Текст книги "Эпохи"

Автор книги: Елена Шилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Двое

Атаис долго не решалась появиться в отсеке биоконсервации. Понравившееся место стало вызывать опасения, после тайного разговора, невольной свидетельницей которого она стала. Тогда всё обошлось. Её присутствие осталось незамеченным. Волна ужаса, которую она старалась всячески подавить, накатывала каждый раз, при воспоминании о случайной встрече. Сложно представить развитие событий, если бы Атаис выдала себя. Несомненно, будущее Ковчега, и всех выживших, в опасности. Как предотвратить грядущее? Сколько участников Возрождения на Ковчеге и кто они? Мир перевернулся. Не только потому, что теперь представители некогда могучей, процветающей цивилизации, вынуждены бороться за свое выживание. Атаис не привыкла сталкиваться с тайными заговорами. Инстинкт самосохранения брал верх. Она ни с кем не могла поделиться тревожными сомнениями. Кому можно доверять, кому нет – неизвестно.

В задумчивости Атаис бродила по длинным коридорам необъятного Ковчега, погрузившись в себя, закрыв свои мысли и чувства от окружающих, сторонясь редких попутчиков и избегая встреч. Часто она шла наугад. Лишь бы идти, двигаться, чем-то занять себя от безысходности. Иногда она оказывалась в самых дальних уголках Ковчега и потом с трудом находила дорогу обратно.

На этот раз узкий светлый коридор, ответвляющийся от главного, просторного, пути, привел в тупик. Атаис оказалась в небольшой комнате, заполненной выходящими из нижнего отсека изогнутыми трубами, разной величины. Оборудование издавало слабый шум. Атаис собиралась повернуть обратно, когда краем глаза заметила едва уловимое движение. Он и она стояли, тесно прижавшись, друг к другу. Темноволосая девушка прильнула к торсу мужчины. Он нежно обнимал её. Их позы изумили Атаис, не видевшей раньше подобной демонстрации чувств. Она словно грубо вторглась в чужое, очень личное пространство, принадлежащее только двоим. От пары исходила какая-то особая горячая и будоражащая волна. Заметив Атаис, они стремительно отстранились друг от друга. Девушка обернулась и испытывающе посмотрела на Атаис ярко-зелеными пронзительными глазами. Её красота завораживала. Возникла неловкая пауза. Оба изучающе глядели на Атаис, которая от удивления словно застыла на месте. Мужчина с облегчением, произнес:

– Ты же из тех, кто пережил Падение?

– Да это так. До сих пор не могу прийти в себя после всего. Чувствую себя потерянной и опустошённой, – словно оправдываясь за свое вторжение, ответила Атаис.

– Нам всем сейчас нелегко, – попытался поддержать её мужчина, – Я Хадам. Мы с Зейлит проверяем исправность систем.

– Атаис, – представившись, она, робко и недоверчиво, окинула взглядом новых знакомых. Увиденное явно не вписывалось в рамки технической проверки Ковчега.

Поняв сомнения Атаис, мужчина пояснил:

– Мы из нового поколения. Вышли из коконов незадолго до Падения. Высшие решили немного изменить нас для параллельного витка эволюции. Мы иные, как ты заметила. Более чувственные. Эмоциональные. Нас влечёт друг к другу, словно мы привязаны незримыми нитями.

– Мне это знакомо. Иногда я тоже чувствую себя другой. Слишком много эмоций возникает. Особенно после случившегося, – поделилась ответной откровенностью Атаис.

– Другие не должны догадаться о наших отклонениях, – заговорщицки улыбнулся Хадам.

– Да, – согласилась Атаис.

– Пусть это останется нашей небольшой тайной, – предложила Зейлит.

– Конечно, – подтвердила Атаис.

Попрощавшись, она смущённо направилась к выходу.

Зейлит

Они проснулись почти одновременно. В просторном зале находились только два их кокона. Они были распахнуты. Свет пронизывал пространство. Приоткрыв глаза, Зейлит увидела высокие своды потолка, затем бассейн с прозрачной розово-изумрудной жидкостью, заливающей её тело. Голова была приподнята. Она окинула себя взглядом, от пят до груди, и осталась довольна. Зейлит попыталась приподняться и посмотреть по сторонам. В соседнем коконе плавал юноша. Он не торопился выбираться наружу и блаженно наслаждался ощущением кажущейся невесомости. Его синие глаза были широко распахнуты.

– Эй – мысленно позвала Зейлит.

Юноша, словно очнувшись, высунул голову из кокона и с нескрываемым восхищением, посмотрел на неё. По его лицу и тёмным волосам стекали розово-зеленые, густые капли.

Как по команде, зал заполнили помощники. Они заботливо достали проснувшихся из коконов, вытерли, обсушили, одели, попутно что-то спешно обсуждая между собой. Суть их разговоров Зейлит не уловила. Всё происходило очень быстро. Словно в тумане. Её привели в комнаты, где ожидала наставница, которая сразу начала обучение. Так Зейлит стала постигать науку жизни.

С тех пор она не видела проснувшегося с ней юношу, но его взгляд врезался в память навсегда.

Иногда к Зейлит приходили странные мечты. Она представляла их встречу, прогулки наедине по пустынным террасам и нечто большее, что смутно приходило во снах, и о чем она боялась признаться даже самой себе.

Неожиданно, этот страшный день настал. Накануне Падения мир разделился на тех, кто будет спасён и тех, кто уйдет в забвение. Зейлит тревожно металась по апартаментам. Она не могла смириться со своей участью. Её жизнь только начиналась. До Падения оставались считанные часы. Зейлит была уверена, что мир забыл о ней. Претендующих на место в Ковчеге слишком много. У неё нет явных выдающихся способностей, как у некоторых, а значит, нет и шансов.

Неожиданно тонкая перегородка двери отъехала в сторону. На пороге, в мундире, стоял представитель Совета.

– Вы вошли в число избранных, – торжественно сообщил он.

Этого оказалось достаточно, чтобы Зейлит попала на последнюю шлюпку, направляющуюся к Ковчегу.

Странно, но наблюдая за гибелью планеты с борта Ковчега, она думала о Нём. Удалось ли ему спастись? Почему-то она ощущала, что он где-то рядом.

Хадам

Хадам всё время помнил о ней.

Когда чьи-то сильные руки вынули его из купели кокона и выводили из зала, он видел как её окружили Хранители Пути, пытался снова поймать её взгляд, что-то сказать, очень важное для неё, для них обоих… Но тогда Хадам почти не знал слов. Раздавались только бессвязные мысли. Он пытался вырваться из чужих крепких объятий. Вернуться к ней. В таком состоянии его привели к Наставнику и заперли в отдельном боксе.

Иногда, некоторые обитатели планеты, после череды бесконечных перерождений и воскрешений, устав от слишком знакомого, спокойного, благополучного и предсказуемого мира, стремятся обрести новые впечатления, познать другие формы бытия или уйти в безвременье. Они покидают это пространство, оставляя пустые коконы, чтобы появиться в иных просторах Вселенной. В таких коконах выращивают Впервые Проснувшихся. Это происходит крайне редко. Хадам оказался в их числе.

Когда Впервые Просыпающиеся находятся в коконах, им сообщают предварительную информацию о мире, в котором они появятся. После пробуждения, наставники напоминают и воскрешают в памяти необходимые фрагменты, расширяют познания. Присматриваются к будущим представителям сообщества, помогают адаптироваться.

Выяснилось, что Хадам значительно отличается от остальных. Вскоре ему дали понять, что подобное поведение – неприемлемо. Привязанность к незнакомке, желание встречи с ней – недопустимо и может послужить помехой для дальнейшей адаптации и присоединения к сообществу. Если не удастся обуздать эмоции, скорее всего его, ждут изгнание и одиночество.

Пройдя начальный этап обучения, и немного освоившись в новом для него мире, Хадам понял – лучшее, что он может сделать – не торопить события.

Однажды Наставник произнес:

– Я знаю, ты по-прежнему думаешь о Ней. Тебе нужно научиться контролировать и скрывать мысли.

К удивлению Хадама, Наставник показал несколько приемов, явно выходивших за рамки обучающей программы. Хадам схватывал на лету. Он быстро научился экранировать мысли.

Спустя некоторое время Наставник сообщил:

– Я могу обеспечить встречу с ней. Но не здесь. Вы будите жить вместе. В идеальном для вас пространстве. Вечно. Рядом друг с другом.

Хадам с трудом представлял Вечность, однако мысль о том, что он окажется рядом с Ней будоражила воображение. Но как это возможно осуществить в обществе, где вся твоя жизнь на виду и каждый способен узнать друг о друге почти всё? Хадам с недоумением смотрел на Наставника:

– Вы предлагаете скрыться в пещерах Пустоши?

– Уверяю, это было бы безрезультатно. Вас бы нашли. Есть другие варианты. Они тоже связаны с Пустошью. По преданию, некоторые тайные знания древних были скрыты в хранилище пещер. Мы пытались найти это место, а когда нашли, длительное время посвятили расшифровке древних посланий. Согласно этим тайным знаниям, массовый исход, энергия множества, способна создать некую мощную субстанцию и сформировать новый незримый мир, в котором можно продолжить существование без телесной оболочки. И каждый найдёт то, что ищет, ту форму бытия, к которой стремится и о которой мечтает. Обретёт то, что жаждет, согласно своим запросам. Будет извечно существовать так, как пожелает.

– Что значит массовый исход? – недоверчиво спросил Хадам. Он с трудом понимал сказанное, но общий смысл уловил, и это начинало его тревожить.

– Скоро придет время Пророчества. И группа Воскрешения призовет небесное тело на нашу планету. Наступит массовый исход. Все мы перейдем на новую ступень бытия, обретём бестелесную форму.

Хадам ощущал, что его насильно посвящают в тайну, узнав которую пути назад не будет. В голове шумел рой необузданных вопросов.

– Тогда в чем смысл моего появления здесь и сейчас? Зачем меня возродили? Я едва успел обрести телесную оболочку и тут же буду вынужден расстаться с ней? Мне она пока дорога, я к этому ещё не готов, – попытался протестовать Хадам.

– В данный момент этого не требуется. Тебя ожидает особая миссия. Чтобы быть с Зейлит надо чем то, жертвовать. Поверь, это малое, учитывая, что впоследствии вы сможете самостоятельно принять любую форму и создать оптимальное для вас окружение, – добавил многозначительно Наставник.

Хадам узнал ее имя – Зейлит. Бокс, где он жил был изолирован от окружающего мира, чтобы ранние, незрелые мысли вновь пробудившихся не тревожили окружающих. И сами окружающие невольно не смущали недавно вышедших из коконов потоком информации.

Наставник периодически появлялся у Хадама с разговорами о его роли в грядущих событиях, важности возложенной на него миссии и светлом, безупречном будущем.

Однажды Наставник произнес:

– Твоё испытательное пребывание завершилось. Невозможно дольше задерживать тебя здесь – это вызовет подозрения. О тебе составили самые положительные отзывы. Ничто из сказанного ранее не должно быть раскрыто. Ты обучен сохранять тайну, и знаешь, как действовать.

В день Пророчества, когда пространство огласил массовый гул, в назначенное время на капсуле Хадам направился к установкам, чтобы выполнить предначертанное, а затем, лавируя между множеством падающих, пылающих осколков, на Ковчег. Там ему обещали встречу с Зейлит. Они оба оказались в списке избранных. Так, Хадам стал скрытым орудием Возрождения.

Встреча

Ковчег парил в безопасности, в укромном точно рассчитанном месте. Где-то совсем рядом проносились осколки, наносящие пылающие удары по поверхности планеты. Невероятное зрелище, предстающее с высоты видовой площадки, поглотило внимание Зейлит.

В просторном зале царил полумрак. Огненные вспышки, проникающие из высоких арочных окон отражались на сводах красно-оранжевым, озаряя наблюдателей событий. Зейлит стояла поодаль, в одиночестве. Неожиданно она ощутила на себе пристальный взгляд. Обернулась. Он стоял у колонны. Несмотря на полумрак, она сразу узнала его. Когда очередная вспышка света ярко озарила лицо, исчезли все сомнения. В их встречу верилось с трудом. Тайные мечты становились реальностью. Он направлялся к ней.

Они отошли в сторону, подальше от всех, в небольшой, слабо освещенный арочный проём. Он жестом попросил соблюдать молчание и мысленно оградил их, словно призрачным куполом от любопытства окружающих. Впрочем, в тот момент, посторонним не было дела до встречи двоих. Происходящее грандиозное зрелище, свидетелями которого они являлись, потрясало до глубины души.

Зейлит прильнула к нему.

– Жив! Ты жив! Мы живы! – она наслаждалась горьким запахом гари, исходившим от его одежды, тонула в его ласковых синих глазах.

– Я отыскал тебя, – Хадам осторожно прикоснулся к ней, не веря своему счастью, нежно обнял за плечи и еще сильнее притянул к себе. – Они выполнили обещанное. Ты здесь.

После долгих бесед с Наставником, Хадам начал свыкаться с мыслью о том, что вскоре, благодаря Возрождению, окажется вместе с ней в новом совершенном мире. И даже стал мечтать об их совместной идиллии в призрачном пространстве, которое, по заверению Наставника, можно будет формировать по своему усмотрению. Меньше всего он хотел, чтобы Зейлит появилась там раньше, без него. Когда выяснилось, что Хадам остаётся для продолжения миссии, он настоял на том, чтобы Зейлит взяли на Ковчег.

– Почему ты не нашел меня раньше? – беспокойно и требовательно спросила Зейлит.

– Чтобы спасти нас. Наши чувства лежат на поверхности. Я научился скрывать их, вступив в Возрождение. Мы могли выдать себя.

– Но почему? Что мы должны скрывать?

– Неужели ты не понимаешь, что мы другие. Мы привязаны друг к другу как никто на Ковчеге. Я должен обучить тебя некоторым техникам. Для нашей безопасности.

Хадам увлёк Зейлит вглубь Ковчега. Она не представляла, насколько он огромен. Шли долго. В пустынных коридорах им почти никто не встречался. В это время все остальные наблюдали за концом света. Он привёл Зейлит в узкую комнату, заставленную оборудованием. Снова прижал к себе. Вдыхал запах её пряных волос и не мог надышаться сладким и острым ароматом. Сквозь легкую, воздушную тунику пальцы ощущали теплоту и нежность кожи. Хадам не хотел выпускать Зейлит из объятий ни на секунду. Они словно соприкоснулись с бескрайним источником блаженства, превратились в единое, неразлучное целое и он уже ни за что не отпустит её от себя.

– Мы должны быть осторожны, – сказал Хадам, с трудом возвращаясь из состояния безмятежности. – Не нужно, чтобы нас видели вместе. Это может вызвать лишние вопросы.

– Я хочу быть с тобой, – запротестовала Зейлит.

– Мы будем вместе, но наши встречи необходимо сохранять в тайне. Никто не должен догадаться о нас, – он начал ласково поглаживать её по струящемуся шелку волос, будто эти успокаивающие движения могли смягчить примирение с реальностью. – Запомни это место. Я буду ждать тебя здесь, ежедневно, после начала времени отдыха.

– Я готова ожидать тебя вечно, здесь или где бы то ни было, – ответила Зейлит.

– Тебе нужно научиться скрывать свои чувства и мысли, – настаивал Хадам.

Он обучил Зейлит тому, что узнал от Наставника.

Хадам решил не посвящать Зейлит в свое короткое прошлое, без неё. В какой-то момент он поддался доводам Наставника, и произошло то, что произошло. Случившиеся стало наваждением. Как будто это было не с ним. Хадам старался убедить себя, что от него мало что зависело. Всё произошло не так, как он представлял, и породило первые зерна сомнений. Позже, возможно, он расскажет ей о своей миссии, которую сам ещё осознавал довольно смутно, и их будущем в Возрождении. Сейчас рано. Как она воспримет? Сможет ли простить?

Третья планета

Ковчег приблизился к третьей планете и остановился на орбите. Почти пустынная земля, с вулканами и океанами, была неприветлива. На планету спустилась капсула с основными формами жизни. Избранные посеяли первые семена, и теперь осталось ждать всходы.

– Мы были вынуждены покинуть свою планету, но возможно вернёмся туда вновь. В будущем. Разбудим тех немногих спящих, кто остался томиться в бесконечно долгом сне, чтобы они возрадовались обновлённому миру. Пусть третья от солнца станет гостеприимным домом. Здесь мы возродим прошлое и создадим совершенное настоящее в память о том, что мы оставили и утратили. Наша покинутая родина будет напоминанием о сокрушительном величии стихий космоса и о том, что нам пришлось пережить, – сообщил Родмир в зале Совета.

Его сильные мысленные посылы разносились по самым дальним уголкам Ковчега, становились доступными каждому. Родмир уверенно развеял все крупицы появившихся сомнений. И каждый поверил в то, что третья от солнца действительно вскоре будет способна принять первых обитателей. Эволюции дан ускоренный старт.

На Ковчеге можно было не задумываться о времени. Коконы воскрешения помогали, при необходимости, появиться вновь. Для этого было достаточно небольшого фрагмента, образца ткани перерождаемого. Коконы хранили память об ушедших и восстанавливали тела с поразительной точностью.

Воспользоваться коконами не пришлось. Первая экспедиция на планету направилась гораздо раньше момента, когда кто-либо из жителей Ковчега почувствовал увядание.

В состав восьмерки, приближавшейся к планете, вошла Зейлит. До Падения она изучала биотехнологии, затем, на Ковчеге, постоянно расширяла свои познания. Это пригодилось при отборе в экспедицию на планету.

Капсула опустилась на красноватый грунт. Двери открылись. Из отсека выплыли коробки с оборудованием, материалами и очередными формами жизни. Скоро здесь будет первое поселение.

Зейлит взяла в руку камень. Он был холодный, влажный и гладкий, обкатанный океаном. Она давно не прикасалась к чему-либо по-настоящему природному. Камень казался живым существом, безмолвным обитателем нового мира. В разреженной атмосфере дышалось с трудом. Волны океана с грохотом разбивались о красные безжизненные скалы. Все это временно. Ростки жизни посеяны и вскоре это место наполнит бесконечное разнообразие видов.

Она легко шла по длинному песчаному пляжу. Ее окрыляла предстоящая работа – созидающая жизнь.

Миссия

Ночь и день на Ковчеге были условны. Это ещё одна память о планете. В часы отдыха Хадам спал беспокойно. Он проснулся неожиданно, резко. Его разбудил сигнал, настойчиво звучащий в сознании. Еле уловимый сначала, он становился всё требовательней. Это означало, что нужно идти. Его призывал Валькимар, высший представитель Совета. Сигнал был понятен только им двоим.

Хадам с трудом поднялся и вышел из кабины. В отсеке все спали. Тёмные коридоры освещала тусклая синяя подсветка. В угнетающей тишине он шел к условленному месту. Сигнал указывал путь.

– Ты не торопился, – с недовольством отметил Валькимар.

– С трудом проснулся, – попытался оправдаться Хадам.

– Зейлит покоя не дает? – снисходительно прокомментировал высший избранный.

Похоже, он был настроен благодушно. Хадам с тревогой ожидал продолжения. Он привык, что сладкие, витиеватые речи высшего избранного обычно завершаются неожиданным и опасным продолжением. Так было и на этот раз. Лицо Валькимара сделалось серьезным и резким, серые стальные глаза стали колючими и теперь буравили Хадама, пронизывая насквозь.

– Время пришло. Всё готово. Ты обязан завершить миссию, – продолжил Валькимар. – Оставшиеся присоединятся к Возрождению. Необходимо уничтожить отсек Воскрешения и отсек Спящих до События. Они способны выдержать разрушение Ковчега. Всё должно произойти одновременно, для освобождения энергии множества.

– То есть Ковчег, тоже будет разрушен? – уточнил Хадам.

– Да, безусловно. Этим займутся другие. Тебе не о чем беспокоиться. Теперь ты с Зейлит, и на волне энергии множества, вы вместе перейдёте в Великую бескрайность, создадите мир, о котором мечтаете, где не нужно будет скрываться от посторонних глаз. В гармонии и процветании вас ожидает вечное блаженство.

Сладкие, сладкие речи и обещания. В задумчивости Хадам возвращался обратно. В памяти возникали образы гибели планеты, катастрофы, в которой он принял непосредственное участие. Боль и ужас, которые испытали соотечественники, с трудом сопоставлялись с представлениями об ожидающем их идеальном мире. Неужели им с Зейлит, чтобы получить желаемое, быть вместе, то же придется пройти через страдания?

Валькимар торопил. Совсем скоро на планете возникнет первое поселение, колония. И тогда население Ковчега разделится. Миссию будет выполнить сложнее.

Планета преображалась на глазах. Ранее пустынная земля с благодарностью приняла дары жизни. Бурная растительность заполонила континенты, живые существа – рыбы, насекомые, земноводные, рептилии, плодились и размножались, появлялись новые виды. Осложняла работу вулканическая деятельность и прочие катаклизмы, свойственные молодой планете. Но земная кора постепенно укрощала свой нрав. Приготовления к основанию колонии шли полным ходом.

Хадам брёл по бесконечным рядам Хранилища. Отсек Спящих находился рядом с залом биоконсервации. В дальней части Ковчега. Сюда редко кто наведывался. Каждый контейнер, оберегающий безмятежный покой спящего, мог автономно поддерживать жизнь миллионы лет. Контейнеры создавались предками из сверхпрочного материала, которому были не страшны лучи космоса, давление скальных пород и обжигающее извержение вулканов. Внешне уничтожить контейнеры было не возможно. Всё, что требовалось от Хадама, открыть крышки контейнеров и спустить прозрачную розово-изумрудную жидкость, которой были заполнены тела. Без неё спящие уже не смогут проснуться в этом мире. Их мгновения будут сочтены, сон перейдет в вечность. Так будет, если они не проснутся раньше, если летописец – небольшое устройство внутри каждого контейнера, не начнет поднимать тревогу, обнаружив угрозу для жизни погружённого в сон. И тогда зал заполнит технический персонал.

Хадам обвел взглядом контейнеры. В отсеке царил полумрак. Было сыро и холодно. При тусклом зелёном освещении дальние ряды почти не просматривались. Контейнеров было гораздо меньше, чем в зале биоконсервации, где хранились основные формы жизни.

Хадам нерешительно подошел к одному из контейнеров. Валькимар уверял, что к его появлению летописцы будут отключены. С этой задачей должен был справиться еще один последователь Возрождения, разбирающийся в технических тонкостях сложных и надёжных механизмов Ковчега.

На Ковчеге Хадам никогда не видел других представителей Возрождения, кроме Валькимара. Словно тот не доверял ему, или старался оградить от лишних глаз.

Хадам направил на контейнер яркий, ласково-теплый луч света. Затвердевшая замазка, закупоривавшая контейнер, стала прозрачной и густыми каплями потекла по внешним краям стенок. Осталось только открыть крышку. Это не составило труда. Верхняя плита автоматически приподнялась и застыла сбоку.

В контейнере лежала женщина. С тонкими чертами лица и большими, широко распахнутыми фиолетовыми глазами. Она смотрела вечный сон. Хадам не мог отвести взгляда от её лица. Сердце бешено колотилось. Время поджимало. Лучи света могли привлечь нежелательное внимание. Он должен сделать это ради Зейлит… Для них обоих. Эта женщина ничего не теряет, кроме своего тела. Она тоже найдет свой, лучший мир – успокаивал себя Хадам.

Когда все крышки контейнеров были открыты, Хадам приблизился к двери, хлопнул в ладоши и издал звук, которому был обучен. Розово-изумрудная жидкость лениво потянулась из контейнеров, выплескиваясь наружу, повисла в воздухе, а затем потоком обрушилась в проходы, образуя водовороты. Ища выход, она начала стекать в тоннели жизнеобеспечения, находящиеся под металлическими отверстиями в перекрытии палубы. Воздух наполнил резкий, остропряный запах.

Он увидел, как лишенные жизненно-важной среды, начали темнеть тела в контейнерах и с ужасом выбежал из отсека.

То же предстояло сделать с коконами воскрешения.

Эта часть Ковчега была почти пустой. Сюда редко кто заходил. В перерождении пока никто не нуждался. Несколько старейших представителей корабля недавно обновили тела. Момент был подобран удачно. В пустом зале стояли открытые, заполненные жидкостью три кокона. Хадам, в смятении, застыл у входа, не осознавая, что творит, автоматически сделал знакомые движения и произнес заученные звуки. Все повторилось. Теперь пути назад не было.

Он спешно покинул отсек, углубляясь в дальние коридоры Ковчега. Ему хотелось спрятаться от всех, забиться в угол, в самое неприметное и укромное место, посидеть в одиночестве, чтобы едва слышный плавный, размеренный и равнодушный гул Ковчега убаюкал своим ритмом, заглушил чувства. Ковчег! Совсем скоро он будет уничтожен. Не замечая никого вокруг, Хадам резко развернулся и помчался в другую часть корабля. В условленном месте его ждала Зейлит, чтобы вместе встретить неизбежность.