Текст книги "Отель "Белая роза" (СИ)"

Автор книги: Елена Вейла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

«Привет, Малфой! Если ты решил, что я забыла о тебе, то ты очень ошибаешься, – писала она в своём письме, и Драко удивлённо поднял брови. – Это три варианта обновлённого зелья. Они пронумерованы. Попробуй и, пожалуйста, напиши, какое из них принесёт наилучший результат. Я надеюсь, что хотя бы одно ослабит твою боль до минимума. Жду ответа. Доктор Грейнджер».

Драко, недолго думая, выпил зелье номер один.

Она не забыла о нём. Эта мысль непроизвольно вызвала улыбку. Грейнджер почему-то снова позаботилась о нём. Он вспомнил её приветливое лицо и добрый взгляд тёмных глаз. Её розовые губы и тонкую красивую шею. Её стройные ноги и…

Нет, он не должен думать о ней в таком ключе. Она просто целитель, и это её работа спасать всяких проклятых фриков.

Второе лекарство помогло ему больше других. После него Драко смог говорить вполголоса, потому что раздражающие шипы перестали давить ему на горло. Это было огромным шагом в борьбе с болью.

Он сразу же ответил ей письмом и коробкой с лимонным пирогом.

«Здравствуйте, доктор Грейнджер!

Я безмерно рад, что вы не забыли о моей скромной персоне и сделали мою жизнь чуточку легче. Зелье под номером два было волшебным. Теперь я могу поблагодарить вас громко и от души.

Послесловие: Я надеюсь, Грейнджер, этот лимонный пирог поможет мне заполучить рецепт спасительного зелья».

Письмо с рецептом пришло к вечеру, в конце была приписка:

«Малфой, пирог был пальчики оближешь! Я точно переманю твоих эльфов к себе.

Спасибо! Будь здоров!»

Драко представил, как вкусно она облизывает свои тонкие пальцы, и закусил губу, думая, а не прислать ли ей ещё чего-нибудь лимонного? Но потом он взял себя в руки и ответил так:

«Ты не переманишь моих эльфов, потому что я уже связал им по шапке, но они решили остаться со мной до конца».

Усмехнувшись, он передал письмо фамильному филину. Конечно же Малфой никаких шапок никому не вязал, да и эльфы не захотели свободы, когда он им предложил. Он надеялся, что Грейнджер это поймёт и оценит его шутку.

***

В следующий раз она появилась в отеле «Белая роза» в августе. Совершенно неожиданно для Малфоя.

Постояльцев после конференции целителей стало больше, и Драко спускался в столовую выпить чая и почитать утреннюю газету в своём тёмном уголке, разглядывая новых людей. Он приходил рано, дабы не пугать отдыхающих своим видом. Проверял выставленные на стол блюда, заглядывал на кухню к эльфам, чтобы узнать, не нужно ли им чего. Иногда помогал выносить в зал посуду, левитируя её.

И в этот раз Драко перенёс часть посуды, расставил её по столикам и уселся на своё место. Налил в чашку свой любимый чай с бергамотом и открыл наконец новый номер «Ежедневного пророка».

– В Хогвартсе снова новый директор, – услышал он знакомый мелодичный голос.

Грейнджер.

Он сглотнул и шумно опустил газету на колени. Она сидела напротив за его столиком и сдержанно улыбалась. Её духи с ноткой жасмина и роз тут же окутали его, и Драко немного напрягся от того, как сильно ему захотелось втянуть носом нежный аромат, чтобы прочувствовать все его грани. Этот запах задевал что-то в глубине его души, и он не мог понять, что.

– Кхм… – откашлялся Малфой, разглядывая её очень открытый сарафан жёлтого цвета. – Доброе утро, Грейнджер, давно не виделись! О чём ты?

– Новость в твоей газете, – она указала на неё мизинчиком. – За три года в Хогвартсе сменилось невероятное количество директоров. Привет, Малфой.

Он сжал челюсти. В голове промелькнуло много разных мыслей и вариантов дальнейшего разговора, но она продолжила первая:

– Судя по аромату из твоей чашки, ты пьёшь чай с бергамотом. Я обожаю его, – она дёрнула бровью, видимо, ожидая, что он поймёт её намёк.

Перед Грейнджер стояла пустая чашка и тарелка с кусочком лимонного пирога и свежей малиной.

– О, серьёзно? Я тоже, – произнёс Драко и криво улыбнулся. – Грейнджер, тебе так понравилась лимонная выпечка, что ты решила вернуться и всё-таки уговорить моих эльфов работать на тебя?

Она хихикнула, как маленькая девчонка:

– Вряд ли я могу соперничать с тобой в вязании, мне никогда не удавались шапки.

Драко усмехнулся, самоуверенно дёрнув бровью, и магией заставил чайничек налить ей чай. Положив газету на край стола, он стал наблюдать за ней. Выпив глоток своего любимого напитка, Гермиона заулыбалась ещё шире. Взяла крупную ягоду малины, обхватила её своими маленькими пухлыми губами и медленно раздавила. А потом проглотила. Он заметил розовую каплю малинового сока на краешке её рта и еле сдержал порыв прикоснуться к ней пальцем и стереть. А потом накрыть её рот своим и…

Это было выше его сил. Он сглотнул и посмотрел на выход, придумывая какой-нибудь повод для побега.

– Я приехала всего на неделю, у меня отпуск, – деловито объяснила Гермиона и сама слизала чёртову каплю, останавливая Драко. – Мне понравилась твоя библиотека.

Малфой откинулся на спинку стула и усмехнулся:

– А я-то уж решил, что ты вернулась так скоро из-за меня.

Грейнджер удивлённо подняла брови, взглянула на него с интересом и тихо рассмеялась. От этих звуков в его душе вдруг разлилось удивительное тепло. Приятное, как вкус той самой малины.

Такого Драко не ощущал никогда и ни к одной девушке.

Ему это не понравилось.

– Кстати, о тебе. Как ты? Стало легче? – спросила Гермиона, доедая малину и запивая чаем.

– Хочешь облегчить мне жизнь? – спросил он холоднее и, поставив локти на стол, склонился к ней ближе.

Карие глаза тут же изучающе прошлись по его татуировкам на лице. Грейнджер немного смутилась, когда столкнулась с его пронзительным взглядом. Он тоже изучал её.

– Почему ты так смотришь? Конечно, хочу, я же целитель, – она взглянула на его шею. – Я ещё в прошлый раз заметила, что рисунок на твоей коже меняется, словно двигается. Тебе всё ещё больно?

Драко пожал плечами и взялся за свою чашку:

– Боль уменьшилась благодаря твоему новому лекарству, и я могу, если ты заметила, говорить громче. Вот только касаться женщин… – он запнулся, потому что эта тема его сильно задевала, и сделал большой шумный глоток чая.

Когда он опустил чашку на стол, Грейнджер всё ещё ждала, что же он скажет.

– Что ты имеешь в виду? – моргнула она недоумённо.

Он закатил глаза и выдохнул:

– Я не могу касаться женщин. Больно не только мне, но и им.

Гермиона ошеломлённо подняла брови, а потом вдруг усмехнулась.

– Значит, мужчины?

Драко еле сдержался, чтобы не нагрубить:

– И не мужчины, Грейнджер! – проговорил он сердито.

– Ясно. Прости, я… – она покусала нижнюю губу, но в её лице появилось беспокойство. – Значит, ты с того дня, когда тебя прокляли, не имел сексуальных контактов? – прямо спросила Гермиона, и он тяжело вздохнул.

Об этом знала только Луна. Малфой не горел желанием распространяться о своей позорной проблеме. Ему казалось, что это слишком низко и смешно. Великолепный Драко Малфой, от которого бегут женщины! Какая ирония, особенно в свете того, что в Хогвартсе он нравился большинству девчонок!

– А петтинг? – Грейнджер, кажется, забыла о своём завтраке и о чём-то напряженно раздумывала.

– Хм… Что? – он вытаращил глаза, чувствуя, что температура воздуха вокруг них начинает подниматься.

– Касаться через одежду. Девушка гладит тебя руками, трогает, трётся… – проговорила она менторским тоном.

Драко почувствовал, как его щёки горят от её прямолинейности.

– Грейнджер… Чёрт… Я знаю, что такое петтинг! – зарычал он и перешёл на шёпот, потому что в столовую начали входить отдыхающие. – Нет. Я пытался пробовать, и это… но как только нарастает… Эм… – он замялся.

– Продолжай, я же доктор, – она тоже придвинулась ближе, чтобы лучше слышать.

Драко поймал взглядом соблазнительную ложбинку между её грудей и тяжело сглотнул.

– Думаю, ты поняла, что именно нарастает… В общем, всё снова становится не очень хорошо, – выдавил он из себя, размышляя, как бы поскорее закончить этот неудобный разговор.

– Почему ты не записался ко мне на приём? Мы бы поискали пути решения этой проблемы! – она сузила глаза, сердясь на него. – Ты же понимаешь, что я не могла этого знать. Твоё проклятье слишком древнее, и его симптомы неизвестны.

– Ты шутишь? – вспыхнул он и, сжав зубы, процедил: – Прийти к тебе и жаловаться на то, что…

– Что значит «к тебе»? – Грейнджер передразнила его тон и нахмурилась. – Тебя смущает, что именно я занимаюсь твоим случаем?

Он заметил Лавгуд, которая спешила к их столику, и облегчённо выдохнул. Вот и спасение.

– Доброе утро, ребята! Гермиона, хорошо, что ты снова с нами! – она пожала гриффиндорке руку.

Пока девчонки болтали, Драко выскользнул из-за стола под каким-то нелепым предлогом. Обернувшись, он заметил недовольный взгляд Гермионы.

***

Вечером следующего дня Драко узнал о пикнике на озере, который организовала Лавгуд для своих друзей, и первым его желанием было никуда не идти. Луна не настаивала, и он предпочёл некоторое время наблюдать за сидящей на берегу озера маленькой дружной компанией из окна своего кабинета.

Грейнджер, Лонгботтом и Лавгуд смеялись. Кажется, пили вино, закусывая сыром, фруктами и ягодами. Глядя на них, Драко почувствовал, как его накрывает странная тоска. Раньше, ещё до войны он каждое лето встречался с друзьями, устраивал пикники на этой уютной поляне под раскидистым дубом, где они всегда так же весело проводили время.

Ему захотелось повторить, вспомнить это прекрасное ощущение дружбы и беззаботного веселья.

После ужина весь отдыхающий народ разошёлся по территории отеля, и Драко решил, что ничего не случится, если он посидит немного в той странной компании у озера. Он давно не расслаблялся и не пил алкоголь.

Драко переоделся в светло-серую рубашку, взял бутылку эльфийского вина с кухни и спустился к озеру. Ещё на подходе он услышал звонкий смех и музыку.

Луна и Гермиона хохоча качались вдвоём на качелях. Длинные тёмные и светлые волосы почти сплетались от ветра, который подхватывал и проносил обеих девушек то над озером, то обратно к поляне.

Грейнджер первой увидела Малфоя и дружелюбно помахала ему. Лавгуд присоединилась.

– Драко, иди к нам! – крикнула блондинка, улыбаясь.

Он усмехнулся. Они выглядели, как малолетние девчонки, дорвавшиеся до детских развлечений – раскрасневшиеся, счастливые и растрёпанные. А вот Невилл, кажется немного потух, увидев, кто к ним медленно приближается с бутылкой вина под мышкой. Драко был уверен, что робкий гриффиндорец ревнует Луну к нему, и именно поэтому остался помогать им.

Идиот, если бы он знал, что Драко сейчас неприкасаемый… Но Лонгботтом не знал, за что Малфой был благодарен неболтливой Лавгуд.

– Привет, мой привередливый и скрытный пациент! – Гермиона первая спрыгнула с качелей, и по её неровной походке Драко догадался, что она пьяна.

Грейнджер была в облегающем, очень коротеньком красном платьице, больше похожем на длинную майку.

Да, на улице жарко, но не до такой же степени!

Драко остановился на её пути, ошеломлённо разглядывая ведьму от босых ступней до взлохмаченных кудрявых волос. И в его лексиконе для Грейнджер нашлось новое слово – потрясающая! Эти длинные стройные ноги закинуть бы на плечи… А красные пухлые губы ощутить в полной мере на своей коже, груди, члене… Уф… В ней было столько секса, что Малфой еле заставил себя вспомнить, что они не одни. Он сдержанно выдохнул. Грейнджер сделала пару шагов и, неловко споткнувшись, чуть не упала в его объятия. Но Драко предусмотрительно отошёл в сторону, чтобы не касаться её. Хоть он и не забыл надеть перчатки, она могла схватиться за его шею. Этого он не мог допустить. А Гермиона, удержав равновесие, рассмеялась:

– Как я рада, что ты меня не спас. Снова, – она ойкнула и ударила себя по губам. – Прости… Я не хотела этого говорить…

Малфой понял, о чём она. Только вот он не чувствовал угрызений совести за то, что не спас её от пыток тётки. Он и так совершил подвиг, когда потянул время, притворившись, что не узнал её дружка Поттера. Драко сделал вид, что не расслышал. Зачем портить такой прекрасный вечер никому ненужными грустными воспоминаниями?

– Хорошо выглядишь, Гер-ми-она, – проговорил он, растягивая её странное имя по слогам и, наверно, впервые в жизни называя её не по фамилии.

Грейнджер подняла брови, глядя на него снизу вверх, и удивлённо заморгала:

– Ух ты! Моё имя.

– Да, именно так, – он усмехнулся: пьяная Грейнджер почему-то смешила его, и Драко хотелось подшучивать над ней, такой расслабленной. – Ты сменила его? Может, я чего-то не знал? Теперь тебя зовут Тангерина или Альвхильда?

Обернувшись на Луну и Невилла, которые уже сидели на покрывале и слушали их, попивая вино, Грейнджер прыснула.

– Вы слышали? – она стала заливисто смеяться, откидывая голову назад. – Тангерина или Альвхильда! Ахаха! Хорошо, значит, ты хочешь сказать, что моё имя странное? Парень с именем Дра-ко?

Послышался смех…

Их посиделки у озера оказались настолько приятными, что Драко на какое-то время забыл, что он проклятый, что его лицо испещрено некрасивыми татуировками и что ребята, сидящие рядом с ним, вообще-то не его друзья. Они слушали музыку из волшебной колонки, которую принесла с собой Грейнджер, пили вкусное полусладкое вино и говорили. Много смеялись. Подтрунивали друг над другом. Кидались виноградом. Луна решила воспользоваться его хорошим настроением и уговорила сделать на территории отеля небольшой зоопарк.

Ещё полчаса они хохотали, представляя, какие из животных Хагрида влезли бы в этот небольшой зоопарк.

А потом Луна убежала на ресепшн помочь какому-то отдыхающему. А Невилл как хвостик увязался за ней.

И они с Грейнджер остались наедине.

Стемнело. Стрекотали кузнечики. На темнеющем небе появились первые звёзды. Над парком и вокруг озера зажигались круглые волшебные фонарики. Их пикник превращался во что-то очень интимное и тихое.

Гермиона продолжала смотреть на него горящим пьяным взором и донимать вопросами. Она кусала губы, шутила, вызывая у него смех, и была очень естественной и открытой. Драко качал головой, не веря своим глазам и ощущениям.

Она была прекрасна! И он уже не сдерживал себя, облизывая взглядом каждый обнажённый участок её тела, соблазнительные изгибы под платьем, её губы, её глаза. Он с удовольствием парировал её остроты, и они снова смеялись.

– Смотри, Драко, а твои розы скоро расцветут! – Грейнджер протянула ладонь к кустам, окружавшим лабиринт, которые сегодня странным образом все покрылись бутонами. – Ой!

Она укололась, и Малфой еле унял странное желание броситься ей на помощь. Гермиона хохоча уселась рядом, посасывая свой раненый пальчик. Драко облизнулся, жадно ловя взглядом её сосущие маленькие губы. Штаны тут же стали неудобными.

Она с мягким чмокающим звуком выпустила палец изо рта, и он сглотнул, его дыхание стало неровным.

– Если твои розы заколдованы, то я засну навечно, и тебе придётся поцеловать меня, чтобы разбудить! – проговорила Грейнджер, глядя на него из-под полуопущенных ресниц.

Она будто соблазняла его. Но этого быть не могло! Драко улыбнулся, не веря самому себе:

– Спи, сколько хочешь, у тебя отпуск.

– Это же сказка такая, Драаако! – она закатила глаза и опустила задравшееся коротенькое платьице ниже, на бёдра. – Про спящую красавицу!

Драко прерывисто выдохнул, который раз проходясь взглядом по бархатистой коже её полуобнажённых ног.

– Во-первых, Грейнджер, там была принцесса, и во-вторых, она укололась веретеном. Я читал эту маггловскую сказку, – усмехнулся он и заключил: – А ты пьяна!

– Ох, кто бы говорил, ты выпил почти столько же, сколько и я! – отмахнулась она, кусая губы.

– Почти, но это не та доза, с которой бы я опьянел. Я от вина вообще никогда не пьянею.

«Зато пьянею от твоего вида, Грейнджер…» – промелькнула мысль.

– Какая скука, – она изобразила зевоту, наигранно прикрывая рот рукой. – А я становлюсь такой дикой и безрассудной!

– Серьёзно? Что-то не вижу ни капли безрассудства в тебе. Только повышенную болтливость, – ухмыльнулся он.

В её карих тёмных озёрах сверкнул дерзкий огонёк:

– Смотри!

Гермиона включила затихшую музыку в своей колонке, вскочила с коврика и закрутилась перед ним, не попадая в такт очень знакомой мелодии. Малфой восхищённо поднял брови. Это была его любимая песня Селестины Уорлок под названием «Фея цветов», напоминающая о его счастливом детстве. Про лесную фею, которая влюбилась в цветок, но он не ответил ей взаимностью, и она умерла. Несмотря на грустную концовку, песня была очень мелодичной и красивой, и Драко помнил все слова наизусть.

– Люблю эту… – начал он с Грейнджер в один голос.

Они рассмеялись, удивлённо и радостно глядя друг на друга. Словно становясь ещё на шаг ближе. Гермиона возбуждённо дышала и продолжала кружиться под мелодию, подпевая до боли знакомым словам. Драко вторил ей и следил, как соблазнительная попка в обтягивающем платье красиво двигается под мелодию.

Его мысли, его тело, всё его существо сгорало от желания. Чёрт… Какая она… Он облизнулся. Просто невероятно: Гермиона Грейнджер нравилась ему.

Драко тяжко вздохнул, чувствуя, как каждое её движение возбуждает всё сильнее. Штаны стали до боли тесными, это было невыносимо.

– Что ты делаешь, Грейнджер? – выговорил Малфой, и эти слова дались ему тяжело.

– Танцую для тебя. Безрассудствую! – смеялась она, стреляя в него откровенно горячими взглядами.

Драко начал злиться.

– Но зачем? Ты просто… – он закатил глаза. – Ты… издеваешься? Ты же целитель, как ты можешь так издеваться над своим пациентом?

– Мой пациент совсем отбился от рук! – хихикнула она, но вдруг неожиданно остановилась и спросила: – Хочешь меня, Драко Малфой?

– Нет, – сердито выпалил он, но увидев её неверящую улыбку, сдался. – Да… Хочу… Хочу помять твою круглую задницу и сжать твои потрясающие сиськи. Грейнджер, когда у тебя появилась такая фигура? – он обвёл жестом её манящие формы.

– О, Драко Малфой пытается сделать мне комплимент? Но у него, как всегда, ничего не получается. – Грейнджер, счастливая от его признания, смеялась совсем рядышком, но при этом совершенно недоступная, отчего у него сводило челюсти.

– Ты точно издеваешься, бестия! – простонал он.

– Даа, ты никогда не сможешь дотронуться до меня, – она показала язык и звонко рассмеялась. – Смотри и облизывайся!

– Глупая, пьяная Грейнджер… – Драко покачал головой, кусая губы и не отрывая от неё взгляда. – Ты не знаешь, что теряешь…

– И что же? – протянула Гермиона, подходя к нему слишком близко и наклоняясь так, что её вырез оказался перед его носом.

Малфой медленно облизался, и её глаза тут же заметили это. Она улыбнулась и вздохнула. Кажется, он уловил разочарование в этом вздохе.

– Видишь этот рот? – ухмыльнулся Драко, ведьма отошла на шаг, опуская взгляд на его губы. – Он умеет быть очень ласковым. Очень, Гер-ми-о-на. А язык… – он высунул кончик языка и провёл им по своим губам. – Этот язык такое вытворяет…

Грейнджер снова вздохнула. И закрыла глаза, краснея и одновременно смеясь:

– Хватит, Малфой! У тебя давно не было практики, ты не смеешь этого утверждать.

– Поверь мне на слово… – Драко понравилось смущать её и чувствовать себя снова на коне. – Посмотри на эти пальцы? – он медленно снял перчатку с правой руки, показав свою ладонь.

Его руки, несмотря на татуировки, были шикарными. И Малфой знал это, слышал, и не раз от многих девушек. Длинные пальцы, возбуждающие пошлые фантазии, линии сухожилий и вен. И нежная кожа человека, который не знал тяжёлого труда.

Гермиона конечно же взглянула на его ладонь, и он, сложив указательный и средний пальцы вместе, двинул ими вверх и вниз, имитируя размеренное движение внутри.

– Мои руки волшебные. Мне даже не нужно расстёгивать штаны, чтобы довести тебя до оргазма, – проговорил он с хрипотцой в голосе, следя за её реакцией.

Гермиона уже не танцевала. Стояла напротив и сжимала кулачки.

– Ты бы хотел довести меня до оргазма? – тихо спросила она, явно сдерживая дыхание.

Он застонал. Он не просто хотел. Он жаждал этого, как голодный зверь. Его член болезненно ныл и почти разрывался от возбуждения.

– Я… Я очень хочу этого… Очень хочу… Грейнджер… – выговорил Драко и не выдержал, совершенно непристойно схватившись за свой пах. – Чёрт, я сегодня не усну…

– Я тоже… – прошептала она.

Музыка давно закончилась, и этот шёпот прозвучал так громко – как гром в ночной тишине.

Драко нестерпимо сильно захотел дотронуться до неё. Он снова разочарованно застонал, не скрывая от неё своего желания.

Гермиона больше не смеялась. Смотрела на него, облизывала и поедала взглядом.

– Грейнджер… – он задыхался от голода в её карих сверкающих глазах. – Перестань… Сводишь с ума. Убиваешь меня.

– Прости, я не хотела… – тихо проговорила Грейнджер, отведя взгляд в сторону.

Он поднялся с покрывала.

– Уже поздно, пойдём… Я провожу тебя до комнаты… – проговорил Драко, тоже стараясь не смотреть на неё.

Они молча собрались и, окутанные возникшим напряжением, пошли до её номера. Драко следовал позади и желал дотронуться до неё, он еле сдерживался. Ругал себя, заставлял вспомнить, что она обычная простолюдинка, грязнокровка, бывшая подстилка рыжего уродца, но, поднимая взгляд на её соблазнительную фигурку, ловя её мимолётные тёплые взгляды, вдыхая сладкий аромат её цветочных духов, запах её тела и волос, он сжимал зубы и с новой силой хотел её.

Он сходил с ума.

У двери в свою комнату Гермиона обернулась и прислонилась к деревянной поверхности, глядя на него снизу вверх. Она вздохнула так глубоко, что её грудь стала на миг выше и ещё притягательнее для него. Её язычок смочил слюной розовые искусанные губы, заставляя их блестеть в полумраке коридора. Будь Драко нормальным, то уже прижал бы Грейнджер к двери и целовал эти прекрасные нежные губы, слушая девичьи несдержанные стоны. Он бы крепко обнимал эту хрупкую игривую ведьму, исследуя, ощупывая и лаская всё её тело, пахнущее розами.

– Тебе идёт светлая одежда, Драко… – тихо проговорила она.

– Тебе нравится? – спросил он, трогая косяк двери рядом с её плечом.

– Очень нравится… – Грейнджер откинула голову назад, волосы разметались по плечам, а сама она будто ждала чего-то.

Чего-то, чего он не мог ей дать.

– И ещё тебе нравятся чай с бергамотом, лимонные тарты и песня «Фея цветов»… – проговорил он, улыбаясь одним уголком губ. – Всё, что нравится и мне…

Они снова смотрели друг другу в глаза.

– Да… И ещё я обожаю белые розы. У тебя на шее! – она удивлённо приоткрыла рот и протянула руку. – Кажется, там распускается бутон!

Драко сделал шаг назад.

– Спокойной ночи, Гермиона. – шепнул он, словно ему снова сдавило горло.

Он хотел Гермиону Грейнджер. И не мог позволить её себе.

Драко почувствовал сильнейший укол в сердце и, развернувшись на каблуках, поспешил по коридору в свою комнату выпить спасительное зелье.

Комментарий к 3. Лимоны и бергамот

Ну что вы скажете по поводу всего происходящего?

Наши соулмейты уже рядом, что же будет с ними дальше, ваши предположения?

Спасибо большущее моей трудяжке Алисе за тщательную проверку! Целоваю!

И ещё советую послушать волшебную песню Ани Лорак и Александра Панайотова “Все розы мира”, она есть в моей группе. Она такая нежная… Написано будто для этого фанфика.

========== 4. Рассвет ==========

Комментарий к 4. Рассвет

Добро пожаловать в новую серию)

Ночь прошла в метаниях. Драко встал весь разбитый и злой. Вены жгло, татуировки причиняли сильнейшую боль, словно его скрутило настоящими, вонзающимися в кожу ветками роз. В ванной комнате у зеркала Малфой снова и снова разглядывал изменившийся чёрный рисунок: набухшие бутоны на шее, плечах и торсе.

Что за херня? Что происходит вообще?

Перед глазами возникло прекрасное лицо Гермионы, её жаждущие поцелуя губы и сверкающие желанием глаза.

Неужели именно она всему виной? Драко не был идиотом и мог сложить два и два. До её вчерашней игривой атаки всё было привычно – ни одного бутона и тихая боль, к которой он за год уже привык. А сейчас ощущение острых шипов режущими остриями двигалось по всему телу от кончиков пальцев до затылка и заставляло его сжимать зубы.

Выпив двойную порцию зелья в надежде на то, что это уймёт неприятные ощущения, он твёрдо решил не подходить к Грейнджер все оставшиеся дни её отпуска.

Незачем продолжать то, что заведомо не имеет смысла. Во-первых, он не сможет прикоснуться к ней. Даже если сильно захочет. А во-вторых, она самая обычная ведьма, тем более грязнокровка – та самая, что портила его жизнь в Хогвартсе своими наглыми и слишком остроумными выпадами. Да он терпеть её не мог! Что могло измениться за столь короткое время? Стоило ей потрясти перед ним своей классной задницей, как Драко превратился в истекающего слюной придурка. Даже начал цвести, чёрт побери! Пфф, до чего же слабым он стал!

Малфой зло нахмурился. Он натянул чёрную рубашку на чувствительную кожу плеч и прошипел себе под нос:

– Она не стоит моего внимания. Она никто. Всего лишь грязнокровная Грейнджер. Она не нужна мне.

Всё ещё ощущая боль во всём теле, он спустился на завтрак и обнаружил в столовой ссорящихся постояльцев – из-за какой-то мелочи! Драко пришлось вывести зачинщика ссоры, знакомого ему волшебника, в холл и поговорить о том, что его поведение неприемлемо, и если он будет продолжать, то вход в отель для него закроется навсегда.

Он говорил сдержанно, глядя на своего взбешённого собеседника холодным взглядом вышколенного аристократа. Тот пытался что-то вставить в его властную речь, но, решив, видимо, что спор ничего не даст, согласился. Волшебник обещал извиниться и ушёл с его глаз.

– Вау! – послышалось за спиной.

Драко обернулся – позади него у лестницы стояла Гермиона. На её лице было написано изумлённое восхищение.

– Доброе утро, Драко, – проговорила она, приближаясь к нему, и по его спине пробежали мурашки: она выглядела прекрасно, хотя на ней были всего лишь джинсовые шортики, белая майка и босоножки.

– П-привет… – он забыл все слова при виде неё.

– Как ты его! – Гермиона удивлённо моргнула и покачала головой. – Ты был так убедителен! Я поражена!

Драко взял себя в руки. Он же обещал не обращать на неё внимания. Обещал не поддаваться её чарам.

– Ты меня плохо знаешь, Грейнджер, – резко ответил он. – Доброе утро. Извини, у меня дела.

Он хотел пройти мимо неё, чтобы закрыться в кабинете до обеда, но настырная ведьма преградила ему путь.

– Что тебе ещё? – он остановился, сжимая челюсти. – Мне некогда, уйди с дороги.

Вздрогнув, словно он дал ей щелбан по лбу, Грейнджер неуверенно произнесла:

– Ты сердишься на меня за вчерашнее? – Грейнджер, как всегда, попала в точку.

А Драко снова попал в плен её глаз и больше не мог злиться.

– О чём ты? – спросил он, утопая в её карих тёмных омутах.

– Я не должна была… – она покраснела, но продолжала с таким видом, словно выполняет долг всей жизни. – У тебя проблема, а я… Извини, я не должна была делать то, что делала. Это было непростительно с моей стороны.

Драко оглянулся на шумных постояльцев, выходивших из столовой. Малфой и Грейнджер посторонились, пропуская их к лестнице, и встали ещё ближе друг к другу.

Драко вздохнул, опуская взгляд на девичьи обнажённые плечи, которые так и манили прикоснуться к ним, а тёмная кудрявая прядь, щекочущая точёный подбородок Гермионы, требовала, чтобы её убрали в причёску движением пальцев. Малфою до зуда в ладонях захотелось исполнить это требование.

– Что же ты сделала такого? – дразняще усмехнулся он с теплом в голосе. – Я не понимаю.

Пусть скажет, пусть озвучит, какой жестокой она была с ним вчера! Гермиона закусила губу, смущаясь ещё сильнее.

– Теперь ты надо мной издеваешься? – ему нравились её горящие румянцем щёки. – Не помнишь, что я вытворяла вчера? Ну и слава Мерлину!

Красивая, ей так идёт румянец, она словно расцветает, как самый яркий цветок…

– Грейнджер, память у меня хорошая, я проверял твою… – Драко всё-таки не удержался и подцепил кудрявую прядку кончиками пальцев в перчатках и медленно заложил ей за ушко.

– Гермиона, – поправила она его и, закрыв глаза, потянулась щекой за мужской рукой, но Драко поскорее опустил её вниз.

– Хорошо, Гермиона. Чего ты хочешь от меня? – проговорил он и, отступив от неё на шаг, сразу же ощутил внутри тихое отчаянье.

Но так было легче контролировать себя.

– Я хотела извиниться и… – Грейнджер неловко пожала плечами. – Вчера ты выглядел болезненно и хромал, когда уходил… Я хочу увидеть, что с тобой!

– О чём ты? – Малфой прищурился: он примерно догадывался, к чему она клонит, и был против.

– Драко, я хочу взглянуть на то, что с тобой происходит, – быстро заговорила Грейнджер. – Хочу осмотреть твоё тело. Твои татуировки, скорее всего, являются ключом к снятию проклятия! Они не просто так двигаются и цветут. Мне надо увидеть всю картину в целом. Я уверена, что смогу помочь тебе…

Малфой представил, как оголяется перед ней. Как её любопытный взгляд скользит по его бедрам, вверх к торсу, перечёркнутому шрамами Поттера и татуировками Паркинсон, к плечам и шее… Это возбуждало… и снова превращало его в тряпку.

Нет, Грейнджер, так не пойдёт!

– Драко, – проговорила Гермиона тише, убеждающим тоном. – Я видела твои татуировки год назад, даже зарисовала – они изменились, это точно! Мне надо…

Он шумно выдохнул через стиснутые зубы:

– Грейнджер, мне не надо! Отстань от меня, просто отвали! – он окинул её злобным взглядом и, гордо подняв голову, направился наверх.

Малфой думал, что оттолкнул её насовсем. Эта мысль, как волна, накрывала его то радостью, то неприятным отчаянием все те часы, пока он заполнял какую-то документацию, присланную из Министерства магии. Потом он написал ещё одну заявку в аврорат по поводу своего дела. Уничтожил три вопиллера от отца, возмущённого тем, что Драко всё-таки превратил дом в бордель. Накидал письмо матери – десять строк о том, что всё хорошо и сад полон её любимых розовых кустов, которые скоро расцветут.

«А ещё мне нравится Грейнджер…» – дописал он в конце и вдруг понял, что сделал это неосознанно.

– Чёрт! Что за… ?! – он смял пергамент и швырнул его в корзину.

– Драко, ты не пришёл на обед, – в кабинет вплыла Луна.

Драко устало взглянул на неё: Лавгуд выглядела цветущей. В прямом смысле слова. Её светлую голову украшал венок из непонятных ярких цветов, а одета она была в короткий розовый сарафан, словно собранный из лепестков роз. И завершался этот странный образ серёжками в виде синих бабочек и радужными крыльями за спиной.

– Что происходит? – Драко покачал головой и потёр глаза: слишком ярко, хотя он уже давно не удивлялся её нарядам. – Лавгуд, ты идёшь на карнавал?

– Я организую танцевальный марафон на площадке возле беседки, – улыбнулась Луна, и её большие серые глаза засияли предвкушением. – Приходи. Но сначала поешь. Кстати, тебе идут эти розы на щеке.