Текст книги "Мертвые игры 3 (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Я вздрогнула, когда в центр звезды прямо на пол уложили обнаженную девушку.

– Девственница, – пояснил для меня Дан. – Вообще лучше брать некромантку, но где среди вас, некроманток, найдешь девственницу?

Потрясенно молчу. Замечаю насмешливые взгляды, которыми безмолвно вновь обменялись Эдвин с Нортом. Они что, знают? Посмотрела на Дастела, тот усмехнулся, обнял за плечи и шепнул:

– Своих не выдаем, члены команды – это вообще святое, Риа.

Меня не это волновало, глядя на уложенную девушку, мне было стыдно за ее наготу, за нее стыдно, вообще стыдно. На ней совсем ничего не было, а все смотрели. Хуже того, раздался голос Нордаша:

– На север головой нужно.

И двое адептов мгновенно стали двигать тело. А все смотреть.

– Слушай, Риа, у меня такое впечатление, что ты сейчас ринешься на защиту этой крестьянки, – вполголоса заметил Дан.

– С чего бы? – прошипела я.

– А у тебя кулачки сжимаются, и губы ты уже пару минут нервно покусываешь, – сообщил Норт.

В следующее мгновение я действительно ринулась, но к двери. Пройдя мимо ректора и остальных высших некромантов, схватила свой плащ, точнее Норта, но дал ведь он мне его, после чего прошла на середину зала, к лежащей девушке, и осторожно укрыла.

– Эй, да все зрелище портишь! – возмутился кто-то с младших курсов. – И для ритуала она голой должна быть.

– А что, ритуал уже начался? – ядовито поинтересовалась.

Никто не ответил, так что сделав свое дело, я вернулась обратно к парням, и, когда увидела понимающую улыбку Норта, на душе стало теплее.

– Правильно поступила, – похвалил и Эдвин.

– Хорошо, что ритуал по некромантским правилам проводится, – задумчиво протянул Дан, – ибо страшно представить, что бы ты устроила при стандартном процессе ритуала возрождения.

– В смысле? – не поняла я.

– Дан, заткнись, – приказал Норт.

– Нет, мне интересно, – возразила нашему капитану.

И, как оказалось, совершенно напрасно, потому как Дан, чуть наклонившись ко мне, прошептал:

– Так у нас девственница чисто номинально нужна, а маги ее по назначению во время ритуала используют.

– Даже знать не хочу, – раздраженно сообщила адепту.

Рыжий хохотнул, но тут же умолк, под всеобщими осуждающими взглядами, и на таверну вновь опустилась мрачная, соответствующая некромантскому облику, тишина, в которой слышны были лишь поскрипывания и шорох расставляемых атрибутов ритуала.

И сквозь свое затуманенное от боли состояние, я начала ощущать тревогу. Потому что ритуал нельзя было проводить, никак. Активный Тхаш не сможет помешать мне, практическому магу, а вот ритуал некромантов активирует его худшие из возможностей. О том, что произойдет в этом случае, можно только догадываться, но явно ничего хорошего. Однако лорд Гаэр-аш стоит спокойно, а остальные в меланхоличном ожидании момента, когда можно будет приступить. И я испытала сильнейшее желание заорать: «Стойте, что вы делаете?», но слова ректора вынуждали молчать. До последнего.

И я молчала, когда сделав все, что должны были, некроманты помладше отошли к оставленным скамьям, расселись, словно зрители и… повалились на пол.

– Начинается, – шепнул Дан, набрасывая на голову капюшон мантии.

Его жест сейчас повторяли все выпускники и все высшие некроманты. Их рабсила мирно посапывала на полу, видя сны, вместо ожидаемого приключения, я едва дышала от ужаса. Хотелось сказать хотя бы парням, если не всем и сразу.

– Ты чего дрожишь? – Норт приобнял за плечи.

И я не выдержала. Схватив его за руку, оттащила в дальний конец таверны, невзирая на взгляды отовсюду, завела за колонну и, поднявшись на носочки, прошептала:

– Ритуал нельзя проводить.

Отстранилась, с тревогой посмотрела на Норта. Дастел, оперевшись руками о колонну и глядя на меня, прижавшуюся к ней спиной, так же шепотом спросил:

– Артан в курсе?

Кивнула.

– Значит, не переживай, – улыбнулся некромант.

Как не переживать? Я нервно кусала губы, с трудом сдерживая нарастающую нервную дрожь, но Норт повторил:

– Не переживай.

И он отвел меня обратно, но едва мы подошли, раздался насмешливый вопрос:

– Леди кен Эриар что-то беспокоит?

Мне даже не пришлось поворачивать голову, чтобы понять, кому принадлежит голос. Да и ответила не я.

– Леди кен Эриар, как и всякая достойная леди, возмущена присутствием в ритуале обнаженной девушки и искренне убеждена, что это нарушает гражданские права жертвы нашего ритуала, – спокойно ответил Норт.

Послышались смешки, и едва я взглянула в сторону звезды, осознала причину – обнаженную девушку как раз мазали кровью. Очаровательно.

– Иди наверх, – зло предложил Норт.

Отрицательно мотнув головой, я вернулась к месту, где до этого мы стояли с адептами и, не скрывая собственного недовольства, начала следить за ритуалом. И едва некроманты разом шагнули в центр зала, начались странности. К примеру, ректор встал возле лежащей на полу девушки, Норт, Эдвин и неизвестный мне адепт из выпускников вместе с четырьмя высшими заняли места во главе каждого луча семиконечной звезды. Остальные, в том числе и лорд Нардаш, встали по кругу, подняв руки и расположив вертикально ладони так, что между их руками едва ли было на три пальца расстояния.

А меня начало трясти. Ощутимо трясти. Потому что лично я, в отличие от них, знала – начнут, и половина здесь станет умертвиями.

Но вот лорд Гаэр-аш вскидывает руки вверх, и зеленоватое сияние, окутывая его фигуру, спускается на пол, чтобы, словно круги на воде, медленно растечься по всему залу таверны.

– Ваша паранойя потрясает, – с нескрываемой насмешкой заметил один из высших некромантов.

– Бесполезная предосторожность, – вставил и лорд дознаватель.

– Вы напрасно растратили часть необходимой энергии, лорд Гаэр-аш, – высказался и еще один из высших.

Но на все эти замечания глава Некроса ответил абсолютно равнодушным:

– Проведением ритуала руковожу я.

И больше никаких вопросов, все с интересом начали следить, как зеленоватое сияние растекается по залу, как, заполнив пространство пола, начинает подниматься по стенам и колоннам, все выше, выше…

И окрашивается в багряно-красный!

В единый миг!

Раздались удивленные, после и возмущенные голоса. Прозвучали ругательства, и над всем этим раздался спокойный голос ректора:

– Предосторожность никогда не бывает излишней, лорды.

Затем приказал:

– Лорд Эрданар, пока я удерживаю заклинание, посмотрите, на что указывает ищущий.

Один из высших, кивнув, покинул пределы семиконечной звезды, вышел из круга, стремительно прошел туда, где сияние словно пульсировало и где находился тот самый знак, и уже оттуда прозвучало его потрясенное:

– Тхаш!

Я была готова зааплодировать ректору. Громко и с восхищением. Но пришлось сделать удивленно-испуганный вид, впрочем, кое-чем я действительно оказалась удивлена.

– И восстановленный, но не активированный знак Элаке.

Тишина опустилась на таверну.

Напряженная, мрачная тишина.

– Обыскать здесь все, – зло приказал лорд Гаэр-аш. – Харн, мне лично приволоки хозяина.

Да, с такими новостями не до ритуала – неактивированный знак Элаке явный признак того, что где-то совсем рядом три истекающие кровью жертвы.

И все пришло в движение – Эдвин широким шагом покинул таверну, едва не снеся дверь от бешенства, остальные плели поисковые заклинания, и вскоре те словно грибные споры опутывали все окружающее пространство.

Я впервые видела нечто подобное, и движения некромантов в темных мантиях, и свет, окутывающий их, и белоснежные оплетающие все вокруг заклинания – картина завораживала. И на мгновение я отвлеклась от собственных переживаний, словно зачарованная наблюдая за происходящим.

Возвращение в реальность было жестким.

– Вы хорошеете, Риаллин. – Голос лорда дознавателя снова раздался за моей спиной. – Сколько вам сейчас? Шестнадцать, если не ошибаюсь.

Медленно развернувшись, я посмотрела на лорда Нардаша, не произнеся ни слова.

– Риа, – усмешка на обезображенном черной магией лице выглядела жутко, – мне казалось, вы достаточно воспитаны, чтобы ответить на заданный вопрос.

Я промолчала, все так же враждебно глядя на дознавателя.

– Вот как, – очередная кривая усмешка и фальшиво-добрый взгляд. – Знаете, Риа, вы могли бы быть и повежливее, после всего того, что я для вас сделал. И сейчас, глядя на вас, я начинаю сожалеть, что был так добр к сироте, и, запомните, когда вам вновь понадобится помощь…

Как, я просто не понимаю, как можно быть настолько лживой и лицемерной дрянью? Как?! Этот человек избивал кнутом ребенка, требуя подчинения. Этот лорд, являясь моим временным куратором и будучи посвященным в мои отношения с отчимом, один раз привезя меня в замок, «забыл» снять блокирующие магию наручники.

– Знаете, Риаллин, – дознаватель делает шаг, всего шаг и оказывается вплотную ко мне, – вы становитесь весьма привлекательной девушкой, и, возможно, однажды…

Не знаю, сумела бы я сдержаться, не вмешайся в разговор третий участник.

– Возможно, однажды, учитывая привлекательность этой девушки, мне придется устроить вам пробуждение в склепе неспящих мертвецов. – Лорд Гаэр-аш словно невзначай оттеснил меня от дознавателя и, не уделяя мне ни взгляда, продолжил: – Леди кен Эриар является невестой моего родственника, лорд Нардаш, а мы крайне ревностно относимся к… – пауза, – собственности семьи.

Отступив на шаг, я нервно огляделась – и стало ясно, почему этот пренеприятный разговор с дознавателем никого не заинтересовал – некроманты были заняты поисками, а заклинания подобного уровня требуют сосредоточенности. Вот почему столь нагло повел себя лорд Нардаш. Но в то же время, мне казалось, ректор так же занят поисками, а получается…

От размышлений отвлек завязавшийся диалог:

– Лорд Гаэр-аш, вы шутите? Воспитанница отступника – супруга возможного коро…

– Заткнитесь, – сказано было резко.

Дознаватель бросил на меня недовольный взгляд, после на ректора и глухо спросил:

– И семья…

– Это решение Нортаэша, – отчеканил лорд Гаэр-аш. – В нашей семье принято уважать решение мужчины.

На это лорд дознаватель выдохнул возмущенное:

– Да он зеленый щено…

– Контролируйте свою речь, – оборвал его глава Некроса. – За оскорбление члена моей семьи я брошу вызов.

Лицо лорда Нардаша исказилось непониманием, и он шепотом переспросил:

– Вы смеетесь?

– А у вас хватит скудоумия проверить мое чувство юмора на практике?

– Нет!

Дознаватель нервно подергал кольцо в левом ухе, бросил недовольный взгляд на меня, ставшую свидетельницей его позора, после отвесил поклон лорду Гаэр-ашу и собрался нас покинуть, но был остановлен ледяным:

– Лорд Нардаш, я позволю себе дать вам совет впредь держаться подальше от моей будущей родственницы. Это первое, почти дружеское предупреждение, но советую учесть, что продолжительность жизни моих врагов обыкновенно стремительно снижается, а во главе любого расследования, как вы понимаете… стоит семья.

И лицо лорда дознавателя стремительно побледнело.

– Трупов, – очень вежливо попрощался ректор.

Еще раз поклонившись, лорд Нардаш пробормотал: «Мое почтение», и поспешил покинуть таверну.

Не сказав ни слова, лорд Гаэр-аш бросил на меня всего один злой взгляд и стремительно отошел на несколько шагов, чтобы, остановившись, воззриться на двери.

Случившееся в следующий момент я вряд ли сумею забыть.

Хозяин таверны вбежал, подвывая и прижимая к груди обрубок руки. Он был в крови. Весь. Даже всклокоченные волосы. Потеки свежей крови на лице, обнаженной груди, белых спальных штанах и ноге… без пальцев совершенно. И этот жуткий человек, ворвавшись в таверну, подбежал к ректору и, бухнувшись перед ним на колени, заголосил:

– Они заставили меня! Лорд, мой лорд, заставили! Я не хотел, нет! Я…

Трактирщика никто не слушал, потому что вошедший следом Эдвин, молча швырнул отрубленную, похоже им, руку, и та, пролетая, сверкнула золотым кольцом. Взмах ректора и конечность зависла в воздухе, и теперь всем, абсолютно всем был виден крупный золотой перстень с черной эмалью, на которой был выведен знак смерти.

Отступники!

Глава Некроса втянул удерживающее заклинание, и рука шлепнулась на пол. Но, наверное, никто кроме меня на нее и не взглянул, потому что все следили за ректором, и я не сразу поняла, почему. Ничего не понимала до тех пор, пока лорд Гаэр-аш не произнес:

– Это было ошибкой.

Мужчина затрясся, и вся его косматая борода затряслась с ним, и дрожа пробормотал:

– Они… они грозили смертью…

И он умолк, потому что в глазах ректора сейчас было что-то такое, что явно говорило – иной раз смерть милосердна и является даром богов. И трактирщик это понял. Да все поняли!

– Да, – усмехнулся ректор, – ты всегда был… сообразительным.

В следующее мгновение мужчина повалился на пол совершенно седым. Абсолютно!

– Харн, – произнес лорд Гаэр-аш.

И Эдвин с жестокой ухмылкой шагнул к лежащему, но мельком увидел мои широко распахнутые от ужаса глаза и остановился. А я вообще не знаю, как дышала, потому что лично я предпочла бы всего этого никогда, совсем никогда не видеть!

Ректор медленно повернулся ко мне, я всей кожей ощутила его холодный взгляд, а затем услышала:

– Норт.

Тьма накатила мгновенно!

* * *

Внизу пели песни, стучали глиняные кружки, голосил кто-то из адептов, а мне было тепло, уютно, но как-то тревожно.

– Просыпайся, – прошептал кто-то, касаясь губами моего уха.

Шекотно.

– Риа, маленькая, время, – и я понимаю, что шепчет Норт и обнимает меня тоже он.

В горле пересохло, почему-то внутри все содрогается, как от ожидания чего-то плохого и близкого, и…

– Идем, нужно поесть, и после ритуал. У нас времени очень мало.

Попыталась заговорить, получилось не сразу, и голос хрипел:

– Сколько я спала… я…

– Минут двадцать. – Норт осторожно погладил по щеке. – Что помнишь?

Я помнила все. Абсолютно все. Совершенно все!

И едва слышно спросила:

– Что с трактирщиком?

– Умер, – совершенно невозмутимо ответил Дастел. – А собственно умертвие сейчас дает показания у дознавателей.

Меня охватил озноб. Не зря, совсем не зря некроманты последние из магов, с кем стоит сталкиваться на жизненном пути. Потому что действительно есть вещи пострашнее смерти. К примеру, остаться умертвием, полностью осознающим свое состояние, и видеть, как твое тело медленно разлагается. И даже когда оно сгниет – сознание останется привязанным к останкам. Вечно.

– Жестоко, – прошептала я, зажмурив глаза и стараясь забыть то, как окровавленный трактирщик вбежал в таверну.

Дастел никак не прокомментировал, только продолжил осторожно поглаживать меня по щеке. Подняв ресницы, взглянула на него, и только сейчас осознала всю двусмысленность нашего положения – я лежу на постели, Норт рядом и обнимает меня.

– Не дергайся, – поняв, что собираюсь встать, предупредил Норт. – Что, нахождение со мной в одной постели настолько неприятно?

Я промолчала.

Усмехнувшись, некромант достаточно жестко приказал:

– Терпи. Мне тоже не особо приятно это все.

Скептически смотрю на парня.

– С одеждой тяжело, – спокойно пояснил Дастел. – Проще было бы раздеть тебя, тогда работать легче. Заметь, ведь неделю назад после вашей выходки с Риком, несмотря на то, что промерзла до костей, ты даже не простыла.

Воспоминания о том, как Норт внаглую трогал меня, полностью обездвижив при этом, были не из приятных.

– Просто к сведению, – продолжил он, – если бы не я, ты провалялась бы месяц с воспалением легких, осложненным общим магическим истощением.

Молчу.

– Да-да, я понял, скромность превыше всего, – хмыкнул Дастел. – И я не говорю, что в тот момент руководствовался исключительно целью лечения, но… Вылечил же.

Его ладонь плавно сместилась на мою шею, пальцы осторожно прикоснулись к коже, и я не выдержала:

– Все то, что ты мне тогда наговорил, и все чувства, в которые верил, на самом деле…

И я прикусила язык. Буквально. До боли.

Причем так сильно, что слезы брызнули сами, и когда Норт привлек к себе, молча уткнулась ему в плечо, с трудом сдерживая рвущиеся рыдания.

– Шшш, сейчас пройдет. – Теплая ладонь осторожно прошлась по моей спине, и всхлипывать я почему-то перестала. – Сейчас все будет хорошо.

И когда он вновь погладил, все стало намного лучше, чем было. Намного.

– Едва закончишь ритуал, я сниму успокаивающее заклятье, но сейчас, полагаю, истерика тебе не нужна.

– Да, – прошептала, чувствуя себя очень уютно в кольце его рук.

Спокойно.

– Кстати, пока ты не совсем адекватна, вопрос. С дознавателем Нардашем сложности?

Не знаю, что он имел в виду под адекватностью, но после вопроса все состояние мнимого уюта разлетелось на осколки, как разбитая ваза.

– Понял, выясню сам, – продолжая меня гладить, решил Дастел.

Не пытаясь высвободиться, я тихо сказала:

– Он дознаватель, Норт, уже одно то, что я с ним знакома – пятно на моей репутации. И тот факт, что о нашей помолвке могут узнать за пределами Некроса, не принесет тебе ничего хорошего.

Рывок.

И я вдруг оказалась лежащей на спине, а Дастел нависающим сверху, и то, как он смотрел мне в глаза, на какой-то краткий миг напугало до безумия.

– Риа, – он произнес это почти ласково, – ты за кого меня принимаешь?

Я нервно поежилась, но не успела даже предпринять попытки высвободиться, как Норт полушепотом продолжил:

– Если бы, подчеркиваю, если бы я решил на тебе жениться, общественное мнение – последняя инстанция, на которую я обратил бы внимание. Сердце, – он улыбнулся, – вот единственный критерий отбора, все остальное – незначительные трудности, легко преодолимые.

И Дастел стремительно поднялся, затем помог встать мне и терпеливо подождал, пока я оправляла одежду, распустила и пригладила волосы, потому что коса совсем растрепалась. И когда пришла в ванную, взглянула на себя в зеркало, накатило неприятное сравнение – я некромантка. Бледная, под глазами залегли тени, волосы распущенные и нет сил заплетать, да и смысла нет – для ритуала все равно распустить пришлось бы.

Равнодушно махнув на саму себя рукой, я вышла к Норту, и мы вместе отправились вниз.

Настроение было поганее некуда, и как я ни гнала от себя мысли о дяде Тадоре и его злом умысле, самой себе доказывая, что об этом смогу подумать и позже, но Рик… Я с ужасом ожидала утра, и встречи возле общежития, потому что точно знала – я не смогу смотреть ему в глаза. Не смогу. Я надену артефакт Амаэ, обниму его, поцелую так нежно, как всегда хотела, но так и не решилась, и закрою самую светлую страницу своей жизни.

И единственное, что меня удерживало сейчас от истерики – успокаивающее заклинание Норта, возможно, я даже попрошу не снимать его с меня несколько дней. Стыдно просить, очень стыдно, но изготовить артефакт с подобными свойствами я сейчас не смогу. Никак.

– Норт, – едва мы дошли до конца лестницы, я остановилась и взглянула на Дастела.

Некромант вопросительно посмотрел.

Как стыдно.

И глядя в пол, я, стараясь не срываться на шепот, попросила:

– Можешь оставить это заклинание до завтра?

Неловкая пауза и с явной неохотой сказанное:

– Нет.

Понимаю, ему в меня придется тогда еще силы вливать, а впереди еще обратный путь в Некрос.

– Риа, – Дастел прикоснулся к моему подбородку, заставив запрокинуть голову, и произнес, вглядываясь в мои глаза, – это я не могу оставить, но перед уходом наложу другое, идет?

– Спасибо, – искренне ответила я.

И мы свернули, входя в поле зрения всех присутствующих за столами адептов. И едва нас увидели, вверх взметнулись кружки с вином и на всю таверну прогремело:

– За мальчика!

Странное ощущение своих собственных медленно округляющихся глаз, и взгляд на Дана, который, не поддержав тоста, хлопнул себя по лбу. И я так понимаю, что, кажется, об этих людях он говорил, что все тактичные, слова не скажут и вообще люди взрослые.

– А лучше, чтобы двойня!!! – заорал какой-то адепт с дальнего конца стола.

– А чего так быстро? – поинтересовался еще один любопытный.

Не знаю, чем бы все это завершилось, если бы на стол, совершенно спокойно и абсолютно демонстративно, не лег большой двуручный меч Эдвина. И на таверну опустилась оглушительная тишина. Благодарно улыбнулась некроманту, и собственно мы с Нортом к нему и направились, и я сделала вид, что не услышала сказанного Даном «Прости».

А Эдвин пил вино. Судя по тому, что единственный пил из бутылки, те пять штук, пустых уже, что перед ним стояли, выпил он сам. И едва я села на скамейку рядом с адептом, поняла, что он пьян. Не удивительно, что присутствующие готовы были на все, лишь бы не злить воина. И собственно я теперь тоже злить не хотела, хотя вопросов было множество. Например – почему тут все снова так, как было, и доски вернули на место и столы, и почему адепты пьют и веселятся, словно не были на краю гибели, и где все высшие некроманты и…

Сидела я между Нортом и Эдвином, и потому, когда носатый, перегнувшись через меня, заговорил с Дастелом, услышала каждое слово:

– С четвертым что?

– Прямым порталом к дознавателям, – очень тихо ответил Норт.

– Четвертый не вяжется. – Эдвин вновь отхлебнул вина. – Гаэр-аш тут прав, высшим следовало прислушаться.

Едва дышу. В принципе не понимаю – три жертвы медленно истекающие кровью должны были быть здесь для активации знака Элаке, а жертв, получается, было четыре?! И не выдержав, тихо спросила:

– А четвертая была где?

Некроманты разом посмотрели на меня, после чего Норт нагнулся и в ухо прошипел довольно грубое:

– Заткнись.

Эдвин же снизошел до ответа:

– Под порогом, время смерти дней десять назад. Норт, не груби ей.

Но Дастел, все так же в ухо, выдал:

– Держи себя в руках, иначе я за себя не отвечаю.

Я за себя тоже. Труп под порогом! Десять дней!

Тьма, это ритуал призыва был! И я, позабыв слова Норта, рванулась, пытаясь встать, а едва меня удержали, открыла рот и… Дастел поцеловал. Стремительно, жестко, сжав пальцы на затылке и ухватив мои руки за запястья, чтобы не вырывалась.

– Норт, прекращай это! – раздалось от Эдвина.

Некромант не остановился, прорываясь сквозь мои стиснутые зубы и усиливая нажим на затылок до тех пор, пока я не замерла, потрясенная его действиями.

– Знаешь, нам лучше вернуться наверх, – зло произнес Дастел. – Ты есть будешь?

Отрицательно помотала головой.

– Замечательно, – прошипел Норт, поднимаясь. – Дан, мне две бутылки вина, жаркое и пару лепешек, занесешь наверх.

И перекинув вскрикнувшую меня через плечо, некромант торопливо покинул зал, чтобы, взлетев по лестнице, войти в комнату.

Там, швырнув потрясенную меня на постель, Норт наклонился, упираясь кулаками по обе стороны от моей головы, и прошипел:

– А давай сразу всем скажем: «У нее до тролля способностей отступников»!

Мне поплохело.

Дастел же, не замечая моего состояния, продолжил:

– А то, знаешь ли, не всем еще странность твоего поведения в глаза бросилась! А так точно будут в курсе, и гадать никому не придется.

Стук в дверь.

Норт выпрямился, оглянулся. Стук повторился, уже чуть издевательский, после чего вошел Дан с подносом и торжественным сообщением:

– Я вам третьего привел.

Следом за ним вошел Эдвин с мечом. Сел на стул у стены, недвусмысленно расположил меч на коленях, выразительно посмотрел на Норта.

– Ты когда пьяный, окончательно двинутый! – взбешенно произнес Дастел.

Харн дернул плечом и хрипло ответил:

– Да.

Данниас хмыкнул, прошел к столу, разместил поднос, подошел ко мне, протянул руку. Встала с его помощью, и тогда некромант спросил:

– Может, что-нибудь съешь?

Я задумалась. Несмотря на поступок Норта, мне было спокойно и вообще все равно, вероятно, сказывалось успокаивающее заклятие, так что ответила я тоже несколько равнодушно:

– Был бы ночной суп, поела бы, а что-то другое слишком тяжелое, мне перед ритуалом нельзя.

– Супа нет, – расстроенно сообщил Дан.

– Жаркое неплохое здесь подают, – вставил Дастел.

Вспомнила о случившемся, трупе под порогом, убийстве трактирщика… А ведь жаркое, которое сейчас едят некроманты, оно ведь покойником приготовлено. Уже покойником.

– С-с-спасибо, – запинаясь, ответила я, – н-не хочется.

Затем посмотрела в окно, на свет, начинающий проливаться на пол, и попросила у Норта:

– Рубашку дай.

Молча прошел в угол, взял рюкзак, достал одежду, передал мне. Я также молча ушла переодеваться в ванную. Там, снимая с себя абсолютно все, с ужасом подумала о том, что окно придется открыть, а значит, холод будет адский. Конечно, есть Норт, и он вылечит, но предстоящее не радовало.

Раздевшись, я сложила одежду в углу, затем надела мужскую рубашку, жутко сожалея о собственной шерстяной, оставшейся в Некросе, расчесала волосы, перекинула за спину, посмотрела на себя в зеркало. Мне нужно было собраться. Собраться и выложиться полностью, без остатка. Потому что то, что я собиралась совершить, вызвало бы затруднения и у дипломированных артефакторов, ведь – гениальное просто, и в то же время нет ничего сложнее кажущейся простоты. Норт сказал Дану правду – стоимость подобного артефакта равнялась стоимости даже не дворца – замка, потому что крайне сложен в изготовлении. Мне же предстояло изготовить четыре артефакта и ладно изготовить, мне предстояло влить себя в них. Буквально.

Вдох-выдох, последний взгляд в зеркало…

Вспомнились слова ректора о моей крови, сквозь облако равнодушия сердце отозвалось болью, но «Делай, что должно, и будь, что будет», вот и посмотрим, насколько моя кровь идеальна для ритуалов, в любом случае я собиралась сегодня использовать именно ее.

«Я справлюсь», – с этой мыслью и вышла из ванной.

До моего появления Норт ел, а Дан и Эдвин пили, но стоило войти мне, как все трое прекратили возлияние и поглощение и мрачно уставились на меня. Или не совсем мрачно – рубашка Норта открывала мне ноги до середины бедра, впрочем дело ведь не в этом, дело в моей крови. Дастел еще и поцеловал. Потрясающе просто! Придется повторить с артефактом Амаэ еще раз. Опять целоваться, опять чувствовать себя…

– Ножки потрясные, – произнес Дан. – Серьезно. Так вроде и не скажешь, но вот очень даже.

– Почему ты босиком? – вопросил Эдвин.

– Ты бледная, – вставил Норт.

– А вы все выйти не желаете? – несколько враждебно поинтересовалась я.

Некроманты все как один отрицательно покачали головами.

– Я серьезно, – несмотря на успокаивающее заклинание, начинаю злиться, – меня нельзя будет отрывать, ритуал сложный, работы предстоит много, мне категорически нельзя отвлекаться, иначе я могу пострадать.

Все трое с самым серьезным видом кивнули, но даже не сдвинулись с места.

– Ребят, – расстроенно протянула я.

– Риа, я как целитель должен контролировать, – сурово сообщил Норт.

– Я как… э-э-э… охранник, буду контролировать Дастела, – пообещал Эдвин.

– А я просто как ценитель тут посижу, – широко улыбнулся Дан.

А мне лично вообще все равно. Да здравствует успокоительная магия, и, махнув рукой на троицу «наяд», я начала готовиться к ритуалу – расстелила покрывало на полу так, чтобы свет луны из окна четко на меня падал. Норт принес мой рюкзак, не спрашивая, начал все выкладывать. Приятно, что хочет помочь. Я улыбнулась, достала горелку, инструменты, кристаллы, четыре серебряные уже изготовленные мной и зачарованные лунным светом цепочки – три из них грубые мужские и одна женская, тоненькая, для меня.

– Знаешь, а у тебя руки золотые, – произнес подошедший Дан.

Я улыбнулась и достала камни из кожаной шкатулки.

– Как ты их обтесала? – удивился тоже оказавшийся рядом Эдвин.

– Я же артефактор, и не самый худший, – пояснила очень спокойно.

Даже как-то безразлично.

Норт вообще прекрасный целитель, жаль, что он это не ценит. Хотя…

– Норт, – я подняла глаза от раскладываемых атрибутов, – неужели так плохо быть целителем?

– Нет, – задумчиво ответил некромант, разглядывая ворот моей рубашки, – очень даже неплохо. Целительство многие воспринимают как слабый дар, не осознавая – тот, кто может заставить сердце биться, столь же легко может его и остановить. Риа, вопрос, что дальше будешь делать?

Я улыбнулась, встала и направилась к окну.

– Шутишь? – прошипел Дастел.

Не отвечая и даже не оборачиваясь, отодвинула щеколду и распахнула створки!

Ледяной зимний ветер ворвался в комнату, закружил вокруг меня, вымораживая страх, усталость, чувство осторожности и те крохи тепла, что еще оставались в моем теле. Холодно. Действительно холодно.

– Риа, мне вот это совсем не нравится. – Норт подошел сзади, обнял дрожащую меня.

– У всего есть своя цена, – прошептала я. – Артефакт Эль-таим изготавливается в морозную зимнюю лунную ночь, иначе никак. Обнимать прекрати.

Прекратил, отступил на шаг, я же сделала глубокий вдох, стараясь отрешиться от холода. Впуская в себя холод, смиряясь с ним, делая его фактором, воспринимающимся без отвлечения. Еще один глубокий вдох, и я распахнула глаза.

Луна – яркая, полная, озаряющая все вокруг серебристым сиянием, словно висела передо мной. Казалось – протяни руку и прикоснешься, протяни две – и свет можно зачерпнуть ладонями. Время!

– Повторяю, пока идет ритуал, меня нельзя отрывать, это важно, – не оборачиваясь, начала объяснять некромантам. – Что бы я ни делала, я точно знаю, что делаю, к этому ритуалу я готовилась, и буду следовать четкому порядку действий. В идеале – вас не должно быть слышно. И еще… – не знаю, говорить или не стоит, что я могу погибнуть, решила, смягчить, – если в момент вливания сути меня что-то отвлечет, я могу пострадать. Серьезно пострадать.

– Мне все это уже не нравится, – хмуро заявил Норт. – Закрывай окно, и к тьме этот ритуал с артефактами!

Надо же, а лично я вообще не переживала, к тому же было кое-что, что знали многие артефакторы.

– У принца Танаэша Эль-таим есть. Он был подарен принцу в день его десятилетия и с тех пор исправно защищает наследника. Так что мне придется очень постараться, чтобы изготовить нечто, столь же сильное.

Дан хмыкнул и скептически поинтересовался:

– Реально веришь, что сможешь сделать аналог артефакта Танаэша?

– Не аналог, идентичный артефакт, – ответила я и, отойдя от окна, отправилась к своему месту на покрывале.

– К троллю артефакт! – Эдвин ударил мечом об пол, и острие воткнулось в древесину. – Риа, справимся и без артефакта.

Норт ничего не сказал, просто молча направился к окну и закрыл его. Демонстративно и выразительно. А я очень не люблю, когда принимают решения за меня, и потому нагло соврала:

– Я уже начала ритуал, сегодня третья фаза, Норт, и если я не завершу, могу умереть.

Некромант побледнел. Настолько, что это стало заметно даже в полумраке комнаты. Затем прозвучали его злые уверенные слова:

– Это последний артефакт, который ты изготавливаешь в своей жизни.

Я не стала говорить, что его мнение интересует меня в последнюю очередь, просто не стала. Если все, что сказал мне лорд Гаэр-аш правда, то изготовление артефактов станет тем единственным, что я смогу делать в жизни. Нет, я не паникую, пока не паникую, потому что мне одних слов мало, мне требуются факты и научные исследования, чтобы поверить, но к сведению приняла и тихо попросила Дастела: