Текст книги "До кончиков пальцев… Четвёртая часть. Дождь"

Автор книги: Елена Сергеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Такой разный дождь в нашей жизни бывает.

Иногда он в слезах из души вытекает.

И, щемя непогодой где-то там в глубине,

Ты стираешь со щёк по своей же вине.

А бывает, что дождь, что из глаз по щекам,

Не приносит мучений и горечи нам.

Он от счастья, что рвётся и не удержать,

Тонкой ленточкой станет на коже сиять…

11 августа

Тысячи людей мы встречаем на своём жизненном пути. Многие из них проходят, как летний дождь, и не оставляют о себе даже воспоминаний… Некоторым удаётся оставить о себе след в нашей памяти, как аномальная плюсовая температура зимой, и лишь единицы остаются в наших сердцах навсегда…

Ксюша сидела возле кроватки своего сына в больничном боксе и думала об Артёме. Прошёл год и почти шесть месяцев с того момента, как она последний раз видела его безмятежно спящим в своей кровати… Как же это было давно – пятьсот шестьдесят восемь дней назад…

Уходя от него в то злополучное утро, она полагала, что их будущий с Костей сын займёт всё её сердце и она забудет его, но этого не произошло. Да, она узнала, что существует материнская любовь, затмевающая все другие чувства, даже чувства к любимому мужчине, но с рождением сына в её сердце закралось подозрение, от которого она не могла избавиться и которое ещё больше заставляло думать об Артёме.

Как только малыш появился на свет и она посмотрела на его ещё припухшее личико, сердце бешено забилось в нехорошем предчувствии. С каждым днём, с каждым месяцем она всё больше убеждалась в этом; смотря в глаза маленького сына, она словно смотрела в глаза Артёма. Мальчик рос, и она улавливала в нём и другие его черты: его улыбку, его мимику. Она наслаждалась каждой минутой присутствия в своей жизни маленького Тёмы, ведь это был не просто её ребенок, это был ребёнок от её любимого мужчины (так, по крайней мере, она думала).

Но с радостью от осознания этого в сердце проник и холодок ужаса от того, что она натворила. Она наконец поняла, что тогда, уйдя от него и приняв решение за двоих, совершила роковую ошибку. Сначала появилось желание срочно найти Артёма и признаться ему в этом, но страх быть непрощённой, страх внести беспорядок в их устаканившиеся жизни останавливал её. К тому же у неё не было никаких доказательств того, что он действительно отец её сына, кроме своих ощущений.

Ксюша посмотрела на маленького худенького мальчика, спящего в кроватке, и вытерла слёзы, мгновенно наполнившие глаза. Когда ты однажды становишься матерью, то, к своему ужасу, понимаешь, что теперь часть тебя самой живёт вне тебя, обретя самостоятельную оболочку, и ты не можешь быть счастлива, если несчастен он, ты не можешь быть спокойна, если не находишься рядом или хотя бы не знаешь, что с ним всё в порядке. Твой ребёнок – это твоё сердце, бьющееся в другом человеке, и всё, что больно ему, приносит удвоенную боль тебе.

Ксюша тяжело вздохнула и накрыла рукой маленький кулачок сына. Он был самым дорогим существом в её жизни, и она не понимала, почему и за что Бог, дав ей самое большое счастье в жизни – стать матерью, теперь хочет отнять его, послав малышу такую тяжёлую болезнь. Она содрогнулась от воспоминаний того дня, когда врач объявил ей, что у Тёмы лейкоз и начался этот кошмар: больницы, анализы, курсы химиотерапии. Бесконечные ожидания, надежды, разочарования, слёзы… И так бесконечно по кругу…

Потом появилась новая надежда – заявление врачей о том, что помочь сможет трансплантацию костного мозга, – но за ней последовала новая череда разочарований. В банке костного мозга в национальном и международном регистре неродственных доноров не нашли, а ни она, ни Костя не совпали с фенотипом малыша на свои возможные родительские проценты. Это было немыслимым ударом в самое сердце. Это было схоже с ударом тока, сотрясающим тело в ужасных конвульсиях. Она почувствовала, что это и есть самая невыносимая боль на свете – беспомощно смотреть, как угасает твой ребёнок.

Цепляясь за любой призрачный шанс, она вспомнила о своём предположении, что Артём может быть биологическим отцом Тёмы и тогда есть вероятность, что их фенотипы схожи достаточно для того, чтобы он мог стать донором для него. Она понимала, что даже при благополучном стечении перечисленных факторов операция могла не принести ожидаемых результатов, да и побочные действия могли быть очень серьёзными, но она не думала сейчас об этом. Она просто не выдержала бы, если бы мучила себя подобными мыслями. Она просто пыталась решать проблемы по мере их поступления.

Найдя в лице сестры невероятную поддержку своим планам, Ксюша воспряла духом и молилась, чтобы ещё одна надежда не разлетелась вдребезги.

Катя провернула махинацию в получении генетического образца Кости, не ставя его в известность, однажды угостив мороженым на палочке и отнеся образец на экспертизу. Потянулись мучительные дни ожидания, и вот теперь, чтобы узнать правду, оставалось только пережить эту ночь.

12 августа

Ксюша проснулась от тихого плача сына и, подняв глаза на часы, поспешно встала и подошла к нему. Он был весь мокрый от пота, и она, вытащив его из кроватки, понесла на пеленальный столик, чтобы переодеть. Она посмотрела в его голубые глазки и улыбнулась.

– Тёмочка…

Мальчик улыбнулся ей в ответ, и сердце защемило.

– Я так люблю в тебе твоего отца! – прошептала она, любуясь его милым личиком и подмечая в нём такие дорогие её сердцу черты Артёма.

В её глазах заблестели слёзы, но она сдержала себя. Как бы ни было грустно на душе, как бы ни скребли её сердце чёрные кошки, она никогда не плакала при нём, она всегда улыбалась ему и передавала свой позитивный настрой, считая, что малыш всё чувствует и для него это очень важно.

Закончив с переодеванием и поменяв ему постельное бельё, она уложила его и пошла готовить кашу в бутылочку.

Капнув на руку капельку и убедившись, что она оптимальной температуры, девушка поднесла бутылочку к его губам. Мальчик вяло принялся сосать соску, а выпив половину, вообще отказался есть. Она вытащила его из кровати и, подняв столбиком, прижала к себе, чтобы из него вышел воздух, но его стало рвать, и она даже не успела поднести его к раковине.

Последнюю химиотерапию Тёма переносил особенно плохо – он был слаб, вял, его часто рвало, и Ксюша чувствовала, что сама начинает сдавать и поддаваться панике. Она набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы не расплакаться, и прижалась к его гладкой голове губами, целуя сквозь маску и пытаясь найти в себе силы.

Тяжело вздохнув, она снова переодела его, положила в кроватку на бочок и переоделась сама.

Последнее время, чтобы лишние терзающие мысли не лезли в голову, она старалась занимать себя делами и тысячу раз в день наводила порядки в палате, стирала, гладила вещи, ведь от этих, казалось бы, незначительных деталей очень много зависело, поскольку из-за инфекций химиотерапия могла пройти неудачно, а неудачная химиотерапия означала снижение шансов на выживание, но об этом даже думать было страшно.

Вся её жизнь с болезнью Тёмы превратилась в изнурительную своим напряжением ответственную ежедневную работу. Помимо соблюдения чистоты и контроля за тем, чтобы все, кто приходил к ним, надевали маски и протирали руки антибактериальными салфетками, нужно было соблюдать процедуры, контролировать капельницу, правильно давать препараты, а ещё нужно было постоянно быть готовой ко всему. В любой момент мог произойти отёк или какая-то другая ситуация, в которой нельзя было растеряться.

Когда Ксюша закончила с уборкой, в бокс влетела Катя. Девушка сглотнула комок, мгновенно собравшийся в горле, и, ощущая сильнейшее сердцебиение от волнения, охватившего всё её существо, впилась в неё глазами, пытаясь без слов понять, какие новости она принесла.

Катя улыбнулась ей, и прозвучали заветные слова:

– Костя не отец Тёмы.

Она потрясла перед ней листком с заключением, которое только что получила, и Ксюша, чтобы до конца осознать обрушившуюся на неё новость, тотчас подскочила и, забрав его из её рук, пробежалась глазами по написанному тексту. Не в силах совладать с бурей эмоций, нахлынувших на неё, она села на кровать и, закрыв лицо руками, расплакалась. Катя села рядом, обняла её за плечи и удивлённо спросила:

– Ты чего плачешь?! Надо радоваться! Есть шанс, что Артём подойдёт малышу по фено…

– Фенотипу… – всхлипывая, пробормотала девушка.

– По фенотипу. Тёмыч на него так похож.

Ксюша вытерла мокрые щёки руками и, тяжело вздохнув, объяснила:

– Внешнее сходство ничего не значит… Но надежда есть.

Катя пригладила растрёпанные волосы сестры и, смотря на неё с нежностью, заключила:

– Езжай к нему. А я с мелким останусь.

– Да… – кивнула девушка и, вскочив с кровати, стала лихорадочно собираться, чувствуя такое сильное волнение, что даже руки дрожали и не слушались её.

Катя встала с кровати, остановила её, обняла.

– Успокойся, выдохни и соберись, – медленно, с расстановкой сказала она, гладя её по спине. – Артём – отец Тёмы. Это самое главное! Я знаю, что он не откажется ему помочь! Надо только, чтобы фенотипы совпали. А всё остальное неважно!

Ксюша выдохнула:

– Да.

Она взяла сумку и, подойдя к дверям и обернувшись, спросила Катю:

– Ты всё помнишь?

– Да. Маска на мне, руки сейчас продезинфицирую. Мерить температуру, кормить по графику. Одного не оставлю. Я самая ответственная тётя на свете! Не беспокойся!

Ксюша кивнула сестре и ушла. Идя по коридору, она вызвала такси через мобильное приложение, и когда вышла на улицу, то уже пришло сообщение, что машина её ждёт.

Сев в автомобиль, Ксюша закрыла глаза и попыталась успокоиться. Хотя как это сделать, она не представляла. Она ехала на встречу с Артёмом, безумно боясь и желая этого одновременно. Увидеть его после длительной разлуки было невероятным счастьем, но она понимала, что сейчас их встреча не будет такой же радужной, как тогда, когда она врезалась в его машину. Она знала, что сейчас он обрушит на неё весь свой гнев за то, что она сбежала от него без объяснений. А когда узнает про сына…

Девушка даже не хотела думать о том, как он будет сотрясать воздух и метать искры, бросая на неё яростные взгляды; она понимала, что заслуживает его гнев. Она тяжело вздохнула. Это было не главным. Главное – чтобы он согласился пройти типирование и чтобы оно дало положительный результат.

– Девушка, мы на месте… – вернул в действительность голос таксиста, и Ксюша, открыв глаза и встретившись с ним взглядом, поймала себя на мысли о том, как же быстро они приехали.

– Спасибо, – пробормотала она и, открыв дверь машины, вышла на улицу.

Тёплый августовский ветер потрепал её по щекам, а она содрогнулась от нервного озноба. Застегнув молнию толстовки до конца, она пошла к знакомому зданию, всё ещё не в силах совладать с волнением и чувствуя, что с каждым шагом сердце ставит всё новые рекорды скорости…

Ксюша вошла в приёмную и постаралась натянуть на лицо приветливую улыбку.

– Добрый день. Я могу увидеть Артёма Александровича?

Секретарша оторвала глаза от пасьянса на экране компьютера и, просканировав её глазами, сухо ответила:

– Нет.

Ксюша уставилась на девушку:

– Почему?

– У него давно офис в другом месте!

– Я могу узнать, где? – стараясь говорить любезно с нелюбезной девушкой, уточнила Ксюша.

– Я могу написать его вам, но без предварительного согласования о встрече и пропуска вы туда не попадёте.

– Напишите, пожалуйста.

Та взяла листок, нацарапала адрес и протянула девушке. Ксюша взяла его, хотела уйти, но остановилась и снова спросила:

– А по этому адресу я сейчас его застану?

Секретарша подняла глаза, а Ксюша жалобно добавила:

– Девушка, эта встреча – вопрос жизни и смерти!

Та молча, всем своим видом показывая, что она делает непостижимое одолжение, взяла телефонную трубку и, набрав номер, стала ждать соединения.

– Полина, привет. Босс на месте? Не знаешь, он не планирует уезжать?! А когда?

Ксюша тихо вмешалась в разговор:

– Вы можете попросить передать ему, что его хочет увидеть Ксюша Сафронова… нет, скажите – Ксюша Кузнецова. Он знает меня.

Секретарша подняла на неё глаза и, закрыв ладонью трубку, спросила:

– По личному вопросу?

– Да.

Она кивнула и, убрав руку, добавила:

– Спроси, примет ли он Ксюшу Кузнецову по личному вопросу? Она говорит, что босс её знает.

Секретарша положила трубку и, посмотрев на посетительницу, объяснила:

– Она уточнит и перезвонит.

Ксюша села на диван и стала мучительно ждать звонка. Секунды, издеваясь, лениво передвигались по циферблату, и казалось, прошла целая вечность, прежде чем тишину нарушил звонок. Девушка едва не подпрыгнула от неожиданности, хотя очень ожидала его. Секретарша взяла трубку.

– Да. Так и сказал?! Подожди, – она подняла глаза и обратилась к Ксюше: – Он ответил, что не знает вас и на работе личные вопросы не обсуждает.

Ксюша смотрела на секретаршу, не веря своим ушам.

– Не знает… – повторила она, чувствуя, что вот-вот разревётся от неожиданной пощечины, что получила от него.

– Ладно, извини за беспокойство, – ответила та в трубку, а Ксюша вылетела из приёмной в слезах и в отчаянии.

Она не знала, куда шла, и даже не ощущала останавливающиеся на ней дольше обычного взгляды прохожих. Всю дорогу её преследовали слова девушки из офиса: «Он не знает вас…». Она пыталась убежать от них, но это было невозможно!

«Он забыл меня? – спрашивала она себя и самой себе отвечала: – Нет, конечно! Он просто вычеркнул меня из своей жизни и не хочет, чтобы я туда возвращалась».

Она почувствовала, как её измученному сердцу добавилась новая порция переживаний, но, пройдя пару километров, она отчётливо осознала, что, как бы ей ни было больно от его слов, от его нежелания встречаться с ней, сейчас это было неважно. Сейчас важно было только одно – увидеть его любой ценой и попросить о помощи. Она подумала поехать сразу в другой офис, но, вспомнив слова секретарши о том, что туда не попасть без пропуска, решила, что лучше завтра поедет в Комарово и поговорит с ним там.

13 августа

Ксюша ехала на такси в Комарово и чувствовала, как от воспоминаний захлёбывается её сердце. Это были дорогие и горькие моменты их жизни, моменты, которые навсегда принадлежали им, кто бы кого ни вычеркнул из своей жизни.

Чем ближе они подъезжали к посёлку, тем больше её охватывало волнение. Там, помимо Артёма, она могла встретить его мать и Кристину, а ни ту, ни другую видеть совсем не хотелось.

Показался до боли знакомый дом, и она чуть не расплакалась, когда таксист остановил её возле него.

Девушка нерешительно подошла к калитке и позвонила. Через минуту вышел охранник и вопросительно посмотрел на неё.

– Позовите, пожалуйста, Артёма… Александровича, – пробормотала она, смущаясь от его взгляда.

– Артёма Александровича нет.

Ксюша не ожидала такого ответа и в нерешительности замешкалась. Охранник стал закрывать дверь, и она, опомнившись, закричала:

– Подождите! Подождите, пожалуйста!

Мужчина остановился.

– Что ещё?

– Позовите тогда, пожалуйста, Александра Сергеевича!

– Его тоже нет.

Девушка разочарованно посмотрела на него и хотела развернуться и уйти, но услышала знакомый пронизывающий до боли голос.

– Юра, кто пришёл?

– Девушка какая-то спрашивает Артёма Александровича или Александра Сергеевича, – обернувшись на голос, ответил охранник и снова обратился к девушке: – Как тебя зовут?

– Ксюша…

– Ксюша, – повторил он.

– Ксюша?! – удивился голос, и через минуту в дверях показалась Наталья.

Девушка отметила про себя, что время не властно над этой женщиной. Она словно застыла в своих непреодолённых годах и не менялась. Наталья велела охраннику идти и холодно спросила её:

– Что тебе надо?

– Мне нужно увидеть Артёма! – выдавила Ксюша, робея от её взгляда.

– Зачем?

Ксюша не хотела встречаться и говорить с ней о своих проблемах, не надеясь на её понимание и участие, но, поскольку обстоятельства свели их, она решила рассказать, зачем ищет её сына. Она набрала в лёгкие воздуха и призналась:

– Я хотела сказать ему, что у него есть сын…

– Что?! – воскликнула Наталья, шокированная услышанным. Ксюша увидела бурю эмоций на её лице и с надеждой повторила:

– У Артёма есть сын.

Женщина неестественно засмеялась и, презрительно посмотрев на неё, спросила:

– И ты думаешь, я поверю в это?!

Ксюша вспомнила худенького малыша, лежащего в кроватке. Малыша, которому для сохранения жизни требовалось найти донора, которым мог стать Артём, и это придало ей сил. Она решительно посмотрела на неё и отчеканила:

– Мне всё равно, во что вы верите. Мой сын болен, и спасти его может его отец, Артём… став для него донором костного мозга.

Наталья с нескрываемой злостью посмотрела на неё:

– Уйди и забудь раз и навсегда сюда дорогу!

Ксюша до боли впилась ногтями в ладонь, чтобы не разреветься на глазах у этой бессердечной женщины, и воскликнула:

– Это же ваш внук!

– Я ничего не хочу больше слушать! Я не верю ни одному твоему слову! Не втягивай мою семью в свои проблемы!

Слёзы, переполнив глаза, покатились по щекам, несмотря на все её старания сдержаться.

– Просто передайте Артёму то, что я сказала вам! Я не прошу больше ни о чём!

– Уходи! Артём надолго уехал в командировку! Я не знаю, когда он вернётся!

– Пожалуйста! Это же ваш внук!

Наталья оттолкнула девушку и захлопнула дверь калитки перед ней. Ксюша разревелась от отчаяния, свалившегося на плечи, и ватными ногами медленно пошла прочь к автобусной остановке.

Ксюша вошла в бокс мрачная, опухшая от слёз, но спокойная.

– Ни в какой он не в командировке! – первое, что она услышала от сестры. – Я позвонила в его офис и узнала у секретаря, как только ты мне всё рассказала.

Ксюша подняла на неё заплаканные глаза и кивнула.

– Я догадывалась, что она обманывает, – произнесла она немного заторможенно и, взяв с полки антибактериальные салфетки, стала тщательно вытирать руки.

– Пока человек не сдаётся, он сильнее своей судьбы!

Катя подошла к ней и обняла за плечи.

– Ты же помнишь это?!

– Помню! И не сдаюсь! Я завтра буду там с самого утра, чтобы точно не пропустить, когда он поедет на работу, – уверенно ответила девушка.

– Отлично! Во сколько мне приезжать тогда?

– В шесть.

Катя кивнула, чмокнула сестру в щёку и, прихватив сумку, направилась к выходу из палаты. В дверях она столкнулась с Костей, поздоровалась, попрощалась с ним и ушла.

Как только она скрылась, Костя воодушевлённо воскликнул:

– Мне врач сказал интересную деталь.

Ксюша повернулась и застыла в ожидании, когда он продолжит.

– Наш с тобой совместный ребёнок может стать донором для Тёмы.

Девушка разочарованно вздохнула и отвернулась, а он подошёл к ней и обнял.

– Это правда! Да, вероятность двадцать пять процентов, что он подойдёт, но сейчас это единственный шанс.

– На это надо очень много времени.

Он наклонился к её уху и прошептал:

– Так давай займёмся этим прямо сегодня и не будем его терять!

Костя поцеловал её в шею и добавил обиженным голосом:

– Ксю, я уже не помню, когда это было в последний раз.

Она оттолкнула его, раздражённо ответив:

– Знаешь, мне не до этого сейчас!

– Ты же слышала, что я сказал раньше?!

– Да.

– Тогда что?! Разве у нас есть другие варианты?! Это реальная возможность помочь сыну! – молодой человек искренне не понимал причину того, что она не воспринимает эту идею серьёзно.

– Костя, давай потом! – отмахнулась она, не желая ничего ему объяснять, и хотела подойти к кроватке сына, но он взял её за руку и притянул к себе снова.

– Это как раз нельзя откладывать. Надо много заниматься сексом, чтобы ты забеременела, – он провёл пальцами по её шее вниз, но она остановила его руку.

– Я нужна своему сыну здесь и сейчас!

– Детка, но это хороший вариант! Если новорожденный малыш не подойдет Тёме по фенотипу, то… если что… он будет тебе утешением.

Ксюша посмотрела на него испепеляющим взглядом, не понимая, как он может говорить такое, о чём она даже подумать боится! Задыхаясь от возмущения, она воскликнула:

– Не хорони раньше времени моего сына!

– Успокойся! – пытаясь подойти и коснуться её, произнёс молодой человек, но она отпрыгнула от него, как будто он был заразным.

– Подумай над моими словами.

Ксюша холодно посмотрела на него и решительно заявила:

– Для того чтобы родить малыша, способного стать донором Тёме, мне надо спать не с тобой!

– Что?!

– Ты всё слышал, – отвернулась она.

Он мгновенно оказался рядом, схватил её за плечи и впился глазами в её глаза, пытаясь найти в них опровержение её слов.

– Тёма не мой сын?!

– Да.

Всё ещё не веря услышанному, он пробормотал:

– Это неправда!

Ксюша скинула его руки, взяла свою сумку и, вытащив результат экспертизы, протянула ему. Он пробежался глазами по листку и заявил:

– Я не сдавал материал для анализа.

– Мы это сделали за тебя.

Он снова схватил её за плечи и сильно сжал их, но физическая боль была такой мелочью по сравнению с душевной, что Ксюша не обратила на неё особого внимания.

– Как ты могла?! – наконец выдавил из себя он.

Она увидела в его глазах слёзы, и всю её злость словно рукой сняло. Она остро почувствовала свою вину перед ним и уже пожалела о том, что в порыве злости рассказала правду, но вернуться назад было невозможно и, опустив глаза, она прошептала:

– Прости.

Костя оттолкнул её и быстро вышел из палаты.

14 августа

Меряя шагами взад-вперёд дорогу возле дома Артёма, Ксюша жутко нервничала. И не только от предполагаемой встречи с ним, хотя она безумно боялась её, особенно после тех слов, что он её не помнит, а ещё и оттого, что переживала, что опять произойдёт что-то, что нарушит её планы.

Она куталась в толстовку, пытаясь согреться и унять дрожь, подсознательно понимая, что дрожит не от холода, а от нервного перевозбуждения и кофта ей не поможет.

Наконец ворота стали медленно отъезжать в сторону, и большой чёрный джип выехал со двора на дорогу. Не чувствуя страха, не ощущая опасности, она выбежала, преграждая ему проезд. Машина резко остановилась. Водительская дверь открылась, и оттуда высунулся мужчина.

– Девушка, что вы творите! Уйдите с дороги!

Ксюша помотала головой и закричала:

– Передайте Артёму, что я не дам проехать, пока он не выйдет и не поговорит со мной.

Водитель скрылся, но быстро появился снова и мягко попросил:

– Девушка, не вынуждайте вызывать охрану. Уйдите с дороги по-хорошему!

Ксюша с мольбой посмотрела на него.

– Пожалуйста, скажите ему, что это вопрос жизни и смерти! Мне очень надо поговорить с ним!

Через пару мгновений после того, как мужчина снова скрылся в машине, задняя дверь автомобиля открылась, и Ксюша увидела высокого молодого человека в светлом костюме, выходящего из него. Она понимала, что это Артём. Она даже физически стала ощущать его присутствие. И, не в силах отвести взгляд, словно под действием гипноза, она смотрела, как он медленно приближается к ней, и отсчитывала про себя секунды до такого важного и такого страшного разговора.

Он остановился в нескольких шагах от неё и равнодушно произнёс, посмотрев на массивную бляшку часов на руке:

– У тебя минута. Время пошло.

Начало было необнадёживающим, но Ксюша, отогнав все сомнения и напомнив самой себе главную цель их встречи, сразу вывалила на него всю важную информацию.

– У тебя есть сын. Он смертельно болен. Ты можешь попытаться ему помочь.

Она понимала, что сейчас будет что-то страшное, но мужественно не отвела глаза, а пыталась рассмотреть сквозь тёмные стекла очков его взгляд, чтобы понять, что он чувствует.

Он сделал пару шагов к ней и схватил за плечи.

– Что ты несёшь! Если ты хочешь, чтобы я помог вашему ребёнку, то хотя бы не надо врать!

Она почувствовала, как предательская дрожь от его прикосновения накрывает всё её тело. И неважно, что ей было немного больно и что она видела его едва скрываемую злость. Он прикасался к ней, он был так рядом, что знакомый аромат парфюма кружил голову волнующими воспоминаниями.

От волнения голова работала с небольшим опозданием, и девушка, переваривая его слова, молча стояла и хлопала ресницами. Он презрительно оттолкнул её, развернулся и пошёл обратно к машине. Спохватившись, Ксюша бросилась за ним и, схватив его за руку, закричала:

– Это наш с тобой сын!

Он отдёрнул руку, а она, кусая губы, чтобы не разреветься, пробормотала:

– Я сделала тест на отцовство. Это не Костин ребёнок. Я могу тебе его показать.

Он выжидающе смотрел на неё, и она нервно стала копошиться в сумке. Найдя его, она протянула дрожащий листок. Он пробежался глазами и вернул его.

– Может быть, был кто-то ещё!

Ксюша почувствовала, как, не прикасаясь к ней, он ударил её так больно, что едва хватило сил не закричать и не влепить пощечину от обиды. Слёзы градом покатились по её щекам.

– Ты считаешь, что я шлюха? – наконец вымолвила она сдавленным голосом.

– Я ничего не считаю. Но мы с тобой предохранялись, если ты помнишь!

Этой ночью, лежа без сна и представляя эту встречу, она думала, что он будет орать на неё, трясти как грушу от злости, проклинать за то, что она столького его лишила, но ей в голову не приходило, что он будет сомневаться в её словах. Хотелось плюнуть ему в лицо, развернуться и уйти, ничего не объясняя, но в больнице лежал маленький человечек, частичка её самой, для которого Артём был, возможно, последней надеждой на выздоровление, и она, встряхнув головой и выкинув из неё все его ужасные слова и свои обиды, напомнила:

– Если ты помнишь Финляндию, последнее утро перед отъездом, душ и никаких презервативов…

Она видела, что он колеблется, верить ей или нет, и продолжила:

– Ты можешь сделать тест на отцовство, если сомневаешься в моих словах.

– Что ты от меня хочешь? – наконец произнёс он.

– Я хочу попросить тебя сдать кровь, чтобы узнать, можешь ли ты стать донором костного мозга для нашего сына.

Он отошёл от двери и указал ей на сиденье.

– Садись.

Ксюша послушно села, а он открыл соседнюю с водителем дверь и сел вперёд.

Дома, деревья, дорога замелькали в окне и помогли ей немного успокоиться. Это всегда безотказно действовало на её нервную систему и душевное спокойствие, и спустя десять минут она почувствовала, что перестало противно сосать под ложечкой. Однако предательская дрожь не отпустила её тело. Слишком близко он находился, чтобы перестать волновать её.

Сидя на заднем сиденье его автомобиля, она вдруг резко осознала, что после длительного расставания снова находится рядом с ним, даже пусть совсем ненадолго, и что он согласился сдать кровь и, возможно, станет донором для их сына. Ведь иначе зачем он посадил её в машину и сказал водителю ехать в больницу.

Когда водитель остановил автомобиль возле входа и она покинула его следом за Артёмом, волнение стало возвращаться и расти в геометрической прогрессии.

– Показывай, куда идти, – всё так же отчуждённо произнёс он, и она, кивнув, указала направление.

Они поднялись в отделение, и Ксюша, вытащив из сумки запечатанную маску, протянула ему.

– Зачем это?

– Этим детям страшна любая инфекция, – пояснила она, надев маску на себя.

Он последовал её примеру. Она взяла его за руку, чтобы повести за собой, но тут же отдёрнула её, ощутив лёгкий разряд электричества, пробежавший от него по ней. Она подняла глаза, и они впервые встретились взглядами. Это был холодный взгляд чужого человека, и девушка в отчаянии подумала, как же такое может быть? Однако внутренний голос тут же посмеялся над ней: «Чего же ты хотела? Ты сама бросила его! И как!».

Ксюша поспешно убрала глаза и быстро пошла по коридору, повторяя себе, словно магическое заклинание, слова, заставляющие её держаться: «Сейчас это не главное!»

Она влетела в палату и встретилась глазами с сестрой.

– Он согласился.

Катя не успела ничего ответить, так как в палате появился Артём. Он без слов подошёл к кроватке и посмотрел на сына, спящего в ней. Ксюша взволнованно наблюдала за ним, не зная, что ожидать дальше. Сестра взглянула на Ксюшу, на Артёма и без слов вышла из палаты, подсознательно чувствуя, что им необходимо побыть втроём. Ксюша подошла к Артёму и молча протянула антибактериальные салфетки. Он взял их и тихо спросил:

– Как ты его назвала?

– Тёма… – еле слышно ответила девушка.

Он повернулся к ней и поймал её взгляд.

– Я так понимаю, если бы он не заболел, я бы никогда не узнал о его существовании?!

Она виновато опустила глаза.

– Ясно!

– Артём, когда я ушла, я была уверена, что это Костин… – попыталась оправдаться девушка, но он так посмотрел на неё, что она даже не закончила начатую фразу.

– По какому праву ты решила за меня… за нас нашу судьбу?! – сотрясая тишину, прогремел его голос. – Почему ты ничего мне не рассказала тогда, а просто вычеркнула из своей жизни?!

Мальчик тихо заплакал, и Ксюша взяла его на руки, не став отвечать на вопрос. Успокоив сына, она, обращаясь к Артёму, взмолилась:

– Я не прошу тебя простить меня… Я умоляю попытаться спасти нашего сына.

Он развернулся и ушёл, оставив Ксюшу в растерянности стоять посреди палаты с ребёнком на руках.

Через несколько минут вернулась Катя.

– Ты отправила его кровь сдавать?

Ксюша обернулась, услышав её слова.

– С чего ты взяла?

– Он с доктором поговорил, а потом куда-то с медсестрой ушёл. Вот я и подумала…

– Господи, помоги моему сыну… – прошептала девушка, закрыв глаза.

Ксюша сидела на стуле возле кроватки сына и помимо своей воли возвращалась в воспоминаниях к сегодняшней встрече с Артёмом. Она призналась себе самой, что находиться рядом с ним, когда он такой чужой и безразличный, ещё тяжелее, чем быть от него далеко. Так хотелось прижаться к нему, почувствовать его спасительные сильные руки на своей талии, его нежный голос, который пообещал бы, что спасет их сына, а не находиться рядом с оболочкой любимого мужчины. Она вздохнула и посмотрела на Тёму.

«О чём ты думаешь! – сразу укорила она себя. – Сейчас это не главное! Сейчас важно только одно – чтобы анализ был положительный!».

Девушка прилегла на бортик кроватки и задремала, а когда очнулась в кровати, накрытая пледом, стала сосредоточенно вспоминать, как тут оказалась. Только подняв глаза и увидев на стуле возле кровати сына мужчину и признав в нём Артёма, она соотнесла факты и украдкой улыбнулась своим мыслям. Может быть, ещё не всё потеряно?! Может, он ещё станет прежним?!

Она встала, и он поднял голову. Девушка попыталась разглядеть в его взгляде хоть чуточку прежней нежности, но он смотрел как-то отстранённо, и она разочарованно опустила глаза, понимая, что лучше не смотреть в них вообще, чем видеть безразличие в его взгляде.

– Когда ты пришёл? – спросила она, подходя к нему.

– Недавно.

– Ты не обязан приезжать… – нерешительно пробормотала она. – Пока делают анализ…

Он зло сверкнул глазами, и она тут же пожалела о своих вырвавшихся словах.

– Ты считаешь, что после того, что я узнал, что у меня есть сын, я могу спокойно забыть о нём на неделю?!