Текст книги "Ишак из Коннимары"

Автор книги: Элеонор (Элинор) Фарджон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Фарджон Элинор
Ишак из Коннимары

Элинор Фарджон

Ишак из Коннимары

Однажды утром мама Денни О'Тула по обыкновению помогла сыну застегнуть пальтишко, натянула ему на уши зеленый берет и проводила до дверей. Остальной путь в школу Денни должен был проделать самостоятельно: как-никак мальчику семь лет, а переходить через дорогу нужно всего один раз.

– Будь осторожен на переходе, – напомнила миссис О'Тул. – Не забудь посмотреть в обе стороны.

– Ладно, – пообещал Денни.

– Очень даже разумный совет, – поддержал мистер О'Тул из кухни, где происходил семейный завтрак. – Будешь смотреть в оба, не прозеваешь ничего, начиная от бездомной кошки и кончая королем.

– Бог с ними, с кошками и королями, – сказала миссис О'Тул. – Высматривать нужно не их, а машины и велосипеды.

– Ладно, я буду глядеть, – пообещал Денни и двинулся по направлению к школе на Ларч-гроув-роуд. Она называлась Ларчгроувской смешанной начальной школой (в ней, в отличие от некоторых других школ, мальчики учились вместе с девочками).

Миссис О'Тул вернулась в кухню, где ее муж набивал первую за утро трубку.

– Ну зачем ты говоришь ребенку всякую ерунду? – улыбнулась она. – Ты набиваешь ему голову вымыслом, словно трубку табаком.

– А чем прикажешь набивать трубку и мальчишкину голову, кроме как табаком и вымыслом? – отозвался мистер О'Тул.

Отец Денни был по происхождению ирландцем, жена у него была англичанкой, и этим во многом объяснялось различие в их характерах. Однако англичане тоже по-разному реагируют на вещи, мало доступные их пониманию: одни улыбаются, другие ругаются, так что, обосновавшись в Англии, мистер О'Тул нарочно подыскал себе жену из улыбающихся. Она и теперь улыбалась, собирая со стола чашки. Мистер О'Тул готовился идти на работу. Он работал в двух шагах отсюда, в театре под названием "Коронейшн". Дома он, как и большинство мужчин, ходил без пиджака, зато на работе у него была шикарная униформа. В прошлом году Денни впервые попал к отцу в театр на рождественское представление для детей. Он пришел в восторг от обаятельного Дика Уиттингтона и его диковинного кота, а также от Семи Прекрасных Фей и от билетерши, которая угостила его в антракте ванильным мороженым. Однако вечером, лежа в постели и перебирая в памяти подробности прошедшего дня, прежде чем еще раз пережить его во сне, Денни вспоминал не только спектакль, но и папу: в какой он был необыкновенной одежде, как он распахивал дверцы машин и свистел шоферам такси.

– У моего папы костюм расшит золотом, – сообщил он потом в школе.

– Да уж, конечно! – ехидно заметил Альберт Бриггс, которого Денни недолюбливал. – Расскажи это морской пехоте.

Альберт недавно слышал эту фразу от своего дяди (англичане употребляют ее вместо "Расскажи это своей бабушке"). Дядиному слову Альберт доверял не меньше, чем Денни доверял слову своего отца, поэтому он не преминул добавить:

– Костюм расшит золотом, ха-ха-ха! Расскажи это морской пехоте.

– А вот и расскажу! – упорствовал Денни. – У моего папы действительно на плечах золотые погоны и весь перёд расшит золотом.

– Лучше скажи нам, Денни, где родился твой отец, – поддразнила Мейзи Боннингтон.

– Мой отец родился в Коннимаре! – заорал взбешенный Денни.

Дело в том, что любой разговор об отце непременно сводился для мальчика к этому вопросу. С тех пор, как Денни впервые произнес слово "Коннимара", оно всегда вызывало у ребят гомерический хохот. Школьный поэт даже сочинил по этому поводу двустишие, которое они пропели и теперь:

Папа у Денни! Папа у Денни!

Нет, не живет он в Коннимаре!

– Не живет! – прокричал в ответ Денни. – Зато раньше жил.

– Раньше чего? – не унималась Мейзи. – Ведь никакой Коннимары на свете нет.

– А вот и есть!

– Ты ее сам выдумал.

– Нет, не выдумал! И золото на костюме моего папы тоже есть!

– Расскажи это морской пехоте, – снова ехидно посоветовал Альберт Бриггс.

– Пехота и так в курсе, – внезапно нашелся Денни.

Альберт Бриггс понятия не имел, что такое морская пехота и почему ей нужно что-то рассказывать, и Денни смутил его эдаким панибратским отношением к морским пехотинцам, словно они были его лучшими друзьями. Но тут перепалку прервал звонок на урок.

Разговор этот происходил сразу после рождественских каникул, в самый разгар детских утренников. А про кошек с королями мистер О'Тул завел речь уже в начале лета, в пору, как нельзя более отдаленную от Рождества и связанных с ним спектаклей для детей. Приближались летние каникулы, и все наперебой рассказывали друг другу, куда поедут летом, куда хотели бы поехать и куда ездили в прошлом году.

На перекрестке Денни внимательно посмотрел в одну сторону, в другую, дождался, когда проедут машины, и перебежал через дорогу. Еще минута, и он оказался на игровой площадке, во дворе Ларчгроувской смешанной начальной школы. Ну не удивительно ли, что его отец именно сегодня заговорил о кошках? Посреди двора Денни увидел Мейзи Боннингтон с котенком на руках. Она стояла в окружении ребят, и все они тянулись погладить котенка с розовым бантом на шее. Он был нежного, серебристо-серого цвета, с темными крапинками по всей шерсти и испуганными голубыми глазами, и, когда дети пытались приласкать котенка, он прятался от них, засовывая нос Мейзи под мышку.

– Это шиншилловый котенок, – с гордостью объяснила Мейзи.

– Дайте и мне посмотреть! – попросил Денни О'Тул.

– Дайте же Денни посмотреть! – передразнил его Альберт Бриггс. – Он никогда не видел шиншилловых котят. В Коннимаре такие не водятся.

– В Коннимаре водится много всякого другого, – отрезал Денни.

– Чего, например?

– Не скажу.

– Потому что сам не знаешь, – съязвил Альберт Бриггс.

И он был прав. Денни уклонялся от ответа, чтобы успеть получить сведения из первых рук.

– Я завтра скажу.

– Ничегошеньки ты не скажешь.

– Скажу.

– А вот и не скажешь, потому что... нет на свете, нет на свете Конни-конни-ма-а-ары! – торжествующе пропел Альберт.

Ребята завопили от радости, и на крыльцо вышла посмотреть, в чем дело, мисс Дейли. Это была новая учительница младших классов, очень миловидная и пользовавшаяся всеобщей любовью. Она похлопала в ладоши, чтобы обратить на себя внимание учеников.

– Ребята, ребята, над чем вы смеетесь? Что у тебя там, Мейзи?

– Шиншилловый котенок, мисс. Мне его вчера надарили.

– Подарили, Мейзи. Чудесный котенок, но на урок с ним все-таки нельзя.

– Ну пожалуйста, мисс!

Мисс Дейли покачала головой.

– Нет, он еще слишком маленький, чтобы ходить в школу. – Ребята прыснули со смеху. – Мы найдем для него уютное местечко и раздобудем молока. Ах ты, лапонька! – сказала мисс Дейли, прижимая к груди пушистый серый комочек, и тут же спохватилась:

– Ой, сколько уже времени! Быстренько по классам!

– А вдруг он убежит и потеряется? – дрожащим голоском спросила Мейзи.

– Я тебе обещаю, что с котенком ничего не случится. А в большую перемену ты можешь отнести его домой.

Все утро мысли ребят были поглощены не уроками, а котенком. Мейзи Боннингтон купалась в лучах славы: хозяйке котенка завидовали и пытались подольститься к ней.

За полдником Денни спросил отца:

– Чего у них там есть, в этой Коннимаре?

– В Коннимаре самые зеленые горы во всей Ирландии, там самые большие торфяные болота и самые чистые озера, в которых, как в зеркале, отражаются бегущие по небу облака.

– А котята там есть?

– Вот поедешь сам и увидишь!

– Когда поеду?

– Когда-нибудь, – ответил мистер О'Тул, кладя в чай сахар. – Когда-нибудь мы с тобой обязательно съездим ко мне на родину, на усадьбу твоего деда.

Это было привычное обещание, повторявшееся из раза в раз. Но сегодня Денни вдруг захотелось побольше разузнать про никогда не виданную им усадьбу.

– А там есть кошки с котятами?

– Кошки с котятами? Да их там хоть пруд пруди!

– А твой собственный котенок у тебя был?

– Запросто мог быть. Только зачем мне котенок, если у меня был собственный осел?

– Осел?

– Ну да. Белый, как грушевый цвет.

– Собственный осел!

– И глаза у него горели, точно два красных рубина. ("Ох, уж этот Теренций на наши головы!" – прокомментировала миссис О'Тул.)

– А у Мейзиного шиншиллового котенка глаза голубые, – сказал Денни. – Она его сегодня притащила в школу.

– Что ты говоришь?

Исподволь наблюдая за Денни, у которого подозрительно дрожала нижняя губа, мистер О'Тул по рассеянности второй раз положил сахар в чай.

– Альберт говорит, что в Коннимаре не бывает шиншилловых котят.

Мистер О'Тул принялся размешивать сахар.

– Передай Альберту Бриггсу мой самый пламенный привет. И еще скажи ему, что у тебя в Коннимаре есть собственный осел.

– У меня?!

– Ясное дело, у тебя! Я дарю его тебе.

– Значит, у меня теперь есть собственный осел? – выдохнул Денни.

– Именно.

Мистер О'Тул поднялся из-за стола. Ему пора было возвращаться на работу. Очень удобно, что театр расположен в соседнем квартале и можно забежать домой попить чайку. Денни вызвался проводить отца.

– А он большой?

– Примерно вот такой. – Мистер О'Тул жестом показал размер осла. – Как раз подходящий для мальчишки твоего возраста.

– А я увижу его?

– Когда-нибудь.

– И смогу на нем покататься?

– Само собой разумеется!

– А он быстро бегает?

– Этого ишака не догнать даже самому быстрому из четырех ветров.

– А седло у него есть?

– Небесно-голубого бархата с заклепками в виде серебряных звезд. А теперь поворачивай назад. Наша барыня будет недовольна, если тебе снова придется одному переходить через дорогу.

– А поводья?

– Есть, из красной кожи! – донесся голос мистера О Тула с середины улицы.

– Пап? папа! – Мистер О'Тул замер на тротуаре. – Папа, а как его зовут?

– Его зовут Финниган О'Флэнеган! – прокричал мистер О'Тул. – А теперь иди домой, сколько раз тебе повторять?

– Ну-ка, покажись, – сказала миссис О'Тул, когда Денни прискакал домой с горящими щеками и блестящими глазами. – У тебя не болит горло? – спросила она, выискивая у сына признаки жара.

– Финниган О'Флэнеган! – выпалил Денни.

Миссис О'Тул мгновенно заподозрила бред.

– Так зовут моего осла – Финниган О'Флэнеган.

– Ложись-ка ты на всякий случай в постель! И не забудь помолиться перед сном, – велела миссис О'Тул, рассмеявшись. (Оказывается, Денни просто заразился бредом от отца.)

Денни пошел наверх и лег в постель, прихватив с собой Финнигана О'Флэнегана. Молитва его от первого до последнего слова была посвящена ишаку.

Наутро Денни примчался в школу, задыхаясь от волнения, но поймал Альберта Бриггса уже в коридоре, когда им нужно было идти в разные классы.

– В Коннимаре... есть... ослы.

– Чаво?

– И один осел мой.

– Чаво?!

– Ну, осел, ишак... У меня есть собственный ишак. Его зовут Финниган...

Тут их пути на ниве просвещения разошлись, однако еще до первой перемены по школе распространилась весть о том, что у Денни О'Тула есть в Коннимаре ишак. Во всяком случае, по его словам. Впрочем, если никакой Коннимары не существует, как же там может быть ишак? Этот аргумент и был предъявлен Денни в школьном дворе. Денни попробовал отбиться косвенными доказательствами.

– У него синее седло.

– Оля-ля!– сказали Доверчивые.

– И красные поводья. И серебряные звезды.

– Улю-лю! – сказали Недоверчивые.

– Он весь белый.

– Белых ослов не бывает, – вставил Альберт Бриггс.

– А вот и бывает. У него рубиновые глаза. И зовут его Финниган О'Флэнеган.

– Финниган О'Флэнеган! – покатился со смеху Альберт. – Расскажи это морской пехоте.

Победу с подавляющим перевесом одержали Недоверчивые. Школьники принялись носиться по двору, выкрикивая потешное имя. Финниган О'Флэнеган! Белый ишак с рубиновыми глазами. Морская пехота в жизни бы не купилась на такое.

Почувствовав подступившее с ножом к горлу вдохновение, школьный поэт продекламировал:

– Денни дубак!

Как его ишак!

– Денни дубак, как его ишак! – подхватила вся школа, от первого до последнего ученика. И до конца перемены школьники на все лады перепевали одну эту фразу.

В классе мисс Дейли с улыбкой напомнила:

– Платок, Денни!

Сидя на первой парте прямо перед носом учительницы, Денни попытался украдкой вытереть свой собственный нос тыльной стороной руки. Нелегко переживать душевные муки на виду у учительницы, тем более у этой, с ее васильковыми глазами. Теперь Денни вынул платок и высморкался... и заодно вытер слезы. В том, чтобы высморкать как следует нос, нет ничего зазорного, а вот к слезам в школе относятся иначе. Мисс Дейли еще раз ободряюще улыбнулась Денни и приступила к уроку, одновременно раздумывая над тем, что могло так расстроить мальчика. По причине, известной только ей, Денни О'Тул относился к числу любимых ею учеников, но, если у тебя заводятся в классе любимчики, не стоит показывать это другим ребятам. К тому же, конфликты, кончающиеся слезами, неизбежны в школе, где собирается не один десяток учеников.

На большой перемене учительница поманила Денни к себе и воткнула ему в петлицу зеленый стебелек клевера.

– Говорят, трилистник приносит удачу, Денни.

Она как раз сегодня получила этот символ Ирландии по почте.

– Спасибо, мисс. Можно вопрос, мисс?

– Пожалуйста, Денни.

– Вы когда-нибудь видели белого осла?

– Белого осла? А где я должна была его видеть?

– Разве белых ослов не бывает, мисс?

– Нет, конечно, бывают и белые ослы, Правда, мне они как будто не попадались. Понимаешь, Денни, это уникальный вид ослов.

– Что значит "уникальный"?

– Особенный, редко встречающийся, – объяснила мисс Дейли.

Окрыленный тем, что его теперь охраняет талисман, Денни вышел во двор куда более решительным шагом, чем прежде.

– Мисс Дейли говорит, белые ослы особенные! – выкрикнул он, проходя мимо Альберта Бриггса. – Значит, Финниган О'Флэнеган тоже особенный, слышишь?!

Назавтра он смог подробнее остановиться на его особенностях.

– Копыта у него блестят, как золотые. А с хвоста свешивается роза.

– Оля-ля!

– Улю-лю!

После этого школа стала ежедневно узнавать новые подробности, которые Денни накануне вечером выпытывал у отца. И Доверчивые, и Недоверчивые с удовольствием восприняли рассказ о том, как Финниган О'Флэнеган участвовал в скачках и выиграл забег, обойдя своих соперников на целых семь голов. В другой раз Финниган О'Флэнеган повстречал в переулке бешеного быка и ревел на него до тех пор, пока тот не пустился наутек. Этим осел спас жизнь Голуэйской Принцессе, за что мэр города Голуэй вручил ему медаль. От громоподобного рева Финнигана О'Флэнегана из Коннимары исчезли все бенши – духи, которые своими рыданиями призывают в дом смерть.

Будучи храбрым, как лев, Финниган О'Флэнеган был кроток, как голубь, и мудр, как филин. Он мог нести на спине спящего младенца хоть десять миль и не разбудить его, зато если среди двадцати порядочных людей находился один негодяй, осел тут же учуивал его, и горе было этому подонку, если он пытался оседлать Финнигана: ишак мгновенно сбрасывал его в болото.

– Оля-ля! – восхищались Доверчивые.

– Улю-лю! – глумились Недоверчивые.

Однако и те, и другие хотели слушать еще и еще, ведь хорошая история остается хорошей историей независимо от того, правдива она или нет. Если Финниган О'Флэнеган и не был признан в Ларчгроувской школе как факт, он, по крайней мере, удостоился признания как легендарный герой.

Приближался конец учебного года. В предвкушении каникул интерес к ишаку из Коннимары поубавился.

– Ты куда едешь?

– А ты, Мейзи?

– Ты куда-нибудь собираешься, Берт?

– В Саутенд. На две недели.

– Вот счастливчик! – бросила на ходу мисс Дейли, торопливо пробираясь по коридору со стопками тетрадей в руках.

– А вы куда едете, мисс?

– В Беллинахинч! – и мисс Дейли заторопилась дальше, провожаемая радостным детским смехом.

За день до окончания занятий к Денни тоже приступили с вопросом, куда он едет, и он вынужден был признаться, что никуда.

– Ага, ты собрался в Коннимару, – язвительно заметил Альберт Бриггс. – Раз ты едешь в никуда, значит, едешь в Коннима-а-ару...

– Я тебе сейчас покажу!.. – Денни сжал свои крохотные кулачки.

– Замолчи, Берт! – неожиданно для всех вступилась за Денни Мейзи.

А почему бы ей и не вступиться? Если Альберт на целых две недели отправляется в Саутенд, то сама она проводит каникулы у тети в Шореме. Чем это хуже?

И, когда школьники гурьбой повалили к воротам, она предпочла пойти рядом с Денни и, чтобы доставить ему радость, спросила:

– Ну, какие еще были у Финнигана приключения?

Денни мгновенно клюнул на приманку.

– Однажды папа заблудился, а темно было, хоть глаз выколи, и кругом сплошные болота, и фонарь у него задуло ветром, и Финниган освещал ему путь своими глазами, они горели, как светофорные огни, все сто миль, а папа ужасно хотел есть, и он бы помер с голоду, если бы Финниган не...

– Он мог подстрелить кролика!– донесся сзади голос Альберта.

– Нет, не мог, потому что у него не было ружья.

– Почему?

– Потому что он был еще маленький. Такой, как я.

– Это когда он заблудился?

– Ну да, а Финниган...

– Сколько лет твоему отцу? – напористо спросил Альберт Бриггс.

– Пятьдесят два! – не заставил себя ждать с ответом Денни.

– Твой Финниган давным-давно отбросил копыта.

Денни обернулся и в упор посмотрел на Альберта. Тот с ухмылкой продолжал, обращаясь к расходящимся по домам школьникам:

– Ослы отродясь не жили по двадцать лет. Финниган давно сдох. Так что никакого осла у Денни нет. И вообще он дубак.

– Как его ишак! – подхватил поэт.

– Денни дубак, как его ишак! – заорали ребята.

Неправда, не может быть, чтобы Финниган умер! Папа не стал бы зря рассказывать... Денни снова сжал кулаки, но, мгновение поколебавшись, ринулся прочь, подальше от этих голосов. Домой мальчик прибежал, рыдая. И, конечно же, на перекрестке он не посмотрел ни в ту, ни в другую сторону.

О том, почему Денни не пришел в школу в последний день занятий, рассказала назавтра Мейзи Боннингтон.

В тот же вечер на пороге дома О'Тулов появилась мисс Дейли.

– Я пришла справиться о здоровье Денни, миссис О'Тул. Мы все безумно переживаем. Ему очень...?

– Да, мисс, он очень плох. Если хотите, можно подняться к нему.

Однако Денни не узнал своей учительницы. Он, не закрывая рта, разговаривал с неким Финниганом. Внезапно он устремил взгляд на мисс Дейли и, сжав кулаки, закричал:

– Финниган не сдох! Сейчас я тебе покажу!

– Мне лучше уйти, – шепотом сказала мисс Дейли. – Не провожайте меня, миссис О'Тул. Я сама найду дорогу.

Огорченная, она спустилась по лестнице в прихожую и наткнулась на мистера О'Тула, который не находил себе места от беспокойства.

– Вы, наверное, медсестра? – рассеянно спросил он.

Услышав родной выговор, мисс Дейли мгновенно прониклась к мистеру О'Тулу такой же симпатией, какую она испытывала к его сыну.

– Нет, я учительница, меня зовут Китти Дейли, – отвечала она. – Мистер О'Тул, кто такой Финниган?

И отец Денни выложил ей всё, начиная от розы на хвосте Финнигана и кончая тем, что никакого Финнигана на свете нет.

– И надо ж было мне, старому дураку, набивать ребенку голову всякими россказнями, – пожалел мистер О'Тул. – Но мальчик так увлекся этим белоснежным ослом, что я всё плел и плел про него и никак не мог остановиться, точно меня манил за собой огонек, блуждающий в ночи.

И мистер О'Тул заплакал, и мисс Дейли заплакала вместе с ним.

– Я напишу вам, – пообещала она. – Завтра я уезжаю домой, но я обязательно напишу. Мне очень важно знать, как Денни.

Мисс Дейли действительно написала письмо, однако далеко не так скоро, как собиралась.

Когда возвращаешься домой после долгого отсутствия, на тебя тут же наваливается куча разных дел. Да и, пересекая Северный пролив, человек не просто преодолевает водную преграду между Англией и Ирландией – он коренным образом меняет жизненный уклад. В довершение всего, на следующий день после приезда мисс Дейли в родную деревню туда прибыл морской офицер по имени Фрэнк. В свое время этот молодой человек служил на одном корабле с ее братом, так что мисс Дейли была знакома с ним, а теперь он, по забавному стечению обстоятельств, приехал отдохнуть туда же, где отдыхала она. Первую неделю они только и делали, что удивлялись этому совпадению. Среди увлечений Фрэнка была фотография, и он отщелкивал пленку за пленкой, снимая подряд всё, что показывала ему мисс Дейли у себя на родине. Не снимал он только саму учительницу, и вовсе не потому, что не хотел. Мисс Дейли почему-то заупрямилась, и, чем больше Фрэнк настаивал, тем категоричнее она запрещала ему снимать себя.

Вот как случилось, что лишь на седьмой день каникул, когда они с Фрэнком стояли возле калитки и, перегнувшись через нее, кормили чертополохом Пэдди (Пэдди был стареньким серым осликом, принадлежащим резалыцику торфа), мисс Дейли вдруг воскликнула:

– Ай-ай-ай!

– Что такое? – обеспокоенно спросил Фрэнк.

– Я забыла написать ему!

– Кому?

– Моему дорогому Денни.

– Что это еще за Денни? – угрожающе спросил Фрэнк.

– Он мой любимый ученик, и с ним стряслась беда. Я должна сегодня же написать ему.

Три дня спустя Фрэнк застал мисс Дейли плачущей над письмом из Англии.

– Китти! Милая Китти... Что с тобой?

– Денни... – начала она и запнулась.

– Надеюсь, он не...

– Нет-нет, но ему очень плохо, он в больнице и целыми днями напролет призывает Финнигана.

– Финнигана?

И мисс Дейли рассказала ему про Финнигана всё, что сама услышала от мистера О'Тула. Она рассказала ему, как Денни всей душой привязался к ишаку из Коннимары, к этому никогда не виданному собственному ослику, белому, как снег, с рубиновыми глазами, золотыми копытами и розой на хвосте.

– А ослика этого, естественно, нет и никогда не было, – захлебываясь от рыданий, проговорила мисс Дейли, – и теперь мальчик кричит, что Финниган умер, и не хочет слушать никаких возражений. Будь у меня белый ослик, похожий на Финнигана, я бы тут же подарила его Денни!

Рука мисс Дейли ощутила нежное пожатие.

– Это, конечно, очень трогательно, что ты сочувствуешь бедняжке Денни, Фрэнк, – со вздохом продолжала учительница, – но мальчика может утешить только вид его ослика, живого и невредимого.

– Так за чем же стало дело? – спросил Фрэнк, у которого в мыслях было одно: как бы остановить поток слез из прекрасных васильковых глаз мисс Дейли.

Слезы и в самом деле остановились, после чего васильковые глаза с изумлением заглянули в карие.

– Что ты имеешь в виду? – спросила мисс Дейли.

– Ты поймешь это завтра, – отвечал Фрэнк, – если в полдень придешь к Майку на выгул для скота. И еще, Китти...

– Да?

– Моли небеса о том, чтобы светило солнце.

Мисс Дейли, вероятно, провела за молитвой всю ночь, потому что денек назавтра выдался такой солнечный, какие бывают всего несколько раз в году. На выгул к резальщику торфа она собралась куда раньше полудня, однако Фрэнк уже ждал ее там. Так же, как и Пэдди. Но нет! Разве это Пэдди? Майк, видимо, завел себе нового ишака, который сиял белизной, точно снежная вершина залитой солнцем горы. Пока мисс Дейли подходила ближе, Фрэнк кончил прикреплять к хвосту этого белоснежного чуда огромную махровую розу. Роза была пунцовая, а привязывал он ее ленточкой цвета учительницыных глаз.

– Позвольте вам представить... Финнигана О'Флэнегана, – торжественно объявил Фрэнк. – Осторожно, Китти, я не уверен, что он уже высох. Ну, как он тебе нравится?

– Он бесподобен! – восхищенно прошептала мисс Дейли. – Где же твой аппарат? – Она без подсказки догадалась, что задумал Фрэнк. – Сними Финнигана на фоне этого черного сарая, тут он будет похож на ангела.

– Хоть бы он минутку постоял спокойно, – сказал Фрэнк. – Он уже два раза пытался лягнуть меня и один раз опрокинул ведро с белилами.

– Меня он не станет лягать, – сказала мисс Дейли. – Мы с ним старые друзья, правда, Пэдди?

– Вот и чудесно! Тогда тебе нужно встать рядом с ним, и он будет паинькой...

– Да ну тебя! Я вовсе не хочу сниматься.

– Даже чтобы доставить удовольствие бедняжке Денни?

– Он же не обо мне сокрушается.

– Не о тебе,– отвечал Фрэнк. – Но, если ты будешь стоять на фотографии рядом с Финниганом, Денни окончательно убедится, что его осел жив и невредим.

Мисс Дейли по-прежнему колебалась, и тогда Фрэнка осенило.

– Давай сделаем вот так! – закричал он. – Возьми в руку его хвост и понюхай розу.

Мисс Дейли уступила. Расплывшись в улыбке, она изящным движением взяла Финниганов хвост и понюхала пунцовую розу. Щелкнул затвор.

– Отлично! – закричал Фрэнк. – Теперь еще разок, на всякий случай. Камера снова щелкнула. – Мы попросим увеличить лучший из двух кадров и пошлем отпечаток авиапочтой.

– Какой ты молодец! Так бы тебя и расцеловала за это! – воскликнула Китти Дейли.

– За чем же дело стало? – отозвался Фрэнк.

Что касается фотографий ишака из Коннимары с розой на хвосте, он заказал их не одну, а целых две.

К началу осенних занятий в Ларчгроувской смешанной школе Денни О'Тул еще не выздоровел. Но месяца через полтора-два он достаточно оправился, чтобы приступить к занятиям. Все в школе заранее знали, когда он появится там в первый раз, а мисс Дейли, которая навещала Денни дома, знала, и что он принесет с собой. Она нарочно держалась на заднем плане, когда он предъявил ребятам плоский пакет в оберточной бумаге, бережно принесенный им под мышкой.

– Это чаво? – немедленно отреагировал Альберт Бриггс.

– Мой ишак, Финниган О'Флэнеган.

Ребята обступили Денни, вытягивая шеи от любопытства, а он снял обертку, открыл большой твердый конверт и вытащил фотографию осла – белого, как грушевый цвет, как снег... или как белила. Ребята разинули рты от удивления. Ангелоподобный осел, выделяясь на фоне черного сарая, предстал перед ними во всей своей красе и очевидности. Глаза его, как и подобает Финнигану О'Флэнегану, горели красным, а копыта сверкали золотом фосфоресцирующей краски. Ну, а если у кого-то оставались сомнения, их мгновенно рассеивала собственная учительница: вот она, мисс Дейли, стоит сзади Финнигана и нюхает розу у него на хвосте, и улыбается во весь рот, сияет, точно проказливое солнышко, залившее своим светом весь выгул.

– Оля-ля! – в один голос проговорили как Доверчивые, так и Недоверчивые.

– Да тут и мисс Дейли! – воскликнула Мейзи Боннингтон. – Мисс, мисс, позвала она учительницу, – здесь на фотографии вы!

– Конечно, я.

– А рядом... неужели это взаправду Финниган?

– А кто же еще? Финниган О'Флэнеган единственный и неповторимый.

И мисс Дейли принялась рассказывать им про него всякие байки, какие и не снились мистеру О'Тулу. Однако ее рассказы звучали куда убедительнее, чем его: ведь его историям было уже за полвека, а она рассказывала про ишака, которого видела собственными глазами не далее, как несколько месяцев тому назад.

Один только Альберт Бриггс, стоя в толпе возбужденных слушателей, думал свою нелегкую думу. Когда мисс Дейли на мгновение смолкла, чтобы перевести дух, он обратился к ней.

– Мисс.

– Что, Берт?

– Денни говорил, что его ишак в Коннимаре.

– Так оно и есть! – ввернул Денни.

– Но вы, мисс... вы же собирались ехать в Беллинахинч.

– Ах ты, глупыш! – рассмеялась мисс Дейли. – Беллинахинч просто второе название той же Коннимары.

– А что, Коннимара действительно существует, мисс? – уточнила Мейзи.

– Конечно, существует! Ведь я сама родилась там.

И Альберту Бриггсу стало ясно, что он поставил на карту всё – и проиграл. Учащиеся Ларчгроувской смешанной начальной школы тоже поняли это. Уловив, куда дует ветер, переменчивый поэт завел:

Берт дубак!

Берт ишак!

И вся школа принялась распевать новый стишок.

Однако этим триумф Денни еще не был исчерпан. Кто-то из учеников заметил, что после возвращения из Северной Ирландии у мисс Дейли появилось на левой руке колечко, которого там раньше не было. А в один прекрасный день школу взбудоражила весть о том, что мисс Дейли разыскивает морской офицер, лейтенант морской пехоты. Через некоторое время он спустился из учительской, где общался со взрослыми, и захотел пообщаться с ребятами. Он созвал всех, кто только уместился вокруг и кто не стеснялся тянуть его за рукав и виснуть на нем. А чего он порассказал про Финнигана О'Флэнегана!.. Его истории переплюнули всё, что поведали им мистер О'Тул и мисс Дейли вместе взятые. Оказывается, морские пехотинцы не только мотали на ус чужие рассказы, но и сами умели наплести с три короба. Правда, морской офицер сообщил им грустную новость: после зимних каникул мисс Дейли, вероятно, больше не будет преподавать у них в школе.

– Теперь она будет учить одного только меня. Представляете, что это такое – быть единственным учеником в классе? – вздохнул он. – Ведь я все время буду на виду у нее.

Ребята рассмеялись.

– Не бойтесь, сэр, мисс Дейли добрая, она почти никогда не сердится, подбодрила его Мейзи Боннингтон.

– Ну спасибо, ты меня утешила, – сказал лейтенант и тут же сообщил им другую новость, куда более приятного свойства. Он обещал в качестве рождественского подарка сводить всю честную компанию на детский утренник в театр "Коронейшн".

Лейтенант сдержал свое слово, и спектакль "Волшебная лампа Аладдина", на который они пошли с мисс Дейли в одну из январских суббот, превзошел самые смелые ожидания. Однако никакие сокровища из пещеры Аладдина не смогли затмить для Альберта Бриггса блеска униформы, в которую был одет невысокого роста важный господин, помогавший ребятам отыскать в зале их места; тот самый господин, что заговорщицки подмигнул Денни в ответ на брошенное им мимоходом "Привет, папа!". Этот господин приходился отцом Денни О'Тулу, и костюм у него в самом деле был расшит золотом.