Текст книги "Ночь воплощенных желаний"

Ночь воплощенных желаний

Вавилкина Елена

Аннотация

Это романтичная, чувственная история о любви и дружбе.

Случайная встреча и ночь, полная искушений. Героям только нужно набраться смелости, чтобы сделать первый шаг и воплотить свои тайные желания в жизнь. Может это разрушит их дружбу, а может, откроет путь для любви…

Шла уже третья неделя нашего с Динь кочевого отдыха по турбазам – результат долгого уговора родителей и удачно сданной сессии. А впереди были еще три без ограничений и надсмотра. На «Утесе», куда мы на прошлой неделе заехали, нас ждал довольно комфортный и уютный домик с прекрасным видом на Волгу.

То ли весь накал дурости мы успели выпустить за первые две недели на другой турбазе, то ли контингент подобрался неподходящий, но мы вели себя сравнительно спокойно. По крайней мере, я.

Вот и сейчас мне хотелось тихо посидеть на берегу, любуясь звездными бликами на пестрящей глади, нежась в прохладе, идущей от воды, а не переться с Дианой на дискотеку. Но не отпустишь же ее, право дело, одну! А потому слегка подкрасившись и нацепив короткий трикотажный топ с джинсовыми шортами, я бодро шла с ней в сторону площадки, где уже толпился подвыпивший народ.

– Нет, Рит, ну скажи, что за напасть такая. Мы в кои-то веки вырвались из-под родительского крыла и зачем, скажи на милость? Чтобы попасть в бабский монастырь?! – Я тихонько посмеивалась над ее огорчением, с меня хватило веселья на «Берендеево». А ей, похоже, без любовных приключений жизнь была не всласть.

А подруга тем временем продолжала: – Нет, я, конечно, понимаю, что Серый не Аполлон, но как говорится, на безрыбье и рак – рыба.

Серега – единственный более или менее симпатичный парень, запертый на одном острове с ордой скучающих девиц и оттого, пользующийся бешеной популярностью. Страсти между женским населением, разгоревшиеся из-за его загорелой атлетичной фигуры, были сравнимы разве что с мексиканскими.

– Динь, может, ну его, этого хлыща, ведь мозгами его Бог явно обидел.

– Мне он не для интеллектуальных бесед нужен, а для жаркого необузданного секса, так что вперед завоевывать, вернее, отвоевывать приз.

Я тяжело вздохнула. По мне, если за неделю парень не клюнул, так и нечего на него время тратить.

Оказавшись на площадке, мы сразу заметили объект вожделения Дианы в обнимку с новой белобрысой пассией.

Из горла подруги вырвался почти драконий рык.

– Да ладно тебе, Диан, пойдем лучше утрем ему нос, пусть заценит, чего лишился этим вечером, – это было не голословной фразой. Подруга очень долго занималась танцами и если уж решала выложиться по полной, то все вокруг начинали чувствовать себя ущербными каракатицами.

Ее вздорный конопатый носик дернулся вверх, принимая вызов, при этом рыжая челка задорно прикрыла глаза, сверкавшие в данный момент жаждой крови. Крови всех этих размалеванных девиц и одного ограниченного недоумка. Со своим хрупким сложением, остроконечными ушками и бледно-золотистой почти прозрачной кожей она сейчас была похожа на эльфа, на маленького и очень агрессивного эльфа.

Я почувствовала, как ее боевой настрой передается и мне, глаза вспыхнули задором, а губы разошлись в коварной ухмылке.

Диана схватила меня за руку и потянула в самый центр разгоряченной толпы.

– Рита, ты права этот жаркий вечер буквально завел меня. Я чувствую непреодолимую страсть… к музыке. А ты?

– Ты еще спрашиваешь, – мой голос изобразил томную хрипотцу.

Мы плели свою магию как язычницы, поклоняясь ночной безоблачной тьме, усыпанной мириадами звезд и восхваляя каждым ударом сердца белый диск луны. Дикий ритм, заданный диджеем, как нельзя кстати, подходил нашему настроению, и скоро вокруг нас образовался круг из ошалелых обывателей, слишком скованных в своих движениях, чтобы танцевать рядом. Но нам уже это было все равно.

Через некоторое время музыка сменилась на медленную, но мы с Динь, переглянувшись, просто начали свивать своими движениями новую историю. Внезапно чья-то рука, коснувшись плеча, развернула меня и прижала к себе.

– Привет, Рит! – Мое возмущение хамским обращением быстро поутихло от звуков знакомого голоса, теплым дыханьем, опалившим мои влажные локоны.

– Дима?! Ну, зачем же так пугать? – Я шутливо уперлась кулачком в стальную грудь, словно пытаясь оттолкнуть, но глаза при этом выдавали мое веселое изумление. – Какими судьбами?

– Да, вот проплывали с Антохой мимо, решили заглянуть на огонек. – Слова были обычные, но бесшабашная улыбка лучше всяких слов говорила, за чем именно они здесь.

Наши тела, тесно прижимаясь, двигались в такт музыке, и мне было так хорошо и уютно в его объятьях, что я никак не смогла удержаться от шпильки.

Да, я колючка, но он об этом знает.

– О, тогда, вы точно по адресу, тут явная нехватка мужского населения, и дамочки, как кошки в марте, готовы накинуться на любого.

– Неужели? – Его деланное удивление рассмешило меня, – Ты тоже?

– Конечно! – Я сделала круглые глаза, – Видишь, как к тебе липну, не хуже плюща оплела. Теперь ты никуда не денешься из моих цепких пальцев.

Дима открыто рассмеялся, привлекая к нам внимание оставшихся, еще не пожиравших его голодными глазами дамочек.

Посмотреть действительно было на что. Высокий, спортивного телосложения кареглазый брюнет 26 лет от роду с машиной, квартирой и катером, пусть и небольшим, но своим. Мечта любой девушки и по совместительству мой хороший знакомый.

В моей голове уже зрела мысль, как свести два неудовлетворенных желания к обоюдному.

– Ты с кем здесь?

– С подругой, – я взяла Диму за руку и потянула за собой к Диане, – пойдем, познакомлю.

Идти особо далеко не пришлось, потому как Динь, увидев, что наши крепкие объятия нарушились, тут же с хитрой улыбкой скользнула к нам.

Меня очень забавляло рвение подруги, и откровенный оценивающий взгляд Димы, которым он окинул ее стройную худощавую фигурку, при этом его рука по-хозяйски привычно согревала мое плечо.

– Дима, это моя одногруппница и лучшая подруга, Диана, – я на секунду замялась, не зная как лучше представить его, но Дима быстро заполнил паузу.

Взяв тонкую ладошку в свою руку, он глубоким бархатистым голосом, почти над самым моим ухом произнес – Очень приятно, Охотница, а я Дмитрий.

Что-то дрогнуло и затрепетало тысячей бабочек, заставив мышцы глубоко внутри сократиться.

Черт! Да что же это со мной такое творится! Бред полный!

В очередной раз заставляя тело послушаться разума, я отстранилась от него, как бы навстречу к Антохе, который с уловом пробирался сквозь толпу к нашей небольшой группке.

– Маргоша! Вот так сюрприз, – этот шельмец сделал вид, что не заметил меня ранее.

Ага, конечно. Так и поверили. И почему, он всегда так по-дурацки меня называет, хотя знает, как меня это бесит.

Моя елейно-приторная улыбка, могла обмануть кого угодно, но только не людей, собравшихся сейчас вокруг: – Антошка, а я-то как рада.

Еще немного и мы непременно сцепились бы в грызне, как это было всегда. Но Дмитрий был не настроен выслушивать наши пикировки, а потому плавно переключил внимание на себя.

– Девочки, как на счет того, чтобы прокатиться с ветерком по Волге?

Он что издевается? Конечно же, ДА! Сменить жаркий изнуряющий, не смотря на близость реки, зной на благословенную прохладу, да еще вдобавок хоть как-то разнообразить плавно текущие дни – это мечта, воплотившаяся в реальность.

Дружный громкий хор девчонок озвучил мои мысли, вызывая улыбку у парней и недоумение у танцующих рядом.

***

Мы были едины; ночь, бархатистым бризом ласкающая кожу, таинственно-мерцающая гладь воды впереди и я, презревшая опасность на самом носу катера, ловящая ладонями брызги и задыхающаяся от восторга. Отрешившись от веселья на борту, я дрейфовала на волне своих мыслей, убаюканная плеском воды. И только тепло внимательного взгляда капитана прорывалось сквозь мою завесу.

Наблюдая за тем как Диана, флиртуя, ластится к Диме, я вспоминала, как увидела его в первый раз.

Алевтина, Алька – самая свирепая из хищниц женского пола, моя подруга, его девушка. Год назад она познакомила нас. Хотя мы и вращались с ним в одном тесном кругу, но общались немного. Наперед зная о его будущей участи, я не очень стремилась к дружбе. Вся моя природа восставала против того, что этот умный гордый парень попался как рыбка в сети.

У Али был врожденный талант к подавлению и уничтожению противоположного пола. Усиленный и культивированный ее мамой, он сделал из нее окруженную толпой поклонников капризную и надменную красавицу, вьющую веревки из своих жертв, выжимающую из них все эмоции до последней капли, а затем отбрасывающую за ненадобностью как половую тряпку в погоне за новым достижением в свою копилку.

Но как ни странно, женская дружба, которая для многих была пустым звуком, для нее много значила. Мы росли вместе, и я как никто понимала, что она сама не меньше страдает от своих действий, но каждый раз история повторялась вновь и вновь.

Диму тоже не обошла участь остальных, хотя он продержался дольше всех. Я узнала об их разрыве от Али, в тот же день познакомившись с тусклой заменой, блистательного красавца.

Блин, как же мне хотелось встряхнуть Альку и вдолбить хоть крупицу разума в ее мозги, но я понимала, что это бесполезное занятие. Все чего я добилась бы – это ее боли, но ничего не поменяла бы в ситуации. Все разрывы, устраиваемые Алевтиной, были хорошо продуманными жестокими театральными постановками, а Дима был не из тех, кто прощает и подставляет вторую щеку.

Он позвонил мне через месяц и предложил сходить в кино.

Я согласилась, хотя понимала, что, скорее всего, для него эта встреча попытка самоутвердиться или отогреться. Но мне было плевать. Его предложение поступило чертовски вовремя, так как мне нужно было отвадить одного непонятливого поклонника.

Они столкнулись возле подъезда, ехали в месте в лифте и стояли вдвоем у двери, когда я ее открыла. Честно я этого не планировала, но так уж вышло. Мои руки тряслись, когда я, накинув шубу, вышла в подъезд, не зная, что ждет за дверью.

Антоха стоял угрюмый, а Дима просто бросил насмешливый взгляд и спросил: – Ну что, идем?

Мне ничего не оставалось, как сделать хорошую мину при плохой игре, а потому просто с улыбкой кивнула ему в ответ.

В лифте, когда мы спускались вниз, стояла неловкая тишина. Выйдя на улицу, Антон дружески попрощался с Димой – как оказалось, они были довольно хорошо знакомы – и ушел в другую сторону, больше не оглядываясь назад, а мы сели в машину.

Какое-то время мы ехали молча, при этом я все время ловила на себе насмешливые Димкины взгляды. Но, наконец, не выдержав этих ухмылок, я с вызовом бросила:

– Ты что-то хочешь сказать мне?

– Да, нет, – он пожал плечами, не отрывая взгляда от дороги, – просто на будущее учти, что город не так огромен, как кажется на первый взгляд.

После этого вечера мы начали часто встречаться. Ходили вместе на вечеринки, в кино, просто гуляли. Нам было хорошо и уютно вместе, и если бы меня спросили о дружбе между мужчиной и женщиной, то я сказала бы, что это самый близкий к ней вариант в моем понимании. Мы то исчезали из поля зрения друг друга, то появлялись вновь.

Именно его шутки выводили меня из хандры, когда я расставалась с парнями, именно я выступала буфером и постоянной пассией при его разрывах с девушками. Симбиоз, лучше не назовешь.

Катер мягко ударился в дно берега, выводя меня из ступора. И сразу вакуум вокруг прорезали звуки песни Петлюры, исполняемой Антоном под гитару. Диана и та девочка, Света, кажется, подпевали ему.

На мои плечи опустилось что-то мягкое и теплое. Я удивленно подняла глаза, на что Дима, пожав плечами, заметил: – Ты промокла, простудишься еще.

От его слов стало жарче, чем от огромного свитера, в который он меня закутал.

Приняв из его рук бутылку пива, я сделала жадный глоток, чтобы освежить вдруг пересохшее горло, когда он быстро начал стягивать с себя одежду.

«Черт! Черт! Черт!» -Про себя ругалась я, не зная, что меня больше бесит, его обнаженный вид или краткость представления, потому как он, разбежавшись, сразу же нырнул в приветливую воду.

– Идиот, – шикнула я, перегибаясь за борт, глядя в его довольное отфыркивающееся лицо, – ты же мог разбиться.

– Нет, здесь сразу от берега идет крутой обрыв. Хочешь присоединиться?

Предложение было слишком заманчивым, чтобы отказаться.

Кинув взгляд назад и убедившись, что на нас никто не обращает внимания, я быстро скинула свитер с шортами, а затем, с секунду помявшись, сдернула топ и нырнула в реку.

Прохладная вода моментально остудила разгоряченную кожу, снимая утомление дня, взамен даруя бодрость и раскрепощение. Я отплыла подальше от катера, когда остальная компания, заметив нас, решила тоже искупаться. Они резвились и брызгались, сопровождая все это громкими криками. Удалившись на приличное расстояние, я перевернулась на спину и любовалась полным диском луны. Вода заглушала звуки извне, удерживая и укачивая мое тело, заставляя волосы распушиться и нежно ласкаться в такт легкой глубинной ряби волн. Время вновь замедлило бег, отрывая меня от действительности и только непонятное томление притаившись внутри, вызывало легкое напряжение.

Чувствуя, что начинаю замерзать, я медленно поплыла назад, стараясь как можно меньше нарушать гармонию водной стихии своими плавными движениями. Мое приближение осталось незамеченным и я, схватившись за перила лестницы, отбросила влажные пряди со лба. Большая рука опустилась вниз, помогая подняться на борт.

На секунду мне показалось, что в темных глазах Димы вспыхнул яркий свет при взгляде на мое почти обнаженное, если не считать тонких кружевных трусиков, тело, но наваждение быстро рассеялось, когда он заботливо закутал меня в мягкое махровое полотенце.

– Я думал, русалки не мерзнут, – его руки плавно вытащили мои длинные волосы из-под полотенца, и тут же начали сильно растирать тело, – но ты сейчас похожа на мокрого бездомного щенка.

– Ах так, значит! Я жалкий щенок! Да ты, да ты…, – Я резко рванулась из его рук, не замечая, что снова обнажаю грудь, – Шел бы ты Дима лесом и не заглядывался на русалок, они тебе не по зубам.

Успев схватить разъезжающиеся края полотенца, я завернулась в него, как в сари, и гордо прошлепала на нос за своей одеждой, слыша за спиной вопрошающее: – Рит?

Когда я вернулась, Дима уже успел одеться и помогал остальным забраться наверх. Один за другим закутавшиеся в одеяла и полотенца фигуры, хихикая, ныряли в каюту переодеваться.

Я взяла в руки гитару и начала наигрывать «Две свечи», Дианка, выскочив из каюты, довольно чисто подпела мне. Дима снова встал за штурвал, изредка бросая в нашу сторону косые взгляды. Я дулась, а потому делала вид, что не замечаю его усилий.

Наконец, не выдержав, он позвал: – Рита, ты не могла бы подойти?!

«Не могла бы. Тебе надо, ты и подходи», – я мысленно из вредности показала ему язык, но все же пошла, так как Антон со Светой еще не появились из каюты, а он не мог отойти от штурвала.

Встав на расстоянии шага от него, я спросила: – Ты что-то еще хотел добавить?

Одной рукой удерживая руль, другой он обхватил мою талию и притянул к себе. Я злобно сверкала глазами, но не вырывалась.

Дима уткнулся носом мне в висок и прошептал: – Рит, прости, я не подумал, что мои слова могут тебя обидеть. Ты не жалкий, а очень очаровательный и милый щенок.

Я чувствовала ласку в его голосе и улыбку на губах, но все же подобное сравнение как-то скрябало по нервам.

– Ладно, хоть не мокрая крыса, – попыталась пошутить я, утыкаясь ему в грудь.

Блин, лучше бы я этого не делала, от свежего аромата его кожи, у меня чуть остатки мозгов не выветрились вслед за обидой.

Наш маленький тет-а-тет нарушил веселый голос Дианы, попросившей порулить. Я отстранилась, освобождая ей место, и улыбнулась.

Оказавшись между рулем и Димой, она постоянно вертелась задавая бесчисленные вопросы, то и дело ненароком сокращая из без того мизерное расстояние между ними. Она нравилась Диме, я видела это по его глазам и жестам.

Что ж, возможно их желания на эту ночь совпадут.

Антон со Светкой, как ни странно, все же выбрались из каюты. Снова были гитара, пиво и шутки, только я в этот раз была не на носу, а вместе с ними. Мы даже ни разу не сострили с Тохой друг другу, находясь в исключительно доброжелательном настроении.

Когда катер пришвартовался к понтону турбазы, Света осталась с Антоном, а мы в сопровождении Димы направились к домику, пробираясь почти на ощупь истоптанными тропками к своей терраске, горящей как единственный маяк для запоздавших путников. Спотыкаясь о ветки, поддерживая друг друга, мы все же оказались на освященном пятачке, приветливо встречавшем нас.

– Зайдешь? – бросила вызов Диана, буквально облизывая взглядом фигуру парня. Я улыбнулась, однако внутренняя тетива напряженно вибрировал в ожидании ответа.

– Нет, девчонки. Мне еще в магазин. Антон просил подкупить пива. Может завтра?!

Меня отпустило, а вот Динь похоже наоборот напряглась.

– Тогда до завтра, – легко попрощалась я.

– До завтра, – помахав рукой, он послал нам воздушный поцелуй и скрылся за поворотом.

Когда его не стало видно, я открыла дверь, пропуская Диану вперед.

– Динь, ты расстроилась? – тихо спросила я, глядя ей в спину.

Она пожала плечами, но ничего не ответила.

– Да, ладно тебе. Главное, что он не намерен линять на другую турбазу в поисках приключений. А значит, скучно ближайшую неделю нам точно не будет. Все впереди!

Но на мое жизнеутверждающее заявление она отреагировал странным вопросом:

– Рит, у тебя с ним что-то было?

Я растерялась, не понимая, чем мог быть вызван подобный вопрос, но твердо ответила: – Нет, мы просто хорошо знакомые друзья.

– Он очень симпатичный. Почему ты раньше никогда не говорила о нем? – Ее глаза снова засверкали азартом, и меня это радовало, хотя я бы назвала его красивым, настоящим, жарким… Стоп что-то меня понесло.

– Просто и говорить то особо не о чем. Мы видимся не так уж и часто, у него своя жизнь у меня своя.

Я прошла мимо нее в душевую, чтобы включить воду, но когда повернулась, чтобы выйти уперлась в ее пристальный взгляд.

– Рит, ты знаешь, как я тебя сильно люблю, и, наверное, иногда кажется, что ревную, но это не так, вернее не совсем так. Просто меня бесит, когда ты растрачиваешь себя на каких-то моральных уродов. Тем более, когда под самым носом находится такое золото. Только руку протяни.

Я молчала, не зная, что можно сказать на это. Просто… просто все было… все началось не так, а потом было уже поздно что-либо менять, да и не хотелось.

Видимо что-то промелькнуло в моих глазах, поскольку она добавила:

– Запомни, как бы я не любила члены, но не один из них не встанет между мной и тобой.

– Я знаю, Динь!

Вот такое своеобразное признание.

Черт! Я тоже люблю тебя эльфенок, но не так.

Мы обнялись и так стояли до тех пор, пока от пара в душевой уже ничего нельзя было разглядеть. Тогда, разомкнув, объятия я начала раздеваться, а она вышла в гостиную привлеченная каким-то шумом.

***

Когда я в легком халатике, разрумянившаяся вышла из душа, меня поджидал сюрприз. В гостиной удобно расположившись на диване с чашкой чая в руках сидел Дима, а довольная как кошка Динь скармливала ему орешки. Они смотрели телевизор, но при моем появлении дружно повернули нашкодивше-заискивающие моськи ко мне.

Видимо, мое лицо выражало крайнюю степень удивления, поскольку Дима подскочил и, сшибая журнальный столик, виновато начал объяснять, что Антон завис в каюте со Светкой, а его отправили отдыхать на свежем воздухе, и после получаса назойливого жужжания комаров и пронизывающего ветерка, он решил ненадолго воспользоваться нашим гостеприимством.

– Дим, прекрати, оправдываться. Диван до утра в полном твоем распоряжении, так ведь, Рит? – Диана не скрывала своего удовольствия сложившейся ситуацией, а я постепенно отходила от шока.

И что я, в самом деле, как разиня рот распахнула! Ничего особенного. Нет, ничего. Абсолютно ничего.

– Конечно. Пойду, постельное белье принесу из спальни.

За дверью, пока я искала все необходимое, раздавалось милое воркование и скип раздвигаемого дивана.

Зачем скажите на милость раздвигать огромный диван для одного человека.

Ну, ты еще покусай себя от злости, давай.

А кто злится-то. Я? Нет. Точно. Определенно.

Может у них что-нибудь получится.

А если даже и нет, зачем им лицезреть твои бурлатки и портить себе удовольствие.

Собрав пару подушек и простыней в охапку, я нацепила улыбку и вышла из спальни.

Дима был в гостиной один и выглядел каким-то потерянным что ли. Из душевой раздавался звук льющейся воды, заглушаемый звуком телевизора. Я почти прошла полкомнаты, когда он заметил меня и вскочил навстречу, забирая ношу.

Пока я застилала простыню, он стоял сзади, удерживая перед собой подушки, кончик его носа комично выглядывал из-за простыни не очень аккуратно наваленной сверху.

Старательно разгладив складки, я повернулась, чтобы освободить ему руки и чуть не грохнулась со смеху от его забавно-милого и такого… домашнего вида. Я почти удержалась, лишь только маленький короткий смешок вырвался на свободу.

– Что смешного, Рит?

– Ты.

– В смысле?

– Ты такой смешной в этом пуховом панцире.

Он скинул свою ношу кучей на диван, толкая меня сверху. Его черные зрачки расширились, практически закрывая карюю радужку, блестя коварным блеском.

– Я думаю, что одной неблагодарной девчонке не помешает ознакомиться с настоящим весельем.

– Ух, как грозно, прям… – Я хотела сказать дрожу, но вместо этого начала истерично хохотать, когда Дима принялся щекотать меня. Мое тело извивалось ужом, пытаясь выскользнуть из его цепких пальцев.

Я уже начинала злиться, а его это, похоже, только подзадоривало. Ни пинки, ни ругань, ни мольбы не останавливали. Но наше «веселье», хвала Богу, вовремя прервала появившаяся из душа Диана. Ее взгляд бегло окинул, представшую картинку и я как бы со стороны увидела себя, взлохмаченную как ведьма, зажатую между подушками и Димой, халат распахнут и его обжигающая рука почему-то не нем, а под ним.

М-м да, Рита! И как ты докатилась до такого?

Я попыталась выбраться, но руки не слушались, и тело снова падало обратно, а этот паразит еще имел наглость смеяться. Не знаю, что крутилось в голове у Динь, но она потихоньку подкравшись к Димке сзади, сделала ему подсечку, одновременно толкая на диван.

– Я вижу, что тебе нужна моя помощь, чтобы уровнять шансы, – с задорной улыбкой произнесла хрупкая воительница.

Димка никак не мог прийти в себя от неожиданности. Ха, мужчины вечно недооценивают женщин. А зря. Освобожденная от гнета его руки, разозленная сверх меры и поддерживаемая подругой, я могла ответить ему той же монетой. Наши с Динь руки на пару выискивали у него чувствительные места, заставляя его тело извиваться не меньше, чем мое до этого.

Преимущество было на нашей стороне, поскольку Дима боялся использовать свою силу, он только раскидывал нас как котят по дивану, но явно не поспевал это делать. Нашему проворству и коварству можно было только позавидовать.

Мы и не заметили, как возбуждение от шутливой игры переросло в нечто другое. Но все изменилось в один миг, утомленные и настороженные мы оказались по разным углам треугольника, образованного нашими застывшими фигурами. Глаза сверкали, сердца бешено стучали, не желая сбавлять ритм, одежда задралась и съехала во время нашей бешеной забавы. Я смотрела то на одну, то на другого и видела в их глазах отражение своего желания. Мы замерли, боясь сделать неосторожное движение.

Во мне зрела паника и с мыслью, что нужно уйти и оставить их наедине, я начала медленно отползать к краю. Мне казалось, что так будет лучше. Но стоило моему телу отклониться в сторону как глаза Дмитрия, до этого горевшие желанием, потухли, а лицо замкнулось. Увлеченная этой метаморфозой я не заметила, что Динь близко придвинулась ко мне.

– Рит? – В ее голосе звучала неприкрытая мольба, когда она пропускала сквозь пальцы мои подсохшие шелковистые волосы. Ее лицо почти вплотную приблизилось ко мне, так что, когда она говорила, губы почти касались моих, – Дай волю нашим желаниям. Если ты сейчас уйдешь, то ничего не будет. Ни он, ни я не пойдем на это. Ведь это не честно по отношению к тебе. Мы можем сейчас разойтись и проворочаться всю ночь от неудовлетворенности и мыслей, как бы это могло бы быть, а можем остаться и воплотить свои желания. Выбор за тобой.

Я смотрела в ее глаза и читала то, что не было высказано словами: желание и ранимость. Черт! Я всегда знала об ее чувствах к себе, об этом говорили ее жесты, легкие касания, да та же пресловутая ревность, но дать ей то, что она хотела, не могла. По крайней мере, не один на один.

Никогда до этого момента во мне не возникало даже тени легкого возбуждения, но сейчас все было по-другому, иначе. Присутствие Димы выступило своеобразным катализатором, и, наверное, впервые я смогла бы подарить ей, если не страсть, то нежность. Один раз, только один.

Не отстраняясь от Дианы, я взглянула на него. Вся фигура Димы выражала напряжение и замкнутость. Почти год меня терзало желание, которое я успешно подавляла, считая подобные отношения с ним невозможными. Он единственный с самых первых дней видел всю изнанку меня. После случая с Антоном я даже не пыталась выглядеть милой доброй куколкой, в любых ситуациях оставаясь жесткой и резкой стервочкой и другом. Восполняя пробелы в тепле и нежности своей преданностью.

Но вот он шанс, возможность хоть на ночь изменить все, не меняя в целом.

Милый, ни к чему не обязывающий тройничок между друзьями, какой парень откажется от этого. И главное сама ситуация не позволит ему отнестись к этому серьезно, он не узнает о моих чувствах, а я… я смогу, наконец, удовлетворить свою жажду.

***

Приняв решение, я словно скинула груз с плеч. Мои глаза снова вернулись к Динь.

– Не хочу, чтобы была какая-то неловкость, но не знаю что делать, чтобы избежать ее, – мой шепот, был слышен только ей.

Она в улыбке мягко коснулась моих губ. Просто проба. Просто благодарность. Ничего более.

– Все будет хорошо, как в танце, просто чувствуй меня, – она взяла мою руку и опустила на свое бешено бьющееся сердце. Ее небольшая упругая грудь напряглась под моей ладонью, – себя, – ее пальцы неспешно раздвинули ворот моего халата, спуская его почти до локтей, и зеркально повторили мое прикосновение. Едва слышный стон обжег наши губы в ласковом поцелуе. Это было приятно, красиво и непередаваемо нежно.

Совсем рядом послышался то ли хрип, то ли рык.

– Его, – закончили мы вместе, поворачиваясь к Диме, соблазняя лукаво-страстными взглядами.

Наши ладони опустились на упругий оголенный живот мужчины, заставляя его напряженно выдохнуть. Пальцы разошлись, пытаясь охватить как можно большую поверхность его гладкой кожи, ощущая подушечками, как сильно пульсирует под ними ток, сокращая мышцы и заставляя их бугриться. Меня почти ломало от колкого жара, и я попыталась отдернуть руку, но Дима ловко поймал ее и, поднеся ко рту, облизал пальцы, лаской языка унимая боль.

На миг в его взгляде промелькнуло что-то пугающее, ну тут же пропало, смытое неприкрытым желанием. Он мягко вернул мою руку назад и, надавливая, направил вниз. Динь к тому времени уже практически задрала его футболку вверх и только ждала момента, когда его рука освободится, чтобы одним резким движением сдернуть ее. Я медленно вела ладонь вниз, возбуждаясь от реакции его тела на мою ласку и вида его, настойчиво целующего Диану, пока их руки вверху пытались выпутаться из мешавшей трикотажной ткани.

«Отдаться чувствам, делать что хочется, плыть на волнах страсти. Кредо сегодняшней ночи», – нашептывало мне подсознание.

Разум сдался на волю чувствам, и дрожь предвкушения пленила тело, заставляя потаенные складки сжиматься и сочиться влагой.

Мне не терпелось снова увидеть его полностью обнаженным, при этом не бросая вороватые взгляды, а откровенно любуясь красивым мужским телом. Я поерзала, пытаясь снять напряжение, но даже от одной мысли, что сейчас буду миллиметр за миллиметром освобождать его горячую твердую плоть от сковывающих тугих джинсов, острота ощущений усиливалась.

Одна пуговица, вторая, третья… гладкая розовая головка члена ткнулась мне в руку, подрагивая в нетерпеливом ожидании свободы. Стянув ненужную ткань до колен, я приняла в ладонь приятную тяжесть, любовно обводя пальцами тонкую кожицу.

Бедра Димы непроизвольно поддались мне навстречу, а рука запуталась в моих волосах, пропуская их сквозь пальцы. Наши желания совпали, ему не терпелось получить ласку, а мне дать ее. Сжав чуть сильнее ладонь, я опустила ее до яичек, наслаждаясь длиной и силой, удерживаемой мной мощи, а затем так же неспешно двинулась вверх. Диана обнаженная стояла рядом на коленях и развязывала пояс моего халата. Подняв голову, я наблюдала за выражением лица Димы. Глаза, меня интересовали его темные глаза, и наконец, увидев в них ответ, я заменила руку ртом, давая Динь возможность раздеть себя. Он был большой, просто огромный, так что пришлось помогать себе рукой. Губы сильно сжимали плоть, продвигаясь вниз, ощущая каждую напрягшуюся жилку, которую язык нежно обводил, следуя за ними, а, возвращаясь к головке, ловко окунался в ямку, надеясь поймать соленую вкусную каплю.

Руки Динь, обняв меня сзади, нашли твердые горошины сосков. Ее пальцы нежно обвели их, а затем дерзко потянули, заставляя меня резко застонать от удовольствия, опаляя горячим дыханием Диму, передавая ему свою волну удовольствия. Не удержавшись, он повалился на диван, чем мы не замедлили воспользоваться, полностью освобождая от одежды.

Поцелуя… мои пересохшие губы хотели поцелуя, больше чем воды, и я потянулась к Диане. Прося, моля, требуя глубины. Нежность заигрывания плавно переходила в страсть. Под обжигающим взглядом, усиливающим чувствительность, мы ласкали друг друга, ни на секунду не размыкая губ.

Терпение нашего зрителя иссякло, и я почувствовала, как его пальцы дерзко проникают внутрь. Все поплыло как в тумане. Руки Динь, играющие с сосками, ее сладкие губы, удерживающие меня в плену, осязание нежности и гладкости кожи и жесткие пальцы, с силой врывающиеся внутрь, заставляющие мышцы конвульсивно сжиматься, даря бурное освобождение… не мне одной. Он выжал все до последней капли и лишь затем увлек нас на диван, мягко поглаживая тела, подрагивающие от удовольствия, давая расслабиться и набраться сил.

Лежа на мягком плече Димы, вдыхая только ему присущий аромат, я переглянулась с Динь, давая ей увидеть всю степень моего довольства происходящим, ночь началась просто отлично и впереди нас ждало еще много открытий.