Текст книги "Строптивый трофей (СИ)"

Автор книги: Елена Чуб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Тихо скользнувшая в сторону панель прохода в каюту вначале не привлекла моего особого внимания, но только до тех пор, пока принесший ужин верзила, по-быстрому сгрузив на стол принесенное резко не шагнул в мою сторону. Не понял? Чего это он так расхрабрился? Недоуменно осмотрев каюту и не обнаружив в ней своего мучителя,  оцепенев от страха, уставился на приближающегося ко мне инопланетника. Неужели  и этот тоже?! А я ведь уже почти что посчитал его более-менее нормальным парнем… для захватчика… Тянущаяся ко мне рука заставила нервозно от нее  отшатнуться и вжаться спиной в изголовье кровати. Промелькнувшая в голове паническая мысль о том, что Тварь уже наигралась, и решила отдать надоевшую игрушку кому-то еще, привела меня просто в дикий ужас. Подавив малодушное желание завыть от отчаянья, я подобрался, готовясь сопротивляться до последнего, совершенно не надеясь, что мои трепыханья хотя бы в чем– то помогут.  Но верзила сумел довести меня до шокового состояния совсем другим способом. Его раскрытая ладонь напряженно замерла на вполне приличном от меня расстоянии, и я  в изумлении уставился на лежащий в ней  кайрин. Вкуснейший ароматный фрукт темно-фиолетового цвета с нежной сочной мякотью, произрастающий на юге Кальвареи. Здесь. Прямо передо мной. Изысканейшее лакомство, которое я обожал с самого своего раннего детства. Недоверчиво посмотрев на слегка напряженно улыбающегося мне парня, я осторожно потянулся за неожиданным угощением. И как назло именно этот момент выбрал Тварь для того чтобы вернуться. Несколько мгновений потраченных на осмысление увиденного в итоге чего верзила был отдернут от меня и со всей силы швырнут об стену. А после чего еще и  пару раз об нее припечатан.

– Не смей дассшше близко к нему подходить. Понял?!– Зарычал Младший Правитель на  виновато отведшего глаза инопланетника и вышвырнул того из каюты напоследок со всей силы  врезав кулаком под дых. Несколько невероятно долгих минут я рассматривал спину напряженно замершего возле выхода тяжело дышащего коричневого, после чего перевел растерянный взгляд на размазанные по полу жалкие остатки так и не попавшего мне в руки кайрина. Это стало последней каплей. Ведь у меня и так отняли все, что было дорогого в моей жизни: Родину, свободу, честь… А теперь вот еще и это. Казалось бы, такая малость, так отчего же именно она лишила меня последних остатков здравомыслия, и я с затмившей все доводы рассудка яростью накинулся на основного виновника моей полностью уничтоженной жизни. Растоптанной, как и злосчастный фрукт,  ногами неизвестно откуда появившихся тварей. Налетев со спины на так и не успевшего развернуться ко мне инопланетника, я осыпал его серией ударов способных сбить с ног любого из моих соотечественников. Но не этого… Тварь, от неожиданности пропустив несколько первых ударов, быстро сориентировался и, молниеносно развернувшись ко мне лицом,  схватил за руку и плавным движением скрутил ее за моей спиной. Второй схватился за волосы и потащил яростно вырывающегося меня в сторону неистово ненавидимой кровати. Толчок в спину и я лечу лицом в подушки, при падении утыкаясь в них носом. Задыхаюсь как от душившей меня ярости, так и от банальной нехватки кислорода. Что ж, возможно так будет даже лучше… если прямо сейчас плюнуть на все и перестать сопротивляться. И просто перестать дышать… Ведь я это умею. В Академии на спецкурсе обучали. Как быстро и безболезненно покончить с собой, чтобы попав в плен не сломаться под пытками и не выболтать нужную врагам информацию. Чушь, конечно, несусветнейшая…Что ж, хоть что-то из того, чему я так долго обучался, сможет мне действительно пригодиться. Только вот ничего у меня не вышло. Едва я начал терять сознание, как Тварь заподозрил что-то неладное  и, быстро перевернув меня на спину, что-то яростно зашипел, неотрывно смотря на меня потемневшими для серого цвета глазами. Что именно, я так и не разобрал, стремительно проваливаясь в спасительную для меня черноту очередного, и надеюсь, что уже последнего обморока.

                Миалтэр Бойрэни (третий)

                – Доарт, если мальчишка выживет, то я сам его придушу, собственными руками!

                – Вот именно, «если выживет»… Хотя лично я в этом сильно сомневаюсь.

                – Ну, ты и сууука…!

 С яростью уставившись на спокойно сидящего на скамье Доарта, я невольно сжал кулаки при виде его совершенно безразличной  физиономии. Да как он может себя так вести, когда я тут… а он там, за тонкой перегородкой отделяющей коридор от лазарета. И еще неизвестно, жив ли он еще или уже нет. Упрямый сумасбродный мальчишка! Да как он посмел?! Вот так… Со мной?! Впечатав кулак в железную панель рядом с головой друга, я коротко взвыл. Как от немного приведшей в себя боли, так и от осознания собственного бессилия в этой нелепой ситуации. Ну, кто бы мог подумать, что мой пленник который в последнее время был абсолютно спокойным и апатичным, взбесится из-за какого-то гребанного фрукта?! Да если бы он только попросил, я ему всю свою каюту ими бы засыпал. Только ведь он бы не попросил. Он ведь в отличие от всех остальных моих подстилок у меня вообще никогда и ничего не просил, кроме как отпустить и… не трогать. Но вот именно этого я не смог и не захотел  ему дать. А теперь… Пускай он только выживет, возьму и отпущу…Отправлю его  на Калверию и прикажу следить чтобы никто не посмел его и пальцем тронуть. Ведь мальчишка слишком уж красивый и желающие на то, чтобы прибрать его к рукам сразу же найдутся… Бляяяядь!   Еще один удар и я с некоторым недоумением рассматриваю начавшую сочиться из конкретно сбитых костяшек кровь. А ведь я сам себе вру. Не отпущу я его! Он мой! Моя добыча, мой трофей, который полностью и без остатка принадлежит мне по неоспоримому праву сильнейшего… Вот пускай только очнется, и я заставлю его понять, что он является моей собственностью и поставлю его в такие условия, что он навсегда позабудет о подобных этой выходках.

                – Миалт, угомонись. От твоих метаний парню вряд ли лучше станет. А вот у меня голова уже закружилась…– Доарт устало прикрыв глаза, привалился спиной к стене и еле слышно добавил:

                – И вообще, я не понимаю, чего ты так из-за него завелся? Ну, сдохнет… и что из этого?  Тогда просто притащишь себе другого…

                 А вот это он зря сказал…Схватив этого чересчур уж разговорившегося придурка за грудки и протянув его вверх по стене, хорошенько встряхнул.

                – Он не «сдохнет»!– Злобно проорал я  ему в лицо и разжал как-то вдруг сразу ослабевшие пальцы. А если Доарт все же прав, и мальчишка не выкарабкается? Что я тогда буду делать? Сразу же  он нем позабуду и действительно найду для себя новое развлечение? Или все же погрущу парочку-тройку дней о так и не прирученной и не покоренной игрушке? Что-то не очень хорошее внутри мне подсказывает, что нет, так легко и просто я не отделаюсь. Но почему? Что в этом строптивце такого, что смогло так сильно меня зацепить? Внешность? Так я не удивлюсь если найду на покоренной планете еще красивее чем он… Только вот искать почему-то не особо тянет. Как любовник он тоже совершенно никакой… Тогда что? Неужели виновата именно эта его строптивость? Тогда я сделаю все для того, что бы его сломать, заставить подчиняться по собственной воле… И не так как он делал до этого… Бесчувственная кукла в постели меня не устраивает. Я заставлю его хотеть меня и раздвигать передо мной ноги не по приказу, а по собственному желанию. И вот может быть тогда он мне и надоест… и я смогу, наконец, от него избавиться. Поскольку такие сильные привязанности необычайно ослабляют, а мне этого допустить ни в коем случае нельзя. Ведь даже собственный отец не упустит шанса использовать эту слабость против меня. Он уже давно ищет способ хоть малейшего воздействия на совершенно неуправляемого сына. А мы с ним в не настолько хороших отношениях для того, чтобы я преподнес ему подобный подарок.

                – Господин Младший Правитель…– вышедший из лазарета лекарь, опасливо вытаращившийся на сразу же подскочившего к нему меня, испуганно пролепетал:– Ваш пленник…

                – Ну?!

                – Он пока что без сознания… но его жизни уже ничего не угрожает.

Фух! Резко схлынувшее напряжение, в котором я прибывал все время с тех пор как обнаружил, что сердце мальчишки не бьется, отпустило, и я обессилено привалился к прохладной стене. Значит выживет. Но это только сейчас. Доктор что-то лепетал о том, что вколол мальчишке дозу снотворного смешанного с успокоительным. Так что пока он будет спеть, можно будет хоть некоторое время не беспокоиться о повторении попытки самоубийства. Но вот что делать, когда он проснется?

                Еле сдержавшись от того чтобы еще раз проверить кулаком на прочность стены холодно поинтересовался у доктора:

                – Мальчишку можно перенести в мою каюту? Ему это не навредит?

                – Эмм… Можно конечно, но за ним нужно будет присматривать, чтобы он опять не…

                – Понял!– Гаркнул, заставив доктора попридержать свой длинный язык и отпихнув его в сторону, быстро прошел в лазарет. Моя головная боль лежала на одной из многочисленных, выстроившихся в ряд вдоль стены пустых кроватей. Ндаа… убогий военный корабль с не менее убогой казарменной обстановкой совершенно не подходил для моего личного пленника. Укрытый грубым солдатским одеялом грязно серого цвета, парень совершенно не вписывался в эту обстановку. Его кожа была еще бледнее, чем обычно, темные круги под глазами еще больше оттенялись длинными ресницами. В общем, вид у моего трофея был весьма далеким от здорового, но это обстоятельство, ни в коем случае не заставило меня оставить  парня здесь. Пускай выздоравливает в моей каюте, в более-менее комфортных условиях. Под моим присмотром.

                Когда я весьма осторожно взял его на руки, мальчишка, недовольно что-то буркнув, тем не менее, вполне так уютненько устроил голову на моем плече. И это вызвало во мне какие-то странные, но, тем не менее, весьма приятные эмоции.

                – Оооо! Какое захватывающее зрелище…– С идиотской улыбкой встретил нас на выходе из лазарета Доарт и, коротко хохотнув при виде моей недовольной физиономии, с ехидцей добавил:

                – Уже второй раз вижу тебя с этим пленником на руках… Не боишься что он привыкнет к подобному способу передвижения и вскорости вообще сядет тебе на шею?

                – Сейчас врежу!

                – Не врежете, Младший Правитель. У Вас для этого руки слишком заняты.

                – Так я могу и попозже…

                – А попозже уже буду занят я. Дела имперской важности, знаете ли… Не ждут, да еще и требуют к себе моего весьма пристального внимания.

                – Вот иди и занимайся ими…

                 Тяжело вздохнув и выразительно смерив взглядом мое весьма недовольное лицо, друг констатировал и так понятный нам обоим факт:

                – Я так понимаю, что заниматься  ими, сегодня я буду опять в гордом одиночестве?

                – Правильно понимаешь.

                – И вот так всегда… Кому-то только работа, а кому-то сплошное удовольствие. А, между прочим, у меня в каюте тоже довольно симпатичный  пленник в полном одиночестве томится… еще к тому же совершенно не опробованный.

                И на лице Доарта появляется уже совершенно не наигранная печаль. Мне даже немного стыдно стало за то, что я в действительность свалил на друга всю основную работу, полностью переключившись на свое беспокойное приобретение.

                – Завтра.– Перехватив по удобнее нервно дернувшегося во сне парня, я  виновато посмотрел на своего друга.

                – Обещаю, что весь завтрашний день ты будешь полностью свободен и сможешь из своей каюты даже не вылезать. Хоть весь день можешь «пробовать». Надеюсь только, что послезавтра я не обнаружу тебя нашинкованным на маленькие аккуратные кусочки твоим весьма кровожадным пленником.

                –  А как я хочу на это надеться…– И коротко мне поклонившись,  друг быстро удалился в сторону  пункта управления кораблем. Да, а Доарт действительно выглядит необычайно уставшим. И как не стыдно признавать, это в основном моя вина.  И вот даже сейчас… Мало у него было проблем  с придареной мне планетой, так я его еще и новой озадачил. Потребовал немедленно пройти к лазарету только лишь для того чтобы составить мне компанию для ожидания… Глупо конечно, но если бы мне пришлось сидеть под его стенами в гордом одиночестве, тогда бы я точно сорвался… особенно если бы мальчишку не удалось спасти.

                Дождавшись, когда спина друга исчезнет за поворотом коридора, я потащил мирно сопящую ношу в сторону своей каюты. Бережно прижав к себе, я нес мальчишку по кораблю, стараясь не замечать недоуменно-заинтересованных взглядов встречающихся на моем пути военных. Пускай таращатся! Все равно, я уже больше чем уверен, слух о том, что Младший Правитель совершенно потерял голову из-за притащенного с захваченной планеты пленника, дошел до всех, даже самых дальних уголков здоровенного корабля. А если это так и есть, то моему отцу должны были уже давно доложить о неожиданном сумасшествии его старшего сына. В таком случае возникает закономерный вопрос: почему папочка не соизволил выйти со мной на связь, и по обыкновению устроить выволочку совершенно отбившемуся от рук наследничку? Нет, я, конечно, не особо горю желанием выслушивать очередные нотации от родителя, но… это затишье мне как-то не очень сильно нравится. Объясняться его молчание может только двумя выводами: Или Правитель не придал полученной информации особого значения, приняв все происходящее за очередную прихоть непутевого чада. Или… придал… и сейчас осмысливает, какие для себя выгоды он может из всего этого извлечь. А вот это будет весьма плохо уже для меня.

            Вейтар сил Коу

                – Проснулся?…– Недоверчиво рассматривая  низко склонившееся надо мной лицо существа, которое я надеялся никогда больше в своей жизни не увидеть, я пробудился окончательно. Выходит не получилось… И, что самое занимательное, даже не особо и расстроился сложившейся ситуацией. Жаль, конечно, ведь я так настроился, что все это, наконец, закончится… Ну что ж, думаю, что следующая попытка будет более удачной и я смогу избавиться от всего этого безумия.

                – И даже думать не сссмей об этом!– Коричневый бросил на меня такой злобный взгляд, что я  чуть не расхохотался. О-оо! Неужели эта Тварь еще и мысли читать умеет? Ну что ж, тогда ему должно быть прекрасно известно о том, что  теперь мне абсолютно плевать на все его приказы и пожелания. Пускай и дальше шипит, выражая свое яростное недовольство. Вот как он сможет заставить меня продолжить жить? Постоянно пичкая той дрянью, которой меня основательно накачали после неудачной попытки самоубийства? Не знаю, что это было, но голова у меня не просто же так раскалывалась  и в глазах была какая-то легкая дымка… И в сон просто нереально сильно клонило. Хм. Если судить по симптомам, то, скорее всего снотворное с каким-то успокоительным. Но все равно, не смотря на это, я легко и просто смогу совершить задуманное. В любой момент и даже прямо сейчас. Хотя меня, вполне вероятно, так же легко смогут откачать обратно. Но зачем инопланетнику тогда я вообще буду нужен? К чему ему постоянная  нервотрепка в виде чрезвычайно строптивого пленника с явно выраженными суицидальными наклонностями, за которым нужен постоянный контроль? Или ему все равно, что его постельная игрушка  во время дальнейшего использования будет полностью в бессознательном состоянии? Или в полубессознательном, как сейчас? Вряд ли он будет долго этим заморачиваться… Скорее всего это ему очень быстро надоест, и это обстоятельство не могло не радовать.

                – Значит, улыбаесшшшся…? – Впечатав свои ладони в подушку по обе стороны от моей головы, Тварь с недовольным выражением на лице склонился ко мне почти вплотную. И к чему все это? Надеется запугать своей злобной рожей? Так это он зря, поскольку я уже отбоялся до такой степени, что эти его ужимки меня совершенно не взволновали. Несколько невероятно долгих минут мы неотрывно пялились друг на друга в ожидании кто же первый сдастся и отведет взгляд. Проигрывать в этой глупой и при этом, как ни странно, весьма важной  игре ни одному из нас не хотелось. Но и дольше видеть перед собой эти ненавистные серебристые глаза беспощадного убийцы и насильника сил уже никаких не было. Поэтому я изо всех сил врезал инопланетнику, забывшему, о том, что мои руки  как ни странно были  свободны, кулаком в бок. Болезненный приглушенный стон и коричневый кувырком летит на пол. Неожиданно… но и весьма приятно. Приятно на столько, что при виде недоуменного лица Твари лежащего спиной на ковре возле кровати и ошарашено рассматривающего оттуда склонившегося  к нему меня, я рассмеялся. Злобная Тварь, которая стала причиной полного разрушения всей моей прежней жизни, в этом положении выглядел попросту… нелепо и смешно. Стало необычайно легко, я чувствовал себя уже почти свободным от всего: От незваных пришельцев, от ненавистных серебристых глаз их предводителя которые при виде моего истеричного непрекращающегося смеха разгорались злобой все сильнее и сильнее. И мне это было абсолютно безразлично. Что он может мне сделать, кроме того, что уже было? Разве что убить? Так я не против, пускай сделает мне такое одолжение.  Ведь делать это самому все-таки как-то… страшно.

                        – Что, малысшшь, настроение хоросссшееее? Так я его тебе быссстро иссспорчу.

                 Инопланетник рыкнул и одним плавным прыжком вскочил на ноги, после чего довольно болезненно навалился на меня сверху. Я даже не возражал… Пускай полежит… напоследок, если ему уж так сильно хочется. Но на большее пускай не рассчитывает. Нет, сопротивляться его неуемным желаниям я не буду, но  кончать ему придется в уже абсолютно мертвое тело. Мое. Неприятно, конечно, но, думаю, мне тогда уже будет совершенно все равно.

                – Попытайся, только сомневаюсь, что получится… – Разулыбавшись еще сильнее, я  нагло уставился в так и горящие злобой глаза. Ну и придурок! Думает, что может делать все, что ему захочется, даже не учитывая при этом ни желания, ни мнение других? Но не в этот раз… Ведь я  уже все для себя решил, и  этой инопланетной сволочи все равно ничего не удастся сделать, чтобы изменить мое решение. Последние и самое решающее в моей жизни. Как раз именно потому, что оно в действительности будет последним.

                – Сомневаессшшсся?  Даже если я прямо сссейчас отдам приказ уничтожить… ну, к примеру… несссколько сссотен твоих сссоотечессственников? Неужели тебя это не рассстроит? Вссе еще улыбаесшшсся? Тогда я могу увеличить их количесссство в несколько раз.

                После довольно продолжительного молчания, во время которого я пытался осмыслить услышанное, я все-таки понял, что это никакая не глупая шутка, и что я не ослышался и это даже не кошмарный сон, который, в конце – концов, все равно когда-нибудь да закончится. А это значит… что это все.

                – Ну что, понял, малышшш?– Коричневый, не отрывая от моего лица холодного взгляда, медленно, еле касаясь обнаженной кожи, демонстративно провел ладонью по моему же бедру.  Инстинктивная попытка отодвинуться от навязчивого прикосновения закончилась тем, что Тварь тяжело навалился на меня всей своей тушей не давая никакой возможности к сопротивлению.

                – Не дергайссся… И подумай о том, что теперь от твоего хорошего поведения зависссят жизни твоих сссородичей… И под хоросшшшим поведением я подразумеваю то, что ты, во-первых, осставишшшь вссе свои глупые мысли на ссчет ссамоубийсства. Во-вторых, будешшь выполнять вссе мои желания. Любое непоссслушание будет наказываться жизнями твоих сссородичей. И чем сссильнее будет твоя провинность, тем большее их количессство погибнет. Понятно?

                – Я…я понял… Да.– Автоматически ответил я, в то же время, пытаясь подавить паническое желание завыть от отчаянного понимания того, что все мои планы сбежать от всего этого потерпели полное поражение.

                – Молодец. А вот теперь давай побудешь хорошшшим мальчиком и поцелуешь меня. Сссам. И так, чтобы мне понравилосссь.

   Что?! Нет! Ни за что! Но… А ведь придется… Не хочу!

                 Не давая себе времени на бесплодные размышления, которые все равно бы  ни к чему не привели, я, приподнявшись на локтях  и закрыв глаза, буквально впился ртом в губы ненавистного мне шантажиста. Крайне неохотно, еле сдерживаясь чтобы не отступить, я медленно провел языком по плотно сомкнутым губам инопланетника которые после моего еле заметного прикосновения к ним, сразу же приглашающее раскрылись. Прекрасно понимая этот молчаливый намек и то, что отказаться у меня нет ни малейшей возможности, яростно скользнул внутрь. Это был далеко не первый мой поцелуй. Нравы на Кальверийе царили не слишком уж строгие, так что девушки у меня  уже были. Ничего серьезного, но время мы проводили к общему удовольствию, не отягощенному никакими обязательствами.  И целоваться я умел. Поэтому решившись на этот под угрозами вытребованный поцелуй, решил выложиться в нем по полной. Слишком уж многое от этого зависело… Дразняще ускользая от пытавшихся ухватить мой язык губ инопланетника, через мгновение я сам уже позволял ему жадно врываться в мой рот. Крепко зажмурившись, чтобы не дать пролиться по щекам, набежавшим в глаза предательским  малодушным слезам,  я попытался представить на месте моего пленителя одну из своих последних  пассий. Дайлиру. Прелестную блондиночку, с мягкими пухлыми губками, судя по ощущениям весьма похожими на губы моего пленителя.  Мысленно заменить одну другим у меня получилось. Настолько отлично, что я едва заметил как меня легко приподняв, усадили себе на колени, чем я и воспользовался, сразу же вцепившись в слишком уж мощные для женщины плечи моего насильника. Но на это я внимания уже не обращал. Я наслаждался. Поцелуями, ощущением плотно прижавшегося ко мне разгоряченного страстью тела инопланетника, на малейшие прикосновения которого я откликался с усердием шлюхи, снятой на ночь весьма денежным клиентом. Краем уплывающего куда-то разума я понимал, что именно творю и попытался слегка отодвинуться, но мне этого не дали сделать, крепко прижав к горячему телу, притянув обеими руками за талию. А дальше началось какое-то безумие. Сплетенные в страстном танце языки, слегка прикусываемые губы, шарящие по разгоряченной коже руки, тяжелое дыхание уже даже не определить чье именно… Громкий протяжный стон… Мой? Не знаю, но сейчас это уже и не важно. Важно было только то, что меня от всего этого оторвали. Возмущенно застонав и непонятливо распахнув ресницы,  увидел перед собой пристально смотрящие на меня серебристые глаза тяжело дышавшего инопланетника. Несколько мгновений, которые мы недоверчиво таращились на пылающие лица друг друга, ничего не происходило, а вот потом… коричневый будто с ума сошел. Опрокинув меня на спину и он, слегка приподнявшись, окинул меня таким жарким взглядом, что я с тоской понял: из кровати меня выпустят еще не скоро.

                Нетерпеливо раздвинув мои ноги в стороны  и опять прижавшись ко мне всем своим телом, инопланетник как ни странно не спешил войти в меня одним резким и весьма болезненным рывком, как делал это обычно. В этот раз он действовал осторожно, явственно сдерживая себя от того, чтобы ворваться в меня как можно быстрее. Легкие толчки, с каждым из которых он протискивался в меня все глубже и глубже, действовали на меня как-то странно. Хотелось, чтобы это издевательство прекратилось как можно быстрее и, в то же время,  чтобы оно продолжалось бесконечность. Чувство постепенной наполняемости сводило меня с ума, заставляло выгибаться на простынях и стонать уже постоянно и не сдерживаясь. Легкая заминка, когда коричневый еще не вошел в меня полностью, а ненадолго замер, давая  к себе привыкнуть,  довела меня до того, что я сам дернулся бедрами ему на встречу и до основания насадился на его член. Обхватив его ногами и скрестив лодыжки на спине инопланетника, я сам потянулся к его губам. А дальше понеслось… Поцелуи, жадно шарящие по телам руки, где и чьи уже не понятно, горячая мокрая кожа под ладонями, стоны и тяжелое дыхание…  Содрогание от очередного оргазма, недолгое полузабытье, во время которого едва удавалось отдышаться, после чего все начиналось заново. Сколько все это продолжалось, я даже не задумывался. В голове билась только одна связная мысль: нужно сделать все, чтобы Тварь остался довольным и не осуществил своей угрозы. Даже, почти уже засыпая в крепких объятьях  наконец-то вымотавшегося инопланетника, я с тревогой вглядывался в его лицо, до ужаса боясь увидеть в нем разочарование от сегодняшней ночи. Но он улыбался. Довольно, сыто, удовлетворенно, чем вселял в меня надежду на то, что мои сородичи не пострадают из-за малопонятной блажи этого сумасшедшего. И вызывал просто неимоверное желание перегрызть ему глотку, за то, что он нашел весьма действенный  способ заставить меня повиноваться себе беспрекословно.

                                                                       *****

                Проснулся я в развороченной постели и  уже в полном одиночестве. И это радовало. Настолько радовало, что я завыл в полный голос, во всех деталях припомнив происшедшее накануне безумие. Ха! И все-таки инопланетнику удалось сделать из меня послушную всем его желаниям шлюху. И как оказалось, это было не очень сложно осуществить. Ведь весь вопрос оказался только в цене, которую мне предложили за мое тело. Не знаю как инопланетнику, но мне она показалась очень высокой. Настолько высокой, что я сыграл отведенную мне роль постельной игрушки с такой достоверностью, что  и сам забыл, что все это всего лишь игра. Забыл, что меня вынудили подчиняться и заигрался до такой степени, что и сам получил удовольствие от происходящего. Да еще и какое удовольствие… Такого безумного секса как с этой ненавистной тварью,  у меня не было ни с одной из моих девушек и это приводило меня просто в дикий ужас. Так не могло, и не должно было быть! Ведь этим я предал память обо всех тех калвиреанинах, которые погибли из-за  безжалостных приказов инопланетника, в объятьях которого я всю ночь кричал от сумасшедшего наслаждения. Предатель. Я.

                И изменить уже ничего нельзя… Точно так же как и совершить то, что я сам уже заслужил. Тварь видимо не зря ночью во время коротких передышек между каждым последующим разом  вкрадчивым шепотом вдалбливала мне мысль о том, что малейшая моя глупость будет стоить множествам моим соотечественникам жизни. Так что теперь я попросту обречен на жизнь, являясь заложником сумасбродных желаний инопланетника. По крайней мере, до тех пор, пока не надоем своему пленителю и он обо мне полностью не позабудет. Надеюсь только на то, что это произойдет достаточно скоро для того, чтобы я не успел сойти с ума от осознания случившегося.

                Открывшаяся дверь в каюту заставила меня нервно вздрогнуть и, быстро усевшись в кровати посмотреть на вошедшего. Тварь! Застыл в проходе и принялся таращиться на меня с довольной улыбкой на губах. Хотя ему есть с чего радоваться… в отличие от меня. Меня-то уж на веселье точно не тянуло. А  тянуло совсем на другое.  К примеру, головой о стену каюты постучаться, чтобы у меня в ней хоть немного прояснилось, и я смог бы внятно объяснить сам себе вчерашнее умопомрачение.

                 Но, как мне показалось, инопланетник ожидал несколько иной реакции на свое появление. Неужели он надеялся, что после вчерашнего я с радостными воплями к нему на шею прямо из постели выпрыгну? Странно, но видимо так и было. Не зря же он сразу помрачнел, едва я только в дальний угол кровати отодвинулся, при этом, надо полагать, явно не выглядя слишком уж радостным от лицезрения его особы.

                 Пару мгновений мы обменивались с ним настороженными взглядами, после чего в мою сторону полетел какой-то сверток, небрежно брошенный холодно улыбнувшейся Тварью.

                – Одевайссся,– Прошипел опять явно рассерженный парень и с ехидной ухмылкой добавил: – Я улетаю домой… и ты, малысссшь, отправляешшшьссся со мной.

                Миалтэр Бойрэни (третий)

                Достало! Горячее желание придушить собственными руками этого мелкого паршивца, чередовалось с другими не менее горячими желаниями. К примеру, опять затащить его в постель и заставить стонать от удовольствия, которое он в последнее время помимо своей воли начал получать от нашего с ним безумного секса. И это было просто невероятно восхитительно. Только вот потом, немного после, едва только отдышавшись, он опять становился  таким… холодным. Гадство! И не придерешься… Ведь мальчишка держит слово и выполняет все мои требования. Но только вот как… Ненавидит меня… презирает… пускай и пытается скрыть это за полным безразличием к происходящему. Не хочу, чтобы все было так. Да я сам не знаю, чего хочу от него, и это больше всего меня и злит…

                 На него даже роскошная обстановка прибывшего за мной корабля не произвела ни малейшего впечатления. Так, окинул мои личные апартаменты на нем равнодушным взглядом и, пройдя к креслу в кабинете, опустился в него с крайне равнодушным видом. И вообще, кажется, что за те три дня, что мы летим в сторону Виории, он просиживает в нем чуть ли ни целыми днями. Вот и опять… сидит, голова развернута чуть на бок, глаза полуприкрыты…  вроде бы дремлет. Что и не удивительно, если припомнить, что и этой ночью спать я ему почти что не давал. И не только ночью…

                 Нда, надо бы немного притормозить, а то совсем мальчишку заездил. Вон, и щеки у него даже ввалились, и круги темные под глазами с каждым днем все больше становятся…

                Нужно будет его хотя бы на сегодня в покое оставить. А что, пускай немного отоспится и в себя придет.  Ведь вполне можно провести ночь в одной из гостевых кают в обществе согласных на все прислужников, которых я лично отбирал для своего корабля. Их тут не менее двух десятков, красивых, покорных, умелых, готовых раздвинуть передо мной ноги по первому же моему слову. Да и  оголодали пареньки без моего внимания. Едва я только на борт поднялся, так и вьются постоянно где-то рядом, стараясь попасться на глаза различными способами: от вроде бы и не слишком навязчивых призывных взглядов, до уже почти что пошлых жестов и вроде бы случайных ко мне прикосновений. Вот именно и такими должны быть хорошие наложники… Почтительными, услужливыми, готовыми на все, лишь бы их господин остался ими доволен. А этот? Такое ощущение нехорошее иногда возникает, что из нас двоих хозяин тут именно он. Один взгляд этот его чего стоит. Дерзкий, несломленный… Упрямый мальчишка! Кстати…