можно дать больше шестнадцати – слишком она хрупкая, нежная.

– Не смотри так. – с улыбкой попросила она, – Я чувствую себя голой.

– Да ладно, – задорно поднял бровь брюнет, – десять минут назад тебя это не смущало.

– Егор, перестань меня смущать, – щеки девушки покрылись легким румянцем.

Его всегда поражала эта её особенность. Не смотря на то, что они вытворяли в постели, она не могла спокойно говорить о сексе, словно это были два разных человека. Скромная девочка, смущающаяся из-за всего подряд, и раскованная и страстная кошка, жадно принимающая его ласки.

– Неужели у тебя реально никого нет кроме меня? – улыбнувшись, спросил он.

– Нуу, в универе все стремные. – она мило сморщила носик и, подумав, добавила, – А на работе ты всех разогнал. А больше я нигде не бываю.

Она пожала плечами и перевела взгляд на него.

Во втором он был с ней согласен. Егор не мог равнодушно смотреть на то, как другие водилы заигрывали с ней. Один даже попытался ухаживать за ней. Впервые за тридцать лет Егор не знал, что делать. С одно стороны официально он не имеет на неё никаких прав и не может запрещать встречаться с кем-либо. Парень, скрипя зубами, смотрел на то, как тот сопляк увивался за ней, как чуть ли не соловьем пел на разные лады. Больше всего хотелось взять его за шкирку и шмякнуть о стену, благо Полина сама его отшила.

Поползновений в её сторону были еще пара-тройка, но, как она сама сказала, он всех расшугал. Один попытался тупо её полапать – тут уж Егор не смог удержать себя в руках.

– Ты меня слышишь вообще? – Полина помахала рукой прямо перед его носом.

– А! – вытаращил и без того большие глаза парень.

– Что, “а”!? – прыснула со смеху девушка, чуть не разлив пиво, – Я спрашиваю, а с чего ты интересуешься моей личной жизнью?

– А может, я ревную, – выпалил он и тут же прикусил язык.

– Егор, ну ты опять? – бровки девушки нахмурились, – Мы же говорили об этом.

Да, и в самом деле говорили. Нет, Егор не забыл о том ночном разговоре.

Полина была в ученическом отпуске. За неделю, что он вынужденно работал один, парень едва не кидался на стену. За короткое время она стала ему очень близка. Стоило бы ей позвонить хоть посреди ночи, и он сорвался бы и приехал. Она не звонила: ни днем, ни тем более ночью. Она не писала ему смс или сообщения в соц.сетях. Словом девушка не делала ничего такого, что могло бы его скомпрометировать в глазах жены. Ему бы радоваться, других послушай, так они и не рады, что любовницу завели. Еще и друг масло в огонь подливал: «Дело молодое, дружит с кем-нибудь, не до тебя».

В тот день он не пошел домой после рейса. Ноги привели его в бар. Егор собрался было замахнуть сто грамм, как услышал чистый, до мурашек знакомый смех.

Полина сидела за столиком в компании двух девушек и шести парней. Один из парней не выпускал девушку из объятий и что-то шептал ей на ухо.

Кипучая злость поднялась внутри Егора, встав поперек горла. Даже водка не глушила её. Казалось, с каждой стопкой ревность всё сильнее сжимала в тиски и застилала глаза. В районе солнечного сплетения неприятно саднило. От каждого прикосновения незнакомца к Полине у парня сводило челюсть. Кто же знал, что они все одногруппники и отмечают удачно сданную сессию? И уж тем более никто не знал, что этот незнакомец её троюродный брат.

Егор дождался пока парень выйдет покурить один и направился за ним следом. Компания обнаружила их катающимися по земле и уже прилично потрепанными. Полина уволокла обоих домой.

Он тогда начал обещать, что разведется с женой. Начал было рассуждать о том, как они будут жить вместе душа в душу. В конце концов, им так хорошо вместе. Девушка устало вздохнула и, покачав головой, ответила. Слова, сказанные ею тогда, до сих пор больно жалили в самое сердце.

– Егор, ты женатый человек, – она говорила тихо и почти без интонации, – Мне хорошо с тобой, тебе со мной, но давай на этом и закончим. Мне ни в коем случае не нужно, чтобы ты бросал ради меня семью. Я не хочу стать яблоком раздора. Я знаю, что это не правильно, но почему-то я хочу встречаться с тобой. А хорошо нам вместе потому, что мы не женаты. У нас нет совместного быта и так далее. А начнется он, начнутся и проблемы. Их нужно будет решать. Ты устанешь от этого, и все начнется сначала. Зачем тебе это? Давай оставим все, как есть.

– Ты как всегда права, – улыбнулся он девушке, возвращаясь в настоящее.

Да она была права и тогда и сейчас. Семья – это святое и на чужом горе своего счастья не построишь, и дочку свою он больше всего на свете любит.

За два года чувства его к ней ни капли не притупились. Даже наоборот, они подобно коньяку становились все крепче. Он с ужасом ждал того момента, когда она попросит отпустить её. А что он сделает? Он не знал. Оставалось только надеяться, что этот момент наступит нескоро.