Текст книги "Академия Проклятий.Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– Я понять тебя не могу, Риан! Жениться на «этом»? Ни манер, ни воспитания, одевается как… у меня просто слов нет! – возмущалась леди Тьер.

– Вот и помолчи в таком случае, – рыкнул лорд директор.

Какое интересное здесь зеркало. И я вдруг подумала, а сколько еще таких «интересных» слуховых окошек, в этих магически звукоизолированных отдельных кабинетах ресторации «Золотой феникс»? Между тем леди Тьер отступать не собиралась, и я услышала:

– Я тебя просто не узнаю, Риан! Самый завидный жених империи и… безродная девка?! – леди просто захлебывалась возмущением.

– Еще одно оскорбление в адрес моей невесты, и будешь обедать в одиночестве, мама! – ледяным тоном пообещал магистр.

В кабинете что-то упало. Потом послышался горестный стон, потом еще более горестное:

– Я не могу понять, Риан… Просто не могу понять… почему она, сын? Кронпринцесса, обе принцессы темноэльфийского государства, даже светлые эльфийки… О, Бездна, ты мог бы выбрать любую из принцесс как верхних так и нижних государств.

Любую, Риан… Да к бездне принцесс, в тебя и сейчас влюблены все придворные леди Темной Империи, а ты… Просто адептка?! Я ее даже красавицей назвать не могу!

И очень спокойный голос лорда директора:

– Я в жизни не видел никого прекраснее Дэи. С того самого мгновения, как заметил ее хрупкую фигурку, спускающуюся по ступеням живой лестницы в общий зал Академии Проклятий, я видел только ее. Я на нее смотрел, когда Ллирус Энер представил меня всем адептам и преподавательскому составу, как нового директора. А я даже не слушал – глядел на хрупкую девушку, заметно уставшую, застенчивую и такую… худенькую, и не мог оторвать взгляда. Говоря откровенно, единственное чему я собирался посвятить все свое время, это выполнению личной просьбы императора, но я стоял там, и понимал – я сделаю все, чтобы адепты академии получили нечто большее, чем служба канцелярской крысой до конца дней.

– О, да, император мне сообщил, в каком он «восторге» от твоего служебного рвения! – ехидно заметила леди Тьер. – Жаль, брат не в курсе причины столь ответственного подхода к работе.

– Я выполнил его личную просьбу! – Риан сорвался практически на крик. – Я сделал все, что от меня требовалось!

Но тут и леди не сдержалась:

– От тебя требовалось по завершению задания вернуться ко двору!

А ты остался, руководить какой-то Бездной забытой академией!

В ответ тишина, и леди Тьер вдруг задала неожиданный вопрос:

– Хорошо, я все понимаю, ты пожелал эту девочку, так в чем проблема, Риан? Она – адептка, ты – руководитель академии, достаточно было лишь приказа!

– Прекрати! – прорычал лорд директор.

– Прекратить?! – язвительно переспросила леди. – Я учу тебя жизни, сынок. Не ты первый и не ты последний кому приглянулась адептка. В этом случае взрослые мужчины поступают очень просто: достаточно вызвать адептку в свой кабинет и предложить в принудительно-приказном порядке посетить свою спальню. И если девочка умная, она соглашается сразу, если глупая или недогадливая, взрослые директора учебных заведений сообщают о возможном отчислении и произносят что-то типа: «Я надеюсь, вы понимаете, что при всем моем желании оставить вас на курсе я не представляю это возможным, адептка»!

И что-то оборвалось в груди… Потому что теперь я отчетливо поняла для чего лорд директор вызывал меня в свой кабинет в тот день, когда я столь не осмотрительно прокляла его. Да и фраза… леди Тьер слово в слово повторила те слова, что были сказаны мне… А я еще гадала, почему остальных об отчислении уведомляли письменно, а меня вызвали лично…

То, что произошло дальше, я могла охарактеризовать лишь банальным – С меня хватит.

Стянув с пальца кольцо, я стремительно вошла в отдельный кабинет. Риан стоял у окна, леди сидела на одном из кресел, и оба подчеркнуто не смотрели друг на друга. Явно лорд и леди Тьер ожидали момента, когда прислуга закончит с сервировкой стола, чтобы продолжить весьма содержательную беседу. Я ждать, пока свидетели нас покинут, не стала.

Лавируя между подавальщиками, я обошла стол, подошла к лорду директору, взяла его ладонь, молча вложила кольцо, и пока лицо магистра каменело от осознания произошедшего, тихо сказала:

– Вы запретили просить вас забрать кольцо. Я и не прошу. Я возвращаю вам его сама. И можете делать со мной все что хотите, лорд директор. Можете разорвать от ярости. Можете вызвать в свой кабинет… повторно. Можете даже отчислить. Мне уже все равно.

И да… – я судорожно сглотнула, – извинитесь за меня перед матушкой, но семейные обеды, видимо, не для меня.

Я развернулась и ушла, проигнорировав тот факт, что едва убрала руки, кольцо покатилось и упало с раскрытой ладони оцепеневшего лорда Тьера…

Идя по широкому коридору ресторации «Золотой феникс», я, откровенно говоря, ожидала, что сейчас за мной бросится магистр и… убьет со злости, но я никак не ждала услышать позади:

– Черный? Он черный?! Почему ты не сказал мне? – и вопль втрое громче. – Дэя!!!

Хорошо, что во всех ресторациях примерно одинаковое устройство коридоров – я свернула в служебный почти сразу, как крик услышала. У меня не было никакого желания идти и выяснять чего от меня опять хотят, и мне было даже все равно, что за окном начинается метель, а мое пальто и платок в конторе, а перчатки остались в туалетной комнате. Просто бывает такое, что уже абсолютно все равно…

****

Я вышла через задний двор, и свернула к ярмарочной площади.

Замерзла сразу, едва метель обдала с ног до головы ледяной изморозью, но возвращаться все равно не захотела. Правда и бродить раздетой по дорогам смысла не было. И я свернула в ближайший проулок, торопливо прошла по темной улице, и вышла к чайной мастера Мутта. К двери я почти бежала, просто пространство перед входом продувалось всеми ветрами. Зато в самой чайной было все как по заказу: Тепло, сумрачно, витал аромат горячей выпечки и приятный запах чая из горных трав.

Растирая замерзшие ладони, я прошла поближе к камину, устроилась за одним из многочисленных пустых столиков – сегодня ярмарка, клиентов было не много. Хотя учитывая начинающуюся метель, здесь, вероятно, вскоре все места будут заняты.

– Дэя, это ты? – ко мне подошла Эола, дочь мастера Мутта и по совместительству подавальщица в чайной. – Рада видеть. Как ты?

– Темных, – я улыбнулась старой знакомой. – Как видишь, не очень.

– Вижу, – Эола неодобрительно оглядела, – ты чего в такой мороз раздетая?

Я шмыгнула вновь сопливым носом.

– Тааак, – Эола, как и я старшая в семье, и нотки у нее командные, – а ну-ка поднимайся, и пошли ко мне.

– Не стоит, правда, – я попыталась сделать вид, что все в порядке, – попью горячего чаю, согреюсь и пробегусь до дома Тоби, он недалеко живет.

– Ага, я тебя так и отпустила! Поднимайся, говорю. Чай попьешь со мной на кухне, там теплее, к Тоби сбегает Руф, он в отличие от тебя пальто нигде не терял, а ты если ничего не хочешь рассказывать, то и не надо. Но оставить тебя вот так вот просто, я тоже не могу. Идем, Дэй.

На кухне было не просто тепло, там было почти жарко, так что отогрелась я быстро. Эола сделала чай из веточек каррисы, а он, как известно, лучшее противопростудное средство… Правда сладкий аромат напоминал мне о вине… но об этом я старалась не думать.

– Попробуй это печенье, – Эо поставила передо мной тарелку с горячими квадратиками, – мой личный рецепт. Кстати, Руф уже умчался за Тоби, можешь не переживать.

– Спасибо, – прошептала я.

– И все же, – Эола присела рядом, – что случилось?

– Знаешь, – тихо прошептала я, – вроде ничего смертельного, а умереть хочется.

– Ууу, – протянула Эола, – тебе разбили сердце, и, похоже, очень жестоко. Какой-то лорд?

Я молча кивнула.

– Ненавижу аристократов! Просто ненавижу! – с яростью произнесла девушка.

У дочери мастера Мутта были все основания для подобного заявления – прошлой зимой Эола отчаянно влюбилась в заезжего инспектора. Любовь была яркая и головокружительная, с тайными встречами на квартире инспектора, скандалами с семьей и убеганиями из дому. В одно утро мы с Тоби шли из «Зуба дракона», я домой возвращалась, повар наш шел на рынок затариваться. И тут я услышала всхлип… тихий такой. Я остановилась сразу, хотя Тоби сказал «Идем». Но я таки направилась в ту подворотню, и там у стены увидела избитую и раздетую Эолу. Она мне тоже сказала «Уйди», и потом много еще чего про девок, которые лезут не в свое дело. Но я не ушла. Тоби снял с себя куртку, мы заставили пьяную Эолу встать, закутали и отвели к нему домой. В тот день в академию я так и не попала, просидела с ней, потом уже было проще и мы не боялись, что девушка решит свести счеты с жизнью.

Мы ни о чем не спрашивали, вообще ни о чем, она не стремилась рассказывать. Недели через две, когда сошли синяки и ссадины, Эола вернулась домой. Ходил с ней Тоби, он и поговорил с мастером Муттом и госпожой Мутт, и насколько я знаю, в семье тот случай просто не обсуждали. Да, по сути, родители просто были рады, что она живая и вернулась домой.

– Может, у меня останешься? – вдруг предложила Эола. – У Тоби сейчас племянница, шумно, а у меня отдельная комната.

– Знаешь, у меня такое ощущение, что если я останусь в тишине я просто сяду, и буду плакать и плакать… не останавливаясь… – честно призналась я. – Мне действительно лучше сейчас быть там, где шумно и дети бегают.

– Знаешь, иногда стоит сесть в тишине и выплакать все слезы, потом легче становится, – прошептала Эола.

Стукнула распахнутая дверь. На кухню вбежал семилетний братик Эолы, помчался к нам, остановился, и тяжело дыша, выпалил:

– Там Дэю какая-то леди спрашивает!

Я вздрогнула всем телом. Эо увидела и приказала малышу:

– Скажи, что Дэи тут нет, и сегодня она вообще не приходила.

Но Тори закивал сначала, а потом отрицательно головой замотал и выдал:

– Папа ей так и сказал сразу, он же видел, что Дэя плачет. А леди сказала, что либо ей немедленно выдадут адептку Риате, либо она за себя не отвечает.

И я с облегчением выдохнула, потом пояснила Эоле:

– Это леди Верис, она хорошая. Тори, скажи, что я сейчас иду.

Мальчуган умчался выполнять поручение. А Эола сразу спросила:

– Может, подождешь Тоби? Я серьезно, я тебя такой убитой еще не видела, Дэй.

Я так же серьезно ей ответила:

– Если я у Тоби спрячусь, проблемы никуда не денутся.

Снова хлопнула дверь.

Вошла стремительная и гибкая леди Верис, подошла к нам.

Несколько мгновений капитан просто смотрела, потом с горестным вздохом присела, погладила меня по влажной щеке и устало спросила:

– Я тебя не видела?

– А так можно? – с надеждой спросила я.

С тяжелым вздохом леди Верис ответила:

– К сожалению нельзя, Тьеры методично перерывают весь город, лорд директор даже меня вытащил со свидания, дабы тебя найти.

И… он на улице.

– Один? – почему-то я не думала, что меня так быстро обнаружат.

– Не один, – призналась леди Верис, – я же сказала «Тьеры».

Теперь давай решать – я таки могу выйти и сказать, что тебя здесь уже нет, а след сбился, но я не единственный оборотень в городе, найдут тебя быстро. Еще есть вариант – ты с повинной выходишь к… семейке. И последнее – я выхожу, говорю, что с тобой все в порядке, требую портал перехода, мы с тобой вместе возвращаемся в академию, и можешь остаться ночевать у меня. Что выбираешь?

– Последний вариант, – попросила я.

– Бедная девочка, – искренне посочувствовала леди Верис. – Сиди здесь, я сейчас вернусь.

Когда капитан ушла, Эола тихо сказала:

– Действительно хорошая. Твоя преподаватель?

– Куратор,– уточнила я.

– Надо тоже пойти учиться! – решила Эола.

Я же была очень благодарна за то, что она не спрашивает о том, почему меня вообще разыскивают.

Леди Верис вернулась, когда я уже чай допила, несколько взвинченная, но злилась явно не на меня.

– Держи пальто, – мне протянули то самое, оставленное в нашей конторе, – идем.

– Куда? – настороженно спросила я.

– Дэя, он тебе слова не скажет, обещаю, – с нажимом произнесла Верис.

Я поверила. Встала, надела пальто.

Эола быстро поднялась, взяла пакет, набрала разного печенья, протянула мне со словами:

– Лучшее лекарство от… сама знаешь.

Я улыбнулась, искренне поблагодарила, а Эо махнув рукой:

– Да чего уж там. Заходи почаще.

А потом Верис обняла меня за плечи и вывела на улицу.

Там действительно находились и лорд и леди Тьер, а еще за сорок офицеров из Дневной стражи, и мне как-то даже нехорошо стало от осознания того, какое количество народа привлекли к моим поискам. А еще совсем не было никакого желания подходить к лорду директору.

Куратор словно поняла мои мысли и остановилась от магистра шагах в двадцати. И мы стоим. Я так вообще только под ноги и смотрю.

– Переход! – раздраженно напомнила капитан Верис.

Взметнулось адово пламя.

*****

Когда огненные всполохи исчезли, мы оказались в моих комнатах.

Капитан мрачно выругалась и пробормотала:

– Вот упертый, – это явно в адрес лорда директора, а мне: – Быстро взяла ночную рубашку и пошли отсюда.

Я все быстро и взяла, после чего Верис демонстративно открыла двери, используя какое-то замысловатое заклинание, и мы направились к ней. А едва вошли, куратор старательно заперла двери, повернулась ко мне и началось:

– Свекровь не впечатлилась при виде невестки?

– Нет, – не стала скрывать я.

– Тебе сильно досталось?

Молча кивнула.

– Знаешь, я долго молчала, – Верис стянула перчатки. – Я смолчала, когда Тьер попросил не вмешиваться. Я ничего не сделала, когда он решил твою проблему с закладной, разве что на суде выступал адвокат моего отца, редкий пройдоха, знаешь ли, уверена он и со смертью своей поспорит. И я смолчала, даже когда сегодня увидела следы на твоей шее, но это уже переходит все границы!

Я стояла, опустив голову, и в монолог не вмешивалась. Я, конечно, была очень благодарна Верис за эту отсрочку, но прекрасно понимала – это временно, и с лордом директором мне еще предстоит разговор.

– Бедный ребенок, – Верис подошла, начала помогать мне снять пальто, – я бы тебя вытащила выпить где-нибудь, но ты наверное и пить не умеешь, да? Ладно, забудь, – она немного призадумалась, и решительно сообщила: – Я знаю, что тебя развеселит! Идем.

И мы пошли в ее кабинет, точную копию моего собственного, разве что здесь стол был завален бумагами и книгами.

– Садись, – скомандовала Верис, – а я сейчас найду… где же она? – оборотень остановилась посреди комнаты, некоторое время озиралась, что-то выискивая. Потом махнула рукой, закрыла глаза и втянула воздух. В следующее мгновение та самая книга была найдена, и Верис открыв глаза, уверенно шагнула к окну. – Ага!

Вот она. Точно, я возле окна в прошлый раз читала, на подоконнике ее и оставила. Держи.

И мне протянули книгу. На обложке значилось: «Сто самых громких преступлений Темной Империи». И стоило мне только прочесть название, как от книги меня уже было не оторвать.

Сначала я читала сидя за столом, потом перебралась на диван, по приказу куратора, которая меня еще и пледом укрыла. Сама Верис сидя за столом что-то писала, время от времени откладывая рукописные листы, и бросаясь на поиски очередной книги. В итоге я не выдержала, и оторвавшись от чтения все же спросила:

– А что вы пишете, можно узнать?

– Диссертацию, – леди Верис улыбнулась, сверкнув острыми белыми зубками, – тема у меня интересная: «Гибель сознания.

Сравнительная характеристика».

– Это как? – не поняла я.

– Как? – Верис задумалась. – Ну, примерно как быстро умрет мозг обычного человека, в сравнении с мозгом, например, вампира. Не поняла, да? Ну смотри – опустишь человека в ледяную воду во время пыток, чуть передержал и все, даже если воскрешать, его сознание все равно мертво, и получится не человек, а овощ с повышенным слюновыделением. А вампира можно продержать почти всю ночь, и все равно его сознание будет дееспособным.

Запоздало вспоминаю, откуда к нам пришла леди Верис.

– Не видела ты диссертацию Тьера, – усмехнулась куратор, – у него была самая жуткая тема на курсе, после по его работе был организован учебный курс.

– А, что за тема? – заинтересованно переспрашиваю.

– У него спросишь, – Верис улыбнулась. – А я, как и все адепты школы Искусства Смерти, связана клятвой о неразглашении. Могу сказать лишь одно – благодаря его исследованию мы выиграли последнюю войну.

С тяжелым вздохом, я вернулась к любопытному чтению.

*****

Около десяти вечера в двери постучали. Капитан перестала увлеченно писать, поднялась и направилась к посетителю, прикрыв дверь в кабинет. А потом я услышала усталый голос лорда директора:

– Где она?

– Занята, – последовал несколько воинственный ответ.

– Вериссссс, давай не будем! – и куда только усталость делась.

Я так и сжалась на диване, вцепившись в книгу и прислушиваясь к разговору.

– Нет, Тьер, мы будем! И еще как! Я тебе не запуганная и жалкая леди Орис, так что не смей повышать на меня голос, это первое.

Дэя остается здесь и со мной сегодня, завтра проводит день в городе, а послезавтра живет, как и все адептки, без твоего повышенного внимания и усиленного давления, это второе. И последнее – я понимаю, что для тебя это первая влюбленность в жизни, ну так услышь и осознай – для нее тоже, не стоило рвать девочке сердце. И да, сегодня на построении ее засосы увидели все!

Не знаю, чем ты думал, но ее и так жрали поедом четыре года сокурсники, а тут еще и это.

– Выговорилась? – полюбопытствовал лорд директор.

– Оставь девочку в покое!

– Забыл поинтересоваться твоим мнением.

– Конечно, забыл, ты же был занят с мамочкой, – съязвила Верис.

Тишина, потом усталое:

– Ты же в курсе, что не права сейчас.

Тяжелый выдох Верис, и нехотя капитан ответила:

– Да все я понимаю, – она вновь тяжело вздохнула, – только ты, Тьер, большой и сильный, а она маленькая и слабая, ее мне жаль больше.

Пауза, потом ее тихие слова:

– Слушай, у меня опыта в любовных делах все-таки больше немного, так вот два совета – дай девочке время успокоиться, и второе – держи свою мать от нее подальше.

И снова тишина.

– Мне нужно с ней поговорить, – в итоге едва слышно произнес Тьер.

– Так важно? – переспросила Верис.

– Свадьба кронпринцессы не то событие, которое может пропустить ее троюродный брат, пусть даже и не состоявшийся жених. Три недели дворцовых увеселений придется как-то пережить. Я надеялся присутствовать там уже с невестой, но… Но…

Дверь в кабинет открылась, Верис нехотя сказала:

– Иди, она все равно весь наш разговор слышала. А я пока… за чаем схожу, что ли.

И послышались шаги уходящей куратора, а потом и звук закрывшейся двери. Нас просто оставили наедине.

Прежде чем войти, лорд директор вежливо постучал в дверной косяк. Я промолчала, магистр все равно вошел. Одет он теперь был иначе – парадный мундир ордена Бессмертных весьма оригинальное зрелище. Подойдя к дивану, Риан осторожно сел рядом, я мгновенно поджала ноги, освобождая для него больше места. Но Тьер все равно остался сидеть на самом краешке дивана.

Затем тихо спросил:

– Ты весь разговор слышала?

Лгать я не стала:

– Частично. Я вытерла зеркало, оно сдвинулось… и я услышала реплику леди Тьер.

Он кивнул, опустил голову, начал смотреть куда-то под ноги.

Потом произнес:

– Не знаю почему, но свадьбу перенесли на более ранний срок, я ожидал, что все будет отмечаться летом… но император решил иначе. Приглашение, а по сути, требование прибыть, мне передали несколько часов назад. Торжества по поводу бракосочетания принцессы продлятся более трех недель. Предположительно будут парады, несколько тематических балов, торжественные приемы, выступления актеров, фейерверки, народные гуляния… И если первая неделя это в основном торжественные приемы и переговоры по поводу брачного соглашения, на которых я обязан присутствовать, то спустя десять дней, когда начнутся празднества, я бы хотел… чтобы ты находилась там со мной.

– В качестве кого? – тихо спросила я.

Тьер тяжело вздохнул, и все так же не глядя на меня, произнес:

– В качестве гостьи моей матери. Мама просит прощения за свое недостойное поведение и будет действительно благодарна, если ты примешь ее приглашение пожить в нашем городском имении.

Я подумала, и спросила:

– Это связано с кольцом?

– Это связано с моим отношением к тебе, Дэя, – магистр вскинул голову и пристально посмотрел в мои глаза.

Прижав книгу к груди, я тихо ответила:

– Нет.

Он снова отвернулся, опустил голову и, разглядывая собственные сжатые в замок пальцы, подчеркнуто спокойно начал говорить:

– Еще пять дней занятий. Затем у вас начинаются предвесенние каникулы, и я не вижу причины в том, чтобы отказаться от приглашения моей матери. Я… я буду жить в другом доме…

– У меня моя мама есть, – прервала я его, – и я ее давно не навещала. Теперь, когда я не работаю в «Зубе дракона», смогу погостить у родителей подольше.

Лорд директор в мгновение стал напряженный как струна, я вжалась в спинку дивана и молча ждала продолжения.

Продолжение последовало:

– К твоим родителям мы поедем вместе!

Я прижала книгу посильнее, собралась с силами и ехидно произнесла:

– Вряд ли я смогу объяснить родственникам тот факт, что путешествую вместе с директором собственной академии.

Тьер мгновенно развернулся ко мне всем корпусом, и мрачно поведал:

– Как директора представлять и не придется, Дэя. Представишь как будущего мужа.

– Я вернула вам кольцо! – напомнила я.

Магистр поднялся, затем подошел, склонился надо мной и сообщил:

– У тебя нет права отказаться от меня, Дэя.

А я… я швырнула книгу, подскочила на ноги, встав прямо на диване, почти сравнявшись в росте с лордом директором и просто заорала:

– У вас нет права командовать мной! Никакого права, понимаете?

Я вам не лошадь, беспородная к тому же! Да я по глупости прокляла вас… Простите! Но учитывая ваши намерения в тот вечер мне даже не стыдно! Я…

Я вдруг оказалась в его объятиях, таких сильных, что не было возможности сделать вдох, и услышала его полный отчаяния стон:

– Прости… – а потом стремительный, жадный поцелуй и тихое в губы, – прости, я держался, как мог… – еще один нежный, такой осторожный поцелуй и вновь почти не размыкая губ. – Прости меня, родная… Я приказывал себе остановиться, но я думал «Поцелуй, еще всего один и все, я же ничего плохого не делаю», а ты так сильно испугалась… И эти слезы в твоих глазах, я возненавидел себя за это. И сейчас ненавижу… за то, что причинил боль, за то, что напугал, за все, Дэя…

И меня осторожно опустили обратно на диван. Затем магистр бережно укутал пледом, поднял и положил на мои колени книгу, наклонился, осторожно поцеловал в лоб и ушел не оглядываясь.

Риан ушел, а я сидела, и, обняв книгу, вспоминала: наши ужины, наше совместные выполнение домашней работы, наш вечер в «Золотом фениксе»…

Вернувшаяся Верис остановилась в дверях, неодобрительно покачала головой, но ничего не сказала. Зато сказала я:

– Иду я спать… Только можно я книгу возьму?

– Бери, – согласилась Верис, – ты хоть немного успокоилась?

– Не знаю… спокойнее стало.

– Вовремя его император вызвал, – заметила Верис. – Ну да ладно, темной ночи, Риате.

– Темной ночи, капитан Верис и… спасибо вам огромное.

Она только улыбнулась, по-доброму так, и я пошла в свою комнату.

Правда книгу читала до полуночи.

*****

Утро… легкое прикосновение к моим губам, аромат цветов и легкий, едва уловимый запах каррисы…

Когда распахиваю глаза в спальне уже никого нет, а на постели лежит букет ярко-алых кувшинок и корзинка со спелыми черными ягодами каррисы.

Долго сидела на постели, обняв колени, и смотрела то на цветы, то на ягоды. С одной стороны где-то в глубине души мне было приятно, что лорд Тьер несмотря ни на что от меня не отказался, с другой… мое мнение вообще в расчет не принималось, видимо. И тот факт, что я вернула кольцо, для магистра ничего не значил.

«У тебя нет права отказаться от меня, Дэя» – и никак иначе.

Замерцал воздух, через мгновение материализовался возрожденный дух смерти.

– Темных дней, – Дара весело улыбнулась, – как спалось?

– Темных, – ответила я, – спалось… как и всегда.

Весело подмигнув, возрожденная кивнула на цветы и посоветовала:

– Посмотри внимательно.

Я потянулась к букету, подняла… под цветами лежала маленькая коробочка… Уже предчувствуя что там увижу, переложила цветы на колени, взяла упаковочку, осторожно открыла… Кольцо красного золота с черным бриллиантом мирно возлежало на золотой бархатной подушечке!

Выражение: «У тебя нет права отказаться от меня, Дэя» продемонстрировано наглядно.

– Мне очень хотелось посмотреть на твое лицо, когда ты его увидишь, – весело заявила Дара. – И да – оно того стоило.

Выражение лица у меня, наверное, действительно было примечательным.

– Я его не надену, Дара, – едва сдерживаясь, сказала я.

Дух смерти развела руками и почти пропела:

– А придется, Дэя…– и, глядя на мою недовольную физиономию, серьезным тоном добавила. – Поздно отказываться, Риате.

Действительно поздно. Ты дала согласие, позволила надеть его на палец – все! Считай, что подписала договор на пожизненную принадлежность Тьеру. Если бы камень стал красным, белым, или даже золотым – у тебя был бы шанс разорвать помолвку, а Тьер срубил бы под корень весь Авердский Заповедный лес, да и перебесился бы… может быть, хотя тоже вряд ли. Не в его характере отступать. Но бриллиант черный. Я тебе даже открою страшную тайну, за что Тьер меня не похвалит, и честно признаюсь – он стал черным еще в тот самый вечер, когда ты столь неосмотрительно согласилась выпить золотое эльфийское вино.

– Что? – изумленно переспросила я.

– Древняя магия эльфийского королевского двора, – Дара вновь руками развела, мол, она тут вообще ни при чем, – Дэя, вспомни, что сказал гоблин. И вообще, неужели тебя тогда не насторожила сама ситуация?

Насторожила? Ситуация? Да меня все настораживало!

– Дааа, вот что бывает с маленькими невинными девушками, когда в них влюбляются опытные и властные мужчины. Вот если бы не согласилась стать его женой и кольцо не надела… Хотя, – Дара широко улыбнулась и слетела с моей кровати, – нет, у тебя в любом случае не было и шанса с того самого мгновения, как ты произнесла: «У меня оно бьется раз в десять быстрее, когда Тьер на меня смотрит». До этого момента господин был уверен, что ты и не думаешь о нем, как о мужчине, но ваш разговор с Тимянной решил все – и магистр начал действовать.

– Насколько я поняла, – у меня дыхания не хватало, – действовать лорд директор начал раньше! Вызвав меня в кабинет для весьма интересного предложения!

– Ага, – Дара усмехнулась, – только речь для данного разговора Тьер учил заранее. Он вообще искренне надеялся, что ты начнешь краснеть и смущаться в его присутствии, и сама заведешь разговор на тему: «Могу ли я что-то для вас сделать?», а ты его прокляла!

Да еще и нашла чем! Он и так едва сдерживался!

Сижу, и что сказать я не знаю. Потом вдруг вспомнила:

– А почему он вообще позволил себя проклясть?

– Ну, – дух смерти пожала плечами, – я так поняла, что он решил, что ты знаешь чем наградила и сама предложишь облегчить его страдания… А тут! Я чуть со смеху повторно не умерла, глядя, как Тьер бесится.

Мне не до смеха было. Совсем.

Дара тут же сделала серьезное лицо и с намеком произнесла:

– Я тебе ничего не говорила.

Да уж, все и ничего.

– Так что с этим кольцом и с тем вином? – требовательно спросила я.

Безмятежно улыбнувшись, Дара произнесла:

– Кольцо лучше надень, если к нему кто другой прикоснется, может очень сильно пострадать… Яна, например…

Я молча, но непреклонно закрыла коробочку.

– Знаешь, – Дара присела на край кровати, – если честно, ты не права. Это все равно, что казнить человека за то, что он хотел убить, но пощадил свою жертву. Да, Тьер собирался сделать тебя своей любовницей… но пожалел ведь. И вообще, вспомни какой он рядом с тобой – Тьер откровенно боится сделать хоть что-то не так. Боится обидеть, напугать, да все что угодно…

– И все же, – я изо всех сил старалась не поддаваться, – что с этим кольцом и с тем вином?

– Слушай, а ты упрямая, – Дара взлетела, – прямо как Тьер. Кстати про кольцо я не солгала, надень лучше.

И растворилась.

А я сидела и думала. В задумчивости съела половину ягод из корзинки, потом решительно поднялась, нашла крепкий шнурок, продела через кольцо и повязала этот своеобразный кулон на шею.

Так и любопытных спасу, типа Янки, и надевать кольцо не буду.

На завтрак идти не стала. Оделась, собралась и, захватив корзинку с остатками каррисы, отправилась в контору.

****

Утренний Ардам поражал своей красотой. Из-за разгулявшейся накануне метели все было покрыто белым, пушистым снегом, и деревья, и дома, и даже фонарные столбы. Правда дороги уже расчистили и они были привычно черные с подмерзшими лужицами, но все равно здорово. И легкий морозец, и ветерок в лицо, пусть холодный и нос от него замерз в мгновение, а все же невольно улыбаешься и ветерку и зубастому солнышку, время от времени проглядывающему из-за туч, и в мгновение заставляющему заискриться бриллиантовой россыпью все вокруг.

Я шла по дороге, заглядываясь на витрины сквозь заснеженные, украшенные изморозью стекла, улыбалась немногим прохожим, и, думая о том, что после работы, можно будет забежать к Тоби.

Соскучилась я по нему ужасно. А еще мысли постоянно возвращались к лорду директору…

Но подходя к нашей конторе, я думать о посторонних вещах перестала совершенно. Во-первых, там было шумно. Во-вторых – натоптано! И в третьих там сновали какие-то нелюди, и слышались громкие приказания Юрао. Вот откуда у него сил хватает быть в конторе спозаранку, после ночной-то смены?!

Еще меня постоянно поражало, насколько у Юрао было прекрасное зрение.

– Дэя, хватит плестись, я тебя с вечера жду!

Все кто стоял, шел, проезжал мимо – разом на меня посмотрели.

Недовольно нахмурившись, я поторопилась к партнеру, планируя небольшой рабочий скандал!

– Ты, – начала я еще на подходе, – творишь что-то, не согласовав это со мной!

А обязан был, мы это сразу обговаривали.

Дроу мой гневный тон не смутил, и над головами таскающих мебель гоблинов, понеслось:

– Ты, занимаешься решением личных дел в рабочее время! Так что когда я принимал решение, согласовывать было не с кем.

Юрао сегодня был в темно лиловом, традиционной одежде дроу, весь какой-то загадочный при этом. Он даже со мной спорил в пол силы, явно не придавая этому особого значения. И как-то меня это заинтересовало даже больше, чем перестановка и новая мебель, причем кажется дорогая.

Едва я подошла к лестнице, Юрао остановил гоблинов, спустился ко мне, взял за руку и молча потащил в контору. Так и есть – что-то узнал важное. Правда стоило мне войти, как мысли о важном перестали быть важными! Потому что за одну единственную ночь Юрао перестроил всю нашу контору! То есть раньше у нас была большая приемная, и большой кабинет наш общий, а теперь в значительно уменьшившейся приемной обнаружились три двери с надписями «частный следователь Дэя Риате», «офицер Юрао Найтес» и «ДэЮре».