Текст книги "Мама для волчонка"

Автор книги: Елена Паленова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 3

Тимоха мирно посапывал в мягком кресле, свернувшись калачиком. Стараясь не разбудить мальчишку, Стас тихонько разулся у порога и вопросительно посмотрел на Олю, показывая ей пакеты. «Прямо и направо», – одними губами ответила она, прикрывая дверь в комнату. Да ещё и рукой направление указала, чтобы незваный гость случайно не заблудился в её двухкомнатных хоромах.

Глупо было надеяться, что Стас будет вести себя скромно и просто поставит пакеты на стол, предоставив хозяйке самой разбираться с их содержимым. Куда там… Пока Оля стаскивала с себя кроссовки и куртку, парень успел половину продуктов убрать в холодильник, а на остальные смотрел в глубокой задумчивости, поскольку понятия не имел, где хозяйка хранит макароны, специи, чай и всё прочее, не требующее охлаждения или заморозки.

– Оперативно вы… – Оля рассовала остатки покупок по шкафчикам, включила чайник и села за стол, скрестив руки на груди. – Присаживайтесь, молодой человек. Сейчас я вас допрашивать буду.

– С пристрастием? – широко улыбнулся Стас и приземлился на табуретку по другую сторону стола.

– Это как пойдёт… – многозначительно протянула девушка. – Вопрос первый. Как вы попали в мою квартиру без ключа?

– Ну так вы же сами только что дверь ключом открывали…

– А до этого?

– А до этого я здесь не был.

– А как тогда сюда попал Тимофей?

– Понятия не имею.

За этим ответом последовали тишина и полный сомнения взгляд, означавшие, что других вопросов не будет, пока на этот Ольга не получит внятного объяснения.

– Я и правда не знаю, – развёл руками Стас. – Кир с утра позвонил и попросил к нему приехать. Тимохи уже тогда дома не было, и я не имею ни малейшего представления, как он попал в вашу квартиру. Мы поехали в офис, там Кир показал мне вас и велел за вами приглядывать. Ну и сказал, что Тимка здесь.

– Похоже, я начала не с того вопроса… Давайте-ка с самого начала тогда.

– С того, где было Слово, которое был Бог? – усмехнулся парень.

– Нет, – Ольга пропустила шутку мимо ушей. – С того, где у Кирилла Вадимовича появились неприятности, в которые я каким-то образом умудрилась вляпаться.

– Эм-м-м…

– Вы и правда его брат?

– Да. Младший, – кивнул Стас. – У нас разница в девять лет. Ему тридцатник, а мне двадцать один. И он пошёл в отца, а я в маму, если вас смущает наша непохожесть.

В нём и правда не было ничего общего с братом. Ну почти ничего. Глаза были такие же голубые, а в остальном совершенно другой человек – поджарый, рост чуть ниже среднего, рыжие с медным оттенком волосы, усыпанное веснушками лицо… А ещё он, кажется, постоянно пребывал в отличном расположении духа, что суровому Кириллу Вадимовичу было абсолютно не свойственно.

– У вас чайник закипел, – сообщил Стас хозяйке, которая тут же покраснела до кончиков ушей, потому что поймала себя на совершенно неприличном, пристальном изучении внешности собеседника.

– Да, спасибо, – Ольга отвела взгляд и занялась приготовлением чая. – Вы какой пьёте? Чёрный или зелёный?

– А кофе есть? – невозмутимо поинтересовался парень.

– Только растворимый.

– Пойдёт. И без сахара, пожалуйста. Думаю, теперь вы спросите, как Тимоха попал в нашу семью, да? Вы же наверняка в курсе, что он Киру не родной?

– Угу, – кивнула Ольга. – Мне коллеги рассказали, что ваш брат привёз мальчика из какой-то глухомани. Но меня сейчас больше волнует, какое отношение ко всему этому имею я.

– Вы не поймёте, пока не узнаете, что из себя представляет Тимофей.

Стас выжидающе замолчал. Он сейчас и сам был похож на ребёнка, который знает какой-то секрет и нетерпеливо ждёт, когда его попросят поделиться этой тайной. Ольга даже представила, как этот взрослый парень восторженно-заговорщицким шёпотом рассказывает какую-то немыслимую историю.

– Я имела честь немного пообщаться с вашим племянником в субботу, – она не удержалась от улыбки, заметив, как в глазах парня промелькнуло лёгкое разочарование тем, что собеседница не задала нужного вопроса. – Это запуганный и невероятно тощий ребёнок, который не умеет управлять своими эмоциями. Для него всё – крайность. Если я сделала правильные выводы из того, что видела и слышала, то могу предположить, что у мальчика внезапно обнаружилась родня, которая пытается забрать его у приёмного отца. Тимка по какой-то причине боится этих людей. Считает их злыми. Сегодня, насколько я понимаю, вступает в силу какое-то решение суда, и Тимофея должны забрать законные опекуны…

– Нет, вы всё неправильно поняли, потому что ничего не знаете, – Стас невероятно обрадовался, как радуются дети, когда взрослые неправильно отгадывают, в каком кулаке спрятана конфетка.

Он снова замолчал и принялся сверлить Ольгу многообещающе-загадочным взглядом. Ей нравились такие люди – жизнерадостные оптимисты, не гнущиеся под ударами судьбы и умеющие сотворить волшебную сказку из банального судилища за право опеки над ребёнком. Для Стаса, похоже, это всё было игрой, увлекательным приключением… Ладно, игра так игра. Лишь бы ей это приключение потом боком не вышло.

– Хорошо, расскажите мне всё, что я должна знать, чтобы понимание было правильным.

– А волшебное слово?

Ну вот – ребёнок он и есть. Ольга поставила на стол перед Стасом чашку с кофе, вынула из шкафа вазочку со сладостями и тяжело вздохнула.

– Пожалуйста.

– Вот это другое дело! – улыбнулся парень. – Короче, два года назад мы с Киром мотались по стране, выбирая место для коттеджного посёлка. Это был его личный проект, поэтому он сам и заморочился на поиск участка. Приехали как-то раз в какую-то деревню, там местных расспросили что к чему, в администрацию заехали… Ну, участок нам вроде как пообещали. Там поле было, но его забросили давно, и всё заросло. В лесу-то строиться никто не разрешит, а земли сельхозназначения проще переоформить. И в администрации все так обрадовались ещё, что у них строительство под боком будет… Там же коттеджи-то не из дешёвых планировались, и покупатели даже на них уже имелись. А если богатые люди в такое захолустье жить приедут, то и в принципе район можно вытащить из жо… Простите. В общем, мы потом вернулись с Киром обратно на этот участок, чтобы по окрестностям погулять и получше присмотреться, что там к чему. Там река недалеко…

В комнате, где спал Тимофей, послышалась какая-то возня и тихое поскуливание, будто за дверью находился не ребёнок, а щенок. Ольга напряглась, прислушиваясь, а Стас расплылся в счастливой улыбке.

– Похоже, вы сейчас сами всё увидите.

Он весело подмигнул хозяйке, в два шага преодолел расстояние до запертой двери и выпустил из комнаты… волчонка. Это и правда был щенок – угловатый, тонкокостный, неуклюжий подросток-волк характерного серого окраса. Песочного цвета глаза изучающе смотрели на Ольгу, вызывая неприятное чувство – точь в точь такое же, какое она испытала в субботу, когда на неё смотрел, будто бы заглядывая прямо в душу, Тимофей.

Ольга мотнула головой, стряхивая наваждение, и снова посмотрела в сторону комнаты – у двери стоял Тимоха, сонно потирая глаза.

– Я есть хочу, – сообщил мальчик Стасу и прошлёпал босыми ногами в кухню, где сидела с отвисшей челюстью хозяйка этого гостеприимного жилища.

– Здравствуй, Тимофей… – вкрадчиво произнесла Ольга, изо всех сил пытаясь подавить поднимающуюся в груди волну паники.

Тимка забрался с ногами на табурет, на котором до этого сидел Стас, и стащил одно печенье из вазочки. Не взял, а именно стащил – осторожно, медленно, гипнотизируя Ольгу немигающим взглядом своих больших глаз, которые должны были быть тёмно-карими, но теперь почему-то приобрели песочно-золотистый оттенок. Когда добыча оказалась в его руках, мальчик буквально стёк с табуретки на пол и исчез под столом. Ольга осторожно приподняла край клеёнчатой скатерти, но снизу послышалось глухое рычание, и она предусмотрительно оставила скатерть в покое.

– Это что сейчас было? – громким шёпотом поинтересовалась она у улыбающегося Стаса.

– Тимофей, – пожал плечами парень. – Вы только ногами не шевелите, пока он оттуда не вылезет.

– Почему?

– Укусить может.

– Серьёзно? – Оля почувствовала, как на затылке начали медленно приподниматься волосы, а желание убрать ноги подальше от стола стало и вовсе нестерпимым.

– Да шучу я, успокойтесь, – расхохотался Стас, откровенно потешаясь над её реакцией. – Он спросонья всегда такой. Забывает о том, что всегда нужно оставаться человеком, вот и получаются такие звериные выходки. Он не кусается, честно.

– Либо вы мне объясняете прямо сейчас без долгих предысторий и лирических отступлений, что происходит, либо я вышвырну вас обоих за дверь, – разозлилась Ольга, на всякий случай отодвигая свой табурет к окну.

– Да без проблем, – Стас вытащил Тимоху из-под стола и усадил себе на колени, подвинув вазочку со сладостями поближе, чтобы мальчик мог до них дотянуться. – В той деревне, о которой я говорил, живёт община. Я не знаю, какую религию они проповедуют, и чем занимаются, но Тимка от них удрал. Теперь они хотят вернуть его назад, а он возвращаться не хочет. Роднёй там и не пахнет, а их суд и всё остальное не имеет ничего общего с теми законами, каким следуем мы. Эдакое государство в государстве и полнейший беспредел. Правильно я говорю, мой повелитель?

Тимофей засунул за щёку очередную порцию вкусняшек и согласно кивнул. Глаза мальчишки постепенно приобретали прежний тёмный цвет, а повадки стали менее пугающими, но Ольга всё равно смотрела на своего маленького гостя с опаской. В голове роилась целая туча вопросов, и она понятия не имела, с какого начать.

– Какое отношение к этому всему имею я? – спросила она то, что казалось ей сейчас самым важным.

– Ты добвая, – прочавкал в ответ Тимоха.

– Он сам выбирает людей, – пояснил Стас. – У него есть только чёрное и белое. Кир, я, вы – добрые и хорошие. Люди в общине и Белка – злые и плохие.

– Кто такая Белка?

– Изабелла. Бывшая жена Кира. У них из-за Тимохи в семье целая война была.

– Ага. И добро победило зло.

– Типа того. Видимо, Тимоха решил, что вы сможете его защитить.

– То есть, с работы меня уволили не потому, что я накосячила, а потому, что я понравилась Тимохе, и для того, чтобы я нянчилась с этим чудо-ребёнком, пока его приёмный папаша решает проблемы со злыми людьми? Так что-ли?

– Папа ховофый, – Тимофей сердито посмотрел на Ольгу, уловив в её тоне возмущённые нотки.

– Ольга, послушайте… – Стас больше не улыбался и перестал быть похожим на жизнерадостного ребёнка, что делало ситуацию ещё более напряжённой. – Кир поступил так, чтобы защитить сына. Я не могу говорить за него, но уверен, что он даст вам все объяснения, какие вы потребуете. Да, Тима ему не родной. Да, мальчишка своеобразный настолько, что ему даже нельзя общаться с другими детьми. Но это ребёнок. Просто ребёнок. Маленький беззащитный мальчик, за которым охотятся большие злые дядьки. На кону сейчас стоит гораздо больше, чем ваша работа и бизнес моего брата. Речь идёт о судьбе вот этого голодного спиногрыза, который сейчас начнёт жевать вашу скатерть, потому что в вазочке больше ничего нет…

Ольга открыла холодильник, вынула оттуда бутылку с молоком, а потом достала из шкафчика коробку с медовыми хлопьями. Она не собиралась этого делать, всё вышло как-то само собой. Когда девушка сообразила, что собирается готовить завтрак для Тимохи не по своей воле, непонятно откуда взявшийся внутренний голос велел её подсознанию заткнуться, а ей – позаботиться о том, чтобы мальчик был сыт.

– Нет, так не пойдёт! – Ольга поставила молоко и коробку с хлопьями на стол и повернулась к гостям, гневно сверкая глазами. – Вы врываетесь в мою жизнь, ломаете её, рассказываете какие-то душераздирающие истории и полагаете при этом, что я должна прыгать от радости, поскольку семилетний пацан выбрал меня для избавления его от каких-то мифических негодяев? Вы у меня спросили, хочу я этого или нет?

– Почему вы злитесь? – нахмурился Стас.

– Потому что теперь вы ещё и считаете позволительным лезть мне в голову и заставлять делать то, чего я делать не хочу!

– Тимофей, – Стас сердито посмотрел на мальчика, который с невозмутимым видом дожёвывал последнюю конфету с черносливом. – Что тебе папа говорил по поводу того, что нельзя играть людьми?

– Я есть хочу, – спокойно отозвался мальчишка.

– Можно было вежливо попросить.

– Дверь там, – Ольга поджала губы и вытянула руку в сторону входной двери. – Простите, но я ничем не могу вам помочь.

– Ольга…

– Разговор окончен.

Стас тяжело вздохнул и отпустил Тимоху на пол.

– Пойдём, мой маленький господин. Похоже, в этот раз твой выбор оказался неправильным. Спасибо за кофе, Ольга Анатольевна.

Тимофей послушно прошлёпал за парнем в прихожую и сунул босые ноги в резиновые сапожки. В голове Ольги промелькнула мысль, что на улице холодновато, чтобы разрешать ребёнку ходить без носков, но вслух она ничего не сказала – не хотела показаться заинтересованной в судьбе мальчишки. Есть папа, есть дядя, вот пусть они сами и несут потом ответственность, если Тимоха заболеет. Ей-то что? У неё и своих проблем хватает. Например, нужно искать новую работу…

Выходя за дверь, Стас даже не посмотрел в её сторону, а Тимофей остановился всего на мгновение, помахал на прощание рукой и улыбнулся.

– Пока, мама!

Ольга почувствовала, как в груди что-то перевернулось, а потом снова вернулось в прежнее положение.

– Ага. Чёрта с два… – сердито проворчала она, закрывая входную дверь на замок. И ещё на цепочку – на всякий случай.

Хотелось подойти к окну и посмотреть, как изгнанные из её уютной норки незваные гости сядут в машину Стаса и уедут прочь из её жизни, но это означало бы, что на самом деле ей не всё равно. Нет уж. Скатертью дорожка! Хватит с неё господ Старцевых и их странных приёмышей.

Пару минут постояв с закрытыми глазами в прихожей и призвав себя, наконец, к спокойствию, Оля отправилась в ванную за шваброй, чтобы убрать натёкшие с обуви грязные лужицы, а по возвращении обнаружила грязь только от собственных кроссовок. Там, где стояли ботинки Стаса и сапожки Тимохи, пол был абсолютно сухим и чистым.

Кухня тоже привела её в недоумение – молоко оказалось в холодильнике, коробка с хлопьями стояла на своём месте в шкафу, чашка, из которой пил Стас, висела на подставке у раковины, а на столе стояла полная сладостей вазочка. Только надкушенное Олей печенье сиротливо лежало возле её кружки с остывшим чаем. Ничего не говорило о том, что пять минут назад в её квартире был кто-то ещё, кроме неё самой.

Ольга всё же выглянула в окно, но на том месте, где парковался Стас, теперь стоял старенький синий «жигулёнок» соседа с первого этажа. Всё это не поддавалось никакому логическому объяснению.

«Понедельник – день тяжёлый», – резюмировала девушка, решив для себя, что не хочет думать о случившемся. Не важно, мистика это или она просто перенервничала из-за увольнения… Главное, что она теперь всецело принадлежит только самой себе и может наконец-то заняться приготовлением ужина, как и планировала.

Глава 4

Сидя на диване в обществе тушёной утки и салата из свежих овощей, Оля переключала каналы телевизора в поисках чего-нибудь интересного и расслабляющего. Мультики, сериал для домохозяек, новости, политика, канал о животных, какое-то старое кино про гангстеров, снова новости, спектакль… Потратив на это скучное занятие минут десять, девушка вернулась на канал с местными новостями и отложила пульт в сторону.

Раскрасневшаяся от холодного ветра репортёр вдохновенно рассказывала о прошедшем где-то в области фестивале народной песни и пляски, что Ольгу вполне устраивало – не слишком интересно, зато отвлекает от навязчивых мыслей о странном ребёнке. Она уже вооружилась утиной ножкой и примерялась, с какого боку лучше приступить к трапезе, когда сюжет про фестиваль закончился, и на экране снова появились сидящие в студии ведущие новостей.

– Сегодня днём в одном из офисных центров нашего города прогремел взрыв, – Оля уронила утиную ножку на пол, потому что на фотографии за спиной телеведущей был изображён дымящийся фасад того самого здания, в котором размещался офис её последнего работодателя. – По словам очевидцев, незадолго до этого весь работающий в этом здании персонал был эвакуирован по учебной пожарной тревоге. Что это – счастливая случайность или чей-то коварный умысел? Пока ответ на этот вопрос для всех остаётся загадкой. По последним сведениям, от взрыва пострадали два человека, которые были доставлены в областную больницу в тяжёлом состоянии. Один из пострадавших – директор крупной архитектурно-строительной компании Старцев Кирилл Вадимович. Врачи затрудняются дать оценку его состоянию…

Дальше Оля уже не слушала. Наплевательское отношение к проблемам семейки Старцевых осталось забытым вместе с тушёной уткой, продолжающим работать телевизором и незапертой входной дверью, а она со всех ног бежала вниз по лестнице, на ходу натягивая на себя куртку и вызывая такси.

– К областной больнице! – рявкнула она, плюхаясь на переднее сиденье подъехавшего авто.

– А орать-то зачем? – хмуро поинтересовался водитель, но, получив в ответ свирепый взгляд, принялся молча выполнять свою работу.

«Скандалить с нервными пассажирами на ночь глядя – плохая примета», – мысленно сообщила ему Оля, намереваясь устроить некрасивую сцену, если такси будет тащиться по вечернему городу с черепашьей скоростью.

Вообще-то спонтанные решения и неконтролируемые вспышки эмоций никогда не входили в перечень её недостатков. Каждый шаг, каждое действие, каждое слово Оля старалась обдумать до мелочей, чтобы потом не сожалеть о поспешности и ошибках. Теперь же, нетерпеливо теребя пальцами ремень безопасности, она поражалась самой себе – ей не нужно было это. Не нужно было бросать всё и нестись, сломя голову, на другой конец города, чтобы выяснить, как себя чувствует человек, о котором она ещё днём намеревалась благополучно забыть. Ей не нужно было волноваться. Не нужно было чувствовать этот липкий страх за жизнь малознакомого мужчины…

«Это не моё! – поняла она где-то на полпути к больнице. – Не моё волнение и не мой страх. Я не хочу туда ехать, но еду, потому что этого хочет Тимоха. Ужас! Во что я вляпалась? И как, скажите на милость, из этого выбираться?»

– Триста рублей, – сердито буркнул водитель, притормаживая на остановке у больницы.

– Сдачу оставьте себе за моральный ущерб, – Оля припечатала к его объёмной груди пятисотрублёвую купюру, отстегнула ремень и выскочила из машины.

От остановки до открытой калитки, зияющей тёмным провалом в высоком решётчатом заборе, было метров тридцать, и она побежала, хотя не хотела никуда бежать. Двадцать метров, десять… У самой калитки её перехватила поперёк туловища чья-то сильная рука, а горячая ладонь зажала рот.

– Оля, тихо, только не кричите, – прошипел в ухо знакомый голос. – Это я, Стас.

Она перестала брыкаться и впилась зубами в его ладонь.

– Ай! – парень отпустил её и изумлённо уставился на свою руку. – Вы чего кусаетесь?

– А ты зачем меня хватаешь? – зло зашипела она в ответ.

– Вам туда нельзя.

– Это с какого такого перепугу?

– Там люди, которые ищут Тимоху.

– Что? А вы тогда что здесь делаете?

– Меня Тимоха за вами прислал. Это он вас сюда привёл.

– Вы издеваетесь? – гнев клокотал внутри, и Ольга с трудом сдерживалась, чтобы не врезать парню по физиономии.

– Думаете, мне это нравится? Я сам у него на посылках, как золотая рыбка.

– Да? А с утра мне показалось, что вы очень даже не против быть покорным рабом своего маленького повелителя!

– Оля, успокойтесь, ну пожалуйста. Надо уходить, пока нас не заметили.

– Кому надо?

– Да вам надо, – Стас перестал шептать и теперь говорил вполголоса, чтобы не привлекать внимание прохожих. – Вы говорили с Тимкой, а это оставляет след, понимаете?

– Нет, не понимаю.

– Кир уволил вас не для того, чтобы вы за пацаном смотрели, а чтобы уберечь вас, что в этом непонятного? Эти люди чувствуют связь с Тимофеем. Им одного взгляда хватит, чтобы понять, что мальчишка к вам привязался. Если хотите – идите, но за последствия я не ручаюсь. Потом не говорите, что я не предупреждал.

– Знаете, Стас, меня это всё жутко бесит, – честно призналась Ольга. – Вы говорите загадками, вокруг происходят загадочные вещи, всё это крутится вокруг загадочного мальчика, а я привыкла, чтобы всё было понятно и объяснимо. Кто эти люди? Это они устроили взрыв в офисе? Если да, то зачем, если так они лишили себя источника информации и сами себе усложнили задачу. Как Тимофею удаётся манипулировать моими эмоциями и поступками? И почему, блин, именно я?!

– У вас сейчас начнётся истерика, – хмуро заметил Стас, потирая укушенную ладонь.

– У меня не бывает истерик! – взвизгнула Оля, но заметила, что прохожие начали оборачиваться и вполголоса добавила: – Вы правы, надо уходить отсюда. Я могу оторвать вам башку где-нибудь и в менее многолюдном месте. Где Тимофей?

– В посадке за городом. Сидит в заброшенном колодце, который прикрыт куском шифера и ветками.

– Что-о-о? – у Ольги от негодования глаза на лоб полезли. – И вы оставили ребёнка там одного?

– Там он в безопасности. И не орите на всю улицу, пожалуйста.

– Уму непостижимо! – только и смогла выдавить из себя девушка, шагая вслед за парнем в противоположную от стоянки автомобилей сторону.

Он припарковал свою иномарку во дворе одного из домов рядом с больницей – умный шаг, если злоумышленники и правда шныряют по больничным коридорам и вокруг корпусов, поджидая добычу. Тяжело дыша от быстрой ходьбы и с трудом сдерживаемой злости, Ольга уселась на переднее сиденье и закрыла глаза.

«Глубокий вдох… Медленный выдох… Глубокий вдох… Я спокойна… Медленный выдох… Глубокий вдох… Я спокойна, как удав, только что сожравший жирного кролика…»

– Как-то уж больно остро вы на всё реагируете, – заметил Стас, выводя машину из тихого двора на оживлённую улицу.

– У меня два высших образования, молодой человек, – спокойно отозвалась Ольга, не открывая глаз. – Экономика и маркетинг. Я окончила два факультета параллельно. Штук двадцать сертификатов по разным направлениям психологии, менеджменту и кадровому управлению. Диплом конфликтолога. Корочки специалиста по… Короче, ещё вчера я запросто могла заставить вас или даже вашего старшего брата плясать под мою дудку, и при этом вы бы ещё и радовались, принимая мои решения за свои собственные. Я училась этому не один год. Мне нравилось чувствовать себя хозяйкой своей жизни и своих поступков. Я привыкла так жить. И тут появляется семилетний пацан, переворачивает привычный и понятный мир с ног на уши, и я в один день полностью теряю над собой контроль. Сейчас, например, мне очень хочется сдавить вашу шею голыми руками так, чтобы ваш правый глаз сделал «Чпок!» и вывалился до руля, поэтому предлагаю оставить меня в покое и не доставать глупыми замечаниями. Сами понимаете – с болтающимся из стороны в сторону глазиком вести машину будет не слишком удобно. Лучше объясните, как из моей квартиры исчезли абсолютно все следы вашего сегодняшнего в ней присутствия.

– Тимоху учили наводить за собой порядок, – сообщил Стас, недоверчиво косясь на пассажирку, которая выглядела абсолютно безмятежной, но явно таковой себя не чувствовала.

– Ну да, это всё объясняет. Особенно вернувшиеся в вазочку печеньки… – сарказма в её голосе было столько, что даже самой стало неприятно.

– Оль, я не знаю, как он это делает. Я тоже не из пещеры вылез, и у меня тоже образование есть, хоть и не высшее. И Кир не знает. Просто… Он делает всё по-своему, как умеет. И у меня, кстати, тоже волосы в подмышках стояли дыбом, когда я первый раз увидел волка вместо пацана. Теперь привык, – Оля хихикнула, и Стас нахмурился ещё больше, подозревая, что истерики всё-таки не миновать. – Что смешного я сказал?

– Ничего, – она изо всех сил пыталась подавить улыбку, но получалось плохо. – Просто представила, как у тебя в подмышках волосы дыбом стоят. Неудобно было, наверное…

– Ну всяко лучше, чем вывалившийся до руля глазик.

– Наверняка, – кивнула девушка и вдруг снова стала серьёзной. Даже глаза открыла и посмотрела наконец-то на своего спутника. – Знаешь, я вот прямо сейчас понимаю, что не хочу никуда никуда ехать. Останови машину.

– Оль…

– Останови, я тебе говорю.

Он свернул на обочину и притормозил. Ольга отстегнула ремень, выбралась наружу и решительно зашагала в обратном направлении, прислушиваясь к своим ощущениям. Ничего… Ничего… А потом вдруг на неё накатила такая волна паники, что даже ладони вспотели. Постояв с минуту на месте, девушка вернулась обратно в машину и махнула рукой.

– Поехали.

– Как скажете, моя госпожа! – ухмыльнулся Стас. – Проверяли, работает или нет ментальная связь с Тимохой?

– Мне это не нравится, – скривилась Ольга.

– Мне тоже, – вздохнул Стас. – А кому сейчас легко?

– Это неправильно.

– Согласен.

– Нет, я понимаю, что Тимоха ещё ребёнок, и многое из того, чего делать нельзя, он принимает за должное и нормальное, но предел-то должен быть. А если он захочет, чтобы я с моста сиганула?

– Не захочет.

– Ты так в этом уверен?

– А вы уверены, что мы уже перешли на ты?

– Понятия не имею, но в сложившейся ситуации считаю некоторую фамильярность в общении условно допустимой.

– Эм-м-м… Можно было просто сказать «да».

– Ладно, да. И не зли меня, – Ольга скрестила руки на груди и уставилась на дорогу. – Что с твоим братом?

– Не знаю, Оль, – покачал головой Стас, и она почувствовала исходящее от него волнение. – Мы от тебя поехали в гостиницу за городом. Кир должен был позвонить, но так и не позвонил, а потом по телеку показали сюжет про взрыв. Я хотел поехать в больницу к нему, но Тимоха выпучил глаза и начал твердить, что туда нельзя, потому что возле папы злые люди. Он их чувствует. И дико боится.

– А позвонить докторам не пробовал?

– Они по телефону сведения о пациентах не разглашают.

– Ясно. А в колодец ты ребёнка зачем засунул? Нельзя было в гостинице оставить?

– Он сам меня к этому колодцу привёл. Сказал, что там безопасно, а я должен ехать за тобой.

– Стас, почему ты его во всём слушаешься? Он ребёнок и…

– Он никогда не ошибается, Оль. Боюсь, он знает и умеет намного больше, чем мы можем себе представить. Мы приехали, кстати. Дальше грязища, дороги нет, поэтому придётся идти пешком.

К счастью, в багажнике обнаружилось сразу два фонарика, и им не пришлось продираться через кусты в кромешной тьме. Колодец располагался не так уж и далеко от того места, где они оставили машину, но Оля умудрилась два раза упасть, порвать куртку и мысленно пожелала много чего нехорошего человеку, которому пришла в голову идея вырыть яму полтора метра в глубину и в ширину в посадке между двумя полями. И не просто вырыть, а ещё и, как выяснилось, выложить её изнутри красным кирпичом, к которому теперь жался, прикрываясь рукой от света фонариков, мокрый и грязный Тимоха.

– Давай руку, герой, – Стас присел и ухватил мальчишку своей большой ладонью за тонкое запястье. – И-и-и-и раз!

Жутко грязные штаны, не менее ужасная куртка, съехавшая набок шапка с помпонами из слипшихся репейников… Оля почему-то подумала о том, что после такого пассажира Стасу придётся гнать иномарку в химчистку. Впрочем, она теперь и сама выглядела не лучше.

– Я поймал змею, – радостно сообщил Тимоха, вытаскивая из кармана ужонка сантиметров двадцать в длину.

Олю перекосило, а Стас одобрительно хлопнул пацана по плечу:

– Молодец! А теперь отпусти зверушку, и поедем…

– Ему у меня тепло.

– Я понимаю, мой повелитель, но здесь у него есть еда, а у тебя в кармане он умрёт от голода.

– Я его кормить буду, – насупился мальчишка, пытаясь запихнуть змейку обратно в карман.

– А ты знаешь, что едят ужи?

– Нет.

– Вот и я не знаю.

– В Интернете узнаем. А тут ему холодно и страшно.

– Мне тоже страшно, – сообщила Оля. – Я боюсь змей, и с этой зверюгой в одну машину не сяду.

Тимоха несколько раз перевёл задумчивый взгляд с неё на ужонка, а потом бережно опустил своего несостоявшегося питомца на влажную коричневую листву.

– Если он замёрзнет, виновата будешь ты, – расстроенно сообщил мальчишка и зашагал в сторону машины.

Оля не стала ничего отвечать на это замечание, хотя очень хотела сказать, что была бы счастлива, если бы все змеи в мире замёрзли одновременно. И ещё пауки. И лягушки. И ящерицы. И крысы… Какая она, оказывается, трусиха…

– И куда мы теперь? – поинтересовалась девушка у Стаса, зябко поёжившись.

– Не знаю, – пожал он плечами в ответ.

– Ко мне? – предложила она, продираясь через кусты в направлении машины. – У меня есть горячий душ, тушёная утка и надувной матрас.

– Нельзя, – подал голос топающий впереди Тимофей и пояснил: – Там злые люди.

– Откуда ты знаешь?

Он остановился, повернулся и посмотрел на неё так снисходительно, как будто это она была несмышлёным ребёнком, а он – умудрённым богатым жизненным опытом взрослым. Даже не сказал ничего. Просто посмотрел ей в глаза, и она поверила.

– А если не ко мне, то куда?

– Ко мне тоже нельзя, – сообщил Стас.

– Великолепно… Мне нужны вода, еда и хоть какие-нибудь объяснения. А ещё перекись и зелёнка, потому что я поцарапала руку. И…

Она перечисляла предметы первой необходимости весь оставшийся до машины отрезок пути, не обращая ни малейшего внимания на то, что мужчины предпочитают помалкивать. Ей так было легче. Нужно было выплеснуть куда-нибудь излишки эмоций, и она выбрала самый безобидный способ – беззлобное ворчание.

– У вас есть права? – прервал Стас её длинный перечень надобностей, когда ночные путешественники наконец-то добрались до машины.

– Конституционные? – уточнила Оля, удивлённо моргнув.

– Водительские.

– Есть, а зачем?

– Дальше вы едете без меня.

– Не-не-не-не-не! – громко запротестовала она. – Я за рулём веду себя хуже, чем обезьяна с гранатой, и вообще…

– Оль, я должен вернуться.

– Почему?

– Дядю Стасика ищут злые люди, – сообщил Тимоха, который топтался рядом, подсвечивая фонариком придорожные кусты.

– Вот именно, – поддакнул Стас. – Плохие люди знают, что дядя Стасик любит своего племянника, и будут меня искать. Лучше, чтобы нашли, убедились, что я не при делах, и отвалили. Я и так целый день с ним мотаюсь, Оль, а должен был ещё с утра сдать парня тебе на поруки. Я поймаю попутку и вернусь домой, чтобы отвести от себя подозрения. Позже созвонимся.

– А мне что делать? – паника подкралась неожиданно, и теперь девушку буквально трясло от ужаса. Она боялась Тимоху и людей, которые за ним охотятся. Боялась оставаться наедине с этим странным ребёнком. Боялась, что не справится…

– Для начала выньте из сумочки свой телефон и запишите в контакты мой номер, – твёрдо и спокойно приказал Стас, видя её состояние.