Текст книги "Снегурка + Кощей (СИ)"

Автор книги: Елена Рейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Ничего не поможет. Они используют специальную краску, – с горечью проговорила она, на секунду посмотрев на верхний этаж, тут же вернувшись к своему занятию.

Василиса подошла ближе и, обняв добрую девушку за плечи, уверенно заявила:

– Я поговорю с вахтером. А ты» оденься. Не дело это. Правда.

– Спасибо, но не стоит. Они еще хуже будут... – прошептала девушка и, не глядя на соседку, медленно поплелась к себе в квартиру, даже не оборачиваясь, думая о своем.

Горынова с сожалением смотрела на нее, а потом подошла ближе и по потертостям точно прочитала: «НИЩАЯ ОБОРВАНКА». Сглотнув, Василиса пошла вниз с твердым намерением призвать к ответственности вахтера и узнать, в чем дело, ведь это не просто так. Чтобы восстановить рисунок, нужны средства, а если судить по надписи и, по словам девушки, у Марии их нет.

Василиса спустилась на первый этаж и, постояв несколько минут, увидела старого мужчину, направляющегося к стулу вахтера с кружкой горячего чая. Василиса нахмурилась, и сразу поинтересовалась:

– Доброе утро! Скажите, жильцы платят вам за то, чтобы вы смотрели за тем, кто приходит, не пропуская посторонних?!

– И что, тебе какое дело? – грубо уточнил он, присаживаясь на стул, доставая из шкафа стола журнал со сканвордами.

– Очень нужное. Например, я сегодня планирую пойти к старшей по дому и поставить вопрос о том, чтобы вас уволили, так как вы не выполняете своих обязанностей и не смотрите за тем, кто приходит.

– Я смотрю! – воскликнул он, поднимаясь со стула, желая сказать, но глотал от волнения слюни, ничего не выдавая.

– Тогда почему на пятом этаже появились надписи на стенах, которые писал художник?

Вахтер замялся, а потом проговорил:

– Мне жалко Марью, но советую тебе не лезть в это дело. И... никого чужого я не пропускал. Все живут в этом доме.

– А, может, тогда скажете, кто так издевается над ней? – уточнила Горынова, прищурив красивые глазки.

– Я тебе еще раз скажу о том, не лезь ты к этой сиротке. Ну, немного пошалят, да со временем успокоятся. Бывает.

– То есть шалят?! А кто будет возмещать ущерб? Там сумма приличная выйдет. Если не хотите по-хорошему, то буду вызывать участкового, составлять акт, а потом...

– Э-э-э ты откуда вообще такая взялась? Иди отсюда.

– Я живу здесь, а вот вы пойдете с этого места, и да, ответите за то, что пропускаете хулиганов, раз не говорите, кто именно.

– Ой, ты бы не лезла, тут уважаемые люди...

– А мне нечего бояться, у меня братья такие, что жильцам нужно будет бояться, и вам в первую очередь, так что советую зорко смотреть за тем, чтобы на пятом этаже больше не было никаких надписей, а то за сокрытие информации тоже полагается наказание.

– Ты что? Я-то тут причем?! Я просто.

– Просто ничего не бывает, за все нужно отвечать.

Мужчина со злостью посмотрел на нее и, махнув рукой, ушел, забыв про чай. Василиса наблюдала за ним, считая, что теперь он совсем по-другому будет воспринимать ситуацию, а не как мелкое хулиганство, от которого плохо лишь одной скромной девушке.

Поглядев по сторонам, Горынова недовольно нахмурилась и направилась в магазин, размышляя в какое время лучше позвонить Сергею, чтобы переговорить с ним на эту тему. Если у Марии нет защиты, значит, ей нужно помочь, то есть подключать братьев.

Глава 10

Мария с сожалением смотрела на стену, чувствуя, как дрожат руки. Она так старалась, ведь все деньги, которые были на счету, потратила на красоту, лишая себя нормального питания, одежды, и тут вновь эти наглые богатые парни решили указать ей, кто она такая, диктуя свои условия. А ведь она ничего не сделала. Всегда доброжелательна, ни слова не сказала на их издевательства по ее внешнему виду, ничем не обидела. Но не всем же быть красавицами, и то, что сирота и нет защиты, девушка не виновата.

Слезы текли по щекам. Вытерев их рукавом водолазки, она вздохнула, обещая себе, что потом... когда сможет, обязательно все исправит. Сейчас было очень тяжело, хоть и получила повышенную стипендию, но в старой куртке невозможно было ходить, и поэтому она приобрела в маленьком магазинчике низких цен недорогой пуховик, и оставила себе немного на молоко и хлеб.

Послышались шаги, и она сжалась, опасаясь, что это Савицкие. Сердце на мгновение остановилось и, когда смогла дышать, посмотрела вниз, замечая, что поднимается красивый парень. Иванова узнала в нем Морозова Даниила, спортивную звезду университета, которого знал любой студент.

Отошла в сторону и отвернулась, стараясь не шмыгать и не дрожать от холода, ругая себя, что вновь вышла на лестницу, желая еще раз посмотреть, как все ужасно.

Парень прошел мимо и его парфюм шлейфом окутал девушку. Только Мария подумала, что он ушел и можно тоже подниматься, как парень вдруг повернулся, прищурился и спросил:

– И что ревем?

Мария продолжала смотреть на стену, не желая отвечать. Да и не нужен ему ответ. Такие, как он, просто так не интересуются и тем более не заботятся. Девушка тут же вспомнила детский дом, а именно Чижова Андрея, которого все звали Косым. Противный и наглый мальчик с гнилыми зубами, больше ничего не могла вспомнить и сказать про него. Маша ему как кость в горле была, постоянно старался задеть и обидеть ее. Особенно, когда подросла, не давая прохода, издеваясь, чтобы всем показать, какая есть никчемная Марья-искусница, страшила из страшил. Неизвестно почему так озлобился на нее, вечно обзывал мальчишкой, и за волосы таскал, а она плакала под одеялом, не понимая, почему такие жестокие дети. А потом он ушел, и она с облегчением выдохнула. Но перед этим... ненавистный парень чуть не изнасиловал девушку, что для нее навсегда останется ужасным воспоминанием. Благо ничего не случилось, за что благодарна воспитателю, вовремя подоспевшей и спасшей.

Ольга Николаевна, добрая и отзывчивая женщина относилась к ней очень тепло. Возможно, любила, как девушке казалось. Она всем помогала ей, давая задания, увлекая в мир живописи, показывая, как можно творить. Будучи маленькой, у девочки отметили таланты: красиво делать поделки, лепить, строить и рисовать. Сколько она себя помнила, всегда держала в руке карандаш или занималась поделками. И с каждым годом у нее получалось все лучше и лучше, что отмечали все, стараясь развивать способности маленькой сироты. Требования к ней росли, и к своему совершеннолетию Мария занимала первые места во всех творческих конкурсах. Все свободное время проводила в мастерской, которая постепенно превратилась в красивую комнату, где можно было отдохнуть и наслаждаться.

Мария работала там не одна. Еще было три девочки, но знала и общалась она только с одной – Соней. Правда, маленькая светлая подруга мало с ней говорила, постоянно находилась в своем мире, но Мария не обижалась, зная, что иначе она не умеет.

Иванова считала, что она другая, но когда вышла из детского дома, где о ней полностью заботились, вступив в настоящий мир, поняла, как была не права. Она оказалась не готова к взрослой жизни.

Благодаря заботе воспитателей, которым девушка очень нравилась, как и директору сиротского приюта, ей сразу же дали ключи от квартиры, которая через пять лет будет ее. И пусть она переехала, поступила в университет, но совершенно не могла приспособиться к новым условиям. До сих пор не умела готовить, каждый раз со вздохом наблюдая, когда ее усилия оказывались в мусорном ведре, так как это есть было невозможно. Рожки и яичница – единственное, с чем девушка справлялась. Пособие и выплаты, что получала, совершенно не умела правильно распределять. На радостях могла пойти в строительный магазин и взять все, что требовалось для новых идей, оставляя в магазине все свои денежные средства. У нее глаза разбегались от всяких заманчивых очень нужных товаров, и она не знала, как себя контролировать, а потом весь месяц не знала чем питаться.

Спасали маленькие доходы, которые получала от продажи глиняных поделок для дач и огородов. Познакомилась со своим работодателем случайно, гуляя по ярмарке, увидела животных из гипса и красивые кашпо на любой вкус. Разговорившись, рассказала, что умеет делать такие же, и возможно, добавила бы свое, что смотрелось восхитительно. Пожилой мужчина очень долго смотрел на нее, а потом попросил принести ее работу на оценку. Мария принесла, и он предложил ей сотрудничество.

Получала она, конечно, мало, предприимчивый мужчина был жаден до денег, считая, что маленькой сиротке их не на что тратить, а ему нужнее, пять внуков есть, которых дети вечно скидывали ему с бабкой, особенно когда малыши болели. А потом, когда у него было много заказов, а девушка все не шла, так как у нее не было средств для покупки материалов, нашел ее и выплатил премию, увеличив процент от продаж. Этим и жила.

Как ни старалась, у Марии не получалось правильно вести бюджет, поэтому одежда, которую она выбирала на глаз, мечтая заглянуть в строительный магазин, выглядела ужасной и на несколько размеров больше, чем нужно. Не было у нее ничего, кроме матраса в зале, да мягкой зоны в кухне, что ей отдала соседка с четвертого этажа, когда купила себе новое. Единственно, что радовало, так это холодильник в хорошем состоянии и новая посуда, некоторая даже не использованная. Мать Василисы принесла, отблагодарив за красоту в квартире, хоть она и не хотела, но разве поспоришь с такой женщиной.

Девушка понимала, что нужно по-другому одеваться, возможно, будет лучше выглядеть, но такие мысли одолевали, только когда была в университете, и ее вновь и вновь обсуждали, не скрывая своего презрения. А стоило оказаться на улице или дома, занимаясь любимым делом, про все забывала.

– Эй, ты что, не слышишь? – вдруг раздалось ближе, и девушка посмотрела на высокого парня, прикусывая губу. Вздохнула и прошептала:

– Все нормально.

Морозов вдруг вытянул руку и взял ее за подбородок. Покрутив лицо, недовольно выдал:

– Ты себя в зеркало видела? Вся зареванная. Что случилось?

Девушка дернулась, что у нее получилось, и прислонилась к стене, тут же попросив:

– Не нужно. Я... просто так.

Даниил недовольно скривился, а потом пожал плечами и начал подниматься, бурча про себя что-то. Повернулся к двери Горыновой и позвонил.

Девушка не хотела отвечать на вопросы, поэтому собралась домой, как вдруг услышала звук открываемого лифта, шаги и грубый голос:

– Ну что, уродина, деньги собрала или опять не поняла?

Мария повернулась и с ужасом посмотрела на высокого, худощавого парня в спортивных штанах и белой футболке, медленно поднимающегося к ней. В пальцах он держал сигарету, и пепел сбрасывал на ступеньки. Выдохнув дым из носа, он протянул:

– Либо» давай свою квартиру, чтобы мы там потусовались малехо, а ты в подъезде... переночуешь.

Мария отступила на шаг, чувствуя, как подгибаются ноги, и еле слышно выдохнула:

– Я буду жаловаться.

Парень выдал непонятный звук, похожий на свинячий визг, затушил окурок о стену, где красовалась крыша белоснежного дома, и, сплюнув слюну, что смотрелось безобразно, лениво уточнил:

– И к кому же?

– Мне! – раздался резкий голос позади девушки, и парень посмотрел наверх, отмечая, что к нему очень быстро спускается незнакомец в хорошей физической форме, а на лице его горит ярость и бешенство.

Парень поднял руку, но его тут же скрутили, развернули и вдолбили в стену. Даниил с силой еще раз ударил, отчего послышался хруст, и пошла кровь из носа, а потом процедил:

– Еще раз к ней подойдешь, или кто из твоих дружков, то пеняй на себя. Отделаю так, что в больнице удивятся.

– Так она же...

– Не твое собачье дело! Понял?

– Так я» – с обидой пробубнил Савицкий, прикрывая ладонью нос.

– Я спросил, ты меня понял? Ответ!

– Да, я понял! Понял! Больше не подойду!

– Ты учти, я в гостях здесь часто бываю, так что не дай бог обидишь, никто твою морду тогда не спасет, – серьезно пообещал Морозов, сжимая его за горло.

– А ты вообще кто? – с возмущением спросил парень, тут же вскрикивая, когда Морозов скрутил руки, выкручивая в обратную сторону.

– Тебя не должно волновать, кто и что. Главное знай, что она под моей защитой.

– Понял. Понял я. Отпусти, – взмолился Савицкий.

Морозов отпустил и толкнул, отчего обидчик девушки покатился по лестнице. Он с ненавистью посмотрел на скулившего парня, а потом на девушку, и пробурчал:

– Да больно надо к ней приходить, пусть рисует себе.

Парень повернулся и, отмечая с какой грустью девчонка посмотрела на стену, где была стерта часть из-за надписи, гневно уточнил:

– Не понял, так это ты тут дел натворил?

– Я ничего... – начал парень, но тут же увидев, что Даниил идет к нему, стал отступать, вытянув руки, выдавая:

– Да мой батя...

– Поверь, мне плевать.

– Да он...

– Не знает моего, если тебе так легче разговаривать, хотя только родительскими должностями хвалятся слабаки.

– Да я...

– Чтобы принес через час сумму, чтобы исправить. Понял?

– Ничего я не буду!

Морозов схватил его за шкирку и опять прижал к стене, громко рявкнув:

– Ты хочешь разборок через суд? Поверь, я не шучу.

– Да кто ты такой?! – с возмущением рявкнул парень.

– Тот, кто по морде тебе заедет, если через час не явишься с нужной суммой... – Даниил замолчал, обдумывая сумму, а потом посмотрел на хрупкую девушку и поинтересовался: – Сколько нужно?

Иванова пожала плечами, не веря, что это все происходит с ней, и отвернулась. Не ожидая такого поведения, парень на мгновение растерялся. Обычно, когда у девушки спрашивают, сколько ей нужно, она называет сумму, увеличивая в два раза, а тут нонсенс. Пока Даня ожидал ответа, обидчик чуть было не сбежал от него. Парень схватил его и сам назвал сумму, примерно прикидывая расходы, увеличивая в несколько раз.

– Ты что, это дерьмо не стоит того! – возмутился парень.

– Стоит. За работу, так что жду. Квартиру знаешь. Время пошло.

– Да я...

– Если не принесешь, то пеняй на себя, – процедил Морозов и толкнул его к лифту, буквально швыряя в кабину.

Когда парень уехал, Даниил подошел к девушке и заметил:

– Ну пошли, подожду у тебя час. Можно?

Девушка не знала, что сказать, но все же выдавила тихое «спасибо» и пошла вперед опасаясь, что останется одна в квартире с этим парнем, которого совсем не знает. Много мыслей было. Поэтому пришла и сразу пошла в ванную, не зная, что говорить и как себя вести. Ополоснула лицо и, напомнив себе, что она здесь хозяйка, на ватных ногах побрела в кухню.

Увидев его, пораженно застыла, увидев, что парень ведет себя словно у себя дома, исследуя холодильник и небольшой старый стол, который здесь стоял еще от бывших собственников. Заметив девушку, парень недовольно заметил:

– Понимаю, почему у тебя одни кости. У тебя даже продуктов нет, чтобы приготовить, не то чтобы перекусить.

Марии стало неудобно, и она пошла к окну. Открыв балкон, достала последнюю пачку кефира, что у нее хранилась на балконе. Холодильник она отключила три месяца назад нечего было морозить, поэтому спасал балкон, если что было туда положить. Поставив на стол картонную упаковку, она открыла полотенце, лежащее на тарелке, и показала на булочку, которую сегодня купила, чтобы съесть.

Стараясь не думать, что денег нет, и, вероятно, она сегодня не поест, девушка вернулась к окну, ничего не сказав, считая, что он сам пригласит себя. Такой не растеряется.

Сейчас она была очень благодарна ему, ведь два брата постоянно издевались над ней, и она не знала, что делать. Тем более родители у них состоятельные, и они решили, что все им дозволено. За то время, что она живет взрослой жизнью, она поняла, что таких лучше обходить. Для них обидеть – это нормально. Как впрочем, и тем, что ничего не имели. Но последние были озлоблены на весь мир, и им хотелось сделать больно другим, кому лучше жилось по их мнению. Плохо, когда нет защиты. Невыносимо, когда нет семьи.

Семья... такое теплое, волшебное и такое далекое слово. Для нее это недостижимая мечта, ставшая запретной. А раньше Маша надеялась, каждый раз встречая гостей-родителей с замирающим сердцем. Девочка с огромными глазами смотрела на тех родителей, которые приходили к малышам, играя с ними. Лишь раз пришли к ней, когда она была уже постарше, в ту ночь она не могла заснуть, планируя, как ее заберут, что у нее будет папа и мама, но больше к ней не приходили. Она спрашивала всех, когда же за ней явятся, но слышала лишь сказки, что потом обязательно придут. А потом» она поняла, что не подошла. Тогда ей было шесть лет. Больше желающих не было, и девочка перестала надеяться.

– Ты типо на диете? – проговорил парень, жуя, сидя за столом.

Мария посмотрела на себя, даже не представляя, о чем он говорит. В детском доме дети никогда не страдали от переедания. Только по болезни. Это служило поводом для смеха и насмешек. Она никогда не смеялась, зная, каково это,

– Наверное, – прошептала она и пошла в зал, где на полу лежали отдельно друг от друга несколько кучек с необходимыми материалами, для создания оберегов – домовых. В баночке от майонеза лежали пуговицы, на пакете льняной паклей, клей, шпагат, отдельные куски мешковины и сушеные растения (зверобой, солома, немного сена).

Девушка увлеклась, что полностью отключилась от всего.

– Как я понимаю, это был твой обед или ужин? – раздался громкий голос, и Иванова вздрогнула, только сейчас вспоминая, что у нее же в кухне парень. Она молча продолжала работать, отмечая, как парень прошелся по пустой комнате, где кроме стен, на которых были изображены картины из декоративной штукатурки, и матраса ничего не было. Он дотронулся рукой до высокой травы, которая не скрывала огромных розовых цветов, распустившихся, призывающих к вниманию, и спросил:

– Сама?

Девушка вздохнула, чувствуя себя не в своей тарелке, словно на виду у всех и каждое ее слово оценивает строгое жюри. Почему ей так тяжело с ним общаться, ведь он считается невероятным покорителем девичьих сердец, а она, наоборот, желает, чтобы не задавал вопросов. Провела рукой по сухой траве, замечая, как опадают листочки, и тихо ответила:

–Да.

– У тебя талант, – уверенно заявил он. В голосе его чувствовалось удивление, но то, что ему нравилось, не было сомнений.

На похвалу девушка никак не отреагировала. Она продолжала трудиться. Сшив три стороны у своего мешочка, вывернула и расправила углы. Посчитав, что замечательно справилась, Мария принялась складывать в него зерно, сушеные ягоды (рябину и клюкву), смешанные с кусочками сахара, и добавила сена.

– Как тебя зовут? – прозвучал громкий голос.

Девушка отвлеклась и посмотрела на Морозова. Поразительно, он за нее защитился, двадцать минут находился в ее квартире и только сейчас спросил, как зовут. Хотя, наверное, не стоило удивляться. Такие, как он, совсем забывают про имена девушек, а она ему никто. Но, зная его характеристику, спортсмена и красавца университета, все же мог поинтересоваться.

Иванова посмотрела по сторонам, и, схватив шпагат, ответила на его вопрос:

– Мария.

– Понятно. Значит, Маша. Так что, совсем не ешь?

– Я уже ела. – солгала она, не поднимая взгляда.

Парень тут же взял ее за подбородок и произнес:

– Да уж, и обманывать ты совсем не умеешь.

Не желая отвечать, она дернулась, отодвигаясь от парня. Взяла другой кусок мешковины и принялась шить второй небольшой мешочек. Антон Игнатьевич десять штук заказал. Если будет возможность, больше сделает. Мужчина всегда ворчал, что больше можно, а меньше никак нельзя. Поэтому будет долго сегодня сидеть.

– Дикая ты, Маш. Странная. А семья где? – не унимался он, злясь, что вытаскивает информацию из хрупкой девчонки как будто щипцами.

– Детдомовская я. Сирота, – недовольно проговорила она и выдохнула, немного радуясь, что парень больше ничего не спрашивал. Данила поднялся и принялся ходить от стены до стены, о чем-то думая.

Отмечая его круги, чувствуя раздражение, как его, так и свое, девушка молчала, а парень не вытерпел и спросил:

– Ладно, не хочешь говорить, не надо, – возникла пауза, а потом он продолжил: – Не знаешь, Горынова когда будет? Девушка пожала плечами, но, вспоминая, что Василиса ушла незадолго до его прихода, тихо проговорила:

– Недавно ушла.

– Надолго?

Иванова только пожала плечами, что еще больше взбесило парня. Он в квартире у девушки, а она всем своим видом показывает, что не рада ему. Даня нахмурился и, посмотрев на часы, нахмурившись, задумчиво размышляя, размашистыми шагами пошел вперед, и уже через несколько секунд уже хлопнул входной дверью.

Мария старалась не думать о том, почему он ушел. Ей казалось, она вела себя нормально. Как и всегда. На секунду застопорилась и загрустила, только сейчас понимая, что, вероятно, теперь к ней он больше не будет ходить. И это замечательно.

Наверное…

Когда уже работала с пятым мешочком, в дверь позвонили. Маша напряглась, волнуясь, что это Савицкий. Девушка посмотрела на круглые часы-будильник, и пошла открывать. Посмотрев в глазок, увидела Даниила. Только впустила, как парень прошел в коридор с двумя пакетами, отодвинув ее в сторону. Раздевшись, направился в кухню, так и не сказав ни слова.

Мария смотрела на свои длинные тонкие пальцы, продолжая стоять на месте. Ей не нравилась ситуация, ведь чтобы там Морозов не принес, очевидно, что для нее. А ей не хотелось быть должной. Если бы деньги были, она сама купила, а теперь вроде как должна.

Медленно дойдя до кухни, девушка наблюдала, как парень вытаскивает продукты на стол, заваливая стол крупами, молочкой, сосисками, сыром, колбасами. Она была в панике, совсем не понимая поступков молодого человека. Встретившись с ним взглядом, обняла себя за плечи, и подавленно произнесла:

– Не нужно.

– Поверь, питаться нужно, либо долго не протянешь.

–Я…

– Простого «спасибо» будет достаточно, – серьезно заверил Морозов, и только хотел продолжить говорить, как послышался звонок в дверь.

Девушка сделала шаг в направлении коридора, как услышала:

– Я сам открою и переговорю с ним, а ты разбери все, и включи холодильник. Мясо на холоде от перепада температур быстро испортится.

Он ушел, а девушка продолжала стоять. Все ее смущало. И мысли, как видит ее парень, совсем омрачали. Она подошла к столу и, потянувшись к вязанке яблок, провела по зеленой кожице, стараясь не накручивать себя.

Дверь хлопнула и послышались шаги. Уже в следующее мгновение Морозов стоял перед ней. Он положил на стол деньги и произнес:

– Это тебе на починку, поправку или замену... Не знаю, сама решишь. Если останется, то на продукты.

Иванова молчала, боясь открыть рот, чтобы не сказать глупость, ведь сейчас она ничего не понимала, отказываясь принимать нереальную ситуацию. Парень заметил ее скованность, и пообещал:

– Не бойся, он больше не будет тебя беспокоить. Кстати, запиши мой номер, если вдруг этот пацан решит»

Девушка не сдвинулась с места и никак не реагировала на слова. Даниил вздохнул и, увидев на холодильнике магнит– напоминание с маленькой ручкой для записей, начеркал цифры со словами:

– Увидел, что Василиса пришла. Я пошел. Мой номер на холодильнике.

Девушка еще некоторое время стояла, и, понимая, что Морозов сейчас уйдет, а она так не поблагодарила нормально, пошла за ним. Наблюдая, как он быстро одевается, Мария выдавила:

– Огромное спасибо за помощь... и продукты.

– На здоровье, – заявил парень, и, посмотрев на нее внимательно, немного задумчиво, только открыл рот, чтобы сказать, но промолчал. Вышел и направился в квартиру напротив, несколько раз нажимая на звонок.

Мария медленно закрыла дверь на щеколду. Невидящим взглядом смотрела вдоль коридора и вдруг поняла, что сегодня ее поразили, и ни кто-нибудь, а парень, от которого она этого совсем не ожидала. Улыбнувшись, поправила волосы, с ужасом понимая, что они в жутком состоянии. Вздохнула, сожалея, что не красавица. Может, тогда бы она решила, что ему понравилась. А так... это все глупости...