Текст книги "Не женское дело"

Автор книги: Елена Горелик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

2

Этот день приготовил Галке ещё один сюрприз, не из приятных.

Едва успели Харрис и его люди сгрузить и начать делёж сухарей, как у некоторых костров тут же вспыхнули потасовки. Пираты вообще с трудом представляли, что такое дисциплина. Разве что некоторые из них, бывшие военные вроде Эшби. Законы Берегового братства вроде как регулировали такие вот ситуации, но когда сотни голодных пиратов видят еду, порядка не дождёшься… На глазах у Галки и её друзей, у соседнего костра, как раз наблюдалась подобная… как бы это помягче выразиться… сцена. Кому-то показалось, что соседу досталось на три крошки больше. И поехало. Крик, мат, затем кулаки в ход пошли. Кого-то выкинули с разбитой физиономией… А Галка снова видела свой собственный мир без маски. И горько усмехалась.

– Дерьмо, – процедил Билли.

– Звучит как диагноз, – хмыкнул доктор Леклерк. Щеголеватый француз, нанявшийся на «Гардарику» в Кайонне, растерял в панамских зарослях весь парижский лоск, и был вынужден переодеться-таки в обычный наряд флибустьера. Что не мешало ему состязаться с Эшби в хороших манерах.

– Это и есть диагноз, – ответила Галка. И, заметив, как кто-то из её команды собирается навести порядок у соседей, добавила: – Не вмешивайтесь, братцы. Во всяком случае, пока.

Драка между командами в её планы никак не вписывалась, и парни из «её стаи» вернулись на место. Дураков на «Гардарике» и вправду не держали. Да они бы там и не выжили. Где сейчас Дубина Сэм, Грот, Ральф, их приятели-собутыльники? Все полегли, кто в прежних рейдах «Орфея», кто при абордаже «Сан-Хуана», а кто и в трактирных потасовках, желая, не доучившись, как следует, выпендриться своим умением. Одним словом, естественный отбор в ужесточённом виде.

Галка вообще не считала себя сколько-нибудь способной к актёрству, но она крайне редко показывала своё настоящее настроение. Особенно с тех пор, как оказалась на пиратском корабле. Хуже всего было в моменты, когда пробирала предательская дрожь, показывать, будто всё о'кей. Если бы она хотя бы один раз выказала свой страх, её бы разорвали. Но сейчас, видимо, ей не удалось скрыть то, о чём думала. Если верить Хайме, до Панамы с их темпами ещё четыре-пять дней. И с каждым днём, проведенным в джунглях, вероятность осуществления её плана таяла на глазах… Драки за соседними кострами утихли, наступило то, что в принципе можно было бы назвать тишиной. И Галка вздрогнула, ощутив на себе чей-то взгляд. Эшби. Единственный человек во всей пиратской гоп-компании, которому она доверяла больше, чем себе. Но даже он всего не знал, хоть и догадывался, что его капитан задумала какую-то рискованную авантюру… Эшби сделал ей незаметный знак, мол, поговорить надо. И, раз он не хотел беседовать при всех, разговор того наверняка стоил. Выждав с минутку, девушка поднялась и направилась за деревья. Эшби сделал то же самое, направившись, правда, в другую сторону. Но ещё минут пять спустя он её нашёл.

– Что происходит, Алина? Я тревожусь за вас. – Наедине он иногда называл её по имени, что, как ни странно, Галке нравилось.

– Не зря тревожитесь, – она знала, что обмануть его не сможет. Мало кто вообще смог бы. – Я боюсь.

– Вы боитесь? – Эшби был поражён. – Такое признание многого стоит… Чего же именно боится мой капитан?

– Вы ведь помните, что случилось с командой «Сан-Хуана»? Как думаете, смогу я жить дальше, если позволю парням сделать то же самое, за что мы скормили испанцев рыбам? Наших я, может быть, и остановлю, вот Моргана и его братву – наверняка нет. А приказывать расстреливать мародёров… Что, начнётся война между Тортугой и Ямайкой? Тех, на кого я могу положиться, здесь триста человек, с «Гардарики» и «Орфея». Французы французами, но их, во-первых, тоже всего четыреста, а во-вторых, я в них до конца не уверена Даже если они меня и послушают, итого семьсот из тысячи шестисот. В лучшем случае. Раскладец – зашибись, – Галка говорила тихо, но Эшби, даже если бы что-то не расслышал, всё равно догадался бы. – И ещё… Как думаете, что сделает Морган, как только Панама будет взята?

– На его месте я бы послал небольшой отряд назад, в Чагрес, – сказал враз помрачневший Эшби. – Скажем, под началом Бредли…

– Вот именно.

– Что вы предлагаете?

– В день взятия Панамы послать Хайме обратно. С письмом к дядьке Жаку. Этот доберётся, хоть бы Морган всю свою кодлу на него спустил. А дядюшка уже проследит, чтобы всё было в ажуре. Во-вторых… – Тут Галка замялась, видимо, подбирая нужное слово. – Даже не знаю, как сказать-то… Короче, я готова предложить Моргану одно весьма выгодное дело. Если он не окончательно скурвился, а ещё подлежит лечению, то согласится в нём участвовать. Если же откажется, то он безнадёжен, и тогда…

– …и тогда, боюсь, вы совершите глупость, – Эшби взял её руку в свою и тепло улыбнулся. – Но я вас знаю. Вы отличный дипломат, вы можете уговорить даже полтора десятка… э-э-э… нетерпеливых мужчин принять вашу точку зрения и оставить вас в покое.

– А, так вы тогда подслушивали, – к Галке мгновенно вернулось её ехидство. Видно, не она одна сегодня предавалась воспоминаниям. – И целый год молчали?

– Мне было неловко признаваться в этом, Алина, – Эшби снова улыбнулся, на этот раз виновато. – Ведь я мог бы с самого начала пресечь всякие попытки претендовать на вашу благосклонность…

– Джеймс, я вас умоляю, выражайтесь проще, тут все свои, – теперь улыбнулась девушка.

– Положение обязывает, – не без иронии ответил англичанин. Затем вновь стал серьёзным. – Я стоял за бизанью, и слышал всё от первого до последнего слова. Вы справились сами, чем раз и навсегда заслужили моё уважение. Но если бы ситуация вышла из-под контроля, я бы вмешался… и сам сделал бы вам предложение.

Жену такого хорошего штурмана тронуть бы не посмел никто, это всем было известно. Однако Галка доказала, что и в подобных ситуациях в посторонней помощи особо не нуждается… Если бы она знала, каких нервов стоила тогда её безопасность самому Эшби, то оценила бы его жертву. Но поняла она это только сейчас.

– Ангел-хранитель, – тихонечко сказала она. – Вы ведь не всегда были таким, Джеймс.

– Сейчас неважно, кем я был, – проговорил Эшби. – Важно, кем я стал. Отчасти благодаря вам, Алина.

– Вы меня, конечно, простите, но к чему вы съехали на эту тему? – Галка и в самом деле ломала голову, зачем Эшби вдруг разоткровенничался.

– Сейчас, когда впереди неизвестность, а возможно и смерть, я хотел бы исправить ошибку, допущенную мной более года назад, – сказал он. И так сказал, будто принимал какое-то очень важное для себя решение. – Мисс Алина, вы – самая необыкновенная девушка из всех, кого я встречал. Я люблю вас. Я буду безмерно счастлив, если вы согласитесь стать моей женой.

Вот это был чистый нокаут. В первые секунды Галка попросту была вынуждена ловить свою челюсть. Говорят ведь, в тихом омуте черти водятся… Изысканный английский дворянин, само хладнокровие – и нате вам: предложение руки и сердца. Да кому? Невоспитанной сквернословке, драчунье, босячке. Пиратке, в конце концов! Хотя он и сам сейчас не в ладах с законом, но это факт! Но ни о чём таком Галка не думала. У неё просто все мысли сразу куда-то разбежались.

– Вы… это серьёзно? – прошептала она. Первой её разумной мыслью было, не слышит ли кто посторонний.

– Серьёзно.

«Хорошая идея, – следующая Галкина мысль была особо едкой. – Вовремя, нечего сказать…»

– Но… у нас ничего не выйдет, Джеймс, – вслух она произнесла совсем другое.

– Почему? – Эшби сжал её руку чуть сильнее. – Из-за Дуарте?

– Потому что я иду на смерть.

– Значит, мы пойдём на смерть вдвоём, – уверенно сказал он. – Вы согласны, Алина?

– Спросите меня ещё раз перед решающим боем, Джеймс, – Галке почему-то совсем не хотелось ни язвить, ни говорить «нет». – Тогда отвечу. Сейчас не могу. Слишком это, мягко говоря, неожиданно.

– Я понимаю.

Эшби, заметив, что девушка намерилась уйти, сперва просто удержал её, а потом… Они оба уже забыли, когда в последний раз кого-то целовали. Эшби любил её. А она даже не знала, что теперь думать. И, мысленно послав всё к чертям, решила: пусть сегодня всё плывёт по течению… Вот этого им, к сожалению или к счастью, сделать не дали.

– Гм, – кто-то деликатно, но весьма ехидно хмыкнул. – Не помешал, господа капитаны?

– Блин… – Галка узнала Билли. И тут же доказала, что её ехидство никуда не делось. – Обломал весь кайф, и стоит прикалывается. А ещё друг! – Впрочем, в её голосе было куда больше весёлой иронии, чем насмешки.

– Не могла раньше сказать? – физиономия Билли стала ещё ехиднее. – Я бы не искал тебя по всем кустам. А то ушла куда-то, никому ничего не сказав… Теперь хоть понятно, зачем.

– Тьфу! Билл, да я…

– Мисс Алина оказала мне честь, согласившись стать моей женой, – официальным тоном сообщил Эшби, и Галка разом заткнулась. Ещё один сюрприз из тихого омута, чтоб его… – Билли, не говори пока никому о том, что ты видел и слышал. В противном случае у нас у всех могут быть крупные неприятности.

– Ясно. – Билли, умница, всё понимал с полуслова. – Начальство не одобрит? Ладно, я – могила. Пока сами не объявитесь, из меня ни слова не вытянут. Только вы предупреждайте, когда вам придёт охота полюбезничать. Чтобы я точно знал, где вас лучше не искать.

– Язва. Желудочная, – проворчала вслед ему Галка. – Вообще-то, Джеймс, вы в кои то веки погрешили против истины, – она перешла на ироничный тон. – Я ещё не согласилась стать вашей женой.

– Но вы и не отказали мне, – Эшби всё ещё обнимал её. – Я понимаю, что это ещё не означает согласие, но… Эли, – он запнулся. – Да, я давно уже так тебя называл, в мыслях. В мечтах… Скажи, Эли, ты и сейчас готова идти на смерть?

– Теперь – не знаю, – честно ответила Галка. – Потому что я хочу, чтобы ты жил… И вообще, где ты раньше был, чёрт возьми?..

– Вы идёте или нет? – снова раздался голос Билли – на этот раз недовольный, из-за деревьев. – Чёрт, если вы сейчас же не вернётесь, объявят тревогу!

Возвращаться пришлось тем же скрытным манером, что и раньше – в разные стороны, по одиночке. Но теперь для него всё было по-другому. А для неё – ещё как сказать. У Галки глаза всё ещё были на лбу от такого поворота. По идее она должна была сказать ему то же самое, что и Дуарте. Но не смогла. Почему? На этот вопрос у неё не было ответа.

Судьба ставила её перед тяжёлым выбором, и девушка знала, что совместить оба варианта вряд ли удастся. Но Эшби вернул ей желание победить и жить дальше, и за это она была ему сейчас благодарна.

3

Через четыре дня разведчики-метисы сообщили о наличии впереди по курсу крупного соединения противника. Это могли быть основные силы испанцев, выставленные на защиту близкой уже Панамы. Морган немедленно приказал готовиться к сражению.

Легко сказать – готовиться к сражению. Только вчера они миновали узкое ущелье и попали под тучу стрел. Индейцы перехитрили пиратских разведчиков, пропустив их вперёд без помех, и обстреляли уже основной отряд. Если бы это были тяжёлые европейские стрелы образца четырнадцатого-шестнадцатого веков, да индейцы стреляли не из-за кустов, сбивавших и прицел, и силу выстрела, пиратов перещёлкали бы без особых проблем. Отстреливаться, не видя противника, было бессмысленно, и пираты постарались пройти опасное место как можно быстрее, прикрываясь от стрел всем, чем можно. Как только они оказались на более удобной позиции, попытались захватить «языка». Щас. Так индейцы в своём родном лесу и дались каким-то гастролёрам. А тут вернулись разведчики, сообщившие о наличии стада по ту сторону горы. Пиратам уж очень хотелось свежего мяса, и Морган, понадеявшись на отряды охранения, велел отбить это стадо. Что и было сделано с превеликим удовольствием.

Наевшись мяса, пираты уже были готовы хоть голыми руками порвать всех испанцев Мэйна. Тут Морган всё верно рассчитал. Да подлил масла в огонь, заявив, что противник ещё не успел вывезти из города самое ценное. Подняв таким нехитрым образом боевой дух своей армии, он уже был куда более уверен в завтрашнем дне, обещавшем генеральное сражение. Город был хорошо укреплён с моря, но со стороны суши никаких постоянных укреплений разведка не обнаружила, если не считать сооружённые на улицах баррикады из мешков. А на баррикадах – отличные пушки. Тут Морган вызвал на ковёр девчонку-капитана, и, как будто забыв обо всех разногласиях, спокойно предложил ей разработать план захвата этих баррикад. Галка никогда не вела уличные бои, но в логике ей отказать было нельзя. Пушки стопроцентно заряжены картечью, за баррикадами укрылись опытные стрелки, значит, лезть на них в лоб – наверняка положить много народу. Самый лучший способ борьбы с баррикадами, при отсутствии мобильной и скорострельной артиллерии – обстрел сверху. С крыш. Но на эти крыши ещё следовало забраться. Потому Галка предложила два варианта. Первый – использовать против баррикад орудия, заряженные ядрами. Одно тяжёлое ядро, пущенное прямой наводкой, могло сразу решить половину проблемы. Второй – под прикрытием ружейного огня подсадить на ближайшие крыши нескольких человек, чтобы те забросали баррикады бутылками с горючей смесью. Прорвав несколько баррикад, можно зайти в тыл к тем, кого не удастся сковырнуть так быстро. Если учесть, что тяжёлых пушек у пиратов было мало, а баррикад испанцы понастроили много, второй вариант выглядел предпочтительнее, и Морган его принял. Целесообразность оказалась важнее личной неприязни…

На следующий день началось сражение. Ночью прошёл изрядный дождик. Пираты продрогли до костей, и это было ещё полбеды. Они как могли старались сохранить сухими ружья и порох. Отчасти это удалось, но что-то всё-таки подмокло. На хорошо простреливаемое открытое поле уже вступил первый отряд – французы. Испанцы тут же пошли с козырного туза – с конницы. И просчитались. Влажная низинка, через которую им пришлось наступать, после дождя превратилась в сущее болото, а французы не стали деликатно дожидаться, пока сеньоры почистятся и выстроятся боевым порядком. Залп, ещё залп, ещё… Огонь был предельно плотным, а французы славились тогда как меткие стрелки. Кавалеристы огрызнулись в ответ нестройным залпом и принялись поспешно отступать. Ну то есть настолько поспешно, насколько позволяла вязкая жижа под копытами лошадей. Испанский командующий пустил в дело пехоту. Та пошла в атаку, но тут подоспел следующий пиратской отряд. И с ходу принялся обстреливать противника, примерно с той же плотностью огня, что и французы. И хотя испанцев (а также индейцев и негров, входивших в состав их небольшой армии) было не в пример больше, пираты уже видели перед собой добычу. А одно это заставляло их драться за четверых. Испанцы же знали, что теряли в случае поражения, и пустили в ход свой последний аргумент…

– Огонь! – скомандовал Бертье.

Пушки одна за другой выпустили по ядру. Стрелять ядрами по пехоте бессмысленно, но Пьер старался подавить испанскую артиллерию, и бил по батареям, как в копеечку. Ему чаще, чем иным канонирам, удавалось попадать на качающемся корабле с полукабельтова в мачту противника. А здесь – с горки, с удобнейшей позиции. Как тут не навести беспорядок в стройных рядах испанских пушек? Не все ядра ложились точно в цель, но одно из трёх – с гарантией попадало куда надо. И к моменту, когда с тыла, пока ещё на безопасном расстоянии, показалась какая-то плотная серая масса, половина испанской артиллерии уже бездействовала.

– Что за чёрт? – Галка – куда бы её ещё дел Морган, если бы не приказал командовать людьми с «Гардарики» и «Орфея»? – наблюдала сражение в свою «подозрительную» трубу, и сейчас пыталась разглядеть, какой гостинец надвигался на них. – Пьер, развернуть орудия!

– Быки, – хохотнул Билли, не столько разглядев, что там такое, сколько догадавшись.

– Испанцы жить не могут без корриды, – прокомментировал это дело Эшби. С момента объяснения он почти не отходил от девушки-командира, исправно исполняя взятые на себя обязанности её личного ангела-хранителя. И, пока пираты максимально оперативно разворачивали часть пушек, наводя на новую цель, прикинул численность крупного рогатого противника. – Стадо тысячи в две голов, не меньше.

– Вот и отлично, на ужин у нас сегодня бифштекс с картечью, – с едкой иронией ответила Галка.

Бертье понял её слова как приказ и принялся его исполнять. К тому времени, когда стадо, подгоняемое выкриками испанцев и мулатов, взяло хороший разгон и приблизилось настолько, что можно было разглядеть морды животных, артиллерия была полностью готова.

– С правого бор… Тьфу – с правого фланга, залпом, огонь!

Передние ряды быков как косой скосило. Следующие, кто не испугался грохота орудий, спотыкались о туши убитых животных. Возникла неразбериха. Ревели быки, орали погонщики. Если бы земля не была влажной после дождя, наверняка бы ещё и пыль стояла столбом.

– Левый фланг, залпом – огонь!

Быки дружно повернули назад. Плевать им было на испанского короля, его наместника и интересы государства Испанцы-погонщики пытались вернуть их на прежний курс, но скотина оказалась упрямее людей. Словом, эта опасность миновала, и Бертье снова развернул пушки во фронт. Им оставалось теперь только постреливать по испанским редутам да не упустить момент, когда на плечах противника можно будет ворваться в город. Галка вытребовала от Моргана, чтобы её людей поберегли для уличных сражений, и он согласился. Снова победа целесообразности над эмоциями. С испанской конницей, которая, перестроившись, опять пошла в бой, французы затеяли новую перестрелку, им подсобил ещё отряд ямайских пиратов. На саблях ещё не сцепились, и, судя по всему, испанцы не горели желанием знакомиться с пиратами так близко. И так часа полтора, если не больше. Конницу французы выщелкали основательно, к тому же удалось подранить и взять в плен испанского командира Тут подошла испанская пехота, но и они ограничились залпом из мушкетов, а потом и вовсе, побросав оружие, дали такого дёру, что пираты даже не смогли их догнать.

Этого момента Галка и ждала.

– Вперёд, – скомандовала она.

Оставив орудийное хозяйство на Бертье, команды обоих её кораблей, заранее разбитые на несколько отрядов, пошли вперёд. Пока остальные «зачищали территорию» – попросту убивали всех испанцев, надеявшихся отсидеться по кустам, – штурмовые отряды сперва вырезали оставшихся на позициях испанских канониров, а затем подошли к окраинам Панамы. Первыми.

Отряд, которым командовала Галка, укрылся за ближайшим домиком. Дальше начиналась улица. Не мощёная, как в центре города, но баррикада на ней уже присутствовала. С пятью десятками готовых к бою испанцев и двумя пушками. Скрытно подойти не получилось бы в любом случае – слишком открытая местность – и испанцы уже были в курсе, что у них гости. Потому им, легко вооружённым, высовываться пока не стоило. Тем более что арьергард группы ещё не подтащил пушку, взятую на отбитой испанской батарее.

– Хорошенькая, блин, позиция, – Галка пустила в ход старый бородатый приём с зеркальцем, чтобы заглянуть за угол. Зря парни смеялись – мол, барышня и на войну потащит за собой всякие дамские принадлежности. Вот, пригодилось по прямому назначению. – Тридцать шагов. Только высунься – отхватишь пулю в лоб.

– Если я ещё не оглох, мы тут вообще первые, – сказал Билли.

На окраинах города и правда пока ещё было тихо. Другие группы то ли не вышли на позиции, то ли уже вышли, но тоже ещё не были готовы к атаке. И тут подкатили остальные, с пушкой. Эшби, который вёл их, пристроился за стену, рядом с девушкой.

– Что ж, – сказал он, взводя курок. – Вы мне кое-что обещали, капитан.

– Ответить на ваш вопрос? – улыбнулась Галка. – Вы правы, самое время его задать и получить ответ. И прошу вас, никого не стесняйтесь. Здесь – мои братья.

Билли, знавший, в чём дело, состроил загадочную физиономию, но не удержался, расплылся в улыбочке. А Эшби понял слова девушки по-своему.

– Господа, я прошу руки мисс Алины, – сказал он негромко, но так, что все услышали. – Согласны ли вы отдать её мне в жёны?

– Если Воробушек не против, – последовал ответ пополам со смехом.

– А я не против, – заявила Галка. Отступать в любом случае было некуда, а Эшби – не самый худший вариант. Кроме того, он ей нравился. Не так, как Жозе, но всё же… Хоть иногда и доставал по самую печень своими хорошими манерами.

– Ну, тогда за чем дело стало? – поинтересовался Билли.

– За попом, наверное, – предположил кто-то из канониров, вызвав всеобщий смех.

– Без него никак не обойдёмся? – Эшби, убеждённый протестант, слабо верил в то, что сможет найти лютеранского священника в католическом городе. Галка та и вовсе была православной.

– Обойдёмся! – загалдели пираты.

И под их весёлый гогот новоявленные жених и невеста наконец поцеловались. Испанцы так и не взяли в толк, чему так радуется противник. А пиратская свадьба, как выяснилось, только начиналась…

– Я люблю тебя, – шепнул девушке Эшби. Его глаза горели странным, совершенно несвойственным ему огнём. – И ты теперь – моя жена.

– Постарайся не сделать меня вдовой. – У Галки горели не глаза, а уши, только из-под гривы волос этого было не разглядеть. Хотелось, чтобы их поскорее оставили одних… Такое желание у неё возникало только с Жозе, но реализовать его не удалось. Вот, пожалуйста, накатило… – Эй, братва, – крикнула она. – Церемонии окончились! Теперь отгуляем свадьбу как положено!.. Орудие к бою!

Заряженную пушку под прикрытием мушкетной стрельбы из-за углов выкатили на позицию. Испанцы тут же огрызнулись картечью. Трое пиратов погибли, несколько раненых отползли за угол. Но канонир остался цел, и поднёс фитиль к полке… Шестнадцатифунтовое ядро, пущенное с такого близкого расстояния, попало точно в испанскую пушку. Ту сорвало с лафета и швырнуло прямиком на канониров. В образовавшейся бреши тут же возникли ружейные стволы, но с ближайших крыш уже защёлкали выстрелы и полетели знакомые бутылочки. Вспыхнуло. С криками заметались люди в горящей одежде. Взорвались пороховые картузы, разметав мешки.

– Заградительный огонь! – скомандовала Галка. И, дождавшись третьего залпа, крикнула. По-русски: – Вперёд, братва! Всё будет наше!

Не прошло и двух минут, как баррикада была взята. С других улиц уже доносилась пальба: штурмовые группы одна за другой делали своё дело. А ещё через два часа над фортом подняли английский флаг…

Панама была взята.

И сразу возник вопрос: что с ней делать?