Текст книги "Недалеко от идеала (СИ)"

Автор книги: Елена Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Недалеко от идеала

Сцена 1. Стандартная ситуация – знакомство

«Ну фотография хотя бы соответствует оригиналу», – подумала я, наблюдая, как ко мне движется он…

…мужчина с сайта знакомств.

Я сразу отметила плюсы: лысина крошечная, живот небольшой, внешне опрятен, трезв, все конечности на месте.

Претендент на мои руку, сердце и жилплощадь уселся за столик. Вернее, плюхнулся, переводя дыхание после интенсивной ходьбы.

– Привет, – улыбнулся широко. – А я тебя сразу узнал. Я Вадик.

– Мы вроде знакомы. Но, на всякий случай, – Марина.

Вадим запыхтел, озираясь по сторонам и оценивая заведение, в которое меня пригласил накануне.

– Я больше за живое общение, – произнес он. – На сайтах кого только не встретишь. Э-э, – он с опаской посмотрел на стоящий передо мной салат и кофе: – Ты уже сделала заказ?

– Да, я приехала пораньше. После работы.

Вадим потянулся к меню, пробурчал:

– Работаешь – это хорошо… – на его пальцах мелькнула надпись «Вадик», на каждом пальце по букве и иссиня-черный крест на фаланге безымянного. – Я тут не был ни разу, какие хоть цены… – шмыгая носом, он открыл меню.

Пока Вадим выбирал блюдо, я спокойно ела салат и думала о своем: успеть записаться на маникюр на следующие выходные, сдать отчетность, купить корм для кота и пересадить, наконец, фиалку. На работе вечная запара: Альберт Семенович, мой начальник, уезжает с женой в Дубай, оставив мне ворох нерешенных проблем по закупкам. В моей жизни не происходило ничего интересного, к слову. Хренова рутина много лет подряд…

Не сразу понимаю, что Вадим что-то говорит.

– А, прости? Отвлеклась.

– Цены тут… я буду только кофе, – он отбросил меню и сложил на груди руки: – Тебе и правда тридцать восемь?

Послышалось?

Судя по вопросительному взгляду Вадика – нет, не послышалось.

– Правда.

– Я, вообще-то, хотел познакомиться с девушкой от восемнадцати до двадцати пяти, – выдал Вадим, ища глазами официанта: – Я просто думал, ты помоложе. Но мне фото твое понравилось, хотя я больше люблю блондинок.

Он, наконец, сделал заказ.

Не успела я отойти от шока всего им сказанного, как он продолжил:

– Но фигура у тебя отличная. В целом, меня устраивает. На диете сидишь?

– Хожу в зал, – мрачнея, отозвалась я.

– Ты у меня на даче не была. Вот там фитнес. И спорт, и польза. А еще все свое: и картошка, и огурцы с помидорами. Летом там мать живет, ей бы помощница не помешала.

– Класс.

– Так, а когда ты развелась, кстати?

Я отодвинула тарелку с недоеденным салатом, потеряв аппетит окончательно.

– Полгода назад.

– И вот что вас, баб, не устраивает?

Сглотнув ком ярости, я медленно покрутила на блюдце чашечку ароматного ванильного капучино.

– Лично меня не устроили простыни.

Мой кавалер озадаченно вскинул брови.

– Какие простыни?

– Мои любимые. Муж их испачкал сильно.

– Да хорош? Ты из-за этого развелась, что ли? Сама постирать не могла?

Какой потрясающий собеседник мне попался.

– Нет, отдала той, с которой он их и запачкал. А простыни, кстати, мне не вернули. Так и спят на них, наверно.

– Не понял ничего.

– Да ладно, – улыбнулась я, чувствуя сожаление лишь от того, что вкуснейший капучино неминуемо заканчивался.

– А сын где твой сейчас? С тобой живет?

– Нет. Он учится в Ставрополе. На программиста.

– И этот туда же. Все сейчас на программиста. Одни айтишники. Содержишь его, небось?

– Давно уже нет.

– Правильно. Восемнадцать есть – вон из гнезда. Я своих тоже белоручками не ращу. У меня два сына и дочь. Но они все с мамашами живут. У меня два брака было.

– О…

– Женщин вечно что-то не устраивает. В основном, заработок. Сейчас, вообще, сложно встретить порядочную, чтобы в чужой карман не смотрела. Все хотят на шею сесть и ничего не делать, – и он уставился мне в глаза испытующе: – Мы же взрослые люди, Мариш, давай сразу определимся: я банкоматом на ножках не буду. Сначала давай свиданки, ну так для удовольствия, а потом посмотрим. Но учти, намерения у меня серьезные. У меня квартира есть и машина. Но на свою территорию позову только свою женщину. Я должен быть в ней уверен.

– Ясно.

– Знаешь, вся эта фигня про ухаживания – это пудрение мозгов. Я либо нравлюсь, либо нет. Говорят, женщина это за пять минут определяет. Вот, как я тебе?

– Ну, – затянула я от неожиданности.

– Хорошо же сохранился? – рассмеялся он.

– Вадим, – вздохнула я. – Спасибо за встречу. Но, не думаю, что мы подходим друг дру…

– Да погоди, – нахмурился он. – Чего ты? Внешность что ли не понравилась? Ну приврал я… скинул пять лет. Ну, я же сказал – искал молодую. Мы же с тобой почти ровесники. Мне пятьдесят шесть, не дед же еще.

– Дело не во внешности.

– Да что ты кочевряжишься, Мариш? Ну, это несерьезно. Я сюда с другого конца города ехал, денег потратил на такси. Машина у меня в ремонте. Она, в общем, сейчас не на ходу…

– Извини за неудобства.

– А что так? – прищурился Вадик. – Что тебе-то надо в тридцать с хвостом? Принца ждешь, что ли?

– Нет.

– Ну так я тебе нормальные отношения предлагаю. Мы ж не дети.

– Извини, я пойду, – сняла сумочку со спинки сидения.

– Марин, ну ты че? – изумился Вадим. – Я тебя что обидел? Вроде ж нормально все?

– Мы просто не подходим друг другу, такое бывает.

– Да ты с кошками жить собралась? Ты так нормального мужика не найдешь.

– Что ж, значит не найду, – пожала плечами. – Удачи тебе, Вадим.

Перекинув лямку сумки через плечо, я от бедра двинулась к выходу, ощущая себя освобожденной, будто общение с Вадиком камнем висело у меня на душе.

Впереди уже маячила стеклянная дверь кофейни – выход из мира душнил, как вдруг рука Вадима легла мне на плечо.

– Ты не заплатила, – сказал он безо всякой почтительности, и рука его превратилась в клещи. – Я за тебя платить не буду. Ты цены видела?

– Не переживай, – с мягкой улыбкой сняла с плеча его руку: – Я заплатила заранее, при заказе.

Вадик почему-то не расслабился, а наоборот, стиснул зубы от ярости:

– Кому ты нужна, разведенка… да еще с ребенком? Ты уже старуха, ясно? Сама потом приползешь… на что угодно согласишься. Иди, живи с сорока кошками!

И он жутко покраснел, заскрежетал зубами:

– Я и кофе-то не хотел… и на такси потратился…

Вадим резко пошел к столику, сжимая кулаки, а я выскочила на улицу и пулей помчалась к своему старенькому «рено». Я солгала бы, если бы сказала, что восприняла слова этого гнусного Вадика спокойно, подобно холодной королеве, с легким сердцем и без эмоций. Нет, я пылала от негодования. Я желала расправы. Но увы, в категории «свыше ста килограммов чистого первосортного дерьма» я была не сильным соперником.

И еще кошек упомянул, негодяй.

У меня, вообще-то, был кот. Гадунов. Борис.

Значит, нужно еще тридцать девять таких гадов, чтобы полностью соответствовать мужским представлениям о разведенках.

Развелась я, кстати, очень болезненно. Но сейчас почти все обиды прошли, остался лишь неприятный осадок, да и он не сильно беспокоил. Сергей, несмотря на развод, остался хорошим отцом для нашего сына Алексея, и мы не потеряли связь. Даже сейчас я была посвящена в жизнь бывшего мужа, который, к слову, снова вступив в брак, примерным семьянином не стал.

«Ну, как?» – загорелся экран телефона.

Оля, моя закадычная подруга еще со школы, мать четверых детей, из которых младшим близнецам едва исполнилось семь, активно участвовала в моей жизни. Особенно в личной.

«Плохо», – написала я в мессенджере, когда вернулась домой, в свою уютную квартиру в Юбилейном.

«Насколько плохо?»

«Назвал старухой и отправил жить к кошкам», – ответила я и добавила плачущий смайл.

Оля была женщиной в теле, с ярким макияжем и пышной завивкой светлых волос. Она считала себя «счастливо замужней» и всеми силами старалась меня пристроить, снисходя время от времени до нравоучительных разговоров. Вот и сейчас она настрочила целое полотно о том, как нужно вести себя с мужчиной.

– У тебя на лице написано, что ты слишком самостоятельная, – сказала она мне как-то, – таких не любят. Начни с выражения лица, Марин. Будь не такой принцессой, и квитанции за квартиру самой оплачивать не придется. И даже продукты тебе купят. Ты же стройная.

Вот цель-то – спихнуть на кавалера покупку продуктов и оплату жилья.

Ольге не объяснить, что я ищу не того, кто мои проблемы решать начнет. Я ищу друга, собеседника, любовника. Ну или того, кто будет не так далек от моего идеала.

Ау, товарищ, где ты?

Смешно.

Не сказать, что я сильно ищу. Прям вот по улицам не хожу, в каждый подвал не заглядываю. Больше плыву по течению.

Иной раз мне даже одной хорошо, да так, что никого не надо. Вот, к примеру, перед телеком лежать в растянутой майке с котом на пузе самое то. Здесь никаких кавалеров не нужно. Или книгу читать в кресле, завернувшись в плед по самый подбородок. Это я одна прекрасно справляюсь.

– Судьба, Марина, – помню, говаривала мне бабуля, – не прощает, когда ее непрошено менять начинают. Там, – указывала она пальцем в небо, – знают, как тебе лучше. Смирись.

Я не мирилась никогда.

В тот раз, когда Сергея застала с любовницей, тоже не мирилась, хоть он и предлагал семью сохранить. Всего-то надо потерпеть его походы налево, зато он при мне останется, будет, как и прежде, крепким плечом и опорой.

Удивился он очень, когда я отказалась. А ведь мы с ним двадцать лет в браке прожили.

Прошагав к дивану, я рухнула на него лицом вниз. Даже туфли не сняла.

Было паршиво.

Почему-то вспомнила об отпуске. Когда я последний раз отдыхала? Когда уезжала куда-нибудь, оставляя свою гиперответственность у начальника в заднице? Нет, серьезно, я ведь просто не умею расслабляться.

Промычала что-то невразумительное в диван.

Последнее время я слишком много думаю о бренности бытия и чувствую, как черствеет сердце. Забываю, что значит любить. Возможно, уже не способна на это.

Хотела поплакать – так, по-женски – но даже с этим беда. Плакать – самое бесполезное занятие на свете. Ну, к черту.

Наверно, я бы и дальше размазывала косметику об обивку дивана, приходя в полное уныние, если бы не раздался звонок в дверь.

Звонок, изменивший мою жизнь.

Сцена 2. Космический засланец через букву «р»

Привычка открывать дверь сразу, без всяких допросов и вопросов, появилась у меня еще с детства. К слову, в наше современное время, вообще, кто-то редко звонит в дверь. Почти никогда. И от неожиданности я распахнула ее, представ перед незваным гостем со слегка поплывшим макияжем.

Мой взгляд вперился в стоящего на лестничной клетке высокого, широкоплечего, черноволосого мужчину с недельной щетиной на щеках и подбородке. Его серо-зеленые глаза также внимательно оглядели меня.

– Привет. Впустишь? – приподнял он брови.

Я бесцеремонно повела взглядом по его одежде: что-то невразумительное и грязное.

– Нет.

Уголок его губ дернулся в усмешке.

Он сдвинул меня рукой в сторону и прошагал в прихожую, а затем, не разуваясь, на кухню.

– Э… эй! – пискнула я.

Догнав его у холодильника, я схватила наглеца за рукав плотной фланелевой рубашки.

– Я сейчас полицию вызову!

– Угу, – он открыл холодильник, никак не реагируя на мой хват, посмотрел в пустующую глубину, где стояла кастрюля с макаронами: – Больше ничего нет?

– Че-е-е??? – возмущенно засопела я. – Уходи!

– Я голодный, – задвинул незнакомец. – И у меня разговор есть… О, колбаса!

– Это на утро, – обиженно просипела я и попыталась выхватить «докторскую», но наглец, так как был выше, просто вскинул руку. – Я закричу! – леденея от ужаса и теряя голос, пригрозила я.

– Не нужно, – незнакомец, освободившись от моей хватки, начал раскрывать полки кухонного гарнитура. – Ты что хлеб не ешь, ненормальная?

Он вывалил гору макарон на тарелку, нарубил туда колбасы и поставил в микроволновку.

Только после этих манипуляций, он обернулся ко мне, скрестил на груди руки и приказал:

– Сядь.

– Я… сейчас… Помогите! – заорала во все горло.

Мужская ладонь легла мне на лицо, зажимая рот. Безумец усадил меня на стул, склонился к уху:

– Не ори. У меня к тебе дело, Марина. Дай поесть, потом все расскажу. Насиловать не буду. Убивать и грабить тоже.

Он медленно убрал руку, убеждаясь, что я больше не стану визжать.

Я застыла на стуле, а незнакомец достал из микроволновки тарелку, сел за стол и принялся быстро орудовать вилкой.

– Соль подай, не солено, – с набитым ртом пробормотал он.

Опешив от такой наглости, я поднялась на ватных ногах, схватила солонку с полки и швырнула в незнакомца. Солонка отскочила от его спины и разбилась о кафельный пол.

– Подавись!

– Ваши человеческие манеры бесят, – прорычал мужчина. – Сядь! Сидеть, я сказал!

Он повысил голос, да так, что ноги у меня покосились.

Я плюхнулась на стул, а сама уставилась на дверь, просчитывая, хватил ли сил и скорости, чтобы проскочить к выходу.

– Не советую, – прорычал незнакомец, будто имея глаза на затылке и дар читать мысли.

Когда он, наконец, доел и отодвинул тарелку, уставился на меня испытующе:

– Итак, Марина, если вкратце, то ты избранная.

Ну все. Приплыли.

Я снова скосила глаза на дверь.

– То есть не совсем ты, – вдруг исправился мужчина. – На самом деле, совсем не ты. Но та избранная мне не подходит из-за одного обстоятельства. Она умерла.

«Не ты ли ее убил, чудовище?» – вопило мое подсознание.

– Придется тебя забрать.

– Куда?

– В Сомсет.

Однозначно, нужно спасаться.

– Мне вещи собрать можно? – спросила я спокойнее, решив, что имею дело с сумасшедшим, а с сумасшедшими лучше не спорить.

– Это не понадобится.

– Когда выдвигаемся?

– Скоро.

Если я завтра на работу не выйду, меня точно хватятся. Звонить начнут, забеспокоятся, может, полицию вызовут.

– Чертовы неполадки, – произнес вдруг мужчина, постукивая пальцами по столешнице. – Система заглючила. Не понимаю, почему меня сюда занесло. Предыдущая нареченная умерла. Я просто долго провозился… Но и ты уже… порченная. А новая не родилась еще, проклятье. Не в то время попал…

Бред начался. Сейчас, вообще, озвереет.

– Чай хочешь? – спросила я, чтобы он хоть чем-то занял рот: – И печенье.

Незнакомец удивленно вскинул брови, развернулся ко мне на стуле:

– Неси, конечно. Я не ел целую вечность.

Когда он прикончил пачку «юбилейного», то неожиданно вскинулся:

– И что мне с тобой делать-то?

– Отпустить?

– Скажешь тоже. Он, – мужчина произнес это «он» с трепетом и почитанием: – мне кишки выпустит.

– Он это кто? – подливая кипяток в чай незнакомца, спросила я. – Дьявол?

– Хуже.

– Это он приказал меня привезти?

– Кто же еще?

– Гм.

Обострение, наверно. Голоса слышит. Таких последнее время пруд пруди.

– Тебя как зовут? – спросила у него.

– Атор.

Дурацкое имя. Придумал, конечно.

– Скажи-ка поконкретнее, зачем я тебе?

– Ты нареченная императора Сомсета, Итамара. Я обязан доставить тебя в Сомсет.

А ничего, что мне завтра на работу?

– Сомсет это на Земле?

– В другой галактике.

– Это в какой?

– Вне солнечной системы, Марина. Так далеко, что ты себе представить не можешь. А Земля ваша просто отсталая планета. Но Итамар захотел нареченную, что отмечена его силой. Система выдала несколько кандидатур…

Интересно, когда он перестал пить таблетки?

– И как мы переместимся в другую галактику? – спросила, надеясь, что он сам запутается в своем бреду. – Прилетит космический корабль?

– Тьфу, нет, надеюсь. Если Итамар сюда явиться, вам всем конец.

– А он такой строгий?

– Представить не можешь какой.

– И целый император решил жениться на какой-то русской женщине?

– Да.

– А если ты ее не привезешь?

– Привезу. Я всегда выполняю его приказы. Он это знает.

– А если гипотетически?

– Он сам заберет. Но тогда, Марина, ваш мир захлебнется кровью. Ты уже принадлежишь ему. А Итамар всегда следит за своей собственностью.

– То есть тут без вариантов.

– Вообще.

Я вздохнула.

Кажется, меня завтра ждет вынужденный выходной. А у меня закупки, госконтракты и тендеры. Ну вот как так-то?

Да и, вообще, в целом, жить хочется, а у меня в доме конченный психопат.

– А если я ему не понравлюсь? – спросила я.

– Ну, тогда все плохо.

Кто бы сомневался.

В этот момент на кухню вошел ничего не подозревающий Борис, кот без определенной породы. Черный с белой мордочкой и белыми лапками. Он посмотрел на Атора, потерся о его ноги, вытаращив вверх пушистый хвост.

– Он ласковый, – сказала я, беря первое, что попалось под руку – пустую кастрюлю. – Погладишь?

Атор, кажется, заинтересовался.

– Странный продукт эволюции, – сказал он, наклоняясь, чтобы взять Борю на руки.

Вот и получи, задница!

Я шарахнула мужика кастрюлей так сильно, что думала, сразу отдаст Богу душу. Но нет… Пошатнулся, рухнул и растянулся под столом – грудь вздымается. Дышит, негодяй!

Сцена 3. Если не умер, то виноват

– Значит, он вломился к вам домой?

Я подняла воспаленные глаза на следователя, который крутил в пальцах ручку. И обомлела.

Вот же проклятье!

– Вадим? – узнала я в следователе своего неудачливого кавалера. – Гм, да вломился… как бы…

– Угрожал убийством? – физиономию Вадика перекосило от раздражения.

– Угрожал.

– Ясно.

– Это необходимая оборона, – протараторила я. – Он бы меня убил.

Вадим усмехнулся, явно досадуя, что Атору не удалось с этим закончить.

– У него проломлен череп, – констатировал он. – По базе, кстати, чист. Может, вы тут алкоголь распивали? Может поссорились? Откуда мне знать, кто из вас потерпевший?

Ну и засранец-ты Вадик!

В этот момент вошел другой следователь. Или участковый наш, не знаю. Их у меня в квартире было очень много. Сейчас осталось только трое. Пропахший сигаретами и хмурый, он сказал:

– Живой. Увезли. Допросить пока не можем. Машина его во дворе стоит, уже осмотрели. Никаких документов. Соседей опросили.

– Ладно, – устало вздохнул Вадим, – Номер тебе свой оставил. Никуда не уезжаем.

– Ладно.

– А сейчас тебе нужно поехать на освидетельствование. Так положено, – а во взгляде обещание скорых проблем.

Ну и за что мне это невезенье?

Кажется, придется звонить директору и брать выходной.

Надеюсь, через какое-то время я буду вспоминать всю эту ситуацию с ненормальным генералом Атором, как забавную, но сейчас мне все еще страшно. Особенно, страшно, что Атор захочет отомстить за проломленный черепок.

Когда я вернулась домой после освидетельствования, я была полностью раздавлена.

Спать я не могла.

Заварив крепкий кофе, включила ноутбук. Предатель-Борис тут же влез мне на колени и свернулся клубочком.

Наверно, я хотела отвлечься, посмотрев какую-то необременительную ерунду, чтобы успокоиться, но зачем-то набрала в поисковике «Итамар». Ничего про инопланетного императора я, разумеется, не нашла. И почему я думаю, будто Атор мог не лгать, а Итамар и правда живет где-то за границей миров?

В восемь утра я позвонила на работу, и мне любезно предоставили два дня, чтобы я решила все свои вопросы.

Сыну, Лешке, я, конечно, ничего не говорила. Расскажу как-нибудь потом, когда страсти поулягутся. В первую очередь, поулягутся в собственной душе. Леше сейчас ни к чему эти волнения.

Я планировала выкинуть эту историю из головы, но на следующий день ко мне явился Вадим. Не входя в квартиру, он облокотился на дверной косяк:

– Это хорошо, что я с тобой не связался, Марин, – сказал он. – Еще и проблем от такой бабы выше крыши. Твоего дружка из реанимации перевели. Очень быстро поправляется.

Внутри у меня что-то дрогнуло.

– Но он же оттуда не сбежит?

– В таком состоянии – нет.

– Мне нужна программа по защите свидетелей!

– Кино пересмотрела? – загоготал Вадим, обнажая длинные лошадиные зубы. – У тебя мой номер есть, – и поиграл бровями. – Звони, если заскучаешь. Но теперь на серьезное не рассчитывай.

Странным образом, в моей размеренной жизни появление космического генерала Атора произвело эффект разорвавшейся бомбы, и я никак не могла склеить жизнь заново. Не хватало какой-то финальной точки.

И, тем не менее, я снова вышла на работу, встретилась с Олей, снова пошла в зал. Но всякий раз я ждала, что Вадим позвонит и скажет что-то о состоянии Атора.

– Привет, Маришка, – и звонок не заставил себя ждать. – Твой друг пришел в себя.

Меня просто громом прошибло.

– Ч-что он сказал? – судорожно вцепилась я в телефон, едва не вжимая его в собственный череп.

– Что приехал к тебе по твоему приглашению. В ходе встречи ты, руководствуясь феминистскими убеждениями, нанесла ему множественные травмы, в том числе с использованием кастрюли.

Пауза.

Обморок.

Аут.

– Но, – сквозь вату, – он врет.

– Из-за травмы он, к сожалению, не помнит некоторых подробностей. Но мы разберемся, – очень так многозначительно.

– Вадим! – заголосила я в трубку: – Это клевета и… ложь!

– Да-да.

– Издеваешься, что ли?

– Просто очень на правду похоже, Марина.

И Вадим на некоторое время пропал, как и вести об Аторе.