Текст книги "Мафия забивает стрелку"

Автор книги: Елена Нестерина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава VI
Погром своими руками

Милиция приехала через полчаса. В квартиру вошли несколько шумных дядек. Они выгнали соседей, пообещав, что позовут их, когда будет нужно, усадили маму в кресло, попросили сейчас же перестать волноваться и выпить валериановых капель, которые они почему-то первым делом заметили в куче раскиданных вещей. А Антоша-то их искал, хотел маме предложить…

– Так, – оглядев квартиру, сказал самый главный из милиционеров, младший лейтенант Блицников, – значит, в квартире совершен погром и вандалические действия. Вы, гражданочка, можете хотя бы навскидку перечислить, что же у вас пропало? Или это долго перечислять?

– Нет, не долго… – сжимая стакан с разбавленной валерьянкой, проговорила Антошина мама, – у нас пропали телевизор, видеомагнитофон и музыкальный центр.

– И еще три кассеты, – добавил Антоша. – Две моих и одна чужая. А так все…

– Все? – удивился младший лейтенант Блицников. – А что же тогда так зверски искали? Вы проверили деньги и драгоценности? На месте?

– Конечно! Они на месте! – гордо ответила мама Антоши, демонстрируя милиции свой кошелек, обручальное кольцо, золотые серьги и цепочку. – Ой, то есть нет, вот у меня еще перстень с янтарем есть!

С этими словами она принялась рыться в кучах вещей, разбросанных на полу, и вскоре нашла маленькую жестянку из-под леденцов монпансье. Она открыла ее – там, среди новогодней ваты, блесток и конфетти лежала желтая бархатная коробочка. Антошина мама, точно фокусник на арене цирка, распахнула и ее. И продемонстрировала собравшимся свой любимый перстенек.

– Видите, – доложила она, глядя на всех своими бесхитростными глазами, – все цело. Только телевизор и, и…

Она отпила из стакана и вытерла глаза платком.

– А почему ж так у вас тут… – обвел помещение растопыренными руками сержант Тишко. – Погром-то больно основательный…

– Можно сказать, «черт копеечку искал», – добавил младший лейтенант Блицников.

– А это мы сами разбросали, – пожала плечами Антошина мама.

– Зачем? – в один голос удивились все милиционеры.

– Телевизор искали, – ответил Антоша серьезным голосом. – И видеомагнитофон с музыкальным центром.

– Вы уж извините, что без вас начали, – жалобно сказала Антошина мама.

Милиционеры переглянулись и чуть не засмеялись. Но нужно было работать, и они приняли серьезный и деловой вид.

А что происходило дальше, перенервничавший Антон помнил уже смутно. Лишь только отдельные эпизоды вспоминались ему наиболее отчетливо.

Его спрашивали, не открывал ли он дверь посторонним людям, не приводил ли с собой в дом подозрительных друзей-приятелей, не шантажировали ли его, не играет ли он в азартные игры и не остался ли должен кому. Антоша на все вопросы отвечал свое категорическое «нет», да еще и ухитрялся прислушиваться к тому, что спрашивали у мамы: не приводила ли она в дом посторонних и сомнительных граждан, не угрожает ли кто ей, не должна ли она кому, не употребляет ли наркотики – и многое другое. У Антоши тоже про наркотики спросили, но он так затряс головой в значении «нет», что его сразу спросили, не страдает ли он лунатизмом и снохождением. На что честный Антоша в первый раз за сегодня ответил «не знаю», чем всерьез заинтересовал младшего лейтенанта Блицникова. Тот начал задавать вопросы, не выходил ли в последнее время Антоша в окно, не замечал ли он за собой какие-то странные поступки и разговоры с незнакомыми людьми в бессознательном состоянии. Мама, услышав обрывки этих вопросов, сразу подскочила к Блицникову и категорически опровергла то, что ее сынишка может выходить ночью в окно, бродить по крышам и с кем-либо в бессознательном состоянии разговаривать.

– Он нормальный мальчик, вы ничего такого не подумайте, – уверенно заявила она.

Младший лейтенант Блицников посмотрел на нее и подумал, что эту фразу Антошина мама произносила явно не в первый раз.

В середине расспросов всплыло то, что Антоша потерял ключи. До этого они с мамой не могли соединить между собой эти два факта. Не надо даже говорить, что, услышав это, милиционеры резко оживились. Ведь теперь хоть было за что зацепиться.

Приехавший позже всех дяденька в штатском ходил по квартире и снимал отпечатки пальцев со всего подряд, взял эти отпечатки даже у Антоши с мамой. Мама, глядя на все действия, плакала и переживала по поводу того, как огорчится папа, когда вернется из командировки. Папа водил огромные машины-трейлеры, но совсем недавно, чуть больше года. Заработав много денег, он сразу купил им всю эту технику, да еще маме выходной костюм, а Антоше «Энциклопедию аномалий и отклонений» в десяти томах – давнюю мечту романтического поэта. И вот теперь: костюм цел, энциклопедию тоже не взяли, а телевизор и его «братьев» утащили…

Антона принялись усердно пытать на предмет того, где он мог потерять свои ключи. И Антоша понял, что попал… Он помнил, что ни под каким видом не должен выдавать тайну летающей тарелки. Ведь милиционеры, они такие, им только что-нибудь скажи, и они сразу заведут дело. К тому же Арина с ребятами велели не трепаться. Антоша ей пообещал, а клятвы и обещания были для него святое дело… И еще нельзя говорить милиции про визит к Редькиной, потому что вдруг ее начнут пытать, и хрупкая девочка с косичками не вытерпит и проболтается про запуск тарелки. И – прощай, тайна и сенсация.

Поэтому, повествуя о том, где он сегодня провел время после школы, Антоша самозабвенно плел такую околесицу, что, устав слушать его, младший лейтенант Блицников не выдержал.

– Так, гражданка Мыльченко, – с тяжким вздохом вытирая вспотевшее лицо и поднимаясь со стула, проговорил он, – придется вам завтра явиться к нам, привести с собой сына и еще раз все рассказать. А вообще рассеянный у вас что-то мальчик, бред какой-то городит… Вы первым делом смените в квартире замки, а Антон ваш пусть ключи на веревочку повесит и всегда на шее их носит.

Уходя, милиционеры показали Антоше и маме аккуратно перерезанный телефонный провод.

– Видите, и об этом воры позаботились, – проговорил сержант Тишко. – Не забудьте еще и телефонного мастера вызвать.

– Мама, что же нам теперь делать? – Когда милиция покинула разгромленную квартиру пострадавших Мыльченко, Антон бросился в объятия к маме. – Ты, главное, не плачь! Не плачь, мама, ладно?

Утром следующего дня Антоша пришел в школу только к третьему уроку. И даже немножко опоздал, поэтому тихонько пробрался на свое место (он сидел один на предпоследней парте ряда у стены) и замер. Не вертелся по сторонам, как обычно, не писал Редькиной записки, которые с самого начала сентября она, не читая, рвала в клочки, не считал ворон за окном и не принимался вдруг лихорадочно записывать в тетрадку стихи, только что пришедшие ему в голову.

– Как наш Гуманоид за один день успел измениться, – сообщил своему соседу по парте Костику Мамед Батыров. – Я в него сейчас из трубочки стрельнул, по уху попал. А он ничего. Не возмущается. Не отлупила ли его вчера Редькина по старой дружбе?

Костя отрицательно покачал головой. Улучив момент, он вырвал из тетради листок и написал записку.

«Антоша! Что с тобой случилось? Я тебе вчера весь вечер звонил! Бр. Констант», – развернув бумажку, которая пришла к нему по рядам, прочитал Антоша. Расправив бумажку получше, он попытался написать на ней ответ. И не смог. Антоша Мыльченко с благоговением относился к написанному на бумаге слову. Он верил, что написанное рано или поздно материализуется. Поэтому его рука не поднялась написать те два слова, которые сначала хотел: «Меня обокрали». Вместо этого он написал: «Расскажу на перемене» и отправил записку в обратном направлении.

Увидев его возню, злейшая учительница математики Екатерина Александровна по кличке Овчарка тут же вызвала Антошу Мыльченко к доске. И, поскольку Антоша не понимал даже, о чем идет речь, с наслаждением влепила ему двойку в журнал и в дневник.

Когда Антоша уселся на свое место, то увидел еще одну записку. «Ты где был?» – было написано на листке рукой Редькиной. Растроганный такой заботой, Антон Мыльченко благодарно вздохнул, а когда Зоя обернулась к нему, улыбнулся, как смог, и даже помахал ей.

После уроков Зоя и Костя подхватили Антошу и вытащили в коридор.

– Тебя не били? – Зоя задала свой коронный вопрос. – Ты очень бледный какой-то.

– Нет…

– Ну так что ж тогда случилось? – спросил Костик. – Почему так опоздал-то мощно?

– К нам домой слесарь приходил. Мы замки на входной двери меняли.

– Зачем?

Сбиваясь и путаясь, Антоша рассказал свою печальную историю. Он изо всех сил старался не заплакать. А плакать ему хотелось тогда, когда он думал о маме. Маму ему было очень жалко. Ведь она переживает. И папу тоже, который еще ни о чем не догадывается.

– …И они все спрашивают: где был, что делал? – взволнованно говорил Антоша. – Но я же не мог им про крышу и запуск тарелки рассказать, правильно?

Незаметно к Антону, Зое и Косте подошел Витя Рындин. Он сразу понял, что случилось.

– Антоша, давай объясни толком – у тебя обокрали квартиру, дверь взломали, что ли? – спросил Витя.

– Нет, ключами открыли, – вздохнул Антоша. – Видимо, моими…

– Ты эти ключи где-то посеял, и их скорее всего подобрали и… – предположил Костик.

– Может, ты бегал, и они у тебя из кармана выпали? – спросил Витя.

– Да, может! – вздохнул Антоша.

И тут все увидели, что Зоя Редькина медленно садится на пол.

– Ты чего, Зоя? – бросились мальчики к ней.

– Вы только не подумайте… – бормотала она. – Это не я. Я не брала ключей Мыльченко… Не забиралась к нему в квартиру!

– Да ты что, Редькина! – Костик, при помощи Вити Рындина, поднял Зою с пола и усадил на подоконник.

– Ага, я ведь в его куртке ходила! Вчера, пока до своего дома шла! – не унималась Зоя. – И руки в карманы совала, потому что они у меня замерзли! Но ключей в карманах не было! Там печенье было раскрошенное, палочка от чупа-чупс, копейки и какие-то бумажки!

Антоша пристально посмотрел на Зою. И ее понесло с новой силой.

– Ну все, ты на меня точно думаешь! – взвизгнула она, тряхнув косичками с большим количеством разноцветных резинок на них. – Ты же у меня в гостях сидел, в коридоре и куртку, и пиджак свой оставлял!

– Зоя, ну перестань, я на тебя совсем не думаю… – пробормотал Антоша, но Редькину уже было не остановить.

– Я у тебя по карманам не лазила, зачем мне твой телевизор! Так, я побежала домой, там поищу, вдруг твои ключи просто выпали и на полу валяются! – Она бросилась в класс за сумкой.

Витя, Антоша и Костя бросились за ней.

Поймав Зою и схватив ее за руку, чтоб она не вырвалась и не полетела сломя голову обшаривать свой дом в поисках доказательств собственной невиновности, Витя вывел ее в коридор и кивнул Косте и Антону, чтоб шли за ними.

Когда все снова выскочили в коридор под недоуменные, но уже заинтересованные взгляды одноклассников, Витя продолжил:

– Раз Редькина хочет у себя дома эти ключи поискать, надо поискать. Ей спокойнее будет, что совесть чиста. Так что давайте досидим еще один урок, а с английского смотаемся. Сначала к тебе домой, Зоя, а потом на крышу «Ледокола». Надо искать. Кто пойдет?

Конечно, и Костя, и сам пострадавший Антоша согласились. Кое-как отсидев географию, все четверо подхватились и вылетели из школы.

В малюсенькой квартире Зои Редькиной искать особенно было негде. Тем не менее ребята добросовестно перетряхнули все вещи на вешалке в прихожей, перерыли ботинки под вешалкой и приступили к обследованию кухни. Зоя и трое мальчиков сосредоточенно ползали под столом, когда входная дверь открылась и на пороге появился Зоин папаша, с середины дня уже в серьезном подпитии.

– Это кто такие? – рявкнул он, увидев двух незнакомых мальчиков и Антошу, которого он тоже признал за незнакомого.

– Это… мои одноклассники, папа… – неуверенным голоском заговорила Зоя, пытаясь своим худеньким тельцем оттеснить папашу из кухни в комнату.

– Я хочу знать, кто это в моем доме… ик… ползает?! – разухабисто крикнул папаша и пошел на кухню, отшвырнув дочку со своего пути. – А ну пошли вон отсюда!

Зоя дрожащей рукой делала из коридора мальчишкам знаки.

– Вон! Пошли вон! – вопил буйный папаша, развешивая пинки направо и налево. – Ишь, развела тут!

Ну не ввязываться же с ним в драку? Схватив куртки, ребята выскочили в подъезд. Но до самого выхода из дома они слышали грозный рык:

– У, поганка, только приди домой вечером! Я тебе устрою… У-у-у! Одно… ик! Классников!

– Он что у тебя, всегда такой? – спросил у Зои Костик.

– Нет, – смутилась Зоя. – Только когда выпьет…

Она дрожала всем телом, ребята купили ей хот-дог, бутылку «Колокольчика» и мороженое, усадили на скамейку. И Витя сказал:

– Зоя, ты запомни: на тебя никто не думает и думать не может. Даже если кто-то, пока вы с Антошей чаи с ватрушками гоняли, в твою квартиру пробрался и ключи у Антохи из кармана вытащил, а потом квартиру ограбил, тебя ВСЕ РАВНО никто ни в чем не обвинит! Ясно?

– Ты слышишь, Зоя? – повторил Костик.

Редькина, держа в одной руке хот-дог, в другой мороженое и откусывая то одно, то другое, захлопала глазами.

– Ну, ты веришь? – переспросил еще раз Костик, протягивая ей «Колокольчик». – Что ты ни в чем не виновата!

– Да! – кивнула радостно Зоя, и ее лицо посветлело. – Спасибо вам…

Теперь путь снова лежал на крышу кинотеатра «Ледокол». Надежды на то, что там удастся что-то найти, было мало. Но все-таки надо было проверить и это место.

– Эх, плохо все-таки без Балованцевой, – вздохнул Костик Шибай. – Мне кажется, что мы работаем в неверном направлении. Но все равно я ничего больше предложить не могу.

Сегодня в кинотеатр их пускать не хотели. Костикова тетя-билетер еще не пришла на работу, а прийти должна была только к половине пятого вечера. Но ребята исхитрились. Не ждать же до этого времени? Засунув в пластиковый пакет драный форменный халат, который глазастый Витя Рындин приметил возле помойного контейнера, Костя по второму разу направился к кинотеатру.

– Я только вот этот халат киномеханику дяде Сереже Брякину передам, – сообщил он вахтеру, который только что его не пускал. – Тетя просила. А я совсем забыл, зачем она меня к вам посылала. Так что давайте я быстро сбегаю, сумку передам. И вернусь.

– Но… – начал было вахтер, но Костик перебил его:

– Я очень быстро! А вы пока мою школьную сумку посторожите! В знак того, что я никуда не денусь, не спрячусь в зале и не буду начала сеанса ждать!

С этими словами, плюхнув сумку на стол, Костик помчался вверх по служебной лестнице.

– Эй, парень, а ты случайно не бомбист? – кричал ему вслед опешивший вахтер. – Чего у тебя в сумке-то?

– Посмотрите! – прокричал на ходу Костя, стараясь не сбавлять темпа. – Она открыта!

Он выскочил в служебный коридор, пронесся по лестнице, ведущей на крышу, и увидел, что на двери висит замок. Любого другого это повергло бы в уныние, но только не Костю: когда тетя выводила его гулять по крыше своего родного кинотеатра, она научила его, как открывать этот устрашающий замок. Просто поддеть ногтем и повернуть на девяносто градусов «личинку» – и все дела. Костик так и сделал – и через полминуты оказался на крыше. Он обследовал почти каждый сантиметр, но ключей не нашел. Покидая крышу, он еще раз огляделся, закрыл дверь, навесил замок и спустился по лестнице, внимательно ее осматривая. Нет, Антошиных ключей не было нигде.

«Не забыть позвонить тете и предупредить, чтоб она сказала на работе, что я тут был сегодня по ее делу…» – думал Костя, прощаясь с вахтером и забирая у него свою сумку-заложницу.

– Нету, – сообщил он ребятам, которые ждали его на лавочке возле кинотеатра.

– Все, надо идти к Арине, – решил Витя.

Вчера Арина позвонила ему уже около двенадцати ночи.

– Вить, я все-таки болею, – тихо сказала она, как будто извиняясь. – Вот видишь, как я… Ты скажи в школе, что я не приду.

Витя пообещал. Он знал, что Арина больше всего не любит показаться кому-то слабой. И если какая-нибудь другая девочка была бы рада и счастлива иметь при себе добровольного телохранителя, то Арина до сих пор отказывалась от этого и старалась не давать Вите повода ее охранять и как-то о себе заботиться. Он знал это – и потому старался быть возле Арины как можно чаще.

Вот и сейчас – все уроки напролет он думал о том, что после того, как закончатся занятия, он пойдет навестить ее. А тут с Антошей случилась такая неприятная история. Кто, если не Арина, придумает, как помочь ему? Поэтому, без лишних размышлений, Витя и ребята отправились на самый край города, где и жила Арина.

Глава VII
Мафия открывает дело

С утра к больной Арине прикатили целых три бабушки. Четвертая уехала в Москву, а так бы, конечно, и она была тут как тут.

Так получилось, что у Арины оказалось и четыре бабушки, и четыре дедушки. Мамины родители, папины родители, родители папиной новой жены Ангелины Юрьевны и еще те, которые жили с Ариной в одном доме, – родители отчима Константина Александровича. Они все ее любили и старались воспитывать каждый по-своему.

А сейчас они ее лечили. Оттеснив дедушку с таблетками, бабушки, посоветовавшись, разработали новую стратегию лечения. Тем более что одна из них была врач-терапевт на пенсии.

Грустный дедушка сел в уголок дивана. Вот если была бы дома его супруга, так не вовремя уехавшая в Москву на юбилей лучшей подруги, она бы поддержала его. И Арину они бы моментально на ноги подняли верным средством под названием «аспирин». А тут… Эти вредные крикливые фурии…

В это время раздался звонок в дверь. Дедушка отправился открывать. На пороге стояли Аринины одноклассники. Дедушка повеселел.

– Навестить? – радостно спросил он, вешая ребячьи куртки в шкаф. – Проходите. Присаживайтесь-ка на диванчик, сейчас от Арины бабки выскочат, сразу заходите. И не давайте им себя выгнать!

Ребята не успели понять, что это значит. Потому что в это время дедушка, покосившись на дверь, раздал им всем по таблетке аспирина.

– Болезнь у Арины не заразная, а простудная, но вам все равно профилактика не помешает. Так что давайте-ка выпейте.

Он налил всем по стакану вишневого компота, заговорщицки подмигнул и скрылся за дверью Арининой комнаты. Оттуда начали доноситься недовольные голоса, потом выскочил дедушка, а за ним все три бабушки. Арина умела руководить своими любящими предками.

Вытащив градусник, который никак не хотел показывать температуру меньше 38,5, Арина спрятала его подальше и приняла самый бодрый вид. В ее комнату первой заглянула Редькина.

– Привет! – махнула ей Арина. – Я так рада, заходите!

Ребята рассказали ей, что произошло.

История Антошиного несчастья потрясла Арину.

– Скверно все это. Антоша, но ты по-любому не переживай, – сказала наконец она. – Мы тебе поможем.

Антоша, который и так сидел с несчастным видом, теперь окончательно расстроился.

– Арина, – проговорил он срывающимся голосом, – понимаешь, я тебя подвел… Мне так стыдно… Ведь у меня еще и твою кассету украли. Которую ты мне первому давала посмотреть!

– Помню…

– Все, нету теперь ее!

– Да ладно, Антоша, – успокоила его Арина, – что кассета в сравнении с вашей техникой. Найду новую такую же.

На самом деле Арине было до слез жалко свою кассету. На ней был записан старинный немецкий фильм, созданный еще в тридцатые годы и реставрированный уже в наше время. Он назывался «Нибелунги». Арина посмотрела его уже больше десяти раз и теперь дала посмотреть Антоше, чтобы тот проникся героическим пафосом. Антон досмотрел фильм до середины и расстроился – он понял, что ни за что не сможет придумать таких персонажей, как Зигфрид, король Нидерландский, и как Кримхильда, которая двадцать лет готовилась и ждала, чтобы отомстить предателям за смерть своего мужа – славного героя Зигфрида. Антоша сравнивал сюжеты и образы этой прекрасной эпической трагедии с тем, что успел сочинить сам. И расстраивался еще больше. Так творческий кризис к нему и подобрался…

Арина любила героев. Им не всегда везло, чаще наоборот – все было против них. Чем хуже и труднее были обстоятельства, тем благороднее настоящие герои вели себя. И ничего не боялись…

– Ко скольким тебе с мамой в милицию? – отгоняя прочь посторонние мысли, спросила Арина у Антоши.

– К четырем, – вздохнув, ответил он.

– Ясно. Надо думать, что делать.

Теперь-то уж Арине совсем нельзя было болеть. Потому что нужно было не валяться в кровати, а действовать. Она вытащила из кармана пижамы заветные дедушкины таблетки. Арина тоже верила в их полезность, а потому собралась выпить этих таблеток как можно больше, чтобы поправиться как можно быстрее. Арина проглотила сразу две, а остальные решила выпивать через каждые десять минут. Потому что…

– Что, братья, я думаю, пора нашей мафии выходить на дело? – поставив стакан на тумбочку, проговорила Арина и обвела взглядом своих друзей.

– На благородное дело, – добавил Костя Шибай.

– Пора, – вздохнув и утвердительно качнув головой с увешанными резинками и тяжелыми заколками тонюсенькими косичками, подтвердила Зоя Редькина.

– Действительно, пора, – ответила Арина. – Дорогие уважаемые братья, наступило время открыть собрание нашего тайного Братства Белой Руки. Давно у нас не было никакого дела, а попусту, вы сами понимаете, собираться нам не было нужды. А теперь… Вы же помните, что все то, что придется вам здесь услышать, должно оставаться в строгой тайне. Или… Умереть вместе с нами.

– Да, – отозвалась Зоя Редькина.

Тайное мафиозное Братство Белой Руки образовалось этим летом, когда Антоша, Зоя, Арина и Костя отдыхали в оздоровительном лагере «Зорька». Первое собрание состоялось на чердаке корпуса, при неровном свете парафиновой свечки. Правда, присутствовал еще один брат Белой Руки, по имени пан Теодор. Пан Теодор, а в жизни Федя Горобец учился в другой школе, которая находилась на противоположном конце города.

Тогда их пятерых, а Арину почему-то в особенности, подозревали в воровстве большой партии куриных окорочков и прочей пищи из лагерной столовой. Много пришлось тогда приложить усилий благородным юным мафиози, чтобы доказать, что они ни в чем не виноваты, а также выследить и позволить начальнику лагеря захватить с поличным настоящего вора. Ребят тогда с почестями оправдали. Но о том, что в лагере действовала тайная организация, не узнал никто. Братство Белой Руки сумело сохранить секретность. И старалось ее хранить до сих пор.

Через некоторое время, уже после лагеря, в состав Братства вступил верный и преданный Арине, а значит, и делу Арининой мафии Витя Рындин.

– Все помнят, как настоящие мафиози поступают с отступниками и предателями? – хитро прищурился Костик Шибай. – Ноги в тазик с цементом, руки в наручниках за спину – и в речку. Шутка, конечно, но…

– Да. А иначе не интересно, – подал голос молчавший до этого Витя Рындин.

– Действительно, – подтвердила Арина, проглотив очередную таблетку. – Можно, конечно, играть гораздо круче. По школе с игрушечными пистолетами бегать, засады устраивать, «черные метки» или дохлую рыбу всякую друг другу присылать. А у нас все просто и как бы незаметно. Потому что у каждого свои дела: Витя вон ходит на тренировки, брателло Антонелло пишет стихи и прозу, брат Констант тусуется, а Зоя… ну, тоже во дворе гуляет. Но мы всегда друг друга поддерживаем. Это, может, со стороны и не видно, но это так.

– Так, конечно, – подтвердила брат Зоя.

Смешно было смотреть на комичную веснушчатую мафиози Редькину, на безумного поэта Антошу… Но тем не менее они считали себя настоящими мафиози и ради дела мафии были готовы на все.

– Самое главное в жизни – это верность и преданность, – сказала Арина. – Да и дело, Антоша, принимает серьезный оборот.

С собственной мафией жилось веселее и лучше. Ведь с некоторых пор в школе перестали издеваться над вдохновенным и часто неадекватным Антошей, у двоечника Костика улучшились отметки, а Редькина стала увереннее в себе.

– Но когда у кого-то проблемы и несчастья, наше Братство собирается вместе. И мы начинаем действовать, – торжественно произнес Костя Шибай.

Но в этот момент в Аринину комнату внедрились две бабушки одновременно.

– Чаю, немедленно горячего чаю с медом и липовым цветом! – Они принесли большой поднос с чашками, печеньем и пирогами для гостей и маленький с дымящейся кружкой чая и вазочкой меда для больной.

– Вам меда не дадим, вам еще на улицу идти! – раздавая чашки ребятам, заявили они.

Бабушки, как и обещали Арине, сразу ушли.

Но мед никто и не любил. Кроме Антоши, который с большим удовольствием слопал его целую Аринину лечебную вазочку, слопал и даже вылизал.

– Можно, можно я открою тайное заседание Братства Белой Руки? – засуетился Антоша, поставив опустевшую вазочку на стол.

– Давай, – согласились все.

И вот посреди комнаты уже стоял невероятно торжественный Антоша Мыльченко с зажженной декоративной свечкой в руке. Все знали, как Антоша любит всякие ритуалы и обряды, а потому сейчас охотно доверили ему начать торжественную часть собрания.

– Поднесите ладонь к пламени свечи и повторяйте за мной! – почти что загробным голосом начал брат Антонио. – Я клянусь, что ни словом, ни делом не предам дело Братства Белой Руки…

Зоя, Костя, Витя и Арина встали в круг. Каждый из них поднес руку к пламени и повторил Антошины слова.

– …и всех его братьев.

– И всех его братьев!

В дверь многократно стучались по очереди бабушки, но дедушка, который стоял на шухере с той стороны, не дремал. Он мужественно отвлекал бабушек разными способами, оттаскивал от двери и предлагал некоторым станцевать с ним, сыграть в шахматы – одним словом, заговаривал зубы, изображая одинокого несчастного старичка, которому совсем не с кем пообщаться.

А тем временем каждый брат Белой Руки, держа руку над зажженной свечкой, поклялся быть верным делу благородной мафии и стоять горой за честь пострадавшего брата – Антона Мыльченко. Последним произнес эту клятву брат Федя Горобец, правда, по телефону. Он сказал, что при первой же возможности приедет и будет участвовать в операции.

– Ну вот. Теперь надо думать дальше, – заявила Арина, когда братья Белой Руки, потирая ожоги, расселись по местам. – Уже без всяких торжеств. Будем действовать быстро. Мы все поняли, что наш брат Антоша попал в беду. Мы должны ему помочь. А раз мы мафия, то нужно работать тихо. Вдруг вор или воры где-то рядом: во дворе, в школе? И следят за Антошей и теми, с кем он общается? Так пусть думают, что мы наивные дети и ничего не понимаем и не делаем.

– Да, – согласились все.

– Еще надо решить, что мы будем сначала искать – воров или технику? – резонно заметил Витя.

– Лучше технику, потому что скоро папа приедет, а ничего нету… – горестно вздохнул Антоша.

– Все равно надо начать с вора, тогда и будет понятно, где технику искать, – заметила Зоя Редькина.

– Правильно, Зоя. А ключи вы зря искали. – Арина запила теплым уже чаем очередную таблетку. – Чего их искать, если их взял вор, дверь ими открыл, технику унес – и привет. Ключи теперь просто выбросить можно. Все равно понятно, что обворованные точно новые замки вставят.

– Черт возьми, а я всю крышу кинотеатра пропахал, – покачал головой Костик. – Зачем, спрашивается.

– Это нормально. Ты отмел одну из версий, – успокоила его Арина. – Антоша, давай выкладывай, где ты вчера был и что делал.

Антон вмиг погрустнел, но сосредоточился и начал рассказывать, что вчера он учился, потом встретился с Редькиной после уроков, гулял с ней, пил чай с ватрушками, опять гулял. После этого запускал летающую тарелку вместе со всеми. А потом прибежал домой. И все…

Слушая его рассказ, братья сидели и молчали. Наконец Костик Шибай произнес:

– Зоя, ты только не волнуйся. Скажи, твой папа регулярно в середине дня пьяный приходит или только когда что-нибудь обмывает?

Все поняли, о чем подумал Костя.

– Ты, главное, не обижайся. – Витя пристально посмотрел Зое в глаза. – Мы на твоего папу ничего плохого не думаем, просто надо узнать.

– Чтоб никогда не вспоминать об этом! – добавила Арина.

– Он… Он по-разному, – неуверенно ответила Зоя. – Когда как, и не угадаешь. А что, вы думаете, он ключи у Антоши вытащил, в квартиру забрался и технику утащил, продал ее, а потом начал обмывать? Так?

– В принципе – да, – вздохнула Арина. – Но лучше чтоб так, конечно, не было. Тем более что твой папа хоть и буйный, но не вор.

– Да, да! Конечно, не вор! – с волнением закричала Зоя. – Он очень хороший! Он никогда ничего не воровал, даже на работе! Да его все знают! Пойдите во двор к нам, спросите, кто не знает сантехника Редькина с хорошей стороны. Все скажут, что знают. А напился он с зарплаты! Вчера давали, вот он и пьет. И завтра тоже будет пить… И послезавтра.

Новая порция чая и булочки с марципаном успокоили Зою. Да все и так понимали, что ее папаня тут ни при чем. Все эти вопросы задавались потому, что Зоя никак не припоминала, закрывала ли она входную дверь, когда пришла с Антоном к себе домой, или нет. А Антон не мог вспомнить, снимал он у Зои в гостях пиджак или только куртку. Антоша все время говорил разное – то не снимал, то совсем упарился, поэтому и повесил свой зеленый пиджачок рядом с курткой на вешалку в маленькой прихожей. А если Редькина не закрыла дверь, то кто-то неизвестный мог пробраться в квартиру и…

– Да что ж он, ничего получше не нашел, а скорее по Антошиным карманам начал шарить? – усмехнулся Костик Шибай. – Нет, вор, который вошел в незапертую дверь, сразу бы в комнаты побежал, деньги искать и ценности.

– А может, его Антошины и Зоины вопли вспугнули! – заявила Арина. – Вы же разговаривали, как обычно, громко и темпераментно?

– Ага, – согласился Антоша.

– Но я все-таки закрывала дверь, – не очень уверенно проговорила Зоя. – Вспомнила! Да, закрывала, потому что слышала, как папаня в замочной скважине своим ключом ковырялся! И замок щелкнул, прежде чем дверь открылась!

Арина съела очередную таблетку, не ощущая, правда, чтобы лечебный эффект от нее и предыдущих как-то почувствовался, и после этого спросила:

– Мыльченко, а может, ты просто, когда из дома утром в школу выходил, свою дверь не запер? Вот воры и увидели, что дверь открыта, и вошли?

– Нет, я дверь закрывал, потому что она у нас сама захлопывается! Это раз! – с жаром заявил Антоша. – А два – это то, что я вторым ключом еще и нижний замок всегда закрываю. Я знаю, что рассеянный, поэтому всегда после этого на дверь спиной падаю со всей силы. В смысле захлопнулась она или нет… И только потом иду, куда мне надо. В смысле в школу или по делам.

– Ишь, деловой какой, – усмехнулся Витя. – Слушай, а когда ты по улице с Редькиной гулял, к тебе никто, кроме нее, очень близко не подходил?

Антон наморщил лоб, Зоя тоже погрузилась в воспоминания.

– Ну, может, кого знакомого встретили? – помог им Костя.