355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Элейн Каннингем » Паутина » Текст книги (страница 1)
Паутина
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 00:01

Текст книги "Паутина"


Автор книги: Элейн Каннингем



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Элейн Каннингем
Паутина

Глава 1
Скуллпорт

Глубоко под улицами Уотердипа, в полости расположившейся под морским дном, лежит потаенный город, в легендах и слухах зовущийся Скуллпортом. Большинство из приходящих сюда ищут торговли товарами, запрещенными в цивилизованных портах, и отбросы сотни враждующих рас ведут дела не отпуская рукояти ножей. Но ниже улиц Скуллпорта лежат еще более глубокие места, избегаемые даже самыми неустрашимыми торговцами. В одном из особо запутанных лабиринтов – серии змеящихся тоннелей и разграбленных склепов – была обустроена темница для нарушителей неустойчивого равновесия города.

Когда-то служившие усыпальницей для давно исчезнувшего племени дварфов, за столетия катакомбы стали домом для других, более опасных созданий. Время от времени сюда приходили охотники за сокровищами, в поисках не разграбленных тайников дварфов; большинство из них навсегда оставалось лежать здесь же кучками костей, красноречиво свидетельствуя о силе рыщущих в каменных коридорах монстров.

Угрожающее место, даже для дроу, привыкшей к бесконечным тоннелям Подземья. Магическая эльфийская обувь заглушала звук ее шагов, пивафви окутывал невидимостью, и тем не менее Лириэль Баэнре была настороже, выискивая возможные опасности. Чтобы ускорить путь, она держала перед мысленным зрением лицо человека, заточенного в этом худшем из подземелий Скуллпорта.

Стройная как человеческая девочка, на вид немногим старше, юная дроу казалась тонкой, почти хрупкой. Черная атласная кожа придавала ей облик ожившей скульптуры, и эта картина еще больше усиливалась гибкой, облегающей одеждой из черной кожи и кольчугой такого же оттенка. Она была прекрасна на таинственный манер эльфийского рода, с изящными чертами и пышным белым облаком волос, отблескивавших словно лунное сияние на свежевыпавшем снегу. На изменчивом лице, которое в один миг могло превратиться из озорного в холодно-надменное, сверкала пара больших миндалевидных глаз цвета янтаря Рашемена. Эти глаза говорили о наличии светлой головы, забитой множеством, не всегда невинных, проказ. Если судить по внешнему виду, дроу едва ли выглядела способной одолеть эту глубинную крепость, однако именно это она и намеревалась осуществить.

Лириэль легко шагала сквозь абсолютную темноту тоннеля. Мрак не представлял проблемы, глаза дроу легко распознают тепловые палитры скал и воздушных потоков. Глаза дроу-волшебницы были еще чувствительнее: впереди Лириэль различила слабую голубоватую ауру – видимую только обладавшим врожденным магическим талантом и прошедшим тщательное обучение – предупреждавшую о работе магии.

Дроу осторожно подкралась ближе. Сияние перекрывало коридор будто светящееся полотно, но поскольку это была магическая аура, видимая только волшебникам, оно не открывало ничего вокруг. На миг Лириэль задумалась, стоит ли ей рискнуть, вызывая настоящий свет, и решила что будет разумно взглянуть на ловушку сквозь глаза тех, кто создавал ее. Что это именно ловушка, она не сомневалась ничуть.

С легкостью мысли Лириэль сотворила шар магического огня, который тут же завис в воздухе рядом, периодически перемещаясь из стороны в сторону в ответ на ее безмолвные приказы, и омывая жутковатую сцену слабым белым свечением.

По обеим сторонам голубой ауры, вперемешку с оружием и поклажей, тоннель усыпали груды костей. Пол и стены во много слоев заливала кровь, окрасившая камни в тусклый темно-красный оттенок. Какого бы рода ловушка не была, она явно оказалась эффективной.

Взгляд Лириэль упал на неглубокую, покрытую выщерблинами бронзовую чашу, украшенную тонкой работы узорами и обрамленную драгоценной костью. Она казалось совершенно излишней среди всех этих останков и необходимых приспособлений, рассыпанных у ее ног, и поэтому любопытная дроу присела рядом. Когда она подняла чашу, «обрамление» вывалилось – не драгоценная, а совсем обычная кость, слишком толстая для чего-либо кроме черепа дварфа.

Дроу устроилась поудобнее на пятках, изучая свою находку. Что-то разрубило голову дварфа, столь легко пройдя шлем и кость, что края того и другого оказались гладкими, словно отполированными мастером-ювелиром. Это многое сказало ей о том, как умер дварф.

Пинками разбрасывая обломки Лириэль наконец нашла тяжелую бедренную кость, когда-то принадлежавшую здоровенному огру. Как она и ожидала, кость была разрублена около верней границы, как раз на той высоте, где могла находиться голова дварфа, если бы два жаждавших сокровищ глупца встали бок о бок. Еще раз осмотрев кучу, дроу выбрала так же разрезанные кости из останков представителей нескольких разных рас, и разложила их рядышком. Вскоре она достаточно точно представляла себе, как ловушка работает – и каковы ее ограничения.

Лириэль вновь взялась за кость огра. Держа руку как можно дальше от опасной зоны, она ткнула концом кости в светящуюся область. По обеим сторонам тоннеля из сплошной скалы вырвались сверкающе-синие вращающиеся диски, встретились, и вновь испарились в камне.

Дроу посмотрела на кость которую держала в руке. Кончик распилило так быстро, что она даже не почувствовала удара, так тихо, что единственным звуком оказался приглушенный шлепок от падения осколка на пропитанную кровью скалу.

Неплохо, признала Лириэль, но чересчур предсказуемо. Маг дроу зачаровал бы острия на случайную атаку, чтобы каждый удар наносился из другого места. А может быть, подобные приготовления были сделаны, как раз для тех, кто разгадает первую угрозу, и попытается проскользнуть под ловушкой.

Достав еще две длинные кости, Лириэль взяла по одной в руку, и протянула первой в направлении сияния. Вновь рванулись навстречу друг другу синие диски, но в то мгновение, когда они прошли сквозь первую кость, Лириэль ткнула второй ниже. Лезвия проследовали своим путем не отклоняясь, и исчезли в скале. Вторая кость не активизировала магическую ловушку вовсе.

Слишком легко! В улыбке, изогнувшей ее губы триумф смешивался с презрением. Дроу ожидал бы повторную попытку – и третью! – и принял бы меры, чтобы диски могли моментально изменить траекторию, навстречу любому вторжению.

Теперь, когда путь стал ясен, Лириэль в последний раз потревожила ловушку. Когда дисковидные лезвия встретились, она нырнула под ними, перекатившись в безопасность.

Однако в Скуллпорте и окрестностях термин «безопасность» слишком относителен. Поднимаясь на ноги, впереди, на стене тоннеля, Лириэль заметила искорку отраженного света. Что-то приближалось из бокового коридора. Мгновенно вызвав врожденную магию дроу, она, все еще невидимая, взмыла к потолку, почти на двадцать футов, и распласталась у сырого камня, ожидая и наблюдая.

Из-за крутого поворота показался клочок светящегося дыма, тут же отпрянул, будто удивленный, что оказался в пустом коридоре. После мимолетной паузы, дым вновь потянулся вперед, огибая угол пока не собрался небольшим облачком. Светящаяся масса колебалась и извивалась, и наконец сгустилась уродливой, грубой человекоподобной фигурой. На глазах остолбенелой от ужаса Лириэль, призрачное облако уплотнилось в гниющую плоть. Глазами, горевшими алым в темноте, тварь осмотрелась по сторонам.

Лириэль никогда не видела гхолов, но узнала существо. Будучи когда-то человеком, сейчас он представлял из себя безмозглого, но хитрого пожирателя падали. Неведомым образом он ощущал срабатывание магической ловушки и приходил питаться. Этим можно объяснить очищенные кости в тоннеле. Однако оставалась непонятной способность гхола расплываться в облако дыма.

Гхол шаркая побрел по коридору, шумно принюхиваясь и раздирая воздух грязными когтистыми руками. Лириэль заметила, что он остановился чуть не доходя до магической западни, демонстрируя чувствительность, которую можно было ожидать от одаренного мага. Следя за движениями существа, дроу поняла, что оно возвращается по ее следам. Оно следовало по невидимому пути, оставленному ее родовой магией. Но как?

Она думала быстро. Без сомнений, этот представитель нежити когда-то был магом, вероятно достаточно сильным, чтобы приготовиться к послежизни в качестве лича. Если его планы сорвала атака гхолов, он мог суметь совместить две трансформации. Если так, хищная тварь внизу была вооружена магией лича и хитростью гхола.

В ее распоряжении также была серьезная магия, но Лириэль не собиралась сражаться с безмозглым бродячим мертвецом. Для магического поединка стратегия не менее важна чем сила. Неужели ей, привыкшей к запутанным интригам своего народа, не удастся перехитрить существо, управляемое исключительно инстинктом и голодом?

В этот момент гхол поднял голову, уперевшись взглядом красных глаз в лицо Лириэль. В предвкушении, шурша по клыкам, мелькнул длинный змеиный язык. Дроу содрогнулась, хотя и была уверена, что гхол не мог видеть ее. Однако невидимость теперь успокаивала мало: когтистые пальцы лича-гхола дернулись, резкими движениями выполняя жесты давно неиспользовавшегося заклинания.

Ухватившись за кожаный ремешок на шее, Лириэль резко дернула за него. Из под туники показался маленький обсидиановый диск, с выгравированным на нем символом Лолт, Паучьей Королевы, темной богини дроу.

Сжимая священную вещь, девушка быстро решала, как ей поступить. Даже не самая сильная жрица может остановить атаку нежити, но Лириэль посещала жреческую школу очень недолго, и по рангу была лишь ученицей. С другой стороны, она была принцессой Дома Баэнре – самого могущественного клана Мензоберранзана – и когда она оставила родину, с ней было благоволение Лолт и собранная магия Подземья. Но с тех пор Лириэль прошла долгий путь, и не только в милях. Сейчас ей почему-то очень не хотелось взывать к божеству своих предков.

Затем губы лич-гхола шевельнулись, извергая могильную пыль и гнилую слюну, беззвучно бормоча слова власти. Вокруг Лириэль гигантской рукой сомкнулась невидимая сила, потянув ее к ожидающему существу столь быстрым рывком, что ее голова болезненно откинулась назад, а руки раскинулись в сторону. Пивафви распахнулся, открывая ее твари. Но Лириэль сумела удержать в руке священный символ, и с молниеносной быстротой дроу она направила его в задранное слюнявое лицо гхола.

«Именем Лолт, сгинь», сказала она. Этого было достаточно. Из символа с треском рванулся черный разряд, отбросив тварь. На мгновение гхол скрючился у дальней стены, сжавшись перед лицом высвобожденной силы богини дроу. Затем уродливое тело растворилось в дым, рассеявшийся на отдельные полоски, улетевшие как стая потревоженных птиц.

Коротко выдохнув, Лириэль опустилась вниз. Однако облегчение ее было смешано с неясными, но неприятными предчувствиями. Ей было хорошо известно, как непостоянна и жестока Лолт. К счастью, гхол не стал подробно разбираться в характере богини. Сила есть сила, и Лириэль осталась жива, поскольку посмела воззвать к ней. Практичные рассуждения приглушили беспокойство дроу и ускорили ее шаг. Вновь обернувшись в пивафви, она тихо заскользила по тоннелю, безошибочно направляясь к темницам.

Дроу изучала Скуллпорт уже несколько дней, и разузнала многие из секретов города. Она наслаждалась не скованной законами свободой Скуллпорта, бесконечным хаосом предоставляющихся возможностей. Но Лириэль была молода, и совершенно уверена, что судьба ожидает ее за морем, на острове зовущемся Руатим. И не собиралась медлить с делами.

Ее уши уловили отголоски далекой песни, легкомысленной мелодии распеваемой с огромным энтузиазмом, но без заметного таланта. Лириэль отправилась на голос, отслеживая сложную траекторию, по которой звук проходил по извивающимся коридорам и сквозь вибрирующий камень с такой же легкостью, с которой обитатель поверхности может пройти по древесной тени к ее источнику.

Довольно скоро дроу добралась до небольшой промозглой пещеры, несколько эпох назад служившей гробницей. Теперь она была превращена в тюремную камеру, закрыта железными прутьями толщиной с руку Лириэль и массивной дверью даже не с одним, а тремя замками. Холодный каменный альков освещал единственный жутко чадящий факел. В одной из стен были выбиты несколько углублений, давно освобожденных от костей и сокровищ. На другой стороне пещеры располагалась дощатая кровать, прикованная двумя проржавевшими цепями к стене. А на кровати развалился певец, в ритме своей музыки бросавший крошки плесневелого хлеба всякой живности, шуршавшей по полу камеры.

Пленник вовсе не казался подавленным угрюмым окружением. Это был гигантского роста человек, широкий в плечах, на бронзовом лице которого отражалась работа солнца и ветра, а яркие голубые глаза почти терялись в лабиринте веселых морщинок. Волосы, пышные усы и длинная борода были одинакового выжженного солнцем оттенка, такого бледного, что он почти скрывал седые нити. Хрольф из Руатима, более известный как Хрольф Буян, добродушный капитан корабля, славившийся своей любовью к задорным гулянкам на берегу. Лириэль уже успела узнать, что это пристрастие закрыло для него многие цивилизованные порты, и привело – уже не в первый раз – в темницы Скуллпорта.

Порывшись в сумке, она достала статуэтку, купленную у уличного торговца: грубое, скорее пародийное подобие скальда-северянина с рогатым шлемом, носом-картошкой и круглым брюшком. Как произведение искусства она не впечатляла, но неизвестный маг зачаровал ее особенно сильным заклинанием магических губ, способным вобрать в себя любую песню и прокручивать ее снова и снова примерно в течении часа. Лириэль решила, что часа как раз хватит. После того, как она привела в действие магию статуэтки, деревянный бард в ее руках ожил. На маленьком лице появилось выражение сосредоточенной концентрации, он впитывал энергично распеваемую песенку.

 
Встреча с нашими парнями,
Хуже гнева Амберли?
Коли хочешь жив остаться,
Груз свой с нами подели!
Сходите на берег, с Эльфийки ребята.
Море эля мы разопьем!
Таверны разграбим и стражей придавим,
А после в тюряге слегка отдохнем!
 

Лириэль поморщилась. Среди многочисленных видов искусства темных эльфов баллады не значились, но со времени ухода из Мензоберранзана ей довелось услышать много хороших песен. Эта была не из их числа. Тем не менее, ее тонкие черные пальцы произвели жесты заклинания, которое закрепит музыку в памяти статуэтки. Стоимость заклинания магических губ была ничтожна по сравнению с ценностью пленника этого подземелья.

Хрольф обладал репутацией одного из лучших капитанов на Побережье Меча. Кроме того, он был единственным капитаном, найденным Лириэль, который согласился взять на борт дроу.

Когда деревянный скальд поглотил песню, Лириэль бесшумно сняла пивафви, шагнула в круг света от факела и прочистила горло, привлекая внимание певца.

Хрольф Буян поднял взгляд, замолчав от неожиданного появления гостьи. Лириэль уперла кулаки в бедра и притопнула ногой изображая нетерпение.

«Когда мы отплываем?» спросила она.

Широкая улыбка, появившаяся на лице человека подняла уголки усов, придавая ему мальчишеское выражение, несмотря на седеющую бороду и волосы. «Да ну, разруби меня на кусочки и пусти на корм кальмарам! Это же черная девочка собственной персоной!» радостно проревел он.

«Чуть громче, если не трудно», ядовито ответила Лириэль, бросая быстрый взгляд по сторонам коридора. «В Уотердипе найдутся еще двое-трое кто не услышал».

Хрольф поднялся и подошел к двери своей камеры. «Я рад видеть тебя, девочка, но зря ты пришла», сказал он спокойнее.

«Еще денек – другой, и меня выпустят».

Дроу насмешливо фыркнула и склонилась над дверными замками. «Да, конечно, если под свободой ты подразумеваешь несколько лет принудительных работ. Тебе потребуется примерно столько времени, чтобы возместить ущерб за то, что ты сотворил в той таверне».

«Дерьмо чайки!» яростно бросил он, отметая жуткое предсказание взмахом огромной ладони. «Наказанием за потасовки в таверне всегда было не больше нескольких дней в кишках этого подземелья».

«Черепа решили изменить закон в твою честь», ответила Лириэль, имея в виду лишенные тел черепа, иногда появлявшиеся в Скуллпорте, чтобы вынести приговор нарушителям. «Ждать несколько лет мне совершенно неохота. Лучше уж пробиться отсюда к докам, и убраться подальше».

«Ничего подобного», возразил Хрольф. «Законы чудная вещь, а хорошая драка еще лучше, понятно, но куда им до взяток! Разумные люди ведут дела именно так! И в Скуллпорте в особенности, так что не волнуйся. Эльфийка пришла в порт загруженная под завязку. Кипа шкур, немного льна с Муншае и все в порядке». Лириэль изогнула бровь. «Да, разве я не упоминула, что твой корабль и груз арестованы?»

Само по себе это вполне соответствовало истине – в том объеме, который собиралась сообщить ему дроу. Хотя, как оказалось, свобода Хрольфа не продавалась, Лириэль уже успела выкупить корабль и экипаж. Другое дело, что лучше Хрольфу пока об этом не знать. Насколько она могла судить, благополучие корабля капитан ставил куда выше собственного.

«Ах они взяли Эльфийку, вот как?» Капитан задумался над подобным развитием событий, рассеянно жуя ус. «Ну ладно, это меняет дело. Значит они хотят драки? Будет им драка!»

Дроу согласно кивнула. Она быстро сплела простенькое заклинание, чтобы проверить есть ли на замках какая-либо магия. Не увидев никакого свечения, Лириэль достала небольшой сверток, и осторожно распаковала маленький стеклянный сосуд. Предельно тщательно открыв его, она капнула единственную каплю черной жидкости на каждую цепь и замок.

Раздалось слабое шипение, замки провисли и полурастворились, под действием концентрированного яда черного дракона. Дорогой метод, зато быстрый и тихий, а у Лириэль не было особых причин экономить. Всего несколько дней назад она сыграла ключевую роль в рейде на крепость враждебных дроу, и получила свою долю огромной сокровищницы. Этого хватит, чтобы доставить ее на Руатим с должным шиком, и останется еще достаточно, чтобы припрятать пару тайников на будущее. И все же у Лириэль странно перехватывало горло при воспоминаниях о битве и друзьях, павших там. Один из ее друзей, хоть и был опасно ранен, выжил и теперь ожидал ее на борту корабля Хрольфа. Мысли о Федоре и его собственной нужде, ведшей на Руатим, подстегивали ее нетерпение.

Жестом приказав Хрольфу отодвинуться, она пинком распахнула дверь, держась на почтительном расстоянии от все еще тающих цепей. Драконий яд столь же легко проест кожаную обувь, – не говоря уж о плоти и кости, – как растворяет металл. Заинтригованный капитан следил за тем, как Лириэль устанавливает статуэтку на кровать и приводит в действие ее песню. Гордость зажгла его лицо при звуках его собственной песни раздающейся из маленькой фигурки.

«Это заставит их держаться в стороне», заметил он весело. Лириэль решила, что он реалистично смотрит на собственные музыкальные таланты.

Повернувшись, Хрольф уважительно посмотрел на нее. «Одной силы твоей улыбки хватило, чтобы я согласился взять тебя пассажиром, но еще и заполучить на корабль мага! С твоей магией, девочка, мы уже считай в море. Чтоб меня Амберли взяла, если я не становлюсь разумней в выборе друзей!» счастливо заключил он.

Лириэль бросила удивленный взгляд на веселое лицо собеседника. Такое легкое упоминание дружбы было для нее странным. Она и видела его прежде всего однажды, незадолго до той самой потасовки, которая и привела его сюда. Он казался довольно общительным, и дроу была рада договориться с умелым капитаном, который к тому же и сражается как ужаленный пчелой медведь. Но дружба для нее все еще была новой идеей, к которой не следовало относиться беспечно. На миг она позавидовала короткоживущим людям, которые казалось приходили к ней столь легко.

«До корабля еще надо добраться», напомнила Лириэль. Сняв запасной пояс с мечом, она вручила его человеку. Тот молча застегнул его, и обнажил меч, довольно оценив остроту клинка. Сделав несколько пробных взмахов чтобы почувствовать его и размять бездействовавшие мышцы, он последовал за дроу в тоннель.

На их пути время от времени попадались вбитые в стены кольца с факелами, так что Хрольф мог идти уверенно, хотя и не столь бесшумно. Дроу задала медленный, размеренный темп, пытаясь ослабить эффект тяжелых шагов Хрольфа. Она могла сражаться, если возникала необходимость, но признавала мудрость избежания лишних неприятностей. Пока что, не считая столкновения с гхолом-магом, проникновение в подземелье было достаточно легким. С другой стороны, никто ведь не ожидал попытки пробраться внутрь. Лириэль подозревала, что вернуться назад будет куда сложнее.

До ее ушей донесся слабый звук. Из ближайшего прохода звучал вибрирующий шорох множества ног и гортанная гоблинская речь. Толкнув Хрольфа в альков, она укрыла их обоих пивафви. К ее облегчению, Хрольф Буян не стал возмущаться предосторожностями, или с ревом бросаться на гоблинов. Капитан и дроу ждали довольно долго, пока наконец мимо них строем не прошли стражники. Это оказались плотные, мускулистые существа – какая-то из гибридных разновидностей гоблинов – широкие как дварфы и обряженные в явно не по размеру сделанные старые кожаные доспехи. Стражи, которых явно перекармливали, тем не менее демонстрировали неплохой арсенал поддерживаемого в приличном состоянии оружия. Кроме того, их было двенадцать, достаточно, чтобы заставить призадуматься даже темную эльфийку и Буяна.

Патрульные остановились в тоннеле впереди, болтая между собой и перекладывая поудобнее поклажу. Лириэль пробормотала проклятие.

«Что они делают?» спросил Хрольф, голосом чуть громче шепота.

«Собираются отдохнуть», ответила она так же. Когда шепчешь, голос разносится слишком далеко, Лириэль частенько удивляло, как мало людей осознают это. Темные эльфы шепчут, когда хотят быть услышанными – звуковой эквивалент дразнящей улыбки.

«Они перегородили тоннель», хмуро добавила дроу, «и у нас нет времени».

Капитан подумал, потом дотронулся до короткого меча на бедре Лириэль. «Я слышал, что дроу легко может уложить двенадцать гоблинов».

Девушка пожала плечами. Она неплохо обращалась с мечом, а в метании ножей ей почти не было равных, но однако ее умения касались больше магии, а не грубой силы. «Некоторые могут. Я не из их числа».

«Да, но знают ли об этом гоблины?»

Дроу резко обернулась к нему, удивленная что человек предложил столь изобретательное – и при этом простое – решение. Они обменялись короткими понимающими ухмылками, и она кивком одобрила его план.

Хрольф похлопал ее по плечу и вытащил меч. «Иди, девочка. Если уродливые мелкие мерзавцы не перепугаются, я буду рядом».

Несмотря на подозрительность, врожденную и воспитанную в ней жизнью среди родичей, Лириэль поверила ему.

С обнаженным мечом она прошла, невидимая и бесшумная, в круг гоблинов. Затем, отбросив назад пивафви, она приняла угрожающую позу, демонстрируя клинок. «Привет, ребята», мурлыкнула она на гоблинском. «Поиграем?»

Неожиданное появление готовой к бою дроу прямо в их рядах испарило всяческую храбрость, которой могли обладать стражники. Визжа от ужаса, гоблины бросились прочь, бросая вещи и оружие.

Широко улыбающийся Хрольф подошел к дроу. «Отлично сработано! А ты не думаешь, что они вернутся – с друзьями?»

«Ни за что», уверенно ответила Лириэль. «Они же стражники, и они побежали. Если они признаются – им конец». Дроу нагнулась, роясь в оставленных пожитках, а Хрольф выбрал для себя кое что из валявшегося оружия. Поиски Лириэль увенчались находкой нескольких здоровых, проржавевших ключей. Улыбнувшись, она показала их Хрольфу.

Капитан радостно кивнул, понимая какая им сопутствует удача. В темницу его тащили через несколько ворот. Ключи сильно ускорят их бегство, хотя каждые ворота так же охраняются магическими ловушками и как минимум одной разновидностью каких-либо жутких, вооруженных существ. Ни то, ни другое Хрольфа не беспокоило. В отличии от большинства своих соотечественников, он высоко ценил магию, и видел достаточно свидетельств таланта эльфийки в этой области, чтобы доверить ей магическую сторону их бегства. А что до всего остального – ведь теперь у него есть меч, верно?

* * *

Облокотившись на ограждение корабля, Федор из Рашемена взирал на суету и шумиху Скуллпорта. Торговцы, моряки, докеры в сутолоке у гниющих деревянных причалов обсуждали огромное количество всевозможных товаров. Над головой кружились тучи вайкинов, своего рода морских летучих мышей, встречавшихся только в подземном порту. Хотя здесь и не было луны, чтобы управлять приливами, а небо, заменял возвышающийся каменный купол, о борт, бесконечным ритмом, эхом пульса далеких морей, билась черная вода.

Бурлящий подземный город, такой непохожий на деревни его родины, не переставал изумлять Федора. Больше всего его поражал мир, во имя торговли царивший между извечными врагами. Дварфы бросали ящики с грузом оркам; люди нанимались на работу к бехолдерам; свирфнебли торговались с иллитидами. Подобная противоестественная гармония была ему на руку. Бой поблизости – любая драка – могла ввергнуть его в смертельное боевое безумие.

Федор был берсерком, одним из знаменитых воителей Рашемена, великих защитников его родины. Однако в отличии от своих братьев, он не всегда мог контролировать свою ярость, или вызывать по своей воле. Когда Колдуньи, правившие землей Рашемена, стали опасаться, что его приступы могут подвергнуть опасности всех кто находится рядом с ним, ему поручили отыскать украденный артефакт, амулет известный как Ветроход. Его магия была древней и таинственной, но Колдуньи полагали, что с его помощью можно будет связать магическое проклятие молодого воина. Такова была единственная надежда Федора, заставить безумие берсерка подчиняться его воле – амулет, и магия девушки дроу, которая теперь несла его.

Поиски Ветрохода привели его из снежного Рашемена в глубины Подземья, где он встретил прекрасную юную волшебницу. Лириэль оказалась сначала врагом, затем соперником и наконец спутником и другом. Федор проследовал за дроу пол-Фаэруна, и с радостью отправится с ней на Руатим – и не только ради магии, которой она владела.

Глаза юноши, голубые как зимнее небо, беспокойно рассматривали толпы на улицах. Лириэль договорилась о путешествии на этом корабле для них обоих, и пообещала встретиться с ним тут. Она запаздывала. И он мог вообразить слишком много причин, которые могли задержать ее.

«Проблемы?»

Лаконичный вопрос вырвал Федора из пучины терзавших его мыслей. Он повернулся к первому помощнику, краснолицему рыжебородому мужчине, примерно его размера и телосложения. Почти шести футов росту, с могучими мускулами, моряк выглядел как рашеми. Бледная кожа и голубые глаза, знакомая прямота взгляда, открытое лицо с широкими линиями и выделяющимися чертами. Сходство моряка с родичами Федора не удивляло юношу, поскольку у них без сомнений были общие предки. Древние северяне, заселившие Руатим, так же добрались далеко на восток, в Рашемен. «Просто задумался, когда же мы отплываем, Мастер…»

«Ибн», ответил первый помощник. «Просто Ибн. Мы отчалим как только появится капитан».

Федор подождал, надеясь получить более подробный ответ, но Ибн лишь вытащил из-за пояса трубку и вдавил в нее несколько ароматных листков. Проходящий матрос протянул кремень и кресало, и вскоре Ибн пошел прочь, попыхивая с бесстрастно-спокойным видом.

Молодой воин вздохнул, и смирился с неизбежностью. Ему оставалось лишь ждать. Не считая беспокойства о задержке Лириэль, ожидание не было неприятным. Открывавшиеся виды могли приковать его взгляд на многие часы, и сам корабль тоже был более чем достоин внимания. Эльфийка была странной комбинацией старого и нового: длинная и изящная, напоминающая древние драккары, она была сбита из легкого, прочного дерева. Однако ее корпус был достаточно глубок для размещения подпалубных помещений, где распологались грузы и тесные спальные места. Небольшие рубки на носу и корме были обвешаны яркими щитами экипажа, состоявшего из прирожденных воинов. Огромный прямоугольный парус и ряд мачт обещал скорость и маневренность в любой ситуации. Однако самой удивительной чертой корабля была гордо возвышавшаяся над узким бушпритом фигура: десятифутовая резная статуя эльфийской девушки. Ярко разрисованная и раскрашенная так, как не могло бы и приснится ни одному когда-либо жившему эльфу, статуя дала кораблю свое имя и вместе с ним веселый, дерзкий ореол, который Федор находил необычным, но привлекательным.

Среди экипажа юноша так же чувствовал себя как дома. Они приняли его как своего, одновременно оказывая всяческое почтение. Федор полагал, что понимает причины этого. Он слышал, что на Руатиме воинам оказываются великие почести, и придается особый ранг. Ничего удивительного, если Лириэль упомянула его дар берсерка, пытаясь получить право на путешествие на корабле с Руатима. Федор не возражал; лучше, если экипаж будет предупрежден. С того времени, когда боги бродили по земле, когда магия взбесилась и его боевое безумие стало капризным как ветер, он принимал любую возможную предосторожность, чтобы не причинить вред окружающим.

Первый помощник вытащил изо рта трубку и ткнул ей. «Капитан идет», заметил он. «И не один, как всегда».

Федор посмотрел в указанном Ибном направлении. Огромный светловолосый человек несся к кораблю, поводя внушительным кулаком из стороны в сторону как косой, расчищая себе путь сквозь толпу. Несмотря на размер и короткие ноги, капитан развил неимоверную скорость. За ним во всю прыть, с развевающимися белыми волосами, бежала Лириэль. А за ней в свою очередь катился рой размахивающих ножами кобольдов.

«Расступитесь, парни!» проревел капитан, отпихивая с дороги ошеломленного прохожего.

Его экипаж принял такое развитие событий стоически, принимаясь за дело с легкостью и быстротой, говорившими о немалой практике. Ибн перерезал веревки, удерживавшие корабль у причала и встал за руль; другие заняли места на мачте. К изумлению Федора, Эльфийка рванулась прочь от гавани, уходя вне досягаемости капитана и его спутницы дроу.

Прежде чем Федор успел отреагировать на такое предательское бегство, капитан остановился. Пробежавшую мимо Лириэль гигант ухватил одной рукой за пояс, так же заставив ее застыть. Свободной рукой он зачерпнул горсть ее перепутавшихся волос вместе с кольчугой. Легко подняв дроу в воздух, капитан занес ее для броска, и на глазах раскрывшего рот в шоке Федора метнул Лириэль ввысь и к кораблю.

Сила капитана и левитационные способности самой Лириэль позволили дроу совершить импровизированный перелет. Выставив перед собой руки, она летела к Эльфийке как черная стрела, с широко распахнутыми от восторга глазами.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю