Текст книги "Знаю, ты хочешь (СИ)"
Автор книги: Елена Сокол
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
15
Я всегда чувствовала себя комфортно за повседневными делами. Мне всегда было чем заняться в доме, а теперь вот – слоняюсь из угла в угол, не зная, куда себя деть. Всё моё существование медленно, но верно превращается в дежурство возле окон.
Я вставляю в уши наушники, включаю музыку в смартфоне и начинаю пританцовывать. «Этот вечер будет особенным. Мне так нравится готовить для Макса». Достаю из холодильника мясо и овощи, мою их, чищу, нарезаю. Все проблемы ненадолго отходят на задний план. Вижу, как Поппи наблюдает за мной со стула, и напеваю слова песни. Пёс заметно оживляется, уже суетится, виляет пушистой задницей.
Вот ведь – всё почти как прежде. Моя жизнь прекрасна!
Но в этот же момент я вдруг застаю себя за невольно брошенным взглядом в окно. Черт! Вот опять!
Даже когда у меня получается хоть немного отрешиться, моё подсознание все равно ищет встречи с Алексом. До чего же он меня довел! А вернее, даже не он, а я сама, когда позволила случиться тому, что случилось.
Не думать, не думать, не думать о нем!
Когда ужин уже готов, я расставляю посуду, салфетки, ставлю на стол вазу с цветами и бегу переодеваться. Максу все равно, во что я одета, он любит свою жену совершенно в любом виде, но мне все равно почему-то хочется быть для него красивой. Я долго выбираю между двумя платьями нейтральных оттенков и, в конце концов, останавливаюсь на бледно-жемчужном.
«Обморочный цвет» – так назвала бы его Майка. Но мой супруг ценит в одежде элегантность и сдержанность, к тому же, пастельные оттенки это неувядающая классика, так?
Я улыбаюсь, представляя, как подруга морщится при виде этого наряда и беззвучно произносит «буэээ» – значит, то, что мне надо.
Собираю волосы в пучок, надеваю туфли и спускаюсь вниз, чтобы встретить мужа. Но подходит время, а его всё нет. Мясо стынет, овощи сморщиваются, я отсчитываю десять минут, а затем еще десять, еще и еще. Набираю его номер, но Макс скидывает. Когда я уже собираюсь повторить вызов, слышу, наконец, шелест шин перед домом и звук мотора.
«Ура!»
Задерживаюсь у зеркала, чтобы посмотреть на себя. Не знаю, что именно, но что-то мне не нравится. Может, и правда, не к лицу это платье? Оно создает мертвенную бледность под глазами, делает кожу водянистой. Нервно щипаю себя за щеки и бегу встречать Макса.
Но тот не спешит входить в дом.
В чем дело? Где он?
Я брожу возле окон. На улице уже смеркается, но я точно вижу его автомобиль возле дома. Отворяю дверь и выхожу во двор.
– Макс?.. Макс?
Машина стоит на подъезде к гаражу, фары выключены, мотор заглушен, внутри никого.
– Макс?
Подхожу ближе, застываю возле пустой машины. Оглядываюсь вокруг. Гараж закрыт, поблизости мужа не видно.
– Добрый вечер, Ханна! – Приветствует меня сосед напротив.
Толстый мужик лет шестидесяти, всё время забываю, как его зовут.
– Добрый вечер! – Улыбаюсь я.
И спешу поскорее отвернуться.
– Все хорошо? – Кричит он мне в спину.
Приходится уважить его.
– Да, – оборачиваюсь я, – спасибо. А у вас?
– Всё прекрасно. – Он останавливается у двери в собственный дом и молчаливо разглядывает меня.
У меня по спине пробегают мурашки. Не нравится мне этот взгляд. Нравоучительный, ехидный. Будто этот старый хрыч знает что-то обо мне и от этого чувствует себя выше и умнее.
– Не мужа ли ты потеряла? – Вдруг говорит сосед.
– Я… да, вообще-то. – Киваю ему.
– Так он же в дом к Сергею зашел! – И его рот расплывается в гадкой ухмылочке. – С новым жильцом. Вы ведь с ним уже знакомы?
У меня моментально подскакивает пульс. Этот старик на что-то намекает, или мне только кажется? У него лицо, точно печеное яблоко – сморщенное и в складочку. И никогда не поймешь: то ли он скалится, то ли улыбается тебе. Пойди-ка, разбери, что могло бы означать такое выражение лица!
– Да, мы успели познакомиться. – Негромко произношу я.
– Приятный парень. Красивый. – Морщится старик, склоняя голову набок. – Они с твоим мужем говорили о чем-то, а потом пошли в дом. Наверное, о чем-то важном.
– Спасибо. – Говорю я, разворачиваюсь и захожу обратно к себе.
Стоит двери закрыться, как паника накрывает меня с головой. Руки начинают дрожать, по спине ледяными лапами крадется страх.
Алекс всё ему расскажет! Он делает это прямо сейчас! Рассказывает Максу, чем занимался со мной в ту ночь…
Я забегаю в кухню и дрожащими руками хватаю телефон. Макс отвечает на звонок почти сразу:
– Да?
– Ты где? – Выпаливаю я.
Его тон сразу меняется.
– Я у соседа.
Нельзя быть истеричкой, нельзя себя выдать.
– Что тебе у него понадобилось?
– Кх-кхм. – Макс, видимо, делает несколько шагов. – Мы с Алексом разговариваем. – В его голосе играют ледяные нотки.
– Ты… скоро вернешься?
– Да.
– Как скоро? – Продолжаю нервничать я.
– Через пять минут.
– Хорошо, – выдыхаю я. – Ужин стынет…
– Угу.
Соединение прерывается.
Я начинаю мерить шагами комнату. Что за «угу»? Что оно значит? О чем они говорят?!
Пять минут тянутся невыносимо долго. За это время у меня не получается восстановить дыхание. Я мечусь от одной комнаты к другой, снова выхожу на улицу и еще раз возвращаюсь в дом. Набираю Майку, но чертов автоответчик снова посылает меня подальше.
Тогда я вырубаю свет в гостиной и буквально приклеиваюсь к окну в попытке хоть что-нибудь рассмотреть. Вот за шторой мелькает фигура. Кажется, это Макс. Но дальше ничего не видно. О чем они могут так долго говорить?!
Я смотрю на часы – прошло уже десять минут. Десять?! Мне не хватает дыхания. Может, позвонить мужу еще раз? Поторопить? Нет, не стоит. Он ужасно взбесится.
Но не могу же я вот так стоять тут и просто ждать?
В этот момент в окне напротив снова мелькает мужская фигура. На этот раз это Алекс. Он появляется и тут же исчезает. Я прилипаю носом к стеклу. Жду, жду, жду. Мое сердце колотится в груди, ожесточенно барабаня по ребрам. «Ну, где же вы? Чем вы там так заняты?»
И в этот момент меня парализует, потому что я снова вижу Алекса. Мужчина появляется словно из ниоткуда: секунду назад его не было, а теперь мощная фигура вырастает прямо у окна и вглядывается в темноту. Черт подери, да он смотрит прямо на меня! Я хочу спрятаться, но понимаю – поздно. Он знает, что я здесь, и что смотрю на него. Даже если не видит – уверен в своей правоте.
Мою догадку подтверждает улыбка, мелькнувшая на его лице. Глядя прямо на меня, сосед ухмыляется и поднимает стакан. Это молчаливый тост для тех, кто вынужден гадать, о чем они ведут разговор.
И тут же бах – задергивается штора.
– Гаденыш! – Восклицаю я.
Чувствуя мою нервозность, Поппи начинает носиться по гостиной. Туда-сюда, туда-сюда. Клацанье его когтей по полу буквально сводит меня с ума.
– Мне нужно выпить.
Я включаю свет, иду на кухню, открываю бутылку вина и наливаю себе немного. Руки трясутся, зубы громко бьются о край бокала. Меня знобит.
Проходит еще полчаса прежде, чем мой муж, наконец, возвращается домой.
– Макс?
Я выбегаю в гостиную, чтобы посмотреть на него. Всё станет ясно по выражению его лица. Но я ошибаюсь: на лице Макса вряд ли что-то прочтешь – он выпил, и взгляд у него такой, каким бывает только тогда, когда муж пьет вне дома. Чужой, расфокусированный, грубый.
– Ты же сказал «пять минут»! – Не выдерживаю я.
Не люблю, когда он такой. Я боюсь его в эти моменты.
– Не понял, а что случилось? – Даже его походка делается угрожающе каменной.
Макс проходит, на ходу снимая пиджак и развязывая галстук.
– Ты сказал, что тебя не будет пять минут, а прошел целый час!
– Неправда.
– Ужин остыл!
Наконец, он поднимает глаза и смотрит на меня. Его ноздри раздуваются от возмущения.
– Что плохого я сделал? – Говорит он медленно и четко.
Я поднимаю подбородок.
– Я тебя ждала, а ты преспокойно надирался в гостях у соседа.
– Что плохого я сделал? – Повторяет Макс, глядя на меня сверху вниз.
Я с трудом удерживаю себя в руках. Знаю, что это бесполезно. Сейчас он повторит эту фразу еще несколько раз, а потом популярно объяснит мне, почему именно я плохая, и заставит испытать глубочайшее чувство вины за собственные глупость и несдержанность.
– Что у вас вообще общего? На черта ты поперся к нему, если я тебя тут жду?
– Мы просто поболтали, мы же теперь соседи. Так? Что плохого в том, что я зашел к соседу?
– Но я тебя ждала… – Я качаю головой.
– Но ведь я же тебе сказал, что приду! – Начинает терять терпение муж.
– Ладно, всё понятно.
– Что тебе понятно? – Взрывается он.
Я делаю шаг назад.
– Ничего. Иди, ешь.
– Ты опять на ровном месте наехала, а виноватым решила сделать меня. – Макс подходит ближе.
– Давай просто поедим? Я не хочу ругаться. – Прошу я.
– Но ты же первая начала? – Муж рывком расстегивает пуговицы на манжетах и нервно закатывает рукава своей рубашки. – Я устал на работе, это ты можешь понять? В чем моя вина? В том, что я просто поговорил с соседом? Что в этом плохого?
– Ты прав, это ссора на пустом месте. – Вздыхаю я. – Идем за стол.
– Ты ничего целыми днями не делаешь, и тебе не понять, как сильно я устаю.
Мы смотрим друг на друга и тяжело дышим.
– Это ты захотел, чтобы я не работала. – Тихо отвечаю я.
– Чтобы ты больше отдыхала! – Всплескивает руками Макс, и я невольно втягиваю голову в плечи. – Я же о тебе забочусь! – Его голос гремит над моей головой. – А ты элементарно не можешь с уважением отнестись ко мне! Что плохого в том, что я сходил ненадолго в соседний дом?
– Ладно, я поняла. Прости. – Сдаюсь я.
– Ханна, ты мне все настроение испортила.
– Прости.
Мы идем на кухню, я подогреваю мясо, и мы молча едим.
Сидим рядом, но Макс делает вид, что не замечает меня. Он смотрит в пустоту. За последние годы я изучила все его трюки. Муж будет игнорировать меня до тех пор, пока я первой не начну с ним разговаривать. Это будет означать признание вины с моей стороны.
Обычно я терплю довольно долго, а потом пытаюсь как-нибудь наладить с ним контакт. А Макс, в свою очередь, общается со мной сдержанно и холодно еще день-два. Вероятно, чтобы я лучше усвоила его урок.
Вот и в этот раз чувство вины становится невыносимым, и я первой заговариваю с ним:
– Как там на работе?
– Нормально. – Супруг встает из-за стола и поднимается наверх.
Чувство вины разрастается. Оно грызет меня, точит изнутри, давит тяжестью на легкие. И зачем я прицепилась к нему? Только всё испортила.
Помыв посуду, поднимаюсь наверх. Макс уже принял душ и лег в постель.
– Может, сходим завтра в ресторан? Погуляем по городу? – Спрашиваю я, присаживаясь на край кровати.
– Хорошо. – Говорит он.
И отворачивается.
– В какой ресторан пойдем? – Глажу его ногу.
– Мне все равно. – Бурчит муж.
Задать вопрос об Алексе не решаюсь, вдруг что-нибудь заподозрит. Я глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю. Убираю руку.
Ну, и ладно.
Обиженный Макс все же лучше того Макса, каким он вернулся сегодня домой. Тот Макс потребовал бы секса. А отказывать ему нельзя. Себе дороже. Никогда не знаешь, как он отреагирует на попытки увильнуть. Взбесится или затаит обиду.
Уж лучше так, как сейчас.
Я встаю и иду в ванную. Закрываюсь, включаю воду и встаю под душ. Мне совсем не хочется плакать, но слезы сами катятся по щекам.
Я упираюсь ладонями в стену и подставляю голову под горячие струи.
«Ты будешь думать обо мне сегодня перед сном, Ханна. И завтра. Ты будешь думать обо мне. Ты уже думаешь» – эти слова слышатся в моей голове, и я ничего не могу с собой поделать: медленно опускаю руку, прикасаюсь пальцами к своей набухшей плоти и понимаю, что моментально стала влажной.
Я ласкаю себя, представляя Алекса, который шепчет мне эти фразы на ушко, и тут же кончаю. Бурно, ярко и едва не вскрикнув от короткого, но столь острого фейерверка удовольствия.
А затем оседаю на пол и беззвучно реву.
Я больше не знаю, кто я. Больше не понимаю себя.
Я – чудовище.
Проклятие для собственного мужа.
Ненавижу себя.
16
– Слава богу, ты пришла! – Я бросаюсь на шею Майке и утыкаюсь носом в ее волосы.
– Эй, полегче, подруга. – Теряется она. – Ты чуть с ног меня не сбила!
Ее руки осторожно опускаются на мою спину. Похлопывают, гладят.
– Как хорошо, что ты пришла!
– Да что случилось-то?
– Много всего. – Вздыхаю я, отпуская ее.
– Что такого должно было случиться, чтобы ты налетела на меня, как безумный игрок в регби? Да я чуть не раскорячилась тут на виду у всех!
– Идем, – я тяну ее за руку к угловому столику кафе.
– Эй, я, вообще-то, на каблуках, а не на роликах!
– Садись. – Приказываю я.
Давлю на Майкины плечи, и подруга нехотя опускается на стул.
– Официант! – Подзываю его, делаю заказ и, как только он удаляется, снова обращаю взгляд на подругу. – Я даже не знаю, как тебе сказать.
– Да говори, как есть. – Хмурится Майя, вешая сумочку на спинку стула и усаживаясь удобнее.
– Я совершила ужасное!
– Ты? Да ладно! – Подыгрывает она мне, переключаясь на заговорщический тон. – Убила кого? Надо спрятать тело?
– Хуже. – Шепчу я. Ложусь на стол и тихо говорю: – Я трахнула красавчика-соседа.
– Что?! – Вскрикивает она на весь зал кафе.
– Да тише ты! – Я закрываю лицо руками.
– Ой, господа, пардоньте! – Оправдывается Майка перед посетителями, вздымая вверх руки. – Я всегда так реагирую, когда мне говорят, что в заведении не подают мои любимые блюда.
Когда сидящие за соседними столиками люди отворачиваются, подруга тоже наклоняется на стол:
– Ты его что сделала?
– Трахнула. – Чуть не реву я. – Восемь раз!
– Драть меня во все щели! – Стучит о стол ладонью Майка.
– Майя… – прошу я.
– Ох, простите! – Оглядывается она по сторонам. – Оказывается, у них еще и латте без пенки! – А когда все отворачиваются, подруга наклоняется ближе: – Ты была у него восемь раз?
– Нет, это всё за раз.
– Святая дева Мария…
– Не то слово. – Всхлипываю я.
– А что ревем? Не понравилось? – Удивляется Майка.
– Нет. Наоборот. И от этого еще хуже.
– Почему? – Ее глаза округляются.
– Потому что это плохо, понимаешь? Я даже не собиралась идти к этому Алексу, но, когда Макс уехал, всё сложилось таким образом, что я оказалась у него в гостях. Ужин, вино, красивые слова… – Я роняю лицо в ладони.
– Вино это хорошо. – Одобряет подруга.
– А потом всё само собой как-то вышло. Он сказал, что я красивая, улыбнулся, поцеловал, и что-то во мне перещелкнуло. Будто стоп-кран сорвали. Я тогда подумала, что один раз это ведь ничего страшного, и Макс не узнает. Алекс такой сексуальный, а я так хотела… сама не знаю, чего я хотела!
– Ну, я тебе скажу. – Майка прерывается, потому что нам принесли заказ. А когда официант уходит, она продолжает. – Женщину без оргазмов за километр видно. Злая, унылая, нервная. Даже позавчерашняя блевотина симпатичнее тебя выглядела. А сейчас вон, гляди – здоровый румянец! Ах, ты моя грязная шлюшка! Как же я за тебя рада!
– Успокойся! – Вспыхиваю я. – Про какую женщину без оргазмов ты говоришь? У нас с Максом в этом плане все хорошо.
– Но ты его не хочешь, так?
– В смысле?
– В самом прямом. Мне-то можешь не врать. – Она берет вилку и накручивает на нее пасту. – Что, я не знаю, как ты можешь выглядеть, когда ты счастлива? Да у тебя глаз не горит с тех пор, как ты за него замуж вышла! Ходишь, как чмо болотное.
– Какое?
– Болотное! – Всасывая в себя пасту, бубнит Майка.
– Я люблю своего мужа! У нас с ним всё хорошо…
– Да? – Улыбается подруга, накручивая новый моток пасты на вилку. – Вот когда у меня все хорошо, то пусть хоть сто голых накаченных мужчин мимо промаршируют, я их даже не замечу! Потому что у меня есть мой мужик, которого я люблю и хочу. Может, твой Макс просто не старается?
– Что?
– Ну, в смысле, думает только о себе. Сунул, вынул, захрапел?
– Нет. Не-е-ет!
– Если бы это было так, то я посоветовала бы прийти домой, стукнуть рукой по столу и потребовать: «А ну, давай-ка сюда все мои оргазмы, падла!» А раз это не так, то тут все еще очевиднее.
– Что тебе очевидно? – Сержусь я.
– Ты его не любишь.
– Бред! – Меня бросает в жар. – Чушь какая! Я люблю своего мужа!
– Да? А вот твое тело говорит совершенно другое.
– Неправда!
– Скажи мне честно, ты хоть раз думала во время секса о том, что хочешь, чтобы всё быстрее закончилось?
«И не раз» – говорит мой внутренний голос. Но сама я застываю в немом смущении.
– А было такое, чтобы ты увиливала от исполнения супружеского долга? Притворялась спящей, больной, ссылалась на то, что долго тянутся критические дни?
Я мотаю головой. «Нет». Но вслух соврать Майке опять не могу.
– Было такое, чтобы ты мысленно умоляла Макса даже не начинать?
– Нет. – Мой голос похож на беспомощный писк.
– Ты симулировала оргазм, Ханна?
– Перестань! – Прошу я, отворачиваясь.
– В яблочко по всем пунктам! – Майя засасывает в себя ленточку спагетти, глотает ее и разводит руками. – Ты уж прости меня, дорогая подруга, но ты не хочешь своего мужа. Может, он и Бог секса, но явно для кого-то другого, не для тебя.
– У нас все было хорошо. Когда-то. – Хватаюсь за соломинку я.
– Ты уверена? – Прищуривается подруга. – Что-то я не припоминаю тот день, когда ты прибежала ко мне и сообщила, что кончила с Максом восемь раз.
– Ну…
– Может, пять раз было?
– Я… – Закашливаюсь под ее настойчивым взглядом.
– Три? – С надеждой в голосе вопрошает она.
– Ну, однажды такое было. Дважды.
– О, прекрасно. – Кивает Майка. – Если бы я не видела, что ты несчастна, то и не посоветовала бы завалить красавчика Алекса, сечешь? Можно сколько угодно искать плюсы брака в заботе, понимании, общих увлечениях и прочей херне, но если тебя не трахают, как следует, то всё это на хер никому не нужно, и ты все равно подсознательно продолжаешь искать своего человека!
– Майя… – Заметив, что парни-подростки за соседним столиком косятся на мою громкоголосую подругу, я закрываю ладонью лицо.
– А что? – Она поворачивается к парням. – Это правда жизни, мальчики! Любовь это в том числе и секс. Жить с любимым человеком и не хотеть его это… ну, не знаю, как жить без пениса!
Мальчишки испуганно отворачиваются, и над их столиком поднимается гул из шепотков.
– Не, а что я такого сказала, а? – Усмехается Майка. – Попробуй, поживи без члена, это еще хуже, чем жить без башки! Я ведь просто желаю добра своей лучшей подруге. Ну, прожила ты пять лет в этой тюряге, которую зовешь браком, а сколько еще проживешь? И зачем тебе это?
– У меня другое мнение. – Я нехотя убираю руку от лица. – Макс не заслужил того, чтобы с ним так обходились. Я предала его самым отвратительным способом, и мне стыдно. Реально очень стыдно! Я хочу загладить вину, но этот Алекс… он всеми своими словами, всем видом показывает, что не прочь повторить то, что было между нами. Сначала он заявил, что остается жить еще на месяц у наших соседей, теперь преследует меня, делает разные намеки, утверждает, что я хочу его. А вдобавок ко всему он еще и подбирается к моему мужу, и мне это не нравится!
– А ты хочешь? Хочешь его?
– Я… – у меня воздух застревает в горле. – Это все не имеет значения!
– Но тебе понравилось?
– Я… блин, я давно такого не чувствовала. – Признаюсь, опуская голову. – Я будто ощутила что-то утраченное, давно забытое. Да, это был грязный животный секс, чистая похоть, но во мне будто снова проснулась женщина. Не знаю, как это описать. Я снова почувствовала себя живой и желанной.
– Тогда посмотри, что из этого выйдет. – Прикончив пасту, предложила Майя.
– Нет, ни за что! – Отринула я ее предложение.
– Но ты думаешь о нем? Почему бы тогда не…
– Нет! Мне нет до него никакого дела! Всё, чего я хочу, это чтобы он исчез из моей жизни навсегда!
17
Подъезжая к дому, невольно притормаживаю. Возле гаража соседей стоит красная малолитражка – явно женская. На таких маленьких, блестящих, почти игрушечных машинках мужчины не ездят.
У Алекса гости?
Не понимаю почему, но меня выводит из равновесия этот факт. Я паркуюсь возле своего дома, выхожу из машины и невольно осматриваю эту тачку. У Алекса другой автомобиль, и тот я хорошо запомнила. А Сергей и Мария держат Land Rover, такие красные недоразумения не в их стиле.
Зачем я вообще об этом думаю?
Меня берет зло на саму себя.
Я должна сейчас заниматься подготовкой к походу в ресторан – только так можно наладить наши с мужем взаимоотношения. Нужно заставить его расслабиться, открыться мне, поверить. Я не вынесу больше ни дня в обществе той ледяной глыбы, которую он строил из себя вчера вечером.
– Привет, – говорю я, набрав номер супруга.
Вхожу в дом, сбрасываю обувь, наклоняюсь и глажу пса.
– Привет, – Макс всё так же холоден со мной.
– Я просто хотела уточнить, мы сегодня идем куда-нибудь?
На заднем плане слышатся голоса и характерный для офиса шум.
– Да, я забронировал столик в «Венеции». – Его тон смягчается, и это меня заметно радует.
– Макс, я люблю тебя. – Говорю после небольшой паузы.
– Я тоже. – Выдыхает он.
В голосе мужа слышится облегчение.
– Жду-не дождусь вечера. – Улыбаюсь я, подходя к окну.
– И я. – Шумы в трубке нарастают. – Ладно, дорогая, мне пора. Дела…
– Конечно.
– Заеду в семь.
Макс обрывает соединение, не дожидаясь от меня ответа.
Меня расстраивает нота, на которой завершается наш разговор. Мне не хватило его тепла, чтобы облегченно выдохнуть, поняв, что размолвка позади. Но я тут же забываю про мужа и про наши отношения, потому что вижу на веранде соседнего дома Алекса.
Он спускается со ступеней. На нем шорты и сланцы. Загорелая кожа отливает золотом, татуировки мягко обвивают тугие бицепсы, в руке мужчины бутылка ледяного пива. Он прогуливается по дорожке, сонно оглядывает сад и щурится под лучами солнца.
Я осторожно отхожу в сторону, боясь, что Алекс может заметить, как за ним наблюдают. Напряжение внутри меня нарастает. Мужчина садится на один из лежаков, лениво вытягивает ноги, открывает бутылку прямо зубами, отшвыривает крышку и делает жадный глоток прохладного напитка.
Мне хочется стать капелькой, которая медленно катится от его губы к подбородку. Я буквально изнываю от желания прикоснуться к его совершенному телу, ощутить на себе давление его рук, почувствовать, как то огромное и горячее, что притаилось в его шортах, вдруг оказывается во мне.
Я закусываю губу и тихонько постанываю, наблюдая, как Алекс ставит бутылку на бетонную дорожку и растягивается на лежаке. Он делает это, как молодой и сильный лев, утомленный жарким полуденным солнцем саванны. Мужчина прекрасно осознает свою власть, красоту и силу. Он коварный и дикий зверь, который берет силой любую самку, которую захочет.
– Откуда ж ты взялся, Алекс? – Шепчу я.
И мое дыхание оставляет облачко пара на стекле.
И в этот самый момент на ступенях веранды появляется она – молоденькая, пышногрудая блондинка. Широкополая шляпа, сиськи пятого размера, длинные ноги и яркий красный купальник, как у гребаных спасателей Малибу.
Так вот чья это машинка стоит у входа!
Пока незнакомка неторопливо дефилирует от веранды к бассейну, мои пальцы сжимаются в кулаки. Щеки вспыхивают. Я иду к следующему окну и аккуратно, чтобы меня не заметили, смотрю на них. Блондинка смеется. Она скидывает с себя шляпу, ставит бокал с напитком на низкий столик, игриво подергивает плечиками и направляется к воде.
Пробует ее ножкой. Холодная!
Она хихикает.
«Бля, как смешно» – меня передергивает. И в то же время, я вижу, как эта кукла рисуется перед Алексом. Все ее движения нарочито плавные и грациозные: поворот головы, наклон, как она крутит попкой, как отставляет ножку. Эта мымра хочет ему понравиться!
«Ты уже у него дома, дура! Еще сомневаешься, что он тебя поимеет? Ты только посмотри на этот взгляд!»
И тут мне становится противно от себя самой и… страшно. Я вижу, как Алекс наблюдает за ее погружением в воду, и внутри у меня сворачиваются в клубок змеи. Не хочу об этом думать. Не хочу представлять, как он будет трахать ее. В воде, на бортике, в гостиной, где там еще? Не хочу думать о том, как он будет мять ее огромные мячи и крошечную попку. Не хочу!
Я задергиваю шторы и поднимаюсь наверх.
Душ, укладка, макияж, духи. Надеваю строгое черное платье длиной до колена, прикалываю на него подарок мужа – красную брошь. Выбираю шпильки средней длины, чтобы выглядело не слишком вызывающе. Я должна притягивать взгляд мужа, а не всех вокруг. Вымученно улыбаюсь своему отражению и спускаюсь вниз.
Макс не опаздывает. Он подъезжает к дому ровно в семь, выходит и, увидев меня, присвистывает.
– Похоже, я проведу сегодняшний вечер с самой красивой девушкой города!
– С самой красивой девушкой в мире. – Подмигиваю я, усаживаясь в машину.
Кажется, мы преодолели барьер недопонимания. Дальше будет проще.
– Сегодня играют классику. – С довольным видом изрекает Макс, пока нас провожают к нужному столику.
– Повезло, так повезло. – Сдержанно улыбаюсь я.
Экзерсисы этих пиликающих невпопад музыкантов, сидящих в углу сцены, вряд ли можно считать хорошей музыкой, а исполняемые произведения и в страшном сне не назовешь классикой, но я предпочитаю не высказываться на эту тему при муже. Макс никогда не разбирался в высоком искусстве, да это ему и не нужно.
Мы усаживаемся за столик, просматриваем меню, делаем заказ.
– Давай, мы больше не будем сердиться друг на друга? – Прошу я, накрывая его ладонь своей. – Я всегда так тяжело переживаю наши ссоры.
– Да, прости, я был слишком резок. – Макс переплетает наши пальцы.
– Я тоже хороша.
– Ты просто была взвинчена.
– Я люблю тебя, Макс. – Говорю я, и мои губы дрожат.
– А я люблю тебя еще сильнее, милая. – Признается муж, наклоняясь вперед. – Я бы умер за тебя. Прости, что заставил переживать.
Воздух комом встает в горле. Он бы умер за меня, а я…
– Ты не представляешь, как я боюсь тебя потерять. – Вылетает из моего рта.
– Представляю. – Кивает муж, глядя в мои лживые, предательские глаза.
– Привет, сосед! – Громкое восклицание врывается клинком в нашу идиллию.
Я едва не подпрыгиваю на стуле и резко поднимаю взгляд.
Перед нами Алекс, на его локте висит та самая блондинка, но теперь она в вызывающем красном мини. Интересно, дамочка не боится простудить свои прелести? Не боится подхватить заразу от ресторанного стула? Потому что, если она сядет, то эта тряпка, зовущаяся платьем, непременно съедет ей на талию!
– О, привет, Алекс. – Мой муж встает, жмет ему руку.
– Здравствуй, Ханна. – Переключается на меня сосед.
– Привет. – Бормочу я.
– Значит, вы тоже решили перекусить в уютном месте? – Интересуется мой муж.
– Да, – кивает Алекс, – Вера все-таки вытащила меня из дома, а я полагал, что это никому не под силу! Кстати, знакомьтесь, это Вера.
Блондинка хихикает.
– Очень приятно!
– Кстати, как тут кормят? – Оглядывается Алекс.
– Здесь подают отличные блюда. – Уверяет Макс.
«Только не приглашай его к нам за столик», – мысленно прошу я.
– Сейчас и проверим! – Сосед уверенно притягивает к себе девушку. Они хохочут, глядя друг на друга. – Ладно, вижу, тут у вас интимная обстановка, – говорит он нам, – так что мы с Верой отправимся за свой столик. Хорошего вечера!
– Хорошего вечера.
Они удаляются, и Макс смотрит им вслед. Нам приносят первые блюда, и я благодарю официанта.
– Не самый подходящий наряд для ресторана. – Ворчу я, разглядывая содержимое своей тарелки.
Беру бокал и делаю глоток.
– Он тебя раздражает? – Внимательно оглядывая меня, спрашивает муж.
– Кто? – Прочищаю я горло.
– Алекс.
– Этот неотесанный мужлан? – Пожимаю плечами. – Даже не знаю. Но приятного в нем мало.
– Он прикольный. – Улыбается муж. – Нет, даже классный. Мы хорошо пообщались вчера, и, знаешь, пожалуй, я даже воспользуюсь услугами его фирмы.
– В каком плане?
– Алекс рассказал о возможностях его софта, и, думаю, мне стоит обсудить это с советом директоров. Разработка подобной программы значительно усовершенствует документооборот нашего предприятия.
– Ясно.
Макс смотрит куда-то мне за спину. Вероятно, там и расположились Алекс и его спутница. Он поднимает бокал и делает им знак. «Много чести!» – мысленно фыркаю я.
– Давай выпьем за нас и наше будущее. – Предлагает супруг, поворачиваясь ко мне.
– С удовольствием. – Отвечаю я и беру свой бокал.
– Кстати, о будущем. Может, начнем уже планировать наш отдых?
– Самое время.
Мы чокаемся бокалами, и я делаю нетерпеливый глоток.
Макс бросает новый взгляд на тот столик:
– Ясно теперь, чьи трусики валялись у нашего соседа на диване. – Посмеивается он.
Я закашливаюсь. Отставляю бокал в сторону, опускаю взгляд и приставляю ладонь ко рту.
– Трусики? – Выдавливаю сипло.
– Да. Похоже, Алекс тот еще шалун.
Я продолжаю кашлять, чувствуя, как слезы брызжут у меня из глаз. Хорошо, что муж не узнал белье собственной жены в доме соседа, но плохо другое – Алекс специально бросил мои кружевные трусы на диван – ждал, что Макс их увидит и узнает!
– Тебе помочь? – Наклоняется ко мне Макс.
– Нет! – вытягиваю руку, останавливая его. – Все нормально. – Встаю и стираю слезу из-под века. – Мне нужно в уборную, подправить макияж, прости.
– Хорошо. – Отвечает он, оседая обратно.
И я срываюсь с места и торопливым шагом несусь в туалет.
Слава богу, внутри никого нет. Я замираю у раковины, включаю воду и смотрю в зеркало. Глаза у меня красные, в одном месте немного размазалась тушь. Подправляю ее кончиком пальца, а затем мою руки. Мне хочется умыть всё лицо, но от этого явно станет еще хуже, так что придется терпеть до дома.
Вслушиваясь в шум воды, я упираю руки в раковину и наклоняюсь к собственному отражению. Не знаю, что пытаюсь там разглядеть, но смотрю, смотрю, смотрю. И испуганно дергаю плечами, когда справа вдруг скрипит дверь.
