Текст книги "А Вероника просто дура (СИ)"

Автор книги: Елена Сарафанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

 – Спасибо, малыш, – шепнул он. – Ты настоящий друг.

 «Не друг, а сестра, – вздыхала я, закрывая дверь. – Поэтому тебе и легко со мной».

 Следующий день стал началом «Великого переворота». Вадим с утра созвал общее собрание коллектива, где огласил новую стратегию работы с заказчиками. А еще предупредил о жестких требованиях к срокам и качеству работ.

 – Регулярных штрафников я сначала буду наказывать рублем. А если это не поможет, то начну увольнять. Так что без обид, девочки. Вам давно пора начинать отрабатывать свою зарплату, вместо бесконечной болтовни и глупых интриг. Я понятно выражаюсь?

 Все посмотрели на Веронику, а потом вновь на начальника – и дружно кивнули головами.

 – Вот и отлично. А теперь – за работу.

 Неделя пролетела незаметно.

Офис работал в жестком ритме, заданным Вадимом. И благодаря этому, прекратились бесконечные походы с «пустыми» бумагами на подпись, перекуры для обсуждения достоинств шефа, а еще – соперничество между девчонками из-за внимания начальника.

 – Марина, – как-то позвонил мне Вадим по внутреннему телефону, – я хочу напроситься на ужин.

 – Когда?

 – Сегодня.

 – Хорошо, жду.

 Вечер мы посвятили «разбору полетов». «Брат» несколько раз выражал мне благодарность, настаивая на том, что именно я вдохновила его «на подвиги».

 – Ты была права, когда говорила, что я растерялся от натиска толпы красоток. Я боялся ошибиться, впервые став руководителем, а вместо этого отдал бразды правления в чужие руки.

 – Зато сейчас у тебя получается все просто отлично, – успокоила я его. – И не переживай, не ошибается только тот, кто ничего не делает. Но все-таки впредь будь умнее.

 – Ты о чем?

 – Есть такая фраза: «Глупый учится на своих ошибках, а умный – на чужих».

– Понял, – Вадим вдруг подмигнул мне. – А ты – язвочка.

– Мне возбраняется критика начальства?

 – Если в мягкой форме, то нет.

 – Я и так стараюсь быть белой и пушистой, Вадим. Например, вместо «дурак» говорю «глупый» или «болван».

 – Я же говорю – язвочка, – засмеялся шеф и встал. – Спасибо, Маринка, ужин был замечательным, но мне пора.

 – Пожалуйста, и на здоровье.

 В коридоре, привычно чмокая меня в щеку, Вадим шепнул: – Ты – лучшая, и не забывай об этом. А еще напоминаю, что до юбилея папы осталось пять дней. Не подведи меня, слышишь?

 Да, юбилей – это серьезно. Даже без заглядывания в шкаф, я знала, что парадного платья у меня нет, и где купить его – неизвестно. Раньше все проблемы с одеждой я решала с помощью рынка или центрального универмага. Но что же делать сейчас? А, зайду, для очистки совести, в свой любимый отдел на 4-м этаже ЦУМа, и пороюсь хорошенько. Вдруг обнаружится что-нибудь интересное?

Поэтому после работы, под ухмылки любимого коллектива, сразу отметившего сбой в моем графике, я сбежала искать платье. И нашла! Да еще какое! И пусть поют дифирамбы Версаче, Гальяно, Сен-Лорану и Лагерфельду, но видели бы вы, ЧТО сшила наша Житомирская швейная фабрика!

Маленькое платье песочного цвета с золотым шитьем на лифе и рукавах. И это шитье, очень благородного рисунка, делало платье необыкновенно праздничным. Но главное – оно сидело на мне идеально и стоило, кстати, как одна пуговица «лагерфельда».

 Субботу, день юбилея, я посвятила себе. Так как «сестра сестрой», но ведь каждому на празднике хочется быть красивым. Вот я и баловала себя весь день ароматическими ваннами, масками, дорогим кремом для тела и прочей ерундой. К приходу Вадима я цвела и пахла (в пределах нормы, конечно). Мои волосы «кудряшки Сью» я уложила в поэтическом беспорядке, а поверх платья набросила старинную мамину шаль с золотой бахромой.

Я как раз закончила макияж, когда приехал Вадим. Он с удовольствием рассмотрел меня со всех сторон, а потом сказал:

 – Маринка, я беру свои слова назад. Те, про дуру Веронику. Она не дура, нет. Она полная идиотка. А ты просто роскошно выглядишь. И если бы я не был твоим шефом, то о-го-го ...понимаешь ли.

 – Ладно, начальник, нечего пугать бедную Золушку. Лучше подай пальто и ...где там наша карета?

 – Прошу, – изогнул колесом руку Вадим. – Карета ждет.

 Наш приход в ресторан был встречен «на ура». Меня с кем-то знакомили и представляли, переводя от одной группы людей к другой, весело подмигивали Вадиму, громко расхваливая его вкус, а еще говорили комплименты мне, поздравляя с «удачным уловом». Но, слава Богу, длилось все это недолго, и вскоре мы сидели за столом, бесконечно кушая и выпивая в честь 60-летия Петра Петровича.

 Вадим вел себя безукоризненно, посвящая свое время только мне. От этого я себя чувствовала настоящей Золушкой, впервые попавшей на бал. И хотя моего принца несколько раз пытались увести «на сторону» различные дамы, он решительно отбивался от всех их домогательств. Когда же я иногда отходила от Вадима, то постоянно чувствовала на себе совсем не братский взгляд, преследующий меня по залу. И улыбался шеф при этом так загадочно, что мой «железный занавес», сотканный из самовнушения о «брате», начал трещать и разваливаться.

Тогда я решила восстановить этот «занавес» танцами. Меня кружили все мужчины по очереди, вплоть до юбиляра. И вдруг во время танца Петр Петрович пожаловался, что у него ужасно разболелась голова.

 – Я бы выпил болеутоляющее, да нельзя после алкоголя. Так что прости старика, но я пойду присяду.

 – А может выйти на свежий воздух? – предложила я.

 – Хорошо бы, но одеваться на улицу..?

– Можно посидеть в холле, там достаточно прохладно, – предложила я, и мы незаметно улизнули с глаз многочисленных гостей и родственников. Спустившись на первый этаж, я усадила юбиляра на кушетку в углу холла, а потом предложила сделать ему легкий массаж шеи и головы.

 – Меня такому массажу научила тетка, опытный медик. Ее специальность – реабилитация травматических больных, так что можете довериться мне без боязни.

 Со второго этажа гремела музыка, юбиляр сладко стонал, а я пальцами вытягивала из его головы боль, надеясь, что наше отсутствие не сразу заметят.

 – Да, Маринка, – раздался у меня над ухом голос Вадима. – Умеешь ты удивить. Если бы я не видел собственными глазами, то не поверил бы: папа, самый недоверчивый человек во Вселенной, тихо уводит мою подругу, чтобы получить немножко удовольствия.

 – Молчи, сын, – стонал Петр Петрович. – Не мешай.

 – Понял, умолкаю.

 Вадим присел в стороне и закурил, а я, тем временем, продолжила массаж, перейдя на височную часть головы. Когда я закончила, «пациент» крепко спал, откинув голову, и даже всхрапывал иногда.

 Поэтому я тихо сказала Вадиму:

– Последи за отцом, чтобы он вдруг не упал. – И дождавшись кивка, добавила. – А я схожу помою руки.

 – Зачем?

 – Смою грехи твоего папы.

 В туалете я всмотрелась в зеркало и решила, что по-прежнему выгляжу отлично: глаза блестят, косметика на месте, кудри на плечах и спине только украшают меня. Но внутри тревогой ныло сердце: «Что означают взгляды Вадима? Он на меня «посягает» или мне это только кажется? Эх, скорее бы вечер закончился, а с ним и неопределенность».

Когда я возвратилась в холл, Петр Петрович уже стоял на ногах и что-то энергично втолковывал сыну.

– Мариночка, – юбиляр расплылся в улыбке. – Иди, дай обнять тебя и сказать огромное спасибо. Голова больше не болит, представляешь? И я чувствую себя таким отдохнувшим, что готов танцевать хоть до утра.

 – На здоровье, Петр Петрович. Я рада, что смогла помочь.

 – Только не говори об этом никому, папа, – вставил, улыбаясь, Вадим. – А то к Марине сбежится толпа пациентов, а нам это ни к чему.

 – Клянусь, – пообещал юбиляр.

 Уезжали мы с Вадимом почти последними, и когда шли к такси, я неожиданно поскользнулась, и чуть не упала. Спас меня провожавший нас Петр Петрович, ловко подхватив за талию, а туфельку, слетевшую с правой ноги, поймал Вадим.

 – Золушка, – крикнул он. – Это ты потеряла? – А потом, встав на колено, торжественно обул меня.

– Ох, слава Богу, что этот вечер закончился, – вздохнул Вадим уже в такси. – Давно я столько не ел и не пил. Кажется, тронь меня пальцем, и лопну.

 А я сидела, зажатая у него под мышкой и решала глобальную проблему. «Что делать? Отпускать шефа домой или приглашать к себе «на чай»? Проявлять инициативу или ждать ее от своего «принца»? Вот, блин, ситуация!» Но Вадим лишил меня права голоса, сладко прошептав на ухо:

 – Пригласи меня к себе, Золушка.

 – Зачем?

 – Чтобы я мог поприставать к тебе.

 – Ты не можешь – ты объелся, – засмеялась я, но больше ничего сказать не успела, потому что мне закрыли рот поцелуем. Давно я не получала такого удовольствия. «Эх, если судьба дарит шанс провести ночь с классным парнем, – мелькнула мысль, – грех этим не воспользоваться».

 И я воспользовалась. На полную катушку!

 На одну ночь скромница Золушка превратилась в женщину-вамп и выжала из принца все силы, отлюбив, как последний раз в своей жизни. И это было так прекрасно, так непередаваемо секси, что мы оба дружно молчали, боясь испортить ночь ненужными словами. А утром, проснувшись у него под боком, я трезво сказала себе: «Сказка закончилась, так что выбрось из головы глупые мечты о красивом будущем, хотя и сильно расстраиваться не стоит. Ты провела роскошную ночь, подружка, поэтому скажи шефу: «Большое спасибо» и все, забудь». Так что после последнего, утреннего «раунда», я напоила любовника кофе и легко распрощалась с ним.

Не знаю, чего ожидал Вадим, но мое поведение явно сбило его с толку. И уходя, он показался мне растерянным и даже немного обиженным. Но я запретила себе думать о нем. И все, чем могла спастись, так это надеть наушники и включить «Рамштайн» на полную громкость. Потом я спала часа четыре, а вечером долго мокла в ванной, читая какой-то журнал.

 В девять позвонил Вадим.

 – Марина, я могу зайти?

 – Конечно.

 Он появился через три минуты и прямо в коридоре начал целовать меня. Вскоре мы вновь оказались в постели, и на этот раз уже Вадим играл первую скрипку, не дав мне никакой возможности проявить инициативу. А потом он просто обнял меня и сказал:

 – Я сержусь.

 – Если ты всегда так сердишься, то нужно злить тебя почаще, – я захихикала, и начала щекотать его, но Вадим оттолкнул мои руки и сел, серьезно уставившись на меня синими глазами.

– Я действительно сержусь, Марина.

 – Догадываюсь, – я тоже села, отбрасывая волосы со лба.

 – Что происходит, ты можешь объяснить?

 – Могу, ...но не хочу, – и я отвела взгляд.

 – Тогда я скажу, – Вадим вновь повернул меня к себе. – Ты – замечательная девушка, и у меня в мыслях не было обидеть тебя.

 – Я знаю.

 – Тогда почему ты так небрежно выставила меня утром?

 – Небрежно?

 – Именно. Я себя почувствовал использованным. Даже не знаю, как объяснить, но мне стало очень обидно.

 – Не нужно, – я закрыла ладонью его рот. – Я понимаю, о чем ты говоришь, и совсем не хотела тебя обидеть. Скорей наоборот, сказать огромное спасибо за эту ночь, – я замолчала.

 – И все? – Вадим выглядел ошарашенным.

 – А ты чего хочешь?

 – Всего. – Он прижал меня к себе и, вздохнув, погладил по плечу. – С вами, женщинами, так сложно. Я ничего сейчас не понимаю, кроме того, что чувствую. А чувствую я сейчас огромную нежность и желание защищать. ...Сиди, не дергайся. ...Знаю, женщины всегда ждут слов любви, но я их не говорю, никогда. Прости. ...Зато я сейчас скажу то, что еще никому не говорил, Маринка. Мне с тобой так хорошо, что я каждый раз должен силой выволакивать себя из твоего дома. Ты такая классная – умная и симпатичная, прекрасная хозяйка и веселый собеседник, а еще оказалось, что и любовница ты просто обалденная, уж поверь мне. И вот когда я, наконец, нашел то, что искал так долго, ты говоришь: «Спасибо, было очень приятно», и выставляешь меня из дому.

 – Я просто боюсь, – прошептала я, – понимаешь?

 – Чего?

 – Поверить боюсь.

 – Мне?

 – Тебе, судьбе, будущему, всему.

 – А ты, думаешь, я не боюсь? – И Вадим еще крепче обнял меня.

 – Господи, а тебе-то чего бояться?

– Я, как и любой другой человек, тоже боюсь неизвестности, Марина. Ведь никто никому и никогда не даст 100% гарантию, что все всегда будет хорошо. Это – жизнь, и она меняется постоянно.

 – Но мы такие разные, Вадим. Ты красивый, а я обыкновенная.

 – Замолчи немедленно. Кажется, я зря хвалил твою умную головку, потому что сейчас ты несешь абсолютные глупости.

 – Это не глупости. Вот ты говоришь, что никто никому не дает гарантий. Согласна, но одна мысль о том, что завтра ты будешь вздыхать о другой женщине, уже убивает меня. Поэтому я и запрещаю себе чувствовать, мечтать и верить.

 – Я могу ответить то же, глупая. Мы, мужчины, знаешь какие ревнивые? – И он нежно поцеловал меня в макушку.

 – Ничего не понимаю, – я отодвинулась от Вадима, чтобы лучше видеть его лицо. – Чего же ты хочешь?

 – Я хочу, чтобы мы попробовали вместе ...пожить, – и он улыбнулся так, что у меня сердце екнуло.

 – Но мы друг друга совсем не знаем. Может, мы и не пара совсем: разное воспитание, разный круг общения, и вообще...

 – Глупая, а зачем я тебя на юбилей водил, как ты думаешь? Именно вчерашний вечер убедил меня окончательно, что я не ошибаюсь. Тебя сразу приняли все родные и близкие. Я уже не говорю о папе, он теперь твой вечный обожатель.

 – Но все это так неожиданно, ты не находишь?

 – Жизнь полна сюрпризов, детка, – вид у парня был такой довольный, что мне захотелось стукнуть его. – И хватит сверкать глазищами. – Он вдруг фальшиво запел. – А твои глаза цвета виски... Ай! Ты чего дерешься? А-а-а, спасите..!

 Наша драка переросла во что-то совсем иное. И только через полчаса Вадим вновь повторил вопрос:

 – Так ты согласна жить вместе?

 – Хорошо, давай попробуем, – я вздохнула. – Вот скандал будет на работе, даже не представляю! А что скажет Вероника?

 – А Вероника – просто дура, – и Вадим снова обнял меня, смеясь от всей души.