Текст книги "Алекс (СИ)"
Автор книги: Елена Николаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Глава 18. «Недосекс…»
София.
«Как можно «впихнуть невпихуемое» в мусорку??» – вспоминаю любимое шуточное выражение Андрея, нервно покусывая губу. Жаль, это устойчивое словосочетание Алексу мне дословно не перевести, поэтому я молча рассматриваю нежную и одновременно страстную композицию из зелёных лиственных растений и бутонов разнообразных цветов: красных и бежевых роз, пионов, орхидей, тюльпанов, разноцветных шишечек на веточках, и даже белоснежного хлопчатника…
– Ты злился… – утверждение вырывается само собой.
– Очень! – стальной голос врезается в спину, покрывая её жгучим инеем.
Вздрагиваю от пронзившего насквозь холода.
– Но цветы же не виноваты, Алекс, – мой голос сипнет. Сглатываю подступивший к горлу комок обиды. Не знаю, что мне делать: вытаскивать их из мусорного ведра или уходить наверх, не оглядываясь. – Ты за что так с ними? – оборачиваюсь и пялюсь на него недоумевающим взглядом.
Алекс, игнорируя вопрос, молча подходит к холодильнику, достаёт из морозильной камеры пару кусочков льда и бросает их на дно пустого стакана, стоящего на барной стойке рядом с бутылками горячительных напитков. Наливает себе виски, делает глоток и только после этого возвращает мне своё чёртово внимание.
– Сама подумай, – укоризненно смотрит на меня из-под чёрных и длинных ресниц, а мне хочется закрыть глаза, потому что он даже в гневе выглядит настолько привлекательно и сексуально, что можно в любой момент потерять из-за него голову.
Возвращаюсь к букету, достаю его из мусорного ведра, довольная, что мы ещё не успели загадить контейнер разными пищевыми отходами.
– Ревновал значит? – оглаживаю пальцами упругие бархатные бутоны и втягиваю насыщенный цветочный аромат. Вот он – источник удивительного запаха, который будоражил меня во время секса. Обычно цветы из бутиков так не пахнут, но эти какие-то особенные. Неповторимая смесь ароматов мощно кружит голову.
– Не то слово, – взбалтывает остатки спиртного и опрокидывает в себя. Я слышу, как звенит лёд, ударяясь о стенки пустого стакана, а затем доносится стук стеклянного дна о барную стойку. – Был готов тебя убить, Софи…
Я ощупываю пальцами гладкие красные шишечки, обдумывая слова Алекса. Последнее смс, которое он от меня получил ещё утром, гласило о моём отъезде домой с Андреем, и он яро вскипел. Так вскипел, что засунул самый прекрасный и неповторимый букет, купленный специально для меня, куда ни попадя.
– «Вещь всегда должна принадлежать своему хозяину» – таков девиз твоей собственнической ревности? – достаю с полки кувшин, наполняю его водой и, вытащив букет из подарочной коробки, погружаю стебли в своеобразную вазу, чтобы не завяли цветы. Демонстративно водружаю всю эту красоту на барную стойку перед его наглым «фейсом», замечая, как бесстыжие мужские глаза с опасным восхищением скользят по моему обнаженному телу.
Подбираю с пола плед и прячу себя под ним, добавляя масла в огонь:
– С каких таких пор ты решил, что я твоя собственность? – сверлю глаза Алекса красноречивым взглядом, прекрасно осознавая чем всё это может для меня обернуться. Проще говоря: я дёргаю льва за усы, а львы, как известно, не умеют прощать, и память у них хорошая. Всё, что им не понравится, они запомнят и отомстят. И не важно как! Если не голову, так руку они точно оттяпают… Интересно, а кто он у нас по гороскопу? Вдруг мелькает непрошеная мысль.
– Не нарывайся, детка, – ухмыляется он, подливая себе ещё немного виски в стакан.
– А то что? Снова ошеломишь сексом, чтобы у меня не возникало желаний отстаивать свою точку зрения и шокировать тебя лишними вопросами? Мне кажется, нам ещё слишком рано знакомиться с твоими родителями.
– Ты же сама хотела отношений в официальном формате? – лицо Алекса озаряет удивлением. – Испугалась?
– С чего бы? – фыркаю я, наблюдая, как его чувственный рот прикасается к краю стакана, чтобы получить ещё глоток ароматного, терпкого напитка. – Пока не вижу особой надобности. Да и сидеть клушей в доме покровителя, печь ему пироги и воспитывать кучу детей – не является моим пределом мечтаний.
Алекс внезапно давится виски, пугая меня до чертиков.
– Разве я что-нибудь говорил о детях? – сдавленным голосом задаёт вопрос, прокашливаясь.
– Не хватало, чтобы ты о них говорил! – парирую я, склоняясь над барной стойкой, чтобы дотянуться до его спины рукой и похлопать по ней ладошкой.
– Только не говори, что ты карьеристка, и что у тебя в планах не было пункта: «родить»?
Ошеломлённая, отстраняюсь от Алекса, пытаюсь постигнуть логику мужчины. Смотрю в его настороженные глаза и думаю: была ли это шутка или всё-таки планы на будущее? Второе никак не вяжется с этим непредсказуемым человеком.
– Тебя волнует этот пункт? Серьезно? Судя по тому, как ты отреагировал, всё предельно ясно, – обхожу стойку, чтобы ретироваться на верх. Очень хочется принять горячий душ и надеть тёплую одежду. Только вот Алекс прытко поднимается со стула, на который недавно опустил свой шикарный зад, и мгновенно преграждает мне путь к отступлению.
– Как же быстро ты меня отправила в мир монахов-отшельников, – тёплые ладони мужчины мягко ложатся на мою шею. Алекс надавливает большими пальцами на пульсирующие артерии, осложняя дыхание, и это прикосновение кажется настолько интимным и властным, что тело начинает вибрировать лёгким возбуждением. – И ведь совсем недавно кто-то добивался от меня серьёзных отношений… М? Я тебя разочарую, малышка, после того, как ты познакомишься с моей матерью, а я к ней ещё ни разу не приводил обычных любовниц, выбора у нас обоих не останется. Она любого достанет, даже мёртвого. Так что, Со? Думаешь, я облажался с выбором хранительницы очага?
Сглатываю подкативший к горлу ком. Мои глаза мечутся по его лицу, он серьёзен как никогда. Черт! Язык мой – враг мой… Он же шутит? Какие дети? Я не против романтических отношений, только без вмешательства его семьи! Никакого принуждения и поспешных родов я не хочу!
Алекс замечает моё смятение, и его сосредоточенное лицо тут же превращается в наглую и самодовольную рожу, а я снова выхожу из себя. Снова!
– Ну почему же, возможно, когда-нибудь я рожу ребёнка для любимого мужчины, но не уверена, что это произойдёт в ближайшем будущем, так как я его пока не встретила, – говорю ему противоположное, потому что чувства, как раз-таки, кажется, есть, и только идиотка отказалась бы от такого яркого представителя генофонда с первоклассным биоматериалом. Главное сейчас не нарубить дров, ставя этого паршивца на место.
– Брось, ты ревновала меня к бывшей не просто так, – ладони Алекса сползают по шее вниз, останавливаясь на голых плечах.
Тело предательски реагирует на него. Этот мужчина меня определённо очаровывает и вынуждает терять голову.
– Признайся, я тебе нравлюсь, даже очень. И ты снова меня хочешь, Софи.
Он говорит так проникновенно, смешивая магию слов с нежностью пальцев, что я начинаю прикрывать веки и уплывать куда-то в иную реальность. В доме воцаряется тишина. Я ничего не слышу, кроме биения своего сердца и его шумного вдоха.
Плед, словно змея, сползает к моим ногам в очередной раз, я не успеваю осознать и вовремя подхватить его у талии. Сосков касаются подушечки его пальцев, заставляют их затвердевать. Он обводит по кругу тугие бусины, обжигая их прикосновением, затем касается пальцами влагалища. Собирает влагу с набухших складочек и демонстративно подносит пальцы к моему лицу, растирая вязкую смазку между подушечек. Флёр возбуждения тут же проходит, как только его колючий язык поворачивается во рту:
– Это химия, детка, и ничего с этим не поделаешь. Ты хочешь меня.
Ухмылка кривит чувственные губы паршивца. Его взгляд становится слишком пронзительный, такой, который в состоянии ощупать каждый миллиметр кожи и расшевелить на ней мельчайшие волоски, поднять их дыбом.
– Очень самонадеянно! – толкаю Алекса в грудь, отталкивая его от себя. – Ты так не считаешь?
Не дожидаясь ответа, пытаюсь ускользнуть на верх, но Алекс догоняет в два счёта, ловит за руку, разворачивает к себе лицом, другой ладонью обнимает за талию, прижимает к себе рывком и впивается колючим взглядом в мои глаза.
– Не ёрничай, Софи, – прищуривается он. – Для женщин секс значит больше, даже если они в этом не сознаются. Мне ты можешь не врать. У тебя всё написано на лице. Твоё тело выдаёт тебя с потрохами. Всё, что ты чувствуешь – передаётся мне. Взгляд… Вдох… Сердцебиение… Даже запах твоего возбуждения, он особенный, сносящий напрочь мою железную выдержку. Ты охренительно пахнешь сексом… – зарывается носом в мои волосы, глубоко вдыхая их аромат.
– Алекс, мне хорошо с тобой в постели, но я не определилась насчёт совместного будущего. Мне нужен мужчина, который не станет швырять мои подарки в мусорку, лишь потому, что я его чём-то нечаянно допекла!
– Нечаянно? – зубы смыкаются на моей шее в качестве наказания, и я вскрикиваю от неожиданного проявления грубой ласки. – Это ты называешь нечаянно? – рычит Алекс над ухом.
– Ну ладно, неосознанно! – начинаю паниковать.
Мало ли что ему взбредёт в голову. Нет, он, конечно, меня не убьёт, но накажет по-своему, по-особенному…
– Скажи, что не станешь больше этого делать?
Едва дышу в его крепких объятиях.
– Чего? – упираюсь ладонями в каменный пресс мужчины. Вырываться бесполезно. Ещё сильнее сожмёт меня в тисках. Пробовала. Знаю.
– Провоцировать меня нарочно.
– Скажу, что буду собой, – ворчу я.
– Значит протест?
– Понимай, как тебе угодно.
– Уговорила…
Лекс больше не выясняет, он действует. Причём решительно и с явным намерением продолжить наше недавнее ошеломительное занятие.
– Куда ты меня несёшь, чертов абориген?! – кричу я, испытывая некий дискомфорт, веся беспомощно у него на плече. – Я хочу принять душ и прокатиться на канатке! В конце концов я сюда не только трахаться приехала! Лекс!
Ощутимый звонкий шлепок по заднице вынуждает меня возмущённо вскрикнуть в последний раз и заткнуться. У Алекса рука тяжёлая и желание протестовать больше не возникает.
– Хочу исполнить мечту моей матери, крошка…
***
Черррт!!! Пусть скажет, что его мама всю жизнь мечтала о сыне «ботанике» и дожить до спокойной старости. Это же так важно!
Представляю на миг Алекса унылым, неулыбчивым юношей, этаким «доктором Фаустом», в черной «академической» шапочке и темном длинном плаще, с умным видом листающего пыльные страницы книг, и хочется нервно заржать. Эта мечта давно сбылась. Алекс успешен. Богат. При деле. На маменькиного сыночка не похож… И тут до меня доходит кое-что другое…
Нет, ну не о внуках же идёт речь. Ну правда! Обычно люди сперва женятся, а потом уже осмысленно заводят детей.
Меня начинает распирать любопытство, в голове зашкаливает сарказм, а тело потряхивает от неизвестности. Вдруг ему и вправду взбрело в голову что-нибудь эдакое? Лекс ещё с утра доказал, что он в неадеквате. Будто сорвался с цепи.
От этой мысли мой язык не находит себе места. Крутится во рту, словно уж на раскалённой сковородке. Так и чешется ляпнуть какую-нибудь глупость, потому что Волк, преодолев уверенной походкой узкую лестницу, теперь направляется не в душ, а прямиком в спальню. И помнится мне, что кое-где остались свежие следы от спермы.
Ну уж нет! Живой не дамся!
– О чем мечтала твоя мать? – не сдержавшись, выпаливаю я, начиная воодушевлённо перечислять чепуху: – Чтобы ты получил Нобелевскую премию? Да? – с надеждой в голосе звучит каждая буковка.
– Нет, – отвечает без единой эмоции.
– Побрил себя налысо и отправился в Шаолинь? Научился медитировать? Избавился от брутальной бороды или отрастил…
– О внуках, Со! – наконец прерывает меня ленивым смешком, от которого разбегаются по коже мурашки. – Она хочет внуков. И, кажется, я нашёл подходящую женщину, которая с лёгкостью мне родит как минимум троих! – входит в спальню и без особой заботы сбрасывает меня с плеча на кровать, без промедлений наваливаясь сверху и в наглую устраиваясь между ног. Меня тут же обливает холодным потом. Нет, ну чем черт не шутит?
– Как ты на это смотришь? – интересуется, «ощупывая» глазами моё ошарашенное лицо.
Хочется врезать ему коленкой по орудию замышляемого преступления, но Алекс стратег! Выбирает правильную тактику, чтобы не позволить мне совершить межяйцевую атаку.
– Сквозь пальцы смотрю! – рычу, не в силах пошевелиться. Меня, словно распяли на этой кровати с помощью сильных рук и крепкого торса. – Ты уверен, что созрел для отцовства? Я – нет! Лекс, ты же шутишь?! Правда? – нервно смеюсь, когда его руки принимаются за дело. – Я не хочу! Не смей!
– Почему не хочешь? – зажимает лапищей оба моих запястья над головой, второй расстёгивает ширинку своих штанов. – Я не подхожу на роль отца? У меня всё есть. Деньги. Дом. Сад. Член, который тебя устраивает. Даже сумасшедшая беременная подружка твоей национальности!
– Ха-ха-ха! – спасите меня! Боже… – Я не подхожу твоей маме! Я ходячая «катастрофа»! С меня получится хреновая невестка! – кричу, испытывая панику. Он не рискнёт! Кишка тонка!
– Ты подходишь мне, мама не в счёт! Когда у тебя овуляция? – проворно стягивает с себя штаны самым что ни на есть загадочным образом. – Я хочу сына, Софи.
Едва успеваю глотать воздух, когда горячая головка касается моего влажного входа. Меня прошивает током, настолько острым и приятным, что слова сами застревают в горле. Приходится собрать всю свою выдержку в кулак и со злостью прошипеть:
– Я тебе уши на затылке завяжу, паршивец, только посмей меня «осчастливить»!
Глава 19. Заявить права
Алекс.
Вредина!
Такая строптивая и сладкая одновременно. Стоит её коснуться, и похоть вспыхивает с новой силой, в крови зашкаливает адреналин, близость желанного тела затмевает разум за считанные секунды.
Чтобы я когда-то не мог насытиться женщиной? Умерить животную жажду в сексе?
Пожалуй, в юности было всё. Тогда тестостерон зашкаливал на максимум. Во время сексуальной практики я многое испытал, чтобы сейчас иметь возможность сравнивать. Мне далеко за тридцать. Аппетиты изменились, но эта молоденькая паршивка рождает неимоверный голод, который нельзя утолить.
Она пленит всем: хитростью, соблазнительным телом, запахом, голосом, невероятно глубоким, затянутым поволокой взглядом, взмахом пушистых ресниц, нежной улыбкой, сочными губами, которые хочется целовать, вгрызаясь в агонии, пока не схлынет помешательство. Даже колючий язык возбуждает. Всё!
Ни одна женщина не срывала выдержку как эта. Рядом с ней я становлюсь совсем неуправляемым.
Набрасываюсь на девчонку, словно обезумевший. Вдавливаю её в матрац так, что у самого мышцы сводит от кайфа. Реальности будто и не было. Всё вокруг плывёт и растворяется. Ничего кроме нас и похоти не остаётся.
– Упрямая лгунья, – рычу, прижимаясь губами к дрожащей венке за ухом. Язык касается шеи. Здесь её аромат особенно насыщенный. Дразнящий. Одуряющий. Сдавливающий голос до хрипа. – Расслабься, крошка. Не отступлю, пока не заявлю свои права.
– Нееет, Алекс! Даже не думай! – она продолжает сопротивляться. Выходит немного фальшиво, из-за чего я расплываюсь в улыбке, продолжая сжимать её запястья.
– Звучит неубедительно, малыш, – шепчу ей, прихватывая губами мочку уха с небольшим серебряным «гвоздиком». Играю с ним языком, отмечая, как она погружается в приятные ощущения и вся дрожит.
– Боже, Алекс, больше трёх оргазмов моё сердце сегодня не выдержит. Зачем тебе девушка в глубоком обмороке? – дыхание Софии хрипнет и учащается, стоит мне коснуться членом её узкого лона и слегка надавить.
– Оох… – произносит на глубоком выдохе, непроизвольно выгибаясь и насаживаясь на меня. Голос девчонки приобретает томные, протяжные нотки. – Хотя бы защиту возьми, ненасытный.
– Поздно, Софи, – скольжу по нежным складкам, распаляя в ней жажду похоти. – Я не стану отрываться от приятного занятия. Даже не мечтай. Хочу чувствовать тебя без резинки. Можешь себе представить, какой это кайф для мужчины.
– Ты сумасшедший… – обречённо выдыхает она.
Напряжение в теле Софии заметно ослабевает. Нет ничего приятнее подчинять себе волю женщины.
Её плоть такая горячая, тесная и влажная. Не оставляет выбора, кроме как ворваться в неё с хриплым рычанием и завладеть ею, заклеймить, сделать своей женщиной, чтобы больше ни о ком не мечтала, кроме меня. Сейчас именно это желание настойчиво пульсирует в висках, не позволяет отступиться и остыть.
***
Одним мощным толчком врываюсь в её тесное лоно. София гортанно вскрикивает, выгибаясь подо мной. Затянутые поволокой глаза широко распахиваются. Девочка пьяным взглядом впивается в моё напряжённое лицо. От наслаждения царапает ногтями кисти рук, добавляя остроты моим ощущениям.
Замираю на пару секунд, растворяясь в чёрных, как бездна, зрачках. Они расплываются, неумолимо затягивают в глубину вспыхнувшего желания. Запах персиковой кожи кружит голову. Не сдерживаюсь, впиваюсь зубами в нежную плоть у основания тонкой шеи и в миг теряю рассудок от её вкуса. Собственный стон непроизвольно разливается по горлу, разжигая в крови удовольствие.
«Ведьма!» – не нахожу другого объяснения захлестнувшей меня одержимости. Выхожу едва ли не до конца и снова вбиваюсь в податливое тело. Глубоко. Срывая с её губ упоительный стон. Дурею, чувствуя, как мышцы её горячей плоти туго обтягивают мой член. Губки скользят по вздувшимся венам, доводя до исступления за считанные секунды. Хочется продлить наше общее безумие, наполненное хриплыми стонами, жарким дыханием и жаждой секса.
Черррт! Что же ты делаешь со мной? Заставляешь терять контроль. Затмеваешь разум. Выжимаешь по полной, до изнеможения.
Сводя зубы от кайфа, замедляю ритм, оттягивая финал.
София закатывает глаза. Прикусывая губку, обвивает меня ногами. Прижимается ко мне всем телом, подаваясь навстречу. И это, блять, ох**тельно! Очередной её приглушённый стон толкает обоих к краю пропасти. Выбрасывает в иную реальность. От медленных и тягучих движений простреливает затылок удовольствием. Отпускаю её руки. Они тотчас ловят мою шею, обжигая кожу царапинами. Это чертовски заводит! Боль сильнее распаляет азарт, разжигает неукротимую похоть.
Захлёбываюсь в экстазе.
Захлёстывающие волны возбуждения накатывают одна за другой. И мне до зуда в теле хочется затрахать её до обморока, получая полную отдачу. Она со мной на одной волне, и этим уничтожает мою выдержку в клочья.
Животное возбуждение преобладает во мне. Сгребаю в кулак шелковистые пряди на макушке, надавливаю второй рукой на плечо, насаживая девчонку на себя до упора. Жёстко вколачиваюсь в неё, выбивая из горла очередной упоительный крик.
– Сладкая, – с рычанием впиваюсь в приоткрытый рот, вдавливая её в матрац. С жадностью вгрызаюсь в губы, облизывая их языком. Кожа ароматная, вкусная. Всасываю, доводя нас обоих до острой грани.
Перехватываю левое бедро и стискиваю его до боли, оставляя свои отметины. Врезаюсь в неё, такую влажную и горячую. Страстную. Ещё… Ещё… и ещё… Подминаю под себя всю, сгорая от внезапной ревности.
– Моя! – собственное рычание оглушает и я теряюсь в реальности. Растворяюсь в ней, в её криках и в рваном дыхании.
Мир разлетается на куски от её напряжённого вскрика. Чувствую, как девочка сжимается вокруг меня, пульсируя на члене, погружается в оргазмическую агонию. Дрожит, выгибаясь, рвано хватает воздух ртом.
В последний миг, очнувшись, выскальзываю из неё. Хватаюсь рукой за член и кончаю с глухим рыком, опускаясь рядом на матрац. Обнимаю. Притягиваю к груди. Наши тела пробивает сладостной дрожью.
Скользя губами по влажному лицу, перевожу шумное дыхание. Целую истерзанные мною губы, нежно касаясь их языком. Каждое прикосновение к ней где-то глубоко во мне отзывается трепетом. Каким-то странным чувством в груди, которое щекочет и наполняет эйфорией меня всего.
– Софи… – шепчу я, ненадолго углубляя наш поцелуй. – Ты невероятная…
– Ты тоже… – усмехаясь, зарывается лицом в моё плечо. – Какой-то неугомонный Волк…
Глава 20. Шоппинг. Невинная шалость
София.
За сегодняшний день секса я получила столько, сколько не получала за последний год. Даже представить себе не могла, что есть мужчины с членом на батарейке. Кажется, у Алекса именно такой. Причём, на беспрерывной подзарядке! И то, что этот взрослый мужчина оказался любителем «поцеловаться», для меня стало тоже большой неожиданностью.
Мой бывший терпеть не мог поцелуи. Если честно, я даже не знала, что они бывают настолько приятны. Нет. Не так! Крышесносные! От таких поцелуев отключается голова и живот сводит сладкими судорогами. Их невозможно забыть. Это как клеймо на всю оставшуюся жизнь. Врезаются в память, там и остаются.
– Боже, почему мы что-нибудь не приготовили сами? У меня ноги дрожат до сих пор…
– Потому, что ты не умеешь готовить, как минимум. Как максимум – я хочу жить, – Алекс хмыкая, подаёт мне руку и помогает выбраться из машины.
Этот знойный паршивец вынудил меня вынырнуть из эйфорического состояния, принять душ и собраться на прогулку в торговый центр.
– Я бы научилась за пару минут, если бы ты позволил! – возмущаюсь, потому что готовить я умею, хоть и скрыла сей факт! Не кулинарные шедевры, конечно, но всё же…
Поскальзываюсь на примёрзшем снегу. Он ловит меня сильной рукой, одновременно закрывая дверцу машины, включает сигнализацию и прячет ключи в карман короткого кашемирового пальто.
Алекс умеет быть соблазнительным. Стиль одежды, которую он носит, лишь подчёркивает его безупречный вкус. Он выглядит не просто красивым и сексуальным мужчиной, скорее Богом и Дьяволом одновременно. Хоть в спортивной одежде, хоть в строгой классической.
– Я сам нас накормлю, – ласково озвучивает, прижимая к себе, позволяя в очередной раз опьянеть от запаха его кожи под тонким древесным ароматом мужественного парфюма. Нотки лайма придают особенную пикантность. Так и хочется куснуть пульсирующую вену на его мощной шее, обтянутой водолазкой, и услышать возбуждающий низкий стон, от которого мурашки расползаются по телу.
– Идём? – он убирает свою руку, и ноги резко становятся ватными. Едва слушаются меня.
Тёплая мужская ладонь берёт мои пальцы в плен и тащит к огромному многоэтажному зданию.
– Я не могу передвигаться, как нормальный человек. Ты мне там всё натёр, ненасытный, – ворчу я, бросая беглый взгляд на его самодовольную рожу.
– Предлагаю выход, – глаза Алекса устремляются в сторону ряда припаркованных тележек для багажа у входа в торговый отдел и разгораются игривыми огоньками.
– Ха-ха-ха! – нервно смеюсь. – Нет! Ты серьезно? Я? В тележку?
– Ну, хочешь, возьмём вон ту, детскую. Правда, – он снова щурится, прикидывая, – поместишься ты только в кузов грузовика, если разведёшь широко ноги, и то не факт. А ещё мы можем вернуться в шале и продолжить приятное занятие. Я знаю способ, как остудить твою киску, Софи. Выбирай.
Игнорируя окружающих, Алекс неожиданно подхватывает меня на руки и отправляется к покупательским тележкам, изображая на наглой морде порочную усмешку. В его зрачках вспыхивает похоть, которую паршивец не пытается скрывать.
Черт! Сумасшедший! Нет, ну не затолкает же он меня в повозку и вправду!
Цепляюсь мёртвой хваткой за его шею и прислоняюсь лицом к виску, подавляя в себе жгучее желание укусить несносного за ухо.
– Это что же? – само собой слетает с языка. – Ещё как минимум пять лет ты будешь измываться над женским телом?
– Почему измываться? Тебе же было хорошо. – Лекс слегка настораживается. – И что значит пять лет? Зачем забегать вперёд?
– Ну так после сорока у вас идёт спад сексуальной активности. Поэтому вы стараетесь по максимуму удовлетворить свои плотские желания «до».
***
Язык мой – враг мой. Особенно сейчас, когда касается внаглую его ушной раковины и зарывается в неё, заставляя Алекса остановиться и вонзить в меня пальцы ещё сильнее.
– И? – интересуясь, углубляет дыхание.
– А что «И»? – мужчина действует на меня как наркотик.
Сжимаю зубами мочку его уха, всасывая ртом. Выпускаю. Затем провожу носом по щеке, покрытой трёхдневной щетиной, улавливая вибрацию его тела.
– Я ещё буду молодая и красивая женщина, – шепчу ему на ухо, и он ёжится от щекотки. – В самом соку…
– А я? – его хриплый голос окутывает моё сознание.
Отстраняюсь, виновато покусывая нижнюю губу. Заглядываю в пронзительные глаза, пытаясь сдержать расползающуюся улыбку.
– А ты будешь просто красив.
Алекс несколько секунд переваривает информацию, затем выдаёт, прищуриваясь:
– Вообще-то мы с твоим боссом ровесники, Со. Ты ничего не перепутала? Мне казалось, ты тащишься по мужикам постарше. В общем, я понял намёк… – руки Алекса взметают вверх, приподнимая меня, опускают в большую железную тележку, которая каким-то самым неожиданным образом материализовалась из ниоткуда.
– Черт! – срывается возмущённо с моих губ.
Подгибаю ноги в коленях, подтягивая к груди. Чувствую себя обезьянкой в цирке. Смотрю на него расширенными глазами, хватая воздух ртом и цепляясь за бортики руками. Пытаюсь приподняться, но эта сексуальная сволочь, сверкая белоснежной улыбкой, разворачивает тележку в сторону главного входа и, не обращая внимания на посетителей и моё неловкое положение, везёт прямиком в торговый центр.
«Зараза! Я же ещё не остыла от нашего неожиданного знакомства. И очень зла на него! Очень!»
– Обещаю, детка, скоро ты поймёшь, что количество с возрастом переходит в качество.
– И сколько лет ты готов мне это доказывать?! Лекс! – гневно рычу. – Прекрати! Позволь мне выбраться отсюда! Выпусти меня!
Останавливается перед раздвижными дверями. На мгновение мне кажется, что он одумался, но нет! Паршивец вдыхает поглубже, позволяя выйти удивлённой кучке народу, и с непроницаемым лицом устремляется прямиком к лифтам, пытаясь ровнее управлять этой злосчастной штукой на колёсах.
Все! Полный трындец! Сегодня я стала звездой Инстаграм…
– Мы едем на крышу искать оленей? – язвлю, наблюдая, как смыкаются за широкой спиной мужчины стальные двери лифта.
Ноги и попа затекли. Желание вцепиться зубами в его аристократический нос растёт в геометрической прогрессии.
– Нам нужна ёлка на Рождество, – озвучивает Алекс, автоматически смахивая с волос несуществующие пылинки.
Пытаюсь сохранять серьёзное лицо, но жизнерадостный смех вырывается наружу.
– Хахаха! Макушка чешется? – ну, блин! Не могу я с ним иначе. Хоть убейте меня. – Вообще-то на главного оленя ты не тянешь. После демонстрации твоих сексуальных способностей желание наставлять тебе рога не возникает. А вот Санта из тебя как раз выйдет прекрасный. Письмо с желаниями принимаете, чтобы загладить Ваше бесчинство?
Я уже даже расслабилась в закрытом пространстве и попыталась заняться мини-медитацией, как эти чертовски красивые и крепкие руки вытащили меня из тележки одним рывком.
– Я так понимаю, список у тебя будет длинным сегодня? – опускает на мои губы тяжёлый голодный взгляд, облизываясь.
– Боишься разориться? – приподнимаю в усмешке уголок рта, чувствуя, как в эту секунду в животе переворачивается все вверх дном и сладко ноет.
– Я умею делать деньги, Софи, – Волк неожиданно нависает надо мной. Упираюсь попой в тележку. Едва ли не ложусь на неё. – Свои расходы по твоему списоку я компенсирую себе ещё одним бесчинством, – говорит низким, едва не рычащим голосом.
Замираю не дыша, ощущая цепкие пальцы Алекса на затылке и его горячее дыхание на своих губах. Не медля ни минуты он нагло впивается в мой рот, жадно вгрызаясь в губы. Вскрикиваю от острой боли, теряя реальность, но ровно до той поры, пока не раздаётся сигнал прибытия лифта.
Стоит дверям раскрыться, как Алекс тотчас выравнивается вместе со мной, и как ни в чём не бывало, мы оба неохотно покидаем жаркое и тесное пространство.
***
Алекс.
Если бы я сейчас не испытывал чувство голода, уже давно бы развернулся и уехал с ней в шале. Отшлепал бы несносную за острый язык и отодрал так, что мыслей о разнице в возрасте и о моём сексуальном потенциале у неё бы не возникало.
С Амандой всегда было по-другому, срабатывала обычная физиология. С Софией проявляется химия. Причём мощная. Необычная. Заставляет думать о ней и желать девчонку двадцать четыре часа семь дней.
За пару минут разговора она снова завела меня на максимум. Горю желанием затолкать заразу в какое-нибудь укромное местечко и научить хорошим манерам.
«…И сколько лет ты готов мне это доказывать?! Лекс!» – хороший вопрос!
Хотел ей ответить, что она сбежит от меня раньше, чем я от неё откажусь, но промолчал. Пусть мучается в догадках. Кто ж её теперь отпустит, когда от секса с ней не просто сносит крышу, кажется, что я дышать без этой мерзавки толком не могу, так глубоко она во мне засела.
Выходя на фуд-корт, определяюсь с рестораном, выбирая национальную кухню. Блюда из морепродуктов с бокалом прохладного пива утолят разыгравшийся аппетит. Как раз то, что нам обоим нужно. Оставляю тележку у лифтов.
– Есть какие-то особые предпочтения? – интересуюсь, приобнимая Софию за талию. Думаю, из неё вегетарианка такая же, как из меня балетный танцор. Увожу девчонку в сторону ресторана.
– Салат с авокадо, с помидорами и кукурузой, – лжёт, смотрит мне в глаза и не краснеет. Ухмыляюсь, наклоняясь лицом к её виску и в полголоса произношу, наблюдая, как сбивается её дыхание:
– Нам понадобится белок. О-о-чень много белка, малыш… Впереди бессонная ночь…
Отстраняюсь от её лица, возвращая ей воздух и землю под ногами. Затем провожу ладонью от талии к бедру, задерживаюсь немного на круглой ягодице и снова возвращаюсь обратно, глядя, как при этом она закрывает глазки и незаметно кусает нижнюю губку. От этого зрелища мышцы сводит, покалывая возбуждением.
– Ты всегда такой… – пытается подобрать подходящие слова.
– Какой? – интересуюсь, умиляясь её видом, при этом чувствуя необыкновенный прилив нежности.
Задумчивая. Беззащитная в тоже время дерзкая. Немного наивная девчонка с огромными зелёными глазищами, способными завораживать и пленить, пока в них не вспыхивают искры раздражения.
– Наглый и самоуверенный тип!
По дороге она засматривается на меня, едва не опускаясь животом на мусорный бак. Вовремя прижимаю к себе, беря курс чуть правее, спасая Софию от грандиозного столкновения.
Спустя пару шагов мы входим в ресторан. Оба голодные, но в приподнятом настроении.
– Ха-ха-ха! Софи, просто я знаю чего хочу, поэтому уверенно иду к намеченной цели.
Выбираю укромное местечко и веду её к столику на две персоны, расположенному за огромным аквариумом с экзотическими рыбками, крабами и прочей морской живностью.
– Тогда тебе ещё понадобятся аминокислоты, которые стимулируют выработку сексуальных гормонов. Афродизиак. Цинк. В общем всё, что положительно влияет на мужское здоровье. Это же лучше и безопаснее, чем таблетки виагры? Ну, те самые, помнишь… которые ты… тогда..?
