Текст книги "К вашим услугам, мадам!"

Автор книги: Елена Соковенина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]

Елена Соковенина
К вашим услугам, мадам!

Аннотация

Это Мадам. Она графиня. А это Джеймс – ее дворецкий. Каждая уважающая себя графиня просто обязана иметь личного дворецкого. Кто-то должен приносить чашечку кофе и беседовать по телефону, когда мадам этого не хочется. Кому-то нужно разбираться с соседями и утешать мадам, когда весь мир плетет против нее заговор. Должен быть человек, который не даст мадам нанести визит в холодильник, когда на часах уже полночь. И вообще. Кто-то должен помогать мадам выкручиваться из затруднительных ситуаций!

Джеймс решает проблемы

– Алло? Добрый день. Кто? «Отдайдолгиреформ»? Мне очень жаль, но мадам не может сейчас уделить вам время. Она не может уделить вам времени уже восемь месяцев и вы намерены подать в суд? Сожалею. По имеющейся у меня информации мадам как раз собиралась внести ясность в ваши дела. Что вы говорите? Она обещает внести ясность последние два года? Мне очень жаль. Да, да. Непременно передам. Непременно. Всего доброго.

Его хозяйка, мадам, в это время сидит в халате и папильотках. Она пьет кофе и кушает овсянку.

– Мадам, – с едва заметной укоризной в голосе обращается к ней Джеймс, – мадам, вам непременно надо разрулить отношения с этим заведением. Они угрожают подать на вас в суд!

– Они угрожают, – невозмутимо ответствует мадам, промокая губы салфеткой, – уже почти год. Ну хорошо, Джеймс! Не смотрите на меня так. Я привезу им эту бумажку. Завтра.

– Осмелюсь напомнить, завтра суббота, мадам.

– Да? Ну хорошо, хорошо. Сегодня. Я сейчас позвоню мужу. Видите, Джеймс, у его сиятельства занято.

– Может быть, мадам желает поставить телефон на дозвон?

– Вы же знаете, Джеймс, что она не умеет.

– Угодно ли будет мадам, чтобы это сделал я?

– Вот спасибо, хорошо, Джеймс! Положите на комод.

– Не понял, мадам. У нас нет комода.

– О Боже, Джеймс! Это цитата.

– А!

Потом Мадам размешивает сахар в своей чашке маленькой серебряной ложечкой – и говорит:

– Вот что, Джеймс. Звоните до тех пор, пока его сиятельство как-нибудь сам не разрешит этот вопрос.

– Непременно, мадам.

– И побыстрее.

– Разумеется, мадам.

– И мне все равно – Джеймс, вы слышите? – мне все равно, что у меня нет мужа!

Джеймс упражняется в вокале

– Мадам, телефон. Снова «Отдайдолгиреформ», мадам.

– Не хочу я с ними разговаривать.

– Но мадам, что же я им скажу?

– Ничего не говорите, положите трубку.

– Вы же знаете, что они позвонят снова.

– Занесите их в черный список.

– Они подадут на вас в суд.

– Да? Ну, тогда пойте.

– Не понял, мадам?

– Пойте. Пойте песню.

– Песню, мадам?

– Да. «Эх, дороги!» например. Или «Ямщик, не гони лошадей!»

– Но мадам…

– Пойте, вам говорят.

– Как прикажет мадам. Алло? Добрый день. Кто? Снова «Отдайдолгиреформ Компани»? Кхм – кхм. Одну минуту. Эх, дороооооги! Пыль да ту-у-уман! Холода-трево-оги…. да степ-ной буурьян-н-н-н-н-н…

В трубке слышно неразборчивое и гневное бормотание, а Джеймс и Мадам хором поют:

– Вьется пыль под сапогами… степями… полями… А кругом бушует пламя…

В трубке слышно еще более гневное и громкое бормотание.

Но Мадам и ее дворецкий остаются к нему глухи. Они поют:

– А дорога дальше мчится… пылится…клубится…. А кругом земля дымится… да пули свистят…

Голос мадам сникает, становится тише и, наконец, замолкает совсем.

– Эх, дороги… – продолжает петь Джеймс, – пыль да ту-уман-н… холода-тре-во-ги… да степной буурьян-н-н…

Джеймс стоит стеной

– Мадам?

– НУ ЧТО ВАМ?!

– Я только хотел напомнить, что вы собирались работать, мадам. И просили напомнить об этом.

– Идите в баню, Джеймс.

– Очень хорошо, мадам.

– Куда уж лучше! Что вы стоите молчаливым укором?

– Прошу прощения, но вы сказали буквально следующее: «Если я буду сопротивляться, тащите меня за шиворот!» Гм.

– Джеймс, вы болван.

– Очень хорошо, мадам.

– И хам к тому же.

– Сожалею, мадам.

– Уйдите с моих глаз немедленно.

– Очень хорошо, мадам.

– Джеймс, вы куда?

– С глаз ваших долой, мадам.

– Вернитесь сейчас же. Вы должны стоять передо мной молчаливым укором.

– Очень хорошо, мадам.

– Только сначала заварите кофейку.

– Да, мадам.

Где деньги, мадам?

– Мадам? Кхм-гхм.

– Да, Джеймс?

– Мадам. Позволю себе напомнить, что сегодня первое число.

– На что это вы намекаете?

– Если говорить откровенно, я намекаю на жалованье, мадам.

– Жалованья нет.

– Почему же, мадам?

– Потому что нет денег.

– Гм. А как же счета за эту замечательную квартиру, мадам?

– А никак.

– Но ведь у нас отключат свет, газ, горячую воду! Интернет, наконец.

– Не кричите, Джеймс. Если бы за вопли платили, мы бы с вами страшно разбогатели.

– Вы бы достигли впечатляющих успехов, мадам.

– Вы как всегда галантны.

– Подчиненный перед лицом начальства должен иметь вид лихой и придурковатый, мадам.

– Джеймс! – раздраженно кричит Мадам.

– Да, мадам?

– Я запру от вас книжный шкаф!

– У нас нет шкафа, мадам.

– Что? Ой, правда, мы же его так и не купили, книги до сих пор в ящиках. Боже мой, Джеймс, счета не оплачены, шкафа нет, денег нет, одни долги! Все пропало! Что делать? Что теперь делать?!

– Я полагаю, выпить кофейку, мадам.

– Три ложечки сахара, голубчик.

– Очень хорошо, мадам.

И тут раздается телефонный звонок.

Алло? – говорит Джеймс. – Добрый день, сэр.

Из трубки слышно надоедливое бормотание.

Очень хорошо, сэр, – говорит Джеймс. – Я сейчас доложу мадам.

Идет и докладывает:

– Это редактор беспокоит ваше сиятельство. Угодно ли будет мадам?

– Не угодно.

Джеймс прокашливается. Поправляет бакенбарды и канделябры. И говорит в трубку:

– К сожалению, в данный момент ее сиятельство не располагает возможностью разговаривать.

Из трубки слышно гневное бормотание.

– Увы, сэр, – вежливо говорит Джеймс, – это вся информация, которой я располагаю.

Из трубки слышно очень быстрое гневное бормотание.

– Очень хорошо, сэр, – говорит Джеймс. – Очень хорошо, сэр. Очень хорошо, сэр. До свидания.

– Что он сказал, Джеймс? – Мадам пилит ногти.

– Мадам, – говорит Джеймс, – он только выразил неудовольствие.

Джеймс удивляется

– Джеймс, что вам опять? – спрашивает мадам, с неудовольствием отвлекаясь от маленького экранчика.

– Мадам, – тактично говорит Джеймс, – там капает.

– Ах, ну, что ты говоришь! Там не может капать. Мы живем в пентхаусе.

– И, тем не менее, там капает. Я уже подставил таз, мадам.

Мадам с неудовольствием отрывается от своего занятия.

– Боже мой, что это за квартира! Два этажа. Две ванные. Балконов четыре. Камин. Теплый пол. А с потолка капает! Это же уму непостижимо! И что? Что теперь делать, интересно? Скакать? Ну, хорошо. Где капает?

– В зале, мадам.

Тогда Мадам со вздохом встает.

– Ладно, пойдем, посмотрим. Хоть я и убеждена, что вы просто старый выдумщик.

Но Джеймс мнется. В этом месте, пожалуйста, вообразите помятого Джеймса.

– Гм, мадам. Я также заметил сырые пятна на потолке душевой, мадам.

– Ну, это я и сама заметила, – отмахивается Мадам. – Это мы когда покупали квартиру, не заметили пятен на потолке душевой. А потом, конечно, мы их сразу заметили.

Теперь, пожалуйста, опять представьте помятого Джеймса.

– Также в кухне без всякой причины срабатывает пожарная сигнализация, мадам.

– Ерунда. Когда я готовлю, это само по себе вполне достаточная причина.

– Если вы не возражаете, я мог бы готовить сам, мадам. Есть вероятность, что тогда пожарная сигнализация будет срабатывать реже, мадам.

– Спасибо, голубчик. Джеймс!

– Да, мадам?

– А потолок сухой… Странно, правда? Обычно, когда с потолка капает, на нем появляются пятна.

– Это потому, мадам, что капает из пожарной сигнализации.

– Какая удача, Джеймс! У нас прекрасная пожарная сигнализация.

– Вот уж повезло, мадам.

– И все-таки – наверху кто-нибудь живет? Кто-то же должен нас заливать!

– Никто не живет. Там крыша, мадам. Нас заливает дождь.

– Да? А если перегорит проводка?

– Это будет крайне неприятно, мадам.

– Почему крайне?

– Потому что короткое замыкание – крайне неприятная вещь, мадам.

– А-а, ну ладно. А если вы будете готовить вместо меня, Джеймс?

– Что, мадам?

– Я говорю, кем же вы тогда будете? Дворецкий-кухарка, что ли?

– Видимо, в этом случае я буду мажордом, мадам.

– А что это, Джеймс?

– А черт его знает, мадам.

– Я пойду принесу словарь. Это же нельзя так оставить. Надо выяснить.

– Вы бы лучше таз принесли, мадам.

Джеймс исправляет ситуацию

– Джеймс! Где вы?

– Мадам? Я здесь, Что вы делаете с душем?

– Я? Ничего. А вот ОН коварно оторвался от шланга и упал за ванну. Я не могу его достать.

– Но он же привинчен к душевой насадке, мадам?

– На этот счет я ничего сказать не могу. То есть да. Он был привинчен.

– Зачем мадам понадобилось развинчивать душ?

– Не говорите ерунды. Ничего я не развинчивала. Он сам упал. И не смотрите так на меня. На этот раз я действительно не виновата. Шланг уполз под ванну. Поэтому я хочу, чтобы вы отодвинули вот эту штуковину, залезли и достали шланг.

– Да, мадам. Ох, мадам.

– Джеймс? Вы там что?

– А чего бы хотелось мадам?

– Шланга, Джеймс. И еще бы мадам хотелось, чтобы под ванной перестало пропадать то, без чего я не могу обойтись. Джеймс? Я вас имею в виду, между прочим.

– Я очень тронут, мадам! – отвечает Джеймс из-под ванны. – Но к сожалению, шланг уполз слишком далеко. Я не могу его достать.

– А вы попробуйте еще раз.

– К сожалению, мадам, чтобы его достать, придется разбирать ванну.

Мадам приходит в ужас.

– Ванну нельзя разбирать. Она будет выглядеть безобразно. А я как раз собралась мыться.

Джеймс, наконец, выбирается из-под ванны.

– В таком случае, – говорит он, – я немедленно позвоню его сиятельству и попрошу купить новую насадку для душа. Алло, ваше сиятельство? Мадам просит вас купить новую насадку для душа. К сожалению, это невозможно. Я уже издержал все средства на данный момент. Когда купить? Сегодня, ваше сиятельство. Куда делась старая насадка? Отвинтилась и уползла под ванну, ваше сиятельство. Кто отвинтил? Никто не отвинчивал. Я разделяю вашу точку зрения, само ничего не делается. Да, ваше сиятельство, так не бывает. Но мадам утверждает, что именно так и было. Ах, если мадам утверждает… Это я и хотел сказать вашему сиятельству. Очень хорошо. Да. На ужин курица и тайский суп, как в прошлый раз. Так распорядилась графиня. Отменить суп, сварить пельмени? Очень хорошо, ваше сиятельство.

– Я вас ненавижу, Джеймс.

– А его сиятельство ненавидит тайский суп, мадам.

Джеймс удивляется.

– Джеймс, – говорит Мадам, – умоляю вас, перестаньте так на меня смотреть.

– Прошу прощения, мадам. Я обратил внимание на ваши ботинки. Меня удивило состояние шнурков.

– Каких шнурков?

– Вот этих, мадам.

И Джеймс предъявляет пару шнурков. Точнее, теперь уже это один, но чрезвычайно длинный шнурок.

Мадам передергивает плечами.

– Ну, и что вам не нравится? Они в очень хорошем состоянии. Почти новые.

– Но они связаны вместе, мадам. Мне неловко спрашивать, но зачем вы это сделали?

Мадам теряется, но тут же находится.

– А это не я, – говорит она. – Это его сиятельство.

– Понял, мадам.

– Вы же понимаете, что раз его сиятельство так поступили, значит, была необходимость.

– Но зачем, мадам? Какая может быть необходимость связывать вместе шнурки от ботинок?

– А вы подумайте.

– Не могу вообразить ничего подходящего, мадам.

– Ну же, Джеймс. Все очень просто!

– Не могу, мадам.

– У вас нет воображения, Джеймс, – надувается мадам.

– Возможно, мадам. Зато у его сиятельства оно есть, как я смог заметить.

– Ха. Это была моя идея.

– Так я и думал, мадам. Но с какой целью…?

– Его сиятельство искал веревочку.

Лицо дворецкого выражает страдание.

– Мадам, прошу вас! Я пожилой человек.

– Ну ладно, я скажу. Или не так, я покажу. Пойдемте в ванную.

И они идут в ванную.

– Я не заметил, когда был починен душ, мадам, – с уважением говорит Джеймс.

– Вчера ночью. Его сиятельство решил принять душ. У него не осталось выбора.

– В котором же часу его сиятельство вернулся домой?

– Не помню. Часа в два.

– Это очень позднее время, мадам.

– Ну да.

– Вероятно, связи его сиятельства достаточны, чтобы в два часа ночи пригласить сантехника.

– Угрожая задушить его веревочкой?

– Я не знаю, мадам. Но полон ожидания. Гхм.

Тогда Мадам говорит:

– Очень просто, Джеймс. Вот смотрите: если взять веревочку достаточной длины, продеть ее вот сюда… вы смотрите? Потом вот так достать ручкой от швабры шланг от душа… И тащить шланг туда, где он и должен быть!

Джеймс опять лезет под ванну. Там он в точности повторяет указания. Затем выпрямляется, успешно стукнувшись лбом о край ванны.

– Но ведь сверху будет мешать шайба, мадам? – со знанием предмета говорит он.

– Мы с его сиятельством ее отвинтили, – отмахивается Мадам.

Джеймс вздыхает. Но, ничего не поделаешь, опять занимает позицию под ванной.

– Судя по тому, что привинтили обратно, – говорит он, – его сиятельство делает успехи не только в коммерческих делах, но и в техническом отношении.

– А что вас так удивляет? – глядясь в зеркало, говорит Мадам.

– Четыре разобранных клавиатуры от компьютера, мадам. Я нашел их в кабинете. Не далее как вчера они еще были в полной исправности.

– Ну, как сказать, – Мадам, пользуясь случаем, подкрашивает ресницы. – У них заедает клавиши. Поэтому я их разобрала.

Джеймс вылезает из-под ванны.

– Мне доводилось слышать, – тактично говорит он, – что детали можно разобрать, вычистить и собрать снова.

– Можно, Джеймс, конечно, можно. Кроме «собрать снова» все можно. Поэтому его сиятельство и покупает каждый раз новую клавиатуру.

– Я подумал, что раз ни вы, ни его сиятельство не можете собрать клавиатуры, я мог бы сделать это сам.

– И что, получилось?

– Почти, мадам. Одну из них мне собрать не удалось. Не хватило этих маленьких резиновых предметов.

– Они слишком хорошо умеют теряться. У них прямо талант.

– Если бы мадам приблизительно указала место утери, думаю, я мог бы помочь.

– Ничего не выйдет, Джеймс. Я уже засосала их пылесосом.

– Зачем, мадам? – крякает Джеймс.

– Но ведь клавиатура все равно не собиралась.

– Как жаль, мадам.

– Джеймс, вы зануда.

– Очень хорошо, мадам. Я только не люблю, когда вещи не приносят пользы.

– И вы после этого удивляетесь, что я сделала из шнурков веревочку?

– Нет, мадам, напротив. Практичность – прекрасное качество!

Джеймс раскланивается.

Джеймс и приличия

– Джеймс, вы что, в обуви? В квартире – и в обуви?!

– Это домашние туфли, мадам.

– Такие тапки?

– Домашние туфли, мадам. Я же не могу ходить босиком.

– А я, по-вашему, могу?

– Я не знаю, мадам.

– Что за ерунда этот пентхаус, ничего не понятно! В нормальных квартирах люди ходят в тапках. А мне что делать? В туфлях – неудобно, в тапках – некрасиво, босиком – холодно. Джеймс!

– Да, мадам?

– Посмотрите на мои ноги.

– На ваши ноги?

– Да, на мои ноги! Что вы видите?

– Кхм-гхм. Трудно сказать, мадам.

– У вас близорукость, Джеймс?

– Идеальное зрение, мадам.

– В таком случае скажите, что вы видите.

– Красный лак, мадам?

– Ну почти.

– Мне кажется, я понимаю вашу иронию, мадам. В этом случае мой ответ – ничего. Ничего не вижу на ваших ногах, мадам.

– Вот! А что, по вашему мнению там должно быть?

– Тапочки, мадам?

– Какие тапочки?

– Теплые тапочки, мадам, какого – нибудь приятного цвета.

– Ненавижу тапочки.

– В таком случае, мадам, могу порекомендовать домашние туфли.

– Такие мягкие ковровые, как у вас?

– Скорее открытые туфли из мягкой материи на небольшом каблуке.

– С такой смешной пуховкой на носах?

– Именно.

– Их еще любят показывать в сериалах длиной в половину жизни и в порнографических фильмах?

– Боюсь, что да, мадам.

– Но Джеймс, я же не могу надевать такую обувь к своим драным джинсам?

– Очень хорошо, мадам.

– Джеймс, вы хам.

– Нет, мадам.

– Но мне нравится идея про лебяжьи тапки, Джеймс.

– Домашние туфли, мадам.

– А я привыкла ходить босиком.

– Мадам любит выходить на лоджию, а пол там очень холодный. Мадам может простудиться. Кроме того, хождение босиком имеет еще один недостаток.

– Какой, Джеймс?

– Ваши ноги, мадам.

– Опять мои ноги! Ну, хорошо. Что с ними?

– Они, как бы выразиться корректно, не очень чистые, мадам.

– Знаете что, Джеймс, вы все-таки хам!

– Очень хорошо, мадам. Как вы желаете поступить с вопросом о домашней обуви?

– Никак.

– Я хотел бы порекомендовать мадам все же приобрести домашнюю обувь.

– Да? Ну ладно. Закажите мне по Интернету лебяжьи тапки. (Пауза) Туфли. (Пауза). Домашние.

– Очень хорошо, мадам. По какому адресу делать заказ?

– «Экстаз плюс».

– «Экстаз плюс», мадам? Магазин, гм, товаров?!

– Вы проявляете похвальную осведомленность, Джеймс. Именно магазин гм товаров.

– Но мадам…

– Не спорьте. Я видела там точно такие, как вы описывали. Вот, посмотрите сами.

И Мадам показывает на открывшуюся страницу. Джеймс закрывает глаза ладонью.

– Джеймс! – возмущается Мадам.

Медленно и осторожно дворецкий убирает ладонь от лица.

– Действительно, – удивленно говорит он. – Прошу прощения. Должно быть, моя информация была ошибочна. Какой цвет изволит выбрать мадам?

– Красный.

– Красный?

– Именно красный.

– О господи!

– Не спорьте!

– Но почему именно красный, мадам?

– Во-первых, мне так больше нравится. Во-вторых, какой цвет вы бы выбрали?

– Черный, мадам?

– Фу, как скучно, Джеймс!

– Может быть, белый?

– Вы видали меня в белых тапках, Джеймс?

– В домашних туфлях, мадам.

– Я с вами не разговариваю.

– Простите меня, мадам.

– Ну, ладно. Теперь дальше. Не могу же я покупать розовые или лиловые тапки?

– Не осмеливаюсь спорить, мадам. Но их могу купить я.

– А я хочу красные, и точка.

– Очень хорошо, мадам.

Дворецкий садится за компьютер. Мадам уже чем-то шумит в кухне, что-то роняет и кричит:

– Ну как, Джеймс? Заказали?

– Да, мадам.

– Очень хорошо, Джеймс.

Джеймс хитрит

– Курьер, мадам, – говорит Джеймс.

– Давай сюда, – Мадам хватает коробку с бантом. – Это что?

– Ваши домашние туфли, мадам.

– Это не мои туфли, Джеймс. Я хотела красные, а эти темно-синие. Отправьте их назад. Должно быть, на складе перепутали.

– Это я взял на себя смелость, мадам.

– Джеймс!

– Прошу вас, мадам…

– И не просите!

– Вам очень идет. Обратите внимание, как этот цвет подходит к любому предмету вашего гардероба. Кроме того, он подчеркивает, гм, гм. Чрезвычайно хорошо.

– Вы подлиза, Джеймс.

– Очень хорошо, мадам.

– Что?

– Вне всякого сомнения, мадам.

Джеймс проводит сеанс психоанализа

– Вы так неважно выглядите, мадам, – говорит дворецкий. – Что-нибудь произошло?

– Джеймс, я неудачница.

– Неужели? Не будет ли бесцеремонностью с моей стороны узнать, почему мадам так думает?

– Потому что от мадам нет пользы. Я поняла это вчера вечером. От меня нет никакой пользы. Я не приношу в семью денег, как все нормальные люди. Вместо этого я завожу в доме ящериц. Я плохо готовлю!

– А какую пользу желала бы приносить мадам?

– В том-то и дело, что я не знаю! Практическую пользу.

– Мадам пишет очень хорошие тексты.

– И зарабатывает до слез мало денег, Джеймс.

– Позвольте мне выразиться, мадам.

– Выражайтесь.

– Посмотрите на эти цветы, мадам. Они вам нравятся?

– Ну конечно, нравятся! Иначе бы их здесь просто не было. Погодите, вы что же, хотите сказать, что я цветочек?

– С достаточной долей вероятности, мадам, – раскланивается Джеймс.

– Вы знаете, иногда я не понимаю, сделали вы мне изящный комплимент или обозвали. Что это значит – с достаточной долей вероятности?

– Это значит, что если представить мадам цветком, то, вероятно, это будет какая-нибудь необычная орхидея.

– Хм. Почему именно орхидея? Да еще необычная.

– В иную минуту мадам напоминает мне изысканную хризантему.

– Сушеную?

– Как угодно мадам.

– Джеймс, вы мне льстите. Нахально льстите. А что вам напоминает мадам в остальное время?

– Росянку, мадам. Хищный цветок. Если попробовать собрать этот образ в единое целое, получится как раз необычная орхидея. Гхм.

– Джеймс, сказать вам или так поймете?

– Я вовсе не собирался обижать мадам. Я лишь развил свою мысль о вашей так называемой бесполезности.

– Да ну вас. Скажите по-человечески.

– Как пожелает мадам. Вы сказали о ваших гардениях: «Если бы они мне не нравились, их здесь просто не было бы». Полагаю, его сиятельство придерживался… то есть, придерживается такого же мнения о мадам.

– Джеймс! Мнения его сиятельства никто не спрашивает.

– Как это прискорбно, мадам.

– Он купил эту квартиру в кредит.

– Это тоже очень печально, мадам.

– А потом исчез в неизвестном направлении.

– Грущу вместе с вами, мадам.

– А кредит не выплачен.

– Увы, мадам, это так.

– И я хочу сказать вам следующее. Молчите и слушайте. Да, я почти ничего не зарабатываю. На гонорары, знаете, не разбежишься. Но это только пока. Вы меня еще узнаете!

– Мадам пугает меня. А ведь я немолодой человек.

– Вот еще. Слушайте дальше. Может быть, я и рисую на стенах…

– Ох, мадам! Этот факт тоже не вызывает у меня радости.

– …но это было для того, чтобы его сиятельство озаботился ремонтом. Ведь я же не думала, что он исчезнет с горизонта и оставит меня в этой квартире одну!

– Как похвально, мадам.

– Что?! Что похвально?

– Я имею в виду рисунки на стенах. Я не знал намерений мадам, полагая, что ее толкнула на это врожденная склонность к экстравагантным поступкам. Иными словами, к хулиганству.

– Джеймс! Вам должно быть стыдно!

– Увы, мадам.

– Может быть, я плохо готовлю. Но несколько простых блюд вполне в состоянии осилить. По крайней мере, его сиятельство их ел и хвалил. Как вы думаете, о чем это говорит?

– Это может говорить о двух вещах, мадам. Либо его сиятельству нравилось, как вы готовите, либо, приходя домой около полуночи, он уже не был в состоянии выразить свое огорчение.

– Молчите, Джеймс. Его сиятельство достаточно здоров, я имею в виду, был достаточно здоров, чтобы есть мою еду и не бояться моего гнева.

– По второму пункту я бы не стал утверждать со всей определенностью, мадам.

– Почему вы меня все время перебиваете! Может быть, я и завожу животных, которых большинство считает слишком экзотическими…

– Сбитая машиной дворняга, которую мадам принесла домой и потребовала у его сиятельства сейчас же ехать к ветеринару, вряд ли принадлежит к экзотическим животным.

– Я не могла поступить иначе, Джеймс. К тому же, мы ведь вернули ее хозяевам. Это разве плохо? И вы сбили меня с мысли, несносный старик. Я хотела привести совершенно бесспорный аргумент.

– Какой, мадам?

– Я завожу разных животных потому, что не могу завести собаку.

– Простите, мадам. Я совсем забыл про вашу аллергию. До сих пор меня огорчало только, что вы несли то животное в вашем новом пальто.

– Вы не понимаете, Джеймс.

– Понимаю, мадам. Но пальто! Итальянское пальто мериносовой шерсти!

– Что же мне было, оставить собаку валяться на проезжей части и бежать домой переодеваться?

– Осмелюсь спросить: а как реагировали на случившееся остальные люди?

– Я же не остальные люди, а, Джеймс?

– Нет, мадам.

– Тогда ну их к черту.

– Прекрасно, мадам!

– Именно, Джеймс. И если вы еще раз посмеете намекнуть на мою якобы бесполезность, я вас уволю!

– Прекрасно, мадам.