Текст книги "Лефина (СИ)"

Автор книги: Елена Рейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 11

Кто бы мог подумать, что еще вчера я была пленницей, меня постоянно тыркали, заставляя лечить. А сегодня я смеялась в дружной компании и пила чай со вкусным пирогом в свое удовольствие.

Правда, с утра меня ждал неожиданный сюрприз в виде Вадима, который твердо был намерен поговорить и «расставить все точки над i». Если честно, я была удивлена, что он смог перебороть себя и просить. Вадим пытался объяснить свои чувства, рассказать свои страхи и втолковать мне всю серьезность ситуации. Чтобы я перестала утверждать, будто он ошибается в том, что я его пара.

Конечно, в некоторые моменты он начинал рычать и повышать голос, но это когда утверждал, что никогда не отпустит, и что я его женщина. Если честно, не ожидала, что у меня может быть такой мужчина. Я вообще не рассчитывала ни на что, а тут Андрей, теперь Вадим.

Каждой женщине приятно, когда мужчина так яро заявляет свои права на нее. Говорит, что не отпустит. Просит дать время и все такое. Но вы бы знали, как я боялась всего этого. Если отношения, значит, близость и прикосновения. Я знаю, что он не такой, как Антон Пригольский, но все же есть страх и большой. А вдруг он сейчас такой заботливый и понятливый, а потом превратится в деспота. Ведь я не волчица. Станет всячески унижать, женщин приводить, а потом и руку поднимет.

Разве я могла быть уверена в нем? Я не знала его как человека. Чем живет, какой он, но видно, что сильный, идущий напролом, несгибаемый, справедливый. Почему так решила? Да потому, что вчера на встрече он заступался за людей. Не взял взятку, хотя сумма была огромная, на мой взгляд. Не принуждал меня к постели, только просил прикасаться, а если я буду против, то он сразу остановится. Я надеялась на его честность, но пока не хотела вообще никакой близости.

По поводу детей Вадим вообще поразил в лучшую сторону, но опять же – время покажет. Единственно, когда началась схватка, он с такой бессердечностью рвал горло Козлу, что стало страшно. С другой стороны, мирным путем они бы не договорились, а жалеть противника у оборотней, как и у животных, не принято. В дикой природе, для того чтобы выжить, нужно убивать. Звери к жестокой расправе прибегают вынужденно: чтобы не только запастись едой, но и защитить свою территорию, а также сохранить собственную шкуру. Поэтому я понимала и не осуждала, но все равно не по себе.

Вчера согласилась на его предложение попробовать узнать друг друга и дать нам шанс. В нашей ситуации только два выбора: либо жить дружно, как семья, замахиваясь на более глубокие чувства, либо – как враги, не понимая друг друга. Что впоследствии приведет к неприязни, а потом и к ненависти, что недопустимо для меня. Ведь у меня родятся две дочери, которых он будет растить как своих, если, конечно, справится со своим волком.

Я хотела использовать этот шанс притирания, чтобы понять себя, свои чувства. Ведь я тоже сильно реагировала на него, хотя не понимала почему. Надеялась только, что он даст мне достаточно времени, чтобы преодолеть неприязнь и страх прикосновений, дождется, пока появятся малышки, чтобы не навредить им.

Правда, после того как вышла из душа и увидела Вадима, я очень сильно испугалась, думая, что он набросится на меня. Но нет, он швырнул вещи и быстро ушел. А я осталась стоять с открытым ртом в шоке от того, как сильно он меня хочет. Но он смог перебороть себя и утихомирить своего волка. Ох, ладно, оставлю пока свои думы.

Мне нужно было выбрать одежду, и я в растерянности смотрела на гору нарядов, лежащую на комоде. В комнату зашла красивая стройная девушка, представилась Марией и предложила помочь с выбором. Мне подошло нежное платье-конус, расширяющееся книзу. Платье очень симпатичное, нежное, а главное, животику комфортно и не жмет.

После того как я оделась, мы пошли в гостиную. Мария познакомила меня с братом Вадима, Сергеем. Очень приятный молодой человек. Потом вернулся Вадим. Он извинился за свое поведение и пригласил на завтрак. Слава Жрице, а то я уже начинала скулить от голода!

Когда сидели за столом и разговаривали, Вадим постоянно на меня смотрел. От его пристальных взглядов я краснела и чувствовала себя не в своей тарелке. У меня мурашки по коже бегали от такого сканирования.

Сергей был вежлив и дружелюбен. Всегда находил смешные моменты в разговоре. Мария без умолку болтала. Такая веселая и беззаботная птичка, хотя, когда я на нее смотрела, то понимала: что-то с ней не так. А понять, что именно, не могла.

Такое ощущение, что голос, которым она так замечательно пользовалась, как будто фальшивил. Я четко видела ее, но, когда она говорила этим звонким голоском, создавалось такое впечатление, что это не ее голос. Или ее, но замаскированный, однако такого быть не могло. На подобное способны только лефины-виены. Дара лечения у них мало, но они могли изменять голос, внешность и другие свои характеристики именно для тех, кто находился с ними рядом. Также они могли менять голос и внешность другого человека для окружающих. Они очень хорошо улавливали эмоции, как и я, но только, если сами настраивались на человека. Однако виены очень редко рождались и не сильно почитались из-за слабого дара лефины. Может, мне просто казалось? Посмотрела на нее и увидела, что она напряженно смотрит на меня. Стало как-то не по себе. Она, конечно, не сможет меня прочитать и почувствовать, но как-то зябко стало. Хотя, что я несу? Все нормально, просто я накручиваю, еще не отошла от стресса.

Плотно позавтракав, почувствовала себя замечательно. Сергей предложил Вадиму пойти в кабинет по важному делу и сразу туда направился. Я как раз убирала тарелки в посудомоечную машину, а Мария убежала носик попудрить.

Когда я положила оставшиеся бутерброды на столешницу, почувствовала спиной Вадима. Он прислонился ко мне сзади, положив руки на столешницу, как бы захватывая в плен. По телу прошла волна предвкушения. Для меня это было новым и сильным чувством в плане отношений между женщиной и мужчиной.

– Моя хрупкая и сладкая девочка. Меня рвет на части от желания быть ближе к тебе, – тихо шептал мне на ухо Вадим, задевая губами кожу.

Почти не прикасаясь, губы мужчины плавно опускались вниз, до основания шеи и плеча. Эти нежная ласка вызывала во мне сильную бурю.

Кожа покрылась мурашками и стала очень чувствительной. Хотелось потереться об него, но я воздержалась от этого. Он прислонился теснее, я почувствовала, какой он весь твердый. Как будто все тело было из стали, и что-то очень внушительное уперлось мне в спину. И все, меня сразу отрезвило.

– Не дави на меня, пожалуйста. Ты видишь, мое тело реагирует на тебя, но некоторые выпирающие части пугают меня.

– Прости. Просто хотел тебя обнять. Я не могу не притрагиваться к тебе. Но, наверное, лучше просто быть поблизости. По поводу выпирающих частей… Я тебе сказал, что не трону тебя против твоего желания, так что не переживай. А возбужденное состояние – это мой постоянный друг после знакомства с тобой. Боюсь, я с ним не смогу договориться… Да и сам не хочу, – Вадим все так же продолжал шептать мне в шею, постепенно заставляя забывать, что это неправильно.

В кухню залетела Мария и затараторила, совершенно не обращая внимания на наше тесное общение с Вадимом.

– Вадим, тебя там Серега ждет. Уже психует. А ты тут смущаешь бедную Наташу. Я ей хотела предложить прогуляться до реки и подышать свежим воздухом. В ее положении очень полезно… – потом Мария посмотрела на меня и продолжила: – Я захватила теплую кофточку для тебя, Наташа. Одевайся, пойдем на улицу. Если нас долго не будет, а вы все свои важные дела переделаете, то найдете нас в беседке. Ну что, Наташа, идем?

Вадим нехотя отодвинулся от меня, напоследок поцеловав в шею, и с сожалением сказал:

– Не простудись. Сейчас август, у реки прохладнее, поэтому надень кофту обязательно. Мария, ты отвечаешь за здоровье моей пары, – грозно сказал он девушке, ожидая от нее подтверждения.

– Конечно, не беспокойся! Когда я была помладше, у меня была маленькая сестренка, за которой я целыми днями бегала волнуясь. Так что твоя Наташа в надежных руках, – счастливо сказала Мария, и я почувствовала в ее голосе любовь, отголоски нежности и давнего счастья от воспоминаний.

– А где сейчас твоя сестренка? – с улыбкой спросила я. И, видя, как Мария помрачнела, поспешно добавила: – Просто ты с такой любовью рассказываешь о ней… Наверное, тяжело в разлуке?

– Она с родителями… Да, я ужасно скучаю по ней. Малышка стала самостоятельней и умнее, но все равно я ее очень люблю и беспокоюсь за нее. Я хочу верить, что она простит мне нашу разлуку… Надеюсь, скоро мы будем вместе, – с грустной улыбкой сказала Мария.

– Да, конечно, – в ответ я улыбнулась, стараясь успокоиться и не реагировать на ее ответ.

Вадим улыбнулся нашему разговору и направился в кабинет, а мы вышли на улицу. Мария по пути к реке что-то говорила, но я совершенно ее не слушала.

Я смотрела вперед и думала о словах Марии, вспоминая ее реакцию на мой вопрос. Ведь она соврала и притом очень искусно. Ее сестра не выросла и не с родителями. Когда она говорила, я почувствовала сильную, ужасную боль от потери родных. Обида на себя за что-то… Неужели она винила себя в их утрате? Когда Мария сказала про прощение, у нее была надежда в голосе. Надежда на что? На получение прощения от умерших сестренки и родителей? Так странно и непонятно. Но одно я могла сказать точно: несколько минут назад видела настоящую Марию, а не ту показную куклу, которой она всем представлялась.

Мы долго стояли у реки, ведь здесь очень красиво. Если бы я могла рисовать, то тут бы вышли отличные пейзажи. После того как Мария наговорилась сама с собой, она замолчала.

Девушка стояла, глядя в одну точку, как будто погрузилась в воспоминания. Я не хотела лезть в ее эмоции, чувства, но не могла держать в себе сочувствие и стремление помочь.

– Мария, ты, конечно, извини меня. Я почувствовала по твоей речи и эмоциям, что твоих родных нет в живых… В тебе живет сильная жгучая боль, которая травит тебя. Если хочешь, я заберу эту боль, чтобы ты могла спокойно жить дальше. Ты…

Мария меня прервала, не дав закончить предложение. Резко откинула руку в мою сторону, показывая этим жестом, что разговор закончен. Через пять минут она посмотрела на меня и устало проговорила:

– Черт, я и забыла, что ты сильный эмпат. Лефины такой силы, как у тебя, даже без подготовки понимают чувства не одного, а всех, стоящих поблизости с ними. Да, я соврала! Потому, что не хочу говорить на эту тему… или даже не могу. Это моя боль! Я не хочу ее забыть. Я хочу помнить все, чтобы… – девушка перестала говорить, замолчала, про себя что-то лихорадочно решая, а потом сказала: – Я прошу тебя, только не говори ничего нашим кавалерам. Это моя боль, и я не хочу ей ни с кем делиться. Если бы не твоя сила, ты бы тоже никогда ничего не узнала. Поэтому я надеюсь на твою совесть и честь.

– Да, конечно. Извини, пожалуйста, за вмешательство. У меня это получилось случайно. Ты так сильно реагировала, что невозможно было закрыться от этих чувств и эмоций. Не переживай. Я никому ничего не скажу.

– Спасибо тебе за понимание и сочувствие. Но я правда ничего не хочу менять.

– Я уже поняла, – улыбнулась Марии, извиняясь.

Через некоторое время появились Сергей и Вадим. Сергей подошел к Марии, хищно обнял за талию и прошептал что-то на ушко. Мария в ответ довольно что-то замурлыкала.

Вадим приблизился ко мне почти вплотную и с беспокойством спросил:

– Ты расстроена? Я чувствую по нашей связи…

Мария замерла от этих слов, ожидая моего ответа. Я улыбнулась ему нежной улыбкой и сказала:

– Просто вспомнила стаю, семью, сестру, которым я не нужна, и которые от меня так быстро отвернулись. Они все отказались от меня, поверив в самое худшее. На душе стало грустно и тяжело.

Святая Жрица, я очень старалась контролировать свой голос, но плохо получалось. Вадим мог понять, что горечь от предательства семьи появилась только сейчас, когда я об этом сказала. К ним еще добавились другие эмоции: сожаление, стыд и обида. А Вадим почувствовал сочувствие к ближнему, сильную боль за других, желание помочь и горечь от близкой утраты. Поэтому я прикрылась теми эмоциями, которые подходят к эмоциям, испытанным во время разговора с Марией.

Я никогда не умела обманывать, поэтому старалась говорить тихо, но уверенно. Он посмотрел на меня долгим взглядом, а потом прикоснулся к моей руке, взял ее, немного сжимая ладонь. Я почувствовала, как Вадим через силу альфы передавал мне тепло и сочувствие, силу и понимание. А через нашу связь посылал уверенность в его защите и помощи.

Мне хотелось разреветься, ведь такой заботы я не видела никогда. Только предательство и выгоду для других от меня, даже близким я никогда не была нужна. А он за столь короткое время дал мне больше, чем все вместе взятые.

Через полчаса мы парами пошли домой. Вадим так и не выпустил моей ладони из своей руки.

* * *

Так и началась моя почти спокойная новая жизнь с Вадимом в маленьком коттедже у реки Иртыш. Жили мы с его братом и Марией. С ней мы хорошо общались. Первые два дня ездили по магазинам. Это любимое времяпровождение Марии, а также различные салоны, массажные кабинеты, парикмахерские и многое другое. Мне же хватило двух дней сумасшедшей беготни на три месяца вперед.

Салоны вообще не привлекали. Это ужасно долго, да и незачем, но Мария могла там зависать часами. Поэтому я стала вежливо отказываться. Одна гуляла по территории около нашего съемного домика, а к вечеру готовила что-нибудь вкусненькое на ужин.

Оборотни употребляли нереально огромное количество еды. И хотя наша повариха вкусно и много готовила на сутки, все съедалось задолго до ужина. Вечером мужчины приглашали нас в ресторан или в другое заведение.

На третий день я обследовала все шкафчики кухни, проверяя провизию. Написала список необходимых продуктов для желаемого блюда и отдала мужу.

Так и повелось. Сначала Вадим возмущался, но, попробовав, стал участвовать в приготовлении ужина, помогая мне на кухне, чем мог. Меня ужасно смущало его постоянное присутствие и случайные частые прикосновения. Складывалось такое ощущение, что он меня к себе приручает. Мужчина помогал чистить картофель, резать лук, капусту, даже мыл посуду, хотя есть посудомоечная машина. Иногда просто приходил и молча смотрел на меня.

Спали мы вместе, но максимум, что он себе позволял, это обнять меня за талию и вдыхать запах волос. Меня это сильно смущало, хотя безумно нравилось. Такое внимание было непривычно и странно, но очень правильно. Как будто так и должно быть.

Меня волновали до дрожи мои сны. Они стали более насыщенными, яркими, в них я была волчицей. Хищница охотилась, бегала и просто лежала у ручья или в лесу у деревьев.

Я стала просыпаться от непонятного желания куда-то бежать, будто не успею сделать что-то важное. Грудь разрывалась от чувства беспокойства, тревоги, а в горле зарождалось раздраженное рычание. Я вскакивала вся в поту и начинала дрожать, не понимая, где нахожусь. Но теплые, сильные руки обнимали и прижимали к мощной груди, давая спокойствие и умиротворение. Что со мной?

Сегодня ночью мне приснилась серебристая волчица, которая со злостью и агрессивностью царапала кору дерева. Она выла так, будто сама не понимала, зачем это делала.

Я проснулась, но не стала вставать, просто лежала, стараясь не разбудить Вадима. Стала прислушиваться к себе и впала в шок от невероятного понимания. Моя волчица ожила! Она просыпалась и не понимала, почему была заперта так долго внутри. Поэтому я испытывала ее злость и раздражение. Меня как будто ледяной волной облили из ведра.

Как такое могло быть? Это точно не Вадим являлся причиной пробуждения волчицы. Тогда только мои малышки. Других вариантов нет. Но как? Одна сильная альфа, которую я про себя назвала Маришкой, а вторая Юлия, которая будет слабой волчицей. Но альфа не может лечить, значит, Юлия – лефина с сильным даром исцеления, но со слабой волчицей внутри. Слезы радости и благодарности потекли по щекам.

Вадим резко проснулся и соскочил в кровати, притягивая меня к себе.

– Что случилось, милая? Плохой сон, или тебе больно? Почему ты плачешь, солнышко?

Он обнял меня одной рукой, а другой вытирал мои слезы, нашептывая нежные слова. Я расплакалась еще сильнее.

– Моя волчица проснулась, Вадим. Малышка со слабой волчицей, лефина, оживила ее. Она…

Но мне не дали договорить, так как на мои губы обрушился сумасшедший ураган страсти и желания. Поцелуй был страстным и диким. Поначалу я не понимала, что мне делать. Но видно, природа женщины сама подсказывает, как вести себя, подталкиваемая эмоциями и чувствами желанного мужчины. Я безумно хотела этого поцелуя.

Стала двигать губами в ответ, на что у Вадима вырвался дикий рык, и он тут же просунул свой язык мне в рот. Мужчина губами и языком стал творить необыкновенные чудеса, о которых я даже не могла подумать. Наш поцелуй сопровождался нетерпеливыми руками Вадима по моей спине к попке, которую он немного сжал. От непередаваемых сладких ощущений я водила руками по его плечам и животу, чем вызывала его довольное урчание. Через мгновение Вадим резко отстранился и хриплым голосом прошептал:

– Не шевелись, родная! Я сейчас пытаюсь себя успокоить. Но пока мне плохо это удается, так как единственная мысль в моей голове – это кинуть тебя на кровать и войти в твое лоно. Довести до безумия нас обоих и повторять это безумие вновь и вновь. А нам сейчас это совершенно противопоказано… из-за детей. Так что постарайся молчать… и не шевелиться. Я успокоюсь и пойду принимать ледяной душ.

Несколько минут мы сидели в полной тишине, потом Вадим вскочил с кровати и помчался в ванную, громко хлопнув дверью. А я сидела на постели, светясь от счастья. Я была так счастлива, что ни словом сказать, ни пером описать. Никогда не думала, что можно целоваться с такой страстью и ненасытностью, забывая обо всем и желая только продолжения этой чувственной пытки.

Пока думала и мечтала, не заметила, как уснула с довольной улыбкой на лице. Во сне почувствовала тепло и самый родной запах, который заставлял мое сердечко биться быстрее, чувствовать себя желанной.

Глава 12

Проснулась я от ласковых прикосновений к щеке и губам. Открыла глаза и увидела Вадима.

– Доброе утро, мой нежный ангел, – хриплым голосом сказал он, не убирая своей руки.

– Доброе утро. Ты давно не спишь?

– Уже с час, наверное. До сих пор не могу поверить, что милая девочка, спящая рядом со мной, моя пара, что я нашел тебя.

– Нет, это я тебя нашла… в подвале с крысами, – немного дразня его, сказала я с улыбкой.

– Да, и я жив благодаря моей лефине. Кстати, я все хотел сказать тебе спасибо за спасение моих людей, брата и меня. Без тебя нас бы сейчас крысы доедали…

– Ничего не говори про крыс, а то меня вырвет.

– Извини. Все хотел спросить… Как ты убежала из дома с такой-то охраной?

Я сглотнула и отвела взгляд.

– Я убила оборотня. Убила живого человека, чтобы сбежать. Сейчас я раскаиваюсь, мне тошно от совершенного поступка, но в тот момент я была готова на все, чтобы спасти своих детей. Мне плевать, что их отец монстр. Это мои дети, частица меня, и я должна была сбежать любой ценой. Это был единственный день, когда Пригольский уехал с охраной на два дня, а оставшиеся оборотни стерегли вас, – я сглотнула слюну и продолжила: – Ко мне пришел начальник охраны, чтобы попользоваться моим телом, так как Монстр дал добро избавиться от моих детей. Пригольский отдал меня на потеху охране, чтобы от их издевательств я потеряла малышек.

По щеке скатилась слеза, я и не заметила, как стала плакать. Мне казалось, что сейчас можно открыть душу. Я могу высказать все, что так хотелось… Поплакать, опустить щиты, то есть быть слабой женщиной, высказывая свои переживания и страхи сильному защитнику.

Вадим сжал кулаки. В выражении его лица я видела чистую ярость, злость, желание найти моих обидчиков и отомстить.

– Наташа, не вини себя понапрасну. Ты не убила этого охранника, потому что начальника охраны не было в доме, когда мы ворвались туда. Ведь после того как мы обезвредили всех охранников, которые следили за нами, мы ринулись в дом. Мы видели кровь на полу и разорванную одежду охранника в комнате, где тебя держали. Скорее всего, ему помогли вытащить нож, сам бы он не смог. Но, даже если бы ты его действительно убила, то это была бы самозащита, и такое ничтожество не заслуживает жизни.

– Но как же? Правда? Я никого не убила? Если честно, я ужасно рада. Не хочу, чтобы на моих руках была кровь даже такого подонка, как он. Но как ему удалось перекинуться и убежать? Кто мог помочь? Подожди, а вы нашли девушку, служанку, которая за мной следила и ухаживала?

– Нет, только кухарка была и еще две женщины, но на них не оказалось твоего запаха. Они в беседе с нами сказали, что знали про тебя, но никаким образом не общались. Они упомянули про Софию, которая куда-то исчезла.

– Значит, это она и есть. Только странно, почему она ему помогла? Она всех их ненавидела за постоянное насилие. Почему, когда появился шанс выбраться из этого дурдома, она помогла и сбежала вместе с охранником?

– Мне тоже непонятно. Всех женщин мы отпустили. Кому некуда было идти, остались там жить. Все поместья и территории Пригольского конфисковали за измену и передали в распоряжение ГУОПО. Вчера там поселился новый альфа, назначенный на собрании. Сейчас он уже разбирается с делами. Это Гаврилов Станислав, отличный оборотень, который приведет все в норму и наведет абсолютный порядок.

– Замечательно. Я просто счастлива, что Пригольского всего лишили, он это заслужил за свое жестокое обращение и убийства.

– Нет, он, а также его ярые помощники – начальник охраны и бета Пригольского, Стуканов Николай, не заслуживают жизни. Они только развращают эту землю своими поступками и дыханием. И я позабочусь о них, клянусь. А Стуканов тот еще монстр, ничем не отличается от своего альфы. Мы с Сергеем сейчас все силы кидаем на поиски этой компании. Он вызвал из нашей организации свою спецгруппу, и тогда у преступников не будет шанса спрятаться. Так что, милая, я надеюсь, ты не будешь против, если мы еще тут задержимся.

– Нет, мне здесь хорошо. Я никогда не была так счастлива.

– Я обещаю, это только начало. Все будет еще лучше, когда приедем к нам домой в Горный Алтай. Ты влюбишься в наш дом, там будут расти наши дети, а у нас, надеюсь, их будет много. И мы будем счастливы, малышка.

– Так хочется в это верить. Просто боюсь ошибиться, поверить, а потом разочароваться. Прости, если обижаю словами. Просто это мои страхи, и я пытаюсь доверять тебе… делюсь своими переживаниями.

– Все хорошо. Я все понимаю, поэтому не тороплю…

Пока он говорил, его рука перебирала мои волосы. Потом я ощутила, как огромная ладонь обхватила мой затылок. Когда его губы накрыли мои, это был самый нежный и сладкий поцелуй, который затрагивал во мне все потаенные зоны глубокого счастья, тихой безмятежности и сокровенной нежности, спрятанные неизведанно глубоко. Если вчерашний поцелуй был до сумасшествия страстный, неконтролируемый, показывающий все эмоции, предъявляющий права на свое, то сейчас я летала в облаках, ощущая себя самой желанной для своего мужчины. Он всегда защитит меня не только ото всех, но и от себя, если мой страх будет препятствовать сильной жажде оборотня.

* * *

Забыла рассказать, что вместе с мужем мы ездили в мою стаю. Естественно, Вадим с Еленой составили нам компанию.

Если честно, я не испытала счастья от этой поездки. Спросите – почему? Да потому, что моя стая смотрела на меня с бешеным страхом. Конечно, ведь Вадим вызвал на поединок альфу этой стаи, и тот остался в живых, можно сказать, благодаря моей жалости.

Когда Вадим рвал бурого волка в схватке, я не смогла выдержать взглядов сородичей, смотревших на меня с ужасом и надеждой.

Я упала на колени и стала тихо нашептывать: «Не убивай его, пожалуйста! Вадим, не убивай альфу». Через мгновение сквозь слезы я уставилась в родные глаза своего мужчины, который успокаивал меня нежными словами. Резкий рывок, и я в его нежных объятьях.

Альфа скулил от унижения и боли на поляне. Волки стояли в стороне, с ужасом ожидая обвинений в свой адрес. Мне стало противно здесь находиться, и я попросила мужа отвезти меня домой.

Вы думаете, я бесхребетная? Не знаю, возможно. Со стороны виднее. Но я знаю одно. Я не хочу, чтобы его смерть была на моей совести. И плевать на то, что по его вине меня несправедливо обвинили в убийстве и отдали Пригольскому. Это уже в прошлом, я не хочу об этом вспоминать.

Вы думаете, отец подошел ко мне и извинился? Нет. Он стоял в стороне с гордым видом, давая понять, что не снизойдет до такой падшей женщины, как я. Но это ведь он не смог защитить свою дочь от насилия и принародно отрекся, когда я нуждалась в его помощи.

Мать разревелась, когда мы уже подходили к машине. Она бросилась мне в ноги и стала плакать, умоляя простить ее. Я кинулась к ней, поднимая с земли, причитая, что все позади, я не виню ее, она моя мама, и я люблю ее. Она обняла меня так, как никогда в жизни, повторяя мольбы о прощении.

Потом подошла сестра и стала со злостью ругать мать, чтобы она не смела унижаться перед такой, как я. Давая понять, что слабой девке тут не рады.

Я не успела открыть рот, как мой муж схватил сестру за горло и стал трясти. Он рычал, что если она еще раз посмеет сказать хоть слово о его паре, он сделает так, что свои оставшиеся дни она проведет в изгнании. Вадим процедил ей в лицо, что его лефина – настоящая волчица, в которой есть не только доброта и сочувствие, но и отвага, сила мужества и крепкий характер. И я достойна самого лучшего, чем он меня обеспечит.

Сестра была не просто поражена, она была в шоке. В злобных глазах появилась осмысленность, потом злость, ярость и зависть. Сестра преобразилась на глазах, стала что-то щебетать про непонимание, что она лучше меня и тому подобное.

Но Вадим ее не дослушал… отшвырнул на землю и подошел ко мне. Нежно обняв, посадил в машину.

Вот так прошла моя поездка в родную стаю.

* * *

Я сидела на диване, просматривая журналы по воспитанию и развитию ребенка, которые мне принесла Мария. Между прочим, не скажу, что в них много интересного и полезного. Тут одна реклама и немерено ненужной информации о детях каких-то звезд, которых я не знаю, и мне как-то все равно, как они воспитывают своих отпрысков.

Положила журнал на столик и взяла книгу, недавно приобретенную с Вадимом в книжном. Да-да, мы стали часто вместе посещать книжные и детские магазины. С особой радостью ездили в детский, со счастливыми улыбками выбирали вещи и игрушки для наших девочек. Накупили много маленьких красивых одежек и мягких игрушек.

Оборотни предрассудками не страдают, поэтому в свободной комнате, наверху в комоде уже гора пеленок, одежды и всякой мелочи, которая необходима новорожденным.

Святая Жрица, я же про книгу говорила… Точно! Вот это вещь, все по делу и конкретно, начиная от зачатия и заканчивая кормлением ребенка до трех лет.

Мария сидела на диванчике напротив меня и лениво листала журнал про модные прически, периодически охая и ахая, либо вздыхая, что это уже не ново. Если честно, то я научилась не обращать никакого внимания на ее заносчивое поведение, на вечное нытье и причитания… И она, видя это, стала меньше капризничать.

Но, что очень интересно, при наших мужчинах она действительно становилась слабоумной. Вот честно, ни капельки не преувеличиваю. Например, вчера она купила желтые короткие шорты Сергею… на его громадное тело… и капризно попросила сразу их надеть. Нужно было видеть его лицо, это было нечто!

Вадим поперхнулся минералкой, когда увидел, а потом извинился и ушел в кухню, а оттуда донесся такой конкретный ржач, что даже мне стало неудобно и хотелось рассмеяться.

Сергей злился, а Мария довольно перечисляла достоинства шорт и ничего не замечала. Такое ее поведение стало нормой. Сергей в последнее время вообще только под вечер приходил и сразу, без разговоров, тащил Марию наверх. Странные у них отношения.

По поводу нас с Вадимом можно было сказать, что мы притирались: часто разговаривали, гуляли по парку или у нас на территории. Он помогал мне вечером готовить, иногда мы вместе смотрели фильмы.

После нашего нежного поцелуя в поддержке, заботе, доброте и ласке Вадима прошло четыре дня. Прикосновение его губ уже не казалось мне бомбой, я сама желала этого и жарких объятий. Правда, поцелуи были не только сокровенными и завораживающими, но и страстными, после которых нас трясло крупной дрожью, а потом Вадим как угорелый несся под холодный душ. Мы засыпали и просыпались в объятьях друг друга, не желая расставаться.

После того как вставали и завтракали, Вадим был весь в делах и заботах. Правда, всегда прерывался, чтобы обнять и чмокнуть.

Что таить, я была счастлива, и мой страх помаленьку утихал.

Поиски Пригольского и его дружков продолжались, напали на их след и вчера поймали бету, Стуканова Николая. Поэтому Вадим и Сергей всю ночь его допрашивали в специальном отделении полиции по оборотням и пришли примерно в восемь утра. Мой уставший муж даже не стал завтракать, ласково сгреб меня в охапку и утащил в кровать, чтобы полежала вместе с ним, пока он не уснет.

Серега съел несколько бутербродов с Марией, и они тоже пошли в постель, где и остались. Подруга так и спустилась ко мне в гостиную, видно отрубилась вместе с любимым.

Вадим проснулся к обеду, а Сергей встал только к ужину, весь разбитый и помятый.

После вечерней трапезы мы с Марией засели за чтение, а мужчины – в кабинете. Вдруг послышался громкий шум подъезжающей машины. Вадим с Сергеем сразу подошли к нам и стали ждать прихода гостей. В гостиную вошли Миха и Динамит, два огромных оборотня-вигара, и начали по очереди говорить.

– Стуканов зарезан. Утром, через два часа после того, как вы уехали. Работал профессионал. Наших спецов одурманили, не поймем, правда, как? Они работали в обычном режиме, заходили в камеру, проверяли этого оборотня, для них он был нормальным. А на самом деле Стуканов сидел непривязанный на стуле, полностью в крови и был мертв. У него двадцать ножевых ранений в теле, десять из которых с ядом гремучей змеи. Первые десять нанесены таким образом, чтобы была адская боль, но он не терял сознание, а последующие вызывали агонию и страшные мучения. Но… умер он только на двадцатом.

– Как такое может быть? Там же яд змеи, почему на двадцатом? – возмутился Сергей.

– Врач-оборотень выявил в ходе вскрытия, – ответил Миха.

– Подождите, вы хотите сказать, что охрана ходила в камеру, видела его в таком состоянии, но для них он был здоров? – спросил Вадим.