Текст книги "Хрустальное сердце"
Автор книги: Елена Лапухина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Когда Лизу привели в палату, она сразу же легла в постель и закрыла глаза.
– Нужно поставить ей что-нибудь успокоительное. – Предложила женщина доктор.
– Не нужно, я посплю немного. – Возразила Лиза, не поднимая век.
– Сработала защитная реакция организма. Пусть спит. – Произнёс мужской голос. Это было последнее, что услышала Лиза, проваливаясь в сон.
Стук собственного сердца разбудил девушку.
– Сколько я спала? – Спросила она у женщины с соседней кровати.
– Да минут двадцать… куда ты? Вчера эту красавицу еле живую привезли, а сегодня вовсю носиться… – Проворчала соседка.
Вспомнив, что она больна, Лиза взялась за бок и, сделав страдальческую гримасу на лице, объяснила:
– В туалет нужно, сильно переволновалась.
Она медленно шла по коридору, а затем, убедившись, что её никто не видит, заторопилась к лестнице.
Женя с Ильёй очень обрадовались, увидев Лизу, и забросали её вопросами. Девушка сказала, что давала концерт на крыше, и рассмеялась, увидев их изумлённые лица. Она сказала, что расскажет обо всём позднее, а сейчас им нужно решить, что делать дальше.
– Такси вызывать опасно. Если у них есть связи в полиции, то могут быстро нас вычислить. – Озабоченно проговорил Илья. – И вообще, ума не приложу, куда везти Женю? Домой ей сейчас нельзя, ко мне тоже, Инга знает, что мы друзья. И этот худой бандит видел нас с Лизой, считая, что она Женя. Как вы думаете, девчонки? Наверное, нужно позвонить отцу?
– Отцу позвонишь позже, а сейчас я предлагаю поехать к моей тёте Нине. Мамочка уже должна была вернуться из поликлиники, они вместе нам что-нибудь посоветуют.
В итоге после недолгих переговоров молодёжь решила, что это лучший вариант. Поймав машину, они заехали в аптеку, а потом в магазин, чтобы купить одежду для Жени.
– Папа положил мне карту много денег, но я гордо хотела их потом вернуть. Однако деваться некуда, придётся воспользоваться этими средствами.
После посещения магазина, они снова поймали машину и направились к тёте Нине. Как раз в это время позвонила Мария Васильевна.
– Мамочка, я уже еду… с друзьями. Приеду, увидишь, познакомлю вас. Нехочется волновать маму, она болеет. – Объяснила она своим спутникам.
Лиза предполагала, что мама и тётя будут удивлены, но такой реакции не ожидала. Тётя Нина, увидев, незнакомцев, замахала руками:
– Нет, нет, этого не может быть. – Почти испуганно проговорила она.
Вошедшая за ней мама, побледнела и, подойдя к Жене, взяла её за руки. Она смотрела на незнакомку, так похожую на Лизу и не могла произнести ни слова. Затем Мария Васильевна развернула правую кисть девушки и посмотрела на её ладонь.
– Доченька! – Заплакала она. – Господь вернул мне тебя!
Лиза изумлённо посмотрела на Женю и поняла, что та теряет сознание. Она очнулась через несколько минут в большой комнате на диване, куда девушку отнёс Илья. Жене дали лекарство, напоили молоком, затем она спросила:
– Почему вы назвали меня доченькой? – Обращаясь к Марии Васильевне.
– Позже… – Ответила растерянная женщина. – Лиза, как вы встретились?
Девушка, недоумённо поглядывая на мать, стала рассказывать и про неожиданную встречу возле института и о просьбе Ильи и про бандитов. В общем, Лиза изложила все события этих двух дней, умолчав только о своём пении на крыше, опасаясь за здоровье матери.
Обе женщины слушали рассказ с испуганными, широко открытыми глазами и только покачивали головами. Илья уточнял детали и дополнял рассказ.
– Женя, может быть всё же в больницу? – Обеспокоенно спросила Мария Васильевна.
– Нет – возразила девушка – они меня опять найдут. К тому же боли уже не такие сильные. Вы обещали рассказать…. – Напомнила она, настойчиво глядя на женщину.
– Ой, вы, наверное, голодные? – Воскликнула Мария Васильевна, пряча глаза.
– Мы потерпим. – Сказала Женя, также внимательно глядя на неё.
– Ну, хорошо. – Вздохнула женщина. – Всё тайное становиться явным. Мария Васильевна вздохнула ещё раз и начала рассказывать:
– Мы с Иваном стали дружить, когда я ещё училась в школе. Он уже тогда был взрослым парнем, так как на четыре года старше меня, но никогда не позволял себе ничего лишнего. Мы просто гуляли, ходили на танцы, Иван помогал мне по хозяйству. Мамы у меня в это время уже не было, она умерла рано, а отец был очень рад нашей дружбе. В деревне Ивана все уважали, так он был серьёзным, ответственным, работящим парнем, и никогда ни с кем не скандалил. Мы уже оговорили сроки свадьбы и даже стали потихоньку готовиться к торжеству, но вдруг он заявил, что уезжает. Оказывается, он завербовался в какую-то организацию на Севере, и собирался поработать там полгода. Иван сказал, что хочет заработать денег и построить свой дом, что бы мы жили отдельно от родителей. Я тогда очень переживала, но он убедил меня, что всё будет хорошо.
Мы с Иваном стали близки незадолго до его отъезда. – Сказала Мария Васильевна, смущенно глядя, на своих слушателей. Затем она снова вздохнула и продолжила:
– Через некоторое время, я поняла, что беременна и написала об этом вашему отцу. – Проговорила женщина, глядя на Лизу, а потом перевела взгляд на Женю, и добавила. – А перед этим Пелагея Ивановна тоже написала сыну, что ко мне ходит Василий. Я была красивой девушкой, и многие парни обращали на меня внимание, но мне нужен был только Иван. В деревне я была активисткой, тоже хорошо пела. Наша заведующая буквально тащила меня в клуб, и я выступала практически на всех совхозных мероприятиях. После концертов хотелось посмотреть кино, а когда возвращалась домой, за мной постоянно тащился Василий. Много раз я говорила ему, что люблю Ивана, но он отвечал, что просто по-дружески провожает меня.
Кузнецова Галина тоже была влюблена в нашего папу, вот она то и наговорила Пелагее Ивановне, что Василий ходит ко мне. Потом она просила прощения, но я ей не очень-то верю, она до сих пор любит сплетничать и обманывать.
– Это что, наша соседка тётя Галя?
– Да, она теперь Сазонова. – Кивнула Мария Васильевна. – У меня рос живот, а Иван перестал мне писать. Я ему отправляла письма, пыталась объяснить, а он молчал. В то время я, оканчивала техникум, и мне нужно было ехать на сессию. Так вот я поехала, а возвращаться не захотела. Иван должен был вернуться в деревню, а я уже сама не хотела его видеть. Очень была обижена.
С большим трудом мне удалось устроиться дворником. Пожилая женщина, тётя Наташа замолвила словечко за беременную брошенную девушку, она же и пустила меня к себе на квартиру. Тётя Наташа была одинока, а я рано потеряла маму, поэтому мы как-то сроднились. У нас было на двоих три двора, которые мы старались убрать пораньше. Тётя Наташа жалела меня, не позволяла таскать тяжести, разрешала только подметать. Беременность я переносила легко и даже не вставала не учёт в женской консультации. От обиды у меня стали закрадываться ужасные мысли, родить и оставить ребёнка в роддоме. Тётя Наташа почувствовала моё настроение и убеждала не делать такой ошибки в жизни.
Наталья Васильевна подняла глаза и посмотрела на девочек, а потом вздохнула и продолжила говорить, глядя на свои коленки:
– Я чувствовала, что рожу со дня на день и пришла на почтамт, чтобы поговорить с отцом. Он сердился на меня и говорил, что я должна вернуться. В конце разговора, он вдруг сказал, что видел Ивана вместе с Галиной. Часа два я проревела в парке на лавочке, а когда вернулась к тёте Наташе, у меня начались схватки. Хозяйки не было дома, она где-то убиралась, поэтому написав записку, я сама отправилась в родильный дом.
В приёмном отделении услышали сказку о том, что у неё Ивановой Марии жених пропал без вести и теперь в этом городе она совершенно одна. К тому же у неё на вокзале украли все вещи и документы. После разговоров с тётей Наташей, я решила, что назло всем рожу и воспитаю ребёнка сама, но почему-то скрыла своё имя.
На второй день родились две девочки. Женщина – врач сказала:
– Поздравляю мамочка, у вас родились две куколки! Одна девочка как пампушечка – три кило двести, другая два килограмма, но я думаю, быстро наберёт вес. Обе хорошенькие, красавицами будут. Младшая, конечно слабенькая, даст Бог, нагонит.
– У меня в ушах стояли слова отца, о том, что он видел Ивана с Галиной, и я утвердилась в своём страшном решении. – Мария Васильевна ненадолго замолкла, а затем продолжила рассказывать. – На следующий день пожилая медсестра Мария Петровна принесла мне вас – моих куколок кормить, а я заявила, что не могу воспитывать детей одна, и поэтому буду отказываться. Медсестра была женщина мудрая и попыталась меня уговорить:
– Да ты только посмотри Маша, какие у тебя хорошие девочки! – Говорила она. – Обе красивенькие, вот эта старшая будет твоей помощницей, а маленькая окрепнет, и тоже будет радовать свою мамочку. Ты только посмотри, у младшенькой девочки на ладошке родинка. Двадцать пять лет здесь работаю, а только третьего ребёнка вижу с родинкой. Видишь маленькое пятнышко? Представляешь, у новорожденной! Да ещё и на ладошке! Она вообще Богом отмечена! Потом окрепнет, поправиться, были бы косточки, а мясо нарастёт.
Вошедшая доктор, Галина Петровна спросила, что у нас здесь происходит. Я ответила, что не могу одна воспитывать детей, так как мне их нечем будет кормить. Мне тогда показалось, что она даже обрадовалась.
– Ну, раз так решила, может быть, оно и к лучшему. Наше государство не бросает деток. Молодая, сильная, когда встретишь мужчину, родишь себе ещё, а эти будут сытые и накормленные. – Сказала она, взяла вас и унесла.
Мария Петровна только руками развела.
– Накормленные!? Да рази, кто лучше родной мамочки, накормит. Вон у тебя груди от молока лопаются! Тут можно троих выкормить! – Женщина осуждающе покачала головой и ушла.
Утром следующего дня Галина Петровна принесла бумаги и сказала, что раз я всё решила, то должна подписать эти документы. Неожиданно для себя я сказала, что подпишу их завтра.
– Как завтра? Почему? – Возмутилась доктор, а затем, глянув на остальных рожениц, лежащих в палате, сменила тон. – Ну, завтра, так завтра. Твоё дело. – Пробормотала она и вышла из палаты. Бумаги остались лежать на тумбочке.
Все три женщины в палате вели себя по-разному. Первородка Марина смотрела на меня презрительным, осуждающим взглядом. Татьяна Ивановна родила третьего ребёнка. Женщина пыталась образумить меня и говорила, что Бог на ребёнка всегда даёт, и мы с детьми не пропадём. Её поддерживала Таня, в двадцать два года, родившая второго малыша. Она говорила, что детей воспитывать трудно, но это такое счастье. Ещё она советовала попросить помощи у социальных организаций.
– Если хочешь, то пока поживи у нас, мой муж добрый, согласиться. – Предлагала он.
– До сих пор вспоминаю их с нежностью. – Вздохнув, сказала Мария Васильевна. – У меня действительно было много молока, и я стала сцеживать его в баночку, которую принесла Мария Петровна. Как раз во время этого занятия вошла Галина Петровна.
– Зачем ты это делаешь? – Возмутилась она. – Нужно вообще перетянуть грудь, чтобы молоко не поступало. Мастит хочешь заработать? Ты бумаги подписала? – Спросила доктор с каким-то раздражением.
– Мне казалось, что я решилась оставить вас, но что-то меня держало. – Мария Васильевна замолчала. После небольшой паузы она подняла глаза и обвела всех сидящих в комнате. Лицо женщины выражало целую гамму эмоций. Это были боль и стыд, но в тоже время любовь и нежность. Казалось, она была готова обнять весь мир. Мария Васильевна набрала в лёгкие воздуха и продолжила: – После вопроса доктора Татьяна Ивановна, которая лежала рядом со мной, очень рассердилась.
– Вы зачем заставляете её отказываться от девочек?! Я считаю, нужно наоборот убедить молодую мамочку не делать такую серьёзную ошибку в жизни! – Громко сказала она.
После этих слов моей соседки, нам всем показалось, что Галина Петровна испугалась, она махнула рукой, сказала, чтобы мы делали, что хотим и ушла.
– Что-то здесь нечисто. – Вступила в разговор Таня. – Действительно, зачем она торопит? Мало ли, что сказала женщина, оказавшаяся в сложной жизненной ситуации. Нет, чтобы обратиться в администрацию или милицию, чтобы помогли молодой маме, а она бумаги, бумаги….
Марина с койки напротив, заявила:
– Галине Петровне просто хочется уладить все формальности, раз ей дети не нужны. – И опять презрительно сморщила носик.
– До меня вдруг дошло, что если подпишу эти бумаги, то больше никогда вас не увижу. Я посмотрела на листки, а затем порвала их. – Сказала Мария Васильевна и сделала движение, как будто рвала эти ненавистные документы ещё раз.
– Вот и молодец! Кивнула довольная Татьяна Ивановна. – Пойду и скажу, Марии Петровне, чтобы принесли тебе девочек кормить. Уже скоро.
– Лиза схватила грудь сразу. – Улыбнулась Мария Васильевна, а тебе Женечка я молоко вливала в ротик. Ты действительно была меньше и слабее сестры. Покормив, я развернула пелёнки и рассмотрела своих куколок. Вы были такие хорошенькие, только мизинчики на ручках были немного кривенькие, как бы слегка загнутые вовнутрь. Ну и у тебя Женя, действительно на ладошечке имелась родинка, недалеко от большого пальца. Счастливая, я обцеловала ваши маленькие ручки и ножки и все мои соседки тоже улыбались, даже Марина смотрела добрее. После этого я решила, что пойду с вами к тёте Наташе, а потом позвоню отцу.
Ночью, я проснулась от страха, страха за вас моих девочек. Мне приснилось, что вам грозит беда. Надев халат, я направилась в детское отделение. Там всё было спокойно, детки спали, а две медсестры за стеклянной перегородкой пили чай.
Мария Васильевна взялась за грудь, казалось, ей было трудно дышать. Через минуту женщина продолжила:
– Я прошла вдоль ряда детских кроваток и увидела две бирочки – Иванова, Иванова. Лизины щёчки я узнала сразу, а ты Женя – малышечка лежала рядом. Когда я ещё ходила беременная, то решила, что если родиться дочка, то в честь мамы назову её Лизой. В родильном зале, услышав, что у меня родилась девочка, я прошептала. – Здравствуй Лиза. Когда же родилась ты Женечка, то не знала, как тебя назвать. В детском отделении всё было хорошо, и я собралась уходить, но вдруг Лиза сжала губки и хотела заплакать. Не помня себя, я схватила доченьку и прижала к себе, чтобы было тихо, дала ей грудь. Лиза тут же стала чмокать, а я, увидев двух входящих женщин, спряталась за шкаф. Вошедшими были доктор Галина Петровна и роженица, лежавшая в отдельной палате. Марина сказала, что она “блатная” и муж у неё большой начальник. Я стояла за шкафом, с Лизой на руках и боялась дышать. Женщины остановились на том месте, где до этого стояла я. Галина Петровна закрутила головой, похоже она тоже не хотела, чтобы медсестры за перегородкой их заметили. Доктор нагнулась и вынула кого-то из кроватки, а затем женщина, откинув полу халата, положила туда свёрток. После этого они быстро ушли, а я пряталась ещё минут пять. Спящая Лиза уже отпустила грудь, и я понесла её назад. Положив дочку, я шагнула ко второй и обомлела от страха. В кроватке лежал совершенно другой ребёнок с синеньким личиком. Чувствуя неладное, я дотронулась до маленькой щёчки и почувствовала холод мёртвого тельца.
Не помня себя, я снова схватила Лизу и выскочила из детского отделения. В коридоре никого не было. Растерянная, я прошла мимо своей двери и подошла к элитной палате, где услышала разговор двух женщин.
– Она слишком маленькая, наверное, больная. Вы же обещали ту, крепенькую девочку! – Сердито говорила жена большого начальника.
Галина Петровна оправдывалась.
– Она, было, совсем согласилась, но эти её соседки по палате отговорили подписывать документы. А сейчас её нет в палате и второй девочки тоже нет. Наверное, она сбежала с одной из дочек, но вы не переживайте, девочка здорова, просто слабенькая. Вы люди не бедные, при хорошем уходе, она быстро окрепнет. То, что её нет, даже лучше, можно списать на стресс. Мол, одна девочка умерла, вот она и ушла со второй.
– Ну не знаю, не знаю, муж уже и няню нанял, но…. – С сомнением говорила женщина.
– Вы же сами сказали, что вам без ребёнка нельзя. – Продолжала уговаривать доктор. – Многие порядочные мужчины никогда не оставят мать своего ребёнка. – Привела она последний довод.
– Ну, хорошо, видимо другого выхода нет. – Согласилась элитная роженица.
– Вот и ладненько. – Обрадовалась Галина Петровна. – Завтра я проведу его к вам в палату, пусть посмотрит на дочурку. Выписку я вам поставила на среду. Ну а мы с вами, когда рассчитаемся? – Спросила она.
– Я же сказала, когда выпишусь, вам позвоню. Договоримся о встрече. – Резко ответила женщина.
– Мы с Лизой спрятались в туалете. – Продолжала Мария Васильевна. – Там я, прижимая дочку к груди, обдумывала услышанный разговор. А ведь доктор права и доченьке там, наверное, будет хорошо. Они богатые, уже наняли няню, очень хотят ребёнка. Эти люди доченьке и хорошее питание, и уход обеспечат, а что я могу дать? Не дай Бог, малышка умрёт, всю жизнь буду себя корить, что не дала ребёнку шанса на хорошую жизнь. Через некоторое время, выглянув в коридор, увидела, что там пусто, тогда я как была, в халате и тапках спустилась по лестнице и через приёмное отделение вышла на улицу. Была тёплая июльская ночь, и я незаметная ушла из больницы.
К тёте Наташе я пришла часа в три ночи и сразу обо всём ей рассказала. Мы разговаривали до утра и решили, что на всё воля Божья и если так получилось, то может оно и к лучшему. В среду договорившись с ней, я побежала к роддому. У меня возникла идея проследить, куда повезут мою доченьку, чтобы знать, как ты Женечка растёшь. – Сказала Мария Васильевна, погладив девушку по ноге, но тут же, отдёрнула руку, видимо подумав, что не имеет на это право. – В общем, я не успела. Думала, что поймаю машину и поеду за этой женщиной, но когда я только подходила к больнице. Они уже выходили. Обычно выписывали после обхода. Я стояла за деревом и смотрела, как высокий красивый мужчина нежно держал тебя на руках. Его лицо светилось от счастья. За тобой Женя приехали на двух шикарных автомобилях и все очень радовались. Та женщина, которая стала твоей мамой, держала большой, красивый букет и тоже выглядела счастливой. Я проводила взглядом машины и решила, что теперь мне только осталось молиться за здоровье и счастье моей младшенькой и постараться, чтобы старшая дочка ни в чём не нуждалась.
Тётя Наташа сходила в детскую поликлинику и сказала, что я родила ребёнка дома. Пришедшая врач, конечно, отругала меня, но за Лизой стали наблюдать. Потом я оформила документы, получила деньги по больничному листу и жизнь стала понемногу налаживаться. Я позвонила отцу и сообщила, что он стал дедом. Папа хотел рассказать мне про Ивана, но я ответила, что ничего не хочу о нём слышать.
В квартире тёти Наташи я прожила несколько месяцев. Лиза была на удивление спокойным ребёнком, она много ела и постоянно спала. – Мария Васильевна с нежностью посмотрела на дочь и продолжила. – Благо молока у меня было действительно на троих. Мы с тётей Наташей убирались по очереди, чтобы Лизонька всегда была под присмотром. Я окончила техникум и получила диплом зоотехника, но продолжала работать дворником, так как не хотела ехать домой. Не хотела и не могла видеть Ивана. Как то, гуляя с Лизой, я встретила тётю Нину, она то и помирила нас с папой. – Сказала Мария Васильевна, улыбнувшись золовке, а потом оглядела молодёжь. – К тёте Наташе я ездила много лет, возила продукты и она приезжала к нам. Помнишь ту куклу грузинку, которую она тебе подарила? – Спросила она, обращаясь к Лизе.
– Эту куклу звали Сулико, я долго с ней играла. Она и сейчас лежит на чердаке, в коробке с игрушками. – Ответила девушка.
Мария Васильевна кивнула и продолжила:
– Тётя Наташа ездила к нам, пока была жива. Иван и свекровь просили у меня прощения и всё как-то улеглось. Лиза немного подросла, и я вышла на работу. Про своего маленького Ангелочка (так я всегда называла тебя Женя), старалась меньше думать, успокаивая себя тем, что ты любима и живёшь хорошо. Поначалу мы с тётей Наташей пытались что-нибудь узнать о твоих родителях, но ничего не получилось. Вот так и жила, часто ходила в церковь, ставила свечи за здоровье Лизы и своего маленького Ангелочка. Имени твоего Женя я не знала, а другое давать не имела право. – Женщина смотрела на лежащую перед ней девушку, и взгляд её выражал любовь и нежность. Она набрала воздуха в лёгкие и опять заговорила:
– Два года назад я заболела какой-то непонятной болезнью. Очень часто я стала вспоминать своего Ангелочка, и внутри у меня всё сжималось, вызывая дикую боль. Ни кто из врачей не понимал, откуда у меня эти спазмы и что это за болезнь. Заболев, я наконец-то рассказала о своей тайне Ивану и тёте Нине. Папа простил меня, сказав, что в этом виноват он сам. Не знаю Женечка, простишь ли ты меня когда-нибудь?
Женщина замолчала и как-то обвисла на стуле, казалось силы полностью оставили её. Несколько минут в комнате стояла тишина, а потом заговорила Женя.
– Я всегда жила хорошо, в любви и ласке, а два года назад всё изменилось. Мама…. – Она запнулась, глядя на Марию, но через две-три секунды продолжила. – Мама, часто стала раздражаться по пустякам. Если я её просила в чем-то помочь, то она говорила, чтобы я обращалась к своему папочке. Марго часто не было дома и в квартире стало неуютно. Ольга Ивановна – наша домработница так же поддерживала в доме порядок, но это было уже не то. Папа меня всегда любил и баловал, но он постоянно был на работе. И ещё я поняла, что родители стали часто ссориться. Это длилось около года, а потом стало ещё хуже. Однажды, когда я вернулась из школы, по всей квартире были разбросаны вещи. Оказывается мама уехала в Москву со своим бой-френдом, и в нашем доме воцарился траур. Отец ходил хмурый, а его родители – бабушка и дедушка, вдруг сильно переменились. Они ко мне стали относиться как к чужой. Мне всегда казалось, что отец меня любит больше чем мама, он никогда не ругал меня, даже если я вела себя не очень хорошо. После бегства Маргариты, папа ходил хмурый, но, ни разу не позволил сорваться на мне, наоборот он стал заваливать свою доченьку деньгами и подарками. У меня и сейчас на карте лежит приличная сумма. Не знаю, может быть, я такая вредная, но очень не хотелось брать деньги отца. Однажды Инга затащила меня к Марату, и эта компания показалась мне вульгарной и распущенной. Я решила, что больше туда не пойду, но две недели назад….
Когда отец говорил, что едет отдыхать на море, то не мог поднять глаз. Он говорил, что это ненадолго, что Ольга Ивановна будет мне готовить и прибирать в квартире, что если нужно даст мне ещё денег…. Позже я узнала, что он полетел с какой-то женщиной и страшно разозлилась. Уже потом, лёжа в квартире в полуобморочном состоянии, я подумала, что ему после маминого предательства, наверное, было ещё хуже, чем мне.
В общем, после отъезда отца, я позвонила Инге. Она сказала, что помогая Марату, заработала кучу денег и предложила мне заняться тем же. Будучи злой на отца, я решила, что заработаю сама и буду самостоятельной. Только когда этот худой заикнулся о документах из папиного сейфа, поняла, что меня просто подставили, а я глупая…. – Женя упала, обессиленная на подушку и закрыла глаза. Женщины засуетились, побежали за водой и лекарствами.
Прошло около часа. За это время молодёжь накормили и напоили чаем. Жене стало легче, и её уложили отдохнуть в спальне. Мария Васильевна, прикрыла дверь и сказала, что девочку в городе оставлять нельзя, и она попробует уговорить дочь поехать к ним в деревню.
– Вот только не знаю, вызвать такси или позвонить мужу. Ещё нужно в школе договориться. И отцу её сообщить…. – Размышляла женщина.
Молчавший до этого Илья, решительно заявил, что он должен рассказать всё отцу и тот им поможет.
– Маму такими вещами мы обычно не волнуем. – Немного смутившись, добавил он.
Павел Васильевич появился минут через двадцать. Он представился, поздоровался со всеми, а потом подал руку молодому человеку.
– Спасибо сын, что позвонил! – И тут же повернулся к Лизе. – Женя, что с тобой случилось? Больной ты совсем не выглядишь, наоборот даже похорошела.
Илья рассказал отцу обо всём, а тот переводил взгляд с Лизы на Марию Васильевну. Выслушав рассказ сына, он сказал:
Извините, но я всё-же удостоверюсь лично. – И прошел в комнату, в которой спала Женя. Спустя некоторое время Павел Васильевич вернулся, сел на стул и задумался, взъерошив волосы рукой. – Да вы, наверное, правы, сейчас лучше увезти Женю из города. Я созвонюсь с Олегом, и мы решим, как поступить с этим Маратом. К тому же ваше Солнцево совсем недалеко. – Рассуждал мужчина вслух.
– Да. – Подтвердила Мария Васильевна. – Мы на автобусе доезжаем примерно за час.
– Ну, вот и хорошо. – Кивнул Павел Васильевич. – Я сейчас позвоню одному хорошему доктору, мы заедем к нему, и он осмотрит Женю. Нашей маме придётся сказать, что у меня образовалась небольшая командировка. Сын, может, ты поедешь домой?
– Нет, я с вами! – Решительно мотнул головой Илья.
– Можно у вас попросить чашку кофе? – Обратился мужчина к Марии Васильевне.
– Да, да, конечно! – Взяла инициативу в свои руки тётя Нина. – Пойдёмте, я вас покормлю и кофе тоже….
Взрослые ушли на кухню, а Лиза позвала Илью на балкон. Они рассматривали окрестности и беседовали. Девушка сказала, что не может привыкнуть к мысли, что у неё есть сестра.
– Хотя, если подумать, то мне кажется, я Женю чувствовала всегда. Постоянно советовалась и разговаривала со своим вторым “Я”. Не хотелось никому говорить, а то вдруг бы подумали, что я чокнутая. – Засмеялась Лиза.
– Я где то читал, что близнецы связаны друг с другом. – Сказал Илья.
– Я тоже о чём-то таком слышала, но не догадывалась, что тоже двойная. – Опять улыбнулась Лиза. Взгляд Ильи смутил девушку, он откровенно любовался ею.
– Мы дружим с Женей уже давно, и наши родители общаются между собой. – Снова заговорил молодой человек. Женя мне действительно как сестрёнка, всегда хотелось защитить её. Я смотрю на тебя и вижу её лицо, но тебя защищать мне не хочется…. Вернее…. – Смутился Илья. – Ты сама сильная и очень красивая, но если потребуется, я буду защищать и Женю и тебя.
У парня заиграл телефон.
– Да Инга слушаю. – Ответил он и сделал Лизе знак глазами. – Да, знаю…. Она в больнице, Женю избили какие-то подонки…. В тринадцатой, на Зелёной улице…. – Молодой человек постучал по своему телефону и жестами показал, что нужно принести сумку сестры, где находится её телефон.
Лиза отсутствовала на балконе меньше минуты, вернувшись, она услышала, как Илья продолжает разговаривать с Ингой.
– Нет, не звонил, я был у неё утром…. Сегодня стало уже легче…. – Молодой человек отвечал на вопросы и одновременно доставал из сумки телефон Жени. Увидев, что он выключен, Илья облегчённо вздохнул, но всё-же придерживая свой телефон плечом, разобрал аппарат девушки и отложил аккумулятор и Сим-карту в сторону. – Да она, наверное, спит. Женьке дают горсть таблеток и снотворное тоже. Если что-то понадобиться, то она позвонит. Всё, Инга я занят…. Нет, не дома…. У друга…. Ты его не знаешь. Пока. – Отключившись, Илья задумчиво проговорил:
– Слишком много вопросов. Не замечал, чтобы раньше её так волновали проблемы Жени и мои друзья. Нужно обязательно сказать отцу.
Они выехали на трассу, когда уже смеркалось. Тот хороший доктор, к которому они заехали, показать Женю, оказался очень милым человеком. Игорь Сергеевич пытался настоять на том, что бы она осталась в больнице, но узнав о ситуации, изменил своё мнение. Он тщательно осмотрел девушку и выписал ей нужные лекарства. Игорь Сергеевич также порекомендовал обеспечить Жене покой и хороший уход, и тогда молодой организм быстро восстановится.
У Павла Васильевича была большая уютная машина с мягкими сиденьями. Тётя Нина выделила два одеяла, и они уложили на них Женю. Голова девушки покоилась на коленях у Лизы, а слегка поджатые ноги обнимала Мария Васильевна. Илья сидел вполоборота, разговаривал с отцом и поглядывал на девушек.
Обычно, всегда спокойная, Лиза испытывала гамму чувств. Она тихонько гладила волосы Жени и поглядывала, то на всех сидящих в машине, то на пейзажи за окном. Её душу заливала нежность к этой слабой девушке, лежащей на её коленях, которую она ещё не привыкла называть сестрой. Другое новое чувство тоже очень беспокоило Лизу, и оно было таким приятным…
– Неужели я влюбилась? – Подумала Лиза и тотчас встретилась глазами с Ильёй.
– Всё хорошо? – Спросил молодой человек.
– Хорошо. – Улыбнулась Лиза, и подумала. – Ты даже не представляешь как мне хорошо рядом с тобой. – Чтобы скрыть смущение, она снова стала смотреть в окно.
Лиза была красивой, умной и очень общительной девушкой, но, несмотря на это, она ещё никогда не дружила с мальчиками. Поклонников у неё было достаточно, но все они видимо боялись Михаила, который решил, что Лиза его девушка. Если бы ей кто-то действительно понравился, то она смогла бы побороться за свою независимость, но будучи свободной от сильных чувств, просто с интересом наблюдала, как ухажёры ретировались при виде Михаила. И вот теперь эти самые чувства появились. Интересно будут ли они общаться с Ильёй, когда Лиза станет студенткой?
– Он городской, красивый, умный мальчик, у него вон, какой папа, а я сельская девчонка… – Думала Лиза.
– Илья, отличный парень. – Тихо сказала Женя, открыв глаза, словно услышав мысли сестры. – Он мой хороший друг. А ты ему сразу понравилась… – Проговорила она и снова опустила веки.
– Сейчас ещё километра три хорошей дороги, а потом будет грунтовка. – Сказала Мария Васильевна. – Там нужно будет ехать медленно, а то растрясем Женечку.
– Хорошо. – Кивнул Павел Васильевич.
Когда они подъехали к дому Ромашовых, стало совсем темно. Хозяин дома явно ждал гостей, так как ворота распахнулись перед подъезжающей машиной. Выходя из автомобиля, Женю слегка качнуло, и Иван Семёнович подхватил её на руки.
– Я сама… – Смущенно проговорила она.
– Набегаешься ещё сама. – Возразил мужчина, не выпуская девушку.
Павел Васильевич собирался ехать немедленно назад, но Мария Васильевна уговорила их с сыном остаться, и они решили всё-таки возвращаться утром. Женю уложили на кровать Лизы, а сама хозяйка сказала, что прекрасно устроиться рядом на диване. Гостям раздвинули большой диван в зале. Пока все готовились ко сну, Илья зашёл в комнату к девушкам.
– У тебя классный комп!?– Удивлённо сказал молодой человек. – Отец мне обещал купить такой же.
– В прошлом году папа хорошо поработал на уборочной и купил мне для учёбы этот компьютер. Наш дом называют в деревне домом со шпилем, потому что папа Ваня смастерил очень высокую антенну, и у меня с интернетом нет никаких проблем. Он у меня очень добрый. У нас… – Добавила Лиза, глядя на сестру.